Доцент, доктор Барбара Штельцль-Маркс, зам. директора Института Людвига-Больтцмана по исследованию последствий войны в городе Грац (Авария), создала фундаментальный труд о советской оккупации в Австрии¹. Это исследование отличается тем, что охватывает весь ее период, от начала освобождения Австрии от нацистской оккупации в 1945 г. и до вывода советских войск в октябре 1955 г., и все стороны жизни солдат и офицеров Красной армии, Советской администрации и советских гражданских лиц. Штельцль-Маркс известна в России интересными работами о судьбе советских военнопленных в Остмарке (так называлась Авария после присоединения ее к нацистской Германии в марте 1938 г.), а также участием в издании серии документальных сборников.

Монография построена проблемно-хронологически и включает три раздела: конец войны и аппарат оккупации; советский образ жизни в Аварии; восприятие и воспоминание. Проделана огромная работа в десяти российских архивах, в Белорусском архиве кинофотодокументов, семи австрийских архивах, материалах частных коллекций, использована обширная корреспонденция и 60 интервью с участниками событий, а также мемуарная литература, в приложении помещен ряд таблиц.

Подробно рассказывает Штельцль-Маркс о майоре К. Сцоколе и попытке группы Сопротивления "05" сдать Вену Красной армии без боя и провозгласить ее открытым городом. Как известно, попытка восаания в Вене провалилась, а после освобождения Вены активисты движения Сопротивления, в том числе члены Компартии Аварии были арестоованы. Сцоклю, преследуемому органами "Смерш", пришлось пережить немалые испытания. В Венской наступательной операции 6- 13 апреля 1945 г. Красная армия потеряла 18 тыс. солдат и офицеров (всего за время освобождения Австрии - 26 тыс. человек), а противник за время Венской операции -19 тыс. убитыми, 47 тыс. попали в плен (с. 136). К середине мая 1945 г. 400 тыс. солдат и офицеров 2-го и 3-го Украинских фронтов заняли Восточную Австрию. Это, по мнению Штельцль-Маркс, свидетельствует о состоявшейся "тотальной оккупации" (с. 145).

Красная армия занимала Верхнюю Австрию севернее Дуная (Мюльфиртель), Нижнюю Австрию и Бургенланд. СССР с первых дней оккупации последовательно придерживался позиции о "восстановлении самостоятельной и независимой Аварии". Как известно, Авария была "первой жертвой Гитлера", а Московская декларация 1943 г. рассматривала аннексию Австрии Германией в марте 1938 г, как "недействительную и ничтожную". Советские солдаты и офицеры считали себя воинами-

Ерин Михаил Егорович-доктор исторических наук, профессор Ярославского государственного университета им. П. Г. Демидова; Ермаков Александр Михайлович-кандидат исторических наук, доцент Ярославского педагогического университета им. К. Д. Ушинского.

освободителями, избавившими австрийский народ от нацизма, ценой своих жизней спасшими архитектурные памятники от безжалостного разрушения.

Однако когда Красная армия вступила на австрийскую землю, она оказалась во враждебном мире, который совершенно не приветствовал ее с распростертыми объятьями как "освободительницу от фашистского ига" (с. 67). Возглас "Русские идут!" означал приближающийся ужас. Ведь до этого нацистская пропаганда насаждала в сознании австрийцев стереотипы о СССР как "оплоте зла", "убежище славянских недочеловеков", зараженном "еврейским большевизмом". Все это перемешивалось со страхом, обусловленным тем, что Австрия участвовала в войне на стороне Германии. Большая часть населения соглашалась с "аншлюсом". Мноте австрийцы при нацистском режиме занимали ответственные посты, то есть были виновны в преступлениях.

При этом солдаты и офицеры Красной армии находились под влиянием советской пропаганды, которая направлялась в общем и целом против "фашистов", против гитлеровской Германии. Это касалось, естественно, Австрии как части "Третьего рейха". При освобождении Австрии, пишет Штельцль-Маркс, постепенно началась дифференциация между "австрийцами" и "немцами". Советское командование требовало от военнослужащих ясно различать население Австрии и "немецких оккупантов", австрийцев не трогать, но "безжалостно относиться к немецким поработителям" (с. 68). В первом же воззвании оно призвало австрийцев оказывать военным комендантам помощь в проведении "мероприятий по поддержанию порядка". В книге много говорится о маршале Советского Союза, командующем 3-м Украинским фронтом Ф. И. Толбухине, освободителе Вены, и деятельности первых военных комендантов Вены генерал-майоре Н. Г. Травникове и генерал-лейтенанте А. В. Благодатове.

В книге показано, как Красная армия преодолевала трудности, связанные с отчужденностью и непониманием целей и задач советской оккупационной политики. В воззваниях к австрийскому народу командующие 2-го и 3-го Украинского фронтов маршалы Р. Я. Малиновский и Ф. И. Толбухин объясняли, что главная цель СССР - освобождение Австрии, восстановление ее независимости и нормальной политической жизни, а также борьба "против немецких захватчиков, а не против населения Австрии" (с. 88). Соответственно от солдат и офицеров требовали "не допускать оскорблений в адрес австрийцев", не путать их с немецкими оккупантами (с. 88). Советская пропаганда по радио, выпуском газет, листовок, плакатов убеждала, что "русские не завоеватели, а освободители" (с. 91). С 15 апреля 1945 г. политуправление 3-го Украинского фронта издавало для населения "Австрийскую газету".

Сразу же после освобождения Вены встал вопрос о создании Временного правительства. Сталин без консультаций с западными союзниками поручил образовать его правому социалисту-демократу К. Реннеру, единственному из руководителей западной социал-демократии, одобрявшему аншлюс Австрии в 1938 году. Сталин не хотел допускать, чтобы австрийские коммунисты или борцы Сопротивления играли главную роль при образовании правительства (с. 146). Согласившись с предложением Сталина, Реннер обещал привлечь к участию во временном правительстве все демократические партии. 24 апреля оно было образовано, а через три дня провозглашена независимость Австрии; 29 апреля последовало торжественное конституировнаие временного правительства в парламенте. Западные союзники были поставлены перед свершившимся фактом и не признали правительство Реннера, опасаясь, что СССР теперь в Австрии назначит марксистское правительство, как в Болгарии, Польше, Венгрии, Румынии, и Реннер станет марионеткой в руках Москвы (с. 151). Но "хитрый канцлер" Реннер не стал марионеткой и настойчиво боролся за признание его правительства на Западе. 20 октября 1945 г. оно было признано западными союзниками.

Весной 1945 г., пишет Штельцль-Маркс, в Австрию хлынул поток "советских людей" в составе различных организаций советского оккупационного аппарата. Для многих пребывание в Австрии было едва ли не единственной возможностью оказаться за пределами советской империи, познакомиться с жизнью западной страны. Австрия стала полем деятельности агентов, шпионов, провокаторов, осведомителей секретных и разведывательных служб, пропагандистов холодной войны. В Австрии, по мнению автора книги, особенно столкнулись интересы США и СССР, проявился конфликт двух различных систем (с. 194).

Архивные документы раскрывают неизвестные стороны советской оккупации в Австрии. Весьма серьезной была проблема "политико-морального состояния" в рядах Красной армии. Силы со-

трудников НКВД были направлены на борьбу с дезертирами, "предателями Родины", с красноармейцами, занимавшимися пьянством, вымогательством, попрошайничеством, грабежами, насилием. Особое внимание обращалось на "борьбу с грабежами и сексуальными преступлениями" (с. 214), вызывавшими "негодование местного населения" и дискредитировавшими Красную армию. Из общего числа 8700 задержанных 94 фигурировали как "бандиты", 66 как воры и насильники. За январь 1946 г. были пойманы 129 дезертиров (с. 224). Крупной акцией была принудительная депортация более 40 тыс. казаков и власовцев, выданных британскими оккупационными властями. Еще во время транспортировки в Юденбург, где находился лагерь для интернированных, многие из них кончали жизнь самоубийством. До июня 1945 г. в этом лагере оказалось 42 913 человек, среди 2500 военнопленных было 16 генералов (с. 219).

В деятельности советской части Союзнической комиссии на передний план выдвигалась работа отдела пропаганды среди австрийского населения. Автор указывает на такой недостаток в этой работе, как параллелизм и конкуренция (с. 237). Дело в том, что в Москве одновременно готовили и отправляли соответствующий материал многие управления (ТАСС, Совинформ, 7-е управление ГлавПУРа), а координация между ними была плохой. Советская пропаганда не имела большого успеха по сравнению с "враждебной" пропагандой, в первую очередь американской, английской, французской, а также с пропагандой австрийского правительства, австрийских партий и католической церкви. Советская пропаганда не располагала такими же средствами и возможностями и испытывала недостаток опытных кадров. В 1951 - 1952 гг. была проведена реорганизации советского оккупационного аппарата (с. 250 - 252).

Смерть Сталина в марте 1953 г. положительно сказалась на советско-австрийских отношениях. Штелыдль-Маркс положительно оценивает в этом плане деятельность председателя советского правительства Г. М. Маленкова, допустившего многочисленные облегчения в режиме оккупации. В июне 1953 г. СССР отменил контроль вдоль пограничной зоны, дипломатическое представительство в Москве и Вене было повышено до уровня посольств. С августа СССР взял на себя свои оккупационные расходы. В мае 1953 г. Москва высказала австрийскому правительству пожелание продать свои активы гидроэлектростанции и бывшей "немецкой собственности" (с. 255). Эти меры по нормализации советско-австрийских отношений были благожелательно встречены населением Австрии, но одновременно вызвали "явное беспокойство среди западных держав". Летом 1953 г. была проведена дальнейшая реформа советского оккупационного аппарата, замена военной бюрократии гражданской, в частности посланник впервые был назначен гражданским верховным комиссаром и послом в Австрию (с. 256).

С неодобрением Штельцль-Маркс пишет о советской экономической политике в Австрии, нацеленной на возмещение советских потерь в промышленности во время войны и получении компенсации: вывоз промышленного и ремесленного оборудования с помощью демонтажа или конфискация целых предприятий как "немецкой собственности". Это была, по мнению автора, целенаправленная политика дестабилизации освобожденной страны, затрагивавшая основу ее существования. При этом выделяются три фазы. С апреля 1945 г. и до раннего лета 1946 г. доминировали "военные трофеи и трофейная акция", отличавшаяся грабежами, демонтажем, решались задачи обеспечения войск, но одновременно население получало советскую помощь продуктами. Толбухин 27 апреля сообщил канцлеру Реннеру, что командование 3-го Украинского фронта ввиду тяжелого положения в Австрии и особенно в Вене раздаст 1 мая населению Вены 7000 т муки, 1000 т гороха и других продуктов. До 15 июня оба Украинских фронта выделили более 46 тыс. т зерна и 4 тыс. т мяса (с. 268 - 269).

Во второй фазе акцент сместился на использование промышленной продукции. Проводя демонтаж, советская оккупационная власть создавала экстерриториальные экономические управления, заложившие, по выражению Штельцль-Маркс, основу "советской экономической империи в Австрии". Это были советское нефтяное управление и управление советским имуществом в Австрии, которое брало под контроль все расположенное в советской зоне оборудование, рассматривавшееся как "немецкая собственность". Австрийское правительство отныне не имело никакого влияния на конфискованные предприятия. Управление советским имуществом в Австрии завладело 435 предприятиями, из них 231 в сфере промышленности, кроме того ему подчинялось более 3100 жилых домов, школ, больниц, казарм, церквей и других зданий. Управление образовало совет-

ское Дунайское пароходное общество, которому как управляющей компании принадлежало конфискованное имущество. Всего в Австрии полностью и частично было демонтировано 220 предприятий (3100 грузовых вагонов). До весны 1946 г., когда демонтаж закончился, было вывезено 71 500 единиц оборудования: электромоторы, кузнечные установки, прокатные станы. Общая стоимость демонтированного в 1945 г. оборудования превышала 300 млн. долларов (с. 266 - 267,276). Особенно шокировал австрийскую общественность, пишет Штельцль-Маркс, приказ N 17 от 5 июня 1946 г. о "переходе венскогерманского имущества" в качестве "немецких репарационных платежей в собственность СССР" (с. 280).

Третья фаза падает на переговоры о дальнейших платежах и поставках в СССР, закончившиеся "Московским меморандумом" от 15 апреля 1955 года. Тем самым был открыт путь к подписанию австрийского государственного договора и решен комплекс экономических вопросов (с. 301).

Встреча с реальным капитализмом вызвала у многих советских военнослужащих глубокий "культурный шок". Они с болью осознавали, что жизненный стандарт в стране бывшего врага намного превосходит уровень жизни в СССР. Это вызвало у части солдат и офицеров сомнение в превосходстве социализма над капиталистической системой (с. 309 - 310). Но советское партийно-политическое руководство рассматривало любые сомнения, нарушения дисциплины и даже уголовные преступления как проявления идеологической неустойчивости. В условиях начинавшейся "холодной войны" для выявления идеологических колебаний среди военнослужащих Центральной группы войск (ЦГВ) применялась свойственная сталинской системе практика взаимной слежки и доносительства.

Большой проблемой для командования ЦГВ оставалось поддержание воинской дисциплины. Солдаты и офицеры были не удовлетворены условиями жизни, тосковали по родине и к тому же теперь не считали нарушения дисциплины столь серьезными проступками, как в военное время. Нередко они под воздействием пропаганды военных лет и собственного опыта войны видели в австрийском населении "врага" и вершили самосуд над "фашистами" - чувство мести было доминирующим в советских войсках, несмотря на провозглашение Австрии освобожденной от фашизма страной (с. 311 - 313).

Пример дисциплины должны были подавать коммунисты и комсомольцы, но в действительности их морально-политический облик не был образцовым. На основании доклада командира одного из полков за первый квартал 1946 г. Штельцль-Маркс делает вывод о том, что "аморальные явления" и нарушения дисциплины встречались среди коммунистов и комсомольцев почти так же часто, как и среди беспартийных. Как правило, партийные и комсомольские организации наказывали за пьянство, связь с женщинами, самовольную отлучку, утерю комсомольского значка, партийного или комсомольского билета выговорами или исключением (с. 344 - 346).

Мародерство, особенно в начальный период оккупации, было повседневным явлением в поведении как простых солдат, так и самых высокопоставленных генералов. Усилению грабежей способствовали приказы ГКО, такие как разрешение солдатам ежемесячно отправлять на родину посылку весом 5 кг, офицерам -10 кг, генералам -16 кг (приказ от 23 декабря 1944 года). Для солдат посылка была бесплатна, офицеры и генералы платили по 2 руб. за килограмм. 9 июня 1945 г. генералам было разрешено отправить домой автомобиль, фортепьяно, радиоприемник, охотничье ружье и часы, офицерам - велосипед или мотоцикл. 14 июня для демобилизованных был отменен таможенный контроль. Все это воспринималось как прямой призыв к мародерству, и с марта 1945 г. количество посылок, отправляемых из Австрии в Советский Союз, нарастало лавинообразно. Штельцль-Маркс объясняет пристрастие советских военнослужащих к "трофеям" тем, что Красная армия состояла преимущественно из крестьян, испытавших голод, лишения коллективизации и последствия экономической отсталости собственной страны. После нескольких лет войны они встретились с материально обеспеченным западным миром и хотели воспользоваться его благами. Не последнюю роль в стремлении добыть "трофеи" играло желание помочь своим семьям, страдавшим от отсутствия в СССР потребительских товаров (с. 375 - 380).

Другим искушением, которому советские солдаты не могли противостоять, было обилие в оккупированной Австрии алкоголя. Пьянство составляло 84% зарегистрированных НКВД в первом квартале 1946 г. "аморальных явлений" в ЦГВ. После ужасных лет войны, поясняет автор, солдаты хотели получить удовольствия и стремились забыться. Их не останавливали ни страх перед наказа-

ниями, ни риск отравиться. Военнослужащие, уличенные в пьянстве, подвергались мягким наказаниям - нескольким суткам ареста. Но "систематическое нарушение воинской дисциплины" трактовалось как политическое преступление и каралось с соответствующей строгостью (с. 393).

Много места в монографии уделяется данным о сексуальном насилии. Волна таких преступлений вызвала у населения шок, который по сей день устойчив в коллективной памяти австрийцев (с. 466). Штельцль-Маркс исправляет завышенные данные, встречающиеся в современной литературе, и полагает, что насилию подверглись 6 - 7% женского населения, то есть для Германии 1,9 млн. человек, для советской зоны оккупации Австрии - 240 тысяч. Автор отмечает, что в современной России эта тема до сих пор табуирована, поскольку ее освещение поколебало бы сложившийся образ советского солдата как "героя-освободителя", "престиж Красной армии", Советского Союза и даже современной России (с. 410). На основе архивных материалов Штельцль-Маркс доказывает, что пострадали не только взрослые женщины, но и девочки-подростки, а среди насильников были не только беспартийные солдаты, но и офицеры и члены партии. В то же время документы свидетельствуют, что советские военные и политические органы, секретные службы старались предотвратить насилия, разыскивали и наказывали провинившихся (с. 415), получавших обычно не более 5 лет исправительно-трудового лагеря за изнасилование и дисциплинарное взыскание за попытку. Лишь в редких случаях насильников приговаривали к расстрелу (с. 426). Конечно, автору следовало отметить, что сексуальное насилие характерно в основном для первых лет оккупации.

Такое впечатление создается по приведенным в книге данным.

Контакты между австрийками и советскими солдатами в условиях длительного пребывания войск на чужой территории неизбежно вели к возникновению любовных связей и сексуальных контактов по расчету. Если в западных зонах оккупации заключалось довольно много браков между оккупантами и австрийскими женщинами, то советские власти объявляли всякие близкие отношения преступными. Во-первых, распространялись венерические болезни, ослаблявшие моральное состояние и боевую мощь армии. Во-вторых, советские органы рассматривали не только иностранок, но даже и бывших советских принудительных работниц как потенциальных шпионок западных государств. На практике командование терпело любовные связи военнослужащих с австрийками до тех пор, пока речь не заходила о беременности или о намерении заключить брак. В этом случае всякие контакты немедленно пресекались и военнослужащего отправляли на родину. Счастливый исход романтических отношений был невозможен (с. 496). Связи с советскими военнослужащими не обязательно свидетельствовали о взаимной любви, часто от этого зависело выживание австрийцев в условиях послевоенного голода, пишет Штельцль-Маркс. Красноармейцы не могли предложить своим любовницам шоколад, жевательную резинку или нейлоновые чулки, как это делали американцы, но картофель и хлеб также были желанным приобретением и помогали выживать всей семье.

Сожительство австриек с "русскими" расценивалось соотечественниками как измена. Это отношение уходило корнями в нацистскую пропаганду славянской "неполноценности" и после войны получило новый импульс в связи с вновь формируемой австрийской идентичностью. Если в западных зонах "американским невестам" остригали волосы, называли их "шоколадницами", "долларовыми девушками", "гейшами", то в советской зоне - "русскими потаскухами" и "русскими шлюхами". Практиковались анонимные письма с угрозами, надписи на стенах, издевательские стихи в газетах. Разумеется, австрийские девушки не афишировали свои связи с советскими военными (с. 501 - 514).

Как в результате романтических отношений, так и вследствие изнасилований в оккупированной Австрии появилось на свет около 20 тыс. детей. Они считались "детьми врага", а потому были объектом дискриминации, подвергались травле в школе и среди родственников и соседей. Даже в 1960-е годы в Австрии обычными ругательствами были слова "Russenkind" ("русский ребенок"), "Russenbald" ("русская шкура"). Большинство этих детей выросли у родственников или у приемных родителей (с. 525 - 526).

Разного рода нарушениям дисциплины, тому, что выходило за рамки предписанного и дозволенного, в монографии уделяется больше внимания, чем упорядоченной повседневной жизни советских военнослужащих с ее подчинением строгому регламенту. Значительную часть их времени занимала чистка оружия, уход за обмундированием и снаряжением, уборка помещений, политическая подготовка, занятия спортом и военные учения. Свободное время использовалось для посещения

домов отдыха, а также для путешествий по стране (включая западные зоны оккупации). Охота и рыбалка позволяли им не только отдохнуть, но и сделать более разнообразным продовольственный рацион. Отмечено, что советские военнослужащие уклонялись от оплаты охоты, отстреливали большое количество дичи в период выведения потомства, "рыбачили" с помощью взрывчатки. Последствиями подобного "отдыха" были несчастные случаи, а также недовольство местного населения сокращением популяции зверей и птиц, а значит и собственного дополнительного питания в виде дичи и рыбы (с. 590 - 594).

Уже в конце 1945 г. некоторые офицерские семьи предприняли попытки выехать в Австрию без официального разрешения.. Вскоре пребывание семей офицеров за рубежом было узаконено, но в 1948 г. вновь запрещено. Только в августе 1953 г. по запросу нового главнокомандующего ЦГВ генерал-полковника С. С. Бирюзова был отменен запрет на пребывание офицеров за границей вместе с семьями. Ко времени прекращения оккупации в 1955 г. в стране находилось 7590 офицерских семей - почти 40 тыс. человек. Большинство офицерских жен не работали, хотя имели профессии продавщиц, учительниц, врачей, секретарш. Из-за плохого знания языка и необходимости вести домашнее хозяйство они почти не контактировали с местным населением. Дети офицеров, учившиеся только в советских школах, были искусственно ограждены от общения с австрийскими сверстниками (с. 581).

По приказу ГКО от 20 июля 1945 г. генералам, адмиралам и офицерам полагалось по 30 суток отпуска, солдатам и сержантам, отслужившим два года и более, - по 15 - 20 суток, не считая времени в пути. Военнослужащих доставляли в СССР специальными поездами через Будапешт и Яссы до Харькова; там отпускники пересаживались на обычные поезда. Каждый отпускник официально мог взять в Советский Союз 50 кг багажа, освобожденного от таможенного досмотра. Как и разрешение отправлять посылки на родину, это помогало получить крайне необходимые в Советском Союзе предметы для повседневной жизни (с. 610 - 611).

Церемонии и праздники составляли неотъемлемую часть оккупационных порядков в Австрии. Большое значение в деле укрепления морального состояния войск придавалось церемониям возложения венков на моголы и к памятникам советским воинам. Автор считает, что церемонии возложения венков к могилам Бетховена, Моцарта, Штрауса "должны были не только подчеркивать уважительное отношение к австрийской музыке и культуре, но и рассеивать предрассудки относительно "советского варварства"", "создавать позитивный образ во внешнем мире" (с. 612).

С целью укрепить дружбу между австрийским и советским народами, а также пробудить симпатии к СССР среди населения оккупационная администрация начиная с 1945 г. выделяла средства на празднование Рождества и вручение подарков австрийским детям. В 1950 г. на эти цели было израсходовано 150 тыс. шиллингов, а в 1951 г. 250 тысяч. В 1954 г. новогодние подарки получили 43 тыс. австрийских детей, 55 тыс. посетили новогодние елки. В советской зоне оккупации Австрии отмечались все государственные праздники СССР, а также 13 апреля-день "взятия Вены". Сразу после вывода советских войск празднование 13 апреля и 9 мая в Австрии было отменено (с. 626). На восприятие советскими людьми Австрии наложил огромный отпечаток американский художественный фильм "Большой вальс". Советским людям, оказавшимся в Австрии, этот кинофильм был хорошо знаком. Благодаря "Большому вальсу" для советских солдат Австрия ассоциировалась с весной, музыкой, молодостью, любовью, Победой (с. 640).

Специальные главы монографии посвящены кино- и фотодокументам как источнику по советскому восприятию Австрии. Некоторые военнослужащие имели в личном пользовании фотоаппараты, несмотря на официальный запрет и риск быть обвиненными в шпионаже. Благодаря фильму "Большой вальс" излюбленным сюжетом фотографов-любителей был могильный камень Иоганна Штрауса. Среди частных фотографий преобладают снимки "своих": самих себя, сослуживцев и непосредственных начальников. Некоторые военнослужащие запечатлены вместе с австрийками, что свидетельствовало об их близких отношениях, запрещенных в ЦГВ. Реже отображаются картины повседневной жизни, службы, свободного времени. В группе "чужих" преобладают фотографии достопримечательностей и ландшафтов. Гораздо реже встречаются изображения разрушений, павших и плененных солдат противника, квартирных хозяев и местных детей (с. 664).

У военнослужащих пользовалась популярностью газета ЦГВ "За честь Родины". В условиях начавшейся "холодной войны" она вела антиамериканскую пропаганду, критиковала капитализм и

план Маршалла, формировала образ Красной армии как "самой прогрессивной, культурной и гуманной армии мира" (с. 690).

В современной России победа над фашизмом за неимением другого сплачивающего общество средства превратилась в главную опору национальной идентичности. Гордость за славное прошлое простирается вплоть до настоящего, воспринимаемого как менее славное. Здесь нет места памяти о негативных аспектах последних месяцев войны и оккупации (с. 691 - 692). Члены ветеранских организаций указывают на большие жертвы, принесенные для освобождения, подвиги советских солдат, на положительное отношение австрийского населения к советским "освободителям" и гордятся безупречным собственным поведением (с. 726 - 738). "Взглянуть за кулисы" оккупационной повседневности позволяют записи поэта Бориса Слуцкого "О других и о себе" и некоторые интервью, взятые у ветеранов в начале 2000-х годов. Слуцкий, книга которого была издана только через 60 лет после ее написания, откровенно писал о многих запретных темах: ненависти к немцам, желании красноармейцев отомстить, антисемитизме в советском обществе и армии, мародерстве, изнасилованиях и любовных приключениях с местными женщинами, о чувстве свободы, вызванном встречей с западным миром (с. 742 - 748).

Есть в этой монографии австрийского историка и. положения, которые вызывают сомнения или несогласие. Во-первых, представляется, что в самом названии книги "Солдаты Сталина" или "Сталинские солдаты" заложена негативная оценка, поскольку имя Сталина неразрывно связано с тоталитарным режимом. Во-вторых, порой кажется, что Штельцль-Маркс не свободна от влияния тех слухов о советских солдатах и суждений об отрицательных чертах советской оккупации, которые запечатлены в исторической памяти австрийцев и с которыми она же полемизирует. Почти треть объема книги занимает освещение "теневых сторон" пребывания советских войск в Австрии. В западной историографии, особенно германской, писать о насилии советских солдат и офицеров в оккупированных странах стало модно. Получается, что советские военные чаще писали друг на друга доносы, ходили в самовольные отлучки (а также грабили, торговали на черном рынке, пьянствовали, насиловали, лечились от венерических болезней и т.д.), нежели несли обычную армейскую службу, австрийцам запомнилось только насилие со стороны оккупантов, мародерство, тяга к алкоголю, различные формы "бескультурья" и еще пристрастие красноармейцев к наручным часам. Трогательная любовь советских солдат к детям, продовольственная помощь местному населению и галантность офицеров вспоминаются гораздо реже.

В целом же монография Штельцль-Маркс имеет большое научное и познавательное значение. Она написана с учетом новейших тенденций в методологии исторической науки и методике работы с источниками. Знакомство с книгой австрийской исследовательницы полезно российским историкам, изучающим советское присутствие в странах Европы после второй мировой войны.

Примечания

1. STELZL-MARX В. Stalins Soldaten in Osterreich. Die Innensicnt der sowjetischen Besatzung. 1945 - 1955. Bohlau Verlag Wien, Oldenbourg Verlag Munchen. 2012.865 S. (ШТЕЛЬЦЛЬ-МАРКС Б. Солдаты Сталина в Австрии. Взгляд изнутри на советскую оккупацию 1945 - 1955 гг. Вена- Мюнхен. 2012.865 с).