ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ (последнее)
У истоков педагогической традиции в Шотландии
Актуальные публикации по вопросам школьной педагогики.
В средние века в Шотландии, как и повсюду в Европе, сфера образования находилась почти в монопольном ведении католической церкви. Первым христианским миссионером среди скоттов и пиктов был Св. Ниниан (360-432). Его дело продолжили святые Колумба (519/522 - 597), Эйдан (?-651), Адомнан (625-704) и Кентигерн (?-612), основавшие монастырские центры в Шотландии (Иона, Лох Эве) и Ирландии со школами и скрипториями при них. Все они стояли у истоков традиции шотландской учености и образованности, впитавшей в себя богатое кельтское наследие, в раннее Средневековье во многом единое как для скоттов и пиктов, так и для ирландцев. Монастыри, основанные Колумбой, продолжали обогащать педагогическую мысль и Шотландии, и Ирландии [1, р. 36-37]. В классическое средневековье церковь контролировала почти всю систему элементарного и среднего образования Шотландии - на начальной ступени (школы чтения, певческие школы) оно обеспечивалось приходским духовенством, на среднем (грамматические школы) - настоятелями коллегиатских церквей, соборов, деканами капитулов. В грамматических школах, которые основывались при монастырях и соборах (школы в ведении городских властей создаются лишь в XVI в.), воспитывалась духовная и светская элита страны. Не хватало системности в обучении: у одних братств были свои "лекторы" по теологии и искусствам, у других - наставники по грамматике. Жажда знаний побуждала шотландцев переезжать с места на место.
С XII в. в Шотландию проникает схоластика. С XIV в. шотландские педагоги увлекаются идеями номинализма Дунса Скота (1265/6-1308) и Уильяма Окка-
стр. 93
--------------------------------------------------------------------------------
ма (1300-1349). Скота можно было бы назвать послом Шотландии в интеллектуальном мире Европы (он преподавал теологию и философию в университетских центрах Оксфорда, Сорбонны, Кельна). С позиций номинализма он выступил с критикой Аристотеля.
Пытливых шотландских студентов в средние века можно было встретить везде: отсутствие национальных университетов вплоть до начала XV в. (а только они могли получить право присуждения ученых степеней по теологии, праву и медицине) заставляло их странствовать по всей Европе, от Оксфорда до Кракова. Их присутствие во Франции было настолько весомым, что в начале XIV в. они сформировали значительные по численности землячества в Орлеане и Сорбонне (253 студента из 1535 к концу XV в). Некоторые шотландцы, как один из глав Сент-Викторской богословской школы в Париже Ришар (ум. в 1173 г.), придворный схоласт и астролог Фридриха Великого, переводчик Аристотеля Михаил Скотт (ок. 1160-1235), достигли европейской известности [2. с. 116].
Популярными были "академические паломничества" школяров, увлекшихся какой-либо отдельной дисциплиной: они отправлялись в Англию, Францию, Италию вслед за любимым преподавателем.
В Шотландии, разделенной на два региона, отличавшихся по экономическому и социокультурному развитию - равнинный (Лоуленд) и горный (Хайленд и островные архипелаги северо-запада - Гебриды, Оркнейские и Шетландские острова), - уживались две различные субкультуры: на равнинах развивался феодализм, в Хайленде - архаический клановый строй. Если приближенное ко двору дворянство Лоуленда стремилось к восприятию более рафинированной культуры, иностранных языков (английского, французского, итальянского) и манер, принятых в Англии и континентальной Европе, доказывая тем самым свое право называться благороднейшей частью общества, то в Хайленде консервировались архаическая культура и в целом низкий уровень образования, не хватало приходских школ. Скромнее, чем у южных соседей, были и образовательные запросы большинства горцев, но к Новому времени заметны тенденции к росту образовательного уровня элиты Хайленда. Ярким примером, свидетельствующим об их наличии, служит фигура крупного шотландского гуманиста Джорджа Бьюкенена (1506-1582). Признанный в Европе одним из самых выдающихся интеллектуалов, он до старости не забывал родного гэльского языка и обычаев края.
Острая потребность Стюартов в высококвалифицированных кадрах для управленческого аппарата, возникшая в XIV в., подсказывала мысль о необходимости вывести образование из-под монопольного ведения церкви. Национальная система высшего образования в Шотландии сформировалась спустя четыре столетия со времени основания первых европейских университетов. Поэтому в первые десятилетия существования национальных колледжей шотландские педагоги испытывали сильную зависимость от моделей преподавания в английских и европейских университетах. Открытие первого шотландского колледжа в Сент-Эндрюсе в 1412 г. означало, что, сохраняя связь с богатыми европейскими традициями, Шотландия встает на путь поисков своих педагогических концепций, которые оптимально удовлетворили бы различные образовательные запросы общества, заинтересованного в подготовке теологов, юристов, врачей, музыкантов. Выпускники университета отныне стали укреплять управленческий аппарат, нотариат, направлялись в посольства за рубеж, развивали внешнюю и внутреннюю торговлю страны.
С начала XVI в. колледжи Англии теряют как свое влияние на шотландскую педагогическую мысль [3, р. 382-43 9], так и былую притягательность для шотландских студентов и ученых. Напротив, усиливаются связи с континентальными центрами (Сорбонной, Монпелье, Болоньей, Кельном, Страсбургом, Лувеном).
Начиная с XV в. средневековая преимущественно схоластическая традиция сталкивается с мощной конкуренцией в лице гуманистической педагогики, а после победы Реформации в 1560 г. - и протестантской идеологии. На рубеже XV-XVI вв. в Шотландию проникают европейские гуманистические идеи благодаря крупным ученым, философам и
стр. 94
--------------------------------------------------------------------------------
теологам Джону Майору (Мэйру) (1469-1550), Уильяму Элфинстону (1431-1514), Гектору Бойсу (1465-1536), которые, с одной стороны, своими трудами ярко представляли шотландскую культуру в просвещенной Европе, с другой, - инициировав процесс реформ в университетах в гуманистическом духе, обогатили культурный потенциал самой Шотландии, воспитав плеяду выдающихся ученых и реформаторов (Алезия, Бьюкенена, Патрика Гамильтона).
Весь период, начиная с рубежа XV-XVI вв. и до начала XVI 1 в., сначала схоласты и гуманисты, затем гуманисты и реформаторы вели неустанную полемику о проектах педагогических реформ и новаций, затрагивавших все уровни образования: высшее, среднее, элементарное.
Эволюция шотландской педагогической традиции восходит к основанию первых трех университетов страны в XV в. За точку отсчета в создании национальной системы высшего образования в Шотландии можно принять 1412 г., когда епископом Уордлоу был основан университет в г. Сент-Эндрюсе. Епископ стал первым его канцлером; год спустя папа Бенедикт XIII издал шесть булл о защите привилегий академической корпорации магистров и студентов, гарантировав ей статус университета и право присуждения дипломов. Месяц, включенный одним из геральдических элементов в герб г. Сент-Эндрюса в память о Педро де Луне, как в миру звали Бенедикта XIII, впрочем, сыграл роковую роль в судьбе самого папы; в августе 1418 г., в разгар Авиньонской схизмы, университет отказал ему в повиновении под влиянием англичанина-францисканца Роберта Гардинга, признав понтификом избранного на Соборе 1417 г. антипапу Мартина V [4]. Парламент, собравшийся в Перте три месяца спустя, впервые в шотландской истории принял свое решение, основываясь на позиции университета.
Первый ректор университета видный шотландский философ Лоуренс Линдорс создал административную структуру университета по образцу Сорбонны, учредив три факультета: два высших (теологический и юридический) и низший (искусств); ввел деление на четыре землячества (нации), каждое из которых назначало своего представителя (intrant), совместно они выбирали ректора [5]. В 1426 г. Яков 1 Стюарт (1406- 1437) обратился с петицией к папе о перемещении университета из Сент-Эндрюса в Перт, стремясь осуществлять над университетом патронат, подобный тому, которым он стал одаривать католическую церковь (в том же г. Перте было основано несколько церквей, находившихся под личным покровительством короля), однако протест университетской корпорации воспрепятствовал этому решению. В 1432 г. Яков подтверждает привилегии университета, включавшие освобождение от налогов всех преподавателей и студентов.
В первые годы существования университета в его стенах не утихала полемика между номиналистами и реалистами - представителями двух противоборствующих направлений философской мысли и богословия. Ректор Линдорс своим требованием вести преподавание с платформы номинализма и включить во все учебные курсы преимущественно "Физику" французского философа и логика Буридана (1300-1358) вызывал протесты со стороны многих преподавателей-схоластов, отстаивавших авторитет Аристотеля и методику профессоров Сорбонны [5].
Образование в университете длилось четыре года, в некоторых случаях согласно специальному разрешению - 3,5 года и завершалось экзаменом на степень бакалавра. На низшем ("артистическом") факультете преподавались традиционные "семь свободных искусств" и ряд естественных наук (физика, логика и др.), а выпускной экзамен сдавали по одной из дисциплин (либо по логике, либо по физике), определяемой ректором. Переход с курса на курс был сопряжен с промежуточными экзаменами (чаще всего сочинение по риторике или испытание по философии). Получив степень бакалавра, студенты могли продолжать обучение по курсу подготовки лиценциата, в результате которого получали разрешение преподавать повсеместно ("лицензия", licentia ubique docendi). Будущие лиценциаты учили теологию, философию, физику. Роль учебников в то время исполняли компендиумы, составленные из некоторых частей курса
стр. 95
--------------------------------------------------------------------------------
естествознания, метафизики и теологии, в том числе "О Сотворении мира и его порче" (De creatione et corrumptione), "О Небе и мире", "Об ощущениях и чувствах", "О происхождении" (De generatione), "О сне", "О бодрствовании", "О памяти" и "О воспоминании", представлявшие собой переложение некоторых глав "Метафизики" и "Категорий" Аристотеля [5, р. 245]. Обучение велось на латинском языке. Самых успешных из лиценциатов оставляли в университете в качестве магистров. При посвящении в магистры лиценциаты давали торжественную клятву университетскому сообществу о честном служении в новом звании. В изданном по этому поводу статуте указывалось, что к этой мере вынуждают следующие причины: недостаточный уровень подготовки студентов, нехватка книг для самостоятельных занятий, в результате чего многие лиценциаты не достигали должной квалификации в избранных науках, "не приобретая того, к чему стремились". Соискателям магистерской степени вменялось в обязанность расширять свои философские познания.
Свежеиспеченные магистры читали курсы в течение двух лет бесплатно: такая практика позволяла будущим педагогам повысить свою квалификацию, а коллективу - присмотреться к потенциальному коллеге. Не обходилось без издержек: так, в 1499-1500 гг. несколько слишком самоуверенных лиценциатов попытались занять магистерские должности, не заплатив положенного взноса в пользу университета. Дело дошло до конфликта, был издан статут, в котором заявлялось, что "неблагодарные дети учинили великий скандал и принесли вред университету, обратив его честь в позор, а славу в конфуз" [5, р. 67].
Полноправным органом управления было общее собрание факультета, которое имело право одобрить или отклонить те или иные нововведения декана. С 1480-х гг. уходивший в отставку декан факультета искусств получал почетное право руководства "определявшимися" (determinants), т.е. студентами, которые должны были выдержать экзамен на степень бакалавра по логике или по физике (по выбору ректора или его заместителя), а впоследствии приносили клятву верности корпорации.
Обычным явлением были споры и трения между факультетами: так, в 1457 г. за право владения жезлом - символом первенства, традиционно принадлежавшим теологам, поспорил факультет искусств. Он также отверг петицию факультета канонического права, требовавшего, чтобы статуты факультета направлялись на утверждение совета университета, что свидетельствует о стремлении факультета к большей автономии.
Соблюдение университетской дисциплины было одним из основных требований для студентов. Согласно статутам, за ее нарушение налагались определенные взыскания: так, совершавшие вооруженное нападение на горожан или преподавателей должны были публично принести извинения университету, простерев правую руку (1470) [5, р. 177-178]. Студенты не имели права пропускать занятия более одного месяца в году и отчислялись, если пропуски за четыре года обучения накапливались до одного года. О конфронтации между горожанами и "носившими мантию" (town and gown) свидетельствуют нападения горожан на ученых средней школы, существовавшей при университете.
Празднества укрепляли дух корпоративности, сплачивавший студентов и преподавателей университета в единое сообщество. Среди наиболее почитаемых, вплоть до Реформации, считался праздник Св. Иоанна, служивший символом единения и братства факультета [5, р. 136]. Он обычно организовывался на средства магистров и студентов, к празднику приурочивались назначения на вакансии, награды и поощрения от ректора факультета. В день праздника служилась месса в часовне Св. Иоанна, устраивались петушиные бои (до их отмены в 1477 г.), разыгрывались пьесы школярами "подшефных" грамматических школ. Как род интеллектуальной игры в университете стали устраивать "диспуты о чем угодно", для организации которых в 1452 г. была введена должность quodlibertarius [5, р. 122]. С одной стороны, это свидетельствовало о влиянии ренессансной турнирной традиции, проникающей из Бургундии, с другой - могло быть данью обычаям континентальных университетов (в частности, Кельнского). С воцарением Якова IV (1488-1513) уни-
стр. 96
--------------------------------------------------------------------------------
верситетские праздники обогатились торжественными речами и иллюминацией. Любимой игрой студентов, несмотря на запрет властей, был футбол.
Духовные ордена считали своим долгом оказывать университету не только моральную, но и финансовую помощь. В 1454-1516 гг. конвент доминиканцев направлял на теологический факультет клириков для изучения Священных книг (sacred letters) [5, р. 145], Священного Писания и трудов отцов церкви и выделял пожертвования для их поддержки во время учебы. Выпускники университета нередко занимали высокие посты в церковной иерархии и духовных орденах, распространившихся в Шотландии в XIV-XV вв. Так, лиценциат Джером Линдсей стал магистром провинции францисканского ордена (обсервантов).
Факультет права во многом служил интересам епископа Сент- Эндрюсского, требовавшего не только повышения квалификации судей в епископальных судах, но и личной их лояльности своим интересам. В нем преподавались три дисциплины - каноническое, гражданское и общее право. Еще с XIV в. в Шотландии проводилась кодификация национального права: был составлен первый крупный свод гражданского и уголовного права Regiam Majestatem [1, р. 107], стоявший на защите монархии Стюартов в XV-XVI вв. Магистрами факультета Джоном Бэлфором и сэром Ричардом Мэтландом в XVI в. были составлены так называемые "Практики" - сборники юридических прецедентов, использовавшиеся не только в судопроизводстве, но и как учебники для юристов [5, р. 156]. Создание своего юридического факультета позволило преодолеть зависимость шотландских юристов от Англии и Франции, куда они ездили учиться в юридических школах.
Деятельность Сент-Эндрюсского университета в целом, доминирование в учебном процессе схоластических тенденций не устраивали некоторых магистров. Помимо этого они хотели получить независимость от университета. Все это привело к тому, что по инициативе архиепископа Сент-Эндрюсского Джона Кеннеди (1406-1465) [6, р. 61-65] выпускником Сент-Эндрюсского и Лувенского университетов Уильямом Тернбеллом был основан колледж Св. Сальватора (1451). Он был хорошо обеспечен из епископальной казны и быстро завоевал авторитет, охватив обширную студенческую аудиторию из других регионов страны, прежде всего западной части Лоуленда.
Колледж должен был способствовать процветанию христианства и уничтожению ересей, которые, как говорилось в булле о его основании, "к несчастью в разных частях света пустили корни и окрепли" [7, N 754], и повышению образовательного уровня духовенства. Корпорация колледжа, также именовавшегося "колледжем 13 профессоров", в память о Христе и 12 апостолах, состояла из директора (имевшего степень магистра теологии), лиценциата, бакалавра теологии, четырех магистров искусств (специалистов по логике, метафизике, философии) и шести "школяров" из числа бедных клириков, отобранных по "способностям к умозрительным наукам" [7, N 754, 784]. Директор должен был иметь педагогический стаж не менее четырех лет, лиценциат богословия - не менее шести, магистр искусств - не менее двух. В первые десятилетия своего существования колледж во многом зависел от притока новых кадров из-за рубежа - прежде всего из Рима, Авиньона, Парижа и Лувена. Согласно булле Пия II (1462), университету был дарован ряд привилегий (в числе которых - разрешение преподавать гражданское право специалистам по каноническому праву). Папская булла, изданная в феврале 1469 г. в ответ на петицию колледжа, предоставляла колледжу право проводить экзамены и присваивать степени бакалавра и магистра искусств и теологии. До 1470 г. колледж оставался независимым от Сент-Эндрюсского университета, и лишь настойчивое требование епископа Кеннеди заставило вернуться в его лоно при сохранении автономного управления [8, р. 169].
Колледж был основан на земле прихода Кембек и со временем стал контролировать назначение его викария. Накануне Реформации преподавателями и клириками нередко были одни и те же лица, так как вакансии викариев прихода Кембек замещались бакалаврами и лиценциатами
стр. 97
--------------------------------------------------------------------------------
колледжа. Пожертвования аристократов (Гамильтонов и др.) в пользу колледжа не влекли смены идеологической ориентации или круга дисциплин: с благодарностью принимая поддержку, колледж не отказывался от самостоятельности в угоду интересам дарителей.
В 1451 г. король Яков II (1437-1460) обратился с петицией к папе Николаю V об основании университета в Глазго, втором по значимости городе Шотландии; в том же году понтифик издал буллу о его основании. В ней были обозначены все привилегии, свободы, налоговые льготы и иммунитетные права, предоставляемые колледжу. Под "свободами" следует понимать не академические привилегии, а полное освобождение от налогов. "Иммунитетные права" предполагали освобождение студентов от гражданских обязанностей и военной службы [9, р. 41]. В 1460 г. лорд Гамильтон подарил университету принадлежавшие ему земли на Хай-стрит, которые и стали местом для строительства зданий. В них университет размещался до 1860 г.
Студенты объединялись в четыре землячества (natio) по месту своего рождения [9, р. 12-14]. В категорию "иностранных" студентов (overseas students), к которой в современных университетах Европы относятся студенты из Восточной Европы, Америки, Азии и Африки, тогда включались выходцы из соседних стран, в частности ирландцы, что отделяло их от собственно "шотландских" наций. Становясь членом "нации", студент получал право участия в выборах ректора и должен был принести присягу выполнять его распоряжения, хранить секреты университетской корпорации, поддерживать "ее привилегии, статуты и свободы" [9, р. 43].
Характерно, что статуты университета Глазго ориентировались на другую европейскую модель, нежели сент-эндрюсские. Если последние сохраняли зависимость от образцов Сорбонны, то в Глазго отдавали предпочтение статутам Болоньи (считавшейся "самым свободным университетом") и Кельна, а модель Парижского университета отвергалась не в последнюю очередь из духа противоборства с сент- эндрюсскими коллегами [9, р. 43-45, 60 и далее].
Программа курса "свободных искусств" в Глазго строилась по образцу Сорбонны. Студенты слушали лекции по "тривиуму" и "квадривиуму" и учились по компендиуму - сборнику извлечений из ряда важнейших для средневековой схоластики трудов, среди них - основные сочинения Аристотеля: "Категории", две книги "О происхождении", три книги "О душе", труд Северина Боэция "О делениях", а также сборники вопросов к сочинениям Аристотеля ("О душе", к пятой книге "Метафизики", восьмой книге "Физики"), к "Сумме логики" Петра Ломбардского (нач. XII в. - 1164) [9, р. 50-54]. Хотя Петр Ломбардский и придерживался схоластического взгляда на философию как "служанку" богословия, он стремился внести элементы рационализма в дискуссионные вопросы теологии. Его "Сентенции" оставались авторитетными вплоть до Реформации, пока Лютер не призвал богословов обратиться к подлинному тексту Библии. Среди шотландских философов и теологов было немало приверженцев "оккамизма", стремившихся к рационализации знания, критиковавших схоластиков-реалистов за "умножение сущностей сверх необходимости".
На рубеже XV-XVI вв. в Глазго происходит ряд инноваций: повышаются требования к записывающимся в университет по грамматике, ужесточается контроль дисциплины студентов и уровня их подготовки [Ю]. Своими достижениями в начале XVI в. университет обязан приору Хеп-берну, настроенному в гуманистическом духе, а также видному шотландскому гуманисту Джону Майору, приехавшему в Глазго после долгих лет преподавания во многих университетах Франции (в Монтегю, Сорбонне и др.). В период его ректорства усилился интерес к изучению логики, физики, этики и теологии. Хепберн и Майор также ориентировались на пример Кингс-колледжа, незадолго до того основанного в г. Абердине епископом Элфинстоном. Для Хепберна источником педагогических идей служил колледж Монтегю, в котором доминировали августинцы. Хепберн полагал, что его опыт не только окажется ценным при создании нового университета, но и позволит повысить престиж католической церкви в Шотлан-
стр. 98
--------------------------------------------------------------------------------
дии. Создание отдельного архиепископства с центром в Глазго в 1492 г. несомненно способствовало этой двуединой задаче:
росту самостоятельности и университета, и патронировавшей его церкви.
Типичный студент колледжа был беден, мало занимался из-за отсутствия книг, недостатка контроля над ним и нередко покидал университет, не получив ученой степени. Из 30 студентов, поступивших в 1497 г., только шесть сдавали экзамены на степень бакалавра, лишь девять записались на курс подготовки на степень лиценциата. В 1506 г. из 34 студентов 15 не получили диплома, а из 21 обучавшегося по курсу лиценциата - 11.
Вдохновителем создания третьего шотландского университета - Кингс-колледжа в г. Абердине (1495) - был видный дипломат и гуманист Уильям Элфинстон. Выбор Абердина в качестве центра для нового университета оказался далеко не случайным: находясь на севере Шотландии, Абердин в то время был на периферии общественно- политической жизни страны, однако экономическая активность, рост ремесленного производства и торговли сулили городу блестящие перспективы. Основатель колледжа Элфинстон получил прекрасное образование в Сорбонне, был хорошо знаком с опытом и традициями как западноевропейских университетов, так и колледжей Скандинавии, Венгрии, накопивших достаточный опыт. по которому можно было судить о позитивных и негативных сторонах основания университета в регионе, по своим экономическим условиям сходного с Шотландией. Опыт университетов Упсалы (1477) и Копенгагена (1478) свидетельствовал, что для окраинных регионов Европы оптимальной .формой была модель "один колледж в университете" с небольшим педагогическим штатом: в Упсале к 1504 г. был лишь один теолог, один юрист, четыре лектора по свободным искусствам [11, р. 11-12]. Из хартии Кингс-колледжа, составленной в 1505 г., видно, что Элфинстон следует по "скандинавскому" пути: штат состоял из теолога, канониста, цивилиста (преподавателя светского права), по одному преподавателю медицины, философии, искусств, грамматики, поэзии и риторики. Ограниченный кадровый состав позволял лучше заботиться о высоком жалованье преподавателей: по хартии 1505 г., канонист получал 23 фунта, цивилист - 20, лектор теологии - 26, последний также должен был исполнять по совместительству и административные функции [11, р. 13]. В 1514 г. к их числу добавился еще один цивилист, количество мальчиков-хористов увеличилось с четырех до шести, студентов - осталось прежним - 13. В 1497 г. в колледже была основана первая на Британских островах кафедра медицины (которой не было к тому времени ни в одном из колледжей Англии).
Учебный план факультета теологии был составлен по образцу Сорбонны: курс бакалавра занимал 3 года, магистра - 5 лет, доктора теологии - 6-8 лет. Первые шесть лет были посвящены лекциям по Библии, студенты читали "Сентенции" Петра Ломбардского, комментарии к Библии Николая де Лиры 1495 г. (в которых первая книга была посвящена Троице; вторая - Сотворению мира, грехопадению, благодати, свободе; третья - воплощению и искуплению; четвертая - семи таинствам).
