Известно, что в обществе потребления индивидуум вслед за приобретением нового дивана, а иногда и одновременно с ним приобретает картину, чтобы ее над этим диваном повесить. Невзыскательный современник, возможно, удовлетворится репродукцией "Подсолнухов" Ван Гога из ближайшего мебельного центра ИКЕА, где он купил свой диван, а требовательный отправится в галерею или на художественную ярмарку, где есть произведения искусства на разные вкусы и кошельки. Кельн для таких поисков самое подходящее место. Галерей изобразительного искусства здесь не меньше сотни, их ежегодный финансовый оборот превышает 200 млн. марок - это треть оборота всей торговли искусством в ФРГ. Поэтому Кельн - самое подходящее место для крупной художественной ярмарки, какой является основанная в 1967 году "Арт Колонь". В этом году ее посетили более 70 тысяч человек. "Самая успешная ярмарка за последние годы. В этот раз особенно хорошо раскупалась живопись по цене до 10 тысяч марок за картину", - резюмирует Карстен Греве, известный галерист, один из главных организаторов "Арт Колонь".

После отборочного тура в выставочные павильоны 34-й "Арт Колонь" попало 276 галерей из 21 страны. Заявок было подано в два раза больше. Строгие критерии отбора и принцип ротации участников, который пытаются внедрить организаторы в последние годы, уверяя, что идеальное число галерей на "Арт Колонь" ненамного должно превышать две сотни, находят понимание далеко не у всех. В этом году разыгрывались настоящие драмы, в адрес оргкомитета во главе с Карстеном Греве поступали десятки оскорбительных посланий от адвокатов потерпевших. Российские заявки, по словам менеджера "Арт Колонь" Хайнца Шнока, оказались "художественно неубедительными". В результате в Кельне на этот раз не оказалось не только ни одной галереи из России, но и вообще ни одной восточноевропейской галереи. Зато неожиданно из Португалии, которая до сих пор, в общем-то, не считалась фаворитом международного художественного рынка, приехало 7 галерей, а из Южной Кореи - 5.

Русские, правда, присутствовали на состоявшейся буквально месяц назад 5-й берлинской художественной ярмарке "Арт Форум", которая является, по сути, дочерним, но строптивым предприятием "Арт Колонь" с упором на самое актуальное искусство. Однако ввиду имманентных программе молодых галеристов целей - снизить пафос искусства и по возможности не отдавать коммерческим лоском - берлинская ярмарка вряд ли сможет вскоре похвастаться влиятельностью "Арт Колонь" или коммерческим успехом "Арт Базель". К тому же в Берлине значительно меньше коллекционеров и любителей искусства, в нем разбирающихся. Проиграть Берлину Кельн может лишь в отдаленном будущем, когда нынешнее преимущество "Арт Колонь" - искусство классического авангарда, которое охотно покупают богатые коллекционеры, - окончательно перейдет на аукционы.

Постсоветское художественное пространство было представлено на 34-й "Арт Колонь" весьма ограниченным числом позиций. Это цветная и черно-белая фотография концептуального Бориса Михайлова (Барбара Гросс, Мюнхен), удостоившегося в этом году престижной премии шведского фонда Хассельблад в Гетеборге; объекты и графика Ильи Кабакова (Сельс, Дюссельдорф); объекты и инсталляции постконцептуалиста Гии Эдзгверадзе (фон Линтель и Нюссер, Мюнхен; Майер, Дюссельдорф); живопись Тамары К. (Майер, Дюссельдорф). В специальной программе "Скульптура на "Арт Колонь" экспозиции Гии Эдзгверадзе был отведен целый отсек. Любимцами публики и фотокорреспондентов в этом разделе стали гигантских размеров вентилятор, сконструированный Ричардом Джексоном из олдтаймера марки "Фольксваген" и огромного пропеллера (Хаузер и Вирт, Цюрих), а также скульптурная группа Юэ Миньцзюня - два десятка широко и белозубо улыбающихся китайцев со скрещенными на груди руками (Урс Майле, Люцерн). Ханс Кноль (Вена-Будапешт) выставил несколько цветных рисунков, выполненных в стилизованной манере "наивного экспрессионизма" Александром Бреннером в соавторстве с его подругой Барбарой Шурц, например "Феминистский триптих", по очень доступной цене от 1000 до 4300 марок за лист. Ханс Кноль, принявший активное участие в организации последней "Арт Москвы", полтора десятка лет работает с восточноевропейскими художниками. Комментируя ситуацию современного российского искусства на внешних рынках, господин Кноль подчеркнул, что после угасшей на Западе к началу 90-х моды на русское искусство, которое, кстати, в значительной мере воспринималось как экзотический феномен, в России продолжается процесс отделения зерен от плевел, происходит кристаллизация оригинальных художественных позиций. Не являясь более баловнями западных галеристов и собирателей, российские художники стали меньше обращать внимания на конъюнктуру и больше заботиться о качестве продукта. Кноль уверяет, что в России, Венгрии и ряде других восточноевропейских стран существует целый ряд интересных художников, работы которых он советует приобретать, поскольку цены сравнительно невысоки, среди прочих он назвал Кулика и Розу Эль-Хассан. Другой участник "Арт Москвы" - кельнец Кристиан Нагель, в программе которого на "Арт Колонь" известные художники 90-х - Марта Рослер, Кай Альтхоф, Козима фон Бонин, Марк Дайон, Хаймо Цоберниг - согласен с Кнолем, что художественный рынок в России находится в самом зачаточном состоянии, и тем не менее с удовольствием собирается в Москву и в следующий раз, объясняя это не коммерческой стратегией, а личной привязанностью к этому городу. На стенде Нагеля доминировал огромный куб из картона, окрашенный черной смоляной краской, работы Х.Цобернига (75 тыс. марок).

