ИНТЕРЕСНО ОБО ВСЁМ (последнее)
КУЛИСЫ ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ДИПЛОМАТИИ
Интересно обо всём. Лучшие публикации последних лет на различные актуальные темы.
I
Неразрывная связь между современным капитализмом и войною - положение, элементарное для марксиста-ленинца и ясное даже для идеологов буржуазии1 . "При капитализме невозможны иные средства восстановления время от времени нарушенного равновесия, как кризисы в промышленности, войны в политике2 . "Война нужна империалистам, так как она есть единственное средство для передела мира, для передела рынков сбыта, источников сырья, сфер приложения капитала"3 . Программа Коминтерна, принятая на его VI конгрессе, в разделе, посвященном анализу империализма, указывает, что "монополистическая форма капитализма сопровождается неизбежными империалистическими войнами"4 , и отмечает (во введении), что "империализм со стихийной силой вскрывает и углубляет все противоречия капиталистического общества, доводит до крайнего предела классовый гнет, обостряет до исключительного напряжения борьбу между капиталистическими государствами, вызывает неизбежность империалистических войн мирового размаха".
Всякая война, в том числе и империалистическая, "есть продолжение политики иными (именно: насильственными) средствами"5 . Поэтому каждой империалистической войне предшествует более или менее длительный период ее подготовки под прикрытием дипломатической, военной, банковской тайны, по окончании которого заправилам империалистической кухни остается только "нажать кнопку" и найти подходящий повод для открытия военных действий6 .
Если экономические корни империалистических войн подвергались неоднократному изучению в советской науке, то отнюдь нельзя сказать того же про изучение самой механики организации и развязывания военных столкновений. Между тем в современных условиях непрерывного обострения империалистических противоречий и нарастания военной опасности этот вопрос приобретает огромное политическое значение. "Империалистическая война, - говорил Ленин, - истерзавшая, измучившая человечество, породила такие острые, такие запутанные конфликты, что сплошь да рядом, на каждом шагу возникает положение, когда решение вопроса в
--------------------------------------------------------------------------------
1 См., например высказывания П. Валери и др.: И. Анисимов "Французский империализм готовит войну". "Фронт науки и техники" N 1 за 1932 г., стр. 42 и сл.
2 Ленин, Собр. соч., изд. 1-е, т. XIII, стр. 132.
3 Сталин. Вопросы ленинизма, изд. 9-е, стр. 495.
4 Программа Коминтерна, раздел 2-й.
5 Ленин, Собр. соч., т. XIII, стр. 97, см. также Лен. сб. XII, стр. 395 и сл.
6 Лен. сб. XIV, стр. 45.
--------------------------------------------------------------------------------
пользу войны и мира той пли иной группировки висит на волоске". И в своих "заметках по вопросу о задачах нашей делегации в Гааге" Ленин настаивал на необходимости "обленить людям реальную обстановку того, как велика тайна, в которой война рождается"7 , указывая практический путь для такого об'яснения. "Надо взять примеры теперешних конфликтов, хотя бы самых ничтожных, - писал он, - и раз'яснить на их примера, как война может возникнуть ежедневно из-за спора Англии и Франции относительно какой-нибудь детали договора с Турцией, или между Америкой и Японией из-за пустяковинного разногласия по любому тихоокеанскому вопросу, или между любыми крупными державами из-за колониальных споров или из-за споров об их таможенной или вообще торговой политике и т. д. и т. д."8 .
Сорвать покрывало "случайности", "рока", "тайны" с тех маневров, при помощи которых международный капитал сознательно пускает в ход машину военного насилия, значит не только разоблачить лишний раз кровавую и грязную систему современного международного империалистического бандитизма, но и затруднить ее применение на практике.
II
Международный подлог , уже давно завоевавший себе почетное место, явился дипломатической прелюдией к началу войны 1870 г. Агонизирующий французский бонапартизм (Наполеона III) ищет спасения в победоносной войне за счет Пруссии. Не менее его, хотя и по совершенно другим мотивам, желал войны и Бисмарк, рассчитывая при помощи войны завершить "железом и кровью" об'единение Германии под прусской гегемонией. Как за предлог к войне военные партии в обоих государствах ухватываются за весьма второстепенный вопрос о кандидатуре одного из германских принцев на испанский престол. Под давлением Франции принц Леопольд Гогенцоллерн снимает свою кандидатуру на очередную королевскую вакансию. Император германский (Вильгельм I) одобряет этот отказ. Но французское правительство пред'являют новое требование, домогаясь от Вильгельма обязательства - не допускать никогда на будущее время подобных кандидатур. Париж дает директиву Бенедетти (французскому послу в Германии) добиться во что бы то ни стало торжественной гарантии. Вильгельм уклоняется от новых разговоров на старую тему. На вокзале в Эмсе от'езжающий император любезно прощается с французским послом. На повторную попытку последнего поднять снова вопрос о гарантиях Вильгельм дает ему совет закончить дальнейшие переговоры с прусскими министрами. Телеграфное сообщение об этих переговорах Бисмарк получил во время обеда с Мольтке и Рооном (двумя руководителями прусской военной партии). Ознакомившись с телеграммой, Бисмарк передал ее своим коллегам. Прочтение телеграммы подействовало на них удручающе: шансы на войну упали, у обоих сразу пропал аппетит. Но канцлер не падал духом. "Тогда, - говорит в своих позднейших воспоминаниях Бисмарк, - я взял у них из рук депешу и с карандашом в руках присел над ней у бокового столика. 5 минут работы - и телеграмма приняла другой вид. Когда я теперь показал ее Мольтке и Роону в новой редакции, они опять повеселели". Однако Бисмарк, по собственному его признанию, "не прибавил в ней ни одного слова"; он только "сократил" ее и изменил "формулировку" ее текста таким образом, что "в новой редакции депеша приобрела характер последнего слова, между тем как в прежней формулировке она имела вид одного из эпизодов еще продолжающихся переговоров"9 .
Эмская депеша в ее фальсифицированном виде обошла всю мировую печать и выполнила в руках французской военной партии (имевшей при желании полную возможность ее опровергнуть благодаря присутствию в Париже живого участника эмских событий - Бенедетти) свою провокационную роль. Наполеоновская империя "с легким сердцем" (выражение тогдашнего премьер-министра Э. Оливье) ринулась на войну (17 июля 1870 г.), чтобы через несколько недель (1 сентября 1870 г.) притти к краху под развалинами Седана.
3 августа 1914 г. Россия, Германия, Австрия, Сербия уже вступили в войну. Франция не спешит, заканчивая свою мобилиза-
--------------------------------------------------------------------------------
7 Ленин. Собр. соч.изд.кад. 2-е, т, XXVII, стр. 372.
8 Там же.стр. 374.
9 O. ven Bismark, Codanken und ...gon, B. II, S. 78 - 93.
--------------------------------------------------------------------------------
ционную подготовку. Между тем германский план кампании (гак называемый план Шлиффена) требует разгрома Франции до окончания русской мобилизации. Германский посол в Париже фон-Шен вручает французскому премьеру Вивиани заявление нижеследующего содержания: "Германские административные и военные власти удостоверили ряд характерно враждебных актов, совершенных французскими авиаторами на германской территории; многие из этих авиаторов явно нарушили нейтралитет Бельгии, летая над территорией этой страны; один из них пытался разрушить сооружения близ Везеля, другие замечены были в области Эйфеля; еще один бросал бомбы на железную дорогу близ Карлсруэ и Нюренберга. Я уполномочен и имею честь известить ваше превосходительство, что при наличии этих нападений германская, империя считает себя на положении войны с Францией, по вине сей последней"10 .
Между тем в официальном сообщении германского штаба от 3 августа говорится о полете неприятельского самолета над Везелем, но никаких бомбардировочных актов ему не приписывается. Что же капается Нюренберга, то еще в апреле 1916 г. городской его магистрат удостоверил: "Командованию, исполняющему здесь обязанности главного командования 3-м баварским армейским корпусом, ничего не известно о том, чтобы когда-нибудь до или после начала войны были брошены бомбы неприятельскими летчиками на прогоне Нюренберг - Киссинген и Нюренберг - Анбах. Все утверждения на этот счет и газетные сведения оказались ложными". Впрочем эти опровержения мало кого трогали: миф о летчиках выполнил свое дело и по миновании надобности сдан был в архив история.
III
Недалеко от "фальшивок" отстоит и другой излюбленный прием империалистической военной методики: превращение "мухи в слова" путем раздувания ничтожного инцидента до размеров крупного политического конфликта, служащего предлогом для открытия военных действий . В одних случаях здесь довольствуются "раздуванием" действительно имевших место фактов. В других, за отсутствием таковых (тем хуже для фактов!), прибегают к услугам "творимой легенды". Две характерных иллюстрации, взятых из практики североамериканского империализма:
1898 г. САСШ намереваются завладеть последними остатками былой испанской колониальной империи (Кубой, Филиппинами). По сигналу свыше изо дня в день американская печать начинает описывать в самых потрясающих красках "ужасы" испанского насилия над кубинским населением, на самом деле не лучшего и не худшего, чем обычные приемы колониальной эксплоатации (в том числе и американской). Но для начала войны этого оказывается недостаточно. Тогда 15 февраля 1898 г. в Гаваннском порту взрывается по "неизвестной" до сих пор причине американский броненосец "Мэйн". И хотя до сих пор, по свидетельству американского президента и историка В. Вильсона11 , не было никаких доказательств, чтобы кто-либо из сопричастных испанским властям Кубы был хотя бы осведомлен о преступных планах взорвать "Мэйн", взрыв, разумеется, оказался приписанным испанцам.
Разразилась победоносная для САСШ война, в результате которой, по компетентному свидетельству президента САСШ Мак Кинлея, "Филиппины, Куба и Порто-Рико доверены были нам промыслом божиим"...
1914 год. Упомянутый выше ученый профессор и пацифист (Вильсон) возглавляет американский правительственный аппарат. Политическая атмосфера САСШ густо насыщена запахом нефти, во имя которой в течение целого года правительство САСШ вмешивается в дела "независимой" Мексики, чтобы спихнуть ее президента Хуэрту как не проявляющего должной благосклонности к американским нефтепромышленникам в Мексике и более расположенного к английским 12 . В Мексиканском порту Тампико 9 апреля 1914 г. мексиканские солдаты задержали на несколько часов казначея и китоловную команду американского судна "Дельфин". Неважно, что американские матросы высадились без ведома и разрешения мексиканских властей, высадились к тому же в районе гражданской войны. Неважно, что, несмотря на совершенно законное их задержание, правительств
--------------------------------------------------------------------------------
10 Желтая книга французек. мин. иност. дел. N 147, 1914 г.
11 "W. Wilson. A. Histery of the American People N. Y. Harpora, 1902, t. V, p. 270.
12 См. подробности: Скотт Ниринг и Джозеф Фримен, Дипломатия доллара. Л., 1926 г., стр. 74.
--------------------------------------------------------------------------------
Хуэрты извинялось перед американским - и устно и письменно, - президент Вильсон потребовал от конгресса (парламента) одобрения на "применение военных сил САСШ в форме и в пределах, необходимых для того, чтобы добиться от ген. Хуэрты и его сторонников полного признания прав и достоинства Соединенных штатов".
За этим последовали высадка американских войск на мексиканской территории в захват важнейшей мексиканской гавани - Вера-Круц. "Достоинство" САСШ было удовлетворено. Нефтяного капитала - тоже.
IV
Пред'явить заведомо невыполнимое для другого государства требование и затем начать войну, выставляя его же нарушителем мира и "законных требований" , - таков один из классических приемов империалистических хищников. 24 октября 1909 г. во время свидания русского императора с итальянским королем в итальянском местечке Раккониджи подписывается русско-итальянский договор, согласно 5-й статье которого13 "Италия и Россия обязуются относиться благосклонно, первая- к интересам русских в вопросе о проливах, вторая - к интересам итальянцев в Триполитании и Киренаике". А так как еще раньше на основании секретной переписки 14- 16 декабря 1900 г. и соглашения между Италией и Францией от 1 ноября 1902 г.14 были признаны "обоюдные интересы обеих наций в Триполитанской Киренаике и в Марокко" и каждой из них взаимно гарантирована "возможность свободно расширять свою сферу влияния в вышеназванных областях в тот момент, который она сочтет для себя удобным", то руки Италии для захвата Триполи были развязаны. Дело было за небольшим - только за Турцией, поскольку Триполитания была не чем иным, как давнишней турецкой провинцией. А потому в ночь с 26 на 27 сентября 1911 г. итальянское правительство обращается к турецкому с телеграммой, из которой последнее узнает, что "Триполитания и Киренаика находятся в состоянии беспорядка" и что там "царит опасная для итальянских подданных агитация", вследствие чего итальянское правительство "решило приступить к военной оккупации Триполитании и Киренаики". "Это решение - единственное, на котором Италия может остановиться, и королевское правительство ожидает, что императорское (турецкое) правительство даст соответствующие распоряжения, чтобы не встретилось со стороны местных турецких представителей никакого противодействия". Срок для ответа Турции был дан 24 часа. Естественно неудовлетворенное турецким ответом итальянское правительство днем позже об'являет, что "так как отношения мира и дружбы между обеими странами прерваны, то Италия считает себя находящейся с этого момента в состоянии войны с Турцией".
Остроумней других реагировала на это Германия - союзник Италии, - пожелавшая в лице императора Вильгельма II своему итальянскому "другу" успеха в его триполитанской авантюре в нижеследующих выражениях: "Когда делается гадость, надо, чтобы она удалась"15 .
28 июня 1914 г. раздался организованный русско-сербской военной кликой "сараевский выстрел" (см. ниже, гл. 8). Австро-германская дипломатия приступает к сочинению грозного ультиматума Сербии. 10 июня (т. е. за 2 недели до ультиматума) Чиршкий, германский посол в Вене, телеграфирует своему правительству: "Главной заботой здесь в настоящее время является формулировка соответствующих требований к Сербии". "Если бы сербы приняли все поставленные требования, то это был бы для Бертхольда (австрийский министр иностранных дел) чрезвычайно неприятный исход". Он ломает себе голову еще над тем, какие можно было бы поставить Сербии требования, приемлемость которых была бы совершенно исключена. Находчивый германский император этим не затрудняется и охотно дает Австрии практический совет: "Очистить Санджак (т. е. занятый Сербией после войны 1912 г. с Турцией Ново-базарский округ)! Тогда свалка немедленно налицо!"16 .
