ЭКОНОМИКА РОССИИ (последнее)
Экономика. ВПЕРЕД, А НЕ НАЗАД К СОЦИАЛИЗМУ!
Актуальные публикации по вопросам экономики России.
Мы, авторы статьи - члены рабочей группы, созданной решением Президиума ЦС РУСО и утвержденной пленумом Центрального Совета РУСО 16 сентября 2000 года, выражаем принципиальное несогласие с рядом положений, содержащихся в Концепции "Социализму в России альтернативы нет".
Пленум ЦС РУСО принял решение, что в случае несовпадения позиций членов Центрального Совета в качестве варианта должны публиковаться мнения меньшинства. В середине октября состоялось заседание объединенной рабочей группы по трем документам пленума Центрального Совета РУСО: а) "Уроки истории: от победы в Великой Отечественной войне к временному поражению социализма"; б) "О политической ситуации в России после думских (декабрь 1999 г.) и президентских (март 2000 г.) выборов, о стратегии и тактике коммунистов в новых условиях"; в) "Социализму в России альтернативы нет. Концепция социально-экономического возрождения и развития России". Вопреки пленуму она приняла решение не включать мнение меньшинства в основной текст документов, а рекомендовать несогласным выступить со своими возражениями в печати. Это означало, что наше мнение не могло быть доведено до сведения ЦК КПРФ до начала работы VII съезда партии. По издательским и полиграфическим причинам выступить в печати удается спустя много времени после съезда. Таков плачевный результат нарушения норм научной этики: споры решаются "большинством голосов", а информация об иных мнениях и возражениях откладывается на неопределенное время, становясь частным делом несогласных. Вряд ли это будет способствовать квалифицированному выполнению научных исследований и укреплению авторитета РУСО 1 .
Главный недостаток Концепции "Социализму в России альтернативы нет" - теоретизирование в деталях об обществе, которое появится не сегодня или завтра, а через весьма значительный промежуток времени, впитав в себя не только достижения минувшего, но также огромный политический и социальный опыт текущего и завтрашнего дня. Почти весь пафос документа направлен либо на высокую оценку прошлых достижений, либо на критику прежних ошибок и заблуждений. Но в будущем нас ждут новые достижения и совершенно иные ошибки и заблуждения. Многих неудач можно избежать, если сегодня трезво, но строго критически оценивать опыт советского социализма и научно, без натужного оптимизма всматриваться в будущее.
О чем конкретно идет речь?
1. Вызывает принципиальные возражения фраза: "Это было сигналом объективной необходимости быстрейшего перехода от раннего социализма к его более развитым, зрелым формам". Она фигурирует в девятом абзаце первого раздела, посвященного урокам социалистического строительства в СССР. Аналогичная мысль в окончательном варианте текста Концепции неожиданно возникла также в абзаце седьмом того же раздела. В завышенных оценках зрелости социалистического общества, построенного в СССР, проявились левоэкстремистские настроения Ф. Н. Клоцвога. Он полагает, что к 60-м годам в стране был завершен этап раннего социализма и начался переход к "его более развитым формам". Это всего лишь преподносимая в "преобразованном виде" формулировка о построении в СССР "развитого" ("зрелого") социализма.
--------------------------------------------------------------------------------
1 В знак протеста В. Бударин снял свою фамилию из числа разработчиков Концепции.
--------------------------------------------------------------------------------
Методологические неточности, заложенные в Концепцию, уводят нас от реальности в дебри схоластических абстракций и эклектики. Например, "более развитые формы социализма" предполагают, согласно ее окончательному тексту, многоукладную экономику, что вряд ли совместимо одно с другим. Если же признать, что на очереди дня стоят общедемократические преобразования, за которыми вновь последует ранний социализм, то все становится на свои места.
Идею назревшего перехода "от раннего социализма к его более развитым формам" мы считаем для 60-х годов надуманной. Все послевоенные экономические реформы в СССР решали проблемы совершенствования производственных отношений раннего социализма как такового. И сегодня перед нами выдвигается прежде всего задача заново создавать раннее социалистическое общество, а не проблема "перехода к более развитым формам социализма". Поэтому, хотя и замаскированное, утверждение о построении в СССР "зрелого социалистического общества" совершенно неуместно в нашей Концепции. Более того, оно противоречит принятым РУСО документам. В частности, согласно Тезисам, посвященным 80-летию Октября, Советский Союз с точки зрения глубинных экономических и социальных предпосылок при всех своих достижениях к моменту его разрушения в 1991 году не вышел за исторические рамки раннего социализма, причем не все задачи переходного периода были к этому времени разрешены (см. Диалог. 1997. N 9. С. 10). Принимая новый документ, следует помнить о предыдущих, тем более о таком основополагающем документе, как указанные Тезисы. Если же мы считаем, что данное положение Тезисов устарело, то следует сказать об этом в принимаемой нами Концепции, а не делать вид, будто ничего не происходит.
Еще раз подчеркиваем: впереди у нас вновь ранний социализм, который, возможно, займет не одно десятилетие. При этом, как убедительно показал профессор В. В. Трушков (см. Диалог. 2000. N 7), исторический опыт послереволюционных реставраций свидетельствует, что их преодоление не возвращает к исходному пункту, с которого они начинаются. Так что ранний социализм будущего скорее всего возникнет в условиях, весьма мало напоминающих советское общество. И с этим нельзя не считаться. Поэтому вместо того, чтобы по-пустому гадать, какими будут пресловутые более зрелые формы социализма, нам следовало бы заняться разработкой проблемы раннего социалистического общества с учетом конкретной ситуации его возникновения и становления. Огромная актуальность данной проблемы самоочевидна.
О более поздних же формах социалистического общества, на наш взгляд, следует говорить крайне осторожно, избегая излишней детализации. Именно так поступали классики марксизма-ленинизма. Придерживаться такого принципа тем более необходимо, что в развитом социалистическом обществе мы вопреки общеизвестным декларациям еще не жили и судить о нем на основании опыта Советского Союза не можем. Игнорируя такие объективные обстоятельства, мы рискуем предложить КПРФ не руководство к действию, а ученическую шпаргалку. Не думаем, что партия поблагодарит нас за такую "помощь".
2. В разделе третьем, посвященном конкретике грядущего социализма ("Каким мы видим будущий социализм?"), в перечне видов собственности будущего социалистического общества (абзац седьмой) не указаны предприятия частнохозяйственного и госкапиталистического типа, с чем нельзя согласиться. Ведь речь идет о раннем социализме, только что выбравшемся из пропасти так называемой рыночной экономики. Он неизбежно будет нести на себе следы предшествующего общества. Сохранятся и многие черты переходного периода. Вряд ли будет правильным проводить сплошную национализацию не только всех средних, но и некоторых относительно крупных предприятий, не относящихся к числу стратегических и принадлежащих патриотически ориентированной буржуазии, участвующей в движении народно- патриотических сил. Кроме того, скорее всего не удастся в короткие сроки освободиться от таких госкапиталистических форм, как совместные предприятия, а также предприятия, принадлежащие государству и российским частным акционерам. Добавим к этому, что В. И. Ленин производственную и потребительскую кооперацию, с развитием которой он тесно связывал свой новый взгляд на социализм, считал разновидностью
госкапитализма. Разумеется, над деятельностью частных и гос- капиталистических предприятий должен быть установлен жесткий всеобъемлющий государственный (законодательный, финансовый и проч.), а также общественный контроль (СТК, профсоюзы, рабочие комитеты и т. п.). Это ограничит частнособственнические аппетиты их владельцев и в конечном счете вынудит частных предпринимателей подчинить свои действия воле трудящихся, задачам социалистического этапа развития.
3. Мы считаем, далее, совершенно неуместным сохранение в том же третьем разделе абзаца одиннадцатого, этого любимого детища профессора Ф. Н. Клоцвога. Наш документ в целом и без того содержит немало спорных позиций, формулируемых в качестве непреложных истин. В данный же фрагмент включены положения, которые в лучшем случае могут рассматриваться как научные версии, подлежащие обязательной экспериментальной проверке. Именно в таком качестве они и предлагались некоторыми учеными в 60-70-х годах. В то время они такой проверки не прошли. Сегодня же такая проверка исключена обстоятельствами общественной жизни России. Но и без экспериментальной проверки совершенно очевидно, что реальная ценность их крайне сомнительна. Процитируем указанное место: "В новых условиях изменится характер взаимоотношений между предприятием и государством. Эти отношения будут строиться на арендных принципах, что проявится в качественно новой организации системы налогообложения предприятий. До сих пор во всем мире базой налогообложения служили результаты производства (объем продукции, добавленная стоимость, прибыль и т. п.), в новых условиях базой налогообложения станут ресурсы, находящиеся в пользовании того или иного предприятия (основные фонды, земля, трудовые ресурсы и т. п.). Такая налоговая система будет выполнять важнейшую стимулирующую роль. У предприятий появится прямая заинтересованность в максимально эффективном использовании ресурсов, сложится мощный противозатратный механизм".
Нам представляется совершенно неправильным и дезориентирующим коммунистов утверждение, что налогообложению в будущем обществе должны подлежать не результаты производства, а ресурсы, находящиеся в пользовании конкретного предприятия. Результаты производства представляют собой объективную (реальную) экономическую величину, а облагаемые ресурсы - величину в своей преобладающей части субъективно-оценочную. Но при оценках неизбежны весьма грубые ошибки, которые поставят различные предприятия в заведомо неравные условия. Это будет искажать подлинные итоги их хозяйственной деятельности, а в масштабах общества - вызывать серьезные социальные коллизии.
Кроме того, значительная доля используемых предприятиями ресурсов представляет собой оборотные фонды, о чем наша Концепция умалчивает. Их преобладающая часть должна приобретаться за деньги в виде сырья, материалов, топлива, электроэнергии, комплектующих изделий. В ряде отраслей с низкой скоростью оборота оборотных средств размер этих фондов есть величина весьма значительная, и их нельзя исключать из общего состава ресурсов. Значит, их также придется облагать налогом. При этом облагать многократно по ходу передвижения частей готового продукта от одного предприятия к другому в порядке кооперированных поставок. В результате эффективность использования ресурсов в таких отраслях снизится, а не возрастет.
Налоги на ресурсы вместо налогов на результаты производства не применяются нигде в мире. Этого нет ни в одной капиталистической стране, не было и нет ни в одном социалистическом государстве. Правда, в США применяется налог на имущество с учетом стоимостной оценки полезных ископаемых. Он составляет от 0,1 % до 1,5 % стоимости указанного имущества, то есть не оказывает существенного влияния на эффективность использования ресурсов. К тому же данный налог применяется в качестве дополнительного, а не основного и никоим образом не заменяет обложение результатов производственной деятельности, которое остается основной формой налогообложения. Все это говорит о том, что рекомендовать грядущему социалистическому обществу ресурсное налогообложение в качестве основной и единственной формы нецелесообразно.
Главный путь повышения эффективности использования ресурсов не в системе налогов, а в применении высоких ресурсосберегающих технологий, а также систем оплаты труда по его конечным результатам, обеспечивающих снижение себестоимости и подъем производительности труда.
Согласно смыслу рассматриваемого здесь отрывка, подразумевается, будто налогообложение результатов производства привело к возникновению в Советском Союзе "затратной экономики", с чем никак нельзя согласиться. Такая система налогов нигде в мире еще не создала "затратного хозяйства", хотя она и применяется повсеместно. В Советском Союзе последние годы его существования действительно росла затратность производства. Причиной этого были преобладание экстенсивных методов развития производства над интенсивными, медленное внедрение научно-технических новшеств, рост объемов "незавершенки", в результате чего снижались фондоотдача и темпы роста производительности труда. Заинтересованности предприятий не в экономии, а в росте затрат сильно способствовала система валовых показателей. Но при этом такие виды налогообложения результатов производства, как налог с оборота, отчисления от прибыли, сельхозналог, не оказывали никакого влияния на проблему затратности. Все сказанное означает, что конкретная метода налогообложения не имеет отношения ни к возникновению затратного, ни к созданию противозатратного механизма. Добавим к этому, что ниоткуда не следует, будто будущему социализму неизбежно угрожает опасность вновь впасть в "грех затратности".
Далее. В анализируемом фрагменте мы фактически навязываем грядущему социалистическому обществу арендные отношения между государством и предприятиями. Однако арендную систему нельзя рассматривать как некую панацею. Положительные стороны данной системы достаточно ограниченны. Ее невозможно отнести к числу самых лучших и единственно приемлемых, как это преподносится в нашей Концепции. Нельзя не отметить также, что в цитируемом абзаце арендные отношения между государством и предприятиями жестко обусловливаются "ресурсной" системой налогообложения. Однако, во- первых, такая связь вовсе не обязательна. Методы аренды могут существовать при самых разных вариантах и видах налогообложения. Во-вторых, "ресурсная" система налогообложения, как уже говорилось, ущербна и вряд ли будет способствовать процветанию как арендной системы, так и экономики в целом.
Но особенно нелепой идея о внедрении в будущее социалистическое общество ресурсного налогообложения и арендной системы, настойчиво проводимая профессором Ф. Н. Клоцвогом, становится, когда речь заходит о земле. Получается весьма любопытная картина, особенно по отношению к сельскохозяйственному производству (да и в промышленности дело будет обстоять не лучше). Согласно Концепции о социализме в России, всякое предприятие, занимающее определенную территорию, должно будет вносить государству платежи по налогу за используемый земельный ресурс и сверх того - арендную плату. Это поставит совхозы, колхозы, кооперативы, сельхозартели и т. п. в неприемлемое для самой сути социализма кабальное положение. По существу, предлагается ввести в будущем социализме грабительскую систему, к которой даже буржуазные государства не рискуют прибегать. Пожалуй, на подобное могли бы решиться только гайдаро-чубайсы в современной России, если бы до такого додумались.
Но этим дело не исчерпывается. По существу, предлагается отказаться от проверенного опытом советского общества и зафиксированного в Конституции СССР, в Примерном Уставе сельскохозяйственной артели принципа бесплатности землепользования. Вот как охарактеризован этот принцип в работе профессора В. А. Кочнева "Земля - бесценное богатство, горькое и трудное счастье народов". Он пишет: "Принцип бесплатности землепользования, означающий, что землепользователь не вносит какую-либо плату за земельный участок ни в момент его предоставления, ни в процессе пользования землей. Как хозяйственный субъект, он платит лишь соответствующие налоги с дохода, полученного от использования земли" (...Изм. 1999. N 4. С. 60). Надо сказать, что принцип бесплатности землепользования до сих пор не удалось отменить его противникам. Фактически он сохраняется в современной России
словно кость в горле антинародного режима.
А что означает арендный (платный) принцип землепользования в условиях социализма? Если совхоз, колхоз, кооператив или иной землепользователь получает землю от государства в аренду, то возникает ряд последствий, которые будут бурно приветствовать аяцковы и башмачниковы всех сортов и разновидностей. Если земля получена по договору об аренде, то пользователь получает реальное право сдавать ее в субаренду, ибо сказавши "а", придется сказать "в". Но, что еще опаснее, последует и "с": откроется возможность отдавать землю в залог под ипотечный кредит. В обстоятельствах, рекомендуемых Концепцией, в этом не будет ничего необычного. Если землепользователь умело распорядится кредитом, он его своевременно выплатит. Ну а если ему не повезет, то права арендатора получит ипотечный банк, который сможет сдать участок в субаренду, получая с нее арендную плату и проценты на капитализированную цену земли. Как видим, платный (арендный) принцип землепользования вплотную подводит общество к купле- продаже земли, против чего КПРФ уже не первый год ведет борьбу в Государственной думе. То, что покамест не удается протащить через Думу партии власти в буржуазной России, предлагается фактически внедрить в России социалистического будущего. Странно, что такие непримиримые противники превращения сельскохозяйственных земель в объект торга, как академик РАСХН В. С. Шевелуха, доктора экономических наук И. М. Братищев, О. В. Маляров и другие товарищи, не обратили на это внимания и поддерживали профессора Ф. Н. Клоцвога, а не критиков "ресурсно-арендной системы".
* * *
Вызывает наше недоумение и даже возмущение то обстоятельство, что ряд ранее согласованных положений, засриксированных в проекте Концепции, обсуждавшемся на пленуме ЦС РУСО, произвольно изменены или изъяты из текста без ведома других членов рабочей группы, которая на своем заседании в конце сентября решила вопрос об окончательной редакции некоторых спорных мест. Техническое оформление этой работы было поручено профессору Ф. Н. Клоцвогу.
Однако он не только самовольно на свой лад интерпретировал обсуждавшиеся места, но и внес свои поправки в те части текста, которые были давно согласованы и не обсуждались ни на пленуме ЦС РУСО, ни на последнем заседании рабочей группы. Наш протест против такого самоуправства в письменном виде был передан руководителю группы по разработке Концепции, академику РАСХН В. С. Шевелухе. Однако он, по всей видимости, решил посмотреть сквозь пальцы на "шалости" своего заместителя. Виктор Степанович не счел нужным даже переговорить с кем-либо из нас, считая вопрос "исчерпанным".
Наши конкретные возражения сводятся к следующему.
4. Прежде всего дело касается характеристики современного этапа освободительного движения в России. Ныне марксистами признано, что текущий этап является общедемократическим. В соответствии с этим в выступлении В. А. Бударина на пленуме Центрального Совета РУСО предлагалось включить в текст положение, которое никем из его участников не было ни оспорено, ни опровергнуто, ни отклонено. Приводим его полностью: "В конце 80-х - начале 90-х годов в стране победила контрреволюция и начался процесс буржуазной реставрации. Этот процесс шел таким образом, что в экономическом, социальном и политическом аспектах Россия оказалась в положении полуколониальной страны, где ведущие позиции занял компрадорский, криминально-бюрократический, финансово-ростовщический капитал. Это означает, что на очередь дня встали прогрессивные общедемократические преобразования. Вместе с тем наша Родина каких-нибудь десять лет тому назад была социалистической страной. В экономической, социально-политической и культурной сферах, в памяти населения сохраняются многочисленные и явные следы социалистического общества. Следовательно, современный этап, будучи по своему характеру общедемократическим, органически сочетает в себе задачи общедемократические и социалистические. Эти задачи тесно переплетены, и решать многие из них невозможно порознь. Общедемократические преобразования российского общества соответствуют интересам и целям социалистических преобразований, причем многие общедемократические
задачи не могут быть решены вне социалистического вектора развития".
В обсуждавшемся проекте данная идея присутствовала (раздел 4 "Каким мы видим будущий социализм?"), хотя и была, к сожалению, сведена к весьма краткой формуле, включенной в текст по нашему настоянию: "Современный этап, будучи по своему характеру общедемократическим, сочетает в себе задачи национально-демократические и социалистические" (абзац 2). В окончательном тексте благодаря "усилиям" профессора Ф. Н. Клоцвога указанная формулировка была приведена к состоянию научного абсурда, хотя внешне это место звучит "всего лишь чуть-чуть" иначе: "Современный этап должен органически сочетать в себе задачи общедемократические и социалистические". Ее абсурдность в том, что выброшен главный системо-образующий элемент характеристики этапа, гласящий о его общедемократической сущности. В результате характеристика стала аморфной, лишилась стержня. К тому же замена слова "сочетает" на "должен сочетать" вносит в текст элемент неопределенности, поскольку "должен" еще не означает, что такое сочетание существует реально. Все это дезориентирует читателя и может создать у него иллюзорное понимание российской действительности. Подобные иллюзии опасны тем, что способны спровоцировать стремление игнорировать такую объективную данность, как общедемократический этап, толкнуть коммунистов на авантюрные действия. Последнее особенно опасно, поскольку способно причинить коммунистическому движению в России огромный, а может быть, даже непоправимый ущерб.
5. В результате недобросовестного, субъективного исправления текста при характеристике девиза "Не назад к социализму, а вперед к социализму!" возникли искажения первоначального смысла. Так, в проекте Концепции (раздел 4, абзац 3) и окончательном ее тексте (раздел 3, абзац 2) указывается: "От советского общества будет заимствовано все самое лучшее и полезное для народа, а ошибки и недостатки прошлого преодолены". Далее, в проекте следует принципиальный тезис, который изъят из окончательного варианта Концепции: "Вместе с тем грядущий социализм впитает в себя все достижения современного освободительного движения народа". Отрицание роли и значения современного опыта борьбы означает, что мы зовем народ не вперед, а назад к социализму. Но это грубейшая теоретическая и политическая ошибка. В практической деятельности она может иметь самые негативные последствия. Как известно, КПРФ в своих программных документах давно уже отказалась от подобного подхода. Однако профессор Ф. Н. Клоцвог пытается повернуть ее вспять своими левоэкстремистскими "учеными взглядами". Спрашивается, зачем и почему?
6. По совершенно непонятным причинам в разделе втором ("Оценка современной ситуации"), где дается характеристика нынешнего российского капитализма, как преимущественно спекулятивно-ростовщического (абзац третий), вычеркнуты следующие слова, имеющие принципиальное значение: "В России разрушаются реальные отрасли экономики путем приватизации, искусственных банкротств, скупки акций иностранными спекулянтами и конкурентами". Правда, в абзаце восьмом имеется фраза: "Иностранный капитал в явной и скрытой формах прибирает к рукам все, что может иметь перспективу". Но это нисколько не спасает дела. Во-первых, в данной фразе ничего не говорится о таких орудиях уничтожения реального сектора российской экономики, как приватизация и искусственные банкротства. Во- вторых, иностранный капитал прибирает к рукам не только то, что может иметь перспективу, но и особенно то, что он считает нужным разрушить в России в интересах своей конкурентной борьбы.
7. Примерно в середине четвертого раздела Концепции имеется выделенная жирным шрифтом посылка "Для восстановления отечественного производства необходимо". Посылка раскрывается с помощью нескольких пунктов. В пункте четвертом проекта (соответственно в пункте пятом окончательного варианта) речь идет о политике привлечения иностранных инвестиций. Примечательно, что в окончательном варианте в данный пункт не попало следующее положение: "Установить, что в совместных предприятиях контрольный пакет акций должен принадлежать Правительству России". Подобная "репрессия" по отношению к данной фразе необъяснима. Как известно, совместные предприятия существовали
и в Советском Союзе. Словом, некоторые лукавые "специалисты", воспользовавшись удобным случаем, не только отрицают движение вперед к социализму, но даже и назад к социализму не зовут.
8. Участники рабочей группы неоднократно указывали на некорректность использования странного термина "качество и результативность труда". Дело в том, что "результативность" обобщающее понятие. Под ним подразумевается как количество, так и качество труда. В связи с этим в проекте Концепции употреблялись как равноценные сводная категория "результативность труда" и ее расшифровка "количество и качество труда" (см. раздел 1, абзацы 6 и 14). В окончательном варианте профессор Ф. Н. Клоцвог заменил эти общепринятые понятия на любезный его сердцу свой "личный" термин "качество и результативность труда". Остается только сожалеть, что мелочная амбициозность ставится выше элементарной научности и интересов дела. Даже неловко писать об этом.
9. На протяжении длительного времени в рабочей группе шли острые споры по поводу того, случайно ли в СССР возникла теневая экономика. Что она такое? Всего лишь реакция на экономические неурядицы в советской экономике, как это утверждается в абзаце 15 первого раздела? Конечно же, такие неурядицы сыграли свою роль. Но не они главная причина.
Дело в том, что современное крупное машинное производство не в состоянии охватить всю экономику ни в условиях буржуазного строя, ни в социалистическом обществе. В ней имеются многочисленные ниши, где при капитализме способны с минимальной прибылью функционировать мелкие и средние предприятия. Крупный капитал туда не идет, ибо его интересуют максимальные прибыли. Это одна из причин того, что вопреки прямолинейно понимаемой теории концентрации производства капитализм до сих пор не уничтожил мелкую буржуазию. Она сохранилась рядом с крупной монополистической буржуазией, владеющей гигантами современной индустрии. В рамках производительных сил советского общества имели место аналогичные условия для возрождения мелких и средних производителей. Данный фактор объективен. От него нельзя отмахнуться. Поэтому в обстановке фактического запрета частного производства мы получили "теневые" мелкотоварный и частнохозяйственный секторы. Согласно данным профессора Л. Орленко, в СССР скрытая экономика давала около 10 % валового внутреннего продукта (см. Диалог. 2000. N 4. С. 37). Если бы в Советском Союзе эти подпольные виды производства развивались легально, то мы по преимуществу имели бы законопослушную мелкую буржуазию и законопослушных мелких частных товаропроизводителей. Они не представляли бы угрозы для социалистического строя, будучи поставлены под государственный и общественный контроль. Вместо этого мы в лице преступной мафии дельцов получили злейших и непримиримейших врагов социализма.
Вот почему в проект Концепции в последний абзац первого раздела ("Уроки социалистического строительства") по нашему настойчивому требованию была вставлена фраза: "В стране своевременно не были легализованы и поставлены под жесткий экономический и юридический контроль мелкотоварный и частнохозяйственный уклады". Однако на заключительной стадии она была произвольно выброшена "профессорской рукой". Такой подход к науке бесплоден. Хуже того, отказ видеть реальные процессы, происходившие в Советском Союзе, вреден. Он затушевывает истину, закрывает дорогу для понимания путей к будущему социализму, мешает принятию ответственных решений сегодня. Пора уже понять, что и советский ранний социализм, и грядущий ранний социализм суть общества многоукладные.
Можно, конечно, спорить относительно того, насколько удачна была изъятая формулировка по способу выражения. Но суть дела она раскрывала правильно. И вместо того, чтобы выбрасывать, ее следовало уточнить, усовершенствовать. В частности, возможен был такой вариант: "Практика советского социализма показала, что мелкотоварный и частнохозяйственный уклады в СССР фактически существовали, но существовали подпольно, нелегально. Они были порождены объективными условиями экономической жизни. Поэтому их следовало не запрещать, не бороться с ними безрезультатными административно-силовыми методами, а легализовать, поставив
под жесткий правовой, экономический и общественный контроль".
* * *
В заключение имеет смысл остановиться в обобщенном виде на проблеме, какой именно социализм нам предстоит создавать в относительно недалекой перспективе. К сожалению, данная проблема нашими теоретиками вообще не ставится. Преобладают мнения, что мы сразу же, немедленно воссоздадим то, что было в Советском Союзе в конце 80-х годов, и двинемся дальше, продолжая прежний путь "развитого социализма". Для нас совершенно аксиоматично, что это утопические представления. Как уже говорилось выше, сегодня мы переживаем общедемократический этап освободительного движения русского народа и других народов России. Из этого обстоятельства, а также из особенностей современных производительных сил вытекает идея раннего социализма. В теории этот вопрос покамест не проработан. Но его актуальность несомненна.
В самом деле, какие преобразования мы будем проводить в случае завоевания власти союзом народно-патриотических сил? Хотя перед нами общедемократический этап развития, можно будет параллельно решать как общедемократические, так и некоторые социалистические задачи. Отсюда следует, что социалистические цели в этих условиях могут быть достигнуты в их далеко не совершенном виде. Можно предполагать, что будут решаться в основном задачи переходного периода под руководством коммунистов силами народно-патриотического союза. Установившееся в этот период народовластие будет по своей сути революционно-демократическим.
Разрешение задач общедемократического этапа и частичное разрешение ряда социалистических задач позволит со временем вступить в период раннего социализма, который скорее всего продлится не одно десятилетие, о чем свидетельствует опыт СССР, других стран, где социализм, к сожалению, потерпел крушение, а также опыт сохранившихся социалистических государств. В России в основном, в главном он будет тождествен прошлому, прежде всего советскому, социализму, хотя, естественно, во многом будет отличаться от него, вобрав в себя не только прежний, но современный и будущий опыт борьбы за интересы трудящихся. Что же представляет собой ранний социализм? Эту теоретическую и практическую задачу предстоит решать ученым- обществоведам и партийным функционерам марксистско-ленинского толка. Здесь же для начала можно опереться на имеющуюся скромную наработку кандидата экономических наук В. А. Бударина (см. в кн. Виктор Бударин, Юрий Фокин. Уроки прошлого и поиск грядущего. М., 1998). Он описывает ряд специфических черт раннего социализма советского периода. Приводим соответствующий фрагмент.
"Что же такое ранний социализм, построенный в СССР? Я не берусь дать ни его научное определение, ни его исчерпывающую характеристику. Но некоторые его отличительные черты можно было бы назвать.
Во-первых, это социализм, пока еще далекий от своей зрелой стадии, несущий на себе явственный отпечаток переходного периода. В известном смысле можно сказать, что это уже не переходная ступень от капитализма к социализму, но это еще и не социализм в полном значении этого понятия.
Во-вторых, это общество, еще не преодолевшее классовых различий и потому нуждающееся с точки зрения внутренних условий в сохранении государства, суть которого - народовластие или диктатура рабочего класса.
В-третьих, производительные силы раннего социализма не вышли за тот предел, который качественно отличал бы их от производительных сил современного капитализма. Но это означает, что вопреки нашим оптимистично-вульгарным заверениям не было абсолютных гарантий против буржуазной реставрации в Советском Союзе, что и подтвердилось, к сожалению, на практике. Относительные гарантии, разумеется, существовали. Среди них главное место занимала руководящая роль Коммунистической партии. Но с этой обязанностью она не справилась в силу многих причин. Среди них первой по счету стоит возникшая на определенном этапе приверженность к идеологическому догматизму и превращению теории марксизма-ленинизма в "священную икону", с одной стороны, и утраченная поздними коммунистами способность на деле противостоять правому оппортунизму и ревизионизму - с другой.
В-четвертых, поскольку современные производительные силы не обеспечивали зрелого состояния базиса, постольку не могли быть устранены и рудименты предшествующих эпох. Ранний социализм в СССР не был в состоянии до конца преодолеть многоукладность. Попытки сделать это с помощью "политических" средств давали лишь внешнюю видимость решения проблемы. Таким образом, под экономические и иные устои общества закладывалась мина замедленного действия.
В-пятых, общественное разделение труда, объективная многоукладность экономики, наличие различных собственников на средства производства и продукт труда делали объективно неизбежным и необходимым (то есть закономерным) существование в условиях раннего социализма вполне нормального (а не "деформированного" и не "урезанного", не "формального" и не "условного") товарного производства с присущим ему законом стоимости.
В-шестых, в силу недостаточного уровня развития производительных сил в стране преобладала фабрично-заводская система организации производства, предусматривающая хозрасчет и оперативную самостоятельность предприятий государственного сектора. В силу той же причины в СССР не только в рудиментарных укладах, но и в государственном секторе не была преодолена социальная качественная неоднородность труда. В сочетании с разделением общественного труда это порождало неформальное существование товарного производства и реальное действие закона стоимости в рамках государственного сектора народного хозяйства.
В-седьмых, согласно классикам марксизма-ленинизма переход средств производства в руки общества означает, что на месте понятий "труд частный" и "труд общественный" возникает новая категория - "непосредственно общественный труд". В связи с этим товар сам собою отмирает, а вместо денег используются так называемые боны, то есть квитанции, удостоверяющие затраты индивидом определенного количества рабочего времени.
В условиях раннего советского социализма к появлению непосредственно общественного труда был сделан самый трудный, но решающий шаг.
Средства производства стали в своей преобладающей и главной части общенародным достоянием. Но это был лишь первый шаг. Он не знаменовал прочного утверждения нового общественного отношения. Чтобы завоевать соответствующие позиции, ему предстояло пройти длительный путь становления.
Начать с того, что непосредственно общественный труд не может быть социально разнородным, то есть несоизмеримым непосредственно в рабочем времени. Между тем один час труда ученого, инженера, квалифицированного и неквалифицированного работника был неравен друг другу даже в рамках государственного сектора, не говоря уже об остальных. Следовательно, до преодоления социальной неоднородности труда говорить об относительно зрелых формах непосредственно общественного труда было явно преждевременным. К тому же присущая раннему социализму многоукладность вообще не "вписывалась" в сущность категории "непосредственно общественный труд".
Достигнутая ступень развития непосредственно общественного труда означала, что начался этап отмирания товарного производства, что в этом направлении сделаны первые скромные подвижки. Но она отнюдь не знаменовала его полного отрицания. Товарное производство по-прежнему сохранялось, играя весьма существенную и отнюдь не формальную роль в становлении и развитии социалистического общества. Все это говорит о том, что в рамках раннего социализма имели место рудименты предшествующих эпох и социально- экономических формаций. Я называю их пережитками госкапитализма, поскольку они были поставлены (к сожалению, лишь до известного времени) под контроль социалистического государства.
В-восьмых, рабочие и служащие государственного уклада в условиях раннего социализма получали за свой труд заработную плату. Это означает, что в системе общенародной собственности вполне предметно существовало такое явление, как наем рабочей силы государственным предприятием. И, поступая на работу или переходя с одного места на другое, работник государственного предприятия реализовывал свою моральную и материальную заинтересованность в конкретном виде труда, в получении определенного
вознаграждения или продвижения по службе. Такая реализация материального интереса близка к понятию "продажа рабочей силы", хотя и не тождественна ей. Это еще одно подтверждение, что общенародная собственность в СССР не была свободна от отдельных черт и особенностей государственного капитализма, доставшегося ей от буржуазного общественного производства, порожденного империализмом и госмонополистическим капитализмом, по определению В. И. Ленина, есть последняя ступенька перед социализмом. Какие еще "родимые пятна" госкапитализма были присущи общенародной собственности в СССР? Этот вопрос нуждается в дополнительном исследовании.
В-девятых, в силу недостаточной зрелости социалистического общества в СССР наши научные представления о нем не были адекватными истине. Точнее говоря, наши знания о производительных силах, которыми располагал Советский Союз, об общественных отношениях, которые утвердились на их основе, лишь приблизительно, вчерне отражали истинное положение дел. К тому же развернувшаяся с первых дней Советской власти ожесточенная политическая и идеологическая борьба в партии и в стране сыграла противоречивую роль в познании сущности и законов развития молодого социализма. С одной стороны, в ходе этой борьбы выковывалось позитивное направление общественного развития. Это позволило осуществить индустриализацию, коллективизацию, поднять страну от сохи до космических высей. С другой стороны, огромное ожесточение идеологической борьбы на внутреннем и внешнем фронтах подчас мешало трезво, прагматично видеть жизнь, понуждало без особой необходимости идеализировать реальный социализм, проявлять преступную слепоту в оценке многих выдающихся достижений мировой науки. Все это, вместе взятое, искажало наши представления о реальном социализме, вело во многих случаях к ложным выводам и практическим установкам.
В-десятых, все сказанное отнюдь не означает, что социализм не был господствующим и определяющим отношением советского общества. Совсем напротив. И можно напомнить о множестве факторов, подтверждающих эту мысль. Укажем лишь на некоторые. Таковы основной экономический закон социализма, закон планомерного развития, закон распределения по труду, отсутствие эксплуатации и т. д. и т. п. Все это проявилось в росте материального благосостояния и культуры народа, в общественных фондах потребления, в бесплатном, обязательном среднем образовании и бесплатной учебе в вузах, в бесплатном здравоохранении, в отсутствии безработицы, в невиданной до Великого Октября социальной защищенности населения, которая помогла трудящимся всего мира добиться существенных сдвигов в обеспечении своих социальных прав" (С. 42-44).
Данная, весьма неполная, характеристика раннего социализма, созданного в Советском Союзе, отражает ряд его основных позитивных черт, а также недостатков, порожденных политическими и теоретическими ошибками. Вместе с тем она показывает многие существенные черты грядущего раннего социализма. В этом, на наш взгляд, ее достоинство. Задача коммунистов сводится к тому, чтобы избежать ошибок советского периода, поставить на службу народу все современные и будущие возможности социалистического созидания. Прошлый опыт бесценен, но не всеобъемлющ. Будущие поколения учтут его, но внесут свою решающую лепту в содержание, формы и сам процесс социалистического строительства. Главное, смотреть вперед, а не назад!
Пленум ЦС РУСО принял решение, что в случае несовпадения позиций членов Центрального Совета в качестве варианта должны публиковаться мнения меньшинства. В середине октября состоялось заседание объединенной рабочей группы по трем документам пленума Центрального Совета РУСО: а) "Уроки истории: от победы в Великой Отечественной войне к временному поражению социализма"; б) "О политической ситуации в России после думских (декабрь 1999 г.) и президентских (март 2000 г.) выборов, о стратегии и тактике коммунистов в новых условиях"; в) "Социализму в России альтернативы нет. Концепция социально-экономического возрождения и развития России". Вопреки пленуму она приняла решение не включать мнение меньшинства в основной текст документов, а рекомендовать несогласным выступить со своими возражениями в печати. Это означало, что наше мнение не могло быть доведено до сведения ЦК КПРФ до начала работы VII съезда партии. По издательским и полиграфическим причинам выступить в печати удается спустя много времени после съезда. Таков плачевный результат нарушения норм научной этики: споры решаются "большинством голосов", а информация об иных мнениях и возражениях откладывается на неопределенное время, становясь частным делом несогласных. Вряд ли это будет способствовать квалифицированному выполнению научных исследований и укреплению авторитета РУСО 1 .
Главный недостаток Концепции "Социализму в России альтернативы нет" - теоретизирование в деталях об обществе, которое появится не сегодня или завтра, а через весьма значительный промежуток времени, впитав в себя не только достижения минувшего, но также огромный политический и социальный опыт текущего и завтрашнего дня. Почти весь пафос документа направлен либо на высокую оценку прошлых достижений, либо на критику прежних ошибок и заблуждений. Но в будущем нас ждут новые достижения и совершенно иные ошибки и заблуждения. Многих неудач можно избежать, если сегодня трезво, но строго критически оценивать опыт советского социализма и научно, без натужного оптимизма всматриваться в будущее.
О чем конкретно идет речь?
1. Вызывает принципиальные возражения фраза: "Это было сигналом объективной необходимости быстрейшего перехода от раннего социализма к его более развитым, зрелым формам". Она фигурирует в девятом абзаце первого раздела, посвященного урокам социалистического строительства в СССР. Аналогичная мысль в окончательном варианте текста Концепции неожиданно возникла также в абзаце седьмом того же раздела. В завышенных оценках зрелости социалистического общества, построенного в СССР, проявились левоэкстремистские настроения Ф. Н. Клоцвога. Он полагает, что к 60-м годам в стране был завершен этап раннего социализма и начался переход к "его более развитым формам". Это всего лишь преподносимая в "преобразованном виде" формулировка о построении в СССР "развитого" ("зрелого") социализма.
--------------------------------------------------------------------------------
1 В знак протеста В. Бударин снял свою фамилию из числа разработчиков Концепции.
--------------------------------------------------------------------------------
Методологические неточности, заложенные в Концепцию, уводят нас от реальности в дебри схоластических абстракций и эклектики. Например, "более развитые формы социализма" предполагают, согласно ее окончательному тексту, многоукладную экономику, что вряд ли совместимо одно с другим. Если же признать, что на очереди дня стоят общедемократические преобразования, за которыми вновь последует ранний социализм, то все становится на свои места.
Идею назревшего перехода "от раннего социализма к его более развитым формам" мы считаем для 60-х годов надуманной. Все послевоенные экономические реформы в СССР решали проблемы совершенствования производственных отношений раннего социализма как такового. И сегодня перед нами выдвигается прежде всего задача заново создавать раннее социалистическое общество, а не проблема "перехода к более развитым формам социализма". Поэтому, хотя и замаскированное, утверждение о построении в СССР "зрелого социалистического общества" совершенно неуместно в нашей Концепции. Более того, оно противоречит принятым РУСО документам. В частности, согласно Тезисам, посвященным 80-летию Октября, Советский Союз с точки зрения глубинных экономических и социальных предпосылок при всех своих достижениях к моменту его разрушения в 1991 году не вышел за исторические рамки раннего социализма, причем не все задачи переходного периода были к этому времени разрешены (см. Диалог. 1997. N 9. С. 10). Принимая новый документ, следует помнить о предыдущих, тем более о таком основополагающем документе, как указанные Тезисы. Если же мы считаем, что данное положение Тезисов устарело, то следует сказать об этом в принимаемой нами Концепции, а не делать вид, будто ничего не происходит.
Еще раз подчеркиваем: впереди у нас вновь ранний социализм, который, возможно, займет не одно десятилетие. При этом, как убедительно показал профессор В. В. Трушков (см. Диалог. 2000. N 7), исторический опыт послереволюционных реставраций свидетельствует, что их преодоление не возвращает к исходному пункту, с которого они начинаются. Так что ранний социализм будущего скорее всего возникнет в условиях, весьма мало напоминающих советское общество. И с этим нельзя не считаться. Поэтому вместо того, чтобы по-пустому гадать, какими будут пресловутые более зрелые формы социализма, нам следовало бы заняться разработкой проблемы раннего социалистического общества с учетом конкретной ситуации его возникновения и становления. Огромная актуальность данной проблемы самоочевидна.
О более поздних же формах социалистического общества, на наш взгляд, следует говорить крайне осторожно, избегая излишней детализации. Именно так поступали классики марксизма-ленинизма. Придерживаться такого принципа тем более необходимо, что в развитом социалистическом обществе мы вопреки общеизвестным декларациям еще не жили и судить о нем на основании опыта Советского Союза не можем. Игнорируя такие объективные обстоятельства, мы рискуем предложить КПРФ не руководство к действию, а ученическую шпаргалку. Не думаем, что партия поблагодарит нас за такую "помощь".
2. В разделе третьем, посвященном конкретике грядущего социализма ("Каким мы видим будущий социализм?"), в перечне видов собственности будущего социалистического общества (абзац седьмой) не указаны предприятия частнохозяйственного и госкапиталистического типа, с чем нельзя согласиться. Ведь речь идет о раннем социализме, только что выбравшемся из пропасти так называемой рыночной экономики. Он неизбежно будет нести на себе следы предшествующего общества. Сохранятся и многие черты переходного периода. Вряд ли будет правильным проводить сплошную национализацию не только всех средних, но и некоторых относительно крупных предприятий, не относящихся к числу стратегических и принадлежащих патриотически ориентированной буржуазии, участвующей в движении народно- патриотических сил. Кроме того, скорее всего не удастся в короткие сроки освободиться от таких госкапиталистических форм, как совместные предприятия, а также предприятия, принадлежащие государству и российским частным акционерам. Добавим к этому, что В. И. Ленин производственную и потребительскую кооперацию, с развитием которой он тесно связывал свой новый взгляд на социализм, считал разновидностью
госкапитализма. Разумеется, над деятельностью частных и гос- капиталистических предприятий должен быть установлен жесткий всеобъемлющий государственный (законодательный, финансовый и проч.), а также общественный контроль (СТК, профсоюзы, рабочие комитеты и т. п.). Это ограничит частнособственнические аппетиты их владельцев и в конечном счете вынудит частных предпринимателей подчинить свои действия воле трудящихся, задачам социалистического этапа развития.
3. Мы считаем, далее, совершенно неуместным сохранение в том же третьем разделе абзаца одиннадцатого, этого любимого детища профессора Ф. Н. Клоцвога. Наш документ в целом и без того содержит немало спорных позиций, формулируемых в качестве непреложных истин. В данный же фрагмент включены положения, которые в лучшем случае могут рассматриваться как научные версии, подлежащие обязательной экспериментальной проверке. Именно в таком качестве они и предлагались некоторыми учеными в 60-70-х годах. В то время они такой проверки не прошли. Сегодня же такая проверка исключена обстоятельствами общественной жизни России. Но и без экспериментальной проверки совершенно очевидно, что реальная ценность их крайне сомнительна. Процитируем указанное место: "В новых условиях изменится характер взаимоотношений между предприятием и государством. Эти отношения будут строиться на арендных принципах, что проявится в качественно новой организации системы налогообложения предприятий. До сих пор во всем мире базой налогообложения служили результаты производства (объем продукции, добавленная стоимость, прибыль и т. п.), в новых условиях базой налогообложения станут ресурсы, находящиеся в пользовании того или иного предприятия (основные фонды, земля, трудовые ресурсы и т. п.). Такая налоговая система будет выполнять важнейшую стимулирующую роль. У предприятий появится прямая заинтересованность в максимально эффективном использовании ресурсов, сложится мощный противозатратный механизм".
Нам представляется совершенно неправильным и дезориентирующим коммунистов утверждение, что налогообложению в будущем обществе должны подлежать не результаты производства, а ресурсы, находящиеся в пользовании конкретного предприятия. Результаты производства представляют собой объективную (реальную) экономическую величину, а облагаемые ресурсы - величину в своей преобладающей части субъективно-оценочную. Но при оценках неизбежны весьма грубые ошибки, которые поставят различные предприятия в заведомо неравные условия. Это будет искажать подлинные итоги их хозяйственной деятельности, а в масштабах общества - вызывать серьезные социальные коллизии.
Кроме того, значительная доля используемых предприятиями ресурсов представляет собой оборотные фонды, о чем наша Концепция умалчивает. Их преобладающая часть должна приобретаться за деньги в виде сырья, материалов, топлива, электроэнергии, комплектующих изделий. В ряде отраслей с низкой скоростью оборота оборотных средств размер этих фондов есть величина весьма значительная, и их нельзя исключать из общего состава ресурсов. Значит, их также придется облагать налогом. При этом облагать многократно по ходу передвижения частей готового продукта от одного предприятия к другому в порядке кооперированных поставок. В результате эффективность использования ресурсов в таких отраслях снизится, а не возрастет.
Налоги на ресурсы вместо налогов на результаты производства не применяются нигде в мире. Этого нет ни в одной капиталистической стране, не было и нет ни в одном социалистическом государстве. Правда, в США применяется налог на имущество с учетом стоимостной оценки полезных ископаемых. Он составляет от 0,1 % до 1,5 % стоимости указанного имущества, то есть не оказывает существенного влияния на эффективность использования ресурсов. К тому же данный налог применяется в качестве дополнительного, а не основного и никоим образом не заменяет обложение результатов производственной деятельности, которое остается основной формой налогообложения. Все это говорит о том, что рекомендовать грядущему социалистическому обществу ресурсное налогообложение в качестве основной и единственной формы нецелесообразно.
Главный путь повышения эффективности использования ресурсов не в системе налогов, а в применении высоких ресурсосберегающих технологий, а также систем оплаты труда по его конечным результатам, обеспечивающих снижение себестоимости и подъем производительности труда.
Согласно смыслу рассматриваемого здесь отрывка, подразумевается, будто налогообложение результатов производства привело к возникновению в Советском Союзе "затратной экономики", с чем никак нельзя согласиться. Такая система налогов нигде в мире еще не создала "затратного хозяйства", хотя она и применяется повсеместно. В Советском Союзе последние годы его существования действительно росла затратность производства. Причиной этого были преобладание экстенсивных методов развития производства над интенсивными, медленное внедрение научно-технических новшеств, рост объемов "незавершенки", в результате чего снижались фондоотдача и темпы роста производительности труда. Заинтересованности предприятий не в экономии, а в росте затрат сильно способствовала система валовых показателей. Но при этом такие виды налогообложения результатов производства, как налог с оборота, отчисления от прибыли, сельхозналог, не оказывали никакого влияния на проблему затратности. Все сказанное означает, что конкретная метода налогообложения не имеет отношения ни к возникновению затратного, ни к созданию противозатратного механизма. Добавим к этому, что ниоткуда не следует, будто будущему социализму неизбежно угрожает опасность вновь впасть в "грех затратности".
Далее. В анализируемом фрагменте мы фактически навязываем грядущему социалистическому обществу арендные отношения между государством и предприятиями. Однако арендную систему нельзя рассматривать как некую панацею. Положительные стороны данной системы достаточно ограниченны. Ее невозможно отнести к числу самых лучших и единственно приемлемых, как это преподносится в нашей Концепции. Нельзя не отметить также, что в цитируемом абзаце арендные отношения между государством и предприятиями жестко обусловливаются "ресурсной" системой налогообложения. Однако, во- первых, такая связь вовсе не обязательна. Методы аренды могут существовать при самых разных вариантах и видах налогообложения. Во-вторых, "ресурсная" система налогообложения, как уже говорилось, ущербна и вряд ли будет способствовать процветанию как арендной системы, так и экономики в целом.
Но особенно нелепой идея о внедрении в будущее социалистическое общество ресурсного налогообложения и арендной системы, настойчиво проводимая профессором Ф. Н. Клоцвогом, становится, когда речь заходит о земле. Получается весьма любопытная картина, особенно по отношению к сельскохозяйственному производству (да и в промышленности дело будет обстоять не лучше). Согласно Концепции о социализме в России, всякое предприятие, занимающее определенную территорию, должно будет вносить государству платежи по налогу за используемый земельный ресурс и сверх того - арендную плату. Это поставит совхозы, колхозы, кооперативы, сельхозартели и т. п. в неприемлемое для самой сути социализма кабальное положение. По существу, предлагается ввести в будущем социализме грабительскую систему, к которой даже буржуазные государства не рискуют прибегать. Пожалуй, на подобное могли бы решиться только гайдаро-чубайсы в современной России, если бы до такого додумались.
Но этим дело не исчерпывается. По существу, предлагается отказаться от проверенного опытом советского общества и зафиксированного в Конституции СССР, в Примерном Уставе сельскохозяйственной артели принципа бесплатности землепользования. Вот как охарактеризован этот принцип в работе профессора В. А. Кочнева "Земля - бесценное богатство, горькое и трудное счастье народов". Он пишет: "Принцип бесплатности землепользования, означающий, что землепользователь не вносит какую-либо плату за земельный участок ни в момент его предоставления, ни в процессе пользования землей. Как хозяйственный субъект, он платит лишь соответствующие налоги с дохода, полученного от использования земли" (...Изм. 1999. N 4. С. 60). Надо сказать, что принцип бесплатности землепользования до сих пор не удалось отменить его противникам. Фактически он сохраняется в современной России
словно кость в горле антинародного режима.
А что означает арендный (платный) принцип землепользования в условиях социализма? Если совхоз, колхоз, кооператив или иной землепользователь получает землю от государства в аренду, то возникает ряд последствий, которые будут бурно приветствовать аяцковы и башмачниковы всех сортов и разновидностей. Если земля получена по договору об аренде, то пользователь получает реальное право сдавать ее в субаренду, ибо сказавши "а", придется сказать "в". Но, что еще опаснее, последует и "с": откроется возможность отдавать землю в залог под ипотечный кредит. В обстоятельствах, рекомендуемых Концепцией, в этом не будет ничего необычного. Если землепользователь умело распорядится кредитом, он его своевременно выплатит. Ну а если ему не повезет, то права арендатора получит ипотечный банк, который сможет сдать участок в субаренду, получая с нее арендную плату и проценты на капитализированную цену земли. Как видим, платный (арендный) принцип землепользования вплотную подводит общество к купле- продаже земли, против чего КПРФ уже не первый год ведет борьбу в Государственной думе. То, что покамест не удается протащить через Думу партии власти в буржуазной России, предлагается фактически внедрить в России социалистического будущего. Странно, что такие непримиримые противники превращения сельскохозяйственных земель в объект торга, как академик РАСХН В. С. Шевелуха, доктора экономических наук И. М. Братищев, О. В. Маляров и другие товарищи, не обратили на это внимания и поддерживали профессора Ф. Н. Клоцвога, а не критиков "ресурсно-арендной системы".
* * *
Вызывает наше недоумение и даже возмущение то обстоятельство, что ряд ранее согласованных положений, засриксированных в проекте Концепции, обсуждавшемся на пленуме ЦС РУСО, произвольно изменены или изъяты из текста без ведома других членов рабочей группы, которая на своем заседании в конце сентября решила вопрос об окончательной редакции некоторых спорных мест. Техническое оформление этой работы было поручено профессору Ф. Н. Клоцвогу.
Однако он не только самовольно на свой лад интерпретировал обсуждавшиеся места, но и внес свои поправки в те части текста, которые были давно согласованы и не обсуждались ни на пленуме ЦС РУСО, ни на последнем заседании рабочей группы. Наш протест против такого самоуправства в письменном виде был передан руководителю группы по разработке Концепции, академику РАСХН В. С. Шевелухе. Однако он, по всей видимости, решил посмотреть сквозь пальцы на "шалости" своего заместителя. Виктор Степанович не счел нужным даже переговорить с кем-либо из нас, считая вопрос "исчерпанным".
Наши конкретные возражения сводятся к следующему.
4. Прежде всего дело касается характеристики современного этапа освободительного движения в России. Ныне марксистами признано, что текущий этап является общедемократическим. В соответствии с этим в выступлении В. А. Бударина на пленуме Центрального Совета РУСО предлагалось включить в текст положение, которое никем из его участников не было ни оспорено, ни опровергнуто, ни отклонено. Приводим его полностью: "В конце 80-х - начале 90-х годов в стране победила контрреволюция и начался процесс буржуазной реставрации. Этот процесс шел таким образом, что в экономическом, социальном и политическом аспектах Россия оказалась в положении полуколониальной страны, где ведущие позиции занял компрадорский, криминально-бюрократический, финансово-ростовщический капитал. Это означает, что на очередь дня встали прогрессивные общедемократические преобразования. Вместе с тем наша Родина каких-нибудь десять лет тому назад была социалистической страной. В экономической, социально-политической и культурной сферах, в памяти населения сохраняются многочисленные и явные следы социалистического общества. Следовательно, современный этап, будучи по своему характеру общедемократическим, органически сочетает в себе задачи общедемократические и социалистические. Эти задачи тесно переплетены, и решать многие из них невозможно порознь. Общедемократические преобразования российского общества соответствуют интересам и целям социалистических преобразований, причем многие общедемократические
задачи не могут быть решены вне социалистического вектора развития".