Хвалиться удачными продажами на "Арт Колонь" отнюдь не считается зазорным - многие галеристы с удовлетворением отмечали, что в верхней категории цен было много продано или зарезервировано в первые же два дня. Живописные полотна Кандинского, Эрнста Людвига Кирхнера, Лионела Файнингера раскупались по ценам от 400 тыс. марок до миллиона и более. В этом году самыми дорогими работами были мрачная картина "сурового" антиинтеллектуала Жана Дюбюффе "Угольный пейзаж" - 3,5 млн. марок (Греве, Кельн) и "Эпитафия" Сая Твомбли - 2,3 млн. Но и за тысячу-другую уже можно было приобрести графику Йозефа Бойса, Герхарда Рихтера или Феликса Дрезе. Галерея Аннели Джуда (Лондон) предлагала плексигласовую скульптуру Ласло Моголи-Надя (500 тыс.), Карстен Греве (Кельн) выставил полку с таинственными стеклянными сосудами (1,25 млн.) знаменитого американского скульптора Луизы Буржуа, слава к которой пришла лишь на седьмом десятке, а также два очень редких ящичка (200-340 тыс.) умершего в 1972 году мэтра американского сюрреализма Джозефа Корнелла, в ящичках - ассамбляжи из различных "найденных предметов".

Цюрихская галерея Мальборо подготовила целый "кабинет" портретов и пейзажей австрийского экспрессиониста Оскара Кокошки, а в берлинской Пельс-Лойзден можно было приобрести за 1 млн. 800 тыс. марок автопортрет лиричного немецкого экспрессиониста Карла Хофера. Состоятельные немецкие коллекционеры прежде всего ценят экспрессионистов, конструктивистов и прочий художественный авангард, имеющий отношение к Германии, - так считает Матиас Расторфер, коммерческий директор галереи Кристины Гмуржинской, известной своей эксклюзивной программой классиков модерна. В этом году Гмуржинская, которая кроме Кельна имеет отделение в Швейцарии, предлагала, в частности, фотографии Александра Родченко 30-х гг. по цене от 30 тыс. до 200 тыс. долл., керамику Пикассо по 70 тыс. долл., рисунки Малевича, Суетина, Клюна и картину Роберта Делоне 1925 г. "Цветы и радуга" за 1 млн. долл. Американцы, не балующие частыми посещениями "Арт Колонь", ничего особенно интересного не привезли: поздний де Кунинг за 775 тыс. долл. у Мэтью Маркса (Нью-Йорк), у него же - серия из шести офортов последователя монохромной живописи Брайса Мардена 1993 г. за 32 тыс. марок. Классика авангарда становится дефицитным товаром, в последние 3-4 года работы "музейного уровня" появлялись на "Арт Колонь" все реже. При наличии нескольких "лишних десятков тысяч марок" галеристы советуют вкладывать их в высококачественную графику классического модерна: через день после открытия красные кружочки или квадратики "продано" были на большинстве подписных литографий "великих".

Самым молодым дают высказаться в рамках "спонсорских проектов". В этом году 22 начинающих художника получили по "каюте", то есть по несколько квадратных метров сверхдорогой выставочной площади (кв. м стоит около 300 немецких марок) бесплатно. Многие посетители ярмарки считают именно эту ее часть наиболее интересной. Для того чтобы усвоение этого искусства не вызывало у вас трудностей, амстердамская галерея Торч предлагала упакованные в полиэтилен малтиплы Даны Уайз "Пилюля для понимания актуального искусства. Действует сразу".

Фотография на "Арт Колонь", за исключением работ Бориса Михайлова, Ширин Нешат, Нэн Голдин и Вольфганга Тильманса, выглядела весьма салонно. Доминировали эстетизированные пейзажи и портреты. Несколько экспериментальных работ можно было увидеть в экспозиционном пространстве кельнской Высшей школы искусств новых медиа. У молодых в глаза бросалось большое количество живописи и рисунка. Преодолев претензии на авангардность и аутеничность послания, живопись рубежа столетий вышла на метауровень и занимается сама собой либо переводом различных художественных практик на свой язык. И этот товар пользуется спросом. Берлинская "Contemporary Fine Arts" за несколько часов после открытия распродала весь запас картин Роберта Лукандера, у Михаэля Шультца (тоже Берлин) поэтичную живопись Корнелии Шляйме буквально рвали из рук. Эстетика художницы имеет много общего с "Миром искусств", в индивидуальной реалистичной манере она пишет в основном портреты женщин, самодостаточные, умиротворенные лица которых напоминают также о старинных фотографиях. Если считать "Арт Колонь" барометром мирового художественного рынка, то в эти ноябрьские дни он показывал штиль, - заметил Ханс Майер, дюссельдорфский галерист с 30-летним стажем. Его молодой коллега Маркус Люттген из галереи Йонен и Шеттле (Кельн-Мюнхен), на мой взгляд, - одной из наиболее интересных в Германии - посетовал на тот факт, что в Кельне коллекционеры покупают в основном "по именам", а новыми именами и идеями увлечь их бывает трудно. Ханс Майер в ответ на мои расспросы о взаимоотношениях галеристов с коллекционерами сказал, что для него "продажа - лучший способ коммуникации с собирателем". Со спекулянтами он дела не имеет, но среди его постоянных клиентов есть люди, разбогатевшие на искусстве. Майер вспомнил случай, когда в начале 80-х один молодой человек приобрел у него за 90 тыс. марок холст Фрэнсиса Бейкона, который стоит сегодня 7,5 млн. Олицетворением собирательской страсти, трансформировавшейся в центральную институциональную силу на Рейне, считаются Петер Людвиг и его вдова Ирене, собрание которых стало основой для названного в их честь Кельнского музея современного искусства. О состоянии кошельков и вкусов других местных коллекционеров можно было узнать на выставке "Настоящие чудеса", открывшейся 5 ноября в кельнском Кунстхалле. Ее куратор (известный посредник и торговец своевременным искусством и классическим модерном) д-р Зигфрид Гор, по собственным словам, "коллекционирует коллекционеров" - для "настоящих чудес" он отобрал экспонаты из более чем 60 частных коллекций. Спектр "чудес" простирался от античных бюстов и резьбы по слоновой кости до самых актуальных художников, таких, как Раймонд Петтибон и Майк Келли. Современная часть экспозиции "Настоящих чудес", ядро которой составляли работы Макса Бекмана, Пауля Клее, Герхарда Рихтера, американских абстракционистов 70-х, в определенной степени напоминала собрание Людвига, но работы были как минимум на порядок слабее музейных. "Чудеса" Ренессанса были, в частности, представлены "Святой Екатериной Александрийской" кисти Бернардо Дадди (1340-1343), эскизом Рубенса "Константин, преклоняющийся перед истинным крестом" (1622), полотном Веронезе "Отдых на пути в Египет" (1581-1583), рисунками Ханса Хольбайна и Луки Джордано, натюрмортами Бинуа и Питера Клааса. Азиатское искусство и средневековая книжная миниатюра были выделены в отдельные кабинеты, в последнем нашлось место для писем и документов Марселя Пруста из знаменитого собрания Райнера Шпека, автора довольно пессимистичной статьи в каталоге выставки. В статье, которая называлась "Великие собиратели становятся раритетами", Шпек приводит цитату из книги "Я распаковываю свою библиотеку" Вальтера Беньямина: "Феномен собирательства, лишаясь своего субъекта, теряет смысл. Если общественные собрания более соответствуют социальному и научному смыслу собирательства, чем частные, то лишь в частных собраниях объекты получают причитающееся им по праву... Сова Минервы вылетает ночью, и, лишь вымирая, собиратели получают возможность быть понятыми".

Но достаточно было проехать на трамвае три остановки от Кунстхалле до ярмарочных павильонов, чтобы убедиться в том, что немецкие собиратели искусства вымирать не собираются и даже приводят с собой на "Арт Колонь" детей и внуков, с младых ногтей вводя их в собирательский фарватер. В Кельне взаимоотношение его обитателей и искусства всегда имело свою собственную динамику, которой по плечу забросить крылатый автомобиль на крышу музея.

Кельн