Л. Г. БЕСКРОВНЫЙ. РУССКАЯ АРМИЯ И ФЛОТ В XVIII ВЕКЕ

Актуальные публикации по вопросам военного дела. Воспоминания очевидцев военных конфликтов. История войн. Современное оружие.

NEW ВОЕННОЕ ДЕЛО


ВОЕННОЕ ДЕЛО: новые материалы (2024)

Меню для авторов

ВОЕННОЕ ДЕЛО: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему Л. Г. БЕСКРОВНЫЙ. РУССКАЯ АРМИЯ И ФЛОТ В XVIII ВЕКЕ. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2016-03-24
Источник: Вопросы истории, № 1, Январь 1960, C. 159-165

Военное изд-во Министерства обороны Союза ССР. М. 1958. 644 стр. Цена 23 руб.

 

До Октябрьской революции военные историки исследовали развитие армии и флота - этих двух неразрывно связанных между собой частей вооруженных сил - изолированно друг от друга. Правда, в начале XX в. в 15-томной "Истории русской армии и флота" была предпринята попытка дать общую историю вооруженных сил России. Но она окончилась неудачей, так как в указанном издании материал, относящийся к истории армии, рассматривался вне связи с историей флота.

 

В советский период вышло немало работ, посвященных тем или иным вопросам русского военного дела в XVIII веке. Материальные предпосылки строительства вооруженных сил, в особенности развитие металлургической промышленности, составлявшей основу военного могущества страны, рассматриваются в трудах С. Г. Струмилина, В. В. Данилевского, Б. Б. Кафенгауза, Д. Кашинцева, Н. И. Павленко и других 1 . История войн и военного искусства нашла отражение в исследованиях Е. В. Тарле, Б. С. Тельпуховского, Н. М. Коробкова, А. А. Строкова и многих других 2 .

 

Следует также отметить издание серии документов и материалов о деятельности выдающихся полководцев и флотоводцев - А. В. Суворова, П. А. Румянцева, Ф. Ф. Ушакова, сборник документов о Семилетней войне 3 .

 

Однако до сих пор не было еще работы, посвященной истории развития вооруженных сил России XVIII в. в целом. Монография Л. Г. Бескровного - это первый обобщающий труд по данной проблеме. На конкретном фактическом материале, охватывающем длительный отрезок времени, с привлечением большого числа опубликованных и архивных источников автор рассмотрел вопросы строительства вооруженных сил России в период складывания регулярной армии и флота. Он показал систему комплектования, организации и управления сухопутных войск и флота, исследовал, каким путем шло материально-техническое обеспечение вооруженных сил, осветил характер боевой подготовки солдат и матросов, историю создания военной школы в России и на этой базе дал анализ развития способов и форм ведения войн и боя.

 

Л. Г. Бескровный критически изучил русскую дворянскую и буржуазную военно-историческую литературу, раскрыл ограниченность и порочность методологии дореволюционных военных историков России, рассматривавших историю вооруженных сил страны с идеалистических позиций, как результат преобразовательной деятельности гениальных полководцев и флотоводцев (стр. 11 - 15). По нашему мнению, автору следовало бы этот анализ дополнить критикой современной буржуазной историографии, фальсифицирующей военную историю России XVIII века.

 

Дворянской и буржуазной историографии в книге противопоставлено марксистско-ленинское учение о войне и армии, позволившее единственно правильно разрешить вопрос о развитии военной истории.

 

В отличие от дореволюционных историков, признававших вечность и неизменность принципов военного искусства, Л. Г. Бескровный выдвигает идею закономерности развития вооруженных сил и военного дела в целом. Эта закономерность прослеживается им в двух направлениях. Во-первых, проводится мысль, что каждой общественно-экономической формации свойственны специфические способы и формы ведения войны и боя, что эти особенности меняются в зависимости от социально-экономических условий и прежде всего от развития производства. Во-вторых, автор показывает, что система организации вооруженных сил находится в неразрывной связи со способами ведения военных действий и зависит от социально-экономического строя.

 

 

1 С. Г. Струмилин. Черная металлургия в России и в СССР. "Технический прогресс за 300 лет". М. -Л., 1935; его же. История черной металлургии в СССР. Т. 1. М. 3954: В. В. Данилевский. Русская техника. Л. 1948; Б. Б. Кафенгауз. История хозяйства Демидовых в XVIII-XIX вв. Т. I. М. -Л. 1949; Д. Кашинцев. История металлургии Урала. Т. I. М. -Л. 1939; Н. И. Павленко. Развитие металлургической промышленности в России в первой половине XVIII века. М. 1953.

 

2 Е. В. Тарле. Русский флот и внешняя политика Петра I. М. 1949; Б. С. Тельпуховский. Северная война 1700 - 1721 гг. М. 1951; Н. М. Коробков. Русский флот в Семилетней войне. М. 1946; его же. Семилетняя война. М. 1Э40; А. А. Строков. История военного искусства. М. 1955.

 

3 "А. В. Суворов". Сборник документов. Т. I - III. М. 1949 - 1953; "П. А. Румянцев". Т. I - II. М. 1953; "Ф. Ф. Ушаков". Т. I - III. М. 1951 - 1956; "Семилетняя война". М. 1948 и др.

 
стр. 159

 

Такая постановка вопроса дает возможность выяснить те объективные факторы, которые способствовали развитию русского военного искусства в XVIII в. и появлению выдающихся полководцев и флотоводцев, передовых военных деятелей того времени.

 

Наибольшее значение для военного дела имели металлургия и связанные с нею отрасли промышленности. Например, во второй половине XVIII в. в России металлургия достигла сравнительно больших успехов, особенно на Урале. Уровень экономики страны в тот период позволял удовлетворять из внутренних ресурсов все возраставшие потребности армии и флота в вооружении, боеприпасах, снаряжении, обмундировании и т. п. Развитием экономики России объясняется и довольно высокий по тому времени уровень военной техники - выше, чем в странах Западной Европы.

 

В середине XVIII в. в России были созданы первоклассные образцы артиллерийских орудий, так называемые "единороги", сочетавшие в себе качества пушки и гаубицы. Они нашли повсеместно широкое применение и состояли на вооружении в русских войсках почти до середины XIX века 4 . Было также улучшено ручное огнестрельное оружие, усовершенствованы конструкции ударно-кремневых фузей; на вооружении егерских частей появились нарезные "винтовальные" ружья и штуцера.

 

Прогресс в области экономики способствовал дальнейшему развитию русской нации и росту национальной культуры. Носителем лучших черт русской нации, подлинным творцом всех ценностей материальной и духовной культуры был народ, трудящиеся массы России.

 

Русская армия по своему составу была национальной, так как она комплектовалась на основе рекрутских наборов из коренного населения великорусских губерний России - крестьян и ремесленников. Будучи национальной, русская армия обладала более высокими боевыми качествами, чем наемные армии Западной Европы, которые формировались в основном из деклассированных элементов и иностранцев. В этом смысле рекрутская система в России была тогда лучшей системой комплектования войск.

 

Но, как правильно отмечает автор, эта система к концу XVIII в. уже изжила себя, поскольку исключала возможность создания обученных резервов, превращения феодальной армии в массовую. Реорганизацию армии возможно было провести лишь на основе всеобщей воинской повинности населения (стр. 302).

 

Автору следовало бы еще указать, что важное значение для развития военного дела в России в XVIII в. имела также сама боевая практика. Необходимо было бы особенно подчеркнуть, что в действиях вооруженных сил России, в войнах данного периода проявились высокие моральные и боевые качества русского народа, его славные боевые традиции, выкованные в многовековой борьбе за свою национальную и государственную независимость. Это проявилось и в развитии национального русского военного искусства.

 

Л. Г. Бескровный правильно отмечает, что внешняя (как и внутренняя) политика царской России определялась интересами господствовавшего дворянского класса и развивавшейся буржуазии и была направлена на укрепление феодально-абсолютистского государства. Поэтому внешняя политика царизма в XVIII в. отличалась большой активностью, сопровождалась присоединением к России ряда территорий.

 

Но в рецензируемой книге классовое содержание этой политики раскрывается недостаточно. Например, указывая, что во второй половине XVIII в. насущной задачей внешней политики России была борьба за разрешение черноморской проблемы, автор лишь в общей форме говорит о том, что настоятельная необходимость ее разрешения определялась экономическими интересами страны, требовавшими свободного выхода к Черному и Средиземному морям. Здесь следовало бы сказать о помещичьем хозяйстве, увеличивавшем производство сельскохозяйственных продуктов на продажу, о возросшей заинтересованности дворян в земле, в особенности территорий, расположенных на юге страны и в значительной своей части принадлежавших Турции и ее вассалу - Крымскому ханству. Далее нужно было подчеркнуть, что с конца XVIII в. во внешней политике России все более четко вырисовываются захватнические устремления русского царизма.

 

Но при всей своей классовой направленности внешняя политика царизма объективно способствовала разрешению ряда важнейших исторических задач, стоявших перед страной в то время. Сюда относится борьба

 

 

4 См. И. С. Прочко. Передовой характер отечественной науки и техники. М. 1952, стр. 24.

 
стр. 160

 

за выход к Балтийскому морю, дальнейшее закрепление позиций России в Прибалтике, в Северном Причерноморье, воссоединение украинского и белорусского народов с русским народом. Эти факторы в конечном счете вели к развитию производительных сил страны, укреплению ее оборонной мощи.

 

Автор говорит о выдающейся роли русской армии и флота в проведении активной внешней политики России, в достижении крупных военных побед в данный период, характеризуя их как единую военную систему. Поэтому развитие вооруженных сил страны в XVIII в. предстает перед нами как результат единой политики феодально-абсолютистского государства.

 

Тесное взаимодействие сухопутных и военно-морских сил успешно осуществлялось со времени Северной войны и особенно ярко проявилось в период русско-турецких войн второй половины XVIII столетия и войны России с Францией 1798 - 1800 годов. Автор показал, что идея взаимодействия армии и флота проходит красной нитью через все развитие русского военного и военно-морского искусства рассматриваемого периода. Это, кстати, наглядно иллюстрируется и картами, приложениями, данными в книге.

 

Однако история армии написана Л. Г. Бескровным полнее, чем история флота. Это касается как вопросов материально-технической базы для строительства флота, его организации и управления, так и комплектования и боевой подготовки личного состава. Также схематично изложены в книге военные действия на море (особенно борьба на Средиземном море в 1799 - 1800 годах), вопросы военно-морского искусства, боевая и организаторская деятельность выдающегося флотоводца Ф. Ф. Ушакова. Автора можно упрекнуть и в том, что он мало использовал в этих целях серию публикаций "Ф. Ф. Ушаков" (т. I-III) и другие материалы по истории военно-морского флота рассматриваемого периода.

 

Л. Г. Бескровный дал новую периодизацию истории вооруженных сил России XVIII века. Первый период - 1700 - 1760 гг. и второй - с 60-х годов до конца столетия. Такая периодизация вполне правомерна Организация армии, система боевой подготовки и ее тактика рассмотрены в зависимости от способов ведения военных действий. Несмотря на то, что во второй половине XVIII в. продолжала еще господствовать линейная тактика, именно в это время наминает развиваться (как в России, так и за рубежом) новая тактика - тактика колонн и рассыпного строя, что было обусловлено, как справедливо отмечено в книге, формированием в стране в недрах феодально-крепостнического строя капиталистического уклада (стр. 385). Действительно, распространение тактики колонн и рассыпного строя знаменовало собой зарождение нового, буржуазного по своей сущности, способа ведения военных действий.

 

Достоинство книги заключается также и в том, что история русской армии и флота показана в тесной связи с теми классовыми взаимоотношениями, которые были свойственны данному периоду исторического развития России. Русская армия и флот того времени являлись вооруженной опорой феодально-абсолютистского государства. Военная система России имела сугубо классовый характер. Это отражалось на всех сторонах жизни и деятельности вооруженных сил, проявляясь особенно сильно в комплектовании, организации и обучении солдат и матросов. Действительно, рядовой состав русской армии и флота комплектовался путем рекрутских наборов из крестьян и городских ремесленников, а офицерский - исключительно из дворян.

 

Офицеры в большинстве своем относились к солдатам, как помещики к крепостным, жестоко избивали и истязали их.

 

В рецензируемой книге содержатся материалы о классовой борьбе в русской армии. Среди различных форм социального протеста рядовой солдатской массы автор отметил побеги солдат из войск и участие их в народных восстаниях. В частности, приводятся сведения о переходе солдат регулярных частей армии на сторону восставших во время Крестьянской войны под руководством Е. И. Пугачева (стр. 436 - 437). Но освещению этого вопроса в книге следовало бы уделить значительно больше места, чем это сделано автором.

 

Л. Г. Бескровный приходит к выводу об исторической обусловленности способов и форм ведения войны и боя в русской армии XVIII века. В то время в военном искусстве армий стран Западной Европы безраздельно господствовали так называемая кордонная стратегия и линейная тактика. Согласно этой стратегии, войска равномерно распределялись по всему театру военных действий для прикрытия всех оборонительных линий и методическое маневрирование

 
стр. 161

 

на коммуникациях противника вне поля сражения признавалось главным способом ведения войны. Кордонному расположению сил на театре войны соответствовал такой же шаблонный линейный боевой порядок на поле сражения. Он состоял в том, что, выстроившись двумя линиями одна против другой, армии противника вели главным образом огневой бой и таким образом стремились одержать победу. Это ограничивало подвижность войск, лишало их возможности применять холодное оружие для решительных наступательных действий.

 

Совершенно иная картина наблюдалась в России. Развитие военной техники, лучшее вооружение - нарезные "винтовальные" ружья, новые конструкции гладкоствольной артиллерии - вызвали появление в стране во второй половине XVIII в. более эффективных, чем прежде, способов и форм ведения войны и боя как на суше, так и на море. Л. Г. Бескровный показал, как в русской армии под руководством передовых военных деятелей П. А. Румянцева в А. В. Суворова разрабатывалась тактика колонн и рассыпного строя, применялась новая, ударная стратегия генерального сражения, имевшая целью уничтожение живой силы противника. В конце XVIII в., во время войны России с Францией в 1798 - 1800 гг., возникла даже стратегия системы сражений. Это был именно тот путь, по которому пошло развитие военного искусства в последующий период как в нашей стране, так и за рубежом.

 

Военно-морское искусство России, по своему уровню превосходившее военно-морское искусство западноевропейских государств, в XVIII в. имело серьезные успехи. В этой связи необходимо отметить важное значение деятельности выдающегося флотоводца адмирала Ф. Ф. Ушакова. Он был сторонником активной, наступательной морской стратегии и тактики, преследовавших цель разгрома противника в решительном сражении.

 

Заслуга выдающихся военных деятелей, лучших представителей вооруженных сил России, состоит в том, что они увидели но-ные тенденции в военном и военно-морском искусстве и развили их, сумев отказаться от устаревших форм и способов ведения войны и военных действий на суше и на море, способствуя тем самым прогрессивному развитию национального русского военного дела.

 

Но в книге, однако, не дана классовая характеристика передовых военных деятелей, выдающихся полководцев и флотоводцев России. Не следует забывать, что, как бы ни были прогрессивны их военно-теоретические взгляды, они являлись исполнителями воли реакционных правительств Екатерины II и Павла I. Поэтому, отмечая заслуги лучших представителей вооруженных сил России XVIII в., мы должны рассматривать их деятельность в рамках данной конкретно-исторической эпохи. И эта деятельность объективно была направлена на укрепление феодально-абсолютистского государства.

 

Блестящие успехи русского оружия, выдающиеся победы, одержанные русской армией и флотом под руководством Петра I, П. А. Румянцева, А. В. Суворова, Ф. Ф. Ушакова, показывают высокий уровень и самостоятельный путь развития русского военного и военно-морского искусства рассматриваемого периода. Это наглядно иллюстрируют соответствующие главы рецензируемой книги, посвященные развитию русского военного искусства в XVIII веке.

 

К сожалению, в монографии Л. Г. Бескровного очерки по истории военного искусства в значительной мере носят общий характер. Здесь превалирует материал, касающийся истории войн, что, естественно, отвлекает автора от его прямой задачи - дать историю русского военного искусства за соответствующий период времени.

 

Для характеристики русского военного и военно-морского искусства вовсе не обязательно было подробно описывать почти все войны, которые вела Россия в XVIII веке. Далеко не всякая война того времени обогащала теорию и практику военного дела, вносила новый вклад в развитие русского военного искусства. К числу таких войн относятся, например, русско-турецкая война 1735 - 1739 гг. и русско-шведская война 1788 - 1790 годов. Эти войны велись по принципам привнесенного с Запада военного искусства, поэтому пространное изложение их не вызывалось задачами исследования.

 

За счет сокращения такого рода материалов автору следовало бы глубже раскрыть закономерности развития способов ведения войны и боя по каждому роду вооруженных сил.

 

На наш взгляд, необходимо также было провести более четкую грань между реакционным и передовым направлениями русского военного искусства. Автор правильно говорит, что развитие военного искусства

 
стр. 162

 

проходило в острой борьбе старого и нового, прогрессивного и реакционного направлений (стр. 290).

 

Верно утверждение автора и о том, что "прогрессивное направление составляет существо русской военной школы", которая "обобщала все то лучшее, что создавалось армией и флотом в ходе войны", двигала вперед теорию и практику военного дела в России (стр. 290, 643). Но, как нам кажется, ошибочно считать, что результатом всех этих обобщений и выводов являлись издаваемые в то время "уставы, наставления, инструкции, трактаты и другие документы", что "все они осуждали косность и шаблон, учили полководцев и флотоводцев искать новые, наиболее передовые способы ведения войны" (стр. 290). В действительности это касалось лишь тех наставлений и инструкций, которые составлялись передовыми военными деятелями - П. А. Румянцевым, А. В. Суворовым - для войск, бывших под их командованием. Здесь можно назвать "Обряд службы" и дополнявшие его инструкции П. А. Румянцева, "Полковое учреждение" и "Науку побеждать" А. В. Суворова и другие документы. Но нельзя в один ряд с этими уставами ставить все официальные уставы и наставления, изданные после Петра I. Так, вышедший в 1755 г. устав имел сильное влияние Запада. Все тактические построения войск, согласно данному уставу, были приспособлены главным образом для действия огнем, что признает и автор рецензируемой книги. Роль холодного оружия пехоты, на активное применение которого "Устав воинский" 1716 г. обращал особое внимание, была здесь сведена до минимума. Некритически заимствуя военное искусство Западной Европы, устав 1755 г. вносил в русскую армию шаблонность и догматизм - именно то, что решительно отвергалось всем содержанием устава Петра I.

 

В равной мере и устав пехоты 1763 г., подражая западноевропейским образцам, главное внимание обращал на ведение огневого боя и ничего не говорил об обучении войск штыковому бою.

 

Следовательно, хотя Елизавета, а затем и Екатерина II на словах и декларировали восстановление принципов боевой подготовки войск Петра I, преемственность своей политики в отношении устройства армии и флота, но на деле влияние совершенно чуждой в условиях России прусской военной системы не было устранено до конца. И во второй половине XVIII в. в русской армии и флоте большой удельный вес сохраняла группа иностранных военных специалистов, близких к правящим кругам. Часть из них честно служила России, но было много и авантюристов, смотревших на службу в русской армии и флоте как на средство наживы и обогащения. Из числа русского дворянства наряду с передовыми военными деятелями, генералами и офицерами, в вооруженных силах России были и сторонники реакционного направления в военном искусстве. Они также не дорожили честью и славой русского оружия, раболепствовали перед иностранными военными "авторитетами", и прежде всего перед Фридрихом II, видели в нем пример для подражания.

 

Поэтому нельзя считать, что русская армия с 1740 г. "вновь вернулась к той системе, которая сложилась в первой четверти XVIII в.", как утверждает автор (стр. 166). На наш взгляд, в книге следовало бы более четко выразить мысль о том, что преклонение правящих кругов России перед военным искусством Запада исключало возможность возврата в 40-х годах XVIII в. к той системе подготовки солдат и матросов, которая сложилась еще в первой четверти данного столетия (имея в виду при этом не отдельные части и соединения армии и флота, а вооруженные силы страны в целом). Ставить же знак равенства между теми войсками и частями флота, которыми командовали выдающиеся полководцы и флотоводцы, и остальной русской армией и флотом у нас нет никаких оснований.

 

Автор не раскрывает до конца существо дела, утверждая, что реакционное направление в русском военном искусстве "иногда побеждало и становилось официальным направлением" (стр. 290). На самом деле она всегда было господствующим в военной системе России после Петра I. Именно сторонники реакционного направления возглавляли верховное руководство вооруженными силами страны. Автору необходимо было подчеркнуть, что с обострением классовых противоречий в России в конце XVIII в. правящие круги во главе с Павлом I решительно стали на путь перестройки русской армии по прусскому образцу.

 

Слепо копируя прусскую военную систему, эти реакционеры насаждали в русской армии шаблонность и догматизм, тупую и жестокую муштру именно потому, что такая

 
стр. 163

 

муштра и палочная дисциплина казались им лучшим способом держать солдат в повиновении, средством превращения их в послушных исполнителей воли дворянско-помещичьего класса. Они пытались перестроить всю русскую армию по прусскому образцу именно потому, что военная система феодальной Пруссии соответствовала их классовым интересам, она представлялась им надежным средством для сохранения и упрочения феодально-крепостнического строя и абсолютизма в России.

 

Все это ограничивало деятельность передовых полководцев и флотоводцев, генералов и офицеров русской армии и флота, тормозило развитие национального русского военного искусства в целом. И если во второй половине XVIII в. русское военное искусство достигло выдающихся успехов то это произошло вопреки политике правящих кругов России в деле устройства армии и флота. Тем более значительным предстает перед нами гений русского народа, роль выдающихся полководцев и флотоводцев, которые, опираясь на рядового воина, солдата и матроса, как на решающую силу армии и флота, сами двинули вперед развитие русского национального военного искусства.

 

Существенным недостатком книги является и то, что в ней не дана история развития военной теории в России XVIII века Отдельные замечания на этот счет, разбросанные в различных главах по частным вопросам, разумеется, не восполняют указанного пробела. Между тем всестороннее изучение военной теории крайне важно для характеристики уровня развития военного дела в России рассматриваемого периода. В истории русской военной мысли XVIII век составляет очень интересный самостоятельный этап. Он опять-таки связан в первую очередь с именами П. А. Румянцева и особенно А. В. Суворова, много и плодотворна работавших в области развития русской военной теории. Высказанные ими взгляды о формах и методах ведения войны и боя, о несомненных преимуществах наступательной войны и действий сосредоточенными силами с целью разгрома живой силы противника в решительном сражении, о связи политики и стратегии и многие другие были передовыми для того времени: они показывают ведущую роль русской военной теории по отношению к теории и практике военного дела Западной Европы.

 

Справедливости ради следует указать, что в рукописи докторской диссертации автора, защищенной в Институте истории АН СССР в 1950 г., был специальный раздел о разлитии военной теории в России XVIII века. Но в настоящей книге такого раздела нет, и об этом можно только пожалеть.

 

Досадно, что книга, рассчитанная на массового читателя, содержит много опечаток и фактических неточностей. Приведем только некоторые из них. Так, на стр. 15 в третьей сноске работа Н. Н. Рубцова правильно названа "История литейного производства в СССР", а на стр. 78 она фигурирует уже под другим, ошибочным названием - "История металлургического производства в СССР". На стр. 183 неправильна указаны инициалы советского историка Т. К. Крыловой (в книге - П. К. Крылова). На стр. 408 при ссылке на материалы Центрального государственного архива древних актов ошибочно указан фонд N 12, а на самом деле это фонд N 20. На стр. 452 директором 2-го Кадетского корпуса в конце XVIII в. назван П. Зубов, а в действительности им был Валериан Зубов.

 

На стр. 599 в числе участников антифранцузской коалиции, завершившейся войной России с Францией 1798 - 1800 гг., приведена Испания, а из последующего текста явствует, что речь идет об Австрии. На стр. 595 конституция Польши, принятая 3 мая 1791 г., ошибочно названа как конституция 3 июня 1792 г., хотя на той же странице несколькими строками выше дается ее краткое объяснение.

 

Наряду с этими в книге имеются и другие опечатки. Так, на стр. 75 приводятся цифры производства боеприпасов (бомб, ядер, гранат и ручных гранат) на заводах Демидова за 1707 - 1709 гг., а на самом деле здесь следует поставить другую дату - 1701 - 1709 годы. В этом, кстати сказать, можно убедиться, посмотрев опубликованную ранее статью автора "Производство вооружения на русских заводах в первой половине XVIII века" (см. "Исторические записки". Т. 36, таблица N 1, стр. 108 - 109).

 

На стр. 87 в таблице производства стрелкового оружия указано, что в 1726 г. было изготовлено новых 1548 солдатских фузей, тогда как в действительности их было произведено 1575 штук.

 

Несомненно, что за все эти опечатки и неточности несет ответственность прежде

 
стр. 164

 

всего сам автор, который должен был принять необходимые меры к их устранению в процессе подготовки своей рукописи к изданию.

 

Указанные здесь недостатки не снимают общей положительной оценки рецензируемой книги. Монография Л. Г. Бескровного положила начало изданию ряда обстоятельных исследований по истории вооруженных сил России периода феодализма. На очереди стоит создание работ, посвященных истории армии и флота в период капиталистической формации, и особенно в эпоху империализма.


Новые статьи на library.by:
ВОЕННОЕ ДЕЛО:
Комментируем публикацию: Л. Г. БЕСКРОВНЫЙ. РУССКАЯ АРМИЯ И ФЛОТ В XVIII ВЕКЕ

© Ю. Р. КЛОКМАН () Источник: Вопросы истории, № 1, Январь 1960, C. 159-165

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

ВОЕННОЕ ДЕЛО НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.