Для народов нашей страны Сталинградская битва является крупнейшей военной и нравственной победой над нацистской Германией и ее сателлитами, символом перелома не только в Великой Отечественной, но и во всей Второй мировой войне.

В исторической памяти Германии слово "Сталинград" стало символом национальной катастрофы: "Этот город не оставляет равнодушным ни одного немца. Никто из нас не может вычеркнуть его из собственной истории", - писала пресса ФРГ (с. 3). Еще в 1984 г. лауреат Нобелевской премии по литературе бывший обер-ефрейтор вермахта Г. Бёлль поставил национальному самосознанию немцев беспощадный диагноз: "До сих пор большинство немцев так и не поняли, что их никто не звал под Сталинград, что как победители они были бесчеловечны и очеловечились лишь в роли побежденных" (с. 45).

Катастрофа вермахта на берегу Волги - это непреходящий сюжет немецкой национальной историографии. Достигнутое послевоенным поколением историков правдивое освещение сражения под Сталинградом явилось для современной Германии необходимым компонентом процесса "преодоления прошлого", извлечения уроков из трагедии нацизма.

Воссоздать жесточайшую по своей правдивости картину Сталинградской битвы невозможно без учета человеческого измерения войны. Одним из исторических источников, позволяющих решить эту задачу, являются личные письма и дневники сражавшихся под Сталинградом солдат противника.

"Скажу вам лишь одно: то, что в Германии называют героизмом, есть лишь величайшая бойня, и я могу сказать, что в Сталинграде я видел больше мертвых немецких солдат, чем русских... Пусть никто на родине не гордится тем, что их близкие, мужья, сыновья или братья сражаются в России, в пехоте. Мы стыдимся нашей жизни". Это строки из письма ефрейтора вермахта К. Мюллера, полевая почта 40886Е, написанного в Сталинграде 1 ноября 1942 г. (с. 57)¹.

Письмо ефрейтора Мюллера может служить эпиграфом к научной публикации писем немецких солдат из сталинградского окружения, подготовленной к 70-летию битвы на Волге профессором Волгоградского государственного университета д.и.н. Н. Э. Вашкау при поддержке Совместной комиссии по изучению

¹ Хавкин Б. Л. "Мы стыдимся нашей жизни". - Ровесник, 1985, N2.

новейшей истории российско-германских отношений.

Сборник свидетельствует, что для современных историков солдатские письма времен Второй мировой войны стали важнейшим источником личного происхождения, расширяющим документальную базу исторических исследований. Книга состоит из введения и документов, систематизированных по четырем частям, имеющих разную источниковую основу. Каждая из частей озаглавлена цитатами из писем: "Сталинград это ад на земле", "Как может все это вынести человек?", "Я хочу прочь из этого безумия" и "Я разучился смеяться...".

Для немецких, румынских, итальянских и венгерских солдат Сталинград стал "сущим адом". В сталинградском котле "переваривались" 22 дивизии и более 160 отдельных частей 6-й армии и 4-й танковой армии общей численностью 330 тыс. чел. Среди взятых под Сталинградом трофеев советских войск оказалась не только 91 тыс. пленных солдат, офицеров и генералов во главе с командующим 6-й армий генерал-фельдмаршалом Ф. Паулюсом, но и полевая почта противника. В сталинградском котле находилось 25 корпусных и дивизионных отделений полевой почты. С начала декабря 1942 г. до 23 января 1943 г. - даты прекращения существования "воздушного моста", по которому шло снабжение окруженной армии Паулюса, полевой почтой было обработано 6,7 млн. писем, из них 2,9 млн. были отправлены из котла на самолетах, вывозивших раненных (с. 4). Большая часть неотправленной почты противника досталась Красной Армии в качестве трофея.

После разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом трофейная полевая почта противника была направлена в Москву в Главное политуправление Красной Армии, а оттуда в созданную в Институте Маркса Энгельса - Ленина при ЦК ВКП(б) группу по работе с военнопленными и трофейными документами (Научно-исследовательские институты N 99 и 100). Сотрудники этих институтов, хорошо знавшие немецкий язык, разбирали, читали и при необходимости переводили на русский письма, дневники и другие записи солдат и офицеров германской армии, готовили на их основе публикации для сводок Совинформбюро, тематические подборки материалов, сборники. Наиболее содержательные с точки зрения советской пропаганды письма были опубликованы в сборнике "Разгром немцев под Сталинградом. Признания врага", выпущенном Военным издательством Народного комиссариата обороны СССР в 1944 г. Эта брошюра давно стала библиографической редкостью. Фрагменты коллекции писем из Института Маркса Энгельса - Ленина при ЦК ВКП(б) вошли в первую часть работы Н. Э. Вашкау.

Вторая часть сборника включает в себя письма из фондов Музея-заповедника "Сталинградская битва" г. Волгограда. Принципиальная особенность публикуемых документов Музея-заповедника "Сталинградская битва" состоит в том, что они, в отличие от источников, составивших первую часть сборника, не отбирались специально для пропагандистской публикации. Изучался весь комплекс источников в том виде, в котором он сохранился в музейной коллекции. Для публикации были отобраны наиболее характерные письма; в 1991 г. они были представлены в ФРГ на выставке "Сталинград - письма из котла" (с. 36). В книге отзывов выставки, хранящейся в музее Волгограда, есть такая запись: "Я участник этого преступления (войны Германии против СССР. Б. Х.). Снова и снова стыжусь того, что произошло. Берлин, 3 августа 1991 г."

Третью часть сборника составили документы московского Российского государственного военного архива (коллекция бывшего Особого архива). Сборник под названием "Я хочу прочь из этого безумия", основанный на материалах бывшего Особого архива, был дважды издан по-немецки в ФРГ, но к сожалению, так и не был переведен на русский язык². Эти источники по-русски публикуются впервые. Их принципиальная новизна в том, что они свидетельствуют о "повседневности катастрофы", переживаемой в сталинградском котле. В письмах почти нет высокопарных слов. Их авторы - люди, полные отчаяния, своей судьбой осознавшие безумие войны. В предисловии бывшего канцлера ФРГ В. Брандта к немецкому изданию сказано: "Эти документы именно в силу их индивидуального характера, представляют для ныне живущих запоздалую возможность извлечь уроки из опыта военного поколения, уроки того, как можно привыкнуть к войне, во что превращает людей война. Хотелось бы, чтобы опубликованные здесь письма стали бы посильным вкладом в то, чтобы изгнать войну из человеческого мышления" (с. 40 - 41).

Четвертая часть книги представляет собой документы из собрания западногерманского коллекционера Р. Штерца. Собрание Штерца, насчитывающее около 25 тыс. оригинальных немецких солдатских писем 1939 - 1945 гг., хранится в Библиотеке современной истории в г. Штутгарте. В фондах этой библиотеки Н. Э. Вашку были отобраны немецкие солдатские письма из Сталинграда с сентября 1942 г. по январь 1943 г. Письма из собрания Штерца

² "Ich will raus aus dicscm Wannsinn". Deutsche Bricfc von dcrOstfront 1941 1945. Wuppertal, 1991.

в свое время дошли до адресатов и хранились в семьях. В отличие от них письма, опубликованные в сборнике "Разгром немцев под Сталинградом. Признания врага" и составляющие коллекции архивов Москвы и Волгограда, в 1942 - 1943 гг. остались на поле боя в личных вещах убитых, в брошенных при отступлении мешках немецкой полевой почты.

Эпистолярные документы личного характера существенно отличаются от воспоминаний, написанных с целью публикации. Личные письма не предназначались для прочтения посторонними (за исключением военной цензуры) и тем более для широкой общественности. Поэтому они как источник особенно ценны. Они "отражают, нередко с беспощадной откровенностью и прямотой, моральное и физическое состояние немецких солдат и офицеров. Перед исследователями предстает "субъективная реальность" сталинградского окружения предсмертные мысли и чувства людей, попавших под колеса гитлеровской военной машины и выступавших в двойной роли - роли преступника и жертвы", - подчеркивает Н. Э. Вашкау (с. 30).

Публикатор отмечает, что постепенно совершенствуется методология исторических исследований. В обиход историков вошел инструментарий "устной истории", "истории повседневности". Какие новые вопросы ставят эпистолярные источники, какие новые горизонты открывают? Прежде всего необходимо шире использовать личные письма, включить их в источниковую базу и историографию Второй мировой и Великой Отечественной войны.

Письма немецких солдат из сталинградского котла, опубликованные по-русски и обращенные к российской аудитории, помогут читателю по-другому взглянуть на бывшего противника: увидеть в нем не безликую враждебную массу, а живых людей со своими судьбами, родными и близкими. Эти люди по приказу "фюрера" с оружием в руках вторглись в нашу страну, чтобы завоевать и уничтожить ее, но потерпели сокрушительное поражение. Силой советского оружия, вполне заслужено поставленные перед лицом смерти, некоторые из них стали иначе смотреть на жизнь. Письма врага позволяют глубже понять и прочувствовать цену нашей Победы.

Для показа Сталинградской битвы в человеческом ее измерении было бы полезно предпринять компаративное исследование, сопоставить в одном издании письма противостоявших друг другу советских и немецких солдат. Использование писем солдат с фронта на уроках истории помогло бы молодежи России и Германии лучше понять друг друга, укрепить примирение между нашими странами и народами, достигнутое в последние годы.

Б. Л. Хавкин, кандидат исторических наук, редактор отдела журнала "Новая и новейшая история"