публикация №1482620787, версия для печати

КАРИБСКИЙ КРИЗИС


Дата публикации: 25 декабря 2016
Автор: Анат. Л. ГРОМЫКО
Публикатор: Алексей Петров (номер депонирования: BY-1482620787)
Рубрика: ВОЕННОЕ ДЕЛО


1. Подготовка правительством США карибского кризиса

Вряд ли у кого-либо сегодня возникнет сомнение по поводу того, какой из послевоенных международных кризисов был самым острым и самым опасным для дела всеобщего мира. Им был, безусловно, карибский кризис 1962 г., или, как его еще называют иногда на Западе, особенно в США, "кубинский", "ракетный". Этот кратковременный международный кризис, таивший в себе колоссальную опасность в случае выхода его из-под контроля, за последние 25 лет не имел себе равных.

О событиях, предшествовавших ему и сопровождавших его, уже немало сказано и написано. Американские буржуазные дипломаты, политики, ученые и журналисты по-своему и весьма односторонне интерпретируют дипломатическую борьбу тех дней. Можно упомянуть работу "Тринадцать дней" сенатора Р. Кеннеди1 , мемуары помощников Дж. Кеннеди А. Шлезингера2 и Т. Соренсена3 , в которых дается американизированная, довольно тенденциозная трактовка истории карибского кризиса. В периодической печати США все еще дебатируется вопрос о том, что "приобрела и потеряла" Америка в результате этого кризиса. Нередко он используется также как средство доказать, что "русским нельзя доверять". Наглядным примером в этом отношении стала инспирированная официальным Вашингтоном в октябре 1970 г. пропагандистская кампания "недоверия" США к Советскому Союзу. К карибскому кризису часто обращаются американские ученые-международники при анализе теории международных отношений, международных конфликтов и кризисов. При этом они в основном пользуются извращенной версией истории карибского кризиса. Характерной чертой этой версии является попытка представить действия правительства Дж. Кеннеди в тот период "вынужденными". Кроме того, все более искажается компромиссная база урегулирования кризиса, а на чело американской внешней политики и дипломатии водружается венок "победителей". Все эти утверждения далеки от действительности, что становится особенно ясным при всестороннем и объективном анализе событий осени 1962 года.

Насколько спонтанным был карибский кризис, явился ли он неожиданным для правительства США? Как он зародился? Что явилось его причиной? Чтобы ответить на эти вопросы, надо кратко охарактеризовать международную обстановку летом и осенью 1962 года. Она была крайне неустойчивой. США расширяли свою интервенцию в Южном Вьетнаме. Над Тихим океаном проводились в атмосфере испытания ядерного оружия. Из-за отказа правительства ФРГ признать статус-кво в Европе обстановка здесь была также весьма напряженной. Наряду с этим проходили переговоры по разоружению, имел место обмен мнениями по европейским проблемам между СССР и США. Наметилось даже некоторое сближение их позиций по проблеме ликвидации последствий второй мировой войны. Но отдельные позитивные тенденции в американской внешней политике все же не давали основания надеяться, что в Вашингтоне реализм в европейских делах восторжествует над политикой агрессии.

Особенно опасными выглядели действия США в районе Карибского моря. Американский внешнеполитический курс в отношении Кубы был направлен на тайную подготовку новой агрессии против этой страны. Уроки поражения в заливе Кочинос


1 R. F. Kennedy. Thirteen Days. A Memoir of the Cuban Crises. N. Y. 1969.

2 A. M. Schlesinger. 1000 Days. John F. Kennedy in the White House. Boston. 1965.

3 Th. Sorensen. Kennedy. N. Y. 1965.

стр. 135


в апреле 1961 г. американские реакционеры постарались забыть. Конгресс США принял решение, согласно которому американское правительство брало на себя обязательство "любыми средствами, какие бы ни потребовались, вплоть до применения оружия", бороться против кубинского народа4 . Сенатор Китинг возглавил разнузданную кампанию с целью заставить правительство США начать агрессию против Кубы5 . На юге США, во Флориде, Центральное разведывательное управление подкармливало и финансировало кубинских контрреволюционеров. Американское правительство инспирировало антикубинскую кампанию в стране, с помощью прессы раздувало миф о "советской угрозе" в Европе и за ее пределами, сознательно нагнетая тем самым международную напряженность.

В то же время правительство Кеннеди пыталось поставить под сомнение законность оборонительных мероприятий, осуществлявшихся правительством народной Кубы. 4 сентября 1962 г. президент в специальном заявлении выдвинул жесткие условия в отношении того, что, по мнению правительства США, могло и чего не могло предпринимать правительство Кубы для укрепления своей обороноспособности. В этом заявлении, нарушавшем всякие нормы международного права, содержались угрозы в адрес Кубы в случае невыполнения ею американских требований6 . Таким образом, внешняя политика США преследовала цель форсировать "борьбу с коммунизмом" в Западном полушарии вообще и с народной Кубой в частности. В стране наращивались приготовления к агрессии против Кубы, велась разнузданная антикубинская пропаганда. Было мобилизовано 150 тыс. резервистов. Вашингтон пытался организовать также экономическую блокаду острова. Все яснее проступали контуры американского плана подавления кубинской революции.

Советский Союз 11 сентября 1962 г, призвал правительство США "проявить благоразумие, не терять самообладания и трезво оценить, к чему могут привести его действия, если оно развяжет войну", В советском заявлении намечался реальный путь к нормализации обстановки в районе Карибского моря. "Вместо того, чтобы накаливать атмосферу такими действиями, - говорилось в заявлении ТАСС, - как мобилизация резервистов, равносильная угрозе начать войну, было бы куда более разумно, если бы правительство США, проявив мудрость, сделало бы добрый жест - установило бы дипломатические и торговые отношения с Кубой, о желательности чего недавно заявлялось со стороны кубинского правительства"7 . Президент Кеннеди 13 сентября 1962 г. в своем заявлении оставил без ответа предложения Советского Союза о путях нормализации американо-кубинских отношений. Наряду с этим он объявил, что правительство Фиделя Кастро "находится в опасности", перечислив акции, предпринятые против Кубы Организацией американских государств (ОАГ) под большим, давлением США. Далее Кеннеди перешел к прямым угрозам: "Если Соединенные Штаты когда-либо сочтут необходимым предпринять военные действия против коммунизма на Кубе, то все поставленное коммунистами оружие и технические советники не смогут изменить последствия или существенно оттянуть время для достижения такого результата" 8 . Это заявление президента было снабжено рядом "успокоительных", но двусмысленных фраз. Так, Кеннеди сказал: "Мы никогда не начнем агрессии в этом полушарии, но и не позволим ее появления"9 .

В сочетании с условиями "сохранения мира" в районе Карибского моря, выдвинутыми, президентом Кеннеди, устремления правительства США приобретали откровенно агрессивный характер. Другим настораживающим обстоятельством явилось то, что правительство США продолжало проводить в ОАГ и других региональных латиноамериканских организациях развернутую антикубинскую деятельность. В этой связи можно отметить коммюнике, принятое на состоявшемся 2 и 3 октября в Вашингтоне совещании министров иностранных дел и специальных представителей американских


4 "Внешняя политика СССР". М. 1968, стр. 230.

5 А. М. Schlesinger. Op. cit., p. 800.

6 Statement by the President Kennedy, September 4, 1962 ("Department of State Bulletin". September 24, 1962, p. 450).

7 "Внешняя политика Советского Союза и международные отношения. Сборник документов. 1962. год". М. 1963, стр. 362.

8 Statement by the President, September 13, 1962 ("Department of State Bulletin", October 1, 1962, pp. 481 - 482).

9 Ibid., p. 482.

стр. 136


государств. В нем утверждалось, что Куба превращается "в вооруженную базу для коммунистического проникновения в Америку..."10 . Участники встречи заявляли об угрозе со стороны Кубы "единству американских государств и их демократическим институтам" и о необходимости "принять против нее специальные меры индивидуального и коллективного порядка"11 . Так под маской борьбы против "коммунистической интервенции" в Латинской Америке Вашингтон готовил империалистическое вмешательство в дела Кубы. 3 октября 1962 г. конгресс США принял резолюцию, призывавшую правительство США предпринять меры против Кубы, которая "ставят под угрозу безопасность США" 12 .

В условиях обострения конфликта в районе Карибского моря, вызванного планами и акциями политических кругов США в отношении Кубы, Советское и кубинское правительства в полном соответствии' с нормами международного права еще летом 1962 г. достигли договоренности об укреплении обороноспособности Кубы. На остров были доставлены в оборонительных целях ракеты среднего радиуса действия. Это была акция, направленная на то, чтобы оказать отрезвляющее влияние на сторонников военных авантюр в Вашингтоне и пресечь новую американскую агрессию против кубинского народа. 8 октября 1962 г. президент Кубы О. Дортикос, выступая на Генеральной Ассамблее ООН, заявил: если США дадут эффективные гарантии, что они не совершат военного нападения на Кубу и не будут помогать другим странам пытаться вторгнуться на остров, Кубе незачем будет осуществлять военные мероприятия. США, однако, никак не реагировали на это заявление13 и продолжали укреплять свои военные базы в районе Карибского моря. ЦРУ усиленно плело вокруг Кубы сеть заговоров и диверсий.

Хорошо известно, что составной частью агрессивной глобальной стратегии США после второй мировой войны стала политика окружения СССР и других социалистических стран густой сетью наступательных военных баз. Многие из них создавались в непосредственной близости от границ Советского Союза, причем имели бомбардировочную авиацию дальнего действия, а позднее и ракеты. Также хорошо известно, что Советское правительство неоднократно обращалось к США с предложениями ликвидировать иностранные военные базы, размещенные на чужих территориях. Во время карибского кризиса у правительства США не было оснований требовать от СССР не предпринимать законных мер по укреплению обороноспособности Кубы, равно как и обвинять Советское правительство в том, что своими "односторонними действиями" оно якобы вызвало карибский кризис. Корни кризиса следует искать не здесь. Они кроются не только в политике "кризисной дипломатии" 1962 г., но и в самом существе послевоенной внешнеполитической стратегии США, в политике агрессивных происков Вашингтона на международной арене, в подрыве им безопасности других народов. Даже в американской буржуазной литературе время от времени появляются заявления, проливающие свет на действительные причины кризиса. Так, проф. Ф. Грин признает, что "политические корни ракетного кризиса объясняются решением правительства Кастро направить Кубу по пути глубокой социально-экономической революции..." 14 .

Обстановка в районе Карибского моря становилась все более напряженной. Над Кубой, грубо попирая нормы международного права, то и дело появлялись американские самолеты-разведчики "У-2". Полеты этих самолётов лишний раз доказывали, что ЦРУ и Пентагон накапливают информацию для возможной наступательной акции против кубинского народа. Президент Кеннеди не только знал об этих полетах, но и непосредственно их санкционировал. 14 октября 1962 г. очередной "У-2" нарушил


10 Communique of the Informal Meeting of American Foreign Ministers and Special Representatives, Washington, October 2 - 3, 1962 ("Department of State Bulletin", October 22, 1962, p. 598).

11 Ibid., p. 600.

12 Joint Resolution of the U. S. Congress: "Public Law" 87 - 733, approved October 3, 1962.

13 U Thant to Premier Fidel Castro. October 26, 1962 ("Documents on American Foreign Relations, 1962". Ed. by R. Stebbins: N. Y. -1963, p. 404).

14 "Foreign Policy in the Sixties. The Issues and the Instruments". Ed. by R. Hilsman and R. Good. Baltimore. 1965, p. 128.

стр. 137


суверенитет Кубы15 . Им была произведена аэрофотосъемка кубинской территории. После того, как самолет вернулся на базу, начались обработка и изучение разведывательных данных, которые свидетельствовали, как сообщалось, о дальнейшем укреплении военного потенциала Кубы, в том числе ракетного. Об этих данных доложили руководителям ЦРУ и Пентагона, а затем известили специального помощника президента М. Банди. Характерно, что последний не стал сразу беспокоить по этому поводу Кеннеди. Рано утром 16 октября между Банди и представителями американской разведки имела место обстоятельная беседа16 . Признание решающей роли ЦРУ в разжигании карибского кризиса содержит книга Ф. Грина "Внешняя политика 60-х годов. Проблемы и инструменты", который пишет, что "...разведка играла основную роль в определении политики как перед, так и после обнаружения советских стратегических ракет на Кубе" 17 . Только после тщательного инструктажа со стороны сотрудников ЦРУ Банди помчался к президенту. Кеннеди еще находился в своих домашних покоях, просматривая утреннюю прессу. Банди торопливо изложил президенту версию ЦРУ. Кеннеди не нашел в этом сообщении ничего необычного. В ответ на вопрос президента: "Что это все означает по существу?" - Банди стал доказывать, что обнаруженные ракеты могут быть использованы в "наступательных целях" против США 18 .

Кеннеди, конечно, понимал, как писал впоследствии Т. Соренсен, что появление на Кубе ракет среднего радиуса действия не могло изменить баланса сил между СССР и США, основывающегося главным образом на межконтинентальных стратегических ракетах. В книге "13 дней" Р. Кеннеди, вспоминая о царивших тогда в политической верхушке США настроениях, признавал, что в окружении президента было распространено мнение, что советские ракеты на Кубе "не вносят изменений в соотношение сил" 19 . Примерно к этому же выводу пришел в книге "Современная военная стратегия" бывший заместитель помощника министра обороны США по вопросам международной безопасности М. Гальперин. Он пишет, что правительство США в период карибского кризиса руководствовалось больше политическими, чем военными соображениями 20 .

Во второй половине октября, еще до того, как разразился кризис в районе Карибского моря, Пентагон запланировал военные "учения". Они служили маскировкой для сосредоточения во Флориде и на других американских военных базах вблизи Кубы большого количества войск21 . Для участия в "маневрах" прибыло 40 тыс. морских пехотинцев, причем 5 тыс. из них дислоцировались непосредственно на Кубе, на базе Гуантанамо. В боевой готовности находились 82-я и 101-я воздушно-десантные дивизии. Во Флориде была сосредоточена 100-тысячная американская армия, которая в любую минуту могла осуществить нападение на Кубу. Было мобилизовано 14 тыс. резервистов для обслуживания самолетов транспортной авиации. В сентябре и октябре в конгрессе США подготавливался специальный законопроект, одобренный 23 октября 1962 года22 . Он предусматривал, что США перестанут оказывать "помощь" странам, которые будут продавать Кубе вооружение и товары "стратегического значения или будут перевозить эти товары на Кубу". Таким образом, американское правительство стремилось ослабить обороноспособность Кубы, препятствуя приобретению ею вооружений даже обычного типа.

В целях разработки планов действий по отношению к Кубе администрация Кеннеди провела ряд совещаний. Первое из них было созвано Кеннеди в Белом доме 16 октября в 11 час. 45 минут23 . В специальной директиве Кеннеди потребовал сохранения в тайне обсуждаемых планов. За встречей в Белом доме последовало


15 Th. Sorensen. Op. cit., p. 672.

16 Ibid., p. 673.

17 "Foreign Policy in the Sixties. The Issues and the Instruments", p. 128.

18 A. M. Schlesinger. Op. cit., p. 80.

19 R. F. Kennedy. Op. cit., p. 31.

20 M. H. Halperin. Contemporary Military Strategy. L. 1968, pp. 41 - 42.

21 A. M. Schlesinger. Op. cit., p. 803.

22 The Foreign Aid and Related Agencies Appropriation Act, Fiscal Year 1963: "Public Law", 87 - 872, approved October 23, 1962 ("Documents on American Foreign Relations, 1962". Ed. by R. Stebbins, pp. 373 - 374).

23 Th. Sorensen. Op. cit., p. 674.

стр. 138


совещание в госдепартаменте. В 18 час. 30 мин. Кеннеди созывает еще одно совещание, на этот раз снова в Белом доме. Узкая группа доверенных лиц, на которую опирался президент при выработке своей политической линии в те дни, состояла из вице-президента Л. Джонсона, государственного секретаря Д. Раска, министра обороны Р. Макнамары, министра юстиции Р. Кеннеди, генерала Тэйлора, а также других помощников и советников: Маккоуна, Диллона, Стивенсона, Банди, Соренсена, Болла, Гилпатрика, Томпсона, А. Джонсона, Ачесона и Ловетта24 . Американская военщина предложила Кеннеди осуществить воздушный налет на Кубу с целью уничтожения оборонных объектов, складов и аэродромов. Раздавались требования покончить с Кубой путем вторжения с моря американского десанта. Некоторые из "ястребов" считали необходимым провести серию массированных налетов силами в 500 самолетов 25 . Таковы были откровенно разбойничьи планы агрессоров. Чрезвычайно интересно в психологическом отношении следующее признание Р. Кеннеди. Слушая эти воинственные предложения, он во время совещания передал президенту записку: "Я теперь знаю, что чувствовал Тодзио, когда он планировал Пёрл-Харбор" 26 . Среди советников Дж. Кеннеди имелись и люди более уравновешенные. Они отвергали точку зрения тех, кто выступал за прямую агрессию, считая такой путь слишком опасным для США. "Немедленное вторжение на Кубу могло спровоцировать войну (между СССР и США. - Анат. Г. ), которую ядерное сдерживающее средство было призвано предотвратить", - писал впоследствии видный американский международник Дж. Стоссинджер27 . Довольно осторожную позицию занимал бывший посол США в СССР Томпсон. Сторонником осмотрительного курса был и брат президента Р. Кеннеди28 . Однако Пентагону и ЦРУ все же удалось добиться на том этапе эскалации агрессии согласия президента на усиление американской базы Гуантанамо.

Об отношении США к своим союзникам по НАТО во время подготовки Белым домом кризисной ситуации можно сказать, что те попросту игнорировались, даже на самом высоком уровне. Решение о такой позиции было принято президентом уже на первых секретных совещаниях. Оно продемонстрировало главам западноевропейских государств, что США в острейших критических ситуациях вырабатывают свой курс действий без их согласия и даже ведома. Ссылка на "необходимость" сохранения в секрете агрессивных планов и осуществления их втайне от своих главных союзников не могла развеять после карибского кризиса даже среди многих проамерикански настроенных западноевропейцев чувство недоумения в отношении действий США. Разумеется, в официальных заявлениях в дни кризиса буржуазные правительства Западной Европы солидаризировались с правительством Кеннеди. Но это была дежурная позиция, на деле скрывавшая и глубокую обеспокоенность политикой Вашингтона, что отразилось затея и на усилении полицентризма в НАТО.

Итак, в столице США фабриковался международный кризис. "Ястребы" находились в состоянии экстаза. Впоследствии Р. Кеннеди вспоминал, что ряд советников президента "как будто терял даже хладнокровие и способность трезво оценивать ситуацию"29 . В конце концов президент Кеннеди пришел к выводу, что широкая агрессия американского флота, армии и авиации против усиленной в оборонном отношении Кубы была бы слишком рискованной для США30 . Американская военщина, однако, упорно требовала начать прямую агрессию против острова. Основные политические советники высказались в конечном итоге в пользу морской блокады. Кеннеди поддержал этот план, представлявший собой грубое нарушение норм международного права и Устава ООН. 18 октября президент образовал две секретные группы (подкомитеты) из числа тех, кто принимал участие в разработке стратегии кризиса. Обеим группам была дана директива представить в Белый дом детальный план осуществления как


24 А. М. Schlesinger. Op. cit., p. 802.

25 По этому вопросу см. Th. Sorensen. Op. cit., p. 675; A. M. Schlesinger. Op. cit., p. 804.

26 R. F. Kennedy. Op. cit., p. 31.

27 J. G. Stoessinger. The Might of Nations. World Politics in Our Time. N. Y. 1969, p. 166.

28 A. M. Schlesinger. Op. cit., p. 803.

29 R. F. Kennedy. Op. cit., p. 31.

30 Th. Sorensen. Op. cit., p. 683.

стр. 139


воздушного налета на Кубу, так и морской блокады31 . Кеннеди, таким образом, становился на опасную дорогу конфронтации с Советским Союзом и Кубой.

18 октября состоялась встреча министра иностранных дел СССР А. А. Громыко с президентом Кеннеди. Она широко комментировалась в американской печати в период карибского кризиса, а после убийства Кеннеди в 1963 г. - во всякого рода мемуарной литературе, в том числе и в работе Р. Кеннеди. Основная цель всех этих комментариев - затушевать истинный характер беседы и выдумать еще один предлог для того, чтобы оправдать противоречащие нормам международного права действия правительства США осенью 1962 г. в отношении Кубы и Советского Союза. Между тем известно, что, когда в период обострения международной обстановки в районе Карибского моря возникали возможности дипломатического урегулирования кризисной ситуации, правительство Кеннеди длительное время отказывалось их использовать. Это касается в основном раннего, "скрытого" периода подготовки Вашингтоном карибского кризиса. В то время правительство США сознательно отвергало различные дипломатические средства, с помощью которых можно было предотвратить конфликт. В первой половине октября 1962 г. президент Кеннеди и его главные дипломатические советники и не думали обращаться к серьезной дипломатии для разрешения проблем, волновавших их в связи с усиливавшейся обороноспособностью Кубы. Так, большая часть беседы президента Кеннеди с А. А. Громыко 18 октября 1962 г. была посвящена не "кубинской проблеме", а другим важным международным вопросам, в первую очередь германскому мирному договору и нормализации на его основе положения в Западном Берлине. Кубинский вопрос был поднят во время этой беседы советской стороной. Причем внимание президента было обращено на следующие обстоятельства: уже в течение длительного времени в США ведется активная антикубинская кампания. Очевидно, за ней стоит определенная политика американского правительства. США предпринимают явные усилия блокировать торговлю Кубы с другими государствами. Этот путь может привести к опасным последствиям для всего человечества, чего, как уверены в СССР, не желает ни один народ, в том числе и американский. Внимание президента было также привлечено к тому, что в США раздаются призывы к агрессии против Кубы и ответственные лица пытаются оправдывать агрессивные акции и опасные авантюры32 .

Во время беседы президенту Кеннеди было сказано, что решение подавляющего числа международных проблем является результатом заявлений и переговоров между государствами, в которых правительства излагают позиции по тем или иным вопросам 33 . Американскому президенту тем самым ясно давалось понять, что если у США есть какие-либо "претензии" к Кубе или Советскому Союзу, то необходимо разрешить их мирными средствами. Это заявление советского представителя также было оставлено Кеннеди без внимания, хотя интересовавшая его "проблема" укрепления обороноспособности Кубы вполне могла быть обсуждена в рамках переговоров. Такой тактики он продолжал придерживаться даже после того, как ему были объяснены причины, по которым СССР оказывает помощь Кубе в укреплении ее обороноспособности. Президенту было заявлено, что в условиях, когда в США раздувается антикубинская кампания и проводятся враждебные акции против Кубы, а заодно и против государств, которые поддерживают с ней добрые отношения, уважают ее независимость и оказывают ей в трудный для нее час помощь, Советский Союз не будет играть роль стороннего наблюдателя34 . Президенту Кеннеди было также сказано, что 60-е годы XX в. - не середина XIX в., не времена раздела колоний и не та пора, когда жертва агрессии могла подать свой голос только через недели, а то и через месяцы, после нападения на нее. Решение правительства США призвать в армию дополнительно 150 тыс. резервистов было охарактеризовано как чрезвычайно опасная акция, рассчитанная на обострение международной напряженности35 . Итак, до сведения американского президента было недвусмысленно доведено, что правительства СССР и Кубы, опасаются военного нападения на Кубу


31 Ibid., p. 688.

32 АВП, ф. 59, оп. 46, п. 56, д. 277, лл. 206 - 207.

33 Там же, лл. 207 - 208.

34 Там же, л. 208.

35 Там же, л. 209.

стр. 140


и что в этих условиях Советский Союз не может бездействовать. Кеннеди было разъяснено, что помощь Советского Союза Кубе содействует только обороноспособности и укреплению ее экономики. Обучение советскими специалистами кубинцев обращению с оружием, предназначенным для обороны их страны, не является угрозой ни для кого36 .

В ходе беседы президент признал, что летом 1962 г. кубинский вопрос "стал действительно серьезным". Он высказал беспокойство по поводу того, что СССР быстрыми темпами осуществляет поставки оружия Кубе37 . Далее Кеннеди заявил, что у возглавляемого им правительства нет планов нападения на Кубу. Он, однако, сказал: "Я как президент сдерживаю тех американцев, которые являются сторонниками вторжения на Кубу"38 . Тем самым Кеннеди признал, что в США существуют планы агрессии против Кубы. "Я не знаю, куда все это может нас привести", - заметил он по поводу обстановки в районе Карибского моря. Это заявление Кеннеди, безусловно, не соответствовало действительности, так как выдавало следствие обострения международной обстановки в этом районе за ее причину, на деле вызванную США. Хорошо представлял себе американский президент и будущий ход событий. Он сознательно вел тогда дело к военной конфронтации между США и СССР, хотя все действия Советского Союза на Кубе находились в полном соответствии с международным правом и суверенными правами СССР и Кубы.

Кеннеди не поднимал вопрос о советских ракетах на Кубе, ограничиваясь лишь общими заявлениями о том, что из-за действий Советского правительства положение в районе Карибского моря "неожиданно ухудшилось". При этом президент имел в виду укрепление обороноспособности Кубы в самом широком плане. Тогда внимание Кеннеди вновь было обращено на то, что суть вопроса сводится к тому, быть или не быть кубинскому правительству готовым отразить попытки нового вторжения на Кубу и предпринять ли шаги для защиты страны от агрессии. Министр иностранных дел заявил, что Советское правительство откликнулось на призыв Кубы о помощи только потому, что этот призыв преследовал цель устранить нависшую над Кубой угрозу39 . Президенту США было указано, что если Советский Союз и помогает кубинцам обращению с оружием, предназначенным для обороны, то это положение никак не может расцениваться как угроза для США. Кеннеди в ответ повторил, что у США нет планов вторжения на Кубу, а он стремится к тому, чтобы не допустить действий, которые привели бы к войне, если только такие действия не будут вызваны другой стороной. Далее Кеннеди зачитал сделанное им 4 сентября 1962 г. официальное заявление по кубинскому вопросу, в котором давалась американская интерпретация положения на Кубе.

Из всего вышесказанного вытекает, что в беседе с министром иностранных дел СССР 18 октября 1962 г. президент Кеннеди ни разу прямо не поднял вопрос о наличии на Кубе советского ракетного оружия среднего радиуса действия. Следовательно, ему и не мог быть дан ответ, есть ли такое оружие на Кубе или нет40 . Более


36 Там же, л. 210.

37 Там же, лл. 211 - 212.

38 Там же, л, 212.

39 Там же, лл. 213 - 214.

40 В книге Р. Кеннеди "Тринадцать дней" дается крайне тенденциозная трактовка данной беседы президента США с министром иностранных дел Советского Союза. Как отмечал впоследствии Т. Соренсен, "Роберт Кеннеди лично продиктовал эту рукопись осенью 1967 года.на основе личных дневников и воспоминаний..." (из краткого вступления Соренсена к рукописи Р. Кеннеди, опубликованной в ноябрьском номере журнала "Me Call's" за 1967 год. - Анат. Г.). Воспоминания Р. Кеннеди об этой беседе расплывчаты и неточны. Он утверждает, например, будто бы "в начале беседы Громыко заявил, что Соединенные Штаты должны перестать угрожать Кубе" (R. F. Kennedy. Op. cit., p. 40). На самом деле беседа началась с обсуждения европейских проблем. Это, кстати, признают в своих мемуарах Шлезингер и Соренсен. Далее Р. Кеннеди пишет, что после того, как в ходе беседы президент зачитал свое заявление от 4 сентября 1962 г., в котором указывалось "на серьезные последствия, могущие возникнуть, если Советский Союз разместит на Кубе ракеты или другое наступательное оружие.., Громыко заверил его, что этого никогда не произойдет и что Соединенные Штаты не должны тревожиться" (ibid., p. 41). Такое изложение беседы Р. Кеннеди совершенно не соответствует действительности. Президент действительно зачитал в конце беседы свое заявление от 4 сентября. Но он же сам после беседы сказал Соренсену, что А. А. Громыко "не реагировал на прочитанное мною заявление" (см. Th, Sorensen.

стр. 141


того, можно считать, что президент Кеннеди сознательно вводил советскую сторону в заблуждение, скрывая истинные намерения правительства США в отношении Кубы и подчеркивая отказ правительства США от планов нападения на Кубу в то самое время, когда в строжайшей тайне группа приближенных к нему лиц рассматривала различные варианты вторжения на остров американских вооруженных сил. В своих действиях президент исходил из традиционных основ империалистической дипломатии: создавать покров строжайшей секретности в ходе назревания острых международных проблем; действовать, исходя только из корыстных интересов, активно используя в качестве рычага давления на своего противника военно-стратегическую обстановку и методы политического шантажа. Все эти элементы "кризисной дипломатии" были привлечены правительством Кеннеди в ходе карибского кризиса. Достаточно поставить вопрос: почему дипломатические представители СССР должны были заранее сообщать правительству США о тех или других своих оборонительных мерах, предпринимаемых для защиты дружественного государства, в то время как США никогда не предоставляли Советскому Союзу информацию о поставках оружия своим союзникам? Суть дела состоит в том, что военные акции США по организации ракетных баз на чужих территориях носили в плане их общей военно-политической стратегии действительно агрессивный характер, в то время как все шаги СССР по укреплению безопасности Кубы имели чисто оборонительный характер.

18 октября 1962 г. состоялась также беседа А. А. Громыко с государственным секретарем США Д. Раском. В ходе ее американский дипломат, утверждая, что США не намерены осуществить вооруженное вторжение на Кубу, заявил, что остров превратился в военный плацдарм для "наступления против США и Латинской Америки"41 . Внутренний режим на Кубе был охарактеризован Раском как не соответствующий интересам безопасности Западного полушария. Раек далее пространно говорил об "общности интересов" стран Западного полушария. Не затрагивая непосредственно доктрины Монро, он, по существу, пытался ее защищать, подчеркивая "солидарность" всех стран Западного полушария и "общность" интересов их безопасности. Особое неудовольствие Раска вызвало то, что на Кубе появилось советское оружие. Он, как и президент Кеннеди, не спрашивал советского представителя о наличии ракет на Кубе. На все высказанные Раском "опасения" ему был дан полный ответ. А. А. Громыко заявил, что Куба вынуждена была сделать необходимые выводы из факта вторжения на остров контрреволюционеров, подготовленных американцами и вооруженных на их средства. Раску было также сказано, что если у Вашингтона есть какие-либо претензии к Кубе, например, материальные, то США вправе вступить с кубинцами в контакт для их урегулирования42 . Раек не ответил на это замечание.

Затем между советским и американским представителями произошел весьма знаменательный разговор по поводу американских военных баз за пределами США, находящихся в непосредственной близости от границ СССР. Раску было сказано, что он, очевидно, не будет отрицать наличие американских военных баз и многочисленных военных советников в Турции и Японии, не говоря уже об Англии, Италии и некоторых других странах Западной Европы, а также Азии и Африки. Значит, США стремятся иметь военные базы в указанных странах, заключают с этими государствами военные договоры, а СССР не имеет права оказывать помощь Кубе в развитии ее экономики и в укреплении ее обороноспособности 43 ? Раек заявил, что Советский Союз "преувеличивает" роль американских военных баз за границей. В ходе дальнейшей беседы американский представитель, по существу, уклонился от обсуждения вопроса о том, в каких странах имеются американские ракеты и ядерное оружие. По его словам, кроме территории самих США, они имелись только в трех странах. На замечание А. А. Громыко о том, что Англия находится в числе таких стран, Раек ответил утвердительно, так как этот факт был широко известен и этого не скрывал сам Лондон. Но в отношении двух других выше упомянутых стран государственный


Op. cit. (p. 691). Следовательно, версия Р. Кеннеди, на которую наложила отпечаток пропагандистская антисоветская кампания, развернутая в США в период карибского кризиса и после него, не выдерживает критики.

41 АВП, ф. 59, оп. 46, п. 56, д. 277, лл. 268 - 269.

42 Там же, л. 272.

43 Там же, л. 273.

стр. 142


секретарь распространяться не стал. Советским представителем было обращено внимание американского дипломата на то, что с рядом стран США имеют военные договоры и что эти страны связаны обязательствами допускать различные виды оружия США на свою территорию в любое время. Раек на это замечание тоже ничего не ответил. Очевидно, он, когда дело коснулось военной стратегии и тактики США, предпочитал хранить в глубокой тайне вопросы, связанные с американскими базами вокруг СССР. Следовательно, у него не было никаких оснований ожидать, что другая сторона вдруг начнет обсуждать с представителями США проводимые ею мероприятия по укреплению обороны дружественной страны.

Тот факт, что к осени 1962 г. ни одна важная международная проблема того времени не была еще решена (если не считать достигнутого соглашения по Лаосу) дипломатическим путем, ставил на повестку дня вопрос об использовании всех возможных средств мирного урегулирования международных споров, включая встречи на высшем уровне между главой Советского правительства и президентом США. Советское правительство, следуя традиционным принципам ленинской миролюбивой политики, через министра иностранных дел Советского Союза 18 октября 1962 г. передало Дж. Кеннеди предложение о такой встрече для урегулирования спорных международных проблем и рассмотрения вопросов, вызывающих расхождения между СССР и США44 . Президент положительно реагировал на это предложение Советского Союза. Он лишь заметил, что хотел бы на такой встрече обсудить проблемы без формальной повестки дня и без выделения конкретных вопросов, подлежащих обсуждению. Кеннеди также заявил, что в течение последних месяцев правительство США стремилось уладить отношения с СССР. В лаосском вопросе, заметил он, достигнут определенный успех. Согласен ли был сам президент на встречу в верхах, но его от этого отговорили, или же его рассуждения о "повестке дня" совещания на высшем уровне были всего лишь дипломатическим камуфляжем, призванным замаскировать планировавшееся усиление агрессивного курса в отношении СССР и Кубы, сказать трудно.

В тот же день Томпсон на обеде у Раска заявил послу СССР в США А. Ф. Добрынину, что в Белом доме хотели бы отложить встречу в верхах. По мнению американской стороны, встреча в ноябре 1962 г. носила бы неподготовленный характер и вряд ли привела бы к положительным итогам. Президент, заявил Томпсон, считает, что такие встречи имеют исключительно важное значение, и здесь недопустима неудача. А Дж. Кеннеди стремится к тому, чтобы вторая его встреча с представителями Советского правительства "дала конкретный результат" 45 . Не отбрасывая полностью возможность встречи на высшем уровне с представителями СССР, президент США, по существу, отклонил идею о встрече в ближайшем будущем как "бесполезную". В этом эпизоде особенно ярко проявилось отсутствие у американского руководства и лично у Кеннеди желания разобраться в обстановке и решить проблему мирными, дипломатическими средствами. Кеннеди явно предпочитал "кризисную дипломатию".

Разработка линии правительства США в планируемой кризисной ситуации продолжалась в Вашингтоне и после того, как президент Кеннеди 19 октября, покинув американскую столицу, направился на полтора дня в западные штаты для участия в избирательной кампании. Скорее всего это был отвлекающий маневр, преследовавший цель не столько помочь кандидатам демократической партии на выборах в конгресс США и губернаторов штатов, сколько рассчитанный на то, чтобы поставить под сомнение возможную утечку информации о подготавливавшемся кризисе в том случае, если бы она стала предметом анализа правительствами других государств. Тем временем представители ЦРУ и Пентагона вновь стали настаивать на бомбардировке Кубы. Они утверждали, что все другие меры были бы "явно недостаточными". "Теперь или никогда!"46 - требовали сторонники горячей войны. Однако все большее число советников президента начинали приходить к выводу о катастрофических последствиях такого шага для США. Об этом прямо заявили на одном из секретных совещаний Р. Кеннеди и Т. Соренсен47 . Государственный секретарь США


44 Там же, л. 224.

45 Там же, л. 283.

46 А. М. Schlesinger. Op. cit., p. 806.

47 Ibid.

стр. 143


Д. Раск предпочитал в основном отмалчиваться. Роберт Кеннеди впоследствии даже утверждал: тот с тревогой заявил, что американские военные, какие бы доводы они ни выдвигали, "в конечном итоге отстаивают внезапное нападение очень большой страны на очень маленькую страну" 48 . По всему видно, что Раек не чувствовал "приличной" моральной основы под американской позицией.

Среди советников президента образовались, таким образом, две группы, каждая из которых отстаивала свою точку зрения по поводу того, какие военные силы должны были быть использованы в задуманном кризисе, в каком объеме и в какой последовательности. Одни выступали за морскую блокаду, другие - за прямую агрессию с помощью военно-воздушных, военно-морских и сухопутных войск49 . Требование воздушного массированного налета было вновь выдвинуто группой "ястребов", когда президент возвратился из "избирательной поездки" в Белый дом. На прямой агрессии настаивали члены комитета начальников штабов. Начальник штаба ВВС генерал К. Лимэй "решительно спорил с президентом, утверждая, что военное нападение необходимо"50 . За воздушное нападение на Кубу высказался и бывший государственный секретарь Д. Ачесон51 . Один из членов комитета начальников штабов призывал применить ядерное оружие52 . Президент Кеннеди в конце концов согласился с предложением о морской блокаде. Он лишь заменил в текстах документов, как-то оправдывавших готовящуюся агрессивную акцию, слово "блокада" на более спокойное, по его мнению, слово "карантин"53 . Правительство США, таким образом, встало на путь открытого нарушения норм международного права;

Днем 22 октября Дж. Кеннеди информировал бывших президентов Гувера, Трумэна и Эйзенхауэра о планируемых им акциях. Он также срочно организовал встречу с 20 самыми влиятельными членами конгресса США54 . На этой встрече сенатор Рассел потребовал, чтобы на Кубу было осуществлено прямое вторжение. Рассела поддержал сенатор У. Фулбрайт55 . Вечером 22 октября, за час до того, как президент Кеннеди должен был выступить с обращением к американскому народу, государственный секретарь Раек пригласил к себе А. Ф. Добрынина. Раек сразу же заявил советскому послу, что имеет инструкцию не отвечать на какие-либо вопросы по тексту обоих документов и не комментировать их. Далее Раек передал Добрынину личное послание президента Кеннеди главе Советского правительства от 22 октября, а также текст обращения президента к американскому народу56 . После ознакомления с этими документами американскому государственному секретарю было заявлено, что правительство США намеренно создает опасный кризис57 . Внимание американского дипломата было обращено на то, что США, по существу, отказались от переговоров по всем вопросам, поднятым в выступлении президента, когда имели место советско-американские двусторонние встречи. Раек ничего не ответил на это замечание. И дело здесь было вовсе не в инструкции, а в том, что ему просто нечего было сказать... Ведь всего за несколько дней до этого он сам не стал развивать в беседах министром иностранных дел СССР тему об американских военных ракетных базах вблизи границ Советского Союза и не задал никакого вопроса о "советских базах" на Кубе. В 19 час. по вашингтонскому времени президент Кеннеди зачитал по телевидению свое заявление, стремясь оправдать безответственные действия правительства США 58 . Начался карибский кризис.

(Окончание следует).


48 R. F. Kennedy. Op. cit., p. 38.

49 А. М. Schlesinger. Op. cit, р. 807.

50 R. F. Kennedy. Op. cit., p. 36.

51 Ibid., p. 38.

52 Ibid., p. 48.

53 Th. Sorensen. Op. cit., p. 695.

54 А. М. Schlesinger. Op. cit., р. 812; Th. Sorensen. Op. cit., p. 702.

55 А. М. Schlesinger. Op. cit., p. 812.

56 В книге Р. Кеннеди выборочно излагается ряд мест из переписки между президентом США и главой Советского правительства, которая имела место между 22 и 26 октября (R. F. Kennedy. Op. cit., pp. 79 - 81).

57 АВП, ф. 59, оп. 46, п. 20, д. 94, л. 390.

58 "Documents on American Foreign Relations, 1962". Ed. by R. Stebbins; pp. 374 - 380.

Опубликовано 25 декабря 2016 года


Главное изображение:

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА (нажмите для поиска): КАРИБСКИЙ КРИЗИС


Полная версия публикации №1482620787 + комментарии, рецензии

LIBRARY.BY ВОЕННОЕ ДЕЛО КАРИБСКИЙ КРИЗИС

При перепечатке индексируемая активная ссылка на LIBRARY.BY обязательна!

Библиотека для взрослых, 18+ International Library Network