В издательстве "Гея" вышел русский перевод книги Джульетто Кьеза "Прощай, Россия!"

"Твоя беда известна мне, Джульетта" Шекспир. "Ромео и Джульетта", акт 4

В эпоху застоя мы думали, что "все прогрессивное человечество", подпевающее Брежневу, изготавливается в Москве. Теперь ясно, что это был упрощенный взгляд. То же и с партийной журналистикой. Джульетто Кьеза, многолетний московский корреспондент итальянской "Униты", а потом "Стампы", видимо, не проходил этого предмета, обязательного на журфаке МГУ, но его книга "Прощай, Россия!" - шедевр советской международной журналистики. Забавен лишь перевертыш: разоблачаемый режим - здешний, а разоблачающий журналист - западный. В остальном же книга абсолютно узнаваема.

Тот же боевой задор: "полутруп", "киллеры с перьями в руках", "кучка нравственных пигмеев", "змеиное гнездо" - дважды, "группа авантюристов", "кремлевские придворные шуты", "грабители", "глупцы", "польстившиеся на тридцать сребреников", "не просто лжецы, но и глупцы".

Та же лукавая ирония: "Впервые за тысячу лет россияне избрали своего президента... демократическим путем. А что, в предыдущем тысячелетии у них были президенты?", "Печать была уже почти вся свободна. Свободна клеить ярлыки "коммунистов" и "консерваторов" на всех, кто пытался предложить хотя бы небольшое отклонение от заданной линии", "Американский костюмчик сидит криво... а вокруг шеи собрался... в... скользящий узел".

Ах, не дожил Юрий Жуков! Он бы узнал свой стиль: "одел ливрею слуги", "облизывание ботинок", "бесстыдное разграбление общественной собственности через приватизацию "по Чубайсу", "международный фигляр", "грубость и глупость "демократа" Ельцина", "планировалось ограбление масс". "Смотрите, какой язык крестоносца холодной войны, капрала армии пропагандистов, все еще считающих себя на действительной военной службе", "Только чужие, только враги могли бы действовать подобным образом", "Бог мой, какую наглость надо иметь, чтобы всерьез рассуждать о свободных выборах в России! Чтобы назвать "свободной" эту симфонию подтасовок, эту карикатуру на народное волеизъявление, этот шедевр неравенства условий, которому могут позавидовать бонапарты всех времен". Разумеется, тут как тут и щупальцы сионизма: "Штаб Бориса Ельцина... не просто пользовался американскими "советами", но практически находился в руках гражданина Израиля" Березовского. "Заместитель секретаря Совета безопасности держит за горло... самого президента Ельцина". Не обошлось и без теории мирового заговора. "Иностранные наблюдатели... будут говорить то, что хотят от них услышать их правительства" "Реформа" была навязана России... Вы спросите, кем она навязана? Жрецами, отправляющими культ американского капитализма и торжествующего неолиберализма... при активной поддержке извне...". В заговоре вокруг президентских выборов участвовал, оказывается, и Зюганов: "Ему надо было привести свою огромную армию к поражению, до последнего убеждая ее в близости победы... Нельзя было потерпеть полный разгром - ... массы могли бы выйти из-под контроля".

Итак, Запад вступил в сговор с антинародными силами внутри России с целью ее уничтожить. Это понятно. Ясно и то, что измена свила себе гнездо в среде интеллектуалов, "учитывая нынешний уровень низкопоклонства российской интеллигенции". "Лучшие представители интеллигенции... имеют мало общего с так называемыми "творческими" интеллигентами - в основном с московской пропиской. Те продались не моргнув глазом тому, кто больше дал, довольствуясь подбиранием крох, падающих со стола новых русских богачей". Но на деле оказывается, что все гораздо трагичнее: "Сами россияне, все, а не только интеллигенция, внесли свой решающий вклад... Все участвовали в этой комедии, и все несут свою часть ответственности". Кьеза бросает упрек всем "россиянам, десятилетиями издалека поклонявшимся Америке, мечтавшими о ней как обыватели... предвкушавшими ослепительную красоту ее товаров, которые им не терпелось потребить. С этой точки зрения Егор Гайдар стал выразителем народных чаяний". "Неужели вся проблема состояла в том, чтобы лучше приодеться? Или есть гамбургеры из "Макдональдса"?" Да, страна оказалась заражена вещизмом. "Россия со всей своей хваленой духовностью склоняется с приходом скупого царства прагматизма, успеха и материализма". Этого предательства со стороны русского народа Кьеза выдержать не может. "А народ молча, абсолютно пассивно и терпеливо все это сносил, по-видимому, не сознавая ни смысла, ни важности происходящего".

Постепенно выясняется, что Кьеза ненавидит Россию за все - и за желание построить гражданское общество, и за то, что она никогда этого общества не знала. "Нужно знать и уметь жить в гражданском обществе... У россиян всего этого никогда не было, они просто ничего об этом не знают". Вообще, если присмотреться, вся его книга соткана из противоречий.

К примеру, на двух соседних страницах написано, что война в Чечне имела целью отмену президентских выборов и что она должна была принести Ельцину победу на этих выборах. В начале книги утверждается, что выборы для Ельцина выиграли американские советники, а к середине выясняется, что эти советники ни черта не понимали и не имели накакого значения. Сначала мы узнаем, что результаты выборов сфальсифицированы, а потом - что при помощи Лебедя была устроена изощренная комбинация, которая и позволила их выиграть. То Кьеза заявляет, что Зюганов ничем не отличается от Ельцина, то вдруг оказывается, что "коммунисты настолько глупы, что противопоставили Ельцину самого "коммунистического" из кандидатов". С одной стороны, свободы прессы нет, а с другой, "коммунизм все-таки умер, и экономические показатели уже не удавалось передергивать или игнорировать". С одной стороны, в Гарварде взращивают разрушителей России - а с другой, "Явлинский - реформатор и демократ без кавычек". Плохо, что Россия кидается от коммунизма к капитализму, но почему-то еще хуже, что "российская интеллигенция снова отправилась на поиски несуществующего обходного пути". Плохо, что "она искала корни российского тоталитаризма в заимствованных у Запада идеях, вместо того, чтобы обратиться к российской истории и к российским институтам", но еще хуже, что Россия отрекается от этого прошлого: "Для Киева освободиться от Москвы все равно что лишиться не просто ребра, а много большего; для Москвы же освобождение от Киева равносильно потере (так! - "Итоги") огромного куска своей истории". "Конец Советского Союза... конечно же был неизбежен. Но совсем не был неизбежный конец того "геополитического пространства", каким являлся этот Союз" и тут же - "Единое экономическое пространство... не могло быть сохранено". С точки зрения Кьезы, реформаторы плохи тем, что не уважают народ, но, с другой стороны, и "сами россияне способствовали своей ленью и глупым подражанием чужим примерам". Автора слишком распирают эмоции, чтобы обращать внимание на эти неувязки.

Разумеется, Кьеза ненавидит американский империализм и припоминает ему все грехи - от Вьетнама до Гренады и от Уотергейта до Уайтуотера. Понятно, что ему не мила и англосаксонская модель экономики.

"Бедняги! Они не сообразили, что имеют дело с учениками антигосударственных фундаменталистов, поклонниками Фон Хайека и Фридмана". "Мы все живем... в "идеологическом" силовом поле, где правила диктуются "англосаксонской экономикой". Российские реформаторы - это "юные люди, только что покинувшие стены американских университетов, пропитанные рейгановско-тэтчеровским кредо", "кто писал указы российской рыночной "реформы", сидя в Гарварде, и получал за это щедрое вознаграждение от правительства Соединенных Штатов Америки".

Но все же главное впечатление от книги - больше всего Кьеза ненавидит англо-американскую прессу. Американские корреспонденты "опрокидывают на головы несведущих читателей вагоны идеологических оценок и ярлыков, которые... вышли из употребления даже в Америке". "Антитеза "консерваторы" - "реформаторы", столь милая англоязычной прессе", "эту легенду изо дня в день преподносила нам англосаксонская печать". "Англосаксы, любящие простые понятия, легко объясняемые несколькими звуками" и т.п. Здесь ощущается, помимо классового, еще и глубоко личный комплекс неполноценности. "Иностранные корреспонденты, прежде всего американские... хорошо знают, на какие кнопки нажимать, а какие лучше вообще не трогать... Журналисты менее влиятельных стран знают, что... достаточно взглянуть на тон и ориентацию ведущих американских газет и журнала "Экономист" и подстраиваться под них".

Кьезе явно обидно, что его держат за корреспондента второго сорта, и он ставит в укор англоязычным журналистам все, даже их обыкновение беседовать с людьми на улице. Сам-то Кьеза ни с кем никогда не беседует. По крайней мере на всем протяжении книги он всего дважды ссылается на опыт личного общения: один раз пригласил в гости русскую чету, которая оказалась чуждых идейных взглядов, и однажды проинтервьюировал Алексея Казанника. Стоило ради этого семнадцать лет жить в России! Такую книгу вполне можно было написать, не покидая родных пенатов.

Впрочем, на то и партийная журналистика: о любом предмете нужно написать, руководствуясь не ползучим эмпиризмом, но единственно верной и априорной Идеей. Непонятно только, у кого в Италии находятся деньги, чтобы платить за это ретро.