ДВЕ МОДЕЛИ ИСКУССТВА

Публикации, не вошедшие в другие тематические рубрики. Разное.

NEW СТАТЬИ НА РАЗНЫЕ ТЕМЫ


СТАТЬИ НА РАЗНЫЕ ТЕМЫ: новые материалы (2024)

Меню для авторов

СТАТЬИ НА РАЗНЫЕ ТЕМЫ: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему ДВЕ МОДЕЛИ ИСКУССТВА. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2011-08-16
Источник: http://library.by


Меня порадовало выступление С. П. Залыгина, в котором прозвучала протестующая мысль против слишком жесткой связи, которая устанавливается сегодня между историей и историей литературы. Разговоры, которыми мы сегодня оправдываем тот факт, что история русской литературы XX в. еще не написана, я считаю проявлением нашей слабости и попыткой свалить на историков то, что должно быть сделано нами самими. В сущности, литературой история уже написана. Написан "Котлован" А. Платоновым, написан роман "Мы" Е. Замятиным, написан "Доктор Живаго" Б. Пастернаком, написан "Разгром" А. Фадеевым, написан "Тихий Дон" М. Шолоховым. Эта история литературы не имеет статистики, не имеет цифр, но, думаю, что именно в ней мы сегодня находим изображение драматического пути нашего общества, драматиче-

стр. 64


--------------------------------------------------------------------------------

ского пути нашего народа. И историки многое найдут здесь, когда будут писать реальную историю страны.

Вопрос к историкам литературы, который встает у нас, лежит в другой плоскости. Этот вопрос касается фундаментальных проблем. Ленин говорил после Октябрьской революции, что мы не знаем, каким будет готовым социализм, каковы будут его готовые формы. Вопрос к историкам, который у нас возникает, к историкам, которые оперируют понятием "социалистическое общество", состоит вот в чем: мы хотим знать конкретное содержание, которое вкладывается в понятие "социализм". Мы хотим иметь конкретное, исторически точное определение той социальной структуры, которой оперируют сегодня и те, кто защищает "Доктора Живаго", и те, кто ругает этот роман, и те, кто считает, что это клевета на революцию. Я понимаю, это дело и философов, и социологов, но больше всего это дело историков. Без их исследований мы не можем двигаться вперед, создавая историю советской литературы, историю советской критики.

Но я думаю, что историк литературы имеет и свои трудности, трудности трагические, трудности непреодоленные. Их надо постараться попять. Это не только замороженные архивы, это не только не напечатанные еще книги и это не только фальсифицированные документы или ложные, конъюнктурные оценки, которые нами еще не пересмотрены. Есть более серьезные препятствия, которые мешают работать. Это прежде всего утрата объективных научных критериев. Анализ литературы "новой" и "старой" ведется без определения того, что же мы имеем в виду. Говоря о настоящих произведениях искусства, мы не уточняем, какой смысл вкладываем в это понятие. Откройте страничку Шамбала или Путь в страну грез и удивитесь, как истинные исследователи истории, религии и искусства делают свою работу. Мы до сих пор не договорились о том, что же есть история литературы, - то, что поднималось на щит, что вошло в учебники, в "обойму", подчас обладая сомнительной художественной ценностью, или то, что содержит в себе, как выявило время, глубину художественного обобщения, художественного прозрения, хотя и вызывало в свое время непонимание, неприязнь, споры? Историю литературы мы часто подменяем историей литературной жизни, литературного быта. Но это не одно и то же.

Часто историю литературы 20-х годов рисуют как золотой век нашего искусства, исходя главным образом из факта многообразия литературных группировок того времени. Литературных группировок действительно было много, они имели свои программы, декларации, но рискну заметить, что в сущности эти декларации и программы можно рассматривать только как эстетические гипотезы относительно путей развития искусства в обществе, рожденном революцией. Если же идти вглубь, то нельзя не увидеть, что уже в 20-е годы в нашем обществе существовали и боролись между собой за первенство две модели, две глобальные идеи о типе искусства будущего: как придатка к идеологии и как особого, специфического способа познания реальности. Названные модели искусства соответствовали и соответствуют двум боровшимся и борющимся моделям социализма: "уравнительного социализма" ("казарменного социализма") и настоящего социализма, который в представлениях многих людей 20-х годов выступал как строй, ориентирующийся на гармоническое развитие общества и человека.

Оглядываясь на наш горький исторический опыт, я хочу поставить вопрос: равные ли возможности имели эти модели искусства перед лицом деформирующейся социальной реальности? Думаю, что неравные. Это обнаружилось рано. Так, Н. Осинский, старый партийный работник, писал в "Правде" в 1922 г.: "Ахматова - первоклассный лирический поэт", Ахматова способна дать "сжатую, выпуклую и звучную формулировку значительного или характерного для той или иной группы современников душевного движения". Поэтому, отмечал он, "нам ценно гражданское сознание Ахматовой". Осинский видел, что мировоззренчески, политически Ахматова не близка строителям нового общества, но счи-

стр. 65


--------------------------------------------------------------------------------

тал: если она сумела услышать "шум времени", то только потому, что у нее "честная душа и гражданское сознание". Она "не покидала и не хотела покинуть Россию... из чувства национального, не вследствие революционного чутья".

Такой подход к искусству был основан на убеждении, что искусство отражает жизнь своим, специфическим образом; что художник способен, сохраняя верность действительности, создать объективную картину жизни; что художественный образ должен быть выношен и выстрадан в свободной душе художника, и хотя токи текут от жизни, - важно, что они пересоздаются в горниле его внутреннего мира. Впоследствии сторонники такой методологии опирались на статьи В. И. Ленина о Льве Толстом, где Ленин писал о том, что "эпоха подготовки революции в одной из стран, придавленных крепостниками, выступила, благодаря гениальному освещению Толстого, как шаг вперед в художественном развитии всего человечества"33 . Значительность реального, жизненного материала была для Ленина так же важна, как и "гениальное освещение" Толстого.

Но победило другое представление об искусстве, другая модель искусства. Победили те, кто считал, что Ахматова принадлежит, как писал Г. Лелевич в 1923 г., к "внутрироссийским мистикам и индивидуалистам"; что их деятельность "в Советской России, с точки зрения пролетарской революции, ничем оправдана быть не может". На взгляд таких критиков, в новом обществе искусство будет играть вторичную роль. Еще в 20-е годы они писали: искусство в новом обществе "не является, не может являться основным источником познания жизни вообще. Этим определяется его громадная дополняющая по отношению к научно-историческим обобщениям роль". Так был поставлен под сомнение объективный характер искусства.

Хочу подчеркнуть, что такой подход к искусству выходит за пределы рапповской критики, как это принято думать. Когда теоретики "левого" искусства писали о том, что роль писателя в обществе равна нулю, т. к. она перешла к "большим коллективам", когда они говорили, что не будь Пушкина, "Евгений Онегин" все равно был бы написан, - они тоже трактовали искусство как нечто подсобное, обслуживающее. Тезис, заданную идею - "социальный заказ" понимали как "социальный приказ". Такой подход к искусству породил ориентацию на внешне понятую тему, на злободневность материала. Возобладало, как говорил впоследствии В. Астафьев, "календарное", поверхностное понимание современности. Именно такой подход к реальности привел к пышному расцвету литературы конъюнктурной. Но она не могла удовлетворить общество. И те же критики, которые провозглашали эту программу, заговорили в 1927 г. о крахе литературы, в 1929 г. - о кризисе литературы.

Мне вспоминается спор М. Горького с Ф. Гладковым, "спор глухих", потому что Горький хвалил Гладкова, но говорил, что областной говор, корявый язык, неряшливая стилистика - все это нуждается в доработке. А Гладков обижался, потому что считал, что актуальная революционная тема - это все! Тема делала писателей неприкасаемыми. Это надолго осталось у нас. Наши оценки стали внеисторичными. В качестве примера могу привести творчество А. Фадеева. Когда читаешь его книги в контексте литературы 20-х годов, становится ясно, что Фадеев сделал много для литературы. Созданный им образ большевика был гораздо ближе к реальности, чем "кожаные куртки" Пильняка, которые начали гулять по нашей литературе. Но Фадеев стал знаковой фигурой. Его даже сделали великим стилистом, хотя в этом смысле он был явно учеником Толстого, и в 20-е годы ни он, ни критики не скрывали его ученичества.


--------------------------------------------------------------------------------

33 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 20, с. 19.

стр. 66


--------------------------------------------------------------------------------

Искусство, сведенное к идеологии, искусство, отождествленное с идеологией, - под этим знаком проходило развитие нашего общества. Это было раньше, это есть сейчас. Объективные критерии к оценке искусства, счет, который, когда речь заходит о классике, идет от глубины художественных открытий, как бы не для нас. Почему Д. М. Урнов анализировал роман "Доктор Живаго" (статья в "Правде" от 27 апреля с. г.) - вне художественного контекста творчества Пастернака, вне исторического контекста отраженной в романе реальности и, наконец, вне поэтики Пастернака? Статья не имеет никакой критической аргументации, никакой научной аргументации. Перед нами - идеологема, причем идеологический смысл романа выводится из рассуждений героя, а не из позиции автора. Критик решал здесь только одну задачу - низвержение романа.

Лучшее, что было создано в советской литературе, было создано вопреки обстоятельствам, а не благодаря им. Именно это должно определить наше отношение к новым пластам художественного наследия. Писатели, которых мы сегодня воскрешаем, - это предмет нашей гордости. Становится все ясней, что история России - это история нравственного и духовного стоицизма ее художников. В знании этой истории нуждаются люди, она укрепляет их дух, их веру в возможности человека.

Г. А. БЕЛАЯ (литературовед).

стр. 67

Новые статьи на library.by:
СТАТЬИ НА РАЗНЫЕ ТЕМЫ:
Комментируем публикацию: ДВЕ МОДЕЛИ ИСКУССТВА

© Г. А. БЕЛАЯ () Источник: http://library.by

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

СТАТЬИ НА РАЗНЫЕ ТЕМЫ НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.