К ПРОБЛЕМЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ

Актуальные публикации по вопросам школьной педагогики.

NEW ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ


ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ: новые материалы (2024)

Меню для авторов

ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему К ПРОБЛЕМЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2007-10-24
Источник: http://portalus.ru

От редакции. Вниманию читателей представляется диалог доктора исторических наук, профессора В. И. Косика и редактора журнала, кандидата филологических наук, доцента Р. С. Бозиева. Затронутая проблематика представляет значительный интерес для работников отечественного образования.

Р. Б. Р. Б. Проблема исторической памяти не нова - она вновь и вновь возникает на переломных этапах социального развития общества. Я бы назвал отношение к своей истории тем оселком, на котором можно проверить уровень самосознания народа. Как он воспринимает свою историю? Умеет ли извлекать из нее уроки? Вот вопросы, ответы на которые помогут получить представление о степени цивилизованности российского общества.

В нашем Отечестве нет недостатка в историках или людях, пытающихся заниматься историческими изысканиями. Но не все золото, что блестит. Стоит только включить телевизор или пройтись вдоль книжных развалов, просто диву даешься, каких только не напридумывали хлестких названий и самых невероятных теорий.

В. К. Если раньше каждый считал себя знатоком в педагогике, медицине и международных отношениях, то сейчас все стали еще и историками! Страшно становится, когда какой-нибудь новый "Герострат" заявляет, что вся история России не что иное, как историческая клякса. Хотя чему удивляться, чего не скажешь, когда желаешь прослыть спасителем Отечества. И многие ведь "становятся". Их количество просто пугает, наша страна продолжает вместо "платонов" и "невтонов" очередных "спасителей" рождать. И каждый из них старается если не переделать, то просто подогнать и вогнать историю в мир своих идей. Сама историческая память сделалась предметом "торга".

Можно понять строителей нового мира, "инженеров человеческих душ", когда ставкой было коммунистическое завтра. Можно понять и своеобразную двудомность того же интеллигента, помогающую ему сохранять способность мыслить иными категориями, не давать закостенеть собственному мировоззрению под прессом идеологической догмы. Можно понять и чрезвычайно развитую рефлексию интеллигенции, чьи благие намерения нередко приводили к обратным результатам.

Раз можно понять все это, то не следует удивляться "чудесам" в истории. И если народ является творцом истории, то историки - ее своеобразные интерпретаторы, чем обусловлены соответствующие метаморфозы, сиречь подмены.

Первая - в сущности, у нас утвердилась депрессивная модель истории, что создает комплекс вины со всеми вытекающими последствиями.

Вторая - творцом "истории" становится не народ, а сам историк, "произвольно" тасующий факты, события, сюжеты, отсекая все, что не укладывается в его схему.

Третья - у нас есть социально-экономическая история, история общественно- политической мысли и прочая и прочая, но практически нет истории России, славянства, где стержнем бы выступали духовность, русское православие, вера. В результате наша история, грубо говоря,

стр. 87


--------------------------------------------------------------------------------

не отличается от истории любой другой страны - тот же дозированный или рамочный набор цифр, дат, прогрессивных преобразований и "реакционных устремлений".

Четвертая - творцом истории является не народ, не историк, а литература, призванная "глаголом жечь сердца людей". Тот же XIХ век - предвестник революции - больше известен нам по обличительным крайностям писателей, "стонам рабов" и "топоту взяточников". Именно в том столетии или несколько раньше начался процесс отторжения исторической памяти у России, ставшей пожинать первые плоды европейского просвещения. Эта метаморфоза продолжалась и весь XX век.

Пятая - партийность или идеологизированность истории со всеми соответствующими выводами.

Шестая - история пишется "на заказ".

Седьмая и последняя - утвердилось мнение, что история должна чему-то учить, но ее задача в ином, в сохранении памяти.

Все это относится прежде всего к учебникам истории. В XX в. превалировал классовый подход к истории. В конце уходящего тысячелетия история человечества постепенно растворяется в "мировом океане ценностей", где национальное расплывается в интернациональном, традиции - в этнографии, социальное - в абстрактном человеке. В итоге философия вытесняет историю. Вероятно, этот процесс необратим, если только забыть о том, что "все болит у древа жизни". Равным образом нашей стране, - если мы ратуем за общечеловеческие ценности, - нужно отбросить как ветошь ее жизненные и стратегические интересы в ее внешней и внутренней политике. Но почему же цивилизованный Запад не спешит расстаться со своими геополитическими планами?

Р. Б. Совершенно с Вами согласен. Добавлю только некоторые свои соображения. Мы, благодаря нашей достаточно обширной школьной программе, очень неплохо знаем всемирную историю, историю Древнего мира, средних веков, историю классовой борьбы, освободительных и захватнических войн во всем мире. И ничего в этом плохого нет, но... Во всем этом калейдоскопе народов, событий потерялся целый мир - наше собственное Отечество с множеством народов, языков, культур. Я помню, еще в школе задавался вопросом о том, почему оно представлено столь скудно в программе и почему мы вообще не изучаем историю моего - балкарского - народа.

Складывается впечатление, что весь мир развивался и развивается сам по себе, а Россия только временами появлялась на арене истории.

Далее, в Вашем высказывании есть моменты, которые меня несколько насторожили. Как профессиональный историк, говоря о России, Вы не случайно сказали именно об истории "славянства, где стержнем бы выступали духовность, русское православие, вера". Возможно, это навеяно трудами К. Леонтьева, который пытался рассматривать мир и Россию только в русле "византизма", т.е. - православия. И страшно боялся Европы, в которой он видел "опасные" тенденции развития демократии. И сейчас появились труды весьма уважаемых ученых, которые предлагают объединять народы России вокруг триединства - православия, народности, самодержавия. А где же другие народы, другие традиционные религии нашей страны? Возникает вопрос, думается, вполне резонный, не в таком ли подходе ученых, политиков, чиновников во многом лежит корень многих наших бед? Русские видят только свою историю с монголо-татарским игом, завоеваниями Сибири, Казанского ханства, Кавказа и т.д., и т.п. Татары пишут свою, кавказские и другие народы свою историю. И нет ли здесь попыток возродить Российскую империю с "православием, народностью и самодержавием"? Думается, мало кому эти попытки, да и

стр. 88


--------------------------------------------------------------------------------

сама идея покажутся привлекательными и приемлемыми - и народы, и времена уже другие.

Теперь о литературе, как творце истории. Думается, обижаться на нее грешно, и особенно на "золотой век" русской литературы, которая по праву стала достоянием всего человечества. Дело в том, что природа не терпит пустоты, и если историки по каким-либо причинам пытаются искусственно замалчивать или искажать те или иные периоды, события, факты, в дело вступает литература. Для меня А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов, Л. Н. Толстой гораздо более квалифицированные объективные историки Кавказа, нежели "певец" казачьего войска Щербина и ему подобные. Читая произведения классиков, я получаю огромное эстетическое наслаждение и много нового узнаю об истории, быте и психологии кавказских народов. Изучая же труды последних, испытываю чувства неприятия и стыдливости, прежде всего за них, за неправду и неуважение к народам, о которых они говорят.

Не вижу ничего плохого в том, что литература вторгается в "епархию" историков, более того, мир и история от этого становятся только богаче и красочнее.

Резюмируя свои слова, хочу предложить обсудить вот какой вопрос: а может, следует подумать о создании концепции единой истории Российского государства, где были бы представлены судьбы всех народов нашей великой Родины? Это дало бы возможность каждому чувствовать себя не просто жителем страны, но ее гражданином, равным другим. Тогда, возможно, многие политики и государственные деятели, выступая с высоких трибун, перестанут путаться и ошибаться, называя тот или иной народ.

В. К. Сама историческая память России содержит немало истин, которые соотносятся с извечными ценностями и имперскими интересами. Я не напрасно использовал слово "империя". Все дело в том, что бытие великой славяноазиатской державы уже заключает в себе многополюсность истории и аксиоматичность некоторых ее свойств. Так, сравнительно недавно у нас было в ходу уподобление России "тюрьме народов". Потом это определение плавно реконструировалось в русский национализм и даже в "империю зла", вплоть до того, что сама государственная политика явно и неявно объявляется националистической, имперской в том же славянском вопросе.

Но политика многонациональной России, пока еще раскинувшейся от Тихого океана до северных морей, может быть только имперской, российской, в которой все национальности по закону имеют защиту. Сила России в ее культуре, в которой каждый населяющий ее народ обретает свое имя и богатства творческой мысли и дела своих соотечественников, прежде всего русских. Мощь России в ее языке, который скрепил наши многонациональные пространства. У нас есть балкарцы, башкиры, буряты, евреи, татары, мордва и якуты, но для Европы все они - "русские". Мы "нужны цивилизованному миру", когда требуется срочная помощь для решения "общечеловеческих вопросов". Собственно говоря, Россия нужна Европе, но - контролируемая. Революционное разрешение этой проблемы отнюдь не тот вариант, который может устроить Запад, где не допускают мысли о возможных у него потрясениях и жертвах.

Можно пойти другим путем: самый короткий и эффективный - через "защиту прав человека". И здесь я бы не хотел обойти русский вопрос, т.е. русский национализм, о котором спорят давно. Суть его не в "жидах" или масонах, а в строе мысли населяющих Россию народов. Разрушить российское сознание, создать новую систему ценностей - суть той "тихой войны", наблюдаемой сейчас. Причем здесь следует не забывать органическое неприятие у некоторых народов российского, имперского мировоззрения, борьбу с которым они начали весьма давно.

стр. 89


--------------------------------------------------------------------------------

Пользуясь всем этим, а самое главное - девиантной расслабленностью внутренней политики Центра, приведшей уже к формированию феодальных вотчин-республик, Запад с его "пятой колонной" во многом преуспел. Осталось немного: нейтрализовать имперский или российский национализм, после чего мир обретет новых "ситуайенов". На территории бывшей России возникнет множество карликовых земель-членов ООН, а самым крупным государственным образованием останется Украина, активно разрабатываемая европейскими стратегами.

Р. Б. Значит, все-таки "империя"! Вот здесь я с Вами согласиться никак не могу, даже если попытаюсь понять всю условность, которой прикрывается употребление данного термина. Если историк Вашего уровня считает, что страну от развала может спасти только империя и имперское сознание русского народа, тогда что же удивляться разговорам простых малообразованных граждан. На мой взгляд, есть в таком подходе некая ностальгия по второй половине 1930-х - началу 1950-х гг., когда так называемый "кавказец" И. Сталин всю страну построил в одну шеренгу. Думается, говорить надо не об империи и имперском сознании, а о возрождении гордости и ответственности за свою страну, и для этого совсем не нужны амбиции и квасной патриотизм. Каждый гражданин, каждый народ должен быть защищен своей родиной и физически и духовно. Только осознание того, что мы все разные, но равные и близкие, может быть основой для строительства сильной державы. И здесь неоценима роль истории и исторической памяти.

В. К. Рассматривая вопрос об исторической памяти, можно затронуть и трудный вопрос о сущности/характере того или иного государства. Вначале позволю себе небольшое "лирическое" отступление. Как широко известно, в русском языке есть существительные и прилагательные. Причем вторые, показывая "изменчивость" свойств первых, отнюдь не могут "изменить" наше представление об их "сущностном" содержании. В социально-политическом смысле можно говорить о тех же Франции или Германии, как феодальных, имперских или республиканских странах, но символ прогресса пронизывает историю дочерей Римской империи. Разумеется, есть и психологические характеристики народов. У стран - природные. Все они будут наполнены различным содержанием. Но "символ" будет один - прогресс или "коммунизм" с его уравнительно разлитым "благоденствием". В определенной степени это "подражательство", прерываемое "революциями" мирового порядка, относится и к России. Сложность и в том, что она является империей, как по размерам территории, так и по многочисленности живущих в ней "племен". В то же время, будучи созданной русским народом, страна в своих сущностных характеристиках "удивляет" европейцев сочетанием "азиатского" деспотизма с терпеливостью населения, рассеянного на огромных пространствах. Тот же царизм диктовал общие для всех основные правила жизни в империи с учетом традиций и политической ситуации, строго конкретной в каждом случае - казачество, исламские нации, польский вопрос, малые народы - примерам несть числа. Многие народы продолжили свою историю в хрониках тогдашней России.

Сила Москвы, ее царей может быть охарактеризована как тоталитаризм. Тогда как поступать с той же Грузией, Арменией, свободу которым принесли русские штыки? Можно возразить, что они выбрали меньшее зло. Допустим. Но, в конечном счете, народы этих стран сохранили свою жизнь.

Что делать с той же Грецией, с Болгарией, с Сербией, государственность и свобода которых исторически связаны с православной Россией? Конечно, и здесь можно увидеть завоевательные устремления России, ее мечты стать преемницей

стр. 90


--------------------------------------------------------------------------------

великой Римской империи. Но не стоит забывать тривиальную мысль о том, что эта политика держалась на стратегических интересах России, где не последнюю роль играла общность религии. И не "вина" России, что миф, превращаясь в реальность, терял свою прежнюю привлекательность.

Р. Б. А нужно ли вообще что-то "делать" со всеми этими государствами, которые Вы назвали? И почему мы все время пытаемся взять на себя мессианские функции? И не пора ли просто подумать о том, как хорошо жить и не искать возможности осчастливить весь мир? У балкарцев есть поговорка, которая, как мне кажется, весьма уместна в данном контексте. Она гласит следующее: "Себе не мог наметать и копешки, а другим пытался сложить скирду". Не уподобляемся ли мы этому незадачливому аграрию? И потом, я не очень здорово понимаю фразу "созданная русским народом страна". Что это означает? Страна создавалась или строилась совершенно конкретно для каждого народа - одни народы входили в состав России добровольно, других присоединяли насильно и т.д. Страна не создавалась из ничего, народы нашей страны жили на своих территориях испокон веков. Русские "собирали" страну, и за это русскому народу низкий поклон.

В. К. Есть пословица о том, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку. В сфере истории это правило не действует. Все мы, историки, купаемся в теплой воде "государственной" истории и моржуем в льдинах национального бытия. Мераб Мамардашвили, этот "анфан террибль" в философии, как-то заметил, что не следует и заходить в реку, так как мы уже находимся в ней. Но все же здесь больше остроумия "страдальца", нежели мудрости, тем более восточной. Сама историческая истина в настоящее время приобретает ассимиляционный характер, где доминирует всечеловеческая система ценностей. Косвенным примером может служить всплеск интереса к постфакторному моделированию истории, что в русском языке обозначается одним емким архаизмом "кабы".

Далее: в наше время выходят десятки, сотни книг по отечественной, славянской, мировой истории. Все так, труды есть, но разница в их тиражировании огромна - от нескольких сотен экземпляров научного исследования до многокрасочных томов, содержание которых зачастую вызывает ассоциацию с фантастикой, но отнюдь не с наукой. Возможно, народу книг по славянской проблематике - в широком смысле этого слова - не нужно, как говаривал один из незабвенных героев "Тройки" братьев Стругацких. Конечно, не нужно, если идет сложный и чрезвычайно трудоемкий, длительный процесс по "излечению" России. Рецептов много, но постоянным ингредиентом того или иного лекарства всегда будет наша политическая история в форме "истории болезни".

В свое время Александр III заметил: "Я понимаю одну политику: извлекать из всего все, что нужно и полезно для России, и меньше женироваться для извлечения этой пользы, а действовать прямо и решительно. Никакой другой политики не может быть у нас, как чисто русская и национальная; никакой другой политики быть не может и не должно". Да это чистейшей воды национализм, может пылко воскликнуть какой-либо российский интеллигент, страдающий за российскую историю, в которой было немало подлого, низкого, рабского. Все так и не так. Достаточно вспомнить, что искание "новых небес" привело к обрушению не только самого народа в пропасть беспамятства, но и его новой "интеллигенции". Мне было горько услышать в Софии на международной конференции утверждение украинского историка о том, что болгарам не следовало бы получать свободу из грязных рук царской России.

Вспомним и панславизм, обряженный в форму "общеславянского союза". Здесь

стр. 91


--------------------------------------------------------------------------------

можно и должно возразить: а что такое этот "союз", как не ширма, за которой скрываются экспансионистские, зловещие замыслы России?! Этот вопрос-утверждение довольно стар и заштампован, и тем не менее довольно живуч. Достаточно вспомнить слова Сталина, сказанные им 28 марта 1945 г.: "Мы, новые славянофилы-ленинцы, славянофилы- большевики, коммунисты, стоим не за объединение, а за союз славянских народов. Мы считаем, что независимо от разницы в политическом и социальном положении, независимо от бытовых и этнографических различий все славяне должны быть в союзе друг с другом против нашего общего врага - немцев. Вся история жизни славян учит, что этот Союз нам необходим для защиты славянства" (Хранить вечно. N 6. 29 сентября 1999 г. С. 3).

В сущности, Сталин здесь выступил продолжателем Константина Леонтьева с его мыслями о славянской конфедерации под эгидой России. Он четко и грозно писал: "Образование одного сплошного и всеславянского государства было бы началом падения царства русского. Слияние славян в одно государство было бы кануном разложения России. "Русское море" иссякло бы от слияния в нем "славянских ручьев"... Россия чисто славянскою державой никогда не была... ее западные и восточные владения, расширяя и обогащая ее культурный дух и ее государственную жизнь, стеснили ее славизм разными путями... Чисто славянское содержание слишком бедно для ее всемирного духа".

Оставляя в стороне евразийские мотивы, здесь следует выделить либеральную воду "ручьев" и непосильную тяжесть славянства для России, политико-экономические возможности которой и тогда, и сейчас далеки от идеала. Собственно говоря, и само русло "славянских ручьев" менялось и меняется довольно часто; мы все свидетели той "аномалии", когда вода в них потекла вспять! Видимо, прав был Ф. М. Достоевский, который писал еще в далеком 1877 г.: "Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия - страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации".

Если эта "цивилизация" заключается в растворении истории России и славянства в политической водице общечеловеческих ценностей/двойных стандартов, то слова Достоевского правдивы и сейчас.

Р. Б. Я вообще сторонник того, чтобы все народы объединялись, и в этом, как мне кажется, единственный и реальный путь и итог развития человечества. Но вместе с тем никак не могу отрешиться от мысли о присутствии в подходе к этому вопросу двойного стандарта. Я, как Вы хорошо знаете, вырос и воспитан на русской культуре, она для меня родная, своя. Но меня все время не оставляет ощущение того, что отношение ко мне и другим неславянам в нашей собственной стране не совсем такое, как к представителям славянских народов из других государств. Мы словно не чужие, но в то же время и не совсем свои. Вы видите своих родных не в нас, с которыми живете не одну сотню лет, а в других - славянах, которые на самом деле гораздо дальше (даже кровно), чем мы. Если исходить из этой логики, все тюркские народы должны собираться вместе, монголоязычные вместе и т.д., и т.п. Но ведь Землю на куски не разрежешь и с собой не унесешь, следовательно, собрать народы по языковому, конфессиональному или иному признакам в одном месте невозможно. И, думается, пытаться делать это совсем не нужно. Историческая память не должна тянуть нас назад, наоборот, она должна быть для нас уроком на будущее.

В. К. При рассуждениях об исторической памяти у нас, случается, бывает странная амнезия: мы хорошо помним

стр. 92


--------------------------------------------------------------------------------

традиционный набор стереотипов, позволяющих легко воспроизводить те или иные схемы, но "забывать" при этом иные сюжеты. Так, хотелось бы привести ту мысль, что наша российская история всегда воспитывала борцов, а уж где-то потом человека, опять- таки стоящего на перепутье между культурой и цивилизацией. При этом забывается, что вочеловечивание образования не ограничивается школой, - средоточием традиционной культуры всегда были храмы, духовные очаги России, как, например, Оптина Пустынь. Вслед за Константином Леонтьевым и Иваном Ильиным можно и нужно воскликнуть: а так ли необходим нам тот прогресс, если он разрушает гармонию человека, ведет к историческому беспамятству. Это сложнейший вопрос для россиян, многие из которых, не утратив доверчивой веры в атеизм, в "плохую" отечественную историю, надеются обрести место своей Родины в европейской истории.

В наше разнополюсное российское время некоторые, а таких становится все больше, спасением считают религию, духовное восхождение, стремление к Богу. Одна надежда остается на Церковь и учителей-подвижников, отдающих себя, не мудрствуя, детям, будущему России. Да и здесь сложностей хватает: наше светское государство не хочет вспоминать, что слово "светское" не означает безрелигиозное; молодежь, хотя и заявляет в своем большинстве о принадлежности к православию, но, судя по социологическим опросам, ее вера "размыта"; преподавательский состав в своей массе уже воспитан в атеистическом духе, в лучшем случае принимая идею всемирного Разума или абстрактного Бога. И в этой ситуации чрезвычайно важно, чтобы бытие человека определяло не безличное сознание, а именно духовное начало, позволяющее быть творцом, а не рабом чужих "новшеств", в какой бы красивой упаковке они ни преподносились. Отдавая должное христианству в истории человечества, замечу лишь одно: процесс атомизации личности, если его не остановить, грозит уже ее деградацией всем людям. И единый рецепт для "излечения", приемлемый для всех, найти чрезвычайно трудно. Прежде всего надо ликвидировать многочисленные исторические завалы, воздвигавшиеся на этом пути на протяжении тысяч лет. И надо перестать искать "новые небеса".

Р. Б. Мы несколько углубились в богоискательство, а вернее, опять в православие. Вопрос веры - вопрос очень личный, глубокий. А мы, вслед за нашими некоторыми церковными иерархами, уже начинаем агрессивно нападать на учителей- атеистов. Что-то становится страшновато и начинает веять средневековой жутью. Мне бы, например, не хотелось, что бы кто-либо толкал меня или детей делать только то, что кому- то кажется единственно правильным. Более того, я сейчас на секунду представил себе реакцию наших читателей, если бы я, так же как и Вы, напористо и непрестанно заговорил сейчас об исламе, Аллахе...

Давайте все-таки оставим дела религиозные служителям культа (тем более что они и сами сейчас достаточно активно работают и в политике, и в экономике, и во многих других сферах) и вернемся к тому, что нам ближе и в чем мы считаем себя профессионалами - к вопросам образования и науки.

В. К. Развивая тему образования, просвещения в первоначальном смысле этих понятий, можно обратиться к теме национальной, в частности русской школы, которая уже на протяжении более ста лет периодически обсуждается в педагогическом сообществе. В наше время, когда появляются всевозможные национальные учебные заведения, сам термин "русская школа" не представляется удачным и может рождать мысли о некоем провинциальном национализме. Однако это понятие, думается, надо трактовать прежде всего как воспитание молодого поколения через русскую культуру, имеющую

стр. 93


--------------------------------------------------------------------------------

непреходящее значение для всех российских народов в деле приобщения к достижениям человечества. Начало возрождения России, ее школы, традиций национального образования связывается с отбором всего ценнейшего, что накопила дореволюционная и советская школа, с исследованием русской педагогики в изгнании, создавшей в 1920-х гг. русские школы в Белграде, Софии, Праге и других городах мира, обогатившей теоретические изыскания в этой сфере.

Р. Б. Мне очень близки эти мысли, более того, полагаю, что только на этом пути страна и система нашего образования могут найти ответы на многие вопросы, мучающие наших педагогов. Должен сказать, что изучение государственной образовательной политики на Кавказе в XIX-XX вв. дает мне основание утверждать, что в те давние времена в этом сложнейшем регионе проводилась достаточно гибкая работа в сфере культуры. Она учитывала особенности не только региона, но и каждого народа в отдельности. Достаточно хотя бы просмотреть циркулярные документы администрации края и отчеты попечителей учебного округа, чтобы убедиться в этом. Современным чиновникам от образования было бы совсем нелишне ознакомиться с такого рода документами. Вместе с тем, думается, будет справедливо, если будет изучаться и опыт других государств.

В. К. Опыт русской зарубежной школы и педагогической мысли в основном представляет объект для проведения научных изысканий, конференций, защиты диссертаций. Пожалуй, несколько иначе обстоит дело прежде всего с опытом дореволюционной школы. Активно используют богатства российской истории, традиционной русской школы преподаватели не только столичных, но и провинциальных вузов.

Количество действующих русских школ еще невелико. Сказывается здесь и осторожность властей, и определенная разобщенность сторонников этого движения с центрами в Москве и Санкт-Петербурге. Однако уже сам факт возрождения идеи русской школы и начала ее практического воплощения в жизнь заслуживает самого серьезного и пристального внимания. И глубоко заблуждаются те, кто видит в ней только сарафаны и березки. Дело обстоит совсем не так, хотя случаются и "сарафаны". Так, есть теория, разработанная рядом российских ученых, например В. В. Зеньковским. Есть опыт прошлых и нынешних лет. И самое главное, давно пора избавиться от страха быть обвиненным в национализме только потому, что ты заявляешь себя русским человеком, россиянином, имеющим право на собственное мироощущение.

Нужно вспомнить и К. Н. Леонтьева, в чьей судьбе сказался рок Кассандры. Бешено модный лет десять тому назад, он вновь сейчас забыт многими из тех, кто цитировал его. Хотя пророчества Леонтьева о России, мысли о памяти истории, культуре и цивилизации, прогрессе и культуре, либералах и охранителях и сейчас актуальны, сохраняя свою свежесть и ценность для думающих людей, для нас с вами, связавших свою профессию с историей.

Р. Б. И опять с Вами согласен. Русскую национальную школу необходимо возрождать; если этого не случится, если не будет иметь права на свою школу титульная нация страны, то другие об этом не смогут даже мечтать. Каждый народ имеет право на развитие своей культуры, неотъемлемой частью которой является школа. Но при этом не хотелось бы, чтобы это стало тотальным явлением или приняло "сарафанно-лубочную" форму. Это проблема наисложнейшая и требует серьезного рассмотрения на самых разных уровнях.

Публикацию подготовил Е. В. Кондратенко


Новые статьи на library.by:
ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ:
Комментируем публикацию: К ПРОБЛЕМЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ

© Е. В. КОНДРАТЕНКО () Источник: http://portalus.ru

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.