Поощряемый своим правительством, Чиршкий разворачивает дальше свою "плодотворную" деятельность. "Все частные беседы фон-Чиршкого, - пишет в своих мемуарах бывший австрийский министр
--------------------------------------------------------------------------------
13 Текст договора см. в сб. "Материалы по истории франко-русских отношений за 1910 - 14 гг." М., 1922 г., стр. 298.
14 См. его текст в сб. Ключников и Сабанин, "Международная политика новейш. врем. в договорах, нотах декларациях". М., 1925 г., выш. 1-й, стр. 305.
15 Жорж Луи, Записки посла, М., 1925 г. стр. 35.
16 К. Каутений, Как возникла мировая война, М., 1924 г., стр. 90 - 91.
--------------------------------------------------------------------------------
иностранных дел Чернин17 , - сводились в то время к общему мотиву - "теперь или никогда!" Несомненно, что германский посол толковал свои слова в том смысле, что Германия в данный момент готова поддержать его слова всем своим влиянием и всей своею силой, но что он сомневается в том, что она так поступит я в будущем, если мы проглотим "сербскую пощечину". Но уже 14 июля Чиршкий мог успокоить своего берлинского повелителя и его компанию: "Нота будет средактирована так, что Сербия почти наверняка не сможет ее принять"18 . И нота была "средактирована", вручена... и война началась.
V
Пограничные стычки, "случайно" начинающиеся, столь же "случайно" разгорающиеся, чтобы перейти затем в организованную войну , часто служат способом начала империалистической бойни. Один из многих примеров - начало 1-й балканской войны в октябре 1912 г., когда стравленные "империалистическими лисицами" руководители балканского "курятника" (выражение Ленина) готовы были броситься друг на друга. Нехватало только "приличного" повода для драки.
Македонские комитаджи и пограничные болгарские и сербские (черногорские) посты начинают проявлять повышенную активность. Банды Санданского и Чернопеева, пограничная стража в Драмском санджаке (посты Джадиэ и Бреза), у Карабунара, в долине Струмы, у Кривы и Гевгеля повторно переходят турецкую границу19 , доходя (на черногорской границе) до разрушения целых селении20 .
В ответ на это турецкие воинские части переходят в нескольких пунктах границы союзников. Разыгрываются (например 14 октября) кровопролитные сражения (около Враньи у Ристоваца, у Мердара) при участи до 20000 штыков21 .
17 октября 1912 г. в один и тот же день об'является война как балканскими союзниками, так и Турцией. 2-й пункт турецкого об'явления гласит: "Ежедневные нападения (со стороны болгар-сербов) на турецкие посты и позиции на всем протяжении границы". 3-й пункт болгаро-сербской декларации отмечает: "Турецкие атаки, в нарушение международных правил, против болгарских и сербских аванпостов"22 . Словом, пограничные стычки послужили для обеих сторон убедительным аргументом для доказательства "вынужденного" для каждой из них обращения к войне, поскольку, по завету Бисмарка, даже "победоносные войны только тогда легко оправдать, когда эти войны являются вынужденными" (или вернее - кажутся таковыми).
VI
Прямой захват вооруженной силой (проще говоря, дневной грабеж) города, гавани, района, являющегося объектом соответствующих империалистических притязаний , бывает также одной из форм начала войны. Из воспоминаний гр. С. Ю. Витте мы узнаем, что 23 ноября 1896 г. под председательством Николая II на секретном совещании в Петербурге обсуждался доклад русского посла в Константинополе Нелидова. "Нелидов в этом заседании развивал ту мысль, что в ближайшем времени произойдут в Турецкой империи катастрофы, и в предупреждение того положения, в котором может очутиться Россия, следует захватить Верхний Босфор, вызвав, если окажется нужным, такие события, которые давали бы нам право и возможность это совершить"23 .
Предложение это было не ново; так, еще и раньше (при Александре II и III) аналогичные проекты защищались ген. Обручевым и Куропаткиным. Витте на совещании 1896 г. высказался категорически против константинопольской авантюры. Однако Николай II согласился с предложением Нелидова, и были разработаны даже технические подробности осуществления захвата Босфора, вплоть до условной телеграммы Нелидова, которая должна была служить сигналом к началу военных операций, и до назначения дежурного чиновника для немедленной передачи этой телеграммы военно-морским властям. Затем под давлением влиятельнейших придворных кругов (вел. князь Владимир Алек-
--------------------------------------------------------------------------------
17 О. Чернин. В дни мировой войны, М., 1923 г., стр. 26.
18 Каутский, Как возникла мировая война, стр. 93.
19 Wagner. Vers la victoire avec les armees bulgares, P., 1913, p. 99, 212, 213.
20 Lauzanno, Au ehevet de la Turquie, P, 1913, p. 35 - 36.
21 Barby, Les victoires sarbes P., 1913. p. 87.
22 Jahrbuch des Voklkorrechts, B. II. H. I. 1914, N XII и XIII.
23 Витте, Воспоминания. Царствование Николая II, т. I. стр. 88 - 92.
--------------------------------------------------------------------------------
сандрович, Победоносцев) босфорский проект был временно оставлен, хотя периодически ставился в порядок дня (см., например выступление Извольского 21 января 1908 г., докладную записку Сазонова от 23 ноября 1913 г. или совещание 21 февраля 1914 г. о "мерах подготовки возможного выступления на проливах")24 .
Практический отсюда вывод и результат - трагикомические перипетии русско-турецких переговоров в августе 1914 г., когда турецкое правительство неожиданно предложило русскому свой союз против государств германо-австрийского блока, а Петербург, для которого, по выражению М. Н. Покровского, "без участия в войне Турции, и притом против России, игра не стоила свеч", упорно уклонялся от турецких об'ятий, явно стремясь превратить новоявленного союзника во врага 25 .
Не хуже, впрочем, петербургских политиков рассуждали и в Лондоне. Так, в вышедших в 1919 г. воспоминаниях бывшего руководителя английского флота лорда Фишера содержится нижеследующее выразительное признание: "Еще в 1908 г. я предложил королю "to Kopenhagen the German fleet", т. е. внезапно напасть во время мира на германский флот, как это некогда сделали англичане с датским флотом, стоявшим на копенгагенском рейде"26 .
От "великих" не отстают и "малые" - стоит только вспомнить болгарское начало 2-й балканской войны, предпринятой из-за раздела турецкого наследства. 25 февраля 1913 г. русский министр иностранных дел Сазонов телеграфирует посланнику в София27 : "Греческий министр иностранных дел жаловался, что Болгария пытается возможно распространить свою оккупацию и направляет войска в районы, занятые греками вокруг Салоник. Учащаются кровавые стычки между греками и болгарами. По сведениям нашего телеграфного агентства, болгары во вторник вечером атаковали Нигриту значительными силами. Сражение продолжалось в четверг и в пятницу, причем обе стороны понесли тяжелые потери".
Аналогичные события разворачиваются и на сербском фронте. Однако подобные бои, продолжавшиеся по нескольку дней, протекают под покровом "союзных" отношений. Воюющие на деле стороны скромно говорят об "опасных течениях, угрожающих прочности Балканского союза", делают друг другу "братские призывы", делегат армии мобилизованными и производят их перегруппировку, оставаясь (на словах) "глубоко убежденными в необходимости и плодотворности союза, который до сих пор давал столь благоприятные результаты"28 . 11 мая русское посольство сообщает: "По полученным сведениям, болгары, с одной стороны, перешли в наступление через Ангисту, с другой - через Струму и заняли ее, оттеснив греков. Афинский кабинет в большом беспокойстве просит Сербию о помощи"29 . После длительных дискуссий, угроз и несостоявшегося арбитража наступает 17/30 июня. Во время заседания сербской скупщины в Белграде получается телеграмма: "В 2 часа болгары напали на сербские войска от Иштиба до Злетова, т. е. по всей линии Овчьего поля, а также и по линии других позиций"30 . Выясняется в тот же день, что "болгары атаковали не только Сербский фронт, но и Греческий"31 . Затем дополнительно выясняется, что в сфере сербской оккупации произошла не стычка, а весьма серьезное сражение; причем на слабо защищенные позиции сербской III армии болгары ночью внезапно двинули все свои войска в количестве 90000 чел.32 . По обнаруженным впоследствии документам33 установлено, что нападение было организовано болгарской военной кликой (царь Фердинанд, главнокомандующий Савов и К°), рассчитывавшей в своем "преступном безумии" (выражение бывш. болгарского премьера Гешова) поставить Европу и союзников захватом спорных территорий перед совершившимся фактом. Имеются, впрочем, сведения34 , что совершенно такие же планы имелись и у сербского правительства (ср. например напечатанное 25 июня 1913 г. в
--------------------------------------------------------------------------------
24 См. подробности в сб. "Константинополь в проливы", изд. НКИД, М.. 1925 г., вып. I и II, см. также Покровский. Три совещания в сб. "Империалистическая война", стр. 103 - 111.
25 Сб. "Раздел Азиатской Турции по секретн. документам б. мин. иностр. дел" М., 1924 г., стр. 56 и сл.
26 "Мемуары германского кронпринца". М. 1923 г., стр. 9 и сл.
27 "Оранжевая книга" N 136. 1919 г.
28 Jahrbuch dee Volkerrechts. N XLIII.
29 "Оранжевая книга", N 173.
30 Там же. N 272.
31 "Зеленая книга румынск. мин. иностр. дел" N 167. 1913 г.
32 "Оранжева книга" N 167, 1913 г.
33 Гешов, Балканский союз. Воспоминания и документы, т. II, 1915 т. стр. 67 - 70; его же - Преступное безумие и анкета о нем.
34 Enquete dan les Balkans. P. 1914, p. 189. 204.
--------------------------------------------------------------------------------
газете "Мир" сербское об'явление войны с рукописной датой (15 июня) и у греческого, еще раньше (14 июня - по данным анкеты Института Карнеджи),изготовившего такое же об'явление. В конечном итоге после недели боев и потери 40000 убитыми и ранеными болгары, греки и сербы констатировали (25/VI - 8/VII 1913 г.), что они находятся "в состоянии войны", а отнюдь не в "союзных" и "братских" переговорах.
VII
Факт вооруженного нападения - далеко не единственная для современности форма начала военных действий; в условиях экономики и техники сегодняшней войны достаточно пустить в ход механизм всеобщей мобилизации, - чтобы война была уже фактически начавшейся. Отсюда - исключительное внимание всех правительственных кругов к иностранным мобилизационным декретам и переходящие в прямую уголовщину способы борьбы за таковые со стороны местных милитаристских групп. Яркая иллюстрация - поведение русского генерального штаба накануне "последней" империалистической войны. Характеристику его мы находим в "Воспоминаниях" ген. Сухомлинова, бывш. русского военного министра, и в записке (дневнике) русского министерства иностранных дел, опубликованной в "Красном архиве".
24 толя 1914 г. (н. ст.), т. е. ровно за неделю до германского об'явления войны, петербургский совет министров решает об'явить мобилизацию четырех военных округов, а также обоих флотов - Черноморского и Балтийского35 . Совершенно ясно, что мобилизация Балтийского флота никакого отношения к австро-сербскому конфликту не могла иметь и была не чем иным, как подготовкой войны с Германией36 . Когда Германия реагировала на мобилизационные мероприятия России резким протестом, 29 июля (н. ст.) на экстренном совещании Сазонова с Сухомлиновым и Янушкевичем (начальником генерального штаба) "по всестороннем обсуждении положения оба министра и начальник генерального штаба пришли к заключению, что ввиду малого вероятия избежать войны с Германией необходимо своевременно всячески подготовиться к таковой, а потому нельзя рисковать задержать общую мобилизацию впоследствии путем выполнения ныне мобилизации частичной. Заключение совещания было тут же доложено по телефону государю императору, который из'явил согласие на отдачу соответствующих распоряжений. Известие об этом было встречено с восторгом тесным кругом лиц, которые были посвящены в дело".
Однако вечером Николай взял свое согласие назад, считая, очевидно, нетактичным ответить всеобщей мобилизацией на сделанное в тот же день германское предложение посредничества. На другой день утром37 Сазонов упрашивает Кривошеина (наиболее влиятельного из царских министров) переубедить Николая и уговорить его вернуться ко вчерашнему решению. Сухомлинов, Янушкевич и Сазонов, собравшись на квартире у Янушкевича, по телефону уламывают Николая. Сазонов отправляется на аудиенцию к царю и уговаривается с Янушкевичем немедленно по получении согласия Николая протелефонировать ему об этом из Петергофа. После этого, - сказал Янушкевич, - я уйду, сломаю мой телефон и вообще приму все меры, чтобы меня никоим образом нельзя было разыскать для преподания противоположных приказаний в смысле новой отмены общей мобилизации"38 . Убедив после часового разговора Николая в германском "коварстве" и "вероломстве", Сазонов вырвал у него снова согласие на мобилизацию. "Передав высочайшее повеление ожидавшему его с нетерпением генералу Янушкевичу, министр, ссылаясь на утренний разговор, прибавил: "Теперь вы можете сломать телефон". А 19 июля 1914 г. (ст. ст.) гр. Пурталес, германский посол в Петербурге, вручал Сазонову ноту с объявлением войны39 . В ней указывалось, что в результате произведенной Россией "мобилизации всей совокупности своих сухопутных и морских сил... Германская империя оказалась перед серьезной и непосредственной опасностью. Если бы императорское правительство не приняло мер к предотвращению этой опасности, оно подорвало бы безопасность и самое существование Германии" и т. д.
Телефон "замолчал", но зато и пушки заговорили во-всю...
--------------------------------------------------------------------------------
35 "Красный архив", т. IV, стр. 8.
36 Покровский. Как возникла мировая война, сб. "Империалистическая война", стр. 144 и сл.
37 "Красный архив", стр. 22.
38 "Красный архив", стр. 29 - 30.
39 "Оранжевая книга", N 76. 1914 г.
--------------------------------------------------------------------------------
VIII
Убийство агента иностранного правительства или главы государства либо спровоцированное, либо непосредственно организованное другим заинтересованным правительством , - излюбленный метод империалистической провокации войны.
В XVI томе сборник германской дипломатической корреспонденции ("Die grosse Politik") находятся интересные документы, проливающие свет на участие Германии в попытках раздела Китая и захвате китайского порта Киао-Чао. 4 ноября 1897 г. в провинции Шандунь были убиты 2 германских миссионера. Получив известие об этом, Вильгельм II пишет своему канцлеру фон-Бюлову: "Вчера я получил официальное сообщение о нападении, убийстве и ограблении немецкой миссионерской станции Шентжоу-фоу в Шандуне. Итак, наконец китайцы дали нам, так давно желанное основание и случай". Германская эскадра занимает Киао-Чао, и бессильный Китай (только что перенесший войну с Японией) вынужден подчиниться всем германским требованиям.