В обсуждавшемся проекте данная идея присутствовала (раздел 4 "Каким мы видим будущий социализм?"), хотя и была, к сожалению, сведена к весьма краткой формуле, включенной в текст по нашему настоянию: "Современный этап, будучи по своему характеру общедемократическим, сочетает в себе задачи национально-демократические и социалистические" (абзац 2). В окончательном тексте благодаря "усилиям" профессора Ф. Н. Клоцвога указанная формулировка была приведена к состоянию научного абсурда, хотя внешне это место звучит "всего лишь чуть-чуть" иначе: "Современный этап должен органически сочетать в себе задачи общедемократические и социалистические". Ее абсурдность в том, что выброшен главный системо-образующий элемент характеристики этапа, гласящий о его общедемократической сущности. В результате характеристика стала аморфной, лишилась стержня. К тому же замена слова "сочетает" на "должен сочетать" вносит в текст элемент неопределенности, поскольку "должен" еще не означает, что такое сочетание существует реально. Все это дезориентирует читателя и может создать у него иллюзорное понимание российской действительности. Подобные иллюзии опасны тем, что способны спровоцировать стремление игнорировать такую объективную данность, как общедемократический этап, толкнуть коммунистов на авантюрные действия. Последнее особенно опасно, поскольку способно причинить коммунистическому движению в России огромный, а может быть, даже непоправимый ущерб.
5. В результате недобросовестного, субъективного исправления текста при характеристике девиза "Не назад к социализму, а вперед к социализму!" возникли искажения первоначального смысла. Так, в проекте Концепции (раздел 4, абзац 3) и окончательном ее тексте (раздел 3, абзац 2) указывается: "От советского общества будет заимствовано все самое лучшее и полезное для народа, а ошибки и недостатки прошлого преодолены". Далее, в проекте следует принципиальный тезис, который изъят из окончательного варианта Концепции: "Вместе с тем грядущий социализм впитает в себя все достижения современного освободительного движения народа". Отрицание роли и значения современного опыта борьбы означает, что мы зовем народ не вперед, а назад к социализму. Но это грубейшая теоретическая и политическая ошибка. В практической деятельности она может иметь самые негативные последствия. Как известно, КПРФ в своих программных документах давно уже отказалась от подобного подхода. Однако профессор Ф. Н. Клоцвог пытается повернуть ее вспять своими левоэкстремистскими "учеными взглядами". Спрашивается, зачем и почему?
6. По совершенно непонятным причинам в разделе втором ("Оценка современной ситуации"), где дается характеристика нынешнего российского капитализма, как преимущественно спекулятивно-ростовщического (абзац третий), вычеркнуты следующие слова, имеющие принципиальное значение: "В России разрушаются реальные отрасли экономики путем приватизации, искусственных банкротств, скупки акций иностранными спекулянтами и конкурентами". Правда, в абзаце восьмом имеется фраза: "Иностранный капитал в явной и скрытой формах прибирает к рукам все, что может иметь перспективу". Но это нисколько не спасает дела. Во-первых, в данной фразе ничего не говорится о таких орудиях уничтожения реального сектора российской экономики, как приватизация и искусственные банкротства. Во- вторых, иностранный капитал прибирает к рукам не только то, что может иметь перспективу, но и особенно то, что он считает нужным разрушить в России в интересах своей конкурентной борьбы.
7. Примерно в середине четвертого раздела Концепции имеется выделенная жирным шрифтом посылка "Для восстановления отечественного производства необходимо". Посылка раскрывается с помощью нескольких пунктов. В пункте четвертом проекта (соответственно в пункте пятом окончательного варианта) речь идет о политике привлечения иностранных инвестиций. Примечательно, что в окончательном варианте в данный пункт не попало следующее положение: "Установить, что в совместных предприятиях контрольный пакет акций должен принадлежать Правительству России". Подобная "репрессия" по отношению к данной фразе необъяснима. Как известно, совместные предприятия существовали
и в Советском Союзе. Словом, некоторые лукавые "специалисты", воспользовавшись удобным случаем, не только отрицают движение вперед к социализму, но даже и назад к социализму не зовут.
8. Участники рабочей группы неоднократно указывали на некорректность использования странного термина "качество и результативность труда". Дело в том, что "результативность" обобщающее понятие. Под ним подразумевается как количество, так и качество труда. В связи с этим в проекте Концепции употреблялись как равноценные сводная категория "результативность труда" и ее расшифровка "количество и качество труда" (см. раздел 1, абзацы 6 и 14). В окончательном варианте профессор Ф. Н. Клоцвог заменил эти общепринятые понятия на любезный его сердцу свой "личный" термин "качество и результативность труда". Остается только сожалеть, что мелочная амбициозность ставится выше элементарной научности и интересов дела. Даже неловко писать об этом.
9. На протяжении длительного времени в рабочей группе шли острые споры по поводу того, случайно ли в СССР возникла теневая экономика. Что она такое? Всего лишь реакция на экономические неурядицы в советской экономике, как это утверждается в абзаце 15 первого раздела? Конечно же, такие неурядицы сыграли свою роль. Но не они главная причина.
Дело в том, что современное крупное машинное производство не в состоянии охватить всю экономику ни в условиях буржуазного строя, ни в социалистическом обществе. В ней имеются многочисленные ниши, где при капитализме способны с минимальной прибылью функционировать мелкие и средние предприятия. Крупный капитал туда не идет, ибо его интересуют максимальные прибыли. Это одна из причин того, что вопреки прямолинейно понимаемой теории концентрации производства капитализм до сих пор не уничтожил мелкую буржуазию. Она сохранилась рядом с крупной монополистической буржуазией, владеющей гигантами современной индустрии. В рамках производительных сил советского общества имели место аналогичные условия для возрождения мелких и средних производителей. Данный фактор объективен. От него нельзя отмахнуться. Поэтому в обстановке фактического запрета частного производства мы получили "теневые" мелкотоварный и частнохозяйственный секторы. Согласно данным профессора Л. Орленко, в СССР скрытая экономика давала около 10 % валового внутреннего продукта (см. Диалог. 2000. N 4. С. 37). Если бы в Советском Союзе эти подпольные виды производства развивались легально, то мы по преимуществу имели бы законопослушную мелкую буржуазию и законопослушных мелких частных товаропроизводителей. Они не представляли бы угрозы для социалистического строя, будучи поставлены под государственный и общественный контроль. Вместо этого мы в лице преступной мафии дельцов получили злейших и непримиримейших врагов социализма.
Вот почему в проект Концепции в последний абзац первого раздела ("Уроки социалистического строительства") по нашему настойчивому требованию была вставлена фраза: "В стране своевременно не были легализованы и поставлены под жесткий экономический и юридический контроль мелкотоварный и частнохозяйственный уклады". Однако на заключительной стадии она была произвольно выброшена "профессорской рукой". Такой подход к науке бесплоден. Хуже того, отказ видеть реальные процессы, происходившие в Советском Союзе, вреден. Он затушевывает истину, закрывает дорогу для понимания путей к будущему социализму, мешает принятию ответственных решений сегодня. Пора уже понять, что и советский ранний социализм, и грядущий ранний социализм суть общества многоукладные.
Можно, конечно, спорить относительно того, насколько удачна была изъятая формулировка по способу выражения. Но суть дела она раскрывала правильно. И вместо того, чтобы выбрасывать, ее следовало уточнить, усовершенствовать. В частности, возможен был такой вариант: "Практика советского социализма показала, что мелкотоварный и частнохозяйственный уклады в СССР фактически существовали, но существовали подпольно, нелегально. Они были порождены объективными условиями экономической жизни. Поэтому их следовало не запрещать, не бороться с ними безрезультатными административно-силовыми методами, а легализовать, поставив
под жесткий правовой, экономический и общественный контроль".
* * *
В заключение имеет смысл остановиться в обобщенном виде на проблеме, какой именно социализм нам предстоит создавать в относительно недалекой перспективе. К сожалению, данная проблема нашими теоретиками вообще не ставится. Преобладают мнения, что мы сразу же, немедленно воссоздадим то, что было в Советском Союзе в конце 80-х годов, и двинемся дальше, продолжая прежний путь "развитого социализма". Для нас совершенно аксиоматично, что это утопические представления. Как уже говорилось выше, сегодня мы переживаем общедемократический этап освободительного движения русского народа и других народов России. Из этого обстоятельства, а также из особенностей современных производительных сил вытекает идея раннего социализма. В теории этот вопрос покамест не проработан. Но его актуальность несомненна.
В самом деле, какие преобразования мы будем проводить в случае завоевания власти союзом народно-патриотических сил? Хотя перед нами общедемократический этап развития, можно будет параллельно решать как общедемократические, так и некоторые социалистические задачи. Отсюда следует, что социалистические цели в этих условиях могут быть достигнуты в их далеко не совершенном виде. Можно предполагать, что будут решаться в основном задачи переходного периода под руководством коммунистов силами народно-патриотического союза. Установившееся в этот период народовластие будет по своей сути революционно-демократическим.
Разрешение задач общедемократического этапа и частичное разрешение ряда социалистических задач позволит со временем вступить в период раннего социализма, который скорее всего продлится не одно десятилетие, о чем свидетельствует опыт СССР, других стран, где социализм, к сожалению, потерпел крушение, а также опыт сохранившихся социалистических государств. В России в основном, в главном он будет тождествен прошлому, прежде всего советскому, социализму, хотя, естественно, во многом будет отличаться от него, вобрав в себя не только прежний, но современный и будущий опыт борьбы за интересы трудящихся. Что же представляет собой ранний социализм? Эту теоретическую и практическую задачу предстоит решать ученым- обществоведам и партийным функционерам марксистско-ленинского толка. Здесь же для начала можно опереться на имеющуюся скромную наработку кандидата экономических наук В. А. Бударина (см. в кн. Виктор Бударин, Юрий Фокин. Уроки прошлого и поиск грядущего. М., 1998). Он описывает ряд специфических черт раннего социализма советского периода. Приводим соответствующий фрагмент.
"Что же такое ранний социализм, построенный в СССР? Я не берусь дать ни его научное определение, ни его исчерпывающую характеристику. Но некоторые его отличительные черты можно было бы назвать.
Во-первых, это социализм, пока еще далекий от своей зрелой стадии, несущий на себе явственный отпечаток переходного периода. В известном смысле можно сказать, что это уже не переходная ступень от капитализма к социализму, но это еще и не социализм в полном значении этого понятия.
Во-вторых, это общество, еще не преодолевшее классовых различий и потому нуждающееся с точки зрения внутренних условий в сохранении государства, суть которого - народовластие или диктатура рабочего класса.
В-третьих, производительные силы раннего социализма не вышли за тот предел, который качественно отличал бы их от производительных сил современного капитализма. Но это означает, что вопреки нашим оптимистично-вульгарным заверениям не было абсолютных гарантий против буржуазной реставрации в Советском Союзе, что и подтвердилось, к сожалению, на практике. Относительные гарантии, разумеется, существовали. Среди них главное место занимала руководящая роль Коммунистической партии. Но с этой обязанностью она не справилась в силу многих причин. Среди них первой по счету стоит возникшая на определенном этапе приверженность к идеологическому догматизму и превращению теории марксизма-ленинизма в "священную икону", с одной стороны, и утраченная поздними коммунистами способность на деле противостоять правому оппортунизму и ревизионизму - с другой.
В-четвертых, поскольку современные производительные силы не обеспечивали зрелого состояния базиса, постольку не могли быть устранены и рудименты предшествующих эпох. Ранний социализм в СССР не был в состоянии до конца преодолеть многоукладность. Попытки сделать это с помощью "политических" средств давали лишь внешнюю видимость решения проблемы. Таким образом, под экономические и иные устои общества закладывалась мина замедленного действия.
В-пятых, общественное разделение труда, объективная многоукладность экономики, наличие различных собственников на средства производства и продукт труда делали объективно неизбежным и необходимым (то есть закономерным) существование в условиях раннего социализма вполне нормального (а не "деформированного" и не "урезанного", не "формального" и не "условного") товарного производства с присущим ему законом стоимости.
В-шестых, в силу недостаточного уровня развития производительных сил в стране преобладала фабрично-заводская система организации производства, предусматривающая хозрасчет и оперативную самостоятельность предприятий государственного сектора. В силу той же причины в СССР не только в рудиментарных укладах, но и в государственном секторе не была преодолена социальная качественная неоднородность труда. В сочетании с разделением общественного труда это порождало неформальное существование товарного производства и реальное действие закона стоимости в рамках государственного сектора народного хозяйства.
В-седьмых, согласно классикам марксизма-ленинизма переход средств производства в руки общества означает, что на месте понятий "труд частный" и "труд общественный" возникает новая категория - "непосредственно общественный труд". В связи с этим товар сам собою отмирает, а вместо денег используются так называемые боны, то есть квитанции, удостоверяющие затраты индивидом определенного количества рабочего времени.
В условиях раннего советского социализма к появлению непосредственно общественного труда был сделан самый трудный, но решающий шаг.
Средства производства стали в своей преобладающей и главной части общенародным достоянием. Но это был лишь первый шаг. Он не знаменовал прочного утверждения нового общественного отношения. Чтобы завоевать соответствующие позиции, ему предстояло пройти длительный путь становления.
Начать с того, что непосредственно общественный труд не может быть социально разнородным, то есть несоизмеримым непосредственно в рабочем времени. Между тем один час труда ученого, инженера, квалифицированного и неквалифицированного работника был неравен друг другу даже в рамках государственного сектора, не говоря уже об остальных. Следовательно, до преодоления социальной неоднородности труда говорить об относительно зрелых формах непосредственно общественного труда было явно преждевременным. К тому же присущая раннему социализму многоукладность вообще не "вписывалась" в сущность категории "непосредственно общественный труд".
Достигнутая ступень развития непосредственно общественного труда означала, что начался этап отмирания товарного производства, что в этом направлении сделаны первые скромные подвижки. Но она отнюдь не знаменовала его полного отрицания. Товарное производство по-прежнему сохранялось, играя весьма существенную и отнюдь не формальную роль в становлении и развитии социалистического общества. Все это говорит о том, что в рамках раннего социализма имели место рудименты предшествующих эпох и социально- экономических формаций. Я называю их пережитками госкапитализма, поскольку они были поставлены (к сожалению, лишь до известного времени) под контроль социалистического государства.
В-восьмых, рабочие и служащие государственного уклада в условиях раннего социализма получали за свой труд заработную плату. Это означает, что в системе общенародной собственности вполне предметно существовало такое явление, как наем рабочей силы государственным предприятием. И, поступая на работу или переходя с одного места на другое, работник государственного предприятия реализовывал свою моральную и материальную заинтересованность в конкретном виде труда, в получении определенного
вознаграждения или продвижения по службе. Такая реализация материального интереса близка к понятию "продажа рабочей силы", хотя и не тождественна ей. Это еще одно подтверждение, что общенародная собственность в СССР не была свободна от отдельных черт и особенностей государственного капитализма, доставшегося ей от буржуазного общественного производства, порожденного империализмом и госмонополистическим капитализмом, по определению В. И. Ленина, есть последняя ступенька перед социализмом. Какие еще "родимые пятна" госкапитализма были присущи общенародной собственности в СССР? Этот вопрос нуждается в дополнительном исследовании.
В-девятых, в силу недостаточной зрелости социалистического общества в СССР наши научные представления о нем не были адекватными истине. Точнее говоря, наши знания о производительных силах, которыми располагал Советский Союз, об общественных отношениях, которые утвердились на их основе, лишь приблизительно, вчерне отражали истинное положение дел. К тому же развернувшаяся с первых дней Советской власти ожесточенная политическая и идеологическая борьба в партии и в стране сыграла противоречивую роль в познании сущности и законов развития молодого социализма. С одной стороны, в ходе этой борьбы выковывалось позитивное направление общественного развития. Это позволило осуществить индустриализацию, коллективизацию, поднять страну от сохи до космических высей. С другой стороны, огромное ожесточение идеологической борьбы на внутреннем и внешнем фронтах подчас мешало трезво, прагматично видеть жизнь, понуждало без особой необходимости идеализировать реальный социализм, проявлять преступную слепоту в оценке многих выдающихся достижений мировой науки. Все это, вместе взятое, искажало наши представления о реальном социализме, вело во многих случаях к ложным выводам и практическим установкам.
В-десятых, все сказанное отнюдь не означает, что социализм не был господствующим и определяющим отношением советского общества. Совсем напротив. И можно напомнить о множестве факторов, подтверждающих эту мысль. Укажем лишь на некоторые. Таковы основной экономический закон социализма, закон планомерного развития, закон распределения по труду, отсутствие эксплуатации и т. д. и т. п. Все это проявилось в росте материального благосостояния и культуры народа, в общественных фондах потребления, в бесплатном, обязательном среднем образовании и бесплатной учебе в вузах, в бесплатном здравоохранении, в отсутствии безработицы, в невиданной до Великого Октября социальной защищенности населения, которая помогла трудящимся всего мира добиться существенных сдвигов в обеспечении своих социальных прав" (С. 42-44).
Данная, весьма неполная, характеристика раннего социализма, созданного в Советском Союзе, отражает ряд его основных позитивных черт, а также недостатков, порожденных политическими и теоретическими ошибками. Вместе с тем она показывает многие существенные черты грядущего раннего социализма. В этом, на наш взгляд, ее достоинство. Задача коммунистов сводится к тому, чтобы избежать ошибок советского периода, поставить на службу народу все современные и будущие возможности социалистического созидания. Прошлый опыт бесценен, но не всеобъемлющ. Будущие поколения учтут его, но внесут свою решающую лепту в содержание, формы и сам процесс социалистического строительства. Главное, смотреть вперед, а не назад!
Опубликовано 20 февраля 2014 года
Новые статьи на library.by:
ЭКОНОМИКА РОССИИ:
Комментируем публикацию: Экономика. ВПЕРЕД, А НЕ НАЗАД К СОЦИАЛИЗМУ!
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1392904185 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций