Дискуссия относительно проблем генезиса феодализма на Руси, начатая журналом "Вопросы истории", представляет интерес не только для специалистов по истории России. Дело в том, что германцы и славяне являются соседями и, кроме того, их история развертывалась в те века в сходном направлении и шла через идентичные (в широком, общеисторическом смысле) этапы. Как же выглядит она у западных соседей Руси?

В XI в. в Центральной Европе уже господствовал феодальный общественный строй. На этой основе еще в первой половине X в. сложилось немецкое феодальное государство, которое начиная с 962 г. стало центром империи Отгонов. Это государство претендовало на то, что оно возрождает Римскую империю. В 60-е годы X в. в империю Оттонов входили крупные феодальные владения и частично самостоятельные феодальные государства, расположенные между Нижним Рейном и Одером, Лотарингия, Бургундия и Богемия, часть Моравии, Баварская Восточная марка, на основе которой возникла Австрия, значительные области Северной и Центральной Италии¹ . На восточной границе, к востоку от Одера, возникло Польское государство, князь которого Мешко I перешел в христианство² (вероятно, в 962 г.). В области Дуная сформировалось Венгерское государство. Между ним и Баварской Восточной маркой образовалась стабильная граница. После введения христианства на рубеже I и II тыс. это государство также приняло идеологию, соответствовавшую его развивавшемуся феодальному строю. Следовательно, к концу I тыс. на большей части Центральной Европы образование феодальных государств, а тем самым и формирование феодального строя, было в основном завершено. В рамках феодальных государств народности раннего средневековья превратились в народы феодального общества³ .

Аппарат феодальных государств играл значительную роль в становлении и развитии феодального общественного строя. Он был важным орудием, с помощью которого императоры, короли, герцоги и знать подчиняли своей власти все сферы феодального общества, а прежде всего

¹ Muller-Mertens E. Die Reichsstruktur im Spiegel der Herrschaftspraxis Ottos des Grossen. Brl. 1980.

² Poczatki panstwa polskiego. Tt. 1 - 2. Poznan. 1962.

³ См. основополагающую характеристику связи между образованием государства и этногенетическими процессами у Ф. Энгельса ("О разложении феодализма и возникновении национальных государств"). В связи с распадом единого Франкского государства в IX в. он писал: "Как только произошло разграничение на языковые группы,.. стало естественным, что эти группы послужили определенной основой образования государств, что национальности начали развиваться в нации" (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 21, с. 410).

стр. 68

принуждали к зависимости или даже к крепостному состоянию крестьян, основных производителей феодального общества. Феодальное государство способствовало упрочению феодального землевладения и его развитию. Оно регулировало хозяйственную жизнь, разделение труда в области ремесла и предпринимательства, торговлю, рыночные отношения и чеканку монеты. С организацией феодального государства была тесно связана церковная иерархия. Классовая борьба, обусловленная эксплуататорским характером феодального государства, приводила к крупным крестьянским восстаниям, среди которых особенно большое значение имело выступление лютичей (северо-западного славянского племени на Средней и Нижней Эльбе и Одере) в 983 г.⁴ , а также польских крестьян в 1030-е годы⁵ , поскольку эти восстания на время сломили власть господствующего феодального класса. В ходе классовой борьбы X и XI вв. в более крупных регионах складывался городской строй и возникали городские общины, основа средневековых городов - этого самого яркого явления средневековья⁶ .

К середине XI в. феодальный способ производства достиг - по общему мнению марксистских историков - своего всестороннего развития, и в Центральной Европе окончательно победил феодальный общественный строй. Основные его черты характеризуются различными исследователями - при наличии отклонений в понимании деталей - одинаково. В дискуссии о феодальном обществе⁷ существенно, что на этой основе могли сложиться в качестве социально действенных факторов городской строй и бюргерские коммуны, товарно-денежные отношения, городская собственность и классовая борьба горожан. Именно они придали новый импульс развитию производительных сил и способствовали возникновению ранне-капиталистических элементов в производственных отношениях феодального общества и тех социальных сил, которые впоследствии, начиная с XVI в., вели революционную борьбу за его преобразование. Это развитие коренилось в феодальных производственных отношениях и в общественных структурах, сложившихся к X - XI векам. Во всех тех случаях, когда речь идет об анализе процессов раннего средневековья, следует ясно представлять себе развитые, исторически действенные феодальные производственные отношения, сложившиеся к тому времени.

Основой этих отношений была феодальная собственность на землю, или феодальный аллод. Доля этой собственности, принадлежавшая различным слоям феодальной знати - королю, церкви, герцогам, князьям, графам и местной знати, была различной. Отношения внутри господствующего класса феодалов устанавливались на основе ленных отношений, или феода. Феод был тем элементом, с помощью которого регулировались различные права феодалов на владение землей, взаимные личные связи, общественные отношения и доля феодальной ренты. Феодальный аллод и феодальный лен (или феод) были, таким образом, теми формами, в которых реализовывались частная собственность и владение ею господствующим классом⁸ . Основанные на этом отношения вели к образованию сложных структур общества, а также к относительной динамике разви-

⁴ Herrmann J. Der Lutizenaufstand 983. -Zeitschrift fur Archaologie, Brl., 1984, N 18.

⁵ StrzelczykJ. Der Volksaufstand in Polen in den 30er Jahren des 11. Jahrhunderts und seine Rolle wahrend der Krise des fruhpiastischen Staates. - Ibid.; Kopoлюк В. Д. Древнепольское государство. М. 1957, с. 173 - 180.

⁶ Deutsche Geschichte. Bd. 1. Brl. 1985, S. 441 - 449.

⁷ См.: Allgemeine Geschichte des Mittelalters. Brl. 1985, S. 198; M filler- Mertens E. Feudalismusdiskussionen in der DDR. In: Feudalismus. Entstehung und Wesen (Studienbibliothek DDR-Geschichtswissenschaft, Brl., 1985, N 4).

⁸ Herrmann J. Allod und Feudum als Grundlagen des west- und mitteleuropaischen Feudalismus und der feudalen Staatsbildung. In: Beitrage zur Entstehung des Staates, Brl. 1973; ejusd. Wege zur Geschichte. Brl. 1986, S. 134 - 162.

стр. 69

тия. С этим было связано создание социальной и политической иерархии "столь сложного типа, какого до тех пор еще не существовало"⁹ .

На основе феодальных аллода и феода феодальная знать организовывала эксплуатацию крестьян и свое господство в обществе. Эти отношения создали условия для быстрого развития производительных сил, прежде всего в X и XI веках. Основой организации феодального хозяйства являлась феодальная собственность на землю. Существовали две основные формы организации феодального хозяйства: барское поместье и вотчина (Fronhofswirtschaft und Hebegrimdherrschaft). Первое преобладало прежде всего в тех регионах, где рано сложились элементы феодальной структуры, например, на Рейне и Дунае. В большей части Центральной Европы, особенно в Саксонии, значительную роль играла вотчина.

Тип хозяйства, названный здесь первым, характеризуется крупными барскими хозяйствами, обрабатываемыми рабами, крепостными крестьянами (servi, coloni, lazzi, mancipii и др.), крестьянами, несущими барщинные повинности (rnansionarii), и лично свободными крестьянами (liberi homines, barscalci), получившими от феодалов земельные наделы¹⁰ . Хозяйство вотчины было основано прежде всего на натуральной, а с X - XI вв. также во все большей степени на денежной ренте, складывавшейся из повинностей крепостных или зависимых крестьян.

Если говорить о крестьянском производстве, то в сфере вотчины существовали преимущественно самостоятельные крестьянские хозяйства, в которых трудились крепостные или зависимые крестьяне, вынужденные вследствие собственности феодалов на землю отдавать часть производимого ими прибавочного продукта¹¹ . В поместьях большую роль играла отработочная рента зависимых и прежде всего крепостных крестьян. Тем самым участие в барском хозяйстве в значительной степени ограничивало самостоятельное хозяйствование крестьян. Что касается рабов в хозяйстве феодалов, то они не располагали почти никакой собственностью ни на землю, ни на скот. Следовательно, структура класса эксплуатируемых феодалами крестьян отнюдь не была однозначной.

Различными были и формы организаций крестьян. На барском дворе существовали крестьянские сообщества под непосредственным надзором феодала или его управителя, именуемого villicus или major. В областях, где преобладало собственное крестьянское хозяйство, формировалась деревенская община, или марка. Она регулировала взаимопересекающиеся интересы индивидуальных крестьянских хозяйств в альменде, в севообороте на деревенских землях, в самоуправлении и отчасти в судопроизводстве. На деревенские общины-марки отчасти ориентировались, вероятно, возникающие городские слои в их борьбе за права коммун на самостоятельность и свободу¹² . Так марка в качестве организационной формы крестьянской самостоятельности в условиях феодализма "стала в течение всех средних веков единственным очагом свободы и народной жизни"¹³ .

Разделение труда в области ремесла и общественной жизни основывалось в первую очередь на прибавочном продукте, создаваемом в бар-

⁹ Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 20, с. 105. По поводу аналогичных Отношений Ленин писал: "Крепостное общество всегда было более сложным, чем общество рабовладельческое" (Ленин В. И. ПСС. Т. 39, с. 76).

¹⁰ О множестве дифференцированных форм организации см.: Quellen zur Geschichte des deutschen Bauernstandes im Mittelalter. West-Brl. 1967, S. 17 - 164; Njeussychin A. I. Die Entstehung der abhangigen Bauernschaf t als Klasse der fruhfeudalen Gesellschaft in Westeuropa vom 6. bis 8. Jh. Brl. 1961; Muller-Mertens E. Karl der Grosse, Ludwig der Fromme und die Freien. BrL 1963, S. 93 ff. Многообразие сложных форм социальной зависимости показано и в локальных исследованиях (Серовайский Я. Д. Сообщество крестьян - держателей надела в Сен-Жерменском аббатстве (к вопросу о структуре крестьянской семьи ва франкской деревне IX в. В кн.: Средние века. Вып. 48).

¹¹ Herrmann J. Allod und Feudum, S. 159.

¹² Ennen E. Fruhgeschichte der europaischen Stadt. Bonn. 1953, S. 191 ff; Bader K. S. Dorfgenossenschait und Dorfgemeinde. Weimar. 1962.

¹³ Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 19, с. 403.

стр. 70

ских дворах и вотчинах феодалов или поступавшем туда из крестьянских хозяйств. В окрестностях бургов, принадлежавших высшей знати и епископам, а также вблизи крупных монастырей возникали поселения ремесленников. Наряду с ними, начиная с VIII в., появляются располагающие королевскими привилегиями поселения и колонии купцов. В Магдебурге на Эльбе, например, благодаря достаточному количеству письменных источников и материалов археологических раскопок развитие такого рода оказалось возможным моделировать и подвергнуть анализу¹⁴ . Начиная с IX в. купцам удавалось все больше развивать в своих поселениях ремесла и предпринимательство и тем самым создавать независимую от феодалов основу производства. В конце X и в XI в. эти возглавляемые купцами поселения настолько окрепли, что могли начать борьбу за самостоятельность и права коммун¹⁵ .

Социальные и политические отношения развитого феодального общества, которые с XI в. легли в основу дальнейшей истории Центральной Европы, являются результатом развития, шедшего в течение 500 лет. Хотя суждения историков о завершающем этапе и итогах развития в значительной мере совпадают, этого никак нельзя сказать об анализе и оценке тех событий и общественного развития, которые привели к таким результатам, т. е., следовательно, о формировании феодального общества Центральной Европы с конца V и в VI веке. Множество событий и связей, определивших это формирование, привело в историографии к различному толкованию существа отдельных связей и явлений и их несовпадающей оценке¹⁶.

Социально-экономические, исторически и этнически традиционные основы возникновения феодальных производственных отношений у германцев. Возникновение феодального общества в Центральной Европе произошло на основе той стадии развития, которая была достигнута рабовладельческим обществом, и революционного его преодоления¹⁷ . Однако столкновения V и VI вв. с античным обществом протекали в самых различных условиях, в них участвовали различные племенные союзы и племенные группы, и происходили они в различных регионах. Северо-западные племена славян на Эльбе и Одере участвовали в этих столкновениях иным образом, чем германские племена Центральной Европы, до тех пор пока в конце VI и в VII в. на Эльбе и Заале не было достигнуто более тесного единения этих традиционных этнических групп¹⁸ . Несомненным историческим фактом является то, что с конца I в. германские племена Центральной Европы, в том числе региона Эльбы - Заале, регионов к востоку от Одера и в Скандинавии, во все большей степени располагали возможностью или находили возможность заимствовать в соответствии со своим собственным развитием результаты развития производительных сил в провинциях Римской империи. Сюда относятся методы работы, технология и орудия сельскохозяйственного производства, добывание железа и переработка его в орудия производства и оружие, а цветных и благородных металлов - в предметы повседневного пользования и украшения, организация хозяйства и даже формы поселения¹⁹ .

¹⁴ Herrmann J. Research into the Early History of the Town in the Territory of German Democratic Republic. In: European Towns. Their Archaeology and Early History. Lnd. 1977, p. 250 ss.

¹⁵ Deutsche Geschichte. Bd. 2. Brl. 1983, S. 10 - 31.

¹⁶ Попытку анализа см.: Deutsche Geschichte. Bd. 1. Brl. 1985; Muller- Mertens E. Feudalxsmusdiskussionen in der DDR S. 9 - 46.

¹⁷ HerrmannJ. Wege zur Geschichte, S. 224 - 277.

¹⁸ Die Slawen in Deutschland. Brl. 1985.

¹⁹ Henning J. Zum Problem der Entwicklung materieller Produktivkrafte bei den germanischen Staatsbildungen. -Klio, 1986, N 68; Herrmann J. Wege zur Geschichte, S. 310 - 336; Die Germanen. Geschichte und Kultur der germanischen Stamme in Mitteleuropa. Bd. 1 - 2. Brl. 1983; etc.

стр. 71

Это заимствование результатов, достигнутых рабовладельческим обществом благодаря развитию производительных сил, происходило в обществе, находившемся на стадии разложения родового строя, в период военной демократии. Существенным для дальнейшего социально-экономического развития в данных этнокультурных регионах стало то, что благодаря соприкосновению с античной культурой могли сложиться индивидуальные хозяйства больших и малых семей, способных производить прибавочный продукт. Следовательно, воздействие достигнутого в мире античности развития производительных сил вело к образованию индивидуальных хозяйств, именуемых нами дворовыми союзами²⁰ . Основываясь на изучении источников разных стран, М. М. Ковалевский выявил такие союзы и указал на наличие патриархальных домовых общин²¹ .

К. Маркс, изучив соответствующие источники, еще до появления работы Ковалевского пришел к выводу: "Индивидуальная земельная собственность не выступает здесь ни как форма, противоположная земельной собственности общины, ни как ею опосредствованная, а наоборот, община существует только во взаимных отношениях друг к другу этих индивидуальных земельных собственников как таковых. Общинная собственность как таковая выступает только как общее для всех добавление к индивидуальным поселениям соплеменников и к индивидуальным земельным участкам"²² . Позже Маркс высказывал сомнения по поводу этого вывода, сформулированного в понятиях истории права²³ . Тем не менее проведенное после Маркса исследование подтвердило, что отношения, описанные Марксом и М. М. Ковалевским, уже сложились в своих существенных чертах до возникновения феодальных производственных отношений, в известной степени в качестве основы этих отношений.

С начала I тыс. возникла индивидуальная собственность на пахотную землю наряду с существовавшей уже долгое время индивидуальной собственностью на дворовые участки, что нашло свое выражение в огораживании на длительное время пахотной земли, принадлежащей определенному участку²⁴ . Это развитие вело к возникновению частной собственности у германских племен Центральной Европы. С начала VI в. для обозначения этой формы собственности пользуются понятием "аллод". Он охватывал всю собственность - дом, двор, пахотную землю, скот и рабов²⁵ . Дворовый союз у германских племен основывался на этой социально-экономической основе. Археологически он может быть выявлен с конца I тыс. до н. э., а своего развития достигает в первые века н. э. В письменных источниках описание подобных хозяйственных единиц и организации их эксплуатации есть у Тацита²⁶ .

Несколько дворовых союзов составляли общину, или сообщество, которое Тацит называет деревней (vicus)²⁷ . Внутренняя правовая структура этих ранних сообществ почти неизвестна. В Салической Правде отражена уже структура общины территориального, а не родового характера. Когда произошел этот переход от родовой к соседской (или территориальной) общине, в настоящее время с уверенностью определить невозможно. В целом можно считать временем этих изменений первую половину I тысячелетия. Подобные дворовые союзы были распростране-

²⁰ Herrmann J. Fruhe klassengesellschaftliche Differenzierungen in Deutschland. - Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft, Brl., 1966, N 14.

²¹ Ковалевский М. М. Очерк происхождения и развития семьи и собственности. М. 1939, с. 65; Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 21, с. 134.

²² Маркс К. Экономические рукописи. 1857 - 1861 гг. Ч. 1. М. 1980, с. 477.

²³ См. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 45, с. 153 сл.

²⁴ Hvass S. Hodde. Et vestjysk landbysamfund fra asldre iernalder. Kjabenhavn. 1985.

²⁵ Толкование средневековых латинских источников см.: Schneider J. Allod. In: Mitteuateinisches Worterbuch. Bd. 1. Brl. 1967, S. 494 ff.

²⁶ Тацит. XXV, 1.

²⁷ Тацит. XXVI, 2; XIX, 1; и др.

стр. 72

ны не только у фризов, саксов, племен Датского полуострова, алеманнов и тюрингов; они встречаются и у германских племен III - VI вв. между Эльбой и Одером. Деревни, состоявшие из такого рода дворовых союзов (по-видимому, у свевов и бургундов), были обнаружены в ходе археологических раскопок в Каблове²⁸ и Вальтерсдорфе²⁹ к югу от Берлина, а также в Нижней Лужице³⁰ . Во множестве других мест тоже есть указания на наличие подобной структуры³¹ .

Таким образом, на основании имеющихся исследований можно прийти к выводу, что тенденция социально-экономического развития у германских племен на территории между Рейном и Одером в первой половине I тыс вела к образованию индивидуальных хозяйственных предприятий, дворовых союзов. В этой связи возникли индивидуальная собственность и определенные условия эксплуатации. Эта основная социально-экономическая структура привела к уничтожению производственных отношений первобытного общества. Вместе с тем она создавала возможность для относительно несложного и эффективного внедрения (в социальную структуру племенных союзов германцев) производителей из других племен, в том числе в значительной степени производителей античного мира. О спектре таких возможностей свидетельствуют следующие примеры.

Войну Марка Аврелия с маркоманнами завершил, помимо других соглашений, мирный договор с квадами 175 - 176 годов. Соответственно договору, квады обязались немедленно отпустить 13 тыс. пленных и перебежчиков; за ними должны были последовать остальные³² . В дальнейшем речь идет о 50 тыс. пленных, возвращения которых требовали римляне³³ . Здесь, по-видимому, имеются в виду преимущественно люди, которые - по определению Тацита - жили в дворовых союзах как колоны. Столь же большим было, вероятно, число пленных, которых захватывали и поселяли внутри своих дворовых союзов другие племена - алеманны, франки или тюринги. В Хархаузене (Тюрингия) в настоящее время археологами исследуется центр гончарного производства, где с III в. изготовлялась керамика по римским образцам и римской технологии³⁴ . Известны центры обработки железа на территории вандалов и в области Горы Свентокжыжские, где, по мнению ряда исследователей, работали римские горнорабочие³⁵ .

Под влиянием рабовладельческого общества античного Рима во многих частях Центральной Европы возникли аллодиальная собственность, организация дворовых союзов и формы эксплуатации, которые определили специфический характер разлагавшегося родового общества. В то же время в крупных земельных владениях Римской империи, особенно с III в., наряду с массовым рабством существовали право рабов на пекулий (лич-

²⁸ Behm-Blancke G. Zur sozialokonomischen Deutung germanischer Siedlungen der romischen Kaiserzeit auf deutschem Boden. In: Aus Ur- und Fruhgeschichte. (Deutsche Historikergesellschaft). Brl. 1962.

²⁹ Kruger B. Waltersdorf. Eine germanische Siedhing im Dahme-Spree-Gebiet Brl. 1987.

30 Herrmann J. Die germanischen und slawischen Siedlungen und das mittelalterliche Dorf von Tornow, Kr. Calau. Brl. 1973.

³¹ Donat P. Siedlungsforschung und die Herausbildung des Bodeneigentums bei den germanischen Stammen. - Zeitschrift fur Archaologie, 1985, N 19.

³² Gassii Dionis Cocceiani historiarum Romanarum quae supersunt. Brl. 1955, 71, 11, 1 - 2.

³³ Grunert H. Zu den Anfangen und zur Rolle der Sklaverei und des Sklavenhandels im ur- und fruhgeschichtlichen Europa, speziell bei den germanischen Stammen. - Ethnographisch-Archaologische Zeitschrift, Brl., 1962, N 10.

³⁴ Dusek S. Die Produktion romischer Drehscheibenkeramik in Thuringen. Technologie, okonomische und gesellschaftliche Konsequenzen. In: Romerzeitliche Drehscheibenware im Barbaricum. Weimar. 1984.

³⁵ Bielenin K. Starozytne hutnictwo Swigtokrzyskie. Warszawa. 1963.

стр. 73

иое владение) и колонат³⁶ . Сложились социальные отношения, определяемые эксплуатацией крестьянских хозяйств в рамках крупных земельных владений. В то время для обозначения элементов социально-экономической структуры появились те существенные понятия, которые перешли затем в период феодализма: такие, как иммунитет, прекарий, колонат³⁷ . Рабы, обладающие пекулием, и колоны были, как и крестьяне, имеющие аллоды, заинтересованы в том, чтобы получить в полное свое распоряжение основу своего производства - двор, хозяйственное предприятие и пахотную землю и не зависеть ни от вотчинника, ни от общины. С другой стороны, как римские латифундисты, так и германская племенная знать привыкли реализовывать прибавочный продукт со своих земельных владений посредством эксплуатации самостоятельных мелких крестьянских хозяйств.

Из этих различных корней и при различных условиях развития социально- экономических структурных элементов позднеантичного общества (начиная с III в.) и общества германцев сложилась историческая возможность синтеза. Он подготавливался также множеством других конкретно-исторических отношений и соглашений, в том числе поселением с конца III в. германцев в качестве колонов в римских земельных владениях Северной Италии, а пленных крестьян-германцев и их семей - в качестве лэтов в Галлии; предоставлением целых областей германским федератам с 378 г.; включением германских дружин в римское войско и пр.

Начиная с V в. возможность синтеза германского и римского развития все больше становится исторической реальностью. Маркс писал по вопросу о соприкосновении различных по своим историческим корням традиционных видов развития: "Происходит взаимодействие, из которого возникает новое... (отчасти при германских завоеваниях)... Германские варвары, для которых земледелие при помощи крепостных было обычным способом производства, так же как и изолированная жизнь в деревне, тем легче могли подчинить этим условиям римские провинции, что происшедшая там концентрация земельной собственности уже совершенно опрокинула прежние отношения земледелия"³⁸ .

Е. В. Гутнова и З. В. Удальцова положили эту общую точку зрения в основу своего доклада на XIII Международном конгрессе исторических наук в Москве (1970 г.) и разработали концепцию зон синтеза³⁹ . Их концепция оказалась действенной. Она вызвала дискуссию и выявила новые возможности в исследовании проблемы дисконтинуитета и континуитета в ходе социально- экономического развития от античности к средневековью, через социальное и политическое преобразование рабовладельческого общества в феодальное⁴⁰ .

На нынешней ступени нашего знания можно различить три зоны синтеза: внутреннюю - в области Западного и Северного Средиземноморья, в которой социально-экономический континуитет рабовладельческого общества сначала преобладал и в значительной степени ассимилировал развитие родового строя; более северную, связанную с аллодиальной собственностью; промежуточную между ними среднеевропейскую зону, где тенденция к родовому, аллодиальному развитию сочеталась с заимствованием (вследствие длительных контактов, относительной слабости и дифференцированности структур позднего античного рабовладельческого об-

³⁶ Held W. Die Vertiefung der allgemeinen Krise im Westen des romischen Reiches. Brl. 1974.

³⁷ Dieter H., Gunther R. Romiscfee Geschichte bis 476. Brl. 1979, S. 348 L, 338 ff.

³⁸ Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 12, с. 723 - 724.

³⁹ Гутнова Е. В., Удальцова З. В. К вопросу о типологии развитого феодализма в Западной Европе. В кн.: Проблемы социально-экономических формаций. Историко-типологаческие исследования. М. 1975.

⁴⁰ Herrmann J. Wege zur Geschichte, S. 224 - 227, Kart.

стр. 74

щества) культуры последнего, в результате чего возникло нечто новое - структура феодального общества. В этом процессе в первую очередь участвовали франки, алеманны и бавары, а также тюринги, чье государстве к началу VI в. простиралось до средних регионов между Эльбой и Одером (однако в 531 г. оно было завоевано франками), а на востоке с конца VI в. там поселились славянские племена. Саксы лишь незначительно участвовали в этом синтезе. Они развивали прежде всего собственные, основанные на аллодиальной собственности и структуре дворовых союзов, общественные отношения (иных отношений, которые в середине V в. сложились в Англии в результате переселения туда больших групп саксов, англов, ютов и т. д., мы здесь касаться не будем)⁴¹ .

Существенным для развития Центральной Европы было то, что на основе этого синтеза сложились отношения, характеризующиеся следующими признаками:

1) возникновение центров экономического господства племенной знати в форме крупных вотчин, в которых эксплуатировались бывшие рабы и колоны, т. о. феодально зависимые крестьяне. Подобные вотчины служили существенной основой для франкской королевской власти. Такие вотчины, находившиеся около 805 г. в вилликации Карла Великого, подробно описаны в "Brevium exempla ad describendas res ecclesiasticas et fiscales" и тем самым стали доступны анализу⁴² .

2) Продолжавшееся существование свободных крестьян и даже временное их усиление, основой которому экономически служила аллодиальная собственность дворовых союзов. В т. н. варварских Правдах, а среди них в первую очередь в Салической Правде начала VI в. и в Бургундской Правде конца V в., положение свободных крестьян и роль аллодов (proprietas в Бургундской Правде) выступают совершенно отчетливо. Свободные крестьяне еще и в VI в. были отнюдь не фикцией, а социально-экономической реальностью и общественной силой. Они составляли широкий слой свободных собственников, самостоятельно хозяйствовавших и производивших в рамках дворового союза. Одновременно аллод создавал возможность эксплуатировать несвободных. В каком масштабе эти возможности социально-экономически осуществлялись, с уверенностью сказать нельзя, и прежде всего для племен тюрингов или баваров⁴³ . Если исходить из данных Салической Правды, то оказывается, что в хозяйствах, принадлежавших владельцам дворов, в значительной степени занятых самостоятельным производительным трудом, эксплуатация рабов была очень распространена.

3) Образование Франкского государства как результат этого синтеза, как его государственная надстройка. Завоевав, как уже было указано, в 531 г. племенное государство тюрингов, франки посредством конфискаций тюрингских королевских земель, поселения там франкских крестьян, назначения графов и т. д. ввели здесь социальную структуру, возникшую в северофранкско-нижнерейнской области синтеза. Тенденция ввергнуть свободных крестьян в зависимость от короля или от поставленной королем знати, тенденция, которая может быть обнаружена и в племенной области франков, длительное время действовала в завоеванных областях Тюрингии. Следствием этого были разразившиеся в 555 и 594 гг. крупные крестьянские восстания, направленные против франкского господства. Несмотря на это, территория Тюрингии до Эльбы была в VIII в. втянута в орбиту социально- экономического развития Франкского государства. Возникли крупные вотчины с крепостными (servi, coloni) и зависимыми (mansuarii) лицами; церковь также распространила с начала VIII в, на

⁴¹ Ср.: Weltgeschichte bis zur Ilerausbildung des Feudalismus. Brl. 1977, S. 543 ff.

⁴² Herrmann J. Wege zur Geschichte, S. 255.

⁴³ Rode B., Weber S. Studien zur Feudallherrsehaft. In: Schriften zur Geschichte tmd Kultur der Antike. Bd. 23 (im Druck); Колесницкий Н. Ф. Этнические общности и политические образования у германцев I - V вв. В кн.: Средние века. Вып. 48.

стр. 75

Тюрингию сеть своей организации⁴⁴ . Так к началу VIII в. различные части Центральной Европы непосредственно или через посредство Франкского государства были втянуты в русло развития, которое вело к феодальному обществу.

Внутри этой основанной на феодальном землевладении общественной организации Тюрингии (а также Баварии) с конца VI - начала VII в. появляются группы славянских поселенцев, которые становятся объектом всесторонней феодальной эксплуатации. Иногда они в качестве неких коопераций входили в вотчину; в других случаях разрозненно поселялись в самостоятельных хозяйствах тюрингских и франкских деревень; иногда несли повинности, живя в относительно самостоятельных деревнях под властью своих жупанов или деревенских старейшин. Различные зоны и регионы, в которых господствовали вышеназванные, отличающиеся друг от друга формы зависимости, выявлены во всех деталях и стали доступны картографическому изображению на основе письменных источников, данных ономастики, исследования поселений и археологических раскопок⁴⁵ .

В областях, характеризующихся наличием феодальной вотчины франкского образца, в которых в силу социально-экономических причин было много германо- славянских смешанных поселений, провести четкую географическую границу между германскими и славянскими поселениями (на основании распространенных названий местностей и археологических раскопок) невозможно, хотя военно- политическая граница по Заале и Средней Эльбе с VII в. в общем существовала⁴⁶ . Иная картина предстает на Нижней Эльбе, в области саксов. Здесь на основе структуры дворовых союзов сложилось Саксонское племенное государство, безусловно, сохранившее значительные черты родового строя. Между саксами и славянами-ободритами на Нижней Эльбе в течение ряда веков существовала военно-политическая граница (limes Saxoniae), которая одновременно была границей этнической, социально-экономической, культурно- исторической и территориальной. По обеим сторонам границу охраняли бурги⁴⁷ .

Дворовые союзы саксов составляли социально-экономическую основу для эделингов (или nobiles), т. е. для племенной знати, для фрилингов (или ingenui), т. е. свободных крестьян, и для литов, т. е. полусвободных крестьян. Все три социальных слоя по-разному владели главным средством производства - землей. Их дворовые союзы и дворы обладали поэтому неодинаковым могуществом: они распоряжались различным, иногда значительным числом зависимых "рабов" и "рабынь". Эксплуатация происходила в дворовых союзах, в собственных хозяйствах знати и свободных крестьян. Литы хозяйствовали наряду с рабами и также несли повинности нобилям и свободным крестьянам.

Важным фактором общественной структуры было существование широкого слоя свободных крестьян-аллодистов, подчинить которых саксонская знать до конца IX в. не смогла, не будучи для этого достаточно сильной. Политическая организация осуществлялась посредством народного собрания (племенное вече) в Маркло, где встречались представители

⁴⁴ Hauck A. Kirchengeschichte Deutschlands. Bd. 1. Brl. 1954, S. 429 ff.; Geschichte Thuringens. Bd. 1. Koln - Graz. 1968.

⁴⁵ Die Slawen in Deutschland, S. 36 - 47.

⁴⁶ Herrmann J. Der Beitrag der Archaologie zur Geschichte der Beziehungen zwiscben frankischem Reich und nordwestslawischen Stammen. - Prace i materialy Museum Archeologicznego i Etnograficznego w Lodzi, seria archeologiczna, 1978, N 25; Walther H. Namenkundliche Beitrage zur Siedhmgsgeschichte des Saale- und Mittelelbgebietes bis zum Ende des 9. Jh. Brl. 1971.

⁴⁷ Struve K. W. Archaologische Ergebnisse der Burgenorganisation bei den Sachsen und Slawen in Holstein. - Blatter fur deutsche Landesgeschichte, 1970, N 106; ejusd. Die Burgen in Schleswig-Holstein. Bd. 1. Neumunster. 1981.

стр. 76

различных областей и трех основных слоев общества. Здесь проходило обсуждение и выносились решения по вопросам войны, мира, внешних сношений и культа⁴⁸ .

На развитии саксонского общества можно, как на модели, наблюдать, какие тенденции общественного развития заключены в структуре дворовых союзов и аллодиальной собственности находящегося в состоянии упадка племенного общества и как они действуют, если синтез с античным развитием непосредственно не происходит, а античная культура оказывает преимущественное или исключительное влияние на дальнейшее развитие производительных сил. Такие же тенденции обнаруживаются и в Скандинавии⁴⁹ .

Граница средней зоны синтеза проходила между Франконией - Тюрингией и Саксонией. Саксония принадлежала уже к внешней зоне синтеза, где на развитие производительных сил оказывали, однако, постоянное и длительное влияние античная культура и Франкская держава; но социальная структура тем не менее развивалась здесь преимущественно на собственной основе. Саксония была втянута в феодальное развитие франкского образца насильственным захватом, осуществленным Карлом Великим между 772 и 804 годами. Завоевательные войны сломили старую социальную структуру саксов. Эделинги после 775 г. постепенно переходили на сторону франков, способствуя развитию в Саксонии эксплуатации по франкскому образцу. При этом речь шла в первую очередь о подчинении свободных крестьян и литов и превращении их в зависимых людей.

Саксонские крестьяне боролись против этого с переменным успехом в течение 30 лет и наконец добились распространения в Саксонии более развитого типа охарактеризованной выше вотчины. Крупное восстание саксонских крестьян 841 - 842 гг. (восстание Стеллинга) значительно усилило эту тенденцию⁵⁰ . Таким образом, в Саксонии был проложен путь к модификации феодальных производственных отношений в отличие от возникших в условиях Франкского государства хозяйственных предприятий с их отношениями зависимости, уплаты ренты и типом организации. Эта модификация, которая в известной степени была обусловлена борьбой крестьян, способствовала развитию производительных сил, сельского хозяйства, введению разделения труда и рыночных отношений. Сдвиг в соотношении политических сил в пользу Саксонии со второй половины IX в. и в первые десятилетия X в., несомненно, коренится в этих модифицированных социально-экономических предпосылках.

Оценка саксонского развития под углом зрения становления определенной формации неодинакова. А. И. Неусыхин видел в этом развитии, как и в развитии Скандинавии, складывавшуюся наряду с феодальной особую "деформацию" и называл эту стадию "протофеодальным", или "варварским", обществом⁵¹ . Восстание Стеллинга, по его мнению, затормозило развитие феодальных отношений в Саксонии⁵² . Э. Мголлер-Мертенс определяет путь саксонского развития как развитие "своего рода", идущее и наряду с феодальным развитием Запада, и вне него. По его мнению, в Саксонии процесс феодализации наступил только в

⁴⁸ О проблемах саксонских социальных слоев см: Njeussychin A. I. Op. cit, S. 260 - 265; Lintzel M. Der sachsische Stammesstaat und seine Eroberung durch die Franken. Brl. 1933.

⁴⁹ Wikinger und Slawen. Zur Frtihgeschielite der Ostseevolker. Brl. 1982.

⁵⁰ Подробнее о восстании Стеллинга см.: Epperlein S. Herrschaft und Volk im karolingischen Imperium. Brl. 1969, S. .50 - 68; Bartmus H. -J. Einige Bemerkungen zum Stellingaaufstand und zum Stand der s'ozialokonomischen Entwicklung in Sachsen im 9. Jh. - Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft, 1976, N 24.

⁵¹ Неусыхин А. И. Дофеодальный период как переходная стадия развития от родоплеменното строя к феодальному. В кн.: Средние века. Вып. 31.

⁵² Неусыхин А. И. Крестьянские движения в Саксонии в IX - XI вв. В кн.: Ежегодник германской истории. М. 1974

стр. 77

X веке⁵³ . Следует принять во внимание, что в донормандской Англии существовали отношения, близкие к саксонским. Различие состояло в том, что там католическая церковь, начиная с VII в., в возрастающей степени влияла на развитие и формирование структуры господства. Однако отраженная в многочисленных англосаксонских Правдах социальная структура в целом, без сомнения, до нормандского завоевания была во многом близка саксонской (и скандинавской).

В то же время в этой структуре, как в Саксонии, так и в Англии, уже содержались существенные элементы, которые служили основой феодального способа производства: аллод, аренда и земельные пожалования самостоятельно хозяйствующим крестьянам за несение повинностей; организация феодальных земельных владений, распространявшихся на большие области и регионы; в Англии, в частности, это рано было связано с развитием вотчины, рыночными отношениями, торговыми поселениями (среди них прежде всего следует назвать Лондон) и чеканкой монеты. Там, очевидно, отсутствовали многообразные, связанные с институтом феода взаимоотношения внутри господствующего класса⁵⁴ . Они действительно были привнесены в формирование производственных, отношений как следствие франкского или франко- нормандского влияния.

Что касается главной структуры, основанной на эксплуатации самостоятельно хозяйствующих крестьян и наличии крупных вотчин с зависимыми крестьянами, слугами и рабами, то отнесение подобного развития к феодальной форме общества представляется оправданным. В своем конкретном выражении, связанном с характером условий синтеза, отличающегося от того, на котором сложился франкский феодализм, саксонский вариант был действительно слабее франкского⁵⁵ .

Второй спорной в историографии проблемой является классовая борьба крестьян в Саксонии. Ко времени франкского завоевания основные слои саксонского общества конституировались в своем отношении к аллоду: с 780-х годов борьба саксонских крестьян против чужого господства и эксплуатации со стороны объединенной саксонской и франкской знати не вызывает сомнения. Борьба саксов, которая в 782 г. началась как оборонительная война этнического союза (народности) против франкского завоевания, превратилась в социальную борьбу за аллод, за свободу и самостоятельность крестьян, направленную и против собственной, саксонской знати. Еще более яркое выражение получили цели крестьян в восстании Стеллинга, когда саксонские крестьяне изгнали из страны "свою" знать и "своих" князей церкви, чтобы восстановить "старые порядки", существовавшие до франкского завоевания, т. е. право свободно распоряжаться своим аллодом, собственным хозяйством и прибавочным продуктом.

Если одни исследователи исходят из того, что при Стеллинге в 841 г. саксонские крестьяне уже были втянуты в феодальную систему и боролись с ее действием (следовательно, речь идет о классовой борьбе внутри феодального строя)⁵⁶ , то другие полагают, что в Саксонии еще шла борьба против феодализации, которая по своему воздействию скорее препятствовала там поступательному движению, чем способствовала ему⁵⁷ .

⁵³ Muller-Mertens E. Das Zeitalter der Ottonen. Brl. 1955; ejusd. Die Genesis der Feudalgesellschaft im Lichte schriftlicher Quellen. - Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft, 1964, N 12; ejusd. Einleitung. In: Feudalismus, Entstehung und Wesen.

⁵⁴ Weltgescluchte bis zur Herausbildung des Feudalismus, S. 543 - 558.

⁵⁵ Herrmann J. Frulie klassengesellschaftliche Differenzierungen, S. 128. Иное понимание см.: Muller-Mertens E. Einleitung, S. 22, 35 - 40.

⁵⁶ Bartmus H. -J. Op. cit., Anm. 51; Herrmann J, Wege zur Geschichte, S. 171 - 177.

⁵⁷ Korsunskij A. R. Ober einige charakteristische Ztige des sozialen Kampfes der Volksmassen in der Periode des Uberganges von der Urgesellschaft zur Feudalgesellschaft in Europa. Zur Entstehung des Klassenkampfes der Bauernschaft. In: Die Rolle der Volksmassen in den vorkapitalistischen Gesellschtaftsformationen. Brl 1975.

стр. 78

Западные славяне между Эльбой и Одером. Иные традиции и условия действовали с конца VI в. в областях северо-западных славян между Эльбой и Одером (как и далее к востоку). Эти области были с указанного времени заселены различными славянскими племенными группами. Хотя по своему этническому происхождению все они принадлежали к славянам, их социальная организация и культурно- исторические предпосылки не были одинаковыми. Различия обусловливались прежде всего двумя главными причинами. Во-первых, переселившиеся племена пришли из разных областей восточно-среднеевропейского или восточноевропейского этническо-культурного массива славянского многоплеменного общества. Во-вторых, различные его группы в разной степени соприкасались с античным обществом. При этом развитие производительных сил и распад родового строя тоже достигли у них различных стадий⁵⁸ . Исходя из этих критериев, можно разделить переселенцев на следующие группы:

1) Группа, которая, выйдя из восточной части Центральной Европы (и области Вислы), в конце второй половины VI в. достигла через равнину границы североальбингской Саксонии, следовательно, Восточной Голштинии, Западного Мекленбурга и области Хафеля. Хозяйство этих поселенцев было основано на земледелии и скотоводстве типа лесных зон, т. е. с преобладанием свиноводства. Хозяйственной основе соответствовал и их образ жизни. Сколько-нибудь значительное влияние хозяйственного и культурного развития античного общества здесь отсутствовало.

2) Группа пражско-корчакского типа. Родиной этой группы была восточноевропейская зона лесостепи. Ее путь шел через Словакию (или Моравию и Богемию) в область Эльбы и Заале. Этой группе также были известны земледелие и скотоводство с преобладанием крупного рогатого скота. Строительство домов и вообще вся их материальная культура и обычаи близки культуре племенных групп, обнаруживаемых с VI в. на Нижнем Дунае и известных под наименованием склавинов.

3) Группа торновского типа в Верхней и Нижней Лужице, а также в Нижней Силезии. В материальной культуре этой группы обнаруживаются многочисленные черты, восходящие к заимствованию античных культурных и хозяйственных традиций в преддверье Карпат и Судет, т. е. областей на Верхней Висле и Одере. Сюда относятся методы изготовления керамической продукции и обработки железа, широкое использование ржи в качестве основы для введения хотя бы минимального севооборота (пшеница или овес; рожь или просо; поле под паром). Эти экономические предпосылки создали возможность большей плотности населения. С этим было связано также возведение укреплений-бургов в большинстве поселений. В области этих племен (их можно идентифицировать с упомянутыми анонимным Баварским географом IX в. лужичанами, мильчанами и дзядошанами) было наибольшее число бургов на единицу площади. Так, у лужичан в Нижней Лужице и у мильчан в Верхней Лужице было соответственно по 30 бургов (т. е. в Верхней Лужице на каждые 30 кв. км, а в Нижней Лужице на каждые 20 кв. км приходился один бург). Подобная концентрация в остальных регионах неизвестна. Бурги служили в ряде случаев прежде всего убежищами: для деревенского населения. Возможно, что деревни основывались большими патриархальными семьями. Однако вскоре произошло разделение больших семей и возникновение деревень, состоящих из малых семей и организованных, вероятно, уже как соседские, сельские общины. С этим было связано и формирование господства бургов (о чем см. ниже).

4) Группа фельдбергского типа в Среднем и Восточном Мекленбурге и в ряде областей Померании. Для этой группы, как и для торновской,

⁵⁸ Подробнее см.: Welt der Slawen, Geschichte, Gesellschaft, Kultur. Leipzig. 1986.

стр. 79

характерно соприкосновение с античной культурой. Область, откуда пришла эта группа, также находилась на северной границе Карпат и Судет. Однако в отличие от торновской группы эти племена проникли в область, ранее уже достаточно плотно заселенную. Поэтому для них характерна концентрация частей племен (или целых племен) в поселениях и укреплениях. В нескольких местах (например, в Фельдберге, округ Нойштрелиц) были обнаружены укрепленные поселения этой группы, в которых в хорошо расположенных домах линейной улицы жили от 600 до 1200 человек, имелись храмы и место собраний. Уровень развития производительных сил, хотя он и не был низким, не позволял еще в VII в. создавать крупные поселения такого типа на длительное время. Поэтому вскоре после подчинения этими племенами данной территории началось с VIII в. распадение крупных поселений и возникновение более мелких деревень. Группа фельдбергского типа была связана с часто упоминаемым во франкских и саксонских анналах, начиная с IX в., а также в более поздних источниках племенным союзом вильцев.

5) В конце VI или начале VII в. в область Эльбы и Заале переселилась еще одна племенная группа, находившаяся в тесной связи с Придунайской областью. Эта группа принесла элементы материальной культуры, распространенные также у хорватов и сербов. Названия поселений в Центральной Германии восходят к наименованиям поселений белых хорватов. Археологические данные, письменные источники, а также исследования в области ономастики и лингвистики свидетельствуют о том, что эта группа под натиском аваров откололась от группы сербохорватов и спасалась, продвигаясь на север, от господства аваров или от власти Византии.

6) К этому времени, очевидно, появились в Западном Мекленбурге и Восточной Голштинии ободриты. Они также, по-видимому, спасались от наступления аваров на Дунайскую область. Часть ободритов осела в окрестностях Белграда и сыграла известную роль в столкновениях IX в. между болгарами и франками. Другая часть племени двинулась на север. Здесь ободриты натолкнулись прежде всего на двух противников: на саксов в области Нижней Эльбы и вильцев в Центральном и Восточном Мекленбурге. С последними они состояли в многовековой вражде. Непосредственно в период своего переселения или вскоре после него ободриты воздвигли большие племенные бурги, среди которых выделялся Мекленбург в качестве местопребывания племенного князя⁵⁹ .

Эти отношения, созданные переселением славянских племен, складывались в рамках разложения родового строя и образования классового общества. В результате в последующие века выявились новые общественные структуры. У лужичан, мильчан и др. появились бурги. Маленькие бурги знати (такие, какие воздвигались обычно, например, в области восточных славян только в X - XII вв.⁶⁰ ) строились здесь уже в VIII веке. В бурге Торнов в Нижней Лужице, который удалось полностью исследовать вместе с прилегавшим к нему поселением, жил феодал в окружении небольшой дружины. В бурге находились большие амбары, а за его пределами - хозяйственные дворы, поставлявшие земледельческую и ремесленную продукцию. Подобные владетели бургов организовывали сельскохозяйственное производство в деревенских общинах зависимых крестьян. Насколько позволяют утверждать наши теперешние знания, при этом наступил значительный рост земледельческого производства, ското-

⁵⁹ Подробнее см.: Herrmann J. Germanen und Slawen in Mitteleuropa. - Sitzungsberichte der Akademie der Wissenshaften der DDR, Brl., 1984, N3; ejusd. Wege zur Geschichte, S. 310 - 336.

⁶⁰ Седов В. В. Сельские поселения центральных районов Смоленской земли (VIII - XV вв.). М. 1960, с. 60 сл. Б. А. Рыбаков датирует образование господских бургов X - XIII вв. (Археология СССР с древнейших времен до средневековья. М. 1985, с. 95).

стр. 80

водства и ремесленной или иной предпринимательской деятельности. Прибавочный продукт, поступавший в бург, создавал основу для дальнейшей торговли, в которую входило и приобретение средств производства (например, таких, как усовершенствованные мельничные жернова) в находившихся на отдаленном расстоянии местах. Какая-либо надрегиональная организация этих буртовых владений неизвестна. О наличии князей и центральной власти данных тоже нет. Возможно, владельцы бургов выступали в качестве олигархии в соответствующих племенных советах или народных собраниях⁶¹ .

У вильцев развитие шло под водительством племенной знати, во главе которой стоял племенной король. Во второй четверти IX в. это племенное королевство распалось. Со второй четверти X в. мы узнаем об оборонительных войнах вильцев, ожесточенно боровшихся, в частности, против завоевателей в Саксонии и экспансионистской политики Оттонов. В этих войнах стала более значительной роль свободных крестьян, которые в 983 г. добились успеха в одном из величайших восстаний X в. в Центральной Европе против феодального угнетения и эксплуатации. Племенное собрание и собрание представителей племен у центрального храма Ретра выносили решения о действиях союза, именуемого союзом лютичей. В качестве вождей собрания и организаторов войска выступали языческие жрецы. На господство племенной знати в союзе лютичей нет почти никаких указаний. Лишь в период распада племенного союза в связи с завоевательными войнами Немецкого феодального государства, возобновившимися с начала XII в., и с войнами Польского государства, усилившегося около 1120 г. при Болеславе Кривоустом, в отдельных регионах появились подобные формы господства⁶² .

У ободритов власть с древних пор принадлежала племенному князю и племенной знати. С VII в. племенной князь опирался в своем господстве на бурги. В X в. достигли полного выражения вотчины, являвшиеся экономической основой власти племенного королевства. В 965 г. Ибрагим ибн Яку б называл тогдашнего властителя ободритов Накона, главный бург которого находился в Мекленбурге (к северу от Шверина), наряду с Мешко в Польше и Болеславом в Богемии⁶³ , самым могущественным властителем славянских земель. В то время властитель ободритов считался вассалом императора Оттона I.

Большая часть местных крестьян жила в деревнях, и их можно сравнить со свободными крестьянами Саксонии до каролингского завоевания. Ободритские крестьяне сопротивлялись угнетению со стороны племенного князя и племенной аристократии, которые осуществляли двойную эксплуатацию, пытаясь использовать повинности и требовать услуг как для себя, так и одновременно для немецкого короля, короля Дании и церкви. В 1018, 1066 и 1092 гг. в результате крупных крестьянских восстаний правители ободритов были изгнаны из страны, а некоторые убиты. Возвращались они часто только через несколько десятилетий с помощью саксов или датчан. Следовательно, при всех достигнутых успехах развитие государства ободритов не было стабильным. Правда, последнему сильному королю ободритов Генриху из Альтлюбека (1093 - 1127 гг.) удалось создать большое государство, простиравшееся от Нижнего Одера до Нижней Эльбы, а на юге включавшее частично области на Хафеле. Однако восстания и борьба между преемниками короля - на фоне завоевательной политики Саксонского, Немецкого и Польского феодальных государств - привели в течение нескольких лет к упадку этого королевства и разделу его между названными государствами⁶⁴ .

⁶¹ Herrmann J. Tornow und Vorberg. Brl. 1966; ejusd. Die germanischen und slawischen Siedlungen; ejusd. Wege zur Geschichte, S. 386 - 415.

⁶² Die Slawen in Deutschland, S. 257 - 277, 356 - 367.

⁶³ Jacob G. Arabische Berichte von Gesandten an germanische Furstenhofe axis dem 9: und 10. Jahrhundert. Brl. 1927, S. 11 - 13.

⁶⁴ Подробнее см.: Die Slawen in Deutschland, Аnm. 19.

стр. 81

До сих пор еще невозможно выявить во всех чертах социально-экономическую структуру, лежавшую в основе развития славянских племен между Одером и Эльбой и превращения их общества в классовое. В некоторой степени однозначно можно определить лишь характер господства властителей бургов в Верхней и Нижней Лужице, начиная с IX века. В области сорбов на Эльбе и Заале также, вероятно, существовали аналогичные институты. Эта власть обладателей бургов имеет характер общественной структуры, которая уже выходит за рамки позднеродовой военной демократии и основывается на раннеклассовых отношениях эксплуатации и господства. Эксплуатация осуществлялась, очевидно, над самостоятельно хозяйствовавшими и зависимыми крестьянскими общинами, причем некоторые из них могли входить в более узкую организацию бургового владения, внутри которого господин или его уполномоченный непосредственно влияли на характер производства и повинностей отдельных хозяйств. Более отдаленные поселения облагались коллективными повинностями. Во второй половине X в. и там происходила дифференциация, по-видимому, посредством установления сошной повинности. Были хозяйства, имевшие одно рало, и хозяйства с несколькими ралами⁶⁵ . В области ободритов рало служило обычно мерой пахотной земли и единицей повинностей наряду с повинностями по дому или очагу. Внутри вотчин крестьяне, очевидно, вели хозяйство самостоятельно, причем использовали лошадь, что позволяло вдвое быстрее, чем с помощью вола, обрабатывать землю⁶⁶ . Главным средством господства и в области ободритов был бург племенного князя (короля) ободритов, а с XI в. - и бурги местной знати. Приобретение знатью собственности на землю и передача земельных участков зависимым крестьянам, без сомнения, играли известную роль и в структуре общества ободритов, хотя определить это в количественном отношении до сих пор еще невозможно.

В области лютичей крестьяне, начиная с IX в., укрепили свои позиции, утвердили свои права и установили в оборонительной борьбе против соседних феодальных государств уже отживавшие отношения военной демократии, а также особые племенные культы в форме храмового культа. Эта социальная структура сложилась на основе мобилизации широких народных масс в оборонительной борьбе и вместе с тем благоприятствовала такой мобилизации. Однако в конечном итоге эта структура, не создававшая достаточной концентрации прибавочного продукта и боеспособности княжеских бургов, привела к значительному отставанию по сравнению с соседними областями, в которых уже сложились феодальные производственные отношения и образовались феодальные государства. Поэтому во второй половине XI - первой половине XII в. союз лютичей полностью распался. Феодальные же отношения были навязаны племени извне, в первую очередь немецкой и польской феодальной знатью⁶⁷ .

Развитие социальной структуры у северо-западных славян происходило во внешней зоне синтеза так же, как у саксов, и, по мнению ряда исследователей, в течение некоторого времени внешне было в известной степени сходно с саксонским развитием⁶⁸ . Однако в отличие от саксов

⁶⁵ Brankack J. Studien zur Wirtschaft und Sozialstruktur der Westslawen zwischen Elbe-Saale und Oder aus der Zeit yom 9. bis zum 12, Jahrhundert. Bautzen. 1964, S. 228 - 230; Herrmann J. Siedlung, Wirtschaft und gesellschaftliche Verhaltnisse der slawischen Stamme zwischen Oder/NeiBe und Elbe. Brl. 1968, S. 180 - 183.

⁶⁶ Helmold. Chronica Slavorum, I, 12; об ободритах см.: Fritze W. H. Probleme der obodritischen Stammes- und Reichsverfassung und ihrer Entwicldung von Stammesstaat zum Herrschaftsstaat. In: Siedlung und Verfassung der Slawen zwischen Elbe, Saale und Oder. Giefien. 1960, S. 193 - 201, 212 ff.; Benthie n B. Die historisehen Flurformen des sudwestlichen Mecklenburgs. Schwerin. 1960.

⁶⁷ Соответствующие статьи об этом см.: Zeitschrift fur Archaologie, 1984, N 18, Hf. 1 - 2.

⁶⁸ Epperlein S. Volksbewegungen im fruhmittelalterlichen Europa in einer Skizze. In: Die Rolle der Volksmassen in der Geschichte der vorkapitalistischen Gesellschaftsformationen, S. 214 - 216,

стр. 82

в традициях северо-западных славян импульсы к развитию производительных сил под влиянием соприкосновения с античной культурой были значительно менее действенны. Предшествующее население - свевы, воспринявшие это влияние, - было уже очень незначительным и не могло оказывать серьезного воздействия на формирование экономической мощи славянских племен⁶⁹ .

Настало время поставить в науке общую проблему дифференциации собственности на землю. Основоположники исторического материализма рассматривали феодальное общество как такой строй, в котором частная собственность и частное право в качестве основы производственных отношений достигли по сравнению с рабовладельческим обществом более высокой ступени, а на этой ступени могла позднее зарождаться и капиталистическая частная собственность⁷⁰ . В аллоде были предпосылки, исходя из которых народные массы могли формировать новые общественные отношения со сравнительно более высокой динамикой развития. Спорным является вопрос, в какой мере в период разложения племенного общества у славян возникали индивидуальные формы собственности, т. е. индивидуальная частная собственность, которая могла привести к индивидуализации крестьянского производства, близкой, например, к той, которая существовала в области саксов.

Некоторые исследователи, ссылаясь на историю восточных славян, решительно отвергают возможность того, что славянская община VII - XI вв. состояла из самостоятельно хозяйствующих крестьян, обладавших правами собственности или владения на землю⁷¹ . Известные в настоящее время источники не позволяют ни решительно утверждать, ни категорически отвергать такие представления. Наши наблюдения над источниками свидетельствуют о том, что в течение ряда поколений в славянских деревнях в одной и той же местности существовали дворовые союзы, хозяйственные единицы, с которыми были связаны определенные права. С другой стороны, не вызывает сомнений, что владетели бургов (таких, как Торнов) обладали в сфере своего господства правом собственности на землю. Такое же положение занимали, как следует предположить, и князья ободритов⁷² .

Внутри владений и округов должно было существовать членение собственности или владения, которое отчасти сводилось к ралу как единице меры обрабатываемой земли, что явствует из Ниенбургского фрагмента, отражающего отношения на рубеже I - II тыс., а также из померанских грамот XII века. Нет сомнений также в том, что диалектика "собственность-владение", которая в результате римско- германского синтеза привела к диалектике аллод - феод (крупная феодальная земельная собственность - крестьянское владение, барское поместье или вотчина - крестьянское хозяйство), не получила однозначного выражения. Это относится, впрочем, и к Саксонии до франкского завоевания. Аллод, в том числе саксонский, был сначала недифференцированной единицей собственности и владения. Под влиянием надстроечных структур - государства и идеологии - в средней зоне синтеза на этой основе в сравнительно короткое время происходила адаптация, которая в разных регионах северо-западных славянских областей достигала различной степени. Князья ободритов и других племен сравнительно быстро восприняли эти условия, заключили союз с немецкой феодальной знатью и участвовали в формировании феодальных отношений по франко-саксонскому образцу.

⁶⁹ Herrmann J. Herausbildung und Dynamlk der germanisch-slawischen Siedlungsgrenze in Mitteleuropa. In: Die Bayern und ihre Nachbarn. Vol. 1. Wien. 1985.

⁷⁰ Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 3, с. 63. О связи соответствующих представлений с проблемой формаций см.: Herrmann J. Allod und Feudum, S. 135 ff.

⁷¹ Donat P. Zur Frage des Bodeneigentums bei den Westslawen. In: Jahrbuch fur Geschichte des Feudalismus. Bd. 4. Brl. 1980.

⁷² Fritze W. H. Op. cit, Anm. 67.

стр. 83

В Верхней и Нижней Лужице хозяйственная мощь и плотность населения были столь значительными, что для успешного переселения из западных областей почти не оставалось возможности. В конце XII и в XIII в. лужичане и мильчане решили проблему этнически смешанного общества и утвердились там в качестве национального меньшинства⁷³ .

С конца XI - начала XII в. у северо-западных славян образовывались зачатки торговых поселений на основе привилегий, предоставлявших относительную самостоятельность от властителей бургов и племенных князей. Причины такого замедленного развития надлежит еще подвергнуть дальнейшему анализу. Однако два общих корня этих явлений несомненны: во-первых, структура собственности и социальная структура славян па территории между Одером и Эльбой затрудняли, очевидно образование особого социального слоя, опирающегося на собственную экономическую основу. Тем самым стало невозможным и развитие ремесла или иного предпринимательства вые округов бургов. Возникавшие торговые колонии были чужими (Альтлюбек, Бранденбург). (Мы не касаемся здесь особого случая - образования приморских торговых мест, таких, как Щецин и Волин). Во-вторых, значительная часть прибавочного продукта, которая могла бы служить основой данному развитию, концентрировалась в центрах светской и духовной знати Немецкого и Польского феодальных государств. Магдебург, Мейссен, Цейц, Мерзебург, Гамбург, Бремен и др. основывали свою мощь на эксплуатации северо- западных славянских племен. Следовательно, существовал ряд влияний и условий, которые, взаимопересекаясь, от столетия к столетию попеременно создавали все новые сферы напряжения и обусловливали социальную структуру северо-западных славян.

Основная же тенденция шла, как и в других областях внешней зоны синтеза, в сторону развития феодального классового общества. Однако из-за ярко выраженных традиций родового общества эта основная тенденция проявлялась в ряде случаев либо очень медленно, либо вообще не проявлялась (вильцы, лютичи). В других случаях ход развития наталкивался на трудности вследствие двойной эксплуатации (местной знатью и феодальной знатью других государств, особенно Немецкого). Специфической формой землевладения, внутри которого происходило возникновение отношений феодальной эксплуатации, было, очевидно, господство властителей бургов.

* * *

Образование феодальных общественных отношений в Центральной Европе, в частности на территории между Эльбой и Одером, было, следовательно, в значительной степени связано с франкским феодальным развитием и германо- римским синтезом. Связь со славяно-античным синтезом в области Дуная была менее ярко выражена. У племен, которые традиционно были связаны с этим регионом, существенные предпосылки полного развития феодального общества были менее благоприятными, чем при франко-романском развитии. Периодизация образования феодального общества в средней зоне синтеза, в Западной и частично в Центральной Европе, разрабатывалась в многочисленных дискуссиях и легла в основу работы над первым томом "Германской истории"⁷⁴ ; в соответст-

⁷³ Brankack J., Metsk F. Geschichte der Sorben. Bd. 1. Bautzen. 1977; Die Slawen in Deutschland, S. 443 ff.

⁷⁴ Deutsche Geschichte. Bd. 1. Brl. 1985. Иного мнения придерживается Э. Мюллер-Мертенс. Он, равно как Е. М. Штаершщ и ряд других советских историков, высказывает мнение, что римское рабовладельческое общество уже в III в. превращалось в феодальное. М. Я. Сюзюмов назвал ошибочным представление о германо-романском или славяно-византийском синтезе (Средние века. Вып. 31, с. 20 ел.). Напротив, А. Р. Корсунский полагал невозможным считать позднеантичное общество феодальным (Корсунский А. Р. Проблемы революционного перехода от рабовла-

стр. 84

вии с данной там периодизацией переход к феодализму проходил в три или четыре этапа:

первый этап, 375 - 486 гг., характеризуется уничтожением мощи античного рабовладельческого государства, возникновением племенных государств, усилением тенденций развития феодального общества при одновременном развитии промежуточных структур, основанных на аллодиальной собственности свободных крестьян;

второй этап, 486 - 614 гг., характеризуется становлением Франкского государства и началом формирования основных классов феодального общества на основе аллода и феода. Парижский эдикт 614 г. представляет собой известное завершение этого развития с точки зрения организации господствующего класса;

третий этап, 614 г. - начало VIII в., характеризуется расширением феодального землевладения, ростом подчинения свободных крестьян-аллодистов, созданием церковной иерархии и - к началу VIII в. - феодальной ленной системы;

четвертый этап, с начала VIII по начало IX в., характеризуется установлением феодальных производственных отношений, иногда в ходе вооруженной борьбы со свободными крестьянами в империи Каролингов⁷⁵ . На четвертом этапе началась одновременно феодализация "внешней" зоны синтеза, в которой жили северо-западные славянские племена, на чьи (по своей тенденции однородные, но в деталях отличающиеся) формы развития было указано выше.

Из сказанного вытекает, что если соглашаться с принципиальным единством развития славян и германцев в I - начале II тыс. (хотя бы в самых общих чертах), то невозможно представить себе тот архаизм общества у восточных славян, о котором пишет в своих книгах И. Я. Фроянов⁷⁶ .

дельческого строя к феодальному в Западной Европе. -Вопросы истории, 1964, N 5). Так же полагают Дитер и Гюнтер (Dieter H., Gunther R. Romische Geschichte, Anm. 38).

⁷⁵ Deutsche Geschichte. Bd. 1, S. 199; Muller-Mertens E. Einleitung, S. 36 if., Anin. 54.

⁷⁶ Фроянов И. Я. Киевская Русь. Очерки социально-экономической истории. Л. 1974; его же. Киевская Русь. Очерки социально-политической истории. Л. 1980.