публикация №1476563886, версия для печати

НЭП И РЕВОЛЮЦИОННАЯ ЗАКОННОСТЬ


Дата публикации: 15 октября 2016
Автор: В. М. КУРИЦЫН
Публикатор: Basmach (номер депонирования: BY-1476563886)
Рубрика: ТЕОРИЯ ПРАВА
Источник: (c) Вопросы истории, № 9, Сентябрь 1967, C. 65-78


Проблема перехода Советского государства к новой экономической политике всегда вызывала большой интерес у советских историков. Этой проблеме уделяется большое внимание в Тезисах ЦК КПСС "50 лет Великой Октябрьской социалистической революции", где нэп называется "важным и необходимым этапом на пути к социализму". Проблема перехода к нэпу активно обсуждается на страницах журналов "Вопросы истории" и "Вопросы истории КПСС"1 . Однако проблема эта сложна и многогранна и не все ее грани и стороны изучены с достаточной полнотой. Особенно слабо исследован вопрос о роли социалистической законности при проведении в жизнь новой экономической политики. В исторических работах, посвященных нэпу, как правило, вообще не упоминается о революционной законности. В тех случаях, когда все же говорится о законности, этот вопрос рассматривается очень узко, преимущественно лишь в связи с борьбой против эксплуататорских элементов2 .

 

Однако роль революционной законности этим не исчерпывалась. Прежде всего, укрепление революционной законности было необходимым условием проведения хозяйственных реформ и развития социалистической экономики. Если рассматривать новую экономическую политику с точки зрения методов хозяйствования, то она представляет собой крутой поворот от военно-административных методов управления экономикой, господствовавших при "военном коммунизме", при почти полной натурализации хозяйственных отношений, к использованию товарно-денежных отношений и других категорий, связанных с действием закона

 

 

1 См. Э. Б. Генкина. В. И. Ленин и переход к новой экономической политике. "Вопросы истории", 1964, N 5; Ю. А. Поляков. Стимул, мера, темп (Некоторые проблемы новой экономической политики). "Вопросы истории", 1964, N 7; В. П. Дмитренко. Борьба Советского государства за овладение деревенским рынком в первые годы нэпа. "Вопросы истории", 1964, N 9; Л. Ф. Морозов. К вопросу о периодизации истории борьбы с нэпманской буржуазией. "Вопросы истории", 1964, N 12; М. Н. Черноморский. Советская промышленность в первые годы нэпа. "Вопросы истории", 1965, N 2; В. А. Цибульский. Налоговая политика в деревне в первые годы нэпа. "Вопросы истории", 1965, N 10; Ю. С. Кукушкин. Советы в восстановительный период. "Вопросы истории", 1966, N 3; И. А. Гладков. В. И. Ленин о переходе к новой экономической политике. "Вопросы истории КПСС", 1966, N 10; А. И. Коссой. Проблемы госкапитализма и экономическая политика партии в переходный период. Там же; Э. Б. Генкина. К вопросу о ленинском обосновании новой экономической политики. "Вопросы истории КПСС", 1967, N 1.

 

2 Так, Э. Б. Генкина пишет: "Все законодательное регулирование экономической жизни республики должно было служить основной цели - ограничению и вытеснению капиталистических элементов". С этой же основной целью Э. Б. Генкина связывает и революционную законность (Э. Б. Генкина. Переход Советского государства к новой экономической политике (1921 - 1922). М. 1954, стр. 371). Аналогично решает вопрос И. Я. Трифонов в своей работе "Классы и классовая борьба в СССР в начале нэпа". (Автореферат докторской диссертации. Л. 1964), В работе В. М. Шапко, специально посвященной этой проблеме, вопросы борьбы за укрепление социалистической законности в 1921 - 1922 гг. рассматриваются вне связи с более общими вопросами о путях и методах строительства социализма (В. М. Шапко. В. И. Ленин - создатель социалистической законности. М. 1965).

 
стр. 65

 

стоимости. Это относилось не только к мелкотоварному крестьянскому хозяйству, где в связи с заменой продразверстки продналогом крестьяне получили право распоряжаться излишками своей продукции, но и к государственной социалистической промышленности, последовательно переводимой на хозрасчет и объединенной в тресты.

 

Декрет "О трестах", изданный ВЦИК и СНК РСФСР 10 апреля 1923 г., определял трест как государственное предприятие, действовавшее на основе коммерческого расчета с целью извлечения прибыли3 . Эти предприятия наделялись основными и оборотными средствами, и государство не отвечало за их долги. Они выступали на рынке в качестве самостоятельных юридических лиц.

 

Однако развитие товарно-денежных отношений с их договорной практикой (договоры купли-продажи, поставки, подряда, мены и т. д.) требовало детального правового регулирования со стороны государства и правовых гарантий соблюдения договоров. Таким образом, возникла острая потребность в создании советского гражданского законодательства и укреплении революционной законности. Именно поэтому В. И. Ленин, выступая на IX Всероссийском съезде Советов в декабре 1921 г., говорил: "Перед нами сейчас задача развития гражданского оборота, - этого требует новая экономическая политика, - а это требует большей революционной законности"4 .

 

Строгая революционная законность была необходимым условием укрепления союза рабочего класса и крестьянства. Крестьянину была "нужна уверенность, что он столько-то отдает, а столько-то может употребить для своего местного оборота"5 . И эту уверенность следовало обеспечить твердыми правовыми гарантиями. Точно так же нужно было дать твердые правовые гарантии устойчивости форм землепользования, ибо без этого крестьянин не был бы заинтересован в том, чтобы вложить свой труд и средства в улучшение агротехники (введение правильных севооборотов, мелиорация и др.). Отсюда вытекала необходимость в издании соответствующих законов, кодексов (в первую очередь гражданского, трудового, земельного). К тому же нужно было добиться, чтобы эти законы действительно исполнялись органами власти, особенно местными. В то время многим работникам партийных и советских органов, в первую очередь низовых, трудно было отвыкать от старых методов государственного управления, унаследованных от периода "военного коммунизма" и носивших по преимуществу военно-административный характер. По словам М. И. Калинина, "война и гражданская борьба создали громадный кадр людей, у которых единственным законом является целесообразное распоряжение властью. Управлять - для них значит распоряжаться вполне самостоятельно, не подчиняясь регламентирующим статьям закона"6 . Только подчинив государственный аппарат режиму строгой революционной законности, можно было завоевать доверие крестьянства к Советской власти и ее политике. А без такого доверия нечего было, и думать о проведении в жизнь новой экономической политики.

 

Немаловажное значение имела революционная законность и в связи с развитием советской демократии. Наконец, укрепление революционной законности было необходимо и с точки зрения установления определенных норм, в рамках которых допускались капиталистические элементы, чтобы защитить основы советского государственного и общественного строя. Таким образом, усиление революционной законности вытекало из самого существа строительства социализма, являлось его внутренней закономерностью.

 

 

3 СУ РСФСР, 1923, N 29, ст. 336.

 

4 В. И. Ленин. ПСС. Т. 44, стр. 328.

 

5 В. И. Ленин. ПСС. Т. 43, стр. 28.

 

6 М. И. Калинин. О социалистической законности. М. 1959, стр. 166.

 
стр. 66

 

В данной статье будут затронуты лишь некоторые стороны той политической борьбы по вопросу о законности, которая развернулась в 1921 - 1922 гг. и была фактически составной частью борьбы по более общим проблемам о путях и методах построения социализма. Наибольшей остроты эта борьба достигла по двум вопросам: о гражданском законодательстве и об учреждении прокуратуры. Да это и понятно. Ведь разработка гражданского законодательства была наиболее тесно и непосредственно связана с проведением новой экономической политики, с вопросом о том, по какому пути, какими методами пойдет строительство социалистической экономики.

 

Важнейшее значение в укреплении законности имела разработка законодательства (особенно гражданского, земельного, трудового, уголовного).

 

X съезд РКП (б) дал директиву провести замену продразверстки продналогом в форме общегосударственного закона, обратив особое внимание на то, чтобы именно в законе были точно зафиксированы размеры налога и сроки его внесения. Это должно было предотвратить возможность злоупотребления со стороны местных властей, дать крестьянам твердые правовые гарантии, способствовать укреплению законности.

 

IX Всероссийский съезд Советов поручил Наркомзему "срочно пересмотреть действующее земельное законодательство... в целях полного согласования его с основами новой экономической политики и превращения его в стройный, ясный, доступный пониманию каждого владельца, свод законов о земле"7 .

 

Вопрос о роли правового регулирования, о правовых гарантиях и законности был принципиально разрешен еще XI Всероссийской конференцией РКП (б). В резолюции конференции было записано: "Новые формы отношений, созданные в процессе революции и на почве проводимой властью экономполитики, должны получить свое выражение в законе и защиту в судебном порядке. Для разрешения всякого рода конфликтов в области имущественных отношений должны быть установлены твердые гражданские нормы"8 . В законодательном порядке директива об укреплении законности была закреплена постановлением IX Всероссийского съезда Советов9 .

 

Однако проведение в жизнь первоначальных основ законности и в особенности разработка нового законодательства, прежде всего гражданского, проходила в ожесточенной политической и идеологической борьбе. Иностранный капитал добивался в те дни восстановления гарантии полной неприкосновенности частной собственности, неограниченной свободы частнокапиталистических отношений в Советской России. Аналогичные требования выдвигались и внутри страны элементами, стоявшими на буржуазных и мелкобуржуазных позициях. Они видели в нэпе в какой-то степени возврат к старому и пытались восстановить под видом социалистической по существу буржуазную законность, буржуазное право и буржуазные порядки.

 

На III Всероссийском съезде агрономов (март 1922 г.) бывшие кадеты - профессора- аграрники и экономисты Б. Д. Бруцкус, Н. Кондратьев, Н. Огановский, Н. Чаянов и другие предлагали якобы с целью стимулирования сельского хозяйства провести "реформы" нашего земельного и гражданского законодательства. В частности, они ратовали за свободу распоряжения землей, за разрешение залога и продажи земли,

 

 

7 "Съезды Советов СССР, союзных и автономных республик в документах". Т. I. М. 1959, стр. 170.

 

8 "КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК". Ч. I. Изд. 7-е, стр. 593.

 

9 "Съезды Советов СССР, союзных и автономных республик в документах". Т. I, стр. 187 - 188.

 
стр. 67

 

что фактически означало бы отказ от ее национализации10 . Подобные предложения выдвигались кулацкими элементами кое-где и на уездных крестьянских конференциях11 .

 

В журналах "Экономист", "Право и жизнь" (вокруг которых группировалась старая профессура сменовеховского толка12 ) систематически подвергались критике экономическая политика и законодательство Советской власти, доказывалось, будто в условиях нэпа неизбежно восстановление частной собственности на землю, промышленные предприятия, банки, предлагалось открыть широкий доступ в страну иностранному капиталу.

 

Острая борьба в ходе разработки законодательства шла и против левацких настроений, имевших место в партии и в советском государственном аппарате. Эти настроения были связаны с непониманием необходимости правового регулирования и законности в социалистическом государстве. Например, один из видных экономистов того времени, В. Сарабьянов, доказывал, что вообще незачем разрабатывать новое законодательство. И тем более "не может быть и речи о статьях закона, защищающих право, на какие бы то ни было виды ...частной собственности, право наследования, сервитуты, давности и прочее". Суд, как утверждал В. Сарабьянов, должен руководствоваться не законом, а "голосом революционной совести"13 .

 

В печати высказывалось мнение, что введение законности равносильно "разоружению революции"14 . Даже многие руководящие деятели советской юстиции и правовой науки того времени были подвержены подобным настроениям. Так, нарком юстиции Д. И. Курский назвал требования об укреплении революционной законности "тоской по буржуазной законности"15 . Некоторые работники юстиции возражали против термина "право", считая, что при социализме права не может быть, а есть только технические и организационные правила, временно и вынужденно применяемые в переходную эпоху. Такую точку зрения проводил А. Г. Гойхбарг (член коллегии НКЮ)16 . В. Сарабьянов даже утверждал, что декреты Советской власти - "не законы, не правовые нормы, а боевые приказы и распоряжения, передаваемые по прямому проводу"17 .

 

Недооценка значения права и законности была тесно связана с превратными, представлениями о роли закона стоимости и товарно-денежных отношений при социализме, которые отождествлялись с капитализмом и представлялись чуждыми социализму. С таких позиций "военный коммунизм" с его натуральным распределением, прямым продуктообменом между промышленностью и сельским хозяйством, строго централизованным управлением экономикой при помощи военно-административных методов и, по существу, ликвидации рынка, казался не временной и вынужденной политикой Советской власти в условиях интервенции, гражданской войны и крайней разрухи, а идеалом социалистического будущего18 . Естественно, что с таких позиций товарное производство и

 

 

10 См. "Правда", 7.III.1922. Более подробно об этом см. Ю. А. Поляков. Указ. соч., стр. 27 - 28.

 

11 "Правда", 12.IV.1922.

 

12 В начале 20-х годов часть буржуазных деятелей выступила с предложением сотрудничать с Советской властью, надеясь на ее буржуазное перерождение в условиях нэпа. Их рупором был журнал "Смена вех", издававшийся в Париже.

 

13 В. Сарабьянов. Диктатура пролетариата, право и революционная законность. "Народное хозяйство", 1921, N 8 - 9, стр. 33.

 

14 "Известия ВЦИК", 19.V.1921.

 

15 Д. И. Курский. "Последнее слово" о советской юстиции. "Известия ВЦИК". 2.VII.1921.

 

16 А. Г. Гойхбарг. Основы частного имущественного права. М. 1924, стр. 8 - 9.

 

17 В. Сарабьянов. Указ. соч., стр. 32.

 

18 См., например, Л. Крицман. Героический период великой русской революции. М. 1925, стр. 75.

 
стр. 68

 

товарно-денежные отношения и связанные с ними экономические категории (стоимость, цена, прибыль) представлялись несовместимыми с социализмом, как некие пережитки капитализма19. А отсюда было недалеко и до мысли о том, что возвращение к товарно-денежным отношениям - это уступка капитализму, следовательно, и новая экономическая политика - это лишь отступление перед капитализмом.

 

Справедливости ради надо отметить, что экономическая теория социализма тогда еще не была достаточно разработана. В 20-х годах шли горячие споры о соотношении рынка и плана, о роли и месте товарно-денежных отношений20 . Взгляд на товарно- денежные отношения как на явление, чуждое социализму, как уступку капитализму неизбежно приводил к выводу, что право (в первую очередь гражданское) и законность - это также своего рода отступление, сдача позиции в пользу буржуазии. Характерен в этом отношении такой эпизод. После заявления В. И. Ленина в речи "О международном и внутреннем положении Советской республики" 6 марта 1922 г. о том, что "отступление в смысле того, какие уступки мы капиталистам делаем, закончено",нарком юстиции Д. И. Курский отказался вырабатывать проект декларации гражданских прав, сославшись на "отмену отступления". В. И. Ленин по поводу этой серьезной ошибки писал Д. И. Курскому: "Я вынужден поставить Вам на вид, что мотивировка такая есть насмешка и что волокита, проявленная и проявляемая Вами, недопустима"21 .

 

На октябрьской сессии ВЦИК (1922 г.) был заслушан доклад А. Г. Гойхбарга о гражданском кодексе. Характеризуя задачи авторов кодекса, он высказал мысль, что "предполагалось выработать кодекс, считаясь с нашими условиями, в тех пределах, очень ограниченных, в которых у нас могут быть допущены буржуазные отношения, частногражданский оборот"22 . Таким образом, А. Г. Гойхбарг полагал, что кодекс будет регулировать именно буржуазные отношения. Еще определеннее мнение Н. Осинского (заместитель наркома земледелия), который на майской сессии ВЦИК 1922 г. заявил, что "у нас развиваются в стране буржуазные отношения. Они переходят, конечно, в правовой порядок, начиная с гражданского права"23 . Взгляды на право и законность как на уступки, связанные с нэпом, как на какие-то юридические пережитки буржуазного строя, которые по мере развития социализма будут якобы ограничиваться, и отмирать, сказались и на практической деятельности советского государственного аппарата. Это проявлялось в виде пренебрежения к закону как к "формальности", в противопоставлении социалистической законности так называемой "революционной целесообразности", что в действительности означало отрицание законности. Таким образом, подготовка нового законодательства проходила в борьбе как против буржуазных элементов и тех, кто уступал их давлению, так и против сторонников нигилистического отношения к законности.

 

Принципиальные положения о содержании гражданского кодекса были даны в постановлении Политбюро ЦК РКП (б) 23 февраля 1922 го-

 

 

19 Наиболее отчетливо такого рода взгляды были изложены в книге Н. Бухарина "Экономика переходного периода", где он отрицал действие при социализме объективных экономических законов, выдвигал на первое место "революционное насилие", "внеэкономическое принуждение" как основной метод строительства социализма и коммунизма.

 

20 См. подробнее: А. Бирман. Мысли после Пленума. "Новый мир", 1965, N 12; З. Шульц. Развитие творческой марксистской экономической мысли. "Проблемы мира и социализма", 1965, N 6; Г. С. Лисичкин. План и рынок. М. 1966; В. Г. Лопаткин. Товарные отношения, и закон стоимости при социализме. М. 1966.

 

21 В. И. Ленин. ПСС. Т. 45, стр. 10; т. 54, стр. 222.

 

22 "IV сессия ВЦИК IX созыва (23 - 31 октября 1922 г.)". Бюллетень N 3. М. 1922, стр. 7.

 

23 "III сессия ВЦИК IX созыва (12 - 27 мая 1922 г.)". Бюллетень N 3. М. 1922, стр. 12.

 
стр. 69

 

да. В нем подчеркивались обязательность исполнения договора для сторон (в том числе и в случаях, когда одной из сторон договора выступает государство) и право на судебную защиту требований, вытекающих из договоров. Вместе с тем говорилось о необходимости усилить охрану интересов государства и трудящихся масс. В частности, Политбюро внесло в проект гражданского кодекса, представленный СНК, поправку о недействительности договоров, наносящих явный ущерб государству. В своем письме в Политбюро о гражданском кодексе В. И. Ленин считал необходимым предусмотреть в нем возможность "отменять все договоры и частные сделки, противоречащие как букве закона, так и интересам трудящейся рабочей и крестьянской массы"24 , но "без стеснения хозяйственной или торговой работы"25 .

