ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ (последнее)
ВОСПИТАНИЕ И ОБУЧЕНИЕ ДЕТЕЙ КРЕСТЬЯН-ОТХОДНИКОВ В РОССИИ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XIX - НАЧАЛО XX В.)
Актуальные публикации по вопросам школьной педагогики.
На протяжении XIX в. ведущей социально-демографической тенденцией в городах и особенно столицах России было увеличение численности выходцев из крестьян. Например, в 1858 г. в Санкт-Петербурге таковые составили 41% населения (без дворовых), а в 1890 г. - 61,3% [1, с. 45 - 46; 2, с. 84 - 85]. В поле такого притяжения столиц, впрочем, находились лишь определенные губернии, из которых наиболее интенсивно шел отход крестьян. В Санкт-Петербург в основном приезжали из Архангельской, Витебской, Владимирской, Костромской, Новгородской, Псковской, Санкт-Петербургской, Смоленской, Тверской и Ярославской губерний; в Москву - из Владимирской, Калужской, Костромской, Московской, Орловской, Рязанской, Смоленской, Тверской и Тульской [3].
Хозяева-наниматели также происходили из крестьянской среды и склонны были принимать на работу жителей своей местности. Отношения при этом носили доверительный характер. Наконец, очевидным было и желание земляческих общин удержать в своих руках определенные сферы столичной экономики. Кроме того, отходники-мастеровые стремились овладеть и смежными специальностями, с тем, чтобы впоследствии создать в родном уезде такие же производства. Таким образом, они обеспечивали хорошо оплачиваемой работой крестьян, остававшихся дома, в деревне.
Этот уклад жизни, несомненно, сказывался на семейных отношениях и воспитании детей, а также и в целом на состоянии традиционной деревенской культуры. Развитие отхожих промыслов вело к изменениям семейных отношений на всех этапах их эволюционного развития - добрачный период, свадебный и послесвадебный, деторождение и воспитание детей.
В этих условиях, когда мальчики достаточно рано покидали деревню, уходя на заработки в таком возрасте, в котором обычно шло усвоение земледельческой традиции, стали теперь вырастать мужчины, незнакомые с земледелием и крестьянским бытом. Не удивительно, что, например, в Костромской губернии к 70-м гг. XIX в. посевные площади сократились на 21% [4, с. 67].
Обратим внимание на тот факт, что прежде, в условиях традиционной культуры, основанной преимущественно на бесписьменном способе передачи информации, именно семье принадлежало главенствующее значение в трансляции культу-
стр. 96
--------------------------------------------------------------------------------
ры. Теперь же этот социальный институт подвергся коренным изменениям. Дети, остававшиеся в деревне (чаще девочки), росли без отцов, на руках матери, которой приходилось брать на себя несвойственные женщине функции.
В городе в этот период обучение детей отходников тем или иным видам ремесел начиналось в разном возрасте, что определялось характером самого занятия (малярный промысел - в 11 - 12 лет, торговый - в 11 - 14, трактирный - в 9 - 12 и старше). При этом нередко родители заключали письменный договор с обучающим мастером. В документе указывался срок ученичества (2 - 4 года), условия данной сделки. Д. Н. Жбанков, анализировавший такие договоры, пришел к следующим выводам: срок учения различался в зависимости от ремесла и возраста ученика; плата за обучение составляла 15 - 40 рублей; как правило, одежда и обувь ученика приобретались за счет родителей [5, с. 111 - 112] Обучающийся мальчик должен был "вести себя честно, скромно, в обхождении с хозяевами вежливо и не заниматься пьянством, к работе быть рачительным" [6, с. 7]. За ослушание, какие-либо упущения по работе или баловство хозяин должен был ученика "по-детски наказать" [7, с. 121].
Первое время пребывания у мастера мальчиков ремеслу не учили. Их могли заставить работать, например, на кухне: таскать воду, дрова, чистить картофель, готовить обед и ужин. Быть "на побегушках" - вот основное назначение начинающих учеников. Мальчикам-столярам вменялось в обязанность доставлять изготовленную мебель заказчикам на дом. Носили они ее порой в противоположный конец города. От этого непосильного труда у некоторых из них по нескольку раз в день шла кровь из носа. На мальчиков-маляров могла быть возложена рискованная работа - сбрасывать снег с крыш многоэтажных домов. Спустя года два ученика освобождали от такого рода работы. Он становился подручным мастера. Столяров учили пилить и строгать, маляров - разводить краски и обрезать кромки обоев. По окончании обучения мальчик мог либо вернуться домой, либо остаться в качестве подмастерья (у столяров им платили 60 - 80 коп. в день при хозяйских харчах и квартире). Настоящее ученье и начиналось по сути именно с этого момента. По истечении какого-то времени наиболее способные и преуспевшие подмастерья становились мастерами.
Это было суровое обучение, и все же деревенская детвора стремилась попасть в город. "Чуть только подрастет ярославский мальчишка..., ему уже становится грустно и тесно под кровлею родной лачуги, его горлу недостаточно местного воздуха, глазам его не ярко ярославское солнце, не зелены ярославские листья, - для его движений малы деревенские поля: он рвется туда, где еще более жизни для его ртутной крови, более целей для сметливого ума, более дураков, чем в целой родимой губернии" [8, с. 386]. Так, крестьянин деревни Есипово Угличского уезда Ярославской губернии А. Курбатов, родившийся в 1890 г., в 1902 г. после окончания училища уехал в Москву "мальчиком в услужение". "Доставщик" определил 12-летнего Алексея в чайную лавку Егорова, что располагалась на Красной площади. Эта лавка славилась своим товаром. Здесь можно было получить чай на любой вкус: "и фирмы Седакова с белыми цветочками, и Перлова, и караван, и чаи Высоцкого. Кроме чая, можно было заказать жареный картофель (с 5 до 23 часов)". Разнообразной была и "прикуска" - стародубские хлебцы, черный заварной, кислый и простой хлеб, баранки и сдоба: гребешки, подковки, петербургские калачики, розанчики, плюшки, слойки, ситнички, ватрушки с творогом [9, с. 100].
В обязанности этого мальчика входило мытье посуды, а также "побегушки". "Приходит купец в чайную Егорова, например, обувщик Лобачев, просит к нему
стр. 97
--------------------------------------------------------------------------------
пить чай купца Папышева или, наоборот, тот пришел первым - ждет Лобачева, - сейчас мальчишку за вихор: "Лети моментом, оголец... Чтоб одна нога здесь, другая там... Жив-в-ва!" Летишь птицей, с бегу, впопыхах, еле вымолвишь: "Вас просят чай идти кушать!" - тут же обратно. И так целый день. От 5 до 23 часов". Проработав несколько лет "в мальчиках", Алексей Курбатов начал постигать искусство жарения пирожков. В 1906 г. (16 лет) он перешел на работу в трактир третьего разряда. Если "мальчиком" он получал 1 р. 50 коп. в месяц, то здесь - 5 рублей. В отличие от других видов промысла, где мальчики работали на хозяина бесплатно (за харчи, проживание и обучение), в трактире они сразу получали жалование - в среднем от 2 до 5 рублей в месяц. Мальчик начинал с подсобной работы (мытье посуды, уборка в зале и на кухне) и, при удаче, вскоре становился "шестеркой" ("шестерка" - общераспространенное в столицах с конца XIX в. прозвище официанта заурядного трактира) [10, с. 331].
Ученичество в торговом отходе начиналось в 11 - 14 лет, после окончания сельской школы. В некоторых уездах Ярославской губернии (Угличском, Рыбинском) буквально всех мальчиков отправляли в Санкт-Петербург. Иногда мальчика отдавали торговцу-односельчанину, приехавшему в деревню на побывку, иногда брал с собой отец, служивший в столице в торговом заведении. Иначе говоря, пристраивали "по родству и знати", т.е. при помощи родных и знакомых, живших в городе. Благодаря ученичеству торговый отход по возрастному составу давал наибольший процент молодежи до 20 лет (39,5%), при этом 26% выпадало на возраст до 17 лет включительно и 13,5% - на следующие года [11, с. 155].
Работа в магазинах и лавках в качестве приказчиков требовала грамотности и специального обучения. Первой ступенью была сельская школа. В начале XX в. молодежь среди приказчиков была поголовно грамотной. Однако успех карьеры предопределялся не только книжным знанием, но и полученным изустно, от опытных торговцев. "В торговле без обмана нельзя... Душа не стерпит! От одного грош, от другого - два, так и идет сыздавна. Продавца у нас пять лет делу учат, чтобы все происхождение знал", - говаривали торговцы, мир повидавшие. "В цене не обман, а торговая хитрость! Кто не знает - не ходи покупать..." [12, с. 61]. Необходимым было и знание психологии покупателя, приемов общения с ним. "Если побольше услуги и внимания показать, да товару перед ним горы наложить, то стыдно без покупочки уйти. Старая петербургская манера!" [там же]. В возрасте 16 - 17 лет мальчик завершал ученичество и становился подручным - ближайшим помощником приказчика.
Конечно, юные крестьяне, работавшие сызмальства в городе, оказывались вырванными из семейно-общинных отношений. Дальнейшее воспитание зависело часто от среды, в которую попадал мальчик-юноша, а также от благочестия хозяина. Это не могло не беспокоить Православную Церковь. Ярославский священник Ф. Морев, например, в проповеди в день храмового праздника предупреждал прихожан об опасности, которую влечет за собой отход в столицу: "Юным детям вашим, если они попадут в услужение к хозяевам недобросовестным и своекорыстным, угрожает не одно телесное нездоровье. Есть порча более пагубная; она называется растлением нравов, порчею духовною. Не окрепшие в религиозном и духовно-нравственном отношении, отправленные на чужбину, дети ваши чем, думаете, будут там в ближайшем будущем?" [13, с. 664 - 665].
В деревне православное воспитание крестьянского ребенка протекало в рамках определенных родственных и приходских отношений. Его наставниками были бабушка и дедушка, отец и мать,
стр. 98
--------------------------------------------------------------------------------
сестры и братья, односельчане, приходской батюшка. Покидая деревню в отроческом возрасте, мальчик оказывался лишенным такого попечительства. Домашнее воспитание завершалось до того, как успевали укорениться основополагающие христианские понятия и религиозное поведение. Нередко режим работы (особенно это касалось торговых и трактирных служащих) не позволял соблюдать святость воскресных дней. В 60 - 80-е гг. XIX в. этот вопрос с переменным успехом рассматривался даже в Синоде [14]. Дальнейшее воспитание зависело как от глубины религиозного чувства, с которым мальчик покидал малую родину, так и от того, кто встретится на его пути в городе. Нередко у хозяина на первом плане стоял материальный интерес, поэтому мальчик-крестьянин лишен был возможности посещения храма. Неудивительно, что, вырастая, юноша иногда не видел греха в непосещении храма, нарушении поста, в обмане, во внебрачных отношениях, употреблении алкоголя и т.д. Впоследствии духовный нигилизм послужил благодатной почвой для проникновения революционных идей.
Впрочем, на определенном этапе многими крестьянами-переселенцами было совершено в городе социальное восхождение без утраты основ веры и осознана была необходимость создания обществ, которые оказывали бы помощь вновь прибывавшим в города землякам. Так, на рубеже XIX-XX вв. в Санкт-Петербурге возникли общества тех местностей, население которых в северной столице было наиболее многочисленным (Архангельской, Виленской, Владимирской, Вологодской, Костромской, Олонецкой, Рязанской, Тамбовской, Тверской, Ярославской). А такая губерния, как Ярославская, имела в столице сразу три благотворительных организации: Ярославское благотворительное общество (1897 г.), Общество взаимопомощи уроженцев г. Углича (1901 г.), Мышкинское благотворительное общество (1904 г.). Эти общества выполняли роль представительств тех или иных местностей и оказывали содействие отходнику на всех этапах его жизни (приезд, временное проживание в приюте, трудоустройство, лечение, помощь семье после смерти кормильца).
Ярославским благотворительным обществом были открыты приют для сирот (30 человек; принимались дети от 4 до 5 лет и оставались до 8 лет), убежище для мальчиков (приехавших в столицу и находившихся временно без занятий) и столовая для бедных. Оказывалась единовременная помощь попавшим в беду землякам: с 1898 по 1913 гг. на эти цели было потрачено 68659 рублей (обратилось в общество 20495 ярославцев). В детском приюте и яслях в помещении из 6 комнат "призревались" в 1913 г. 30 детей до 14 лет. В убежище для приезжающих в столицу на промыслы мальчиков Ярославской губернии в том же году нашли временное пристанище 164 мальчика [15, с. 894].
Адаптация крестьян в Москве происходила при содействии Вспомогательного общества купеческих приказчиков, 1-го общества торговых служащих, 2-го общества взаимопомощи торговых служащих. Например, при 1-м обществе торговых служащих работали рекомендательное бюро и Школа для торговых мальчиков [16, с. 829, 832 - 833].
ЛИТЕРАТУРА
1. Карнович Е. П. Санкт-Петербург в статистическом отношении. СПб., 1860.
2. Карнович Е. П. Санкт-Петербург по переписи 1890 г. Ч. I. Вып. 1.
3. Неземледельческий отход крестьян в столицы и его влияние на трансформацию культурной традиции в 1861 - 1914 гг. (по материалам Санкт-Петербурга и Москвы, Костромской, Тверской и Ярославской губерний): Монография / Ярославский государственный университет им. П. Г. Демидова. Кострома, 2003.
стр. 99
--------------------------------------------------------------------------------
4. Владимирский Н. Н. Отход крестьянства Костромской губернии на заработки. Кострома, 1927.
5. Жбанков Д. Н. Бабья сторона// Материалы для статистики Костромской губернии. Вып. VIII. Кострома, 1891.
6. Казаринов Л. Отхожие промыслы Чухломского уезда// КНОИМК. Чухломское отделение. Вып. II. Кострома, 1926.
7. Ученичество в отхожем малярном промысле в Воскресенской волости 1аличского уезда (По книгам договоров и сделок за 1866 - 1895 г.) // Труды КНОИМК. Вып. I. Кострома, 1914.
8. Цит. по: Толбин В. Ярославцы (Физиологический очерк)// Русский очерк. 40 - 50-е годы XIX века. М., 1986.
9. Курбатов А. Записки Старого повара// Наш современник. 1967. N 1.
10. Лурье Л., Хитрое А. Крестьянские землячества в российской столице: ярославские "питерщики" // Невский архив: Историко-краеведческий сборник. Вып. П. М.; СПб., 1995.
11. Юхнева Н. В. Этнический состав и этносоциальная структура населения Петербурга. Л., 1984.
12. Иванов Е. П. Уличные торговцы на Сухаревке, извозчики, парикмахеры, официанты// Москва в начале XX в.: Будни и праздники. М., 1997.
13. Морев Ф. Поучение к поселянам в день храмового праздника. О вреде отправления детей на отхожие промыслы // Ярославские епархиальные ведомости. 1888. Неоф. часть.
14. ЦИАМ (Центральный исторический архив Москвы). Ф. 2244. Оп. 1. Д. 3198. Л. 5 - 9.
15. Весь Петербург на 1913 г.
16. Вся Москва на 1908 г.
стр. 100
Хозяева-наниматели также происходили из крестьянской среды и склонны были принимать на работу жителей своей местности. Отношения при этом носили доверительный характер. Наконец, очевидным было и желание земляческих общин удержать в своих руках определенные сферы столичной экономики. Кроме того, отходники-мастеровые стремились овладеть и смежными специальностями, с тем, чтобы впоследствии создать в родном уезде такие же производства. Таким образом, они обеспечивали хорошо оплачиваемой работой крестьян, остававшихся дома, в деревне.
Этот уклад жизни, несомненно, сказывался на семейных отношениях и воспитании детей, а также и в целом на состоянии традиционной деревенской культуры. Развитие отхожих промыслов вело к изменениям семейных отношений на всех этапах их эволюционного развития - добрачный период, свадебный и послесвадебный, деторождение и воспитание детей.
В этих условиях, когда мальчики достаточно рано покидали деревню, уходя на заработки в таком возрасте, в котором обычно шло усвоение земледельческой традиции, стали теперь вырастать мужчины, незнакомые с земледелием и крестьянским бытом. Не удивительно, что, например, в Костромской губернии к 70-м гг. XIX в. посевные площади сократились на 21% [4, с. 67].
Обратим внимание на тот факт, что прежде, в условиях традиционной культуры, основанной преимущественно на бесписьменном способе передачи информации, именно семье принадлежало главенствующее значение в трансляции культу-
стр. 96
--------------------------------------------------------------------------------
ры. Теперь же этот социальный институт подвергся коренным изменениям. Дети, остававшиеся в деревне (чаще девочки), росли без отцов, на руках матери, которой приходилось брать на себя несвойственные женщине функции.
В городе в этот период обучение детей отходников тем или иным видам ремесел начиналось в разном возрасте, что определялось характером самого занятия (малярный промысел - в 11 - 12 лет, торговый - в 11 - 14, трактирный - в 9 - 12 и старше). При этом нередко родители заключали письменный договор с обучающим мастером. В документе указывался срок ученичества (2 - 4 года), условия данной сделки. Д. Н. Жбанков, анализировавший такие договоры, пришел к следующим выводам: срок учения различался в зависимости от ремесла и возраста ученика; плата за обучение составляла 15 - 40 рублей; как правило, одежда и обувь ученика приобретались за счет родителей [5, с. 111 - 112] Обучающийся мальчик должен был "вести себя честно, скромно, в обхождении с хозяевами вежливо и не заниматься пьянством, к работе быть рачительным" [6, с. 7]. За ослушание, какие-либо упущения по работе или баловство хозяин должен был ученика "по-детски наказать" [7, с. 121].
Первое время пребывания у мастера мальчиков ремеслу не учили. Их могли заставить работать, например, на кухне: таскать воду, дрова, чистить картофель, готовить обед и ужин. Быть "на побегушках" - вот основное назначение начинающих учеников. Мальчикам-столярам вменялось в обязанность доставлять изготовленную мебель заказчикам на дом. Носили они ее порой в противоположный конец города. От этого непосильного труда у некоторых из них по нескольку раз в день шла кровь из носа. На мальчиков-маляров могла быть возложена рискованная работа - сбрасывать снег с крыш многоэтажных домов. Спустя года два ученика освобождали от такого рода работы. Он становился подручным мастера. Столяров учили пилить и строгать, маляров - разводить краски и обрезать кромки обоев. По окончании обучения мальчик мог либо вернуться домой, либо остаться в качестве подмастерья (у столяров им платили 60 - 80 коп. в день при хозяйских харчах и квартире). Настоящее ученье и начиналось по сути именно с этого момента. По истечении какого-то времени наиболее способные и преуспевшие подмастерья становились мастерами.
Это было суровое обучение, и все же деревенская детвора стремилась попасть в город. "Чуть только подрастет ярославский мальчишка..., ему уже становится грустно и тесно под кровлею родной лачуги, его горлу недостаточно местного воздуха, глазам его не ярко ярославское солнце, не зелены ярославские листья, - для его движений малы деревенские поля: он рвется туда, где еще более жизни для его ртутной крови, более целей для сметливого ума, более дураков, чем в целой родимой губернии" [8, с. 386]. Так, крестьянин деревни Есипово Угличского уезда Ярославской губернии А. Курбатов, родившийся в 1890 г., в 1902 г. после окончания училища уехал в Москву "мальчиком в услужение". "Доставщик" определил 12-летнего Алексея в чайную лавку Егорова, что располагалась на Красной площади. Эта лавка славилась своим товаром. Здесь можно было получить чай на любой вкус: "и фирмы Седакова с белыми цветочками, и Перлова, и караван, и чаи Высоцкого. Кроме чая, можно было заказать жареный картофель (с 5 до 23 часов)". Разнообразной была и "прикуска" - стародубские хлебцы, черный заварной, кислый и простой хлеб, баранки и сдоба: гребешки, подковки, петербургские калачики, розанчики, плюшки, слойки, ситнички, ватрушки с творогом [9, с. 100].
В обязанности этого мальчика входило мытье посуды, а также "побегушки". "Приходит купец в чайную Егорова, например, обувщик Лобачев, просит к нему
стр. 97
--------------------------------------------------------------------------------
пить чай купца Папышева или, наоборот, тот пришел первым - ждет Лобачева, - сейчас мальчишку за вихор: "Лети моментом, оголец... Чтоб одна нога здесь, другая там... Жив-в-ва!" Летишь птицей, с бегу, впопыхах, еле вымолвишь: "Вас просят чай идти кушать!" - тут же обратно. И так целый день. От 5 до 23 часов". Проработав несколько лет "в мальчиках", Алексей Курбатов начал постигать искусство жарения пирожков. В 1906 г. (16 лет) он перешел на работу в трактир третьего разряда. Если "мальчиком" он получал 1 р. 50 коп. в месяц, то здесь - 5 рублей. В отличие от других видов промысла, где мальчики работали на хозяина бесплатно (за харчи, проживание и обучение), в трактире они сразу получали жалование - в среднем от 2 до 5 рублей в месяц. Мальчик начинал с подсобной работы (мытье посуды, уборка в зале и на кухне) и, при удаче, вскоре становился "шестеркой" ("шестерка" - общераспространенное в столицах с конца XIX в. прозвище официанта заурядного трактира) [10, с. 331].
Ученичество в торговом отходе начиналось в 11 - 14 лет, после окончания сельской школы. В некоторых уездах Ярославской губернии (Угличском, Рыбинском) буквально всех мальчиков отправляли в Санкт-Петербург. Иногда мальчика отдавали торговцу-односельчанину, приехавшему в деревню на побывку, иногда брал с собой отец, служивший в столице в торговом заведении. Иначе говоря, пристраивали "по родству и знати", т.е. при помощи родных и знакомых, живших в городе. Благодаря ученичеству торговый отход по возрастному составу давал наибольший процент молодежи до 20 лет (39,5%), при этом 26% выпадало на возраст до 17 лет включительно и 13,5% - на следующие года [11, с. 155].
Работа в магазинах и лавках в качестве приказчиков требовала грамотности и специального обучения. Первой ступенью была сельская школа. В начале XX в. молодежь среди приказчиков была поголовно грамотной. Однако успех карьеры предопределялся не только книжным знанием, но и полученным изустно, от опытных торговцев. "В торговле без обмана нельзя... Душа не стерпит! От одного грош, от другого - два, так и идет сыздавна. Продавца у нас пять лет делу учат, чтобы все происхождение знал", - говаривали торговцы, мир повидавшие. "В цене не обман, а торговая хитрость! Кто не знает - не ходи покупать..." [12, с. 61]. Необходимым было и знание психологии покупателя, приемов общения с ним. "Если побольше услуги и внимания показать, да товару перед ним горы наложить, то стыдно без покупочки уйти. Старая петербургская манера!" [там же]. В возрасте 16 - 17 лет мальчик завершал ученичество и становился подручным - ближайшим помощником приказчика.
Конечно, юные крестьяне, работавшие сызмальства в городе, оказывались вырванными из семейно-общинных отношений. Дальнейшее воспитание зависело часто от среды, в которую попадал мальчик-юноша, а также от благочестия хозяина. Это не могло не беспокоить Православную Церковь. Ярославский священник Ф. Морев, например, в проповеди в день храмового праздника предупреждал прихожан об опасности, которую влечет за собой отход в столицу: "Юным детям вашим, если они попадут в услужение к хозяевам недобросовестным и своекорыстным, угрожает не одно телесное нездоровье. Есть порча более пагубная; она называется растлением нравов, порчею духовною. Не окрепшие в религиозном и духовно-нравственном отношении, отправленные на чужбину, дети ваши чем, думаете, будут там в ближайшем будущем?" [13, с. 664 - 665].
В деревне православное воспитание крестьянского ребенка протекало в рамках определенных родственных и приходских отношений. Его наставниками были бабушка и дедушка, отец и мать,
стр. 98
--------------------------------------------------------------------------------
сестры и братья, односельчане, приходской батюшка. Покидая деревню в отроческом возрасте, мальчик оказывался лишенным такого попечительства. Домашнее воспитание завершалось до того, как успевали укорениться основополагающие христианские понятия и религиозное поведение. Нередко режим работы (особенно это касалось торговых и трактирных служащих) не позволял соблюдать святость воскресных дней. В 60 - 80-е гг. XIX в. этот вопрос с переменным успехом рассматривался даже в Синоде [14]. Дальнейшее воспитание зависело как от глубины религиозного чувства, с которым мальчик покидал малую родину, так и от того, кто встретится на его пути в городе. Нередко у хозяина на первом плане стоял материальный интерес, поэтому мальчик-крестьянин лишен был возможности посещения храма. Неудивительно, что, вырастая, юноша иногда не видел греха в непосещении храма, нарушении поста, в обмане, во внебрачных отношениях, употреблении алкоголя и т.д. Впоследствии духовный нигилизм послужил благодатной почвой для проникновения революционных идей.
Впрочем, на определенном этапе многими крестьянами-переселенцами было совершено в городе социальное восхождение без утраты основ веры и осознана была необходимость создания обществ, которые оказывали бы помощь вновь прибывавшим в города землякам. Так, на рубеже XIX-XX вв. в Санкт-Петербурге возникли общества тех местностей, население которых в северной столице было наиболее многочисленным (Архангельской, Виленской, Владимирской, Вологодской, Костромской, Олонецкой, Рязанской, Тамбовской, Тверской, Ярославской). А такая губерния, как Ярославская, имела в столице сразу три благотворительных организации: Ярославское благотворительное общество (1897 г.), Общество взаимопомощи уроженцев г. Углича (1901 г.), Мышкинское благотворительное общество (1904 г.). Эти общества выполняли роль представительств тех или иных местностей и оказывали содействие отходнику на всех этапах его жизни (приезд, временное проживание в приюте, трудоустройство, лечение, помощь семье после смерти кормильца).
Ярославским благотворительным обществом были открыты приют для сирот (30 человек; принимались дети от 4 до 5 лет и оставались до 8 лет), убежище для мальчиков (приехавших в столицу и находившихся временно без занятий) и столовая для бедных. Оказывалась единовременная помощь попавшим в беду землякам: с 1898 по 1913 гг. на эти цели было потрачено 68659 рублей (обратилось в общество 20495 ярославцев). В детском приюте и яслях в помещении из 6 комнат "призревались" в 1913 г. 30 детей до 14 лет. В убежище для приезжающих в столицу на промыслы мальчиков Ярославской губернии в том же году нашли временное пристанище 164 мальчика [15, с. 894].
Адаптация крестьян в Москве происходила при содействии Вспомогательного общества купеческих приказчиков, 1-го общества торговых служащих, 2-го общества взаимопомощи торговых служащих. Например, при 1-м обществе торговых служащих работали рекомендательное бюро и Школа для торговых мальчиков [16, с. 829, 832 - 833].
ЛИТЕРАТУРА
1. Карнович Е. П. Санкт-Петербург в статистическом отношении. СПб., 1860.
2. Карнович Е. П. Санкт-Петербург по переписи 1890 г. Ч. I. Вып. 1.
3. Неземледельческий отход крестьян в столицы и его влияние на трансформацию культурной традиции в 1861 - 1914 гг. (по материалам Санкт-Петербурга и Москвы, Костромской, Тверской и Ярославской губерний): Монография / Ярославский государственный университет им. П. Г. Демидова. Кострома, 2003.
стр. 99
--------------------------------------------------------------------------------
4. Владимирский Н. Н. Отход крестьянства Костромской губернии на заработки. Кострома, 1927.
5. Жбанков Д. Н. Бабья сторона// Материалы для статистики Костромской губернии. Вып. VIII. Кострома, 1891.
6. Казаринов Л. Отхожие промыслы Чухломского уезда// КНОИМК. Чухломское отделение. Вып. II. Кострома, 1926.
7. Ученичество в отхожем малярном промысле в Воскресенской волости 1аличского уезда (По книгам договоров и сделок за 1866 - 1895 г.) // Труды КНОИМК. Вып. I. Кострома, 1914.
8. Цит. по: Толбин В. Ярославцы (Физиологический очерк)// Русский очерк. 40 - 50-е годы XIX века. М., 1986.
9. Курбатов А. Записки Старого повара// Наш современник. 1967. N 1.
10. Лурье Л., Хитрое А. Крестьянские землячества в российской столице: ярославские "питерщики" // Невский архив: Историко-краеведческий сборник. Вып. П. М.; СПб., 1995.
11. Юхнева Н. В. Этнический состав и этносоциальная структура населения Петербурга. Л., 1984.
12. Иванов Е. П. Уличные торговцы на Сухаревке, извозчики, парикмахеры, официанты// Москва в начале XX в.: Будни и праздники. М., 1997.
13. Морев Ф. Поучение к поселянам в день храмового праздника. О вреде отправления детей на отхожие промыслы // Ярославские епархиальные ведомости. 1888. Неоф. часть.
14. ЦИАМ (Центральный исторический архив Москвы). Ф. 2244. Оп. 1. Д. 3198. Л. 5 - 9.
15. Весь Петербург на 1913 г.
16. Вся Москва на 1908 г.
стр. 100
Опубликовано 01 ноября 2007 года
Новые статьи на library.by:
ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ:
Комментируем публикацию: ВОСПИТАНИЕ И ОБУЧЕНИЕ ДЕТЕЙ КРЕСТЬЯН-ОТХОДНИКОВ В РОССИИ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XIX - НАЧАЛО XX В.)
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Предполагаемый источник
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1193923402 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций