R. G. NOBECOURT. Les secrets de la propagande en France occupee. Paris. "Fayard". 1962. 536 p.

Книжный рынок Франции снова и снова наполняет литература, назначение которой - представить в розовом свете режим Виши, реабилитировать петэновскую клику, снять с изменников французского народа клеймо предателей. Известный своими провишистскими симпатиями буржуазный историк Робер Арон опубликовал недавно книгу, претенциозно названную "Великие досье современной истории"¹ и посвященную, в частности, деятельности Петэна, Пюшё, Лаваля, Бразильяка. В том же направлении выступает и Р. Нобекур, автор ряда художественных произведений и таких более специальных работ, как "Жизнь Армана Карреля", "Пресса провинциальной Франции" и др. Интригующее название своего нового опуса Р. Нобекур дал по одной из глав, которая претендует на раскрытие некоторых тайных сторон деятельности правительства Виши. Автор сообщает, что ему удалось разыскать конфиденциальные материалы, письма и заметки информационных агентств, предназначавшиеся для ориентировки газет и журналов, которые находились под контролем оккупантов и правительства Виши, и позволяющие, как считает Нобекур, уточнить многие исторические факты. На деле же, как увидим ниже, получилось не уточнение фактов, а их фальсификация.

Справедливо замечая, что фашистская пропаганда в годы войны была видом оружия, Нобекур рассказывает о формах и методах деятельности ряда агентств в оккупированной и неоккупированной зонах Франции. Эта деятельность (в чем легко убедиться, знакомясь с приводимыми в кни-

¹ Robert Aron. Les grands dossiers de l'histoire contemporaine. Paris. 1962; ejusd. Histoire de Vichy. Paris. 1954 (рецензия - "Вопросы истории", 1957, N 4); ejusd. Histoire de la liberation de la France (1944 - 1945). Paris. 1959.

ге материалами) сводилась к дезинформации населения, созданию "веры в победу" гитлеровской Германии и обеспечению тесного сотрудничества с ней. Немало забот фашистской пропаганде доставляли поражения немецких войск на советско-германском фронте. Любопытно проследить, как менялся ее тон в связи с разгромом немецко- фашистских войск под Москвой. В сообщении от 21 октября 1941 г. комментатор пылко восторгался операциями немецкой армии; 4 ноября агентство продолжало убеждать читателей в "неминуемой победе" гитлеровцев, хотя уже подчеркивало, что "бессмысленно надеяться на войну за Уралом, где мало населения и нет необходимых средств транспорта" (стр. 392 - 394); 28 ноября оно вынуждено было сообщить о "жарких боях под Москвой"; 10 декабря пояснялось, что "война - это не военная прогулка"; 16 декабря было сообщено, что операции на Востоке замедляются; 7 января 1942 г. газеты получили указание, как по-новому освещать положение на Восточном фронте: надо напоминать о "решающих преимуществах, которых добились немцы", подчеркивать "временный" характер советской победы, показывать, что "положение Германии в настоящее время намного благоприятнее, чем в первую мировую войну" (стр. 398 - 399). Подобную же метаморфозу претерпевали сообщения агентств по ходу развития битвы на Волге (1942 - 1943 гг.) и на Курской дуге (1943 г.).

Другая часть материалов ярко свидетельствует о размахе движения Сопротивления во Франции, о смятении и тревоге, которые вызвали среди французских коллаборационистов победы Советской. Армии, о росте влияния Французской коммунистической партии на широкие слои населения, наконец, о попытках объединения различных фракций буржуазного лагеря. Так, приводится непроверенная информация о некоей тайной встрече представителей Виши и де Голля в августе 1943 г., участник которой деголлевец генерал Бюрер заявил, что "только личный престиж генерала де Голля может избавить Францию от угрозы коммунистической революции в день неизбежной высадки англичан" (стр. 69). В своих мемуарах² де Голль ничего не пишет об этом свидании. Полагаем, что вряд ли в то время он действительно искал встреч с представителями "смехотворной вишистской власти". Но вероятность подобных встреч для сотрудников деголлевской разведки, насыщенной кагулярами, была вполне возможна, особенно если учесть, что кагуляры, связанные с французскими монополиями, были представлены и в Виши, и в Лондоне, и в Алжире³ .

Вообще недостоверность многих материалов книги и тенденциозность ее автора весьма очевидны. Более всего это проступает в его характеристике правительства Виши. Так, Нобекур пытается воскресить легенду о "двойной игре" Виши: правители Виши якобы только делали вид, что сотрудничают с немецкими оккупантами, а на деле вели борьбу против них, помогая союзникам. Специально подобранный материал из архивов немецких информационных агентств, достоверность которого в книге не подвергается сомнению, Р. Нобекур использует для того, чтобы сделать вывод о подобных "тайнах" вишистского режима, явно рассчитывая реабилитировать коллаборационистов в глазах общественного мнения. Ссылаясь на конфиденциальные письма агентств, он выдвигает тезис, что за спиной легального Виши, слабого и полного внутренней борьбы, постоянно колебавшегося, существовало "реальное", действительное Виши, все подрывавшее и разлагавшее (стр. 116). Оперируя письмами гитлеровских цензоров, автор пытается доказать, что политика коллаборационизма характерна для легального Виши, а такие явления, как отставка Лаваля 13 декабря 1940 г. или мнимая "выдача" Северной Африки англо-американским войскам в 1942 г., - дело рук "реального Виши" (стр. 124, 183). Далее Р. Нобекур приводит различные материалы, чтобы показать, будто деятельность "реального Виши" особенно усилилась после оккупации всей страны гитлеровскими войсками (то есть тогда, когда на деле правительство Виши превратилось в полную марионетку фашистской Германии). Эту версию нетрудно опровергнуть. Действительно, в результате поражений немецко-фашистских войск на советско-германском фронте "значительная часть французской буржуазии пришла к выводу, что дело Гитлера проиграно. Она решила перейти от ориентации на Германию к ориентации на США"⁴ . Так в 1942 -

² Ш. де Голль. Военные мемуары. Т. II. М. 1960, стр. 188.

³ См., например, J. R. Tournoux. L'Histoire secrete. Paris. 1962; P. Cot. Le Proces de la Republique. T. I. Paris. 1945.

⁴ М. Торез. Сын народа. М. 1960, стр. 172 - 173.

1943 гг. в Северной Африке оказались ярые вишисты Фланден, Пюшё, Пейрутон, Лемэгр- Дюбрэй и другие, которые не желали иметь дело с истинным Сопротивлением и рассчитывали при поддержке США установить позднее во Франции реакционные порядки. Но в целом Виши (как Лаваль, так и Петэн) продолжало делать ставку на германский фашизм. Недаром Петэн, узнав о высадке союзников в Северной Африке, дал приказ "защищаться"⁵ . Он и не думал воспользоваться возникшей тогда возможностью "отбыть" из Франции. Робер Арон пытался найти оправдание Петэну, утверждая, что тот всю жизнь оставался "верным своему идеалу" служения родине, видя долг "вождя государства" в том, что тот "никогда не должен оставлять национальной территории, какими бы ни были обстоятельства"⁶ . Вопреки, однако, этим утверждениям апологетов Петэна на деле последний был тверд лишь в своем намерении оказать вооруженное сопротивление союзным войскам, высадившимся в Алжире и Марокко. Именно такая директива была дана адмиралу Дарлану и генерал-губернатору Марокко Ногэсу⁷ .

Всякие попытки на основе "новых материалов" возродить уже развеянную прогрессивной историографией легенду о "двойной игре" Виши и представить вишистов как борцов против фашизма бесполезны. Французский народ не" забыл и не забудет ни черных дней оккупации Франции, ни деятельности вишистского правительства изменников и предателей.

⁵ Р. Шервуд. Рузвельт и Гопкинс. Т. 2. М. 1958, стр. 289.

⁶ Robert Aron. Les grands dossiers de l'histoire contemporaine, p. 234.

⁷ См. "Revue d'histoire de la deuxieme guerre mondiale". Octobre 1962. N 48, pp. 77 - 80.