ПОСЛЕДНИЙ БОЙ

Актуальные публикации по вопросам военного дела. Воспоминания очевидцев военных конфликтов. История войн. Современное оружие.

NEW ВОЕННОЕ ДЕЛО


ВОЕННОЕ ДЕЛО: новые материалы (2024)

Меню для авторов

ВОЕННОЕ ДЕЛО: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему ПОСЛЕДНИЙ БОЙ. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2014-02-02
Источник: http://library.by

I

В пятый класс семилетки я, вместе со своими сверстниками, пришел в год войны, сорок первый. Собрались скромно, без духового оркестра, не как в прежние времена. Только первоклассники держали в руках цветы со своего огорода или с поля за селом, на краю соснового леса. Не было торжественных речей педагогов и обещаний учеников примерно вести себя в школе. Сурово начался этот учебный год.

Молодая, стройная, белокурая учительница, приветливо улыбнувшись, спросила нас:

- Пятиклассники?

Мы дружно закивали головами.

- Значит, мои подопечные. Пойдемте, начнем занятия.

Пока мы гуськом шли в здание школы, мой сосед, Витька Кравчуков, шепнул мне на ухо:

- Я ее знаю, это Сосенкина. Она где-то долго училась, а нынче вернулась в село, к родителям.

Мы расселись за партами, и наша наставница сказала:

- Познакомимся, ребята. Меня зовут Августа Васильевна, - ненадолго замолчала и торопливо продолжила: - Журавлинова. Буду вашим классным руководителем и математиком.

Я посмотрел на Витьку. Тот пожал плечами и упрямо прошептал:

- Придумала себе фамилию покрасивее. Дядя Вася, ее отец, если узнает, что дочь отказалась от Сосенкиных, накажет как следует. Строгий мужик. Во время первой мировой потерял ногу и всю жизнь ковыляет с палочкой, а вместо ноги привязывает чурбак с резиновым кружком на конце, чтобы деревяшка не скользила на снегу или на мокрой траве.

После занятий мы отправились с Витькой домой. Увязался за нами и Колька Кузнецов, племянник Августы Васильевны.

- А зачем твоя тетка фамилию поменяла? - спросил Витька. - Чем ей плоха Сосенкина?

- Ты еще из куриного яйца не вылупился, - засмеялся Колька. - Августа Васильевна вышла замуж еще в институте. Ее муж, Федор Николаевич, получил направление в нашу школу, географом. А из-за этой проклятой войны его направили в училище, на фронт поедет офицером.

- Теперь-то понятно, почему у нас географию преподает историчка, - догадался Витька. - В школе кадров не хватает, всех мужчин-учителей призвали. Говорят, немецкому языку нас будет учить отличница- десятиклассница из райцентра, только-только школу кончила.

- А что делать? Школу же закрыть нельзя. Ох, хлебнем мы с этой войной горя, - задумчиво, по-взрослому сказал Николай.

- Скажи, Колька, а это не Журавлинов летом избил милиционера Митяева? - стал допытываться легкомысленный Витька. - Надо же, на власть поднял руку, а потом взял и смылся из нашего села, бросил, значит, Августу Васильевну?

- Слышал звон, да не знаешь, где он. Трещишь, как сорока, а правды в твоих словах ни капельки нет, - горячо возразил ему Николай. - Слушай, как было дело, и никому больше не ври про Федора Журавлинова.

Когда-то Августа Васильевна училась в райцентре в одном классе с Митяевым. Он был сильно влюблен в нее. И когда она уехала учиться в институт, писал ей письма, рассказывал об одноклассниках и о разных событиях в районе. Потом она написала ему, что у них судьбы разные, и попросила не тратить зря время. Митяев все понял и прекратил переписку.

Августа Васильевна и Журавлинов поженились за несколько дней до начала войны, приехали в наше село в первых числах июля. Федор Николаевич так и не успел приступить к работе в школе, его вызвали в военкомат и направили в военное училище.

- Поедешь в середине июля, - сказал военком. - Война будет долгой и тяжелой. Армии нужно много офицеров. Две недельки отдохни, проведи вместе со своей красавицей-женой...

Солнышко уже скрылось в Хакасских степях, когда молодые пошли к берегу Енисея послушать говор воды на ближнем перекате. Медленно надвигались сумерки, умолкали птицы, заглушались человеческие голоса. В такое время особенно слышны своеобразные звуки воды, переливающейся на перекате, как будто там, в реке, собираются неведомые живые существа и громко обсуждают на непонятном для человека языке свои житейские дела... Августа Васильевна с детских лет любила вечерами приходить на этот берег, часто со своими подругами, а теперь вот с мужем...

Молча стояли они на берегу Енисея. Вдруг молодая учительница почувствовала какую-то тревогу, резко оглянулась и увидела искаженное лицо Митяева. В руках у него была длинная толстая палка, он замахнулся, направляя удар в голову Журавлинова. Августа Васильевна мгновенно прыгнула вперед и прикрыла левой рукой голову мужа. Удар был сильный. Рука ниже локтя оказалась перебитой, а по щеке Федора катились крупные капли крови. Учитель рванулся навстречу Митяеву и сильно ударил его в лицо, из носа хлынула кровь.

- После такого удара, - взахлеб рассказывал Николай, - у Митяева весь хмель прошел и улетучилась дурость. Он встал на колени и умолял: бейте меня, я не буду сопротивляться! Августа Васильевна сказала лишь:

- Я лучшего мнения была о тебе, Митяев, а ты эгоист и не понимаешь мужской чести. Убирайся отсюда!

Федору Николаевичу удалось быстро поймать попутную машину и увезти жену в районную больницу, в восьми километрах от нашего села. Там ей поправили руку, наложили гипс, Журавлинову сделали два шва, забинтовали рану и обоих оставили до утра в больнице. Утром, после осмотра главного врача, разрешили уехать домой.

- Почему не судили Митяева? - спросил Витька. - А Федор Журавлинов тоже хорош. Я бы на его месте голову свернул драчуну: он же не сопротивлялся.

- Журавлинов не стал с ним связываться, потому что Августа Васильевна не захотела, - сказал Николай. - Митяев все и так понял. Пришел к начальнику милиции и рассказал ему всю правду. Виновным в происшедшей истории назвал только себя. А потом попросился на фронт.

- Там я сниму с себя грех, - заявил Иван Митяев. - Может быть, на фронте мне удастся доказать Августе Васильевне, что я совсем не такой, каким теперь она считает меня.

Через три дня милиционера отправили в действующую армию...

Мы шли по деревне, не торопясь домой - так заинтересовал нас рассказ Николая.

- Журавлинов жил у Сосенкиных дней десять, - продолжал Колька. - Однажды они с Августой Васильевной взяли меня с собой и пошли в сосновый бор, где лет 700 тому назад, как сказал Федор Николаевич, люди выплавляли медь. Он тогда принес в деревню тяжеленный, оплавленный огнем камень, что до сих пор лежит во дворе Сосенкиных.

Мне запомнилось, как Федор Николаевич сказал в тот день: ты, Коля, хорошо учись. В ваших краях несметные богатства полезных ископаемых. Их нужно досконально исследовать. Вон вдали, видишь, две огромные горы с синеватым оттенком. Это отроги Саян. А поблизости от них идет горная цепь, где камень красноватого цвета. А вон та вершина - километрах в 7 отсюда - черного цвета, это Сайбор. Подумай о профессии геолога. Когда мы разгромим фашистскую Германию, ты уже окончишь школу. Сколько у нас дел впереди!

Черные глаза Федора Николаевича почему-то вдруг стали печальными. Это заметила Августа Васильевна и, быстро нагнувшись, сорвала несколько диких гвоздик и подала мужу. Он радостно улыбнулся, поцеловал ее в щеку и продолжил:

- После войны исхожу все эти горы, может быть, вместе с тобой, Коля. Я самостоятельно изучил несколько книг по геологии.

Августа Васильевна подхватила мысль мужа, сказав, что километрах в 50, на левой стороне Енисея, добывают каменный уголь. А вдруг и на этом кусочке земли, под нами, лежат клады каменного угля или каких-то других богатств?

- Как я счастлив, - неожиданно вырвалось у Федора Николаевича, - что мне удалось в этом сибирском краю найти настоящий клад, редкой чистоты и красоты алмазный самородок. Это ты, моя подруга, моя жена, источник моей силы и смысл жизни. До встречи с тобой я был словно утлый кораблик в океанском просторе, без компаса и рулевого управления, И в пединститут поступил не потому, что мечтал стать учителем, а потому, что сюда, к дядюшке, решил перебраться мой школьный товарищ Саша Туровцев. Мама умерла давно, а мачеха всегда мечтала отправить меня куда-нибудь подальше. Вот я из Саратова и отправился в Сибирь. Через год уже хотел было бросить учебу, но неожиданно оказался в твоих цепких и нежных руках. Помнишь, как "прорабатывала" меня на комсомольском собрании за слабую учебу и недисциплинированность: Журавлинов на самом деле хороший парень, но почему-то равнодушен к учебе, к нам, студентам. Ты, Федя, пожалуйста, разберись сам с собой, в чем видишь смысл жизни. И если найдешь себя, станешь прекрасным учителем.

- А знаешь, почему я тогда так сказала? - вступила в разговор Августа Васильевна. - Я однажды наблюдала, как ты беседовал с двумя мальчиками, мило и в то же время серьезно обсуждал с ними житейские вопросы. Не каждому это дано. А кроме того, я знала, что ты любишь читать мудреные книги. Поняла, что из тебя может получиться "алмазик" повесомее того, о котором ты только что говорил. А помнишь, как ты стал ходить на все вечера художественной самодеятельности, когда я пела песни и романсы?..

Николай прервал рассказ, ему нужно было поворачивать к своему дому, на соседнюю улицу. Он посмотрел на Витьку и строго заявил:

- Если еще хоть раз расскажешь кому-нибудь сплетню о Федоре Николаевиче, то получишь по носу, как тот милиционер Митяев.

* * *

Занятия Августа Васильевна всегда проводила интересно, поэтому все ученики арифметику считали первым по важности предметом. Она часто оставалась после занятий в школе и объясняла материал тем, кто в нем не разобрался на уроке. Однажды сказала мне:

- Ты, Сережа, неплохо читаешь стихи и можешь участвовать в спектаклях, мы скоро начнем готовить большой вечер самодеятельности. Тебе, думаю, подойдет роль юного партизана, оказавшегося в лапах фашистов. Ты так искусно поведешь себя на допросе, что враги поверят тебе и пойдут к партизанскому лагерю по указанному тобой маршруту. Но ты заведешь их на минное поле. В бою потеряешь ногу, и тебя потом партизаны самолетом отправят на Большую землю, в госпиталь...

Августа Васильевна так живо изобразила все это, что мне и впрямь захотелось сыграть юного партизана. Спектакль, сольное исполнение песен, стихов, подготовленные старшими школьниками и учителями, имели большой успех. Нас приглашали с этой программой в райцентр, в соседние колхозы.

Однажды осенью пяти- и семиклассники пошли на заготовку дров. Были с нами и учителя, и Августа Васильевна. Левая ее рука, очевидно, была еще слабой после перелома, и она все время пыталась правой рукой поднимать спиленные березы: сосновый лес мы не трогали, его было запрещено валить на дрова. Директор школы, Мария Васильевна, с укором сказала нашей классной руководительнице:

- Августа, тебе нельзя поднимать тяжелое. Организуй-ка лучше костер, приготовь с девочками чайку из веток смородины, внизу по ручью ее целые заросли, можно заварить чай из листьев брусники. А заготовкой дров я тебе не разрешаю заниматься.

Незадолго до зимних каникул Августа Васильевна перестала ходить в школу. Ее заменила учительница по физике, и у нас сразу же понизился интерес к арифметике. Появились первые двойки. После каникул, в начале третьей четверти, по школе разнеслась весть: у Августы Васильевны родилась девочка, Анечка. Не прошло и месяца, как Августа Васильевна к нам снова вернулась. Мы ликовали! Вначале она после первого же урока убегала домой, а к середине дня приходила провести занятия в другом классе. Наша любимая учительница по нескольку раз в день бегала домой к дочке, а потом снова возвращалась к своим ученикам.

Судя по всему, Августа Васильевна была беспредельно счастлива, хотя старалась скрыть свою радость: семьи учеников, от родителей которых с фронта приходили печальные вести, часто посещало горе. В школе знали, что особые дни радости у молодой учительницы были днями получения писем от ее любимого мужа. Он уже окончил военное училище и настаивал на своей посылке на фронт, а пока обучал курсантов. Начальник училища пообещал подыскать на его место подходящего преподавателя и удовлетворить просьбу Журавлинова.

Весной 1943 года Августа Васильевна с Анечкой поехала навестить Федора Николаевича. Целые сутки они провели вместе. Потом всю жизнь. Августа Васильевна рассказывала, что это был самый светлый и счастливый день ее судьбы. Федор Николаевич носил ее на руках в сосновой рощице, высоко подкидывал вверх дочурку, восхищенная улыбка не покидала его лица. Они мечтали о послевоенном будущем, говорили о высокой духовности и нравственности народа, которому выпало на долю сыграть главную роль в разгроме фашизма.

Через сутки Августа Васильевна с дочкой уехала домой. А вскоре с большой группой выпускников училища был направлен на фронт Федор Николаевич.

II

Мой отец был специалист в области сельского хозяйства; на фронт его не брали из-за поврежденной еще в детские годы ноги. В шестой класс я пошел учиться уже в другой школе: отца перевели работать в отдаленное село района.

Закончилась война. Однажды в райцентре я повстречал своего прежнего одноклассника. Он рассказал мне, что многие из школьников еще во время войны уехали учиться в города, в ФЗО. На заводах, эвакуированных с западных районов страны, был большой недостаток в рабочей силе. Мальчиков после ФЗО ставили к станкам, они становились классными специалистами. Сообщил мне приятель и печальную весть: муж Августы Васильевны погиб в рукопашном бою, учительница воспитывает дочку одна. Замуж не выходит, хотя неоднократно делали ей предложения различные кавалеры.

После десятилетки я поступил учиться в тот пединститут, который перед началом войны окончила Августа Васильевна. Первые послевоенные годы были очень тяжелыми. В магазинах почти ничего не было - обувь, одежда, продукты покупались в основном на рынках. Потом жизнь стала заметно улучшаться. Отменили карточки, стал свободно продаваться хлеб, на прилавках появились рыба, овощи, фрукты, причем по сравнительно низким ценам. В вузы потянулась сельская молодежь. Стал увеличиваться штат преподавателей. Правда, с учеными степенями и званиями их было маловато.

На последнем курсе моей учебы в пединституте неожиданно появилась Августа Васильевна - она была приглашена работать в вуз и одновременно завершала диссертацию. Математику на моем факультете не изучали, но я неоднократно встречал Августу Васильевну и ее десятилетнюю дочку Анечку, у которой были большие умные черные глаза и косичка густых, слегка вьющихся волос. Девочка училась в школе, расположенной недалеко от пединститута. Иногда мать и дочь заходили перекусить в студенческую столовую.

Я как-то стеснялся подойти к Августе Васильевне, поговорить с ней. Ученик всегда остается учеником и обычно чувствует некую застенчивость, робость перед своим кумиром-учителем.

Однажды весной в институте состоялся вечер художественной самодеятельности. Я читал стихи Маяковского "О советском паспорте", а Августа Васильевна исполнила две песни фронтовых лет: "На позиции девушка провожала бойца" и "Темная

ночь". Зал восторженно аплодировал ей, вызывали на "бис". Она даже как-то растерялась от столь горячих оваций. Тут-то я и подошел к ней и попросил исполнить романс "Средь шумного бала". Августа Васильевна с удивлением посмотрела на меня, потом подошла к девушке за пианино, пошепталась с ней и снова вышла на сцену. Полились волшебные звуки романса. Чистый и нежный голос певицы окончательно покорил зрителей. Они неистовствовали. Аплодисменты долго сотрясали зал. К исполнительнице романса подошел местный композитор и стал с жаром что-то говорить ей. После этого вечера Августа Васильевна прославилась на весь институт, ее часто приглашали на общеинститутские вечера, но она на сцене появлялась редко, ссылаясь на свою занятость.

В тот же памятный вечер моя бывшая учительница спросила у меня:

- Сережа, лет десять тому назад у меня в классе учился мальчик с такой же фамилией, как у тебя, но он был самым маленьким учеником. А ты такой высокий! Может быть, то был твой родственник?

- Нет, Августа Васильевна, вашим учеником был я, а не какой-то мой родственник. Рос я вначале действительно медленно, а вот в 10-м классе неожиданно "удлинился", - попытался я ответить шуткой на заданный вопрос.

- Скажи, Сережа, а у тебя был старший брат? - несколько смутившись, спросила учительница.

- Почему был? У меня есть брат, фронтовик, он ранен, контужен, но уцелел. Сейчас служит в Германии.

Августа Васильевна помолчала, а потом медленно проговорила:

- Мне очень нужно встретиться с твоим братом. Его зовут Николаем?

- Да, он, возможно, слышал о вас. Вы учились в одной школе, но в разное время. Из 10-го класса Николай был призван в армию, учился в военном училище в Красноярске, а затем почти два года был на фронте, - пояснил я.

- Николай во время отпуска приезжает домой?

- Он ежегодно навещает родителей. Мы с ним вместе летом живем в деревне, часто проводим дни на Енисее, ловим рыбу, купаемся, помогаем отцу заготавливать на зиму сено для коровы и трех овец.

- Если ваши родители не будут возражать, позвольте мне хотя бы часа на два приехать к ним. Мне необходимо поговорить с Николаем. И вы с братом можете заехать к нам, ты же помнишь домик на высоком берегу протоки Енисея?..

Я ответил, что оба варианта вполне осуществимы. Мы условились, что как только приедет брат, я позвоню в ее село и мы обсудим, как лучше встретиться.

III

Закончился учебный год, завершилась моя учеба в вузе. Предстояло ехать по направлению в другой город. Но ближайшие полтора месяца я решил провести в родительском доме, в деревне. В то время не было никакой регулярной перевозки пассажиров автобусом из одного района в другой. Мне повезло, я нашел попутную машину из поселка МТС, где жили мои родители. Переговорил с водителем автомашины - Александром Михайловичем и спросил его:

- В нашем районе живут престарелые родители преподавательницы пединститута. Муж у нее погиб на фронте. Она с дочкой собирается поехать в село, это поблизости от райцентра. Не подвезешь ли и ее?

Водитель тут же ответил:

- Ты же знаешь, я сам фронтовик. И место для жены фронтовика в машине непременно найдем. Приходите к восьми утра к железнодорожному вокзалу. Я к этому времени закончу погрузку цемента, мешки накроем брезентом и двинемся в путь. Правда, в кузове будет еще пара бочек с бензином. Но ты ведь не куришь. Доедем нормально.

Когда я сообщил Августе Васильевне, что имеется возможность уже завтра поехать в родные места, она искренне обрадовалась. Встретились в назначенном месте у железнодорожного вокзала. Анечка не скрывала своего восторга. Ее радовала и сама поездка по широкой Хакасской степи, и скорая встреча с бабушкой и дедушкой.

У машины встретил своего старого знакомого - механика МТС. Он пошутил, наклоняясь к Анечке:

- За поездку надо платить. Споешь нам песенку.

- Спеть просто так могу, а платить за дорогу песнями не буду, - ответила девочка.

- Правильно говоришь, доченька, - вмешался водитель машины, - мы не на базаре, где все и всем торгуют. Я сам тебе спою наши фронтовые песни. Бесплатно, конечно. Нам бы только вовремя приехать на паром. Будем переплывать Енисей, и я запою. Хорошо?

Анечка закивала головой.

Выехать в дальний путь пришлось позднее, чем планировали. Нужно было срочно оформить документы на новую технику, сообщить в МТС, чтобы срочно прислали механизаторов - забрать трактора и комбайны.

Из города выехали уже в середине дня. Машина была хорошо загружена, и водитель вел ее осторожно. К тому же грунтовая дорога местами была изрыта весенними водами, возникшие канавы приходилось преодолевать на малой скорости.

Анечка не могла оторвать взор от широкой Хакасской степи. Вначале ее поражало обилие сусликов, лихо отбегающих от машины. Многие из них садились столбиком и величаво наблюдали за нашим движением.

- А какая польза людям от этих степных крыс? - сравнив почему-то сусликов с крысами, спросила Аня.

Я ответил ей:

- Суслики приносят немалый вред, но есть от них и польза людям. Суслики поедают много зерна, в их норах осенью его находят целые склады. В то же время шкурки сусликов издавна используют для изготовления шапок и даже курток, женских шуб. Во время войны, когда было голодно, в некоторых семьях питались мясом сусликов. В Монголии из них часто готовят разнообразные блюда. За сусликами охотятся горные орлы, коршуны, лисы.

- Посмотри, дядя Сережа, над степью кружат орлы, ястребы. Очевидно, они высматривают зазевавшихся сусликов, мышей полевых, - подтверждая услышанное, сказала Анечка. - А как красивы древние курганы! Над ними, словно огромные платки, волнообразно колышутся какие-то растения. Что это за растения на курганах и пустующих землях?

- Зови меня просто Сергеем, Анечка, мне вроде бы рановато называться дядей. А растение, о котором ты спрашиваешь, называется ковыль. Это древнее и своеобразное растение, о нем поют в песнях, слагают стихи.

Мы подъехали к небольшой речке. Машина остановилась. Аня внимательно смотрела в воду, где плавали большие стаи мелкой рыбешки. Я побежал к ближайшему кургану и набрал для девочки букет ковыля. Радостно взяв ковыль, Аня сказала:

- Я его немножко подержу в кувшине с водой, а потом положу между листами книги, сделаю гербарий. Мне хочется собрать много здешних растений, чтобы всегда помнить родной край и лето, проведенное в деревне.

Мы снова двинулись по степи, на север. Временами вдали можно было видеть блестящую на солнце широкую ленту енисейской воды. Августа Васильевна по- детски наслаждалась красотами степной природы. Сколько уже раз проезжала она по этой дороге и вот опять неустанно любовалась своеобразием сибирских просторов.

Анечка неожиданно сказала:

- Я закончила три класса большой городской школы. В нашем было всего восемнадцать учеников, а во втором классе еще меньше. Но зато пятых классов было целых пять. Им хорошо: их много. Если бы не было этой проклятой войны, не было бы фашизма, то мы жили бы весело и счастливо. А теперь только у каждого четвертого ученика есть отец. И некоторые ребята хулиганят, покуривают, только потому, что их отцы погибли на войне. Мальчишки, правда, не все разболтались, но некоторые не хотят хорошо учиться, просто лоботрясничают.

- А кем бы ты хотела стать, Анечка? - задал я банальный вопрос девочке. Она тут же ответила:

- Как мой папа, географом. То, что он не смог из-за войны сделать, обязательно сделаю я.

Потом Аня поинтересовалась:

- С какого возраста люди начинают помнить какие-то события, случаи? Мне одна учительница сказала, что сознание человека начинает просыпаться в три года. Вы, Сережа, согласны с таким утверждением?

- Нет, не согласен. Думаю, что та учительница ошибается. Писатель Аксаков в своей книге о детстве Багрова-внука рассказывает, что помнит некоторые события, свидетелем которых был еще в догодовалом возрасте. Мне, например, не было и года, когда погиб мой дедушка, а я отчетливо помню горе моих родителей. Однажды, уже став взрослым, рассказал об этом своему отцу, он подтвердил, что все так и было, как мне запомнилось.

- И я отчетливо помню своего папу, хотя многие мне не верят. Хорошо помню теплый, солнечный день в лесу, и папа высоко-высоко подкидывает меня вверх. А мама его просит:

- Федя, осторожней, не урони дочку.

А мне было так радостно и смешно...

Я посмотрел на Августу Васильевну. Она отвела повлажневший взгляд в сторону.

Аня продолжала:

- Эта встреча с папой мне часто снится. Вижу во сне, как он высоко-высоко подкидывает меня, а потом ловит. Я начинаю летать. И однажды во сне я улетела куда-то далеко-далеко. Потом испугалась, вернулась обратно и мы с мамой долго искали папу, а потом ушли из этого красивого леса. У детей обязательно должны быть и мама, и папа. У меня есть дедушка. Он так много знает интересных вещей, что слушать его никогда не устаешь. Я по нем и бабушке очень скучаю. Мама всегда старается быть со мной. Я часто бываю в институте, читаю книжки, пока мама работает со студентами.

Наша машина подошла к пустынному берегу Енисея. Но парома у берега не было. Солнце опускалось к горизонту. Механик, узнав, что предстоит ждать до утра, сел на попутку и поехал в деревню, километрах в пяти от переправы. Сказал водителю: если не успею вернуться к первому рейсу парома, подождите меня в райцентре, на главной площади.

Александр Михайлович вытащил из-за спинки сиденья кабины раскладную удочку, протянул мне банку с червями:

- Давай, студент, налови нам свеженькой рыбки на добрый ужин. Ты же парень деревенский, рыбу ловить умеешь. А все остальное я приготовлю сам.

Он взял топорик, небольшой мешочек и отправился в стайку леса, расположенного на пригорке от русла Енисея.

Мы отошли метров на пятьдесят от машины и остановились у заводи, в которой перед закатом солнца играла рыба. Я собрал удочку, насадил на крючок червяка, забросил его в воду. Поплавок тут же пустился в пляс. Я потянул леску, на ее конце трепыхалась крупная сорога. Анечка зачерпнула тут же в кастрюлю светлой воды и опустила в нее нашу первую добычу. Клев был яростным. Ловились ельцы, пескари, окуни, два из них были довольно крупными. Удалось выудить даже щучку. Попал на крючок и малышка-ерш. Я его осторожно снял и бросил на мелководье. Он на мгновение замер, а потом стремительно бросился под ветки ивняка, склонившегося к воде.

стр. 92


--------------------------------------------------------------------------------
- Как мне знакома эта вечерняя идиллия на Енисее, - с улыбкой и печалью произнесла Августа Васильевна. - В первый же день нашего приезда в село к моим родителям мы с Федей вечером отправились с удочкой ловить рыбу. Хорошо ловилась! А когда на крючке оказался такой же маленький ершишка, Федя схватил его и укололся - проколол на пальце две дырочки, из них стала сочиться кровь. Ерш и кошкам не годился, совсем махоньким был. Федя забросил его далеко в воду.

А потом мы немножко поссорились. Пришли домой, папа во дворе развел костерок, мы почистили рыбу и стали ее жарить. Мне было так приятно видеть Федю в доме моих родителей. Я и процитировала: "И дым Отечества нам сладок и приятен..." А Федя возразил, что дым отечества может быть горек и нести людям несчастье, так что в своих суждениях могут ошибаться и классики. Я горячо заспорила, мол, классиков критиковать нескромно. Федя вспылил, напомнил мне, что сейчас на западе страны горят подожженные фашистами наши села и города. Разве этот дым нам сладок и приятен? Я снова за возражения, а он схватил меня на руки и стал целовать. И я тут же согласилась, что он прав, но не на сто процентов. Он засмеялся и сказал:

- Вот этот дым, - и указал пальцем на костерок, - действительно нам сладок и приятен...

Вздохнув о минувшем, Августа Васильевна принялась чистить рыбу - шустро, быстро. Александр Михайлович поставил на крупные камни кастрюлю, сыпанул в нее соли, немного перца, положил три лавровых листика, покрошил картошку и луковицу. Под камни подгреб крупные угли, пылающие жаром. В чайнике заварил листья смородины и еще какой-то травы, собранной на берегу. Костер заметно уменьшился, но несколько языков пламени продолжали колыхаться в разные стороны. Водитель наш включил фары, засияло светлое пятно на мягкой траве перед машиной. Из кастрюли шел вкусный запах. Все с удовольствием черпали своими ложками уху. Потом, немного передохнув, стали пить необычайного вкуса чай. К конфетам и печенью почти не притронулись.

Александр Михайлович кабину уступил Августе Васильевне и Анечке, а сам забрался ко мне в кузов, на тугие мешки с цементом. Пока мама мыла в Енисее посуду и готовила постель в широкой кабине, Анечка снова стала задавать вопросы:

- Никак не могу понять, что за звездами на небе, которые мы видим, бесконечное число других, новых звезд? Не может быть, чтобы космос не имел конца?

- А каким может быть конец вселенной? - в свою очередь задал вопрос я.

- Этого я не знаю. Но ведь все имеет начало и конец. Вот человек жил, а потом вдруг его не стало. Жил мой папа, а потом его убили фашисты. Его нет. Значит, конец всему неизбежен, - философски рассуждала девочка.

- Ты, Аня, заблуждаешься. Жизнь твоего папы продолжается в тебе, в твоей маме, в тех людях, которых он спас от коричневой чумы. Формы жизни видоизменяются, преобразуются. Ничто бесследно не исчезает. Но вообще-то это очень серьезная тема для разговора. Люди изучали и будут изучать ее сотни, тысячи лет. Могут до конца и не понять всего, что происходит в окружающем нас мире.

Подошла Августа Васильевна и сказала, что пора отдыхать. Из кузова доносился легкий храп Александра Михайловича. Аня, попрощавшись со мной, покорно пошла к кабине, тихо произнеся при этом:

- Все-таки хорошо жить на белом свете, если все время тебя что-то интересует...

Я забрался в кузов, долго смотрел на мерцающие звезды. На Енисее виднелось несколько светлых и красных огоньков зажженных бакенов. Слышно было, как могуче струилась большая река. У кромки Енисея я заметил силуэт - Августа Васильевна! Она стояла неподвижно, что-то опять вспоминала, о чем-то думала. Потом помыла ноги и осторожно пошла к спящей дочурке.

Часов в шесть утра из-за острова показался катер, толкавший впереди себя паром. В двух соседних, подъехавших ночью машинах люди шустро вылезали из кузовов, умывались енисейской водицей. Августа Васильевна пыталась разбудить Анечку, но сон никак не покидал ее. Решили девочку не будить. Подошел Александр Михайлович с удочкой. Он успел поймать десятка два пескарей и ельцов, завернул их в мокрую тряпку и положил в ящик, приделанный сбоку под кузовом машины.

Причалил паром. С него съехало четыре автомобиля. А к нам подъехали еще две машины, и на платформе парома оказались пять грузовиков. Когда мы уже взяли курс на правый берег реки, подъехал на попутке механик. Он крикнул:

- Ждите меня в центре села. Я скоро подъеду.

Паром шел не поперек реки, а как бы наискосок, против течения. Тугие струи енисейской воды сносили нас вниз, к высокой отвесной скале, о которую бились волны. Потом сила течения заметно ослабла, выше расположенный остров и движение воды протоки почти перпендикулярно основному руслу усмиряли мощь основной массы воды в прибрежной зоне. Зайдя в протоку, паром быстро заскользил к правому берегу Енисея.

Паромщики аккуратно причалили к берегу. Машины одна за одной съезжали на грунтовую дорогу. Александр Михайлович сказал мне:

- У нас время есть. Проедем райцентр без остановки, довезем Августу Васильевну до дома и быстренько вернемся.

В кузове остался я один. А из кабины слышались пионерские песни. Анечка не забыла вчерашнего разговора и теперь распевала с удовольствием. Запел и Александр Михайлович. Минут через сорок мы подъехали к домику родителей Августы Васильевны. К машине выбежала бабушка Анечки, медленно на деревянном протезе подошел дед. Но первой гостей встретила сибирская лайка, которая запрыгала вокруг девочки, энергично виляя хвостом.

Мы хотели тут же вернуться в райцентр, но дед дал команду немедленно собрать стол.

На летней веранде зашипела на сковородке яичница с салом, вкусно запахли чесноком малосольные огурцы, появился кувшин с холодным квасом. Мы наскоро перекусили и пошли к машине. Прощаясь, Анечка сообщила мне, что дней через десять они приедут в наш поселок.

- Маме очень нужно поговорить с твоим братом, Николаем. Он был на похоронах моего папы...

Долго еще были видны нам прощальные взмахи рук наших попутчиц, стоящих у калитки. В райцентр мы вернулись раньше механика и во второй половине дня наконец добрались до родного поселка. Родители встретили меня с несказанной радостью.

- В нашем роду ты первым получил высшее образование, - сказал отец. - Гордись этим, но не задирай нос. Ты обязан теперь самостоятельно работать над собой, твоя учеба не закончилась, все еще впереди. Только придется одновременно работать и учиться.

IV

Прошло дней пять и в отпуск из Германии приехал брат. Отец ликовал: в наш дом пришел редкий праздник. Сыновья и дочь стали взрослыми: старший - боевой офицер, дочь - учительница начальных классов школы, а младшего направили работать в комсомол в другой город. Мы понимали, что в будущем собираться всей семьей будет труднее - неизбежно появление новых молодых семей, дальние расстояния помешают нашим встречам...

Как условились с Августой Васильевной, я позвонил ей по телефону и пригласил приехать от имени всей семьи.

На следующий день мы с Николаем пошли встречать гостей - наш поселок был километрах в пяти от пристани.

Держа за руку Анечку, Августа Васильевна медленно спустилась по трапу. Девочка подбежала ко мне и поцеловала в щеку. Решили к поселку идти пешком.

- А здесь совсем другие горы, чем у нашего села, - удивленно заметила девочка. - Посмотрите, у одной горы пять вершин, словно пять голов. А вот та гора похожа на корову.

- Верно, Анечка, ее и зовут коровьей горой. Я почему-то думал, что так зовут из-за пастбища на ее склонах. Но ты, очевидно, права. Гора действительно напоминает корову. А посмотри вон на ту, самую большую гору, по бокам ее отвесные скалы, а вершины нет. Там большая ровная поляна - самолеты могут садиться.

Мы болтали, но Августа Васильевна говорила мало. Выражение ее лица было сосредоточенным, задумчивым и печальным. Она понимала: разговор о ее любимом не будет радостным. Молчал и брат. Ему первым начинать было тоже непросто. Фронтовик, он, как и Журавлинов, побывал в пекле войны, но остался жить. И всегда говорил, что мы в вечном долгу перед теми, кто отдал свою жизнь за спасение родной страны.

Пять километров мы прошагали как-то незаметно. Анечка успела набрать ворох разноцветных полевых цветов.

- У меня есть важное поручение, - серьезно сдвинув бровки, сообщила она. - Моя бабушка хорошо знает вашу маму. Они вместе осенью 1941 года вязали снопы, убирали в колхозе хлеб. Тогда все люди много работали, чтобы победить фашистов. Бабушка просила передать привет и вышитое полотенце вашей маме.

Когда мы зашли в дом, стол был уже накрыт. Мама даже успела приготовить пельмени.

Анечка, выполнив поручение своей бабушки, взахлеб рассказывала, как они быстро и интересно добрались на теплоходе до нашей пристани. По Енисею им навстречу шли пароходы, перевозившие грузы в верховья реки. Множество островов, расположенных на Енисее, радовали глаз особой красотой и неповторимостью. Енисей на глазах становился все более могучим и полноводным: в него впадало большое количество рек и речек, текущих с отрогов скалистых гор, из нетронутой тайги.

Во время обеда вспоминали трудные годы военного лихолетья, которые сблизили всех, люди имели единую цель - скорее закончить ненавистную всем войну, выбросить оккупантов с территории нашего государства. Мужчины выпили по стопке водки, женщины - малиновой настойки. После чая Августа Васильевна тихим, дрожащим голосом попросила Николая рассказать все, что известно о Федоре Журавлинове.

- Вы получили от меня ваши письма, которые я обнаружил в боевой сумке погибшего командира батальона, вашего мужа?

- Да, получила. Но вы сообщили, что живым моего мужа никогда не видели и письма случайно попали в ваши руки. Я даже не знала, что бандероль с фронта отправлена моим земляком. Первое время не собиралась даже вам писать. О чем? Вы же сообщили, что ничего толком не знаете о гибели Феди. Потом захотела просто поблагодарить за доброе дело. Но и этого не сделала, ведь вы уезжали на другой фронт. Как же мои письма оказались у вас?

- На фронт я прибыл в начале осени 1943 года. Прошел с боями фактически всю Украину. В конце лета сорок четвертого нашу часть направили на Северный фронт, севернее Ладожского озера. Бои в это время там велись вяло. Финны понимали, что война ими проиграна. Но вспыхивали ожесточенные схватки небольших групп войск.

Наша часть приблизилась к линии фронта. Места для боев в тех краях особенно сложные: леса, болота. Когда мы подошли к передовой, нас поразила тишина - никакой стрельбы. Батальон остановился, ждали команды начальства. Приехала полевая кухня, стали обедать. Неожиданно тишина сменилась яростной стрельбой и разрывами гранат. Бой завязался в полукилометре от нашего расположения. Минут через двадцать в расположение нашей части прибыл командир полка, который вел бои в этой болотистой местности уже несколько месяцев. Нам предстояло заменить воинское подразделение, долгое время находившееся в сражениях. Первый батальон, в котором я служил, получил задание немедленно выступить вперед, отбить атаку вражеских солдат и закрепиться на сухом участке земли, на берегу неширокого, но длинного озера. По болоту мы двигались медленно, ноги часто проваливались в густую топь, из которой с трудом выбирались. Потом полегчало, стали встречать санитарок, перевязывающих солдат, помогали им уйти от центра боя.

В это время я и увидел жуткую картину недавней схватки. В болотине лежало человек десять убитых наших солдат. Не меньше было и вражеских трупов. Все они погибли в рукопашном бою. У большой сосны, со всех сторон посеченной осколками гранат, лежал крупный офицер-финн. Мундир его был залит кровью. Сверху, впившись правой рукой в горло врага, неподвижно застыл наш капитан...

Мы, не останавливаясь, проскочили вперед. Стрельба почти прекратилась - наш батальон занял нужный рубеж в самом конце боя. В сторонке стояло человек пятнадцать пленных. Командир нашего полка дал команду подготовить оборону, отметив, что в темноте надо быть особенно бдительными: вражеские лазутчики часто ночью нападают на спящих солдат.

Неожиданно он сказал мне: "Пойдешь со мной в штаб соседнего полка. Вернешься сюда часа через два". Дорогой я рассказал командиру о рукопашном бое на краю болота. Он решил сам посмотреть на погибших. Когда мы подошли к израненной сосне, то увидели группу офицеров того полка, позиции которого занимали. Офицеры скорбно стояли вокруг их лучшего командира, капитана Журавлинова, надежного друга, пользовавшегося высоким авторитетом в полку. Подошли несколько солдат из похоронной команды. Подняли автомат капитана - он был разбит, не осталось ни одного патрона, ложе превратилось в щепки. Солдаты долго не могли оторвать правую руку капитана от горла вражеского офицера. Журавлинов так сильно сцепил пальцы, что противник не смог сделать ни одного вздоха. Потом обнаружили, что левая рука капитана перебита, но погиб он, очевидно, от ножа - враг успел ударить им в грудь капитана и тут же сам задохнулся.

Когда мы пришли в штаб полка, командиру подали полевую сумку капитана, туго набитую бумагами. Среди них лежали две пачки аккуратно перевязанных писем с обратным адресом: "Красноярский край... А. В. Журавлинова". Я сказал, что хорошо знаю село, в котором живет жена капитана, и попросил разрешения отправить письма вам...

На следующий день героев хоронили. Я все видел своими глазами. Это было в начале сентября 1944 года. Последний бой. Финляндия запросила мира. Сражений на этом фронте больше не было. Нашу часть отправили освобождать Польшу.

Пока брат рассказывал, никто не проронил ни слова. Августа Васильевна опустила глаза, иногда из них падали крупные слезы, но она их как бы не замечала. Правой рукой она прижимала к себе Анечку, которая не мигая смотрела на Николая, стараясь не пропустить ни единого слова. Наша мама не отрывала от лица промокшего платка. Слезы беспрерывно катились из ее глаз.

Некоторое время все мы молча сидели за столом. Августа Васильевна встала первой, поблагодарила за обед, за подробный рассказ о гибели мужа. Затем вышла с Аней из дома и направилась вниз, где три небольшие горные речки сливались воедино и их воды стремительно неслись к Енисею. Из окна я видел, как наши гостьи долго стояли на мосту, глядя в воду, потом перешли мост, вышли на большую поляну и стали рвать крупные белые ромашки. С большим букетом они отправились в центр поселка, к памятнику воинам, погибшим во время Великой Отечественной войны. На обелиске были высечены имена жителей поселка, не вернувшихся с войны. Цветы были положены у подножия памятника. Домой гостьи вернулись перед закатом солнца.

На следующий день после завтрака они засобирались в обратный путь. Мама передала матери Августы Васильевны трехлитровую банку хрустящих соленых груздей, а Анечку снабдила на дорогу пирожками с брусничным вареньем. До пристани нас довез на машине Александр Михайлович - выкроил для такого случая время.

Подошел теплоход. Августа Васильевна с Анечкой поднялись на палубу. И все время прощально махали нам, пока теплоход не скрылся за пышной зеленью острова.

V

Через два года меня перевели на работу в другой город, потом судьба забросила в Москву. В родные места я приезжал почти каждый год, навещая своих стариков. Бывая по пути в городе своей юности, неизменно интересовался у институтских друзей судьбой Августы Васильевны и ее дочери. Журавлинова успешно защитила кандидатскую диссертацию, вышла замуж, у нее росли два сына-погодка. Ее муж, друг Федора Николаевича, Александр Петрович Туровцев, институтский преподаватель немецкого языка, был на фронте, но знание с детства немецкого (ребенком он жил в немецком селе недалеко от города Энгельса) определило его военную судьбу: он стал переводчиком при штабе дивизии. Был ранен. После окончания службы в Советской Армии вернулся в родной институт, в который когда-то вместе с Федором Журавлиновым, приехал из Саратова.

В конце 90-х годов я побывал в этом институте, встретил Александра Петровича, узнал о смерти Августы Васильевны. Он предложил на его машине поехать в район, поклониться праху моей учительницы. Вот что рассказал он мне во время нашей поездки:

- Жизнь Августы Васильевны была интересной, плодотворной. Она была окружена вниманием и любовью и своих семейных, и своих студентов. Много и с увлечением работала. Ее радовали успехи Анны Федоровны, Анечки. Она сейчас доктор философских наук, профессор. Работу же начинала географом, но от этой специальности отошла, так как не имела возможности часто бывать в экспедициях, поездках по стране и миру. У нее есть сын и дочь и теперь уже четверо внуков. Я живу в семье Анны Федоровны, работу оставил еще в начале 90-х годов. В 70-х мы трое: Августа Васильевна, Анна Федоровна и я, ездили к Федору Николаевичу. Он похоронен в братской могиле в центре большого села. Решили на рынке купить цветов, чтобы положить к памятнику. Женщины- продавщицы спрашивают: "Зачем вам так много?" Аня им объяснила. Тогда нас завалили разнообразными цветами. Мы вначале отказывались от бескорыстных подарков, да и унести все цветы просто не могли, но две девушки вызвались нам помочь, взяли часть цветов и пошли с нами. И когда мы возлагали цветы погибшим героям, то увидели: все, кто торговал цветами, идут со своими букетами к памятнику. Потом селяне деликатно оставили нас одних... Мы долго стояли, и каждый мысленно разговаривал с Федором Николаевичем...

Наш с Августой Васильевной старший сын Виктор - офицер морского флота. Служит во Владивостоке. В годы Советской власти мы дважды ездили к нему. Сейчас это невозможно, слишком большие цены на транспорт.

Последние годы жизни Августы Васильевны были тревожными и тяжелыми. Она сильно страдала от сознания, что страна разрушается, процветают воровство, пьянство, наркомания, возродилась эксплуатация людей, появилась безработица. И все это в угоду кучке прохиндеев и их зарубежных хозяев. Жена постоянно говорила: "В молодые годы мне было несладко. Я потеряла на войне любимого человека, с которым прожила всего-то один месяц. Но мои страдания были объяснимы - шла жестокая война. Меня не покидала гордость: мой друг погиб героем. Затем были годы восстановления, на глазах поднимались новые города, гидроэлектростанции, заводы... И вот теперь все это целенаправленно рушится". Августа Васильевна всегда ходила на митинги протеста, выступала в печати с разоблачением деяний врагов Отечества. В своих выступлениях прямо называла имена ворюг, грабителей народной собственности. Однажды темным зимним вечером около дома ее подкараулили три парня-подонка, с криком "Бей красного оратора" зверски искалечили ее, сломали левую руку. Это была заказная акция. Жена долго лежала в больнице, медленно угасала. На месте вторичного перелома возникла злокачественная опухоль. Она и свела ее в могилу. Августа Васильевна перед смертью сказала: "Для меня был последним сражением бой с теми, кто предал нашу страну. Вы не должны уходить с линии фронта..."

После смерти Августы Васильевны в ее партийном билете мы нашли записку. Она просила похоронить ее на сельском кладбище, поблизости от Енисея. Мы выполнили ее просьбу. Там живет со своей семьей наш младший сын, Федор, он работает агрономом в еще сохранившемся совхозе.

Добрались до села мы быстро. Лет сорок тому назад через Енисей и другие реки были построены мосты. Перед въездом в село набрали по большому букету полевых цветов. На могилу с нами пошел Федор с женой и взрослым сыном. Мы долго стояли у памятника Августе Васильевне, усыпанного множеством цветов. Ветки сосны склонились к месту ее вечного покоя. Кладбищенскую тишину порой прерывал доносимый ветром далекий шум волн Енисейского моря.

Новые статьи на library.by:
ВОЕННОЕ ДЕЛО:
Комментируем публикацию: ПОСЛЕДНИЙ БОЙ

© Владимир МАСЛЕННИКОВ () Источник: http://library.by

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

ВОЕННОЕ ДЕЛО НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.