Основатели Абердинского колледжа прекрасно осознавали, что только при поддержке короля и церкви удастся создать авторитетный центр образования с высоким уровнем преподавания. А это требовало решения комплекса проблем: кадровой, материально-финансовой, архитектурно-строительной. Понимая, что завоевание престижа в стране и в Европе - трудная задача, Элфинстон стремился расположить в пользу нового начинания богатых граждан города, баронские кланы и верхушку купечества - потенциальных покровителей университета. Ему удалось убедить аристократов, что среди выпускников колледжа они найдут толковых управляющих для своих поместий, торговых людей, что в университете они получат солидную юридическую подготовку, необходимую для ведения практических дел, и смогут засвидетельствовать королю лояльность, как личную, так и всего университета.
В деятельности университета можно усмотреть и отдельные черты, сближавшие его устройство и распорядок с колледжами Англии: так, по примеру колледжа Тела Христова (Corpus Christi) в Оксфор-
стр. 99
--------------------------------------------------------------------------------
де студентам позволялось, получая стипендии, самостоятельно заниматься заочно с условием, что они изучат тексты греческих и латинских авторов. Однако ключевым достижением рубежа XV-XVI вв. стало введение новых, гуманистических принципов преподавания и содержания образования, которым Абердин обязан гуманистам Джону Ваусу (1490-1538) и Гектору Бойсу, ставшему главным советчиком Элфинстона и первым директором колледжа. Они восприняли идеи Эразма Роттердамского, Томаса Мора и Филиппа Меланхтона, критиковавших позднесредне-вековую схоластику за то, что, перестав изучать греческие и латинские тексты, она развила методы логического анализа, оторванные как от предмета и задач обучения, так и от запросов общества. Поэтому важной, по их мнению, задачей стало восстановление связей между университетским образованием и предъявляемыми жизнью требованиями. Университеты, по мысли гуманистов, должны были превратиться в мощное средство реформирования общества, гарантируя при этом качество образования [11, р. 32].
Данные гуманистические подходы оказались созвучны всей деятельности Элфинстона и его коллег в Абердине. Влияние неоплатонической традиции в Шотландии происходило благодаря аугсбургским контактам шотландцев и редким итальянцам, заезжавшим в Шотландию из Англии. Гектор Бойс познакомился в Аугсбурге с трудами Марсилио Фичино и приобрел его трактат "О тройственной жизни" (De Triplici Vita) [12, p. 393]. Знакомство с трудом "О христианской религии" Фичино чувствуется в словах Джона Майора о необходимости созерцания небесной благодати "с помощью великой мудрости, так как она по сути идея и образы других вещей", и о том, что духовенство предназначено для постижения "философской мудрости" [12, р. 399]. В неоплатоническом духе интерпретирует аристотелево учение гуманист Д. Кренстон: Аристотель, по его мнению, учил, "что высшее благо состоит в созерцании сверхъестественных и божественных сущностей" [12, р. 402]. В Шотландии того времени читали "Диалектику" Лоренцо Баллы, "О бессмертии души" Пико делла Мирандолы [13, р. 51, 55], в Кинге-колледже популярными были тексты Лефевра д'Этапля, Джованни Фер-рерио, а "Парафразы" Эразма на Новый Завет были настольной книгой всех студентов колледжа [14, р. 259-270].
Эхом неоплатонической традиции стала мода переименовывать педагогические термины из средневековых в античные: так университет "превратился" в академию, колледж - в гимназию, ее директор - в гимнасиарха, церковь - в храм (temple), казначей стал квестором [12, р. 403]. Атмосфера Кингс-колледжа несла на себе печать увлечения основателей натурфилософией и астрологией. По инициативе Бойса планировка комнат была подчинена зодиакальной символике: руководство занимало комнаты под покровительством Юпитера, Сатурна, Луны, Меркурия и Венеры, лиценциаты и бакалавры проживали в помещениях, на дверях которых были изображены созвездия Овна, Тельца. Близнецов. Рака, Льва, Девы и Весов. Библиотеке покровительствовало созвездие Скорпиона [15].
В программе обучения Кингс-колледжа грамматика приобрела новое, чисто прикладное значение, став начальной ступенью, необходимым условием и инструментом для последующего изучения текстов античных авторов и логики. Хотя на первом году студенты по-прежнему подолгу штудировали "Категории" Аристотеля, а на втором - "Физику", "Аналитики", "Топику", параллельно наряду с грамматикой были введены такие дисциплины, как поэтика и искусство стихосложения, воплощавшие гуманистические идеи в педагогике. Вопрос об изучении греческого языка решался неоднозначно: до Реформации он не преподавался в колледжах страны, кроме Абердина, но был введен в программу грамматических школ. Большинство шотландских гуманистов обучались ему за рубежом, преимущественно во Франции, хотя знатоком греческого можно считать и теолога XV в. Джона Ирланда. В начале XVI в. появились искусный перевод на шотландский "Энеиды" Вергилия, выполненный поэтом Гевином Дугласом (1475-1522), и "Римской истории" Тита Ливия - Джоном Белленденом (1495-1587) [12, р. 405]. Греческие авторы были представлены в библиотеках
стр. 100
--------------------------------------------------------------------------------
элиты: так, у францисканцев в Глазго имелись Письма Сенеки, в г. Перте - сочинения Вергилия (изд. 1493 г.), "Пелопоннесская война" Фукидида в переводе Лоренцо Валлы - в библиотеке сент-эндрюсского приора Джеймса Стюарта, поэмы Гомера (изд. в г. Базеле в 1533 г., в Риме - в 1542 г.) - у епископа Росского Генри Синклера (ум. в 1565 г.) [13, р. 53, 147, 166].
Особенно сложная задача стояла в области преподавания права. Если преподавание канонического права, до сих пор осуществлявшееся по Декрету Грациана и по методическим рекомендациям профессоров Сорбонны, поддерживалось на приличном уровне, то школа гражданского права на рубеже XV-XVI вв. создавалась в Шотландии практически с чистого листа вследствие кончины многих серьезных правоведов, не успевших подготовить себе смену. Элфинстон поощрял изучение регионального обычного права, в особенности гэльского, бытовавшего в Хайленде и на островах [11, р. 22]. Особое место в проекте заняло создание факультета гражданского права, который остро нуждался в квалифицированных кадрах, в связи с чем в 1500 г. Яков IV обратился с прошением к папе Александру VI, чтобы клирикам было временно позволено изучать и преподавать гражданское право, пока не найдутся светские преподаватели, которое вскоре было удовлетворено [11, р. 32].
Север Шотландии, в сердце которого находится Абердин, особо нуждался в создании системы среднего образования, способной удовлетворять запросы основной массы населения в знаниях, необходимых в повседневной жизни и вместе с тем предоставлявших возможности для дальнейшей специализации. В этих целях были учреждены грамматические школы, преподавателей для которых поставлял университет, выдавая лицензию всем, кто успешно выдержал квалификационный экзамен. Помимо старой грамматической школы при соборе Св. Махара в Старом Абердине, в Новом Абердине под эгидой университета была основана новая школа [11, р. 40-42].
Утратив королевское покровительство после поражения шотландцев в битве при Флоддене в 1513 г. и кончины Элфинстона в 1514 г., колледж, не получая достаточных средств, приходит в упадок, затянувшийся до последней четверти XVI в., когда на финансирование высшего образования обратили внимание кальвинисты.
Среднее образование было представлено в Шотландии грамматическими, а также специализированными французскими и английскими школами, которые открывались в Эдинбурге, Абердине и других крупных городах (в отличие от большинства грамматических, девочки учились там совместно с мальчиками). Основным требованием к поступающим в грамматические школы было наличие начальных познаний в латинской грамматике, впоследствии к ним добавились требования знаний предметов тривиума (риторики, диалектики, стихосложения). Продолжительность курса варьировалась, но составляла не менее двух лет. Грамматические школы возникали при церквах и университетах. Одна из них была при университете Сент-Эндрюс, в которой различались старшие классы "грамматиков" и "логиков" и младшие - "элементарные", так как их ученики обладали лишь начатками знаний в латинской грамматике. Последним позволялось говорить на языке своего народа, но лишь между собой, а не с учениками - "грамматиками", которым даже друг с другом следовало беседовать на латыни. Центральная задача грамматических школ, безусловно, состояла в овладении латынью - международным языком Средневековья. В школах обучали технике перевода на латынь и композиции. Так, известный шотландский католический мыслитель Ниниан Винзет (1516-1592) в период преподавания в грамматической школе в качестве задания ученикам давал тему, высказывание или изречение, на основе которых следовало составить латинскую речь.
Учителя в грамматических школах подчинялись канцлеру диоцеза, там, где не было такого должностного лица, - архидиаконам. Однако к XVI в. большинство грамматических школ оказываются под контролем городских властей, которые забирали их из-под власти церкви. Как правило, школу возглавлял магистр искусств, обычно представитель духовного ордена, которого именовали dominus. Под-
стр. 101
--------------------------------------------------------------------------------
чиненные ему преподаватели имели степень доктора, из их числа назначали главного магистра. Иногда обязанности преподавателей исполняли викарии церквей. Зачастую штат преподавателей пополняли нотарии, совмещавшие работу в школе с практикой, наставниками же могли быть бывшие капелланы и представители низшего клира, которым на определенный срок передавались школы с "общим кошельком", т.е. средствами, предназначенными для выплаты жалованья учителям. Так, в Эйршире в 15)5 г. мастер Джон Ло, служивший при алтаре Св. Троицы, получил 12 марок "общего кошелька" и право руководить школой "на пять лет с ее доходами" [16, р. 146-165]. Характерно, что наставникам чаще всего выделялись участки земли, фиксированная рента с которых в конечном счете и служила фондом для финансирования школы. Известно, что придворный поэт Роберт Хенрисон (1420? 1430?-1506), став в 1468 г. наставником в бенедиктинской церкви в Думферлайне, получил ренты с земель на общую сумму 11 марок для ежегодного выделения средств на содержание "бедных школяров", обучаемых бесплатно [16, р. 146-165]. Капеллану церкви Св. Петра в Холируде было поручено возглавить грамматическую школу, продолжая преподавать пение и игру на органе, он теперь должен был учить не только мальчиков-хористов, но и всех сыновей горожан, которые помимо грамматики желали учиться Псалтыри и пению. В период Реформации часто церковная собственность направлялась на обеспечение наставников и преподавателей грамматических школ, для которых в условиях экономического кризиса она была единственным средством существования.
Одной из лучших грамматических школ считалась эдинбургская Высокая школа (High School), в которой давалась хорошая подготовка по-латыни и древним языкам. Когда Адам Мур вступал в должность директора школы, ему было поставлено условие, что он сделает детей "совершенными грамматиками" за три года. Это означало, что учащиеся должны были научиться говорить по-латыни. Слава об этой школе разнеслась по всей Шотландии - джентльмены из провинции стремились устроить своих детей именно в эту столичную публичную школу, в которой, в отличие от частных, обучение было бесплатным [17, р. 264- 266]. Ее процветанию способствовал и патронат со стороны королевского двора. Известно, что во время церемонии первого королевского въезда Якова VI в столицу в 1579 г. учащиеся Высокой школы изображали аллегорические фигуры добродетелей. Их задача была весьма ответственной: произносить речь на латыни за Умеренность, Благочестие, Изобилие, Милосердие перед королем, прекрасно владевшим как устной, так и письменной латынью [18].
Традиционно сильной была грамматическая школа в г. Перте, где накануне Реформации латинской и греческой грамматике обучалось 300 человек. Хотя формально обучение в грамматических школах было бесплатным, существовала система пожертвований по различным случаям ("серебро при поступлении", "книжное серебро" на приобретение нового учебника, "серебро на свечи" на Сретенье и др.) [16, р. 154-155].
В провинции грамматические школы не давали такой широкой и фундаментальной подготовки, как в городах. Нередко клирики-учителя сами запинались при чтении латинских интерполяций из Хрисостома, Иоанна Дамаскина, коими изобиловал "Катехизис архиепископа Гамильтона". Выпускники городских школ за ненадобностью нередко утрачивали навыки латинской композиции, сохраняя способности к чтению. Провинциалы же не могли похвастаться даже этим: из-за низкого уровня преподавания приходских священников, ограничившихся лишь "Начатками" грамматики (так назывался учебник по основам латыни оксфордского латиниста Уильяма Лили). Конкуренцию публичным общедоступным школам в Шотландии стали составлять частные. Их было гораздо меньше, но нередко они давали более высокую подготовку.
Впечатления об обучении в одной из грамматических школ в г. Монтрозе, к югу от г. Абердина, оставил Джеймс Мелвилл (1556-1614), впоследствии священник в графстве Файф, профессор теологии Сент- Эндрюсского университета. В этой школе учились дети из семей род-
стр. 102
--------------------------------------------------------------------------------
ственных кланов, а преподавал священник, также состоявший в родстве с этими семьями. Программа занятий включала чтение Катехизиса, молитв и Священного Писания, детей обучали начаткам латинской грамматики, пению кантов на латыни и французском языке. Уделялось внимание и правильному французскому произношению. Затем переходили к латинской грамматике по учебнику синтаксиса Линакра и "Этимологиям" и "Синопсису" Лили, ставшим почти классическими в Шотландии. Изучались сочинения как античных классиков (Вергилия, Горация, Цицерона), так и гуманистов (например, "Малые беседы" Эразма Роттердамского), однако, по свидетельству Мелвилла, 10-12- летние мальчики плохо воспринимали сложные тексты [19, р. 17-19].
В XVI в. влияние гуманизма проявилось в распространении знания греческого языка и росте интереса к нему. Так, уже в 1540 г. во время посещения г. Абердина Яковом V (1513-1542) его приветствовали греческими речами студенты Кингс-колледжа [16]. В упомянутой выше школе в г. Монтрозе Мелвилл до 12 лет учился греческому языку сначала у шотландца Андерсена, а затем у французского учителя Пьера Марсейе, поразив впоследствии регентов в Сент-Эндрюсе своими знаниями в греческом [19, р. 38]. Аристократ Уильям Ситон выучил греческий к 19 годам, сначала в колледже Св. Леонарда, а затем в Париже.
Школьные статуты середины XVI в, изобилуют греческими цитатами из Теренция, Вергилия, Квинтилиана. В статуте 1553 г. глава школы именуется archididasculus ("главный наставник"), прочие учителя - hypodidasculi ("младшие наставники"), лица, следящие за соблюдением статутов, - номофилархами. В грамматической школе в Муссельбурге, в которой учился шотландский гуманист Ваус, помимо традиционных Нового Завета и Псалтыри читали Овидия, комментарии Цезаря, Саллюстия и поэму "Сильва" Стация [16, р. 153-158].
В период Реформации грамматические школы были взяты под контроль Генет ральной ассамблеей шотландской церкви, которая предписывала назначать специальных помощников при городском совете для обеспечения контроля над школами и помощи магистрам при установлении дисциплины и прививании благочестия. Практически всем преподавателям следовало пройти тест на религиозные убеждения, и многие из них, известные как "ревностные паписты", на словах выразили верность новой религии. Более принципиальных же ждало осуждение в растлении юношества папистскими предрассудками и т.п., грозившее отставкой, а то и тюремным заключением. Так, Уильям Робертсон, наставник в грамматической школе в Эдинбурге, был осужден городским советом как "упрямый папист" [20, р. 547].
Приходских школ в Хайленде было значительно меньше, что объяснялось как труднодоступностью горных районов, так и разбросанностью приходов, вынужденно больших из-за недостатка священнослужителей, что затрудняло создание стабильной системы школьного обучения. Несмотря на предписания священникам реформированной церкви обеспечивать обучение прихожан, низкое жалованье учителей и нерегулярные визитации со стороны суперинтендантов делали организацию повсеместного начального обучения в Хайленде почти неразрешимой задачей,
Аристократия традиционно обеспечивала своим детям более глубокое и систематическое образование, чем остальные шотландцы, но во многих дворянских семьях образование ограничивалось лишь основными навыками в чтении и письме, даже для старших сыновей. В 1496 г. по инициативе Элфинстона парламент выпустил "Акт об образовании", который обязал всех шотландских дворян посылать своих старших сыновей в грамматические школы, а по окончании их - в университеты для изучения "свободных искусств" и права в течение трех лет. Такая мера для рубежа XV-XVI вв. была вполне оправданной; дворянство пока полностью не использовало все те возможности для получения образования, которые предоставляли шотландские университеты, а государственная потребность в образованных дворянах для пополнения административного аппарата была велика. Однако воплощению Акта в жизнь помешало трагическое поражение в битве с англичанами при
стр. 103
--------------------------------------------------------------------------------
Флоддене в 1513 г., лишившее Шотландию десятой части дворянства и укоренившее среди выживших страх, называемый часто "синдромом Флоддена".
Если равнинная аристократия тяготела к новым, университетским образовательным традициям, то вожди гэльских кланов поддерживали старую сложившуюся веками модель домашнего образования [21]. Они желали как можно быстрее подготовить своих детей к практической жизни и преследовали более узкие цели, в отличие от южных соседей, посылавших детей после домашней подготовки в университеты, нацеливавшие их на перспективу государственной службы.
Иная общественная нагрузка, которую несло образование в гэльском обществе Хайленда, обусловливалась существовавшей в нем клановой структурой, основанной на матрилинейном принципе наследования, соединявшей особыми родственно-феодальными связями практически все население региона. Главным качеством члена клана была личная преданность его традициям и лично вождю. Образование должно было служить интересам клана, его процветанию, идеалам, подчинявшим себе личные помыслы и амбиции гэльской знати.
Данная жизненная философия определяла деятельность наиболее ярких деятелей горной Шотландии XVI в., к числу которых относится Джон Карсвелл, суперинтендант пресвитерианской церкви в Аргайле, впоследствии епископ Островного диоцеза, возглавлявший церковную провинцию региона. Он прошел традиционную для выходца из гэльской среды подготовку в литературном и ораторском мастерстве, а затем продолжил образование в Сент-Эндрюсе, где получил диплом магистра искусств в 1544 г. На некоторое время он связывает свою судьбу с семьей четвертого графа Аргайла, став воспитателем его детей и другом семейства, казначеем Лисмора, резиденции епископа Аргайла. Одна из главных заслуг епископа как перед литературой, так и перед церковью - перевод на гэльский язык "Книги Общего Порядка" (The Book of Common Order), составленной женевскими кальвинистами. В посвящении графу Аргайлу, предпосланному изданию, он восславил покровителя, "под крылом которого посланцы и служители правды находят покой и убежище" [21, р. 27]. Четвертый и пятый графы Аргайлы использовали образованность и знания своих клиентов для укрепления системы клиентско-патронажных связей, в орбиту которой были включены аристократические кланы горной части страны. Мак Лахлаки из Крейгинтерва и Килбрида, Макольмы из Лорна, Омейды из Кинтайра, Мак Гилвереи из Мулла и Мак Фейлы из Myкерна направлялись для получения образования в университеты равнинной Шотландии, после чего принимались Аргайлами в качестве советников, капелланов и нотариев [21].
Сходную сеть родственно-патронажной зависимости создали лорды Гамильтоны, принадлежавшие к одному из наиболее влиятельных католических кланов Лоуленда. Гамильтоны, словно по наследственному принципу, передавали своим потомкам должности архиепископов и аббатов Сент-Эндрюса, непременным требованием к занятию которых было профильное теологическое образование [22, р. 3-13]. Поэтому члены кланов традиционно оказывали большую поддержку университетам Глазго и Сент-Эндрюса. Первым ректором университета Глазго был назначен клиент Гамильтонов Дэвид Кадзгу. Многие Гамильтоны были студентами теологического факультета Глазго, а после выпуска интегрировались в церковную иерархию архиепископства. Высокий престиж университета и то обстоятельство, что архиепископ (Джеймс Гамильтон) был его выпускником, к середине XVI в. привлекли к нему многих членов клана, что существенно повысило процент выпускников колледжа, оканчивающих его с дипломом, и давало им преимущества при получении бенефициев по приоритету родства.
Стремясь противостоять проникновению лютеранских учений в Шотландию и поднять пошатнувшийся авторитет католической церкви в деле образования и просвещения, Гамильтон распорядился составить так называемый "Катехизис архиепископа Гамильтона" [16; 18] на шотландском языке (1550-1552), надолго ставший пособием для приходских школ. Он был составной частью реформ, намеченных Гамильтоном в духе решений Тридентско-
стр. 104
--------------------------------------------------------------------------------
го собора (1545-1563) с целью повышения образовательного уровня духовенства и распространения знания основ Священного Писания среди народа. Повышению уровня преподавания теологии способствовало и учреждение католического колледжа Св. Марии в университете Сент-Эндрюса (1544). Изначально католический по духу колледж по иронии судьбы стал площадкой для проведения наиболее радикальных реформ реформатора Мелвилла, а его директором после смещения Мелвилла был Роберт Гамильтон, в отличие от своего брата католического памфлетиста Арчибальда сохранивший верность кальвинизму.
* * *
Итак, не имевшая ни одной studium generate в начале XV в. Шотландия к концу столетия выходит в ряды образованных наций Европы со своими тремя университетами, способными предложить студентам разные модели и программы обучения. Если в Кинге-колледже, изначально ориентированном на подготовку духовенства для диоцеза г. Абердина, до конца XVI в. сохранялись соответствовавшие духу времени Элфинстона, но со временем устаревшие методы преподавания, усугубленные засильем там консерваторов, то колледжи университета в Сент-Эндрюсе интенсивно воспринимали новые веяния и реформы в педагогике.
Майор, Бойс, Бьюкенен и целая плеяда шотландских мыслителей были известны всей Европе как не только яркие гуманисты и неизменные участники интеллектуальной полемики своего времени, но и талантливые педагоги-новаторы. Заложенные ими традиции были развиты и переосмыслены в период Реформации. Знаменательно, что своим "Мнением о реформировании Сент-Эндрюсского университета" (1563) Бьюкенен как бы соединяет две эпохи, передавая эстафетную палочку образовательных традиций от гуманистов новому поколению - реформаторам. Так складывалась педагогическая традиция Шотландии, ставшая залогом расцвета ее науки в Новое время.
Литература
1. Lynch М. Scotland. A New History. Edinburgh, 1998.
2. Федосов Д. Г. Рожденная в битвах: Шотландия до конца XIV в. М., 1996.
3. Durkan J. The cultural background of the sixteenth century Scotland //' Innes Review. Saint-Andrews. 1959. Vol. X.
4. Фоли Дж. Энциклопедия знаков и символов. М., 1997.
5. Acta Facultatis Artium Universitatis Sancti Andree 1413-1588 / Ed. by A. I. Dunlop. Edinburgh, 1964.
6. Macdougall N. James III. A political study. Edinburgh. 1982.
7. Monumenta Vetera Hibernorum et Scotorum / Ed. by A. Theiner. Osnabnick, 1969.
8. Cant P. The College of St Salvator. Edinburgh, 1950.
9. Durkan J., Kirk J. The University of Glasgow, 1451-1577. Edinburgh. 1977.
Ю. Dunlop A. I. Introduction // Acta Facultatis Artium... P. XL.
11. Fletcher A. M. University of Aberdeen in the Europeen Context // Universities of Aberdeen and Europe. The First Three Centuries / Ed. by P. Dukes. Aberdeen. 1995.
12. Durkan J. The cultural background in the sixteenth century Scotland // Innes Review. Saint-Andrews. 1959. Vol. X.
13. Durkan J. The early Scottish libraries // Innes Review. Saint- Andrews, 1958. Vol. IX.
14. Durkan J. Early Humanism and King's college // Aberdeen University Review. Vol. XLV111. Aberdeen. 1977.
15. Macfarlane L. William Elphinston and the Kingdom of Scotland 1431-1514. Edinburgh, 1985.
16. Durkan J. Education in the age of Reformation // Essays on the Scottish Reformation / Ed. by Me Roberts D. Glasgow. 1962.
17. Donaldson G. Scotland James V to James VII. Edinburgh, 1978.
18. Lynch М. A Royal Progress: court ceremony and ritual during the personal Keign of James VI // The Reign of James VI. Edinburgh. 1999.
19. Melville J. Autobiography and Diary of James Melville. Wodrow Society. Edinburgh, 1942.
20. Acts and Proceedings of the General Assembly of the Kirk of Scotland / Ed. by T. Thomson. Edinburgh. 1839-1845. Vol. 1.
21. Dawson, J. Clan. Kin and Kirk: The Campbells and the Scottish Reformation // The Education of a Christian Society. Humanism and Reformation in Britain and the Netherlands / Ed. by S.Amos et al. Ashgate. 1999.
22. Finnic Е. The House of Hamilton: Patronage, Politics and the Church in the Reformation Period // Innes Review. 1985. Vol. XXXVI. N 1.
стр. 105
С XII в. в Шотландию проникает схоластика. С XIV в. шотландские педагоги увлекаются идеями номинализма Дунса Скота (1265/6-1308) и Уильяма Окка-
стр. 93
--------------------------------------------------------------------------------
ма (1300-1349). Скота можно было бы назвать послом Шотландии в интеллектуальном мире Европы (он преподавал теологию и философию в университетских центрах Оксфорда, Сорбонны, Кельна). С позиций номинализма он выступил с критикой Аристотеля.
Пытливых шотландских студентов в средние века можно было встретить везде: отсутствие национальных университетов вплоть до начала XV в. (а только они могли получить право присуждения ученых степеней по теологии, праву и медицине) заставляло их странствовать по всей Европе, от Оксфорда до Кракова. Их присутствие во Франции было настолько весомым, что в начале XIV в. они сформировали значительные по численности землячества в Орлеане и Сорбонне (253 студента из 1535 к концу XV в). Некоторые шотландцы, как один из глав Сент-Викторской богословской школы в Париже Ришар (ум. в 1173 г.), придворный схоласт и астролог Фридриха Великого, переводчик Аристотеля Михаил Скотт (ок. 1160-1235), достигли европейской известности [2. с. 116].
Популярными были "академические паломничества" школяров, увлекшихся какой-либо отдельной дисциплиной: они отправлялись в Англию, Францию, Италию вслед за любимым преподавателем.
В Шотландии, разделенной на два региона, отличавшихся по экономическому и социокультурному развитию - равнинный (Лоуленд) и горный (Хайленд и островные архипелаги северо-запада - Гебриды, Оркнейские и Шетландские острова), - уживались две различные субкультуры: на равнинах развивался феодализм, в Хайленде - архаический клановый строй. Если приближенное ко двору дворянство Лоуленда стремилось к восприятию более рафинированной культуры, иностранных языков (английского, французского, итальянского) и манер, принятых в Англии и континентальной Европе, доказывая тем самым свое право называться благороднейшей частью общества, то в Хайленде консервировались архаическая культура и в целом низкий уровень образования, не хватало приходских школ. Скромнее, чем у южных соседей, были и образовательные запросы большинства горцев, но к Новому времени заметны тенденции к росту образовательного уровня элиты Хайленда. Ярким примером, свидетельствующим об их наличии, служит фигура крупного шотландского гуманиста Джорджа Бьюкенена (1506-1582). Признанный в Европе одним из самых выдающихся интеллектуалов, он до старости не забывал родного гэльского языка и обычаев края.
Острая потребность Стюартов в высококвалифицированных кадрах для управленческого аппарата, возникшая в XIV в., подсказывала мысль о необходимости вывести образование из-под монопольного ведения церкви. Национальная система высшего образования в Шотландии сформировалась спустя четыре столетия со времени основания первых европейских университетов. Поэтому в первые десятилетия существования национальных колледжей шотландские педагоги испытывали сильную зависимость от моделей преподавания в английских и европейских университетах. Открытие первого шотландского колледжа в Сент-Эндрюсе в 1412 г. означало, что, сохраняя связь с богатыми европейскими традициями, Шотландия встает на путь поисков своих педагогических концепций, которые оптимально удовлетворили бы различные образовательные запросы общества, заинтересованного в подготовке теологов, юристов, врачей, музыкантов. Выпускники университета отныне стали укреплять управленческий аппарат, нотариат, направлялись в посольства за рубеж, развивали внешнюю и внутреннюю торговлю страны.
С начала XVI в. колледжи Англии теряют как свое влияние на шотландскую педагогическую мысль [3, р. 382-43 9], так и былую притягательность для шотландских студентов и ученых. Напротив, усиливаются связи с континентальными центрами (Сорбонной, Монпелье, Болоньей, Кельном, Страсбургом, Лувеном).
Начиная с XV в. средневековая преимущественно схоластическая традиция сталкивается с мощной конкуренцией в лице гуманистической педагогики, а после победы Реформации в 1560 г. - и протестантской идеологии. На рубеже XV-XVI вв. в Шотландию проникают европейские гуманистические идеи благодаря крупным ученым, философам и
стр. 94
--------------------------------------------------------------------------------
теологам Джону Майору (Мэйру) (1469-1550), Уильяму Элфинстону (1431-1514), Гектору Бойсу (1465-1536), которые, с одной стороны, своими трудами ярко представляли шотландскую культуру в просвещенной Европе, с другой, - инициировав процесс реформ в университетах в гуманистическом духе, обогатили культурный потенциал самой Шотландии, воспитав плеяду выдающихся ученых и реформаторов (Алезия, Бьюкенена, Патрика Гамильтона).
Весь период, начиная с рубежа XV-XVI вв. и до начала XVI 1 в., сначала схоласты и гуманисты, затем гуманисты и реформаторы вели неустанную полемику о проектах педагогических реформ и новаций, затрагивавших все уровни образования: высшее, среднее, элементарное.
Эволюция шотландской педагогической традиции восходит к основанию первых трех университетов страны в XV в. За точку отсчета в создании национальной системы высшего образования в Шотландии можно принять 1412 г., когда епископом Уордлоу был основан университет в г. Сент-Эндрюсе. Епископ стал первым его канцлером; год спустя папа Бенедикт XIII издал шесть булл о защите привилегий академической корпорации магистров и студентов, гарантировав ей статус университета и право присуждения дипломов. Месяц, включенный одним из геральдических элементов в герб г. Сент-Эндрюса в память о Педро де Луне, как в миру звали Бенедикта XIII, впрочем, сыграл роковую роль в судьбе самого папы; в августе 1418 г., в разгар Авиньонской схизмы, университет отказал ему в повиновении под влиянием англичанина-францисканца Роберта Гардинга, признав понтификом избранного на Соборе 1417 г. антипапу Мартина V [4]. Парламент, собравшийся в Перте три месяца спустя, впервые в шотландской истории принял свое решение, основываясь на позиции университета.
Первый ректор университета видный шотландский философ Лоуренс Линдорс создал административную структуру университета по образцу Сорбонны, учредив три факультета: два высших (теологический и юридический) и низший (искусств); ввел деление на четыре землячества (нации), каждое из которых назначало своего представителя (intrant), совместно они выбирали ректора [5]. В 1426 г. Яков 1 Стюарт (1406- 1437) обратился с петицией к папе о перемещении университета из Сент-Эндрюса в Перт, стремясь осуществлять над университетом патронат, подобный тому, которым он стал одаривать католическую церковь (в том же г. Перте было основано несколько церквей, находившихся под личным покровительством короля), однако протест университетской корпорации воспрепятствовал этому решению. В 1432 г. Яков подтверждает привилегии университета, включавшие освобождение от налогов всех преподавателей и студентов.
В первые годы существования университета в его стенах не утихала полемика между номиналистами и реалистами - представителями двух противоборствующих направлений философской мысли и богословия. Ректор Линдорс своим требованием вести преподавание с платформы номинализма и включить во все учебные курсы преимущественно "Физику" французского философа и логика Буридана (1300-1358) вызывал протесты со стороны многих преподавателей-схоластов, отстаивавших авторитет Аристотеля и методику профессоров Сорбонны [5].
Образование в университете длилось четыре года, в некоторых случаях согласно специальному разрешению - 3,5 года и завершалось экзаменом на степень бакалавра. На низшем ("артистическом") факультете преподавались традиционные "семь свободных искусств" и ряд естественных наук (физика, логика и др.), а выпускной экзамен сдавали по одной из дисциплин (либо по логике, либо по физике), определяемой ректором. Переход с курса на курс был сопряжен с промежуточными экзаменами (чаще всего сочинение по риторике или испытание по философии). Получив степень бакалавра, студенты могли продолжать обучение по курсу подготовки лиценциата, в результате которого получали разрешение преподавать повсеместно ("лицензия", licentia ubique docendi). Будущие лиценциаты учили теологию, философию, физику. Роль учебников в то время исполняли компендиумы, составленные из некоторых частей курса
стр. 95
--------------------------------------------------------------------------------
естествознания, метафизики и теологии, в том числе "О Сотворении мира и его порче" (De creatione et corrumptione), "О Небе и мире", "Об ощущениях и чувствах", "О происхождении" (De generatione), "О сне", "О бодрствовании", "О памяти" и "О воспоминании", представлявшие собой переложение некоторых глав "Метафизики" и "Категорий" Аристотеля [5, р. 245]. Обучение велось на латинском языке. Самых успешных из лиценциатов оставляли в университете в качестве магистров. При посвящении в магистры лиценциаты давали торжественную клятву университетскому сообществу о честном служении в новом звании. В изданном по этому поводу статуте указывалось, что к этой мере вынуждают следующие причины: недостаточный уровень подготовки студентов, нехватка книг для самостоятельных занятий, в результате чего многие лиценциаты не достигали должной квалификации в избранных науках, "не приобретая того, к чему стремились". Соискателям магистерской степени вменялось в обязанность расширять свои философские познания.
Свежеиспеченные магистры читали курсы в течение двух лет бесплатно: такая практика позволяла будущим педагогам повысить свою квалификацию, а коллективу - присмотреться к потенциальному коллеге. Не обходилось без издержек: так, в 1499-1500 гг. несколько слишком самоуверенных лиценциатов попытались занять магистерские должности, не заплатив положенного взноса в пользу университета. Дело дошло до конфликта, был издан статут, в котором заявлялось, что "неблагодарные дети учинили великий скандал и принесли вред университету, обратив его честь в позор, а славу в конфуз" [5, р. 67].
Полноправным органом управления было общее собрание факультета, которое имело право одобрить или отклонить те или иные нововведения декана. С 1480-х гг. уходивший в отставку декан факультета искусств получал почетное право руководства "определявшимися" (determinants), т.е. студентами, которые должны были выдержать экзамен на степень бакалавра по логике или по физике (по выбору ректора или его заместителя), а впоследствии приносили клятву верности корпорации.
Обычным явлением были споры и трения между факультетами: так, в 1457 г. за право владения жезлом - символом первенства, традиционно принадлежавшим теологам, поспорил факультет искусств. Он также отверг петицию факультета канонического права, требовавшего, чтобы статуты факультета направлялись на утверждение совета университета, что свидетельствует о стремлении факультета к большей автономии.
Соблюдение университетской дисциплины было одним из основных требований для студентов. Согласно статутам, за ее нарушение налагались определенные взыскания: так, совершавшие вооруженное нападение на горожан или преподавателей должны были публично принести извинения университету, простерев правую руку (1470) [5, р. 177-178]. Студенты не имели права пропускать занятия более одного месяца в году и отчислялись, если пропуски за четыре года обучения накапливались до одного года. О конфронтации между горожанами и "носившими мантию" (town and gown) свидетельствуют нападения горожан на ученых средней школы, существовавшей при университете.
Празднества укрепляли дух корпоративности, сплачивавший студентов и преподавателей университета в единое сообщество. Среди наиболее почитаемых, вплоть до Реформации, считался праздник Св. Иоанна, служивший символом единения и братства факультета [5, р. 136]. Он обычно организовывался на средства магистров и студентов, к празднику приурочивались назначения на вакансии, награды и поощрения от ректора факультета. В день праздника служилась месса в часовне Св. Иоанна, устраивались петушиные бои (до их отмены в 1477 г.), разыгрывались пьесы школярами "подшефных" грамматических школ. Как род интеллектуальной игры в университете стали устраивать "диспуты о чем угодно", для организации которых в 1452 г. была введена должность quodlibertarius [5, р. 122]. С одной стороны, это свидетельствовало о влиянии ренессансной турнирной традиции, проникающей из Бургундии, с другой - могло быть данью обычаям континентальных университетов (в частности, Кельнского). С воцарением Якова IV (1488-1513) уни-
стр. 96
--------------------------------------------------------------------------------
верситетские праздники обогатились торжественными речами и иллюминацией. Любимой игрой студентов, несмотря на запрет властей, был футбол.
Духовные ордена считали своим долгом оказывать университету не только моральную, но и финансовую помощь. В 1454-1516 гг. конвент доминиканцев направлял на теологический факультет клириков для изучения Священных книг (sacred letters) [5, р. 145], Священного Писания и трудов отцов церкви и выделял пожертвования для их поддержки во время учебы. Выпускники университета нередко занимали высокие посты в церковной иерархии и духовных орденах, распространившихся в Шотландии в XIV-XV вв. Так, лиценциат Джером Линдсей стал магистром провинции францисканского ордена (обсервантов).
Факультет права во многом служил интересам епископа Сент- Эндрюсского, требовавшего не только повышения квалификации судей в епископальных судах, но и личной их лояльности своим интересам. В нем преподавались три дисциплины - каноническое, гражданское и общее право. Еще с XIV в. в Шотландии проводилась кодификация национального права: был составлен первый крупный свод гражданского и уголовного права Regiam Majestatem [1, р. 107], стоявший на защите монархии Стюартов в XV-XVI вв. Магистрами факультета Джоном Бэлфором и сэром Ричардом Мэтландом в XVI в. были составлены так называемые "Практики" - сборники юридических прецедентов, использовавшиеся не только в судопроизводстве, но и как учебники для юристов [5, р. 156]. Создание своего юридического факультета позволило преодолеть зависимость шотландских юристов от Англии и Франции, куда они ездили учиться в юридических школах.
Деятельность Сент-Эндрюсского университета в целом, доминирование в учебном процессе схоластических тенденций не устраивали некоторых магистров. Помимо этого они хотели получить независимость от университета. Все это привело к тому, что по инициативе архиепископа Сент-Эндрюсского Джона Кеннеди (1406-1465) [6, р. 61-65] выпускником Сент-Эндрюсского и Лувенского университетов Уильямом Тернбеллом был основан колледж Св. Сальватора (1451). Он был хорошо обеспечен из епископальной казны и быстро завоевал авторитет, охватив обширную студенческую аудиторию из других регионов страны, прежде всего западной части Лоуленда.
Колледж должен был способствовать процветанию христианства и уничтожению ересей, которые, как говорилось в булле о его основании, "к несчастью в разных частях света пустили корни и окрепли" [7, N 754], и повышению образовательного уровня духовенства. Корпорация колледжа, также именовавшегося "колледжем 13 профессоров", в память о Христе и 12 апостолах, состояла из директора (имевшего степень магистра теологии), лиценциата, бакалавра теологии, четырех магистров искусств (специалистов по логике, метафизике, философии) и шести "школяров" из числа бедных клириков, отобранных по "способностям к умозрительным наукам" [7, N 754, 784]. Директор должен был иметь педагогический стаж не менее четырех лет, лиценциат богословия - не менее шести, магистр искусств - не менее двух. В первые десятилетия своего существования колледж во многом зависел от притока новых кадров из-за рубежа - прежде всего из Рима, Авиньона, Парижа и Лувена. Согласно булле Пия II (1462), университету был дарован ряд привилегий (в числе которых - разрешение преподавать гражданское право специалистам по каноническому праву). Папская булла, изданная в феврале 1469 г. в ответ на петицию колледжа, предоставляла колледжу право проводить экзамены и присваивать степени бакалавра и магистра искусств и теологии. До 1470 г. колледж оставался независимым от Сент-Эндрюсского университета, и лишь настойчивое требование епископа Кеннеди заставило вернуться в его лоно при сохранении автономного управления [8, р. 169].
Колледж был основан на земле прихода Кембек и со временем стал контролировать назначение его викария. Накануне Реформации преподавателями и клириками нередко были одни и те же лица, так как вакансии викариев прихода Кембек замещались бакалаврами и лиценциатами
стр. 97
--------------------------------------------------------------------------------
колледжа. Пожертвования аристократов (Гамильтонов и др.) в пользу колледжа не влекли смены идеологической ориентации или круга дисциплин: с благодарностью принимая поддержку, колледж не отказывался от самостоятельности в угоду интересам дарителей.
В 1451 г. король Яков II (1437-1460) обратился с петицией к папе Николаю V об основании университета в Глазго, втором по значимости городе Шотландии; в том же году понтифик издал буллу о его основании. В ней были обозначены все привилегии, свободы, налоговые льготы и иммунитетные права, предоставляемые колледжу. Под "свободами" следует понимать не академические привилегии, а полное освобождение от налогов. "Иммунитетные права" предполагали освобождение студентов от гражданских обязанностей и военной службы [9, р. 41]. В 1460 г. лорд Гамильтон подарил университету принадлежавшие ему земли на Хай-стрит, которые и стали местом для строительства зданий. В них университет размещался до 1860 г.
Студенты объединялись в четыре землячества (natio) по месту своего рождения [9, р. 12-14]. В категорию "иностранных" студентов (overseas students), к которой в современных университетах Европы относятся студенты из Восточной Европы, Америки, Азии и Африки, тогда включались выходцы из соседних стран, в частности ирландцы, что отделяло их от собственно "шотландских" наций. Становясь членом "нации", студент получал право участия в выборах ректора и должен был принести присягу выполнять его распоряжения, хранить секреты университетской корпорации, поддерживать "ее привилегии, статуты и свободы" [9, р. 43].
Характерно, что статуты университета Глазго ориентировались на другую европейскую модель, нежели сент-эндрюсские. Если последние сохраняли зависимость от образцов Сорбонны, то в Глазго отдавали предпочтение статутам Болоньи (считавшейся "самым свободным университетом") и Кельна, а модель Парижского университета отвергалась не в последнюю очередь из духа противоборства с сент- эндрюсскими коллегами [9, р. 43-45, 60 и далее].
Программа курса "свободных искусств" в Глазго строилась по образцу Сорбонны. Студенты слушали лекции по "тривиуму" и "квадривиуму" и учились по компендиуму - сборнику извлечений из ряда важнейших для средневековой схоластики трудов, среди них - основные сочинения Аристотеля: "Категории", две книги "О происхождении", три книги "О душе", труд Северина Боэция "О делениях", а также сборники вопросов к сочинениям Аристотеля ("О душе", к пятой книге "Метафизики", восьмой книге "Физики"), к "Сумме логики" Петра Ломбардского (нач. XII в. - 1164) [9, р. 50-54]. Хотя Петр Ломбардский и придерживался схоластического взгляда на философию как "служанку" богословия, он стремился внести элементы рационализма в дискуссионные вопросы теологии. Его "Сентенции" оставались авторитетными вплоть до Реформации, пока Лютер не призвал богословов обратиться к подлинному тексту Библии. Среди шотландских философов и теологов было немало приверженцев "оккамизма", стремившихся к рационализации знания, критиковавших схоластиков-реалистов за "умножение сущностей сверх необходимости".
На рубеже XV-XVI вв. в Глазго происходит ряд инноваций: повышаются требования к записывающимся в университет по грамматике, ужесточается контроль дисциплины студентов и уровня их подготовки [Ю]. Своими достижениями в начале XVI в. университет обязан приору Хеп-берну, настроенному в гуманистическом духе, а также видному шотландскому гуманисту Джону Майору, приехавшему в Глазго после долгих лет преподавания во многих университетах Франции (в Монтегю, Сорбонне и др.). В период его ректорства усилился интерес к изучению логики, физики, этики и теологии. Хепберн и Майор также ориентировались на пример Кингс-колледжа, незадолго до того основанного в г. Абердине епископом Элфинстоном. Для Хепберна источником педагогических идей служил колледж Монтегю, в котором доминировали августинцы. Хепберн полагал, что его опыт не только окажется ценным при создании нового университета, но и позволит повысить престиж католической церкви в Шотлан-
стр. 98
--------------------------------------------------------------------------------
дии. Создание отдельного архиепископства с центром в Глазго в 1492 г. несомненно способствовало этой двуединой задаче:
росту самостоятельности и университета, и патронировавшей его церкви.
Типичный студент колледжа был беден, мало занимался из-за отсутствия книг, недостатка контроля над ним и нередко покидал университет, не получив ученой степени. Из 30 студентов, поступивших в 1497 г., только шесть сдавали экзамены на степень бакалавра, лишь девять записались на курс подготовки на степень лиценциата. В 1506 г. из 34 студентов 15 не получили диплома, а из 21 обучавшегося по курсу лиценциата - 11.
Вдохновителем создания третьего шотландского университета - Кингс-колледжа в г. Абердине (1495) - был видный дипломат и гуманист Уильям Элфинстон. Выбор Абердина в качестве центра для нового университета оказался далеко не случайным: находясь на севере Шотландии, Абердин в то время был на периферии общественно- политической жизни страны, однако экономическая активность, рост ремесленного производства и торговли сулили городу блестящие перспективы. Основатель колледжа Элфинстон получил прекрасное образование в Сорбонне, был хорошо знаком с опытом и традициями как западноевропейских университетов, так и колледжей Скандинавии, Венгрии, накопивших достаточный опыт. по которому можно было судить о позитивных и негативных сторонах основания университета в регионе, по своим экономическим условиям сходного с Шотландией. Опыт университетов Упсалы (1477) и Копенгагена (1478) свидетельствовал, что для окраинных регионов Европы оптимальной .формой была модель "один колледж в университете" с небольшим педагогическим штатом: в Упсале к 1504 г. был лишь один теолог, один юрист, четыре лектора по свободным искусствам [11, р. 11-12]. Из хартии Кингс-колледжа, составленной в 1505 г., видно, что Элфинстон следует по "скандинавскому" пути: штат состоял из теолога, канониста, цивилиста (преподавателя светского права), по одному преподавателю медицины, философии, искусств, грамматики, поэзии и риторики. Ограниченный кадровый состав позволял лучше заботиться о высоком жалованье преподавателей: по хартии 1505 г., канонист получал 23 фунта, цивилист - 20, лектор теологии - 26, последний также должен был исполнять по совместительству и административные функции [11, р. 13]. В 1514 г. к их числу добавился еще один цивилист, количество мальчиков-хористов увеличилось с четырех до шести, студентов - осталось прежним - 13. В 1497 г. в колледже была основана первая на Британских островах кафедра медицины (которой не было к тому времени ни в одном из колледжей Англии).
Учебный план факультета теологии был составлен по образцу Сорбонны: курс бакалавра занимал 3 года, магистра - 5 лет, доктора теологии - 6-8 лет. Первые шесть лет были посвящены лекциям по Библии, студенты читали "Сентенции" Петра Ломбардского, комментарии к Библии Николая де Лиры 1495 г. (в которых первая книга была посвящена Троице; вторая - Сотворению мира, грехопадению, благодати, свободе; третья - воплощению и искуплению; четвертая - семи таинствам).
Основатели Абердинского колледжа прекрасно осознавали, что только при поддержке короля и церкви удастся создать авторитетный центр образования с высоким уровнем преподавания. А это требовало решения комплекса проблем: кадровой, материально-финансовой, архитектурно-строительной. Понимая, что завоевание престижа в стране и в Европе - трудная задача, Элфинстон стремился расположить в пользу нового начинания богатых граждан города, баронские кланы и верхушку купечества - потенциальных покровителей университета. Ему удалось убедить аристократов, что среди выпускников колледжа они найдут толковых управляющих для своих поместий, торговых людей, что в университете они получат солидную юридическую подготовку, необходимую для ведения практических дел, и смогут засвидетельствовать королю лояльность, как личную, так и всего университета.