Но самое громкое по своим последствиям провокационное убийство - это "сараевский выстрел", послуживший поводом для "последней" мировой империалистической войны.
28 июня 1914 г. в Сараеве сербский гимназист Принцип тремя выстрелами из револьвера убил австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда и его жену герцогиню Гогенберг 40 .
Данные судебного следствия и позднейшие разоблачения установили, что Принцип, Гаврилович и другие его сообщники были только техническими выполнителями заговора, организованного в Сербии виднейшими участниками общественно - патриотической организации "Народна одбрала" и связанной с ней тайной военно-террористической лиги "Уеднень или смерт", больше известной под названием "Черной руки"41 .
Обе организации находились в самой тесной связи с верхушкой сербского правительственного аппарата. В них участвовали виднейшие руководители сербской армии и дипломатического ведомства. Фактически "Черная рука" в годы, предшествовавшие войне, играла роль второго правительства Сербии. В качестве иллюстрации ее значения достаточно указать на дворцовый переворот 27 марта 1909 г., открывший путь к престолу младшему принцу Александру за счет старшего. (Георга), или личный прием Александром одного из убийц (Габриновича) за 3 месяца до "сараевского выстрела". Наконец самый показательный в этом отношении факт, признанный как сербским правительством, так и официальными его историками42 , заключается в том, что главным вдохновителем убийства и одновременно руководителем "Черной руки" был полковник Драгутин-Димитриевич, начальник контрразведывательного отдела сербского генерального штаба.
Самая переброска убийц из Сербии в Боснию (Сараево) и снабжение их оружием не обошлись без ближайшего содействия сербских правительственных агентов, начиная с военных властей и кончая таможенными чиновниками. Более того - причастным к этому, говоря уголовным жаргоном, "мокрому делу" оказался и сам глава сербского правительства престарелый Пашич. В 1924 г. в изданном в Белграде сборнике "Крв Словенска" напечатана была статья Любы Иовановича, одного из лидеров сербской радикальной партии, бывшего министра в кабинете Пашича и основателя "Народной одбраны". В ней Иованович делает следующее признание, оговариваясь, что "еще не наступило время для открытия всего": "Не помню, в конце ли мая или в начале июня, в один прекрасный день Пашич сказал нам (он совещался по этому делу более подробно со Стояном Протичем, бывшим тогда министром внутренних дел, но нижеизложенное он сказал и всем остальным), что некоторые люди собираются поехать в Сараево, чтобы убить Франца-Фердинанда. Пашич и все мы сказали, а Стоян Протич согласился, что он должен отправить инструкции пограничным властям на реке Дрине, чтобы помешать переходу реки молодежью, которая уже отправилась с этой целью из Белграда. Но пограничные власти сами принадлежали к организации и не наполнили инструкции Стояна, а донесли ему, как он впоследствии сообщил нам,
--------------------------------------------------------------------------------
40 Подробное описание убийства, равно как и другие фактически" данные, см. Н. Полетика. Сараевское убийство, гл. I и др., Л., 1930 г.
41 Там же, гл. IV.
42 См., например S. Sranojevitsch, Die Ermordung des Erzherzogs Franz-Ferdinand in Sarajevo. Frankf., 1923.
--------------------------------------------------------------------------------
что инструкция пришли к Ноям слишком поздно, так как молодежь уже успела совершить переправу. Так не удалась попытка правительства предотвратить подготовлявшееся покушение. Точно так же не удалась попытка нашего посла в Вене, предпринятая им по собственной инициативе, отвратить эрцгерцога от рокового пути, на который он собирался вступить. Смерть эрцгерцога произошла в обстоятельствах, более ужасных, чем те, которые были предусмотрены (?!), и с такими последствиями, о которых никто не смел и помыслить..."43 .
Все замечательно в этом полупризнании. И полная осведомленность сербского правительства о подготовляемом убийстве и попытка заранее себя выгородить (доказать алиби) - "запоздавшее" распоряжение, "неуслышанное" предостережение, - все, кроме того, что действительно могло бы остановить убийство и убийц. Из статьи бывшего сербского посланника в Берлине Богичевича оказывается, что сербское предостережение было весьма специфического свойства: австрийское правительство было извещено об угрожавшей эрцгерцогу опасности "на маневрах". Маневры кончились, как известно, вполне благополучно, и эрцгерцог имел все основания вследствие сербской информация считать опасность миновавшей. А в это самое время в "мирном" Сараеве за ним охотились десятки убийц, и весь город представлял собой зловещую для него ловушку: по дороге в Быстрик была спрятана бомба в кустах; под обеденным его столом обнаружена адская машина; другая - в дымоходе его спальни; склад бомб - в Илидзе и т. д.44 .
Но сербские правители были слишком мелкими, чтобы позволить себе такую большую подлость, как провокацию всемирной империалистической войны без того, чтобы не иметь за своей спиной чью-то мощную покровительственную руку. "О сараевском убийстве, совершенном по приказанию Аписа (конспиративная кличка полковника Димитриевича) и его двух друзей, - пишет в своих разоблачениях Никола Ненадович 45 , - знали русский военный атташе (в Белграде) Артамонов, русский посол Гартвиг, министр - президент Пашич и нынешний король Александр". Это подтверждается показанием Димитриевича на салоникском процессе ("двое русских знали о подготовляющемся заговоре") и упомянутой выше полуофициальной сербской книгой профессора белградского университета Станоевича. Последний, выгораживая заговорщиков, пишет: "Полковник Димитриевич после свидания императора Вильгельма с эрцгерцогом Францем-Фердинандом в Конопиште (12 - 13 июня 1914 г.) получил секретное сообщение от русского генерального штаба о том, что русским правительством получены точные сведения о характере и целях этого свидания... Германия одобрила план нападения Австро-Венгрии на Сербию и завоевания ее и обещала свою помощь и поддержку. Другие сведения, полученные одновременно полковником Димитриевичем, подтвердили правильность сообщений русского генерального штаба... Среди сербского общества были распространены фантастические и возбуждающие слухи по поводу решений, принятых на свидании двух монархов в Конопиште; всеми овладела страшная нервозность, я воздух был насыщен электричеством".
Как видим, и здесь русский генеральный штаб не постеснялся для провокации войны прибегнуть к фальшивке. Если трудно согласиться с фон-Яговым, утверждающим в своей книге "Причины и начало мировой войны", что единственной целью свидания в Конопиште были "цветы" - "наследник престола желал показать своему другу-императору расцвет роз в его, особенно любимом им, богемском имении", - то нет оснований не верить секретному сообщению русского посла в Вене Шебеко, доносившего 13/26 июня 1914 г. Сазонову: "Во время свидания в Конопиште, которое посвящено было, по-видимому, главным образом морским вопросам, как оказывается подвергся также обсуждению и румынский, причем со стороны императора Вильгельма были сделаны успокоительные заверения, основанные на воодушевляющих будто бы короля Карла чувствах глубокой преданности личности императора Франца-Иосифа и главе дома Гогенцоллернов. Более пессимистично отнесся император Вильгельм к будущему. Исчезновение с политической арены короля Карла, по его мнению, может сильно отозваться на направлении внешней политики Румынии и повести к заключению союзов, на которые нынешний король никогда не согласится. Ввиду этого вопрос
--------------------------------------------------------------------------------
43 М. Покровский, Как готовилась война, сб. "Империалистическая война", стр. 164.
44 Политика, - стр. 28.
45 Н. Ненадович. Тайне београдске камарило, "Federation Ralcanique". N 3, 1924 г.
--------------------------------------------------------------------------------
об укреплении австро-венгерской границы с Румынией должен быть решен в утвердительном смысле"46 .
Наконец показания полковника Божина Симича, личного друга и ближайшего сотрудника Димитриевича, напечатанные во французском журнале "Clarte" (май 1925 г.), подтверждают полностью конопиштскую фальшивку и военную провокацию русского генштаба: "Апис счел долгом посоветоваться с Артамоновым, прежде чем приступить к действиям. Он посвятил последнего в ход приготовлений к заговору. Русский военный атташе на несколько дней отложил свой ответ. Текстуально этот ответ гласил: "Marchez, si l'on vous attaque, vous ne serez pas seuls" ("Действуйте, если вас атакуют, вы не останетесь одни"). В несколько других выражениях, но одинаково по существу, охарактеризовал положение упомянутый выше сербский министр Люба Иованович, несколько дней спустя после покушения констатировавший, что "русская пресса, которая, как известно, наперед выражает мнение русского правительства, дружелюбно отнеслась к Сербии. Россия не отняла своей руки, а за Россией придут ее друзья. К этому шло, и так оно вышло".
Еще рельефнее обрисовывается русская кровавая интрига на фоне материалов, обнародованных трудами Комиссии ЦИК СССР по изданию документов эпохи империализма. Из напечатанного в I томе документов письма русского председателя совета министров Коковцева к сербскому премьеру Пашичу (от 7 февраля 1914 г.) мы узнаем 47 , что еще в 1910 г. сербские офицерские организации получили от русского правительства (с единственным обеспечением, по выражению Коковцева, - "нравственной ответственностью") - кредит в размере 4000000 фр. Но этого мало. 2 февраля 1914 г. Пашич обращается с личным письмом к Сазонову, в котором просит срочно отпустить сербскому правительству 120 тыс. руб., 24 бомбомета, 36 горных орудий с необходимым запасом снарядов, а также обмундирование на 250 тыс. солдат и необходимый материал для телеграфов, телефонов, равно как для четырех станций беспроволочного телеграфа. "Все означенное вооружение должно быть отпущено Сербии к ближайшей весне". По "высочайшему распоряжению" сербская заявка была в основном удовлетворена, и признательный Пашич просит "повергнуть к стопам государя императора глубокую благодарность за всемилостивейшее благоприятное разрешение вопроса о винтовках и патронах"48 .
Если ко всему этому прибавить майскую (1914 г.) беседу французского посла в Петербурге Палеолога49 с "влиятельным членом русского государственного совета" "о неминуемом" и близком разделе Австро-Венгрии, июньское русско-румынское свидание в Констанце (14 июня), во время которого Сазонов задал "пораженному" Братиану вопрос: "Каково было бы отношение Румынии к вооруженному столкновению между Россией и Австро-Венгрией, если бы первая из них была бы вынуждена обстоятельствами начать военные действия", признания Сухомлинова, показания Колчака и многое другое, то тайные замыслы русской военной партии становятся явными до прозрачности...
Имеются косвенные данные о том, что нити, приведшие к "сараевскому выстрелу", не оканчивались в Петербурге, но тянулись и в некоторые другие столицы. Так например, в XI томе английских официальных документов о возникновении войны50 воспроизведена запись беседы английского товарища министра иностранных дел Никольсона с сербским послом Бошковичем по поводу статьи от 11 июля 1914 г. в одной из английских газет, напечатанной членом парламента Боттомли, утверждавшем в ней, что "тайное разведывательное бюро при сербском посольстве (в Лондоне) было посвящено в планы убийства эрцгерцога... 15 июля сэр А. Никольской устно осведомил посла, что подобная судебная процедура (привлечение автора статьи к судебной ответственности) может кончиться неудачей".
Рассчитывать на что-нибудь большее, кроме случайной нескромности, при современном положении политических архивов в капиталистических государствах не приходится.
--------------------------------------------------------------------------------
46 Покровский. Как возникла мировая война, стр. 139 - 140.
47 "Международные отношения в эпоху империализма", М. - Л., 1931 г., серия III, т. I. N 196.
48 "Международные отношения в эпоху империализма", М. - Л., серия III, т. I, N 161 и серия III, т. IV, NN 74. 274.
49 Покровский. Как возникла мировая война, стр. 137.
50 "Britisch Documents on the origins of the War", vol. XI. N 47.
--------------------------------------------------------------------------------
Зато весьма выразительны те усилия, которые предпринимались отдельными правительствами, и в первую очередь сербским, к сокрытию сараевских следов.
25 апреля 1926 г. на партийном с'езде сербской радикальной партии Пашич выступил с заявлением, что "он ничего не знал и ничего не говорил о покушении Иовановичу" и что, опубликовав свою статью, последний поступил "непростительно". Иоваиович защищал свои утверждения, заявив при этом, что у него имеются другие доказательства истинности своих заявлений, но он не публикует их, не желая вредить Пантачу и партии. Но он готов представить эти доказательства в виде официальных документов, если правительство "даст свое разрешение на опубликование последних". В ответ на это предложение премьер-министр Узунович и министр иностранных дел Пинчич обратились оба к Иовановичу с просьбой не приводить своей угрозы в исполнение, "чтобы не было сказано то, что не должно быть сказано".
Здесь кстати следует упомянуть о постановлениях мирных договоров 1919- 1920 гг., согласно которым все захваченные Германией и ее союзниками архивы должны быть выданы победителям и кроме того, что особенно любопытно, Австрии и Венгрии запрещено опубликование документов из своих архивов, касающихся политики австро-венгерского правительства по отношению к Югославии, Румынии и другим государствам - наследникам Австро-Венгрии - без разрешения этих государств. А как последние понимают предоставленное им право, видно хотя бы из того, что румынское правительство отложило опубликование этих документов до 1996 г. (!).
Но если одни рты, пытавшиеся сказать долю правды о сараевском убийстве, закрыты, так сказать, в дипломатическом порядке, то в отношении других были приняты другие, более серьезные мероприятия. В декабре 1916 года сербский совет министров вынес постановление об аресте всех членов "Черной руки" "ввиду замышленного ими открытия Салоникского фронта австрийским и немецким войскам". Наспех состряпанное обвинение выглядело настолько чудовищным и нелепым, что к началу судебного процесса (в салоникском военном суде) оно было заменено другим.
"Черная рука" обвинялась на этот раз в "террористических, разрушительных и революционных целях", в организации сильнейших и продолжительнейших внутригосударственных кризисов", в попытках "ниспровержения" существующего государственного строя, в убийствах, разбоях, грабежах и в покушении на самого Александра и Пашича.
11 апреля 1917 г. начался салоникский процесс51 - блестящий образчик комедии буржуазного правосудия, - охарактеризованный бывшим сербским поверенным в делах в Берлине Богивичем как "судебное убийство". Несмотря на то, что единственным существенным аргументом обвинения были показания провокатора Цитановича и что почти все обвинения были явно фальшивы и надуманны (начальники контрразведки и генштабисты в роли революционеров!), суд вынес обвинительный вердикт, приговорив Д. Димитриевича и 8 других его соратников по "Черной руке" к смертной казни, а остальных - к долгосрочному тюремному заключению. Несмотря на заступничество трех правительств (английского, французского и русского), Димитриевич был казнен.
Этой казни предшествовал министерский кризис, вызванный отставкой министров Давидовича, Драшковича и Маринковича отказавшихся санкционировать смертный приговор. Принц-регент составил однородный кабинет из членов радикальной партии (Пашича), решивший сразу участь осужденных.
Для вящшей свободы действий новое правительство начало с новой фальшивки (которой по счету?), задержав на салоникском телеграфе просьбы союзных правительств о помиловании Димитриевича.
26 июня 1917 г. приговор был приведен в исполнение, причем власти настолько торопились, что на месте казни осужденным пришлось ждать рассвета, так как из-за темноты солдаты не могли стрелять.
В последних словах своего завещания Димитриевич писал: "Я умираю невинно, в убеждении, что моя смерть нужна Сербии из высших соображений". Действительно, трудно об'яснить казнь вождя заговора 1903 г., которому династия Карагеоргиевичей обязана своим троном, всесильного временщика, начальника контрразведки, руководителя "Черной руки", фактического убийцы Франца-Фердинанда, иначе, как желанием сербской олигар-
--------------------------------------------------------------------------------
51 "Тайна превратна организация", Солун, 1918. Bogicbevitch, "Le proces de Salonique", P., 1927.
--------------------------------------------------------------------------------
хии избавиться от человека, который знал слишком много ее тайн и на рубеже 19317 года, в момент налаживания секретных переговоров о мире между Австрией и Антантой, казался поэтому особенно опасным.
Любопытный исторический штрих: оправдываясь в расстреле Димитриевича, сербское правительство впервые официально признало в своем ответе английскому, что Димитриевич - подлинный организатор сараевского убийства и что якобы поэтому он именно и не мог быть помилован52 . Заявление поистине пикантное, поскольку исходят от тех самых кругов, которые Принципа и Габриновича превратили в национальных героев сербского "освобождения", а их соучастников наградили государственной пенсией.
Другая подробность сербских политических нравов: на смену "Черной руке" немедленно выросла под патронажем того же Александра военно-фашистская организация "Белой руки", глава которой ген. Живкович выступил впоследствии организатором фашистского переворота 1928 г.
IX
Начиная самые настоящие военные действия, капиталистические государства часто сознательно избегают нарывать свои операции "войной" (по соображениям внутренней политики, во избежание претензий третьих государств, для одурачивания "общественного мнения" и т. д.).
Так например все колониальные войны, которые вела Франция при Третьей республике, чаще всего назывались благозвучным словом "репрессалии" и начинались даже без того минимума внешних форм, которыми обычно обставляется начало войны. Захват Туниса в 1881 г. именовался "экспедицией", франко-китайская война 1884 г. - "Тонкинской экспедицией" и "блокадой", захват Мадагаскара в 1895 т. был охарактеризован как полицейская "мера против разбойников", и т. д. Целевую установку этих мероприятий достаточно ясно определил тогдашний глава французского правительства Ж. Ферри в телеграмме на имя своего командующего морскими силами адмирала Курбэ: "Усвойте хорошенько нашу мысль - надо произвести устрашающее впечатление, как можно большее, без об'явления войны.."53 . В тезисах о войне и военной опасности, принятых пленумом ИККИ на заседании 29 мая 1927 г., дан исчерпывающий за 10-летие 1917 - 1927 гг. перечень так называемых "малых войн", в числе прочих своих особенностей обходящихся без декоративного оформления "великой войны". В нем фигурируют: борьба между Германией и Польшей из-за Верхней Силезии, вооруженное занятие Фиуме итальянскими фашистами, греко-турецкая война из-за Смирны, военные столкновения между балканскими государствами, нападение Чехии и Румынии на советскую Венгрию, антисоветская интервенция 1918 - 1920 гг., франко-бельгийская оккупация Рура, война Франции с риффами в Марокко и с друзами - в Сирии и международная интервенция против Китая.
Последний по времени образчик применения этой тактики - японские военные действия в Манчжурии и в Шанхае в 1931 и 1932 гг.
Развернув в сентябре 1931 г. на широком фронте военные операции в Манчжурии и оккупировав своими войсками большую часть этой области, японское правительство дало определенную мотивировку своих военных действий. Официально японское сообщение, переданное Лиге наций 23 сентября 1931 г., гласит так:
"Так как ввиду тревожного положения, создавшегося вследствие присутствия недисциплинированных банд и поведения населения в некоторых районах Манчжурии, незначительные силы, которыми мы там располагали, признаны были недостаточными, чтобы обеспечить действительную защиту железнодорожных путей и резидентов японских и иностранных, то 39-й армейский корпус был переведен 21 сентября из Кореи в Манчжурию".
День спустя (24 сентября) в декларации японского правительства дано было более "развернутое" пояснение:
"Поведение должностных лиц и частных граждан54 в Китае в течение последних лет было таково, что наши национальные чувства часто оказывались задетыми. В частности прискорбные инциденты последовательно имели место в различных районах Манчжурии и Монголии, в которых Япония особенно заинтересована. В созданной таким образом атмосфере беспо-
--------------------------------------------------------------------------------
52 Scton Watson, The Murder of Sarajevo, "Foreign Affairs", avril, 1925 r.
53 Котляревский. Правовое государство и внешняя политика, М., 1909 г., стр. 181.
54 "Europe Nouvelle" N 712. p. 1352, 1931 г.
--------------------------------------------------------------------------------
рядков и тревоги отряд китайских войск уничтожил пути Южно-манчжурской железной дороги, по соседству с Мукденом, и атаковал в ночь на 18 сентября нашу железнодорожную охрану. Тогда произошло столкновение между японскими и китайскими войсками".
18 января 1932 г., по официальной версии доклада анкетной комиссии Лиги наций от 6 февраля 1932 т.55 . 5 японцев подверглись избиению в Чапее со стороны китайской толпы. На это японцы 20 января ответили поджогом зданий и избиением китайских полицейских. В тот же день на собрании японских резидентов в Шанхае принимается обращение к японскому правительству о присылке военных судов и войск "для полного пресечения антияпонского движения". Японский консул в тот же день потребовал от шанхайского мэра: 1) извинения, 2) ареста виновных, 3) уплаты денежного вознаграждения, 4) "действительного контроля над антияпонским движением" и 5) немедленного роспуска всех антияпонских организаций. После некоторых колебаний 28 января шанхайский муниципалитет принял все японские требования. Несмотря на это, в тот же день командующий японской эскадрой выпустил об'явление, в котором сообщал, что "японский флот, чрезвычайно озабоченный положением в Чапее, где проживает значительное количество японских уроженцев, решил высадить войска в этом районе, чтобы обеспечить там порядок и соблюдение Закона". Поэтому китайским властям предлагалось приступить немедленно к выводу китайских войск из Чапея. Последние фактически в течение нескольких часов, разумеется, не могли быть уведены, и японцы в ту же ночь приступили к вооруженному занятию Чапейского квартала.
Этим боем открылись "шанхайские события" с бомбардировкой города, с воздушными, морскими и сухопутными сражениями, с тысячными жертвами.
На почтительную критику Лиги наций, позволившей себе намекнуть, что неплохо было бы, если б Япония обратилась к ее посредничеству, последовала японская реплика в виде декларации от 23 февраля 1932 г.56 , гласившей: "Является общепризнанной аксиомой, что ни один договор о мирной процедуре не составляет препятствия к осуществлению права на законную самооборону ".
И пока во имя этой "самообороны" японские суда, артиллерия и самолеты громили китайские кварталы Шанхая, представители Японии и Китая (оба - члены Лиги наций) "дружественно" заседали за Женевским столом и обменивались кислосладкими речами.
X
Один за другим рассмотрели мы те приемы, при помощи которых империалистические государства либо сами начинают войну, либо сознательно провоцируют на таковую своего намеченного противника. Если такова методика взаимоотношений между капиталистическими государствами, то с тем большим основанием можем мы ожидать применения этих и еще худших методов в отношении империалистических государств, вернее их господствующих классов, к Советскому союзу. "Мы живем не только в государстве, - говорил на VIII с'езде РКП Ленин57 , - но и в системе государств, и существование Советской республики рядом с империалистическими государствами продолжительное время немыслимо. В конце концов либо одно, либо другое победит. А пока это наступит, ряд самых ужасных столкновений между Советской республикой и буржуазными государствами неизбежен".
Поэтому Ленин со всей категоричностью указывал на IX всероссийском с'езде советов, что "первой заповедью нашей политики, первым уроком, вытекающим из нашей правительственной деятельности за год, уроком, который должны усвоить себе все рабочие и крестьяне, - это быть начеку, помнить, что мы окружены людьми, классами, которые открыто выражают величайшую ненависть к нам. Надо помнить, что от всякого нашествия мы всегда на волоске"58 .
И пятнадцать лет борьбы и существования советского государства полностью оправдали ленинский прогноз. Вместо одной "эмской депеши" мы встретились с десятками и сотнями антисоветских фальшивок (материалы, послужившие для керзоновских нот, "письмо Зиновьева", дело Доссера, "письмо Раковского", американ-
--------------------------------------------------------------------------------
55 "Europe Nouvelle" N 731, p. 216 - 218. 1932 г.
56 "Europe Nouvelle" N 734, p. 317. 1932 г.
57 Ленин. Собр. соч., т. XXIV, стр. 122; см, также Сталин. Вопросы ленинизма, стр. 125. изд. 9-е.
58 Ленин, т. XXVII, стр. 117.
--------------------------------------------------------------------------------
ские фальшивки, болгарские, польские и проч.).
Вместо старой дипломатической "кустарщины" мы столкнулись с организованным изготовлением фальшивок "фабричным способом": берлинская фабрика Дружеловского, венская - Якубовича, лондонская - Смиклтона и другие59 . Несмотря на различные качества этих "изделии" и различную их судьбу, все они одинаково пахли золотом и кровью: золотом - их социального и индивидуального заказчика, кровью - тех столкновений, в которые при их помощи международный капитал хотел ввергнуть народы и государства (например ультиматум Керзона, англо-советский разрыв 1927 г.. налет на КВЖД и т. д.).
Мы ознакомились близко с провокацией путем пред'явления заведомо неприемле-
--------------------------------------------------------------------------------
59 См. сб. "Антисоветские" коллеги", изд. ИКИД. М., 1926 г.
--------------------------------------------------------------------------------
мых требований, вроде требования о вводе в Москву батальона германских войск для охраны посольства (после убийства Мирбаха) или ультиматумов и полуультиматумов Керзона и Чемберлена.
Нас провоцировали и пограничными налетами белогвардейских и фашистских банд (на финляндской, польской и дальневосточной границах) и обысками в берлинском, в лондонском торгпредствах, в пекинском полпредстве, многократными арестами и истязаниями их сотрудников. Мы испытали и прямой захватнический налет (не говоря уже о событиях периода интервенции и блокады) китайских милитаристов и их высоких покровителей на КВЖД.
Наконец редкий год проходил для нас без "сараевского выстрела": достаточно вспомнить убийства тт. Воровского, Войкова и ряд других жертв нашего дипломатического фронта, с одной стороны, покушения и заговоры - Ванека (на японского посла в Москве), выстрелы Штерна (в германского), вплоть до убийства "необольшевиком" белобандитом Горгуловым французского президента Думера - с другой. Твердо отстаивая завоевания революции и неуклонно проводя мирную политику, "нам удалось отстоять мир, не дав врагам вовлечь себя в конфликты, несмотря на ряд провокационных актов и авантюристские наскоки поджигателей войны".
Опасности прошлого, угрозы военного столкновения не только не уменьшаются, но непрерывно и неуклонно возрастают, отображая как дальнейшее углубление мирового экономического кризиса в странах капитала, так и реакцию мирового империализма на грандиозный размах и достижения социалистического строительства в СССР (вторая пятилетка, построение бесклассового общества). "Обнажаются и обостряются противоречия между важнейшими империалистическими странами". "Обнажаются и будут обостряться противоречия между странами-победительницами и странами побежденными". "Обнажаются и обостряются противоречия между империалистическими государствами и колониальными и зависимыми странами".
Обнажились и обострились противоречия между буржуазией и пролетариатом в капиталистических странах. "Это значит, что буржуазия будет искать выхода в новой империалистической войне и интервенции".
Соответственно этому "опасность войны будет нарастать ускоренным темпом"60 . "Главной и основной тенденцией в политике империалистических держав является тенденция к окружению СССР и к контрреволюционной войне против него с целью его удушения и создания всемирного буржуазно-террористического режима"61 .
Отсюда последовательное, доведенное до конца разоблачение всех и всяких явных и скрытых попыток военной провокации приобретает первостепенное значение как одно из средств активной борьбы с международной контрреволюцией, борьбы за мировой Октябрь и Советскую страну как его авангард.
"Родившаяся в Октябре под знаком борьбы с империалистической войной, она в течение десяти лет была тяжелой гирей, висевшей на шее европейских империалистов, мешая им бросить трудящиеся массы друг на друга. Эту роль она может выполнить и в будущем при условии поддержки ее политики международным рабочим классом"62 .
Успешность этой поддержки зависит от сплоченности и революционности международного пролетариата, от силы и удельного веса братских компартий. А это в свою очередь неотделимо от последовательной борьбы с международным социал-фашизмом, - агентурой империалистической буржуазии в среде рабочего класса, с его идеологией - "формой подчинения пролетариата идеологическому влиянию буржуазии", с его внутренней и внешней политикой, "маской, необходимой для прикрытия подготовки новых войн".
Этой политике мы противопоставляем другую: "из империалистической войны, из империалистического мира вырвала первую сотню миллионов людей на земле первая большевистская революция. Следующие революции вырвут из таких войн и из такого мира все человечество" (Ленин)63 .
--------------------------------------------------------------------------------
60 Сталин. Политотчет на XVI с'езде ВКП (б) - Вопросы ленинизма, стр. 492 и сл.
61 Программа Коминтерна, разд. X, § 2.
62 Тезисы о войне и военной опасности, принятые пленумом ИККИ 29 мая 1927 г.
63 Ленин. т. XIII, стр. 368, изд. 1-е.
Неразрывная связь между современным капитализмом и войною - положение, элементарное для марксиста-ленинца и ясное даже для идеологов буржуазии1 . "При капитализме невозможны иные средства восстановления время от времени нарушенного равновесия, как кризисы в промышленности, войны в политике2 . "Война нужна империалистам, так как она есть единственное средство для передела мира, для передела рынков сбыта, источников сырья, сфер приложения капитала"3 . Программа Коминтерна, принятая на его VI конгрессе, в разделе, посвященном анализу империализма, указывает, что "монополистическая форма капитализма сопровождается неизбежными империалистическими войнами"4 , и отмечает (во введении), что "империализм со стихийной силой вскрывает и углубляет все противоречия капиталистического общества, доводит до крайнего предела классовый гнет, обостряет до исключительного напряжения борьбу между капиталистическими государствами, вызывает неизбежность империалистических войн мирового размаха".
Всякая война, в том числе и империалистическая, "есть продолжение политики иными (именно: насильственными) средствами"5 . Поэтому каждой империалистической войне предшествует более или менее длительный период ее подготовки под прикрытием дипломатической, военной, банковской тайны, по окончании которого заправилам империалистической кухни остается только "нажать кнопку" и найти подходящий повод для открытия военных действий6 .
Если экономические корни империалистических войн подвергались неоднократному изучению в советской науке, то отнюдь нельзя сказать того же про изучение самой механики организации и развязывания военных столкновений. Между тем в современных условиях непрерывного обострения империалистических противоречий и нарастания военной опасности этот вопрос приобретает огромное политическое значение. "Империалистическая война, - говорил Ленин, - истерзавшая, измучившая человечество, породила такие острые, такие запутанные конфликты, что сплошь да рядом, на каждом шагу возникает положение, когда решение вопроса в
--------------------------------------------------------------------------------
1 См., например высказывания П. Валери и др.: И. Анисимов "Французский империализм готовит войну". "Фронт науки и техники" N 1 за 1932 г., стр. 42 и сл.
2 Ленин, Собр. соч., изд. 1-е, т. XIII, стр. 132.
3 Сталин. Вопросы ленинизма, изд. 9-е, стр. 495.
4 Программа Коминтерна, раздел 2-й.
5 Ленин, Собр. соч., т. XIII, стр. 97, см. также Лен. сб. XII, стр. 395 и сл.
6 Лен. сб. XIV, стр. 45.
--------------------------------------------------------------------------------
пользу войны и мира той пли иной группировки висит на волоске". И в своих "заметках по вопросу о задачах нашей делегации в Гааге" Ленин настаивал на необходимости "обленить людям реальную обстановку того, как велика тайна, в которой война рождается"7 , указывая практический путь для такого об'яснения. "Надо взять примеры теперешних конфликтов, хотя бы самых ничтожных, - писал он, - и раз'яснить на их примера, как война может возникнуть ежедневно из-за спора Англии и Франции относительно какой-нибудь детали договора с Турцией, или между Америкой и Японией из-за пустяковинного разногласия по любому тихоокеанскому вопросу, или между любыми крупными державами из-за колониальных споров или из-за споров об их таможенной или вообще торговой политике и т. д. и т. д."8 .
Сорвать покрывало "случайности", "рока", "тайны" с тех маневров, при помощи которых международный капитал сознательно пускает в ход машину военного насилия, значит не только разоблачить лишний раз кровавую и грязную систему современного международного империалистического бандитизма, но и затруднить ее применение на практике.
II
Международный подлог , уже давно завоевавший себе почетное место, явился дипломатической прелюдией к началу войны 1870 г. Агонизирующий французский бонапартизм (Наполеона III) ищет спасения в победоносной войне за счет Пруссии. Не менее его, хотя и по совершенно другим мотивам, желал войны и Бисмарк, рассчитывая при помощи войны завершить "железом и кровью" об'единение Германии под прусской гегемонией. Как за предлог к войне военные партии в обоих государствах ухватываются за весьма второстепенный вопрос о кандидатуре одного из германских принцев на испанский престол. Под давлением Франции принц Леопольд Гогенцоллерн снимает свою кандидатуру на очередную королевскую вакансию. Император германский (Вильгельм I) одобряет этот отказ. Но французское правительство пред'являют новое требование, домогаясь от Вильгельма обязательства - не допускать никогда на будущее время подобных кандидатур. Париж дает директиву Бенедетти (французскому послу в Германии) добиться во что бы то ни стало торжественной гарантии. Вильгельм уклоняется от новых разговоров на старую тему. На вокзале в Эмсе от'езжающий император любезно прощается с французским послом. На повторную попытку последнего поднять снова вопрос о гарантиях Вильгельм дает ему совет закончить дальнейшие переговоры с прусскими министрами. Телеграфное сообщение об этих переговорах Бисмарк получил во время обеда с Мольтке и Рооном (двумя руководителями прусской военной партии). Ознакомившись с телеграммой, Бисмарк передал ее своим коллегам. Прочтение телеграммы подействовало на них удручающе: шансы на войну упали, у обоих сразу пропал аппетит. Но канцлер не падал духом. "Тогда, - говорит в своих позднейших воспоминаниях Бисмарк, - я взял у них из рук депешу и с карандашом в руках присел над ней у бокового столика. 5 минут работы - и телеграмма приняла другой вид. Когда я теперь показал ее Мольтке и Роону в новой редакции, они опять повеселели". Однако Бисмарк, по собственному его признанию, "не прибавил в ней ни одного слова"; он только "сократил" ее и изменил "формулировку" ее текста таким образом, что "в новой редакции депеша приобрела характер последнего слова, между тем как в прежней формулировке она имела вид одного из эпизодов еще продолжающихся переговоров"9 .
Эмская депеша в ее фальсифицированном виде обошла всю мировую печать и выполнила в руках французской военной партии (имевшей при желании полную возможность ее опровергнуть благодаря присутствию в Париже живого участника эмских событий - Бенедетти) свою провокационную роль. Наполеоновская империя "с легким сердцем" (выражение тогдашнего премьер-министра Э. Оливье) ринулась на войну (17 июля 1870 г.), чтобы через несколько недель (1 сентября 1870 г.) притти к краху под развалинами Седана.
3 августа 1914 г. Россия, Германия, Австрия, Сербия уже вступили в войну. Франция не спешит, заканчивая свою мобилиза-
--------------------------------------------------------------------------------
7 Ленин. Собр. соч.изд.кад. 2-е, т, XXVII, стр. 372.
8 Там же.стр. 374.
9 O. ven Bismark, Codanken und ...gon, B. II, S. 78 - 93.
--------------------------------------------------------------------------------
ционную подготовку. Между тем германский план кампании (гак называемый план Шлиффена) требует разгрома Франции до окончания русской мобилизации. Германский посол в Париже фон-Шен вручает французскому премьеру Вивиани заявление нижеследующего содержания: "Германские административные и военные власти удостоверили ряд характерно враждебных актов, совершенных французскими авиаторами на германской территории; многие из этих авиаторов явно нарушили нейтралитет Бельгии, летая над территорией этой страны; один из них пытался разрушить сооружения близ Везеля, другие замечены были в области Эйфеля; еще один бросал бомбы на железную дорогу близ Карлсруэ и Нюренберга. Я уполномочен и имею честь известить ваше превосходительство, что при наличии этих нападений германская, империя считает себя на положении войны с Францией, по вине сей последней"10 .
Между тем в официальном сообщении германского штаба от 3 августа говорится о полете неприятельского самолета над Везелем, но никаких бомбардировочных актов ему не приписывается. Что же капается Нюренберга, то еще в апреле 1916 г. городской его магистрат удостоверил: "Командованию, исполняющему здесь обязанности главного командования 3-м баварским армейским корпусом, ничего не известно о том, чтобы когда-нибудь до или после начала войны были брошены бомбы неприятельскими летчиками на прогоне Нюренберг - Киссинген и Нюренберг - Анбах. Все утверждения на этот счет и газетные сведения оказались ложными". Впрочем эти опровержения мало кого трогали: миф о летчиках выполнил свое дело и по миновании надобности сдан был в архив история.
III
Недалеко от "фальшивок" отстоит и другой излюбленный прием империалистической военной методики: превращение "мухи в слова" путем раздувания ничтожного инцидента до размеров крупного политического конфликта, служащего предлогом для открытия военных действий . В одних случаях здесь довольствуются "раздуванием" действительно имевших место фактов. В других, за отсутствием таковых (тем хуже для фактов!), прибегают к услугам "творимой легенды". Две характерных иллюстрации, взятых из практики североамериканского империализма:
1898 г. САСШ намереваются завладеть последними остатками былой испанской колониальной империи (Кубой, Филиппинами). По сигналу свыше изо дня в день американская печать начинает описывать в самых потрясающих красках "ужасы" испанского насилия над кубинским населением, на самом деле не лучшего и не худшего, чем обычные приемы колониальной эксплоатации (в том числе и американской). Но для начала войны этого оказывается недостаточно. Тогда 15 февраля 1898 г. в Гаваннском порту взрывается по "неизвестной" до сих пор причине американский броненосец "Мэйн". И хотя до сих пор, по свидетельству американского президента и историка В. Вильсона11 , не было никаких доказательств, чтобы кто-либо из сопричастных испанским властям Кубы был хотя бы осведомлен о преступных планах взорвать "Мэйн", взрыв, разумеется, оказался приписанным испанцам.
Разразилась победоносная для САСШ война, в результате которой, по компетентному свидетельству президента САСШ Мак Кинлея, "Филиппины, Куба и Порто-Рико доверены были нам промыслом божиим"...
1914 год. Упомянутый выше ученый профессор и пацифист (Вильсон) возглавляет американский правительственный аппарат. Политическая атмосфера САСШ густо насыщена запахом нефти, во имя которой в течение целого года правительство САСШ вмешивается в дела "независимой" Мексики, чтобы спихнуть ее президента Хуэрту как не проявляющего должной благосклонности к американским нефтепромышленникам в Мексике и более расположенного к английским 12 . В Мексиканском порту Тампико 9 апреля 1914 г. мексиканские солдаты задержали на несколько часов казначея и китоловную команду американского судна "Дельфин". Неважно, что американские матросы высадились без ведома и разрешения мексиканских властей, высадились к тому же в районе гражданской войны. Неважно, что, несмотря на совершенно законное их задержание, правительств
--------------------------------------------------------------------------------
10 Желтая книга французек. мин. иност. дел. N 147, 1914 г.
11 "W. Wilson. A. Histery of the American People N. Y. Harpora, 1902, t. V, p. 270.
12 См. подробности: Скотт Ниринг и Джозеф Фримен, Дипломатия доллара. Л., 1926 г., стр. 74.
--------------------------------------------------------------------------------
Хуэрты извинялось перед американским - и устно и письменно, - президент Вильсон потребовал от конгресса (парламента) одобрения на "применение военных сил САСШ в форме и в пределах, необходимых для того, чтобы добиться от ген. Хуэрты и его сторонников полного признания прав и достоинства Соединенных штатов".
За этим последовали высадка американских войск на мексиканской территории в захват важнейшей мексиканской гавани - Вера-Круц. "Достоинство" САСШ было удовлетворено. Нефтяного капитала - тоже.
IV
Пред'явить заведомо невыполнимое для другого государства требование и затем начать войну, выставляя его же нарушителем мира и "законных требований" , - таков один из классических приемов империалистических хищников. 24 октября 1909 г. во время свидания русского императора с итальянским королем в итальянском местечке Раккониджи подписывается русско-итальянский договор, согласно 5-й статье которого13 "Италия и Россия обязуются относиться благосклонно, первая- к интересам русских в вопросе о проливах, вторая - к интересам итальянцев в Триполитании и Киренаике". А так как еще раньше на основании секретной переписки 14- 16 декабря 1900 г. и соглашения между Италией и Францией от 1 ноября 1902 г.14 были признаны "обоюдные интересы обеих наций в Триполитанской Киренаике и в Марокко" и каждой из них взаимно гарантирована "возможность свободно расширять свою сферу влияния в вышеназванных областях в тот момент, который она сочтет для себя удобным", то руки Италии для захвата Триполи были развязаны. Дело было за небольшим - только за Турцией, поскольку Триполитания была не чем иным, как давнишней турецкой провинцией. А потому в ночь с 26 на 27 сентября 1911 г. итальянское правительство обращается к турецкому с телеграммой, из которой последнее узнает, что "Триполитания и Киренаика находятся в состоянии беспорядка" и что там "царит опасная для итальянских подданных агитация", вследствие чего итальянское правительство "решило приступить к военной оккупации Триполитании и Киренаики". "Это решение - единственное, на котором Италия может остановиться, и королевское правительство ожидает, что императорское (турецкое) правительство даст соответствующие распоряжения, чтобы не встретилось со стороны местных турецких представителей никакого противодействия". Срок для ответа Турции был дан 24 часа. Естественно неудовлетворенное турецким ответом итальянское правительство днем позже об'являет, что "так как отношения мира и дружбы между обеими странами прерваны, то Италия считает себя находящейся с этого момента в состоянии войны с Турцией".
Остроумней других реагировала на это Германия - союзник Италии, - пожелавшая в лице императора Вильгельма II своему итальянскому "другу" успеха в его триполитанской авантюре в нижеследующих выражениях: "Когда делается гадость, надо, чтобы она удалась"15 .
28 июня 1914 г. раздался организованный русско-сербской военной кликой "сараевский выстрел" (см. ниже, гл. 8). Австро-германская дипломатия приступает к сочинению грозного ультиматума Сербии. 10 июня (т. е. за 2 недели до ультиматума) Чиршкий, германский посол в Вене, телеграфирует своему правительству: "Главной заботой здесь в настоящее время является формулировка соответствующих требований к Сербии". "Если бы сербы приняли все поставленные требования, то это был бы для Бертхольда (австрийский министр иностранных дел) чрезвычайно неприятный исход". Он ломает себе голову еще над тем, какие можно было бы поставить Сербии требования, приемлемость которых была бы совершенно исключена. Находчивый германский император этим не затрудняется и охотно дает Австрии практический совет: "Очистить Санджак (т. е. занятый Сербией после войны 1912 г. с Турцией Ново-базарский округ)! Тогда свалка немедленно налицо!"16 .
Поощряемый своим правительством, Чиршкий разворачивает дальше свою "плодотворную" деятельность. "Все частные беседы фон-Чиршкого, - пишет в своих мемуарах бывший австрийский министр
--------------------------------------------------------------------------------
13 Текст договора см. в сб. "Материалы по истории франко-русских отношений за 1910 - 14 гг." М., 1922 г., стр. 298.
14 См. его текст в сб. Ключников и Сабанин, "Международная политика новейш. врем. в договорах, нотах декларациях". М., 1925 г., выш. 1-й, стр. 305.
15 Жорж Луи, Записки посла, М., 1925 г. стр. 35.
16 К. Каутений, Как возникла мировая война, М., 1924 г., стр. 90 - 91.
--------------------------------------------------------------------------------
иностранных дел Чернин17 , - сводились в то время к общему мотиву - "теперь или никогда!" Несомненно, что германский посол толковал свои слова в том смысле, что Германия в данный момент готова поддержать его слова всем своим влиянием и всей своею силой, но что он сомневается в том, что она так поступит я в будущем, если мы проглотим "сербскую пощечину". Но уже 14 июля Чиршкий мог успокоить своего берлинского повелителя и его компанию: "Нота будет средактирована так, что Сербия почти наверняка не сможет ее принять"18 . И нота была "средактирована", вручена... и война началась.
V
Пограничные стычки, "случайно" начинающиеся, столь же "случайно" разгорающиеся, чтобы перейти затем в организованную войну , часто служат способом начала империалистической бойни. Один из многих примеров - начало 1-й балканской войны в октябре 1912 г., когда стравленные "империалистическими лисицами" руководители балканского "курятника" (выражение Ленина) готовы были броситься друг на друга. Нехватало только "приличного" повода для драки.
Македонские комитаджи и пограничные болгарские и сербские (черногорские) посты начинают проявлять повышенную активность. Банды Санданского и Чернопеева, пограничная стража в Драмском санджаке (посты Джадиэ и Бреза), у Карабунара, в долине Струмы, у Кривы и Гевгеля повторно переходят турецкую границу19 , доходя (на черногорской границе) до разрушения целых селении20 .
В ответ на это турецкие воинские части переходят в нескольких пунктах границы союзников. Разыгрываются (например 14 октября) кровопролитные сражения (около Враньи у Ристоваца, у Мердара) при участи до 20000 штыков21 .
17 октября 1912 г. в один и тот же день об'является война как балканскими союзниками, так и Турцией. 2-й пункт турецкого об'явления гласит: "Ежедневные нападения (со стороны болгар-сербов) на турецкие посты и позиции на всем протяжении границы". 3-й пункт болгаро-сербской декларации отмечает: "Турецкие атаки, в нарушение международных правил, против болгарских и сербских аванпостов"22 . Словом, пограничные стычки послужили для обеих сторон убедительным аргументом для доказательства "вынужденного" для каждой из них обращения к войне, поскольку, по завету Бисмарка, даже "победоносные войны только тогда легко оправдать, когда эти войны являются вынужденными" (или вернее - кажутся таковыми).
VI
Прямой захват вооруженной силой (проще говоря, дневной грабеж) города, гавани, района, являющегося объектом соответствующих империалистических притязаний , бывает также одной из форм начала войны. Из воспоминаний гр. С. Ю. Витте мы узнаем, что 23 ноября 1896 г. под председательством Николая II на секретном совещании в Петербурге обсуждался доклад русского посла в Константинополе Нелидова. "Нелидов в этом заседании развивал ту мысль, что в ближайшем времени произойдут в Турецкой империи катастрофы, и в предупреждение того положения, в котором может очутиться Россия, следует захватить Верхний Босфор, вызвав, если окажется нужным, такие события, которые давали бы нам право и возможность это совершить"23 .
Предложение это было не ново; так, еще и раньше (при Александре II и III) аналогичные проекты защищались ген. Обручевым и Куропаткиным. Витте на совещании 1896 г. высказался категорически против константинопольской авантюры. Однако Николай II согласился с предложением Нелидова, и были разработаны даже технические подробности осуществления захвата Босфора, вплоть до условной телеграммы Нелидова, которая должна была служить сигналом к началу военных операций, и до назначения дежурного чиновника для немедленной передачи этой телеграммы военно-морским властям. Затем под давлением влиятельнейших придворных кругов (вел. князь Владимир Алек-
--------------------------------------------------------------------------------
17 О. Чернин. В дни мировой войны, М., 1923 г., стр. 26.
18 Каутский, Как возникла мировая война, стр. 93.
19 Wagner. Vers la victoire avec les armees bulgares, P., 1913, p. 99, 212, 213.
20 Lauzanno, Au ehevet de la Turquie, P, 1913, p. 35 - 36.
21 Barby, Les victoires sarbes P., 1913. p. 87.
22 Jahrbuch des Voklkorrechts, B. II. H. I. 1914, N XII и XIII.
23 Витте, Воспоминания. Царствование Николая II, т. I. стр. 88 - 92.
--------------------------------------------------------------------------------
сандрович, Победоносцев) босфорский проект был временно оставлен, хотя периодически ставился в порядок дня (см., например выступление Извольского 21 января 1908 г., докладную записку Сазонова от 23 ноября 1913 г. или совещание 21 февраля 1914 г. о "мерах подготовки возможного выступления на проливах")24 .
Практический отсюда вывод и результат - трагикомические перипетии русско-турецких переговоров в августе 1914 г., когда турецкое правительство неожиданно предложило русскому свой союз против государств германо-австрийского блока, а Петербург, для которого, по выражению М. Н. Покровского, "без участия в войне Турции, и притом против России, игра не стоила свеч", упорно уклонялся от турецких об'ятий, явно стремясь превратить новоявленного союзника во врага 25 .
Не хуже, впрочем, петербургских политиков рассуждали и в Лондоне. Так, в вышедших в 1919 г. воспоминаниях бывшего руководителя английского флота лорда Фишера содержится нижеследующее выразительное признание: "Еще в 1908 г. я предложил королю "to Kopenhagen the German fleet", т. е. внезапно напасть во время мира на германский флот, как это некогда сделали англичане с датским флотом, стоявшим на копенгагенском рейде"26 .
От "великих" не отстают и "малые" - стоит только вспомнить болгарское начало 2-й балканской войны, предпринятой из-за раздела турецкого наследства. 25 февраля 1913 г. русский министр иностранных дел Сазонов телеграфирует посланнику в София27 : "Греческий министр иностранных дел жаловался, что Болгария пытается возможно распространить свою оккупацию и направляет войска в районы, занятые греками вокруг Салоник. Учащаются кровавые стычки между греками и болгарами. По сведениям нашего телеграфного агентства, болгары во вторник вечером атаковали Нигриту значительными силами. Сражение продолжалось в четверг и в пятницу, причем обе стороны понесли тяжелые потери".
Аналогичные события разворачиваются и на сербском фронте. Однако подобные бои, продолжавшиеся по нескольку дней, протекают под покровом "союзных" отношений. Воюющие на деле стороны скромно говорят об "опасных течениях, угрожающих прочности Балканского союза", делают друг другу "братские призывы", делегат армии мобилизованными и производят их перегруппировку, оставаясь (на словах) "глубоко убежденными в необходимости и плодотворности союза, который до сих пор давал столь благоприятные результаты"28 . 11 мая русское посольство сообщает: "По полученным сведениям, болгары, с одной стороны, перешли в наступление через Ангисту, с другой - через Струму и заняли ее, оттеснив греков. Афинский кабинет в большом беспокойстве просит Сербию о помощи"29 . После длительных дискуссий, угроз и несостоявшегося арбитража наступает 17/30 июня. Во время заседания сербской скупщины в Белграде получается телеграмма: "В 2 часа болгары напали на сербские войска от Иштиба до Злетова, т. е. по всей линии Овчьего поля, а также и по линии других позиций"30 . Выясняется в тот же день, что "болгары атаковали не только Сербский фронт, но и Греческий"31 . Затем дополнительно выясняется, что в сфере сербской оккупации произошла не стычка, а весьма серьезное сражение; причем на слабо защищенные позиции сербской III армии болгары ночью внезапно двинули все свои войска в количестве 90000 чел.32 . По обнаруженным впоследствии документам33 установлено, что нападение было организовано болгарской военной кликой (царь Фердинанд, главнокомандующий Савов и К°), рассчитывавшей в своем "преступном безумии" (выражение бывш. болгарского премьера Гешова) поставить Европу и союзников захватом спорных территорий перед совершившимся фактом. Имеются, впрочем, сведения34 , что совершенно такие же планы имелись и у сербского правительства (ср. например напечатанное 25 июня 1913 г. в
--------------------------------------------------------------------------------
24 См. подробности в сб. "Константинополь в проливы", изд. НКИД, М.. 1925 г., вып. I и II, см. также Покровский. Три совещания в сб. "Империалистическая война", стр. 103 - 111.
25 Сб. "Раздел Азиатской Турции по секретн. документам б. мин. иностр. дел" М., 1924 г., стр. 56 и сл.
26 "Мемуары германского кронпринца". М. 1923 г., стр. 9 и сл.
27 "Оранжевая книга" N 136. 1919 г.
28 Jahrbuch dee Volkerrechts. N XLIII.
29 "Оранжевая книга", N 173.
30 Там же. N 272.
31 "Зеленая книга румынск. мин. иностр. дел" N 167. 1913 г.
32 "Оранжева книга" N 167, 1913 г.
33 Гешов, Балканский союз. Воспоминания и документы, т. II, 1915 т. стр. 67 - 70; его же - Преступное безумие и анкета о нем.
34 Enquete dan les Balkans. P. 1914, p. 189. 204.
--------------------------------------------------------------------------------
газете "Мир" сербское об'явление войны с рукописной датой (15 июня) и у греческого, еще раньше (14 июня - по данным анкеты Института Карнеджи),изготовившего такое же об'явление. В конечном итоге после недели боев и потери 40000 убитыми и ранеными болгары, греки и сербы констатировали (25/VI - 8/VII 1913 г.), что они находятся "в состоянии войны", а отнюдь не в "союзных" и "братских" переговорах.
VII
Факт вооруженного нападения - далеко не единственная для современности форма начала военных действий; в условиях экономики и техники сегодняшней войны достаточно пустить в ход механизм всеобщей мобилизации, - чтобы война была уже фактически начавшейся. Отсюда - исключительное внимание всех правительственных кругов к иностранным мобилизационным декретам и переходящие в прямую уголовщину способы борьбы за таковые со стороны местных милитаристских групп. Яркая иллюстрация - поведение русского генерального штаба накануне "последней" империалистической войны. Характеристику его мы находим в "Воспоминаниях" ген. Сухомлинова, бывш. русского военного министра, и в записке (дневнике) русского министерства иностранных дел, опубликованной в "Красном архиве".
24 толя 1914 г. (н. ст.), т. е. ровно за неделю до германского об'явления войны, петербургский совет министров решает об'явить мобилизацию четырех военных округов, а также обоих флотов - Черноморского и Балтийского35 . Совершенно ясно, что мобилизация Балтийского флота никакого отношения к австро-сербскому конфликту не могла иметь и была не чем иным, как подготовкой войны с Германией36 . Когда Германия реагировала на мобилизационные мероприятия России резким протестом, 29 июля (н. ст.) на экстренном совещании Сазонова с Сухомлиновым и Янушкевичем (начальником генерального штаба) "по всестороннем обсуждении положения оба министра и начальник генерального штаба пришли к заключению, что ввиду малого вероятия избежать войны с Германией необходимо своевременно всячески подготовиться к таковой, а потому нельзя рисковать задержать общую мобилизацию впоследствии путем выполнения ныне мобилизации частичной. Заключение совещания было тут же доложено по телефону государю императору, который из'явил согласие на отдачу соответствующих распоряжений. Известие об этом было встречено с восторгом тесным кругом лиц, которые были посвящены в дело".
Однако вечером Николай взял свое согласие назад, считая, очевидно, нетактичным ответить всеобщей мобилизацией на сделанное в тот же день германское предложение посредничества. На другой день утром37 Сазонов упрашивает Кривошеина (наиболее влиятельного из царских министров) переубедить Николая и уговорить его вернуться ко вчерашнему решению. Сухомлинов, Янушкевич и Сазонов, собравшись на квартире у Янушкевича, по телефону уламывают Николая. Сазонов отправляется на аудиенцию к царю и уговаривается с Янушкевичем немедленно по получении согласия Николая протелефонировать ему об этом из Петергофа. После этого, - сказал Янушкевич, - я уйду, сломаю мой телефон и вообще приму все меры, чтобы меня никоим образом нельзя было разыскать для преподания противоположных приказаний в смысле новой отмены общей мобилизации"38 . Убедив после часового разговора Николая в германском "коварстве" и "вероломстве", Сазонов вырвал у него снова согласие на мобилизацию. "Передав высочайшее повеление ожидавшему его с нетерпением генералу Янушкевичу, министр, ссылаясь на утренний разговор, прибавил: "Теперь вы можете сломать телефон". А 19 июля 1914 г. (ст. ст.) гр. Пурталес, германский посол в Петербурге, вручал Сазонову ноту с объявлением войны39 . В ней указывалось, что в результате произведенной Россией "мобилизации всей совокупности своих сухопутных и морских сил... Германская империя оказалась перед серьезной и непосредственной опасностью. Если бы императорское правительство не приняло мер к предотвращению этой опасности, оно подорвало бы безопасность и самое существование Германии" и т. д.
Телефон "замолчал", но зато и пушки заговорили во-всю...
--------------------------------------------------------------------------------
35 "Красный архив", т. IV, стр. 8.
36 Покровский. Как возникла мировая война, сб. "Империалистическая война", стр. 144 и сл.
37 "Красный архив", стр. 22.
38 "Красный архив", стр. 29 - 30.
39 "Оранжевая книга", N 76. 1914 г.
--------------------------------------------------------------------------------
VIII
Убийство агента иностранного правительства или главы государства либо спровоцированное, либо непосредственно организованное другим заинтересованным правительством , - излюбленный метод империалистической провокации войны.
В XVI томе сборник германской дипломатической корреспонденции ("Die grosse Politik") находятся интересные документы, проливающие свет на участие Германии в попытках раздела Китая и захвате китайского порта Киао-Чао. 4 ноября 1897 г. в провинции Шандунь были убиты 2 германских миссионера. Получив известие об этом, Вильгельм II пишет своему канцлеру фон-Бюлову: "Вчера я получил официальное сообщение о нападении, убийстве и ограблении немецкой миссионерской станции Шентжоу-фоу в Шандуне. Итак, наконец китайцы дали нам, так давно желанное основание и случай". Германская эскадра занимает Киао-Чао, и бессильный Китай (только что перенесший войну с Японией) вынужден подчиниться всем германским требованиям.
Но самое громкое по своим последствиям провокационное убийство - это "сараевский выстрел", послуживший поводом для "последней" мировой империалистической войны.
28 июня 1914 г. в Сараеве сербский гимназист Принцип тремя выстрелами из револьвера убил австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда и его жену герцогиню Гогенберг 40 .
Данные судебного следствия и позднейшие разоблачения установили, что Принцип, Гаврилович и другие его сообщники были только техническими выполнителями заговора, организованного в Сербии виднейшими участниками общественно - патриотической организации "Народна одбрала" и связанной с ней тайной военно-террористической лиги "Уеднень или смерт", больше известной под названием "Черной руки"41 .
Обе организации находились в самой тесной связи с верхушкой сербского правительственного аппарата. В них участвовали виднейшие руководители сербской армии и дипломатического ведомства. Фактически "Черная рука" в годы, предшествовавшие войне, играла роль второго правительства Сербии. В качестве иллюстрации ее значения достаточно указать на дворцовый переворот 27 марта 1909 г., открывший путь к престолу младшему принцу Александру за счет старшего. (Георга), или личный прием Александром одного из убийц (Габриновича) за 3 месяца до "сараевского выстрела". Наконец самый показательный в этом отношении факт, признанный как сербским правительством, так и официальными его историками42 , заключается в том, что главным вдохновителем убийства и одновременно руководителем "Черной руки" был полковник Драгутин-Димитриевич, начальник контрразведывательного отдела сербского генерального штаба.
Самая переброска убийц из Сербии в Боснию (Сараево) и снабжение их оружием не обошлись без ближайшего содействия сербских правительственных агентов, начиная с военных властей и кончая таможенными чиновниками. Более того - причастным к этому, говоря уголовным жаргоном, "мокрому делу" оказался и сам глава сербского правительства престарелый Пашич. В 1924 г. в изданном в Белграде сборнике "Крв Словенска" напечатана была статья Любы Иовановича, одного из лидеров сербской радикальной партии, бывшего министра в кабинете Пашича и основателя "Народной одбраны". В ней Иованович делает следующее признание, оговариваясь, что "еще не наступило время для открытия всего": "Не помню, в конце ли мая или в начале июня, в один прекрасный день Пашич сказал нам (он совещался по этому делу более подробно со Стояном Протичем, бывшим тогда министром внутренних дел, но нижеизложенное он сказал и всем остальным), что некоторые люди собираются поехать в Сараево, чтобы убить Франца-Фердинанда. Пашич и все мы сказали, а Стоян Протич согласился, что он должен отправить инструкции пограничным властям на реке Дрине, чтобы помешать переходу реки молодежью, которая уже отправилась с этой целью из Белграда. Но пограничные власти сами принадлежали к организации и не наполнили инструкции Стояна, а донесли ему, как он впоследствии сообщил нам,
--------------------------------------------------------------------------------
40 Подробное описание убийства, равно как и другие фактически" данные, см. Н. Полетика. Сараевское убийство, гл. I и др., Л., 1930 г.
41 Там же, гл. IV.
42 См., например S. Sranojevitsch, Die Ermordung des Erzherzogs Franz-Ferdinand in Sarajevo. Frankf., 1923.
--------------------------------------------------------------------------------
что инструкция пришли к Ноям слишком поздно, так как молодежь уже успела совершить переправу. Так не удалась попытка правительства предотвратить подготовлявшееся покушение. Точно так же не удалась попытка нашего посла в Вене, предпринятая им по собственной инициативе, отвратить эрцгерцога от рокового пути, на который он собирался вступить. Смерть эрцгерцога произошла в обстоятельствах, более ужасных, чем те, которые были предусмотрены (?!), и с такими последствиями, о которых никто не смел и помыслить..."43 .
Все замечательно в этом полупризнании. И полная осведомленность сербского правительства о подготовляемом убийстве и попытка заранее себя выгородить (доказать алиби) - "запоздавшее" распоряжение, "неуслышанное" предостережение, - все, кроме того, что действительно могло бы остановить убийство и убийц. Из статьи бывшего сербского посланника в Берлине Богичевича оказывается, что сербское предостережение было весьма специфического свойства: австрийское правительство было извещено об угрожавшей эрцгерцогу опасности "на маневрах". Маневры кончились, как известно, вполне благополучно, и эрцгерцог имел все основания вследствие сербской информация считать опасность миновавшей. А в это самое время в "мирном" Сараеве за ним охотились десятки убийц, и весь город представлял собой зловещую для него ловушку: по дороге в Быстрик была спрятана бомба в кустах; под обеденным его столом обнаружена адская машина; другая - в дымоходе его спальни; склад бомб - в Илидзе и т. д.44 .
Но сербские правители были слишком мелкими, чтобы позволить себе такую большую подлость, как провокацию всемирной империалистической войны без того, чтобы не иметь за своей спиной чью-то мощную покровительственную руку. "О сараевском убийстве, совершенном по приказанию Аписа (конспиративная кличка полковника Димитриевича) и его двух друзей, - пишет в своих разоблачениях Никола Ненадович 45 , - знали русский военный атташе (в Белграде) Артамонов, русский посол Гартвиг, министр - президент Пашич и нынешний король Александр". Это подтверждается показанием Димитриевича на салоникском процессе ("двое русских знали о подготовляющемся заговоре") и упомянутой выше полуофициальной сербской книгой профессора белградского университета Станоевича. Последний, выгораживая заговорщиков, пишет: "Полковник Димитриевич после свидания императора Вильгельма с эрцгерцогом Францем-Фердинандом в Конопиште (12 - 13 июня 1914 г.) получил секретное сообщение от русского генерального штаба о том, что русским правительством получены точные сведения о характере и целях этого свидания... Германия одобрила план нападения Австро-Венгрии на Сербию и завоевания ее и обещала свою помощь и поддержку. Другие сведения, полученные одновременно полковником Димитриевичем, подтвердили правильность сообщений русского генерального штаба... Среди сербского общества были распространены фантастические и возбуждающие слухи по поводу решений, принятых на свидании двух монархов в Конопиште; всеми овладела страшная нервозность, я воздух был насыщен электричеством".
Как видим, и здесь русский генеральный штаб не постеснялся для провокации войны прибегнуть к фальшивке. Если трудно согласиться с фон-Яговым, утверждающим в своей книге "Причины и начало мировой войны", что единственной целью свидания в Конопиште были "цветы" - "наследник престола желал показать своему другу-императору расцвет роз в его, особенно любимом им, богемском имении", - то нет оснований не верить секретному сообщению русского посла в Вене Шебеко, доносившего 13/26 июня 1914 г. Сазонову: "Во время свидания в Конопиште, которое посвящено было, по-видимому, главным образом морским вопросам, как оказывается подвергся также обсуждению и румынский, причем со стороны императора Вильгельма были сделаны успокоительные заверения, основанные на воодушевляющих будто бы короля Карла чувствах глубокой преданности личности императора Франца-Иосифа и главе дома Гогенцоллернов. Более пессимистично отнесся император Вильгельм к будущему. Исчезновение с политической арены короля Карла, по его мнению, может сильно отозваться на направлении внешней политики Румынии и повести к заключению союзов, на которые нынешний король никогда не согласится. Ввиду этого вопрос
--------------------------------------------------------------------------------
43 М. Покровский, Как готовилась война, сб. "Империалистическая война", стр. 164.
44 Политика, - стр. 28.
45 Н. Ненадович. Тайне београдске камарило, "Federation Ralcanique". N 3, 1924 г.
--------------------------------------------------------------------------------
об укреплении австро-венгерской границы с Румынией должен быть решен в утвердительном смысле"46 .
Наконец показания полковника Божина Симича, личного друга и ближайшего сотрудника Димитриевича, напечатанные во французском журнале "Clarte" (май 1925 г.), подтверждают полностью конопиштскую фальшивку и военную провокацию русского генштаба: "Апис счел долгом посоветоваться с Артамоновым, прежде чем приступить к действиям. Он посвятил последнего в ход приготовлений к заговору. Русский военный атташе на несколько дней отложил свой ответ. Текстуально этот ответ гласил: "Marchez, si l'on vous attaque, vous ne serez pas seuls" ("Действуйте, если вас атакуют, вы не останетесь одни"). В несколько других выражениях, но одинаково по существу, охарактеризовал положение упомянутый выше сербский министр Люба Иованович, несколько дней спустя после покушения констатировавший, что "русская пресса, которая, как известно, наперед выражает мнение русского правительства, дружелюбно отнеслась к Сербии. Россия не отняла своей руки, а за Россией придут ее друзья. К этому шло, и так оно вышло".
Еще рельефнее обрисовывается русская кровавая интрига на фоне материалов, обнародованных трудами Комиссии ЦИК СССР по изданию документов эпохи империализма. Из напечатанного в I томе документов письма русского председателя совета министров Коковцева к сербскому премьеру Пашичу (от 7 февраля 1914 г.) мы узнаем 47 , что еще в 1910 г. сербские офицерские организации получили от русского правительства (с единственным обеспечением, по выражению Коковцева, - "нравственной ответственностью") - кредит в размере 4000000 фр. Но этого мало. 2 февраля 1914 г. Пашич обращается с личным письмом к Сазонову, в котором просит срочно отпустить сербскому правительству 120 тыс. руб., 24 бомбомета, 36 горных орудий с необходимым запасом снарядов, а также обмундирование на 250 тыс. солдат и необходимый материал для телеграфов, телефонов, равно как для четырех станций беспроволочного телеграфа. "Все означенное вооружение должно быть отпущено Сербии к ближайшей весне". По "высочайшему распоряжению" сербская заявка была в основном удовлетворена, и признательный Пашич просит "повергнуть к стопам государя императора глубокую благодарность за всемилостивейшее благоприятное разрешение вопроса о винтовках и патронах"48 .
Если ко всему этому прибавить майскую (1914 г.) беседу французского посла в Петербурге Палеолога49 с "влиятельным членом русского государственного совета" "о неминуемом" и близком разделе Австро-Венгрии, июньское русско-румынское свидание в Констанце (14 июня), во время которого Сазонов задал "пораженному" Братиану вопрос: "Каково было бы отношение Румынии к вооруженному столкновению между Россией и Австро-Венгрией, если бы первая из них была бы вынуждена обстоятельствами начать военные действия", признания Сухомлинова, показания Колчака и многое другое, то тайные замыслы русской военной партии становятся явными до прозрачности...
Имеются косвенные данные о том, что нити, приведшие к "сараевскому выстрелу", не оканчивались в Петербурге, но тянулись и в некоторые другие столицы. Так например, в XI томе английских официальных документов о возникновении войны50 воспроизведена запись беседы английского товарища министра иностранных дел Никольсона с сербским послом Бошковичем по поводу статьи от 11 июля 1914 г. в одной из английских газет, напечатанной членом парламента Боттомли, утверждавшем в ней, что "тайное разведывательное бюро при сербском посольстве (в Лондоне) было посвящено в планы убийства эрцгерцога... 15 июля сэр А. Никольской устно осведомил посла, что подобная судебная процедура (привлечение автора статьи к судебной ответственности) может кончиться неудачей".
Рассчитывать на что-нибудь большее, кроме случайной нескромности, при современном положении политических архивов в капиталистических государствах не приходится.
--------------------------------------------------------------------------------
46 Покровский. Как возникла мировая война, стр. 139 - 140.
47 "Международные отношения в эпоху империализма", М. - Л., 1931 г., серия III, т. I. N 196.
48 "Международные отношения в эпоху империализма", М. - Л., серия III, т. I, N 161 и серия III, т. IV, NN 74. 274.
49 Покровский. Как возникла мировая война, стр. 137.
50 "Britisch Documents on the origins of the War", vol. XI. N 47.
--------------------------------------------------------------------------------
Зато весьма выразительны те усилия, которые предпринимались отдельными правительствами, и в первую очередь сербским, к сокрытию сараевских следов.
25 апреля 1926 г. на партийном с'езде сербской радикальной партии Пашич выступил с заявлением, что "он ничего не знал и ничего не говорил о покушении Иовановичу" и что, опубликовав свою статью, последний поступил "непростительно". Иоваиович защищал свои утверждения, заявив при этом, что у него имеются другие доказательства истинности своих заявлений, но он не публикует их, не желая вредить Пантачу и партии. Но он готов представить эти доказательства в виде официальных документов, если правительство "даст свое разрешение на опубликование последних". В ответ на это предложение премьер-министр Узунович и министр иностранных дел Пинчич обратились оба к Иовановичу с просьбой не приводить своей угрозы в исполнение, "чтобы не было сказано то, что не должно быть сказано".
Здесь кстати следует упомянуть о постановлениях мирных договоров 1919- 1920 гг., согласно которым все захваченные Германией и ее союзниками архивы должны быть выданы победителям и кроме того, что особенно любопытно, Австрии и Венгрии запрещено опубликование документов из своих архивов, касающихся политики австро-венгерского правительства по отношению к Югославии, Румынии и другим государствам - наследникам Австро-Венгрии - без разрешения этих государств. А как последние понимают предоставленное им право, видно хотя бы из того, что румынское правительство отложило опубликование этих документов до 1996 г. (!).
Но если одни рты, пытавшиеся сказать долю правды о сараевском убийстве, закрыты, так сказать, в дипломатическом порядке, то в отношении других были приняты другие, более серьезные мероприятия. В декабре 1916 года сербский совет министров вынес постановление об аресте всех членов "Черной руки" "ввиду замышленного ими открытия Салоникского фронта австрийским и немецким войскам". Наспех состряпанное обвинение выглядело настолько чудовищным и нелепым, что к началу судебного процесса (в салоникском военном суде) оно было заменено другим.
"Черная рука" обвинялась на этот раз в "террористических, разрушительных и революционных целях", в организации сильнейших и продолжительнейших внутригосударственных кризисов", в попытках "ниспровержения" существующего государственного строя, в убийствах, разбоях, грабежах и в покушении на самого Александра и Пашича.
11 апреля 1917 г. начался салоникский процесс51 - блестящий образчик комедии буржуазного правосудия, - охарактеризованный бывшим сербским поверенным в делах в Берлине Богивичем как "судебное убийство". Несмотря на то, что единственным существенным аргументом обвинения были показания провокатора Цитановича и что почти все обвинения были явно фальшивы и надуманны (начальники контрразведки и генштабисты в роли революционеров!), суд вынес обвинительный вердикт, приговорив Д. Димитриевича и 8 других его соратников по "Черной руке" к смертной казни, а остальных - к долгосрочному тюремному заключению. Несмотря на заступничество трех правительств (английского, французского и русского), Димитриевич был казнен.
Этой казни предшествовал министерский кризис, вызванный отставкой министров Давидовича, Драшковича и Маринковича отказавшихся санкционировать смертный приговор. Принц-регент составил однородный кабинет из членов радикальной партии (Пашича), решивший сразу участь осужденных.
Для вящшей свободы действий новое правительство начало с новой фальшивки (которой по счету?), задержав на салоникском телеграфе просьбы союзных правительств о помиловании Димитриевича.
26 июня 1917 г. приговор был приведен в исполнение, причем власти настолько торопились, что на месте казни осужденным пришлось ждать рассвета, так как из-за темноты солдаты не могли стрелять.
В последних словах своего завещания Димитриевич писал: "Я умираю невинно, в убеждении, что моя смерть нужна Сербии из высших соображений". Действительно, трудно об'яснить казнь вождя заговора 1903 г., которому династия Карагеоргиевичей обязана своим троном, всесильного временщика, начальника контрразведки, руководителя "Черной руки", фактического убийцы Франца-Фердинанда, иначе, как желанием сербской олигар-
--------------------------------------------------------------------------------
51 "Тайна превратна организация", Солун, 1918. Bogicbevitch, "Le proces de Salonique", P., 1927.
--------------------------------------------------------------------------------
хии избавиться от человека, который знал слишком много ее тайн и на рубеже 19317 года, в момент налаживания секретных переговоров о мире между Австрией и Антантой, казался поэтому особенно опасным.
Любопытный исторический штрих: оправдываясь в расстреле Димитриевича, сербское правительство впервые официально признало в своем ответе английскому, что Димитриевич - подлинный организатор сараевского убийства и что якобы поэтому он именно и не мог быть помилован52 . Заявление поистине пикантное, поскольку исходят от тех самых кругов, которые Принципа и Габриновича превратили в национальных героев сербского "освобождения", а их соучастников наградили государственной пенсией.
Другая подробность сербских политических нравов: на смену "Черной руке" немедленно выросла под патронажем того же Александра военно-фашистская организация "Белой руки", глава которой ген. Живкович выступил впоследствии организатором фашистского переворота 1928 г.
IX
Начиная самые настоящие военные действия, капиталистические государства часто сознательно избегают нарывать свои операции "войной" (по соображениям внутренней политики, во избежание претензий третьих государств, для одурачивания "общественного мнения" и т. д.).
Так например все колониальные войны, которые вела Франция при Третьей республике, чаще всего назывались благозвучным словом "репрессалии" и начинались даже без того минимума внешних форм, которыми обычно обставляется начало войны. Захват Туниса в 1881 г. именовался "экспедицией", франко-китайская война 1884 г. - "Тонкинской экспедицией" и "блокадой", захват Мадагаскара в 1895 т. был охарактеризован как полицейская "мера против разбойников", и т. д. Целевую установку этих мероприятий достаточно ясно определил тогдашний глава французского правительства Ж. Ферри в телеграмме на имя своего командующего морскими силами адмирала Курбэ: "Усвойте хорошенько нашу мысль - надо произвести устрашающее впечатление, как можно большее, без об'явления войны.."53 . В тезисах о войне и военной опасности, принятых пленумом ИККИ на заседании 29 мая 1927 г., дан исчерпывающий за 10-летие 1917 - 1927 гг. перечень так называемых "малых войн", в числе прочих своих особенностей обходящихся без декоративного оформления "великой войны". В нем фигурируют: борьба между Германией и Польшей из-за Верхней Силезии, вооруженное занятие Фиуме итальянскими фашистами, греко-турецкая война из-за Смирны, военные столкновения между балканскими государствами, нападение Чехии и Румынии на советскую Венгрию, антисоветская интервенция 1918 - 1920 гг., франко-бельгийская оккупация Рура, война Франции с риффами в Марокко и с друзами - в Сирии и международная интервенция против Китая.
Последний по времени образчик применения этой тактики - японские военные действия в Манчжурии и в Шанхае в 1931 и 1932 гг.
Развернув в сентябре 1931 г. на широком фронте военные операции в Манчжурии и оккупировав своими войсками большую часть этой области, японское правительство дало определенную мотивировку своих военных действий. Официально японское сообщение, переданное Лиге наций 23 сентября 1931 г., гласит так:
"Так как ввиду тревожного положения, создавшегося вследствие присутствия недисциплинированных банд и поведения населения в некоторых районах Манчжурии, незначительные силы, которыми мы там располагали, признаны были недостаточными, чтобы обеспечить действительную защиту железнодорожных путей и резидентов японских и иностранных, то 39-й армейский корпус был переведен 21 сентября из Кореи в Манчжурию".
День спустя (24 сентября) в декларации японского правительства дано было более "развернутое" пояснение:
"Поведение должностных лиц и частных граждан54 в Китае в течение последних лет было таково, что наши национальные чувства часто оказывались задетыми. В частности прискорбные инциденты последовательно имели место в различных районах Манчжурии и Монголии, в которых Япония особенно заинтересована. В созданной таким образом атмосфере беспо-
--------------------------------------------------------------------------------
52 Scton Watson, The Murder of Sarajevo, "Foreign Affairs", avril, 1925 r.
53 Котляревский. Правовое государство и внешняя политика, М., 1909 г., стр. 181.
54 "Europe Nouvelle" N 712. p. 1352, 1931 г.
--------------------------------------------------------------------------------
рядков и тревоги отряд китайских войск уничтожил пути Южно-манчжурской железной дороги, по соседству с Мукденом, и атаковал в ночь на 18 сентября нашу железнодорожную охрану. Тогда произошло столкновение между японскими и китайскими войсками".
18 января 1932 г., по официальной версии доклада анкетной комиссии Лиги наций от 6 февраля 1932 т.55 . 5 японцев подверглись избиению в Чапее со стороны китайской толпы. На это японцы 20 января ответили поджогом зданий и избиением китайских полицейских. В тот же день на собрании японских резидентов в Шанхае принимается обращение к японскому правительству о присылке военных судов и войск "для полного пресечения антияпонского движения". Японский консул в тот же день потребовал от шанхайского мэра: 1) извинения, 2) ареста виновных, 3) уплаты денежного вознаграждения, 4) "действительного контроля над антияпонским движением" и 5) немедленного роспуска всех антияпонских организаций. После некоторых колебаний 28 января шанхайский муниципалитет принял все японские требования. Несмотря на это, в тот же день командующий японской эскадрой выпустил об'явление, в котором сообщал, что "японский флот, чрезвычайно озабоченный положением в Чапее, где проживает значительное количество японских уроженцев, решил высадить войска в этом районе, чтобы обеспечить там порядок и соблюдение Закона". Поэтому китайским властям предлагалось приступить немедленно к выводу китайских войск из Чапея. Последние фактически в течение нескольких часов, разумеется, не могли быть уведены, и японцы в ту же ночь приступили к вооруженному занятию Чапейского квартала.
Этим боем открылись "шанхайские события" с бомбардировкой города, с воздушными, морскими и сухопутными сражениями, с тысячными жертвами.
На почтительную критику Лиги наций, позволившей себе намекнуть, что неплохо было бы, если б Япония обратилась к ее посредничеству, последовала японская реплика в виде декларации от 23 февраля 1932 г.56 , гласившей: "Является общепризнанной аксиомой, что ни один договор о мирной процедуре не составляет препятствия к осуществлению права на законную самооборону ".
И пока во имя этой "самообороны" японские суда, артиллерия и самолеты громили китайские кварталы Шанхая, представители Японии и Китая (оба - члены Лиги наций) "дружественно" заседали за Женевским столом и обменивались кислосладкими речами.
X
Один за другим рассмотрели мы те приемы, при помощи которых империалистические государства либо сами начинают войну, либо сознательно провоцируют на таковую своего намеченного противника. Если такова методика взаимоотношений между капиталистическими государствами, то с тем большим основанием можем мы ожидать применения этих и еще худших методов в отношении империалистических государств, вернее их господствующих классов, к Советскому союзу. "Мы живем не только в государстве, - говорил на VIII с'езде РКП Ленин57 , - но и в системе государств, и существование Советской республики рядом с империалистическими государствами продолжительное время немыслимо. В конце концов либо одно, либо другое победит. А пока это наступит, ряд самых ужасных столкновений между Советской республикой и буржуазными государствами неизбежен".
Поэтому Ленин со всей категоричностью указывал на IX всероссийском с'езде советов, что "первой заповедью нашей политики, первым уроком, вытекающим из нашей правительственной деятельности за год, уроком, который должны усвоить себе все рабочие и крестьяне, - это быть начеку, помнить, что мы окружены людьми, классами, которые открыто выражают величайшую ненависть к нам. Надо помнить, что от всякого нашествия мы всегда на волоске"58 .
И пятнадцать лет борьбы и существования советского государства полностью оправдали ленинский прогноз. Вместо одной "эмской депеши" мы встретились с десятками и сотнями антисоветских фальшивок (материалы, послужившие для керзоновских нот, "письмо Зиновьева", дело Доссера, "письмо Раковского", американ-
--------------------------------------------------------------------------------
55 "Europe Nouvelle" N 731, p. 216 - 218. 1932 г.
56 "Europe Nouvelle" N 734, p. 317. 1932 г.
57 Ленин. Собр. соч., т. XXIV, стр. 122; см, также Сталин. Вопросы ленинизма, стр. 125. изд. 9-е.
58 Ленин, т. XXVII, стр. 117.
--------------------------------------------------------------------------------
ские фальшивки, болгарские, польские и проч.).
Вместо старой дипломатической "кустарщины" мы столкнулись с организованным изготовлением фальшивок "фабричным способом": берлинская фабрика Дружеловского, венская - Якубовича, лондонская - Смиклтона и другие59 . Несмотря на различные качества этих "изделии" и различную их судьбу, все они одинаково пахли золотом и кровью: золотом - их социального и индивидуального заказчика, кровью - тех столкновений, в которые при их помощи международный капитал хотел ввергнуть народы и государства (например ультиматум Керзона, англо-советский разрыв 1927 г.. налет на КВЖД и т. д.).
Мы ознакомились близко с провокацией путем пред'явления заведомо неприемле-
--------------------------------------------------------------------------------
59 См. сб. "Антисоветские" коллеги", изд. ИКИД. М., 1926 г.
--------------------------------------------------------------------------------
мых требований, вроде требования о вводе в Москву батальона германских войск для охраны посольства (после убийства Мирбаха) или ультиматумов и полуультиматумов Керзона и Чемберлена.
Нас провоцировали и пограничными налетами белогвардейских и фашистских банд (на финляндской, польской и дальневосточной границах) и обысками в берлинском, в лондонском торгпредствах, в пекинском полпредстве, многократными арестами и истязаниями их сотрудников. Мы испытали и прямой захватнический налет (не говоря уже о событиях периода интервенции и блокады) китайских милитаристов и их высоких покровителей на КВЖД.
Наконец редкий год проходил для нас без "сараевского выстрела": достаточно вспомнить убийства тт. Воровского, Войкова и ряд других жертв нашего дипломатического фронта, с одной стороны, покушения и заговоры - Ванека (на японского посла в Москве), выстрелы Штерна (в германского), вплоть до убийства "необольшевиком" белобандитом Горгуловым французского президента Думера - с другой. Твердо отстаивая завоевания революции и неуклонно проводя мирную политику, "нам удалось отстоять мир, не дав врагам вовлечь себя в конфликты, несмотря на ряд провокационных актов и авантюристские наскоки поджигателей войны".
Опасности прошлого, угрозы военного столкновения не только не уменьшаются, но непрерывно и неуклонно возрастают, отображая как дальнейшее углубление мирового экономического кризиса в странах капитала, так и реакцию мирового империализма на грандиозный размах и достижения социалистического строительства в СССР (вторая пятилетка, построение бесклассового общества). "Обнажаются и обостряются противоречия между важнейшими империалистическими странами". "Обнажаются и будут обостряться противоречия между странами-победительницами и странами побежденными". "Обнажаются и обостряются противоречия между империалистическими государствами и колониальными и зависимыми странами".
Обнажились и обострились противоречия между буржуазией и пролетариатом в капиталистических странах. "Это значит, что буржуазия будет искать выхода в новой империалистической войне и интервенции".
Соответственно этому "опасность войны будет нарастать ускоренным темпом"60 . "Главной и основной тенденцией в политике империалистических держав является тенденция к окружению СССР и к контрреволюционной войне против него с целью его удушения и создания всемирного буржуазно-террористического режима"61 .
Отсюда последовательное, доведенное до конца разоблачение всех и всяких явных и скрытых попыток военной провокации приобретает первостепенное значение как одно из средств активной борьбы с международной контрреволюцией, борьбы за мировой Октябрь и Советскую страну как его авангард.
"Родившаяся в Октябре под знаком борьбы с империалистической войной, она в течение десяти лет была тяжелой гирей, висевшей на шее европейских империалистов, мешая им бросить трудящиеся массы друг на друга. Эту роль она может выполнить и в будущем при условии поддержки ее политики международным рабочим классом"62 .
Успешность этой поддержки зависит от сплоченности и революционности международного пролетариата, от силы и удельного веса братских компартий. А это в свою очередь неотделимо от последовательной борьбы с международным социал-фашизмом, - агентурой империалистической буржуазии в среде рабочего класса, с его идеологией - "формой подчинения пролетариата идеологическому влиянию буржуазии", с его внутренней и внешней политикой, "маской, необходимой для прикрытия подготовки новых войн".
Этой политике мы противопоставляем другую: "из империалистической войны, из империалистического мира вырвала первую сотню миллионов людей на земле первая большевистская революция. Следующие революции вырвут из таких войн и из такого мира все человечество" (Ленин)63 .
--------------------------------------------------------------------------------
60 Сталин. Политотчет на XVI с'езде ВКП (б) - Вопросы ленинизма, стр. 492 и сл.
61 Программа Коминтерна, разд. X, § 2.
62 Тезисы о войне и военной опасности, принятые пленумом ИККИ 29 мая 1927 г.
63 Ленин. т. XIII, стр. 368, изд. 1-е.
Опубликовано 09 декабря 2013 года
Новые статьи на library.by:
ИНТЕРЕСНО ОБО ВСЁМ:
Комментируем публикацию: КУЛИСЫ ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ДИПЛОМАТИИ
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Предполагаемый источник
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1386603549 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций