Был такой случай

Мой отец, учитель по профессии, имел странное хобби. В деревнях, где мы жили, он печи клал на заказ: кому какая надобна, такую и сложит...

Как-то к отцу пришла женщина и попросила сложить ей русскую печь. Мол, старая вся развалилась, дымит, не греет. Дескать, был бы хозяин, да с войны не пришел. А она вырастила хороший урожай, ближе к зиме будет свежая поросятина, поэтому вдова может хорошо заплатить за работу.

Отец долго не соглашался, ссылаясь на занятость. Но его заинтересовало то, что заказывала вдова печь не совсем обычную, и он взялся сложить ее. Кирпича нужно было много, делали его в райцентре. Отец сказал, что кирпич будет выбирать сам, на месте. Так что транспорт нужен. Хозяйка быстро договорилась в колхозном правлении насчет лошади, и вскоре мы везли почти полную телегу тяжестей. (Говорю "мы" вот почему. Мне-то всего пять лет было, а какие в деревне в ту пору ясли-садики! Ну и нянчился отец со мной таким образом: куда он, туда и я).

Но случилось непредвиденное. Не доехав до деревни, лошадь встала. Или утомилась, или просто заартачилась. Быстро темнело. Отец всячески уговаривал кобылу "дотянуть какие-то считанные метры" (лукавил, километра два было!), а в конце концов стал сокрушаться, что вообще согласился на эту затею: по происхождению-то сам он городской, поэтому с лошадьми обращался неумело. И кобылка его никак не слушалась.

Заказчица между тем словно бы догадалась, что с "транспортом" какие-то неувязки случились, вышла навстречу. Она была среднего роста, но не хрупкая, чернобровая, с обветренным лицом деревенской красавицы, лет около сорока. Ее густые русые волосы на голове были скручены в большой тугой узел. Подошла, усмехнулась:

- Что? Не везет? Сейчас что-нибудь придумаем.

Наша спасительница погладила лошадь по шее, пошептала ей какие-то слова, потрепала за холку, сняла удила и поднесла к ее губам кусок хлеба с крупной солью. Чуть погодя, обратилась к ней: "Ну, пошла, милая".

Хотя воз и был тяжеловат, обласканное животное тронулось с места...

Прошло немного времени. Отец сложил печь. Заказчица привезла нам картошки, свеклы, капусты, что было тогда дороже денег. Благодарила за печь: не дымит, хорошо держит тепло! Перед Новым годом снова зашла к нам. Извинилась перед матерью, пригласила всех в гости. Но у матери младенец на руках, куда ей по гостям ходить. А нам разрешила.

И мы пошли. Наружные двери в деревне тогда не принято было закрывать. Негромко постучав и не услышав ответа, отец зашел в прихожую. В горнице на столе, накрытом ослепительно белой скатертью, какого только варева и жарева не было! Слегка шумел самовар с красивым фарфоровым заварным чайником наверху. С трудом оторвав взгляд от снеди, мы присели на табуретки у окна. Затем услышали непонятный шум. Затем была великолепная финская сауна - женщина оказалась родом из приграничного с Финляндией района. Давно я не был в столице, но из-за этой истории мне вспомнилась шикарная сауна на Кутузовском - только там я парился с таким удовольствием!

Открылась полукруглая дверца русской печи, а из топки... выбралась обнаженная хозяйка. Ее крепкое, хорошо сложенное тело было розовато-малиновым. По нему в три ручья тек пот. Нисколько не смущаясь, женщина сказала отцу:

- Извини, Петрович, что заставила ждать. Засиделась в печи, запарилась. Уж очень ты просторный свод там сделал, сидеть удобно, аж выходить не хочется. А хорошо помыться перед Рождеством - святое дело.

Она непринужденно запахнулась в широкое льняное полотенце, попросила еще немного обождать, прошла в комнату, а минут через пятнадцать пригласила всех к столу. Нарядная, с хорошо уложенными, но еще влажными волосами, с вишневым румянцем на щеках, женщина настолько преобразилась, что отец, почти никогда не злоупотреблявший, не одну рюмку водки под прекрасную закуску выпил с красавицей: за отличную печь, за уходящий год и наступающий, за наше здоровье и так далее. Особый тост - за ее мужа, не вернувшегося с войны, но долгожданного. Шесть лет прошло, а она все ждала его...

Такой вот был случай. В бедных деревнях той начальной послевоенной поры далеко не все имели возможность построить себе хорошее жилье, а тем более отдельную баню. Вот и отпаривались подобным образом. Правда, без веника, в приспособленных для такого случая русских печах. В печке можно было хорошо разогреться и пропотеть, как в финской сауне, о которой, кстати говоря, тогда мало кто слышал.