В деятельности университета можно усмотреть и отдельные черты, сближавшие его устройство и распорядок с колледжами Англии: так, по примеру колледжа Тела Христова (Corpus Christi) в Оксфор-
стр. 99
--------------------------------------------------------------------------------
де студентам позволялось, получая стипендии, самостоятельно заниматься заочно с условием, что они изучат тексты греческих и латинских авторов. Однако ключевым достижением рубежа XV-XVI вв. стало введение новых, гуманистических принципов преподавания и содержания образования, которым Абердин обязан гуманистам Джону Ваусу (1490-1538) и Гектору Бойсу, ставшему главным советчиком Элфинстона и первым директором колледжа. Они восприняли идеи Эразма Роттердамского, Томаса Мора и Филиппа Меланхтона, критиковавших позднесредне-вековую схоластику за то, что, перестав изучать греческие и латинские тексты, она развила методы логического анализа, оторванные как от предмета и задач обучения, так и от запросов общества. Поэтому важной, по их мнению, задачей стало восстановление связей между университетским образованием и предъявляемыми жизнью требованиями. Университеты, по мысли гуманистов, должны были превратиться в мощное средство реформирования общества, гарантируя при этом качество образования [11, р. 32].
Данные гуманистические подходы оказались созвучны всей деятельности Элфинстона и его коллег в Абердине. Влияние неоплатонической традиции в Шотландии происходило благодаря аугсбургским контактам шотландцев и редким итальянцам, заезжавшим в Шотландию из Англии. Гектор Бойс познакомился в Аугсбурге с трудами Марсилио Фичино и приобрел его трактат "О тройственной жизни" (De Triplici Vita) [12, p. 393]. Знакомство с трудом "О христианской религии" Фичино чувствуется в словах Джона Майора о необходимости созерцания небесной благодати "с помощью великой мудрости, так как она по сути идея и образы других вещей", и о том, что духовенство предназначено для постижения "философской мудрости" [12, р. 399]. В неоплатоническом духе интерпретирует аристотелево учение гуманист Д. Кренстон: Аристотель, по его мнению, учил, "что высшее благо состоит в созерцании сверхъестественных и божественных сущностей" [12, р. 402]. В Шотландии того времени читали "Диалектику" Лоренцо Баллы, "О бессмертии души" Пико делла Мирандолы [13, р. 51, 55], в Кинге-колледже популярными были тексты Лефевра д'Этапля, Джованни Фер-рерио, а "Парафразы" Эразма на Новый Завет были настольной книгой всех студентов колледжа [14, р. 259-270].
Эхом неоплатонической традиции стала мода переименовывать педагогические термины из средневековых в античные: так университет "превратился" в академию, колледж - в гимназию, ее директор - в гимнасиарха, церковь - в храм (temple), казначей стал квестором [12, р. 403]. Атмосфера Кингс-колледжа несла на себе печать увлечения основателей натурфилософией и астрологией. По инициативе Бойса планировка комнат была подчинена зодиакальной символике: руководство занимало комнаты под покровительством Юпитера, Сатурна, Луны, Меркурия и Венеры, лиценциаты и бакалавры проживали в помещениях, на дверях которых были изображены созвездия Овна, Тельца. Близнецов. Рака, Льва, Девы и Весов. Библиотеке покровительствовало созвездие Скорпиона [15].
В программе обучения Кингс-колледжа грамматика приобрела новое, чисто прикладное значение, став начальной ступенью, необходимым условием и инструментом для последующего изучения текстов античных авторов и логики. Хотя на первом году студенты по-прежнему подолгу штудировали "Категории" Аристотеля, а на втором - "Физику", "Аналитики", "Топику", параллельно наряду с грамматикой были введены такие дисциплины, как поэтика и искусство стихосложения, воплощавшие гуманистические идеи в педагогике. Вопрос об изучении греческого языка решался неоднозначно: до Реформации он не преподавался в колледжах страны, кроме Абердина, но был введен в программу грамматических школ. Большинство шотландских гуманистов обучались ему за рубежом, преимущественно во Франции, хотя знатоком греческого можно считать и теолога XV в. Джона Ирланда. В начале XVI в. появились искусный перевод на шотландский "Энеиды" Вергилия, выполненный поэтом Гевином Дугласом (1475-1522), и "Римской истории" Тита Ливия - Джоном Белленденом (1495-1587) [12, р. 405]. Греческие авторы были представлены в библиотеках
стр. 100
--------------------------------------------------------------------------------
элиты: так, у францисканцев в Глазго имелись Письма Сенеки, в г. Перте - сочинения Вергилия (изд. 1493 г.), "Пелопоннесская война" Фукидида в переводе Лоренцо Валлы - в библиотеке сент-эндрюсского приора Джеймса Стюарта, поэмы Гомера (изд. в г. Базеле в 1533 г., в Риме - в 1542 г.) - у епископа Росского Генри Синклера (ум. в 1565 г.) [13, р. 53, 147, 166].
Особенно сложная задача стояла в области преподавания права. Если преподавание канонического права, до сих пор осуществлявшееся по Декрету Грациана и по методическим рекомендациям профессоров Сорбонны, поддерживалось на приличном уровне, то школа гражданского права на рубеже XV-XVI вв. создавалась в Шотландии практически с чистого листа вследствие кончины многих серьезных правоведов, не успевших подготовить себе смену. Элфинстон поощрял изучение регионального обычного права, в особенности гэльского, бытовавшего в Хайленде и на островах [11, р. 22]. Особое место в проекте заняло создание факультета гражданского права, который остро нуждался в квалифицированных кадрах, в связи с чем в 1500 г. Яков IV обратился с прошением к папе Александру VI, чтобы клирикам было временно позволено изучать и преподавать гражданское право, пока не найдутся светские преподаватели, которое вскоре было удовлетворено [11, р. 32].
Север Шотландии, в сердце которого находится Абердин, особо нуждался в создании системы среднего образования, способной удовлетворять запросы основной массы населения в знаниях, необходимых в повседневной жизни и вместе с тем предоставлявших возможности для дальнейшей специализации. В этих целях были учреждены грамматические школы, преподавателей для которых поставлял университет, выдавая лицензию всем, кто успешно выдержал квалификационный экзамен. Помимо старой грамматической школы при соборе Св. Махара в Старом Абердине, в Новом Абердине под эгидой университета была основана новая школа [11, р. 40-42].
Утратив королевское покровительство после поражения шотландцев в битве при Флоддене в 1513 г. и кончины Элфинстона в 1514 г., колледж, не получая достаточных средств, приходит в упадок, затянувшийся до последней четверти XVI в., когда на финансирование высшего образования обратили внимание кальвинисты.
Среднее образование было представлено в Шотландии грамматическими, а также специализированными французскими и английскими школами, которые открывались в Эдинбурге, Абердине и других крупных городах (в отличие от большинства грамматических, девочки учились там совместно с мальчиками). Основным требованием к поступающим в грамматические школы было наличие начальных познаний в латинской грамматике, впоследствии к ним добавились требования знаний предметов тривиума (риторики, диалектики, стихосложения). Продолжительность курса варьировалась, но составляла не менее двух лет. Грамматические школы возникали при церквах и университетах. Одна из них была при университете Сент-Эндрюс, в которой различались старшие классы "грамматиков" и "логиков" и младшие - "элементарные", так как их ученики обладали лишь начатками знаний в латинской грамматике. Последним позволялось говорить на языке своего народа, но лишь между собой, а не с учениками - "грамматиками", которым даже друг с другом следовало беседовать на латыни. Центральная задача грамматических школ, безусловно, состояла в овладении латынью - международным языком Средневековья. В школах обучали технике перевода на латынь и композиции. Так, известный шотландский католический мыслитель Ниниан Винзет (1516-1592) в период преподавания в грамматической школе в качестве задания ученикам давал тему, высказывание или изречение, на основе которых следовало составить латинскую речь.
Учителя в грамматических школах подчинялись канцлеру диоцеза, там, где не было такого должностного лица, - архидиаконам. Однако к XVI в. большинство грамматических школ оказываются под контролем городских властей, которые забирали их из-под власти церкви. Как правило, школу возглавлял магистр искусств, обычно представитель духовного ордена, которого именовали dominus. Под-
стр. 101
--------------------------------------------------------------------------------
чиненные ему преподаватели имели степень доктора, из их числа назначали главного магистра. Иногда обязанности преподавателей исполняли викарии церквей. Зачастую штат преподавателей пополняли нотарии, совмещавшие работу в школе с практикой, наставниками же могли быть бывшие капелланы и представители низшего клира, которым на определенный срок передавались школы с "общим кошельком", т.е. средствами, предназначенными для выплаты жалованья учителям. Так, в Эйршире в 15)5 г. мастер Джон Ло, служивший при алтаре Св. Троицы, получил 12 марок "общего кошелька" и право руководить школой "на пять лет с ее доходами" [16, р. 146-165]. Характерно, что наставникам чаще всего выделялись участки земли, фиксированная рента с которых в конечном счете и служила фондом для финансирования школы. Известно, что придворный поэт Роберт Хенрисон (1420? 1430?-1506), став в 1468 г. наставником в бенедиктинской церкви в Думферлайне, получил ренты с земель на общую сумму 11 марок для ежегодного выделения средств на содержание "бедных школяров", обучаемых бесплатно [16, р. 146-165]. Капеллану церкви Св. Петра в Холируде было поручено возглавить грамматическую школу, продолжая преподавать пение и игру на органе, он теперь должен был учить не только мальчиков-хористов, но и всех сыновей горожан, которые помимо грамматики желали учиться Псалтыри и пению. В период Реформации часто церковная собственность направлялась на обеспечение наставников и преподавателей грамматических школ, для которых в условиях экономического кризиса она была единственным средством существования.
Одной из лучших грамматических школ считалась эдинбургская Высокая школа (High School), в которой давалась хорошая подготовка по-латыни и древним языкам. Когда Адам Мур вступал в должность директора школы, ему было поставлено условие, что он сделает детей "совершенными грамматиками" за три года. Это означало, что учащиеся должны были научиться говорить по-латыни. Слава об этой школе разнеслась по всей Шотландии - джентльмены из провинции стремились устроить своих детей именно в эту столичную публичную школу, в которой, в отличие от частных, обучение было бесплатным [17, р. 264- 266]. Ее процветанию способствовал и патронат со стороны королевского двора. Известно, что во время церемонии первого королевского въезда Якова VI в столицу в 1579 г. учащиеся Высокой школы изображали аллегорические фигуры добродетелей. Их задача была весьма ответственной: произносить речь на латыни за Умеренность, Благочестие, Изобилие, Милосердие перед королем, прекрасно владевшим как устной, так и письменной латынью [18].
Традиционно сильной была грамматическая школа в г. Перте, где накануне Реформации латинской и греческой грамматике обучалось 300 человек. Хотя формально обучение в грамматических школах было бесплатным, существовала система пожертвований по различным случаям ("серебро при поступлении", "книжное серебро" на приобретение нового учебника, "серебро на свечи" на Сретенье и др.) [16, р. 154-155].
В провинции грамматические школы не давали такой широкой и фундаментальной подготовки, как в городах. Нередко клирики-учителя сами запинались при чтении латинских интерполяций из Хрисостома, Иоанна Дамаскина, коими изобиловал "Катехизис архиепископа Гамильтона". Выпускники городских школ за ненадобностью нередко утрачивали навыки латинской композиции, сохраняя способности к чтению. Провинциалы же не могли похвастаться даже этим: из-за низкого уровня преподавания приходских священников, ограничившихся лишь "Начатками" грамматики (так назывался учебник по основам латыни оксфордского латиниста Уильяма Лили). Конкуренцию публичным общедоступным школам в Шотландии стали составлять частные. Их было гораздо меньше, но нередко они давали более высокую подготовку.
Впечатления об обучении в одной из грамматических школ в г. Монтрозе, к югу от г. Абердина, оставил Джеймс Мелвилл (1556-1614), впоследствии священник в графстве Файф, профессор теологии Сент- Эндрюсского университета. В этой школе учились дети из семей род-
стр. 102
--------------------------------------------------------------------------------
ственных кланов, а преподавал священник, также состоявший в родстве с этими семьями. Программа занятий включала чтение Катехизиса, молитв и Священного Писания, детей обучали начаткам латинской грамматики, пению кантов на латыни и французском языке. Уделялось внимание и правильному французскому произношению. Затем переходили к латинской грамматике по учебнику синтаксиса Линакра и "Этимологиям" и "Синопсису" Лили, ставшим почти классическими в Шотландии. Изучались сочинения как античных классиков (Вергилия, Горация, Цицерона), так и гуманистов (например, "Малые беседы" Эразма Роттердамского), однако, по свидетельству Мелвилла, 10-12- летние мальчики плохо воспринимали сложные тексты [19, р. 17-19].
В XVI в. влияние гуманизма проявилось в распространении знания греческого языка и росте интереса к нему. Так, уже в 1540 г. во время посещения г. Абердина Яковом V (1513-1542) его приветствовали греческими речами студенты Кингс-колледжа [16]. В упомянутой выше школе в г. Монтрозе Мелвилл до 12 лет учился греческому языку сначала у шотландца Андерсена, а затем у французского учителя Пьера Марсейе, поразив впоследствии регентов в Сент-Эндрюсе своими знаниями в греческом [19, р. 38]. Аристократ Уильям Ситон выучил греческий к 19 годам, сначала в колледже Св. Леонарда, а затем в Париже.
Школьные статуты середины XVI в, изобилуют греческими цитатами из Теренция, Вергилия, Квинтилиана. В статуте 1553 г. глава школы именуется archididasculus ("главный наставник"), прочие учителя - hypodidasculi ("младшие наставники"), лица, следящие за соблюдением статутов, - номофилархами. В грамматической школе в Муссельбурге, в которой учился шотландский гуманист Ваус, помимо традиционных Нового Завета и Псалтыри читали Овидия, комментарии Цезаря, Саллюстия и поэму "Сильва" Стация [16, р. 153-158].
В период Реформации грамматические школы были взяты под контроль Генет ральной ассамблеей шотландской церкви, которая предписывала назначать специальных помощников при городском совете для обеспечения контроля над школами и помощи магистрам при установлении дисциплины и прививании благочестия. Практически всем преподавателям следовало пройти тест на религиозные убеждения, и многие из них, известные как "ревностные паписты", на словах выразили верность новой религии. Более принципиальных же ждало осуждение в растлении юношества папистскими предрассудками и т.п., грозившее отставкой, а то и тюремным заключением. Так, Уильям Робертсон, наставник в грамматической школе в Эдинбурге, был осужден городским советом как "упрямый папист" [20, р. 547].
Приходских школ в Хайленде было значительно меньше, что объяснялось как труднодоступностью горных районов, так и разбросанностью приходов, вынужденно больших из-за недостатка священнослужителей, что затрудняло создание стабильной системы школьного обучения. Несмотря на предписания священникам реформированной церкви обеспечивать обучение прихожан, низкое жалованье учителей и нерегулярные визитации со стороны суперинтендантов делали организацию повсеместного начального обучения в Хайленде почти неразрешимой задачей,
Аристократия традиционно обеспечивала своим детям более глубокое и систематическое образование, чем остальные шотландцы, но во многих дворянских семьях образование ограничивалось лишь основными навыками в чтении и письме, даже для старших сыновей. В 1496 г. по инициативе Элфинстона парламент выпустил "Акт об образовании", который обязал всех шотландских дворян посылать своих старших сыновей в грамматические школы, а по окончании их - в университеты для изучения "свободных искусств" и права в течение трех лет. Такая мера для рубежа XV-XVI вв. была вполне оправданной; дворянство пока полностью не использовало все те возможности для получения образования, которые предоставляли шотландские университеты, а государственная потребность в образованных дворянах для пополнения административного аппарата была велика. Однако воплощению Акта в жизнь помешало трагическое поражение в битве с англичанами при
стр. 103
--------------------------------------------------------------------------------
Флоддене в 1513 г., лишившее Шотландию десятой части дворянства и укоренившее среди выживших страх, называемый часто "синдромом Флоддена".
Если равнинная аристократия тяготела к новым, университетским образовательным традициям, то вожди гэльских кланов поддерживали старую сложившуюся веками модель домашнего образования [21]. Они желали как можно быстрее подготовить своих детей к практической жизни и преследовали более узкие цели, в отличие от южных соседей, посылавших детей после домашней подготовки в университеты, нацеливавшие их на перспективу государственной службы.
Иная общественная нагрузка, которую несло образование в гэльском обществе Хайленда, обусловливалась существовавшей в нем клановой структурой, основанной на матрилинейном принципе наследования, соединявшей особыми родственно-феодальными связями практически все население региона. Главным качеством члена клана была личная преданность его традициям и лично вождю. Образование должно было служить интересам клана, его процветанию, идеалам, подчинявшим себе личные помыслы и амбиции гэльской знати.
Данная жизненная философия определяла деятельность наиболее ярких деятелей горной Шотландии XVI в., к числу которых относится Джон Карсвелл, суперинтендант пресвитерианской церкви в Аргайле, впоследствии епископ Островного диоцеза, возглавлявший церковную провинцию региона. Он прошел традиционную для выходца из гэльской среды подготовку в литературном и ораторском мастерстве, а затем продолжил образование в Сент-Эндрюсе, где получил диплом магистра искусств в 1544 г. На некоторое время он связывает свою судьбу с семьей четвертого графа Аргайла, став воспитателем его детей и другом семейства, казначеем Лисмора, резиденции епископа Аргайла. Одна из главных заслуг епископа как перед литературой, так и перед церковью - перевод на гэльский язык "Книги Общего Порядка" (The Book of Common Order), составленной женевскими кальвинистами. В посвящении графу Аргайлу, предпосланному изданию, он восславил покровителя, "под крылом которого посланцы и служители правды находят покой и убежище" [21, р. 27]. Четвертый и пятый графы Аргайлы использовали образованность и знания своих клиентов для укрепления системы клиентско-патронажных связей, в орбиту которой были включены аристократические кланы горной части страны. Мак Лахлаки из Крейгинтерва и Килбрида, Макольмы из Лорна, Омейды из Кинтайра, Мак Гилвереи из Мулла и Мак Фейлы из Myкерна направлялись для получения образования в университеты равнинной Шотландии, после чего принимались Аргайлами в качестве советников, капелланов и нотариев [21].
Сходную сеть родственно-патронажной зависимости создали лорды Гамильтоны, принадлежавшие к одному из наиболее влиятельных католических кланов Лоуленда. Гамильтоны, словно по наследственному принципу, передавали своим потомкам должности архиепископов и аббатов Сент-Эндрюса, непременным требованием к занятию которых было профильное теологическое образование [22, р. 3-13]. Поэтому члены кланов традиционно оказывали большую поддержку университетам Глазго и Сент-Эндрюса. Первым ректором университета Глазго был назначен клиент Гамильтонов Дэвид Кадзгу. Многие Гамильтоны были студентами теологического факультета Глазго, а после выпуска интегрировались в церковную иерархию архиепископства. Высокий престиж университета и то обстоятельство, что архиепископ (Джеймс Гамильтон) был его выпускником, к середине XVI в. привлекли к нему многих членов клана, что существенно повысило процент выпускников колледжа, оканчивающих его с дипломом, и давало им преимущества при получении бенефициев по приоритету родства.
Стремясь противостоять проникновению лютеранских учений в Шотландию и поднять пошатнувшийся авторитет католической церкви в деле образования и просвещения, Гамильтон распорядился составить так называемый "Катехизис архиепископа Гамильтона" [16; 18] на шотландском языке (1550-1552), надолго ставший пособием для приходских школ. Он был составной частью реформ, намеченных Гамильтоном в духе решений Тридентско-
стр. 104
--------------------------------------------------------------------------------
го собора (1545-1563) с целью повышения образовательного уровня духовенства и распространения знания основ Священного Писания среди народа. Повышению уровня преподавания теологии способствовало и учреждение католического колледжа Св. Марии в университете Сент-Эндрюса (1544). Изначально католический по духу колледж по иронии судьбы стал площадкой для проведения наиболее радикальных реформ реформатора Мелвилла, а его директором после смещения Мелвилла был Роберт Гамильтон, в отличие от своего брата католического памфлетиста Арчибальда сохранивший верность кальвинизму.
* * *
Итак, не имевшая ни одной studium generate в начале XV в. Шотландия к концу столетия выходит в ряды образованных наций Европы со своими тремя университетами, способными предложить студентам разные модели и программы обучения. Если в Кинге-колледже, изначально ориентированном на подготовку духовенства для диоцеза г. Абердина, до конца XVI в. сохранялись соответствовавшие духу времени Элфинстона, но со временем устаревшие методы преподавания, усугубленные засильем там консерваторов, то колледжи университета в Сент-Эндрюсе интенсивно воспринимали новые веяния и реформы в педагогике.
Майор, Бойс, Бьюкенен и целая плеяда шотландских мыслителей были известны всей Европе как не только яркие гуманисты и неизменные участники интеллектуальной полемики своего времени, но и талантливые педагоги-новаторы. Заложенные ими традиции были развиты и переосмыслены в период Реформации. Знаменательно, что своим "Мнением о реформировании Сент-Эндрюсского университета" (1563) Бьюкенен как бы соединяет две эпохи, передавая эстафетную палочку образовательных традиций от гуманистов новому поколению - реформаторам. Так складывалась педагогическая традиция Шотландии, ставшая залогом расцвета ее науки в Новое время.
Литература
1. Lynch М. Scotland. A New History. Edinburgh, 1998.
2. Федосов Д. Г. Рожденная в битвах: Шотландия до конца XIV в. М., 1996.
3. Durkan J. The cultural background of the sixteenth century Scotland //' Innes Review. Saint-Andrews. 1959. Vol. X.
4. Фоли Дж. Энциклопедия знаков и символов. М., 1997.
5. Acta Facultatis Artium Universitatis Sancti Andree 1413-1588 / Ed. by A. I. Dunlop. Edinburgh, 1964.
6. Macdougall N. James III. A political study. Edinburgh. 1982.
7. Monumenta Vetera Hibernorum et Scotorum / Ed. by A. Theiner. Osnabnick, 1969.
8. Cant P. The College of St Salvator. Edinburgh, 1950.
9. Durkan J., Kirk J. The University of Glasgow, 1451-1577. Edinburgh. 1977.
Ю. Dunlop A. I. Introduction // Acta Facultatis Artium... P. XL.
11. Fletcher A. M. University of Aberdeen in the Europeen Context // Universities of Aberdeen and Europe. The First Three Centuries / Ed. by P. Dukes. Aberdeen. 1995.
12. Durkan J. The cultural background in the sixteenth century Scotland // Innes Review. Saint-Andrews. 1959. Vol. X.
13. Durkan J. The early Scottish libraries // Innes Review. Saint- Andrews, 1958. Vol. IX.
14. Durkan J. Early Humanism and King's college // Aberdeen University Review. Vol. XLV111. Aberdeen. 1977.
15. Macfarlane L. William Elphinston and the Kingdom of Scotland 1431-1514. Edinburgh, 1985.
16. Durkan J. Education in the age of Reformation // Essays on the Scottish Reformation / Ed. by Me Roberts D. Glasgow. 1962.
17. Donaldson G. Scotland James V to James VII. Edinburgh, 1978.
18. Lynch М. A Royal Progress: court ceremony and ritual during the personal Keign of James VI // The Reign of James VI. Edinburgh. 1999.
19. Melville J. Autobiography and Diary of James Melville. Wodrow Society. Edinburgh, 1942.
20. Acts and Proceedings of the General Assembly of the Kirk of Scotland / Ed. by T. Thomson. Edinburgh. 1839-1845. Vol. 1.
21. Dawson, J. Clan. Kin and Kirk: The Campbells and the Scottish Reformation // The Education of a Christian Society. Humanism and Reformation in Britain and the Netherlands / Ed. by S.Amos et al. Ashgate. 1999.
22. Finnic Е. The House of Hamilton: Patronage, Politics and the Church in the Reformation Period // Innes Review. 1985. Vol. XXXVI. N 1.
стр. 105
Опубликовано 17 октября 2007 года
Новые статьи на library.by:
ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ:
Комментируем публикацию: У истоков педагогической традиции в Шотландии
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Предполагаемый источник
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1192626317 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций