История образования и воспитания в Китае

Рецензируемое издание - первый монографический труд по истории школы и педагогики Китая, выполненный отечественным китаистом. Н. Е. Боревская на основе солидной источнике вой базы знакомит читателя с яркой и богатой историей образования в стране, которая с давних времен придает исключительно высокую значимость мудрости, учености, книжности. Достаточно процитировать переведенные автором строки из "Наставления в учебе" (X в. н.э.): "Богатым не нужны прекрасные поля, в их книгах все - и злаки, и земля. Не нужно строить им красивые дома - есть в книгах тех златые терема. Женившись, не ищи служанок милых - в учебниках найдешь их яшмовые лики. Из дома выйдя, не грусти, что свиты нет, - ведь в книгах несть числа карет. И ежли отрок тверд в стремленьи строить жизнь, - пусть, сидя у окна, постигнет Шестикнижие" (сборник конфуцианских текстов).

Архитектоника книги точна и логична. Первая глава посвящена философским основам китайской педагогики. В ней в исторической ретроспективе рассматриваются ключевые позиции философско-педагогической мысли, которые обусловливали во все времена видение правителями Китая роли и места образовательных учреждений в духовной, политической и экономической жизни страны. При этом автор исходит из того, что наиболее влиятельной, теоретически законченной и оптимально встроенной в государственную систему Китая оказалась педагогическая практика конфуцианства: эта философская доктрина сыграла ведущую роль в формировании базовых концепций китайской педагогики и сохранила свою актуальность в новой и новейшей истории. Поэтому наиболее полно и систематизирование в книге изложены конфуцианские представления о природе человека, воздей-


--------------------------------------------------------------------------------

* Боревская Н. Е. Очерк истории школы и педагогической мысли в Китае. М: ИДВ РАН, 2002.

стр. 108


--------------------------------------------------------------------------------

ствии на него воспитания, очерчены идеалы личности и, соответственно, цели обучения.

Отдельный раздел посвящен специфике педагогического процесса в Китае. Автор подробно раскрывает содержание классического образования, показывая его сильные и слабые стороны. Среди первых - глубокая и разносторонняя разработанность цикла гуманитарных дисциплин; в числе вторых - догматизация и, как следствие, сужение философского кругозора учащихся и ограничение естественнонаучных знаний. Традиционным стержнем педагогического процесса в Китае служило нравственное воспитание, что, как показано в монографии, играло амбивалентную роль, ибо на протяжении истории оно не раз подменялось идеологической социализацией (в памяти нынешних поколений еще не стерлись эксцессы "культурной революции" в Китае). Интересен для читателя и китайский опыт эстетического воспитания, содержащий существенный этический элемент.

Чрезвычайно информативен небольшой раздел о философской концепции знания и дидактических методах китайской педагогики. В нем раскрыта взаимозависимость таких ключевых понятий, как знание и действие, рациональное и чувственное. Большой интерес представляет теоретическое своеобразие традиционной китайской методики обучения и усвоения знаний, в которой доминируют обучение в соответствии с особенностями ученика, направляющая, а не указующая роль учителя, равнозначимость освоения материала и размышления над ним. широта кругозора при целенаправленности обучения.

В работе показаны особая роль и значимость воспитания и обучения в политической культуре Китая. Это связано с тем, что стержнем конфуцианства является социально-этическое учение, в системе ценностей которого социальная функция образования выходила на передний план. Практическое отождествление и теоретическое сращивание функций государственного управления и воспитания народа оцениваются автором в качестве характеристической особенности древнекитайской философской, социально- политической и педагогической мысли. Именно поэтому в отличие от большинства европейских стран, где школы возникали как негосударственные институты, в Китае они изначально создавались при императорских Палатах (Приказах): статус государевых (а впоследствии государственных) служащих имели учителя и даже учащиеся высших школ; имело место уникальное в мировой практике явление сращивания обучения и отбора кадров.

В книге полно и систематизирование изложен процесс формирования и становления системы государственных и негосударственных учебных заведений Китая. Описание их форм, типов, масштабов на протяжении веков дает зримое представление о трансформациях в этой сфере и в то же время о чрезвычайной устойчивости и консервативности китайской образовательной системы.

Особый интерес представляет рельефно изложенная уникальная для мировой практики многоступенчатая система государственных экзаменов при занятии чиновничьей должности, сохранявшаяся в течение многих веков. Автор прослеживает не только многие стороны ее функционирования, но и - что важно для данной работы - ее связь с образовательной системой.

В книге основательно представлены и различные типы негосударственных - общинных и частных - учебных заведений разных ступеней. Большое место отведено такому значительному явлению культурной и политической жизни Китая, как академии шуюань. Эти альтернативные философские и учебные центры типа древнегреческих академий с их пусть хрупкой, но все же автономией, духом относительной академической свободы в отдельные эпохи становились центрами общественно-политической оппозиции. Они являли собой специфический полюс неформальной культуры, поэтому рассказ о них дает возможность более объемно представить спектр китайской цивилизации.

Достаточно широко представлена концепция современной модернизации образования в Китае, которую автор исследует с момента "открытия" страны после ее поражения в Опиумных войнах середины XIX в. Смелые эксперименты по расшатыванию архаичных устоев системы образования, в немалой мере продиктованные идеями американской прагматистской педагогики, во многом напоминают революционные веяния в советской школе 1920-х гг. (тем более, что и проводились они в то же время и под влиянием того же Дж. Дьюи). Автор емко излагает суть основных педагогических течений в Китае XX в., доказывая, с одной стороны, высокие адаптационные возможности китайской культуры, а с другой - ее способность к "перевариванию" иноземных заимствований в местное блюдо, соответствующее собственным вкусам (и "живое воспитание", продиктованное идеями американской прагматистской педагогики, и "новодемократическое" образование, оформившееся как местный опыт применения марксистских идей, и "социалистическая система образования с китайской спецификой", сформировавшаяся уже в эпоху глобализма).

Особенно актуален раздел, посвященный процессам модернизации китайского образова-

стр. 109


--------------------------------------------------------------------------------

ния в 1980 - 90-е гг, как "основы всех мероприятий" по прорыву страны в информационную эпоху постмодернизма. Автор убеждает читателя в том, что последние несколько десятилетий китайских образовательных реформ дают пример достаточно продуманной государственной стратегии в сфере образования, приносящей немалые плоды, а потому достойной тщательного изучения.

Труд Н. Е. Боревской ломает многие сложившиеся стереотипы относительно истории школы и педагогической мысли Китая. Можно принять пафос работы, состоящий прежде всего в изучении позитивного опыта в истории образования и воспитания в Китае. Вместе с тем за рамками публикации остались важные вопросы о сущности и последствиях кризисов, которые переживали школа и педагогика Китая на протяжении своей истории. И здесь уместно было бы упомянуть удачные и неудачные инициативы по выходу из подобных кризисов (Вань Ши, Ли Гоу (XI в.), Ванг Шу Ен (XV - XVI вв.), Хуан Цзунси (XVII в.), Дэн Сяо Пин (1983) и др.). Хотелось бы увидеть в дальнейших исследованиях автора более обстоятельный анализ тех проблем, с которыми сталкивается школа и педагогика Китая сегодня.

Материалы и выводы монографии Н. Е. Боревской имеют ценность для научных исследований при осмыслении в мировом образовании общего и особенного, традиций и современности. Книга может эффективно использоваться в вузах при изучении курсов по истории образования и педагогической мысли, а также сравнительной педагогики.