 

В наказе по вопросам хозяйственной работы IX Всероссийского съезда Советов, написанном В. И. Лениным, в ряде его писем Д. И. Курскому вновь и вновь говорилось о недопустимости "ни малейшего стеснения" гражданского оборота и вместе с тем подчеркивалась необходимость строжайше карать за малейшие попытки злоупотребления нэпом26 . Эту мысль В. И. Ленин повторял неоднократно. Он требовал от Наркомюста научить суды решительным мерам борьбы с попытками капиталистических элементов выйти за рамки, установленные советскими законами27 . В. И. Ленин предлагал предусмотреть в законодательстве полную гарантию прав государства на контроль за деятельностью частных предприятий и, в частности, право РКИ контролировать их деятельность28 . По указанию В. И. Ленина соответствующие пункты были включены в постановление ВЦИК от 16 марта 1922 г. о Народном комиссариате рабоче-крестьянской инспекции29 . Он требовал от Наркомата юстиции "не угождать "Европе", а продвинуться дальше в усилении вмешательства государства в "частноправовые отношения", в гражданские дела"30 .

 

Характерно в этом отношении обсуждение в 1923 г. проекта декрета об обязательствах, во время которого возник спорный вопрос: должно ли государство в случае конфискации имущества у какого-либо лица выплачивать его долги частным лицам за счет конфискованного имущества? Юридическая комиссия ВЦИК пришла к заключению, что государство не может отвечать за долги бывших владельцев конфискованного имущества. Однако Политбюро ЦК, на рассмотрение которого был передан этот спорный вопрос, отменило неправильное решение комиссии и предложило обсудить данный вопрос на коммунистической фракции ВЦИК. На заседании фракции 7 июля 1923 г. Ю. Ларин доказывал, что решение Политбюро на руку спекулянтам, фабрикантам. М. И. Калинин ответил Ю. Ларину, что это большой принципиальный, политический вопрос. Не вся Россия полна спекулянтов. Имущество есть не только у спекулянтов, у нас восемьдесят миллионов крестьянства, заявил М. И. Калинин, и поэтому решение Политбюро более политически целесообразно, чем решение комиссии. Обращаясь к Ю. Ларину, М. И. Калинин сказал, что он увлекся уловлением спекулянтов и делает огромную политическую ошибку, дает полную неустойчивость человеку, давшему взаймы другому человеку.

 

В советской исторической литературе справедливо подчеркивается, что В. И. Ленин боролся против копирования буржуазного права, за расширение вмешательства государства в имущественные отношения.

 

 

24 В. И. Ленин. ПСС. Т. 44, стр. 401.

 

25 Там же.

 

26 См. там же, стр. 337.

 

27 См. там же, стр. 396 - 400.

 

28 В. И. Ленин. ПСС. Т. 54, стр. 164, 166; см. также т. 44, стр. 413 - 414.

 

29 "Известия ВЦИК" N 67. 24.III.1922.

 

30 В. И. Ленин. ПСС. Т. 44, стр. 412.

 
стр. 70

 

Но, как правило, умалчивается о второй стороне дела - о борьбе ЦК партии, В. И. Ленина за создание правовых гарантий, обеспечивающих развитие товарно-денежных отношений и их устойчивость.

 

В. И. Ленин считал необходимой тщательную и детальную разработку гражданского кодекса, ко на это нужно было время. Однако отсутствие твердых законов об охране имущественных прав серьезно мешало проведению новой экономической политики, затрудняло переговоры с иностранными фирмами о концессиях. Поэтому Политбюро ЦК по предложению В. И. Ленина 2 марта 1922 г. постановило издать декларативное заявление о признании и защите гражданских прав, а самый кодекс разработать детальнее31 . 22 марта Политбюро ЦК РКП (б) вновь возвращается к вопросу о гражданском кодексе и поручает Д. И. Курскому внести во ВЦИК проект декрета о "провозглашении основных имущественных прав"32 . В соответствии с этими пожеланиями В. И. Ленина и ЦК партии в мае 1922 г. был утвержден сессией ВЦИК "Декрет об основных частных имущественных правах, признаваемых РСФСР, охраняемых ее законами и защищаемых судами РСФСР"33 . Издание декрета, провозгласившего судебную защиту имущественных прав, значительно облегчило проведение новой экономической политики.

 

Принципиальные указания В. И. Ленина и ЦК РКП (б) легли и в основу Земельного, Уголовного, Уголовно-процессуального, Трудового и других кодексов. Так, В. И. Ленин сделал ряд замечаний по проекту Земельного кодекса и уточнил статью о порядке владения землей34 , высказал важные соображения по вводной части Уголовного кодекса и написал один из основных его параграфов, в котором дал определение понятия контрреволюции35 . Проекты кодексов редактировались специальной комиссией ЦК партии, которая внесла в них ряд исправлений, а затем обсуждались коммунистической фракцией ВЦИК и, наконец, были утверждены ВЦИК36 . Кодексы, принятые майской и октябрьской сессиями ВЦИК 1922 г., обеспечили правовое регулирование и правовые гарантии, наличие которых было необходимо для развития экономики и строительства социализма. Эти гарантии законности содержались не только в кодексах, регулировавших имущественные, трудовые, земельные отношения, но и в процессуальных кодексах, устанавливавших твердый порядок судопроизводства, право обвиняемого на защиту. В Уголовном кодексе сурово карались не только лица, посягнувшие на интересы государства (например, контрреволюционные действия), но и те, кто совершил преступления против личности и имущества, в том числе и превышение власти со стороны представителей государства. В Уголовном кодексе тем самым осуществлялось указание XI конференции РКП (б) о том, что "строгая ответственность органов и агентов власти и граждан за нарушение созданных Советской властью законов и защищаемого ею порядка должна идти рядом с усилением гарантии личности и имущества граждан"37 . Одновременно кодексы установили определенные пределы развитию частнохозяйственных отношений, защитив тем самым интересы пролетарского государства и трудящихся. Так, в первые годы нэпа под руководством В. И. Ленина были заложены важнейшие основы советского законодательства, за осуществление которого последовательно боролась Коммунистическая партия.

 

Приспособление советского государственного аппарата и законодательства к задачам новой экономической политики не ограничивалось

 

 

31 См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 44, стр. 424, 591.

 

32 См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 54, стр. 633.

 

33 СУ РСФСР, 1922, N 36, ст. 423.

 

34 См. В. И. Ленин. Соч. Т. 36, стр. 508.

 

35 См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 45, стр. 189 - 191.

 

36 СУ РСФСР, 1922, N 15, ст. 153, N 20 - 21, ст. 230, N 71, ст. 904.

 

37 "КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК". Ч. I. Изд. 7-е, стр. 593.

 
стр. 71

 

кодификацией законодательства, оно включало целый комплекс реформ. Были проведены судебная реформа 1922 г., реформы ВЧК, милиции, исправительно-трудовых учреждений, созданы прокуратура и адвокатура. Некоторые из этих реформ уже достаточно изучены (например, реформа ВЧК, судебная реформа)38 . Поэтому в данной статье мы остановимся лишь на одной стороне этих реформ - на их роли с точки зрения укрепления революционной законности.

 

В исторической литературе, на наш взгляд, недостаточно учитывается связь реформ административно-судебного аппарата с задачами новой экономической политики, прежде всего с потребностями развития экономики и укрепления союза рабочего класса и крестьянства. Реформа ВЧК, судебная реформа обычно связываются только с изменением форм классовой борьбы. Разумеется, это правильно. Переход от чрезвычайных условий военного времени к мирному строительству, изменение форм классовой борьбы имели здесь первостепенное значение. Но нельзя сбрасывать со счетов и потребности развития в стране гражданского оборота и необходимость завоевания доверия крестьянства к политике Советской власти. Административно-судебный аппарат в 1921 г. был мало приспособлен к требованиям новой экономической политики. В годы гражданской войны он был нацелен главным образом на борьбу с контрреволюцией, бандитизмом, тяжкими уголовными преступлениями, а также на проведение продразверстки, различных повинностей (трудовой, гужевой, топливной). Наиболее мощными частями этого аппарата были ВЧК и система ревтрибуналов, наделенные чрезвычайными полномочиями. Для рассмотрения гражданских дел фактически не существовало соответствующих органов, так как система народных судов была крайне слаба, децентрализована и не пользовалась должным авторитетом. В условиях "военного коммунизма" все это не играло особой роли, поскольку в то время возникало незначительное число гражданских дел39 .

 

Развитие товарного оборота в стране, укрепление экономического союза рабочего класса с крестьянством требовали гарантирования (в определенных пределах) неприкосновенности имущества, свободы заключения законных сделок, а также неприкосновенности личности (тоже в определенных пределах). Подобные меры были необходимы и для развития советской демократии.

 

Однако этому не соответствовало сохранение особых полномочий в руках органов ВЧК, существование чрезвычайных судов - ревтрибуналов, практика местных властей (особенно милиции), привыкших за годы "военного коммунизма" управлять посредством военных приказов, проводить в широких масштабах конфискации, реквизиции. То, что было правильно и необходимо в одних условиях, в новой обстановке препятствовало развитию товарно-денежных отношений, мешало укреплению доверия со стороны крестьянства к Советской власти.

 

Поэтому проведенные в 1922 г. реформа ВЧК40 , судебная реформа41 , реформа милиции, переведенной с военного положения на граж-

 

 

38 П. Г. Софинов. Очерки истории ВЧК. М. 1960; М. В. Кожевников. История советского суда. М. 1957, и др.

 

39 По данным НКЮ, соотношение уголовных и гражданских дел, рассмотренных народными судами РСФСР во второй половине 1920 г., было следующим: уголовных дел - 77%, гражданских - 16%, бракоразводных - 7% ("Еженедельник "советской юстиции", 1922, N 29 - 30, стр. 10). Если учесть, что в то время все сколько-нибудь серьезные уголовные дела разбирались не в народных судах, а в ВЧК и ревтрибуналах, то следует признать, что фактически процент гражданских дел был еще ниже.

 

40 Вместо ВЧК было создано ГПУ, полномочия которого значительно сужались и ограничивались чисто политическими делами. С точки зрения соблюдения законности деятельность ГПУ была поставлена под контроль прокуратуры.

 

41 В 1922 г. было принято "Положение о судоустройстве РСФСР", согласно которому ревтрибуналы как чрезвычайные органы были упразднены, создана централизован-

 
стр. 72

 

данское, последовательное ограничение прав местных органов и милиции по наложению административных взысканий, особенно штрафов - все это преследовало цель (наряду с другими причинами) обеспечить гарантии революционной законности, создать наиболее благоприятные условия для развития экономики, укрепить союз рабочего класса с крестьянством.

 

Говоря о реформах административно-судебного аппарата, нельзя огласиться с утверждением, которое кажется нам спорным, о том, что якобы "переход к нэпу неизбежно означал обострение классов вой борьбы в стране"42 . Иными словами, курс на новую экономическую политику вызывал обострение классовой борьбы по сравнению с гражданской войной. Но ведь именно гражданская война является самой острой формой классовой борьбы. К 1921 - 1922 гг. гражданская война была победоносно завершена. Наиболее активные силы контрреволюции были разгромлены в ходе вооруженной борьбы. Введение нэпа привело, конечно, к некоторому оживлению капиталистических элементов и вместе с тем оно означало переход от открытых вооруженных форм классовой борьбы к скрытым формам сопротивления классового врага, к борьбе экономической, идеологической. Иначе говоря, произошло изменение (даже усложнение) форм классовой борьбы, но никак не ее обострение по сравнению с периодом гражданской войны. Решительная победа в гражданской войне и переход к нэпу означали серьезное укрепление Советской власти и расширение ее социальной базы. Все это привело к резкому снижению числа контрреволюционных преступлений43 . В свою очередь, это позволило сузить полномочия ВЧК, упразднить ревтрибуналы, перевести милицию с военного на гражданское положение, сократить ее численность к началу 1922 г. по сравнению с 1920 г. на 60%44 и изменить характер карательной политики Советского государства. В изданном в 1922 г. Уголовном кодексе РСФСР, а затем и в уголовных кодексах других советских республик проводится общее смягчение мер наказания. Многие деяния, представлявшие в годы гражданской войны общественную опасность, теряют свою остроту или даже вовсе перестают считаться преступными (например, нарушение хлебной монополии, невыполнение продразверстки и т. д.). В связи с этим были проведены массовые амнистии (амнистия для бывших рядовых солдат белых армий, амнистии в честь годовщины Октябрьской революции в 1922 и 1923 гг. и др.), по которым были освобождены большие категории заключенных45 . Дела заключенных, не подпавших под амнистию, были пересмотрены особыми комиссиями. В 1923 г. места заключения проверяла комиссия ВЦИК под председательством члена ЦКК РКП (б) А. Сольца46 . Только эта комиссия дала санкцию прекратить дела и освободить до 60% заключенных.

 

Если в годы гражданской войны исправительно-трудовые учреждения в основном делали крен в сторону подавления классовых врагов и их изоляции, то в 1922 г. обстановка позволила обратить внимание в первую очередь на перевоспитание осужденных в духе правил социа-

 

 

ная система общих судов - нарсуды, губернские суды и Верховный суд республики. На них были возложены все судебные функции, как по уголовным, так и по гражданским делам.

 

42 Э. Б. Генкина. Переход Советского государства к новой экономической политике (1921 - 1922), стр. 348.

 

43 Так, в 1923 г. среди заключенных было лишь 6% осужденных за контрреволюционные преступления, в 1924 г. этот процент снизился до 4. См. "Административный вестник", 1928,"N 1, стр. 39.

 

44 ЦГАОР СССР, ф. 393, оп. 1, ед. хр. 1а, лл. 21б, 24.

 

45 См. "Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР, 1917 - 1952". М. 1553, стр. 103 - 104, 108 - 112, 144 - 146, 149 - 152, 158 - 159, 170 - 174.

 

46 ЦГАОР СССР, ф. 4042, оп. 1, ед. хр. 15, л. 19.

 
стр. 73

 

листического общежития и провести с этой целью широкую реформу этих учреждений, в ходе которой были ликвидированы лагеря принудработ НКВД (созданные в разгар гражданской войны весной 1919 г. для изоляции классово враждебных элементов). Заключительным актом этой реформы явилось принятие ВЦИК в 1924 г. Исправительно- трудового кодекса РСФСР, проникнутого идеями социалистического гуманизма47 . Такое направление карательной политики и реформы административно-судебного аппарата было бы невозможно в условиях обострения классовой борьбы. Таким образом, исторические факты опровергают тезис об обострении классовой борьбы с переходом к нэпу.

 

В. И. Ленин, Коммунистическая партия придавали огромное значение контролю за точным исполнением советского законодательства. В. И. Ленин писал: "Повышение законности... научить бороться культурно за законность, ничуть не забывая границ законности в революции"48 . Конкретная деятельность ЦК партии и других партийных органов, местных парторганизаций свидетельствовала о повседневной борьбе за революционную законность. Вскоре после X съезда РКП (б) ЦК решил проверить, как на местах выполняются законы вообще и закон о продналоге в частности. С этой целью было решено послать на места уполномоченных ВЦИК, по результатам проверки принять специальное постановление и обсудить этот вопрос на сессии ВЦИК.

 

Заслушав доклад Ф. Э. Дзержинского о его поездке в Сибирь, в котором говорилось о том, что местные органы еще не изжили старых методов работы периода "военного коммунизма", ЦК партии 13 марта 1922 г. обратился к парторганизациям и членам партии с письмом, разъясняющим необходимость для партийных органов энергично бороться со всякими злоупотреблениями органов советской администрации на местах и нарушениями законности, бережно и вдумчиво относиться к интересам крестьянства ради сохранения союза рабочего класса и крестьянства.

 

Надо сказать, что не все даже видные партийные работники того времени понимали важность борьбы с самоуправством местных административных органов. Так, в циркуляре Оргбюро ЦК от 11 ноября 1921 г. о взаимоотношениях административно-судебных органов и партийных комитетов устанавливался порядок, согласно которому партийные комитеты должны были предварительно рассматривать материалы судебных дел коммунистов; решения партийных комитетов по этим делам являлись затем партийной директивой для судов. Подобный порядок, по существу, расшатывал законность, затруднял привлечение к судебной ответственности за произвол, бюрократизм, волокиту, незаконные реквизиции и другие преступления коммунистов, работавших в местных органах. В. И. Ленин, ознакомившись с циркуляром, потребовал, чтобы соответствующие его параграфы были отменены, и особо подчеркнул, что нужно "усилить судебную ответственность коммунистов"49 . По предложению В. И. Ленина этот вопрос 24 ноября 1921 г. обсуждался в Политбюро, которое поручило Д. И. Курскому пересмотреть циркуляр в направлении повышения судебной ответственности коммунистов и "устранения всякой возможности использования положения господствующей партии для ослабления ответственности"50 . 8 декабря Политбюро приняло предложения Д. И. Курского, выделив комиссию для окончательной редакции циркуляра.

 

Особенно острую борьбу пришлось вести В. И. Ленину с защитниками старых методов "военного коммунизма", стремившимися уве-

 

 

47 СУ РСФСР, 1924, N 86, ст. 870.

 

48 В. И. Ленин. ПСС. Т. 44, стр. 465.

 

49 "Ленинский сборник" XXXVI, стр. 362.

 

50 Там же, стр. 363.

 
стр. 74

 

ковечить их, при обсуждении вопроса о создании особого органа по надзору за законностью - прокуратуры. Одновременно это была борьба против местнических тенденций, усилившихся в связи с некоторым оживлением мелкобуржуазной стихии в условиях нэпа, против стремления местных работников устанавливать "свою законность" и нежелания строго соблюдать единые законы Советской власти.

 

В мае 1922 г. Н. В. Крыленко от имени Наркомюста внес на рассмотрение III сессии ВЦИК IX созыва проект "Положения о прокурорском надзоре", который предварительно был обсужден в печати, на совещаниях юристов, а также на IV Всероссийском съезде деятелей юстиции. Основные моменты этого положения заключались в следующем: право прокуратуры на общий надзор за законностью и строго централизованная структура прокуратуры, назначение местных прокуроров только прокурором республики. На сессии ВЦИК 15 мая 1922 г. ряд членов ВЦИК - Л. Каганович, Д. Рязанов, Н. Осинский, Я. Полуян и другие выступили против наделения прокуратуры правом общего надзора за законностью, предложив ограничить ее функции лишь поддержанием обвинения в суде, а также против централизации прокуратуры и ее независимости от мест, за "двойное" подчинение прокуроров: центру и губисполкомам. Они заявляли, что введение централизованной прокуратуры будто бы нарушает Конституцию и выражает недоверие местным кадрам51 .

 

Борьба вокруг "Положения о прокурорском надзоре" развернулась не только на сессии ВЦИК, но и в комиссии ЦК по руководству сессией, а затем и на заседаниях коммунистической фракции ВЦИК и в Политбюро ЦК. Подробности этой борьбы обстоятельно изложены в нашей литературе, и поэтому нет надобности сейчас на них специально останавливаться52 . Здесь хотелось бы подчеркнуть, что борьба вокруг создания прокуратуры явилась не только борьбой за принцип единства законности, как об этом пишет В. М. Шапко, но и за социалистическую законность вообще, против левацких и местнических уклонов, сторонники которых возражали против законности как таковой. Ведь лишение прокуратуры права общего надзора и зависимость ее от местных исполкомов, то есть от тех, за законностью действий кого она должна была в первую очередь наблюдать, полностью сводило бы, на нет роль прокуратуры, и подрывало бы борьбу Коммунистической партии за законность. Л. Б. Каменев был одним из главных противников создания централизованной прокуратуры. На заседании коммунистической фракции ВЦИК 24 мая 1922 г., защищая и оправдывая еще не изжитые к тому времени в практике местных органов методы "военного коммунизма", он доказывал невозможность построения Советской власти на основе строгого соблюдения законности53 . Подобная позиция Л. Б. Каменева вытекала из неправильного понимания им сущности новой экономической политики.

 

В письме В. И. Ленина "О "двойном" подчинении и законности", которое он продиктовал по телефону из Горок 20 мая 1922 г., уже, будучи тяжело больным, особо подчеркивалось, что позиция защитников "двойного" подчинения прокуратуры принципиально ошибочна и подрывает всякую работу по установлению единой законности. В. И. Ленин говорил, что она "выражает интересы и предрассудки местной бюрократии и местных влияний, т. е. худшего средостения между трудящимися и местной и центральной Советской властью, а равно централь-

 

 

51 "III сессия ВЦИК IX созыва (12 - 27 мая 1922 г.)". Бюллетень N 3, стр. 3 - 5, 12 - 14, 16.

 

52 См. В. М. Шапко. Осуществление ленинских принципов социалистической законности. "Вопросы истории КПСС", 1959, N 3, стр. 76 - 78; его же. В. И. Ленин - создатель социалистической законности, стр. 54 - 58.

 

53 ЦПА ИМЛ, ф. 94, оп. 2, д. 7, л. 94.

 
стр. 75

 

ной властью РКП"54 . В. И. Ленин обосновал один из важнейших принципов социалистической законности - принцип единства законности. Он доказывал, что "законность не может быть калужская и казанская, а должна быть единая всероссийская и даже единая для всей федерации Советских республик"55 . Он особо подчеркнул, что без укрепления законности невозможен общий подъем культуры государственного аппарата. Владимир Ильич считал необходимым создание прокуратуры, независимой от местных властей, имеющей право опротестовывать их незаконные решения, прокуратуры, строго централизованной и подчиненной только центральной прокурорской власти, которая, в свою очередь, должна работать под непосредственным наблюдением высших партийных инстанций. Только такой порядок, по мнению В. И. Ленина, представлял собой "максимальную гарантию против местных и личных влияний"56 . Ленинские идеи социалистической законности победили. III сессия ВЦИК 28 мая 1922 г. утвердила "Положение о прокурорском надзоре" в соответствии с ленинскими предложениями.

 

В заключение следует сказать, что недостаточно ясное понимание роли революционной законности в проведении новой экономической политики и в первую очередь в развитии социалистической экономики, на наш взгляд, тесно связано с односторонними оценками самих экономических реформ начала 20-х годов, которые еще высказываются и в современной исторической литературе. Для большинства исторических работ, посвященных нэпу, до сих пор характерен взгляд на переход к использованию товарно- денежных отношений в начале 20-х годов как на приспособление социалистической экономики к мелкотоварному крестьянскому хозяйству и частному сектору. Поэтому необходимость перехода к товарно-денежным отношениям многие авторы объясняют многоукладностью экономики57 . Но ведь это, значит, считать товарно-денежные отношения явлением временным, органически не связанным с социалистической экономикой, своего рода отступлением, уступкой капитализму. Если следовать логике М. Ф. Макаровой и других авторов, то надо было бы ожидать, что с ликвидацией частного сектора, переводом мелкотоварного крестьянского хозяйства на социалистические рельсы, ликвидацией многоукладности экономики и построением социализма исчезнет почва для товарно-денежных отношений, отпадет потребность в их правовом регулировании и укреплении законности в хозяйственной жизни. На деле же все оказалось иначе. Исторически сложилось так, что установление экономической смычки между городом и деревней, укрепление союза рабочего класса и крестьянства в тех условиях могло быть осуществлено на базе широкого развития рыночных отношений. Поэтому наиболее ярко роль товарно-денежных отношений проявилась в налаживании экономической связи между различными укладами в экономике страны (главным образом между социалистической промышленностью и мелкотоварным сельским хозяйством). Тогда-то и сложилось представление, будто многоукладность экономики была причиной использования товарно-денежных отношений.

 

 

54 В. И. Ленин. ПСС. Т. 45, стр. 201.

 

55 Там же, стр. 198.

 

56 Там же, стр. 200.

 

57 Так, М. Ф. Макарова пишет, что "многоукладная экономика переходного периода обусловила необходимость использования в строительстве социализма торговли и денег". И далее: "Сохранение товарного производства и необходимость в связи с этим торговых связей города и деревни поставили вопрос об использовании товарно-денежных форм ведения хозяйства и в государственном секторе" (М. Ф. Макарова. О сущности и значении нэпа. "Вопросы истории КПСС", 1959, N 6, стр. 150). Такую же точку зрения высказывают и авторы учебника "Политическая экономия". "В переходный период, - пишут они, - главная непосредственная причина существования товарного производства заключается в многоукладности экономики" ("Политическая экономия". М. 1963, стр. 223).

 
стр. 76

 

Опыт строительства социалистической экономики в СССР и других социалистических странах показывает, что использование при социализме товарного производства и товарно-денежных отношений на базе общественной собственности и планового управления народным хозяйством является исторической закономерностью. Прямой же продуктообмен имел место лишь как временная мера, вынужденная исключительными обстоятельствами. Следовательно, появление в условиях нэпа хозрасчета и товарно- денежных отношений обусловливалось не только многоукладностыо экономики (хотя в то время этот момент казался главным). В современных условиях развитого социализма и перехода к коммунизму хозрасчет и товарно-денежные отношения все более широко применяются в отношениях между социалистическими предприятиями как специализированными товаропроизводителями на основе общественного разделения труда. А это, в свою очередь, порождает потребность во все более развитом и совершенном правовом регулировании этих отношений и укреплении законности. Следует иметь в виду, что во времена нэпа создавалась в какой-то степени модель социалистической экономики, формировались ее основные принципы и черты, которые получили свое развитие в ходе строительства социализма. Поэтому в новой экономической политике следует различать элементы временные, вызванные конкретными историческими условиями того периода (активизация мелкотоварного производства, допущение в определенных рамках капитализма), и черты, присущие социалистической экономике вообще (в частности использование закона стоимости, товарно-денежных отношений и других экономических категорий, выработка наиболее оптимального для каждого исторического периода соотношения планового руководства и товарно-денежных отношений и т. д.). Неправильное понимание роли и места закона стоимости, товарно-денежных отношений и других экономических категорий в условиях социализма приводит к односторонней и неправильной, на наш взгляд, оценке роли социалистического права (в первую очередь гражданского) в проведении новой экономической политики.

 

В современной исторической литературе гражданский кодекс 1922 г. и даже гражданское право в целом нередко рассматриваются лишь как одна из форм обуздания частнокапиталистических элементов и подчинения их задачам и планам пролетарского государства58 . Из этого следует, что поскольку советское гражданское право было направлено на обуздание капиталистов, оно и применялось в отношении капиталистических элементов для того, чтобы капиталистические отношения не вышли за рамки, начертанные для них Советским государством. Следует сказать, что такая оценка существа и роли гражданского права в проведении нэпа не нова. Она имела широкое хождение в 20-е годы. И тогда многие теоретики, и хозяйственники утверждали, что гражданский кодекс - результат отступления, временного допущения капитализма и вызван к жизни, необходимостью держать этот капитализм в узде, подчинить его интересам государства. Более того, подчеркивалось, что гражданский кодекс и особенно его раздел об обязательственном праве (регулировавшем договоры) приноровлен только к потребностям развитого частного хозяйства59 . Отсюда делался вывод,

 

 

58 Так, А. И. Коссой пишет, что новые гражданские правоотношения - это не что иное, как основополагающие принципы отношения государства к частной капиталистической собственности. В этих новых принципах гражданского права, по его мнению, "нашли идеологическое выражение принципиально новые политические и экономические отношения между государством рабочего класса и частнохозяйственным капитализмом, возникшие в результате свержения господства капитализма" (А. И. Коссой. Указ. соч., стр. 79).

 

59 См., например, П. А. Лебедев. Гражданский кодекс и государственное хозяйство. "Вестник Верховного суда СССР и прокуратуры Верховного суда СССР", 1927, N 25.

 
стр. 77

 

что на социалистические предприятия не следует распространять, например, положение об ответственности за невыполнение своих договорных обязательств60 . Все эти взгляды в определенной степени отражали имевшую место в те годы "теорию" примата "революционной целесообразности" перед законностью. Правда, в 20-е годы, кроме того, еще писали, что гражданское право - это буржуазная категория и по мере строительства социализма оно якобы отмирает61 . Сейчас никто не утверждает, что наше гражданское право - это буржуазная категория. Но, тем не менее, вывод из оценки существа гражданского права, которую дают подчас в наше время, логически следует тот же - об отмирании гражданского права по мере строительства социализма. Но если считать, что гражданское право лишь форма подчинения частнокапиталистических элементов пролетарскому государству, то спрашивается, для чего оно нужно и какова его судьба, когда социализм построен, а частнокапиталистических элементов, подлежащих обузданию, уже нет? И как тогда объяснить тот факт, что гражданский кодекс 1922 г. действовал в нашей стране до 1964 г., а новый кодекс 1964 г. воспринял и развил идеи предыдущего? Сторонники вышеизложенных оценок почему-то не замечают одного чрезвычайно важного обстоятельства: гражданское право (как, впрочем, и трудовое, земельное и т. д.) не только определяло рубеж, до которого признавалось возможным допустить частнохозяйственную инициативу, не только обуздывало капиталистические элементы, но и регулировало экономические отношения внутри социалистического сектора, способствуя его развитию.

 

Характерной чертой кодексов начала 20-х годов было то, что они, как правило, предусматривали единое регулирование, как для социалистического, так и для частного секторов. В них указывались пределы свободы договора и гарантии его исполнения, единые для обоих секторов. Это соответствовало политике партии по организации победы социализма над капитализмом не административными, а экономическими методами. По мере вытеснения частного и роста социалистического сектора центр тяжести в применении советского права (гражданского, трудового, земельного) все больше переносился на регулирование взаимоотношений именно в области социалистической экономики. Если мы обратимся к практике Высшей арбитражной комиссии при СТО (ВАК), которая была последней инстанцией при решении имущественных споров между социалистическими предприятиями, то увидим, что ВАК давала указания нижестоящим арбитражам о том, что в основе арбитражного решения должны лежать нормы гражданского права, а соображения хозяйственной целесообразности считалось возможным учитывать лишь в узких, строго ограниченных рамках62 . В другом решении ВАК подчеркивала, что "сила договоров должна быть охраняема, в чем и заключается основное условие устойчивости оборота"63 .

 

Таким образом, тезис о том, что советское гражданское право в условиях нэпа представляло собой лишь принцип отношений между пролетарским государством и частнохозяйственным сектором, на наш взгляд, крайне односторонен и не отражает действительной роли советского права в проведении новой экономической политики.

 

 

60 Я. Берман. Марксизм и гражданский кодекс. "Советское право", 1922, N 3, стр. 84.

 

61 Е. Пашуканис. Общая теория права и марксизм. М. 1924, стр. 93 - 97; М. А. Рейснер. Право (наше право, чужое право, общее право). М. - Л. 1925, стр. 209 - 224.

 

62 Соответствующие решения ВАК приведены в книге И. Б. Новицкого "История советского гражданского права". М. 1957, стр. 125.

 

63 Там же, стр. 126.

Опубликовано 15 октября 2016 года


Главное изображение:

Полная версия публикации №1476563886 + комментарии, рецензии

LIBRARY.BY ТЕОРИЯ ПРАВА НЭП И РЕВОЛЮЦИОННАЯ ЗАКОННОСТЬ

При перепечатке индексируемая активная ссылка на LIBRARY.BY обязательна!

Библиотека для взрослых, 18+ International Library Network