Книга профессора Липецкого университета доктора исторических наук, А. И. Борозняка вполне вписывается в рубрику "историография". Однако и внутреннее содержание книги и ее структура существенно богаче обычных историографических образов. Оригинально уже соединение в заголовке морально-оценочной констатации ("искупление" вины) и постановки явно риторического вопроса (полезен ли "чужой" опыт?). Привлекает к себе внимание состав издания.

Здесь мы найдем предисловие Б. Орлова, вступление автора с посвящением книги "светлой памяти Михаила Яковлевича Гефтера", восемь остро названных глав с меткими эпиграфами и авторское "вместо заключения". А в конце книги- еще и совсем необычное добавление: "послесловие современника-немца к книге российского историка", написанное известным исследователем истории Германии и России Х.-Г. Нольте. Что же получает читатель? Научное ис-

стр. 169

следование или "публицистику", как с некоторым высокомерием именуют в "академических кругах" работы, написанные "на потребу дня"? В данном случае "или" совершенно неуместно. Налицо нечастое сочетание строго научного подхода к работам историков, глубокого анализа развития исторического знания (собственно историографии) с характеристикой сложного процесса динамического развития немецкого общества и, особенно, его самосознания.

Особенно значимо, что объектом исследования является проблема, которая остается неисчерпанной и явно перейдет в следующий век. Раньше она называлась просто; "германский фашизм". Ныне ее именуют более точно: "германский национал-социализм", притом с включением ее в контекст истории диктаторских режимов тоталитарного типа. К этому феномену XX века относят, как известно, наряду с гитлеризмом, также режимы Муссолини, Сталина и некоторые другие. Разумеется, делая необходимые оговорки насчет относительности их сходства и принципиальности различий, особенно между диктатурами "правого" и "левого" типа. Дискуссии об этом в плане как национальном, так и международном, происходили в Германии на протяжении десятилетий, то обостряясь, то затухая. Но их очевидно рано считать завершенными, и данная книга тому убедительное свидетельство.

Автор поначалу выдвигает на первый план моральный аспект проблемы, рассуждая вместе с немецкими (и иными) историками постнацистского времени о "прошлом, которое не уходит", и о таком категориальном явлении, как - процесс преодоления прошлого". Затем он последовательно прослеживает- вместе с читателем- сложные перипетии отражения этого прошлого в историографии Западной Германии-ФРГ, ГДР и СССР. Постепенно анализ углубляется, в него включаются социально-экономические. политические, культурно-психологические аспекты, особенно заостренные Второй мировой войной и нападением Гитлера на Советский Союз, а потом также факторы послевоенного "отрезвления", разрушениям догм и шаблонов, нового осмысления хода истории. В центре внимания автора оказываются участвующие в постановке и решении вопросов историки и философы. При этом библиографическая полнота (она в книге масштабна) не становится самоцелью. Автор более озабочен воссозданием на каждом историческом этапе живой картины как научных дискуссий и споров, так и особенно общественного отклика на них.

Задача, что и говорить, не из простых. Она потребовала от автора не только "многого умения": энциклопедической начитанности, внесения в работу плодов личного знакомства с дюжинами персонажей - немецких политиков и ученых, умения схватить и передать логику рассуждений оппонентов и единомышленников, а также "выстроить" сложные социально-психологические системы в обозримые ряды. Притом сделать это лаконично, но вместе с тем с наименьшим ущербом для их специфики и многообразия. Поскольку для описания событий более чем полувековой истории двух Германий, да еще в органической связи с проблемами нашей отечественной, тоже непростой истории, объем книги чрезвычайно мал, автору не удалось избежать подчас некоторого схематизма. Но мастерство рассказчика, умение найти яркие и емкие характеристики помогли ему преодолеть неизбежную отрывочность, мозаичность изложения.

Нет смысла пересказывать в рецензии, какими путями шло развитие и углубление исторического знания, а также как менялось понимание или неприятие обществом тех или иных трактовок драматического периода в жизни немецкого народа. Читатель сам об этом с интересом прочтет. Ограничусь двумя примерами. Так, глава "Постигая трагедию Холокоста" начинается описанием появления в 1973 г., на гребне "гитлеровской волны" первой серьезной биографии Гитлера, написанной И. Фестом и вызвавшей публичные споры (она лишь недавно вышла по-русски). А на исходе "волны", в январе 1979 г. американский художественный сериал "Холокост" приковал к экранам телевизоров более 20 миллионов немецких зрителей. Многие впервые тогда узнали страшную правду не только о трагической судьбе евреев, но и о самих себе. Кипение массовых страстей дало толчок и науке. Издательство "Фишер" стало выпускать "черную серию" документальных книг о преступлениях вождей "третьего рейха"; в историографии сформировалась социально- критическая школа. В стране развернулось движение историков-любителей, а под патронатом президента ФРГ стали проводиться конкурсы сочинений школьников на исторические темы, в том числе с включением локальных сюжетов и личных суждений о времени отцов и дедов.

Проблемы вины и ответственности немецкой нации на протяжении многих лет на разный лад обсуждались и в ФРГ, и в ГДР. Из главы "Война на Востоке: мифы и реалии" становится яснее, с каким трудом пробивала себе путь в общественное сознание самокритичная трактовка войны Гитлера против

стр. 170

СССР. Сначала появились исследования и публикации о преступных замыслах нацистских лидеров, о злодеяниях СС и СД, о системе рабского труда военнопленных и "угнанных". Затем снова оживились споры о якобы "превентивном" характере войны Гитлера. И лишь недавно в полный голос языком документов зашел разговор о военных преступлениях германского вермахта, его солдат и офицеров.

Впервые эту тему вынесла в народ выставка "Война на уничтожение", открывшаяся в 1997 г. в Гамбурге. Она с успехом прошла в Штутгарте, Ганновере и еще 30 городах Германии и Австрии, вызвала особенно ожесточенные столкновения разных мнений в Мюнхене, стала предметом дебатов в бундестаге. Было бы преувеличением считать, что представление о "чистом вермахте", на протяжении десятилетий свято сохраняющееся во многих семейных альбомах немцев, теперь разрушено. Выставка была недавно закрыта. Но все же и эта легенда была серьезно поколеблена.

Борозняк создал работу, в которой умело и разнообразно, почти без преувеличений и прикрас, рассказано о сложных и противоречивых процессах внутреннего очищения, исходящих из глубинного осознания немцами своей исторической вины и ответственности. Российским гражданам, в том числе и историкам, ищущим для себя и своего народа надежные пути и средства демократического возрождения, есть над чем задуматься. Едва ли многим хорошо известен этот германский опыт, суть которого по материалам книги можно кратко свести к следующему:

Во-первых, преодоление груза нацистского прошлого, без чего немыслимо восстановление демократии, происходил в Германии на протяжении более чем полувека в упорной борьбе моральных принципов и идей, и этот процесс далеко еще не завершен. Во-вторых, опыт Германии, несмотря на существенное отличие гитлеризма от сталинизма, а также на все различие условий, сложившихся в ФРГ и в современной России, весьма поучителен как для всего нашего народа, так и для его руководителей. Наконец, едва ли не самым важным является то, что настоящее преодоление прошлого возможно (я процитирую Борозняка) "только в условиях дискурса, только в атмосфере взаимоотталкивания и взаимообогащения различных школ, в условиях разномыслия и свободного обмена мнениями, рождения научных гипотез, их подтверждения и опровержения... Мораль и научный анализ оказываются неотчуждаемыми друг от друга... Вопросы предельно трудны, простых и готовых ответов на эти вопросы не существует" (с. 266, 270).

Примечательно, что, оценивая труд Борозняка с немецкой точки зрения, Нольте заключил: автор, находясь вне поля германских дискуссий, сумел написать "яркое и важное исследование, книгу, которую непременно надо издать на немецком языке".

Но, думается, наш долг заключается прежде всего в том, чтобы эта книга (дополненная, в частности, указателем имен) дошла прежде всего до самых нуждающихся в ней читателей - армии школьных учителей истории и обществознания. Ведь именно они и только они в состоянии донести до подрастающего поколения высокий познавательный, гуманный и нравственный императив современности: необходимость продолжения и всестороннего углубления застопорившегося процесса преодоления тоталитарного прошлого, демократического обновления российского общества.