Педагогические идеи И. А. Ильина (опыт современного прочтения)

Человек не должен жаловаться на свое время: из этого ничего не выйдет; время плохое, ну что же, на то человек живет, чтобы сделать его лучше... Начинай же! Только этим ты сделаешь невозможное возможным.

Т. Карлейль

23 августа в Георгиевском зале Кремля под председательством Президента РФ на Государственном Совете был рассмотрен вопрос о развитии образования в Российской Федерации. С докладом от правительства выступила вице-премьер В. И. Матвиенко. С подачи Президента о школьном образовании заговорили все - от премьер-министра до наиболее расторопных журналистов.

В документах и дискуссиях по этому поводу меньше всего говорится о воспитании школьной молодежи, хотя разброд в ценностных ориентациях, царящий даже в элитных школах, не может не вызывать беспокойства и тревоги. Однако в целом эта область знания находится в стадии "поискового разброса". Во многих исследованиях в одних случаях не хватает социального подхода, в других - духовно-нравственного, в них не раскрывается связь между дошкольным, школьным и внешкольным социальным воспитанием. А ведь переход к двенадцатилетнему образованию, чем бы он ни был мотивирован, означает, что с шестилетнего возраста ребенок оказывается вырванным из сферы определяющего влияния семьи.

Следует учитывать еще одно обстоятельство: адаптация учащихся к рыночным отношениям не только ведет к самостоятельности подростка, но и воспитывает "бессердечность чувств". Именно поэтому так необходима продуманная система духовного и социального воспитания. Но если о социальном его аспекте мы еще вынуждены говорить и писать, то о духовном воспитании человеческой личности пишется и делается чрезвычайно мало.

Существенным подспорьем в решении этих проблем является классическое наследие русской философско-педагогической литературы. Особый интерес в этом отношении представляют труды И. А. Ильина с его оригинальным учением о духовности человеческой личности и культуры, тесно связанные с теорией воспитания.

Ориентация современной школы при всем расширении объема даваемых ею знаний на сочетание целенаправленного воспитания с самостроением (термин Ильина) подрастающего поколения обусловливает значительный интерес к его философско-педагогическим трудам, посвященным чрезвычайно сложной проблематике формирования полноценной личности.

В настоящей статье предпринята попытка современного прочтения учения И. А. Ильина о духовности личности и культуры, о путях ее достижения с позиций современных задач воспитания. Сразу же оговорюсь, что религиозный аспект по возможности вынесен мною за скобки, так как я полагаю, что это предмет особого анализа для специалистов- религиоведов. Но исключение религиозного аспекта учения не умаляет значения его философско-педагогических идей.

Проблема духовности личности и культуры встала перед И. А. Ильиным особенно остро в 30-е гг., когда в Германии при-


--------------------------------------------------------------------------------

* Исследование выполнено при поддержке РГНФ, проект 01-06-00147А.

стр. 62


--------------------------------------------------------------------------------

шел к власти фашизм, в России большевизм выродился в сталинизм, насаждая заидеологизированную и формализованную культуру, а Соединенные Штаты Америки и Западная Европа балансировали между тоталитаризмом и демократией.

Для современников и оппонентов Ильина наступавшая эра индустриальной цивилизации определяла особый тип культуры, главным двигателем которой является наука. Она построена на объективном наблюдении и бесстрастном анализе явлений, эмоции вносят в нее лишь момент пристрастия, необъективности. Целью и конечным результатом индустриальной и постиндустриальной цивилизации и культуры является хозяйство. Здесь все решается бесстрастным расчетом, конкуренцией, рекламой и быстрым принятием решения. В сфере экономики остается в силе гоб-бсовский принцип: человек человеку - волк. Правда, политик вынужден блюсти равновесие сил в общественной жизни, но всегда в свою пользу или в пользу правящей элиты, иначе он не удержится у власти. Слова о любви к народу - это лишь флер, прикрывающий бездушность политики. Даже религия в таком обществе теряет свою духовность, отсутствие которой замещается церковной дисциплиной и формальным соблюдением обряда.

На почве апологии индустриальной цивилизации, подчеркивал И. А. Ильин, вырастает "бессердечная культура". Предварительные итоги ее развития являют начало крушения, "а может быть, и величайшей катастрофы". Философ лелеял надежду, что русская культура, имеющая иные корни и другой духовный архетип, пойдет иным путем. Однако именно нашей родине на рубеже веков выпали тяжелые политические, экономические и духовные испытания. Судьба России по- своему отразилась на положении всего мирового сообщества. Это не означало, что западный мир сумел избежать прогнозируемой Ильиным общей катастрофы. Речь здесь могла идти лишь об ее отсрочке. Но тем самым она может оказаться еще более разрушительной, если человечество не предпримет необходимых усилий и не остановит этот процесс вторичной варваризации. В какой мере прогнозы Ильина применимы к нашему постиндустриальному обществу начала нового столетия? Напоминающая апокалипсис катастрофа, происшедшая 11 сентября 2001 г. в самом центре США, служит серьезным предупреждением их реальности и усугубления.

Постиндустриальное общество, несмотря на большие достижения в области техники и информатики, наложило свою печать и на культуру, которая все больше теряет свой ценностный смысл и превращается в развлечение, зрелище. Так появляется молодежная культура, имеющая собственный арт-дизайн, свой сленг, которые отгораживают ее от мира и культуры взрослых. Это усугубляет разрыв между поколениями, делая проблематичным семейное воспитание. Средства массовой информации, в особенности Интернет, стирают межнациональные границы, создают видимость вхождения потребителя в мировую культуру, тогда как на самом деле молодежи навязывается "попса", не имеющая ни базовых культурных ценностей, ни национального языка. Подлинная культура становится все более недоступной массам. Сами разговоры о гуманности, особенно после 11 сентября 2001 г., имеют двусмысленный характер, звучат фальшиво. что, в свою очередь, порождает между людьми отношения подозрительности и вражды, переходящей в "войну всех против всех". Не есть ли это катастрофа или приближение к катастрофе бездуховности, о которой предупреждал И. А. Ильин? Какие же пути и средства противостояния он предлагал надвигающейся уже с середины прошлого века духовной катастрофе? Прежде всего, человечество должно понять и убедиться, что путь, по которому оно идет, "есть ложный и обреченный путь, что культура без сердца есть не культура, а дурная "цивилизация", создающая гибельную технику и унизительную жизнь" (Путь к очевидности. М., 1993, с. 296).

Духовность как философско-педагогическое кредо. Человек, писал русский философ, явлен в мире не только как природное, но и как духовное существо и именно в силу этого он становится социально-культурным деятелем. Все душевные способности даются человеку прежде всего "для благого и ответственного служения". И первое, что необходимо ему для участия в творении культуры, - это со-

стр. 63


--------------------------------------------------------------------------------

знание своей призванности и ответственности.

Он должен научиться сердечному созерцанию, воспринимающему и природу, и высшие предметы духовного мира с любовью, предполагающей ответное движение. Мышление без сердца, даже самое умное и изворотливое, оказывается бесчувственным и циничным, а потому характерным для карьеристов, "для людей пролазливых, льстивых, пошлых и жадных". Такое мышление не умеет вчувствоваться в предмет своего исследования или воздействия - будь то явление природы или другой человек, и потому не может понять его или понимает лишь в меру своей потребности в нем, т.е. односторонне эгоистически. От этого весь мир теряет свою многомерность, становится плоским, примитивным.

Обобщая свои размышления о духовности человека, И. А. Ильин связывал ее через творчество и культуру с судьбами мира. "Культурное творчество требует от нас предметного служения, духовной преданности и жертвенности, т.е. сердца и любви. Оно требует от нас выбора истинной цели, верности вчувствования и свободной совести, т.е. опять-таки любви и созерцания. И эту творческую любовь, и это творческое созерцание нельзя ничем заменить или подменить: ни суровой дисциплиной, ни идеей долга, ни авторитетными велениями, ни страхом наказания" (там же, с. 300). Таким образом, творчество может быть понято как диалог в мире и с миром, диалог, основанный на вопрошающем созерцании, которое хочет быть услышанным и отвеченным. В итоге должно идти взаимное обогащение культуры как пространства, связывающего судьбу поколений.

При этом человек отвечает не только за свою жизнь и ее содержание, но и за духовную культуру своего времени и современное ему состояние мира. Это естественно и неизбежно при одном условии: дух, духовность - это личная энергия, и при том разумная энергия; разумная не в смысле "сознания" или "рассудочного мышления", а в смысле предметного созерцания, зрячего выбора и действия в силу духовно-достаточного основания. "Так созерцал; так возлюбил; так выбрал; так совершил; и потому признаю это деяние моим деянием, поддерживаю его основания и мотивы и принимаю на себя ответственность за совершенное, признаю свою ошибку за ошибку, свое "заранее обдуманное намерение" признаю за таковое, - и вина моя, и заслуга (если она есть) моя, и последствия мною совершенного я готов нести и за них отвечать" (там же, с. 305).

Итак, дух есть живая сила, энергия, которая чувствует себя выбирающей, решающей и действующей. Тайна свободы, или, как обычно говорят, "свободы воли" состоит в том, что сила духа способна сосредоточиваться, укреплять себя, увеличивать свою силу и превозмогать свои внутренние затруднения и внешние препятствия. Дух человека "свободен" не в том, что на него "ничто не влияет" или что он не несет никакого бремени воздействия, но в том смысле, что ему дан дар самоосвобождения, самоусиления, который он должен принять и, воспользовавшись им, укрепить себя и мир.

Сама свобода есть сила и искусство человека определять свою жизнь в заданных обстоятельствах в соответствии со своим признанием и ответственностью перед людьми и миром. В соответствии с этим он должен руководствоваться максимой: "многое в моем настоящем и будущем дается мне как готовое и неизменимое, но мой личный образ действий зависит от моего призвания и от моей ответственности". Исполнение этой максимы стимулируется совестью, определяется степенью духовной зрелости.

Искусство воспитания. И. А. Ильин не уставал повторять, что духовность - качественная особенность человеческого рода. Каждый, кто причастен к воспитанию ребенка, в первую очередь родители и учителя, должен пробудить и укрепить в нем духовность его инстинкта так, чтобы ребенок был обрадован его пробуждением. Выражая метафорически свою мысль, Ильин пишет: "Первый луч солнца должен озарить детскую колыбель: только тогда дитя станет "солнечным ребенком" и в проснувшейся душе ребенка никогда не восторжествует эгоистический инстинкт". Вот почему нельзя упустить детство как самую важную пору в фор-

стр. 64


--------------------------------------------------------------------------------

мировании духовности человека. И если в детстве не состоится пробуждение духовности, то впоследствии любые уговоры, призывы к совести и угрозы кары могут оказаться бесполезными, ибо эгоизм, имеющий глубокие биологические корни, попросту задушит нераспустившийся инстинкт духовности. "В этом состоит секрет воспитания, его живая тайна. Но именно это и упущено нашей эпохой: последние поколения человечества разучились воспитывать в детях духовность инстинкта и тем открыли для них гибельные пути. Грядущая культура должна понять эту ошибку и обновить свое педагогическое искусство" (там же, с. 306).

Таким образом, воспитание человека не должно сводиться к нравоучениям или проповедям. Его основные задача даже не в образовании интеллекта и не в загружении памяти полезными сведениями, а в пробуждении сердца, считает Ильин. Обогащенная память и изощренная мысль при слепом сердце создают человека ловкого, но черствого и злого, готового на все ради достижения своей цели. Ради этого он может поставить мир на грань катастрофы. "Вот почему, - писал он, - образование без воспитания есть дело ложное и опасное" (там же, с. 307).

Развивая духовность, воспитатель должен научить воспитанника не только видеть и слышать, но вчувствовать в себя чудесное сочетание красок и пейзажей родной природы, простые и нежные русские мелодии. Пробуждению духовности способствует и дивный мир сказок, в которых ребенок отождествляет себя с их героями. Наконец, уже в школьные годы через историю отечества и героические подвиги предков ребенка следует научить не только пониманию логики исторических событий, но и движению души таких героев и святителей Русской земли, как Александр Невский, Дмитрий Донской, Сергий Радонежский, Иван Сусанин, Семен Дежнев, Александр Суворов, Серафим Саровский, Михаил Кутузов. Здесь важна не хронология событий и не различия в направлении школ, а многогранность русского духа. Вчувствованный детьми, он не может не содействовать формированию национального характера.

От духовности к патриотизму.

И. А. Ильин резко выступал против интернационалистских и универсалистских идей или, как бы мы сказали сегодня, идей и политики монополярного мира. "Жизнь человечества на земле подчинена пространственно-территориальной необходимости:

земля велика, и человечество разбросано по ее лицу. Оно не может и никогда не сможет победить эту пространственную разъединенность и управляться из единого мирового центра. Условия расстояний, климата, расы, хозяйства, государственного управления и законов, языка и обычая, вкусов и душевого уклада действуют на людей различающе и обособляюще (дифференциация), и человечеству приходится просто принимать эти условия жизни и приспосабливаться к ним. Идея сделать всех людей одинаковыми во всех отношениях и подчинить их единой всеведущей и всеорганизующей власти есть идея бредовая, больная; и потому она не заслуживает серьезного опровержения" (там же, с. 217). Он убежден, что культурный человек должен жить и трудиться на своей исторической родине. "Силою инстинкта самосохранения, подобия, пространства, взаимной защиты, географических рубежей и оружия люди, - писал И. А. Ильин, - объединяются в правовые властвующие союзы и сживаются друг с другом; подобие родит единение, а долгое единение усиливает подобие; одинаковый климат, интерес, образ жизни и труда, наряд и обычай поддерживают это уподобление и завершают правовую и бытовую спайку" (там же, с. 217). Государственная власть закрепляет все это единой системой законов и общественной дисциплины, основанной на правосознании народа. Одновременно не следует забывать и патриотизм: именно это чувство обусловливает творческий акт духовного самоопределения. На вопрос "кто я?" подросток, молодой человек должен сознательно ответить, несмотря ни на какие исторические перипетии: "Я - русский, татарин, осетин, калмык, еврей, и мое отечество - Россия". При таком понимании родины патриотизм и национализм практически совпадают. Не кровь сама по себе решает вопрос о родине, а "кровь" как генетический код духовной традиции. Не территория священна

стр. 65


--------------------------------------------------------------------------------

и неприкосновенна сама по себе, а земля, на которой строилась Россия и ее культура.

Любить и верить в родину может лишь тот, кто живет ею, вместе с нею и ради нее, кто верит, что она преодолеет все трудности и исторические испытания. Этому духовному чувству И. А. Ильин противопоставлял казенный патриотизм, который может помочь подняться по служебной лестнице, достичь чинов и почестей, богатства, но сам человек останется духовно нищим.

Сам вопрос о родине разрешается в порядке самопознания и добровольного избрания. Можно принудительно и формально причислить человека или целое сообщество людей к какому- нибудь государству. Но заставить человека любить какую- нибудь "страну" как свою родину невозможно. Любовь возникает сама. Любовь человека (молодого человека в частности) к родине, подчеркивал И. А. Ильин, есть дело его духовной свободы, добровольного духовного самоопределения.

Чтобы утвердить любовь к родине, воспитатель должен раскрыть те духовные ценности, которые делают их достойным предметом патриотической любви. Тогда они наполняются внутренним духовным значением, ибо ребенок видит в них средство и материал для реализации своего духа. Но не только для своего: для духа своих предков и своего народа. Все перечисленные нами внешние условия жизни становятся тогда верным знаком национального духа и необходимым ему материалом. (Этот мотив мы встречаем у Пушкина в его "Деревне", в Блоковском цикле "На поле Куликовом".) Итак, вопрос о родине решается, согласно Ильину, инстинктивно укорененным духом и любовью или, точнее и полнее, - любовью к национальному духу.

Государство и воспитание правосознания народа. Государство в его сущности и есть не что иное, как "родина, оформленная публичным правом". Это значит, что множество людей объединились в волевой союз, наделив его правом решать за общество ряд четко фиксированных законом действий, направленных на обеспечение благополучия своих объединившихся граждан.

"Высшая цель государства, - писал И. А. Ильин, - отнюдь не в том, чтобы держать своих граждан в трепетной покорности, подавлять частную инициативу и завоевывать земли других народов; в том, чтобы организовывать и защищать родину на основе права и справедливости, исходя из благородной глубины здорового правосознания. Для этого государству дается власть и авторитет; для этого ему представляется возможность воспитания и отбора лучших людей; для этого оно создало армию и флот. Этой цели государство и призвано служить; а служить ей оно может только через преданное и верное правосознание своих граждан" (там же, с. 260). Именно правосознание народа является единственным источником власти и верховным сюзереном государства, уполномочивающим ряд своих членов путем демократических выборов, для несения определенной государственной службы. "Правосознание, - как подчеркивал И. А. Ильин, - есть особого рода инстинктивное правочувствие, в котором человек утверждает свою собственную духовность и признает духовность других людей; отсюда и основные аксиомы правосознания: чувство собственного духовного достоинства, способность к самообязыванию и самоуправлению и взаимное уважение и доверие людей друг к другу. Эти аксиомы учат человека к самостоянию, свободе, совместности, взаимности и солидарности. И прежде всего, и больше всего - духовной воле" (О сущности правосознания // Соч.: В 2 т. Т. 1. М., 1993. С. 143).

Что происходит, задает риторический вопрос И. А. Ильин, если у народа, его представителей и вождей исчезает реальное правосознание? Тогда государство превращается в аппарат насилия, в лучшем случае - в вынужденный компромисс борющихся друг с другом партий, выжидающих ошибки противника, чтобы воспользоваться ею в свою пользу. Тогда политика оборачивается либо в продажную суетню, либо, в худшем случае, - "в войну всех против всех", а государство оказывается перед опасностью крушения.

Истинное правосознание народа зиждется на подлинном патриотизме. Но и то, и другое не даны человеку на уровне инстинкта. Они требуют систематического

стр. 66


--------------------------------------------------------------------------------

воспитания. Ребенок, различая "мое" и "твое", должен научиться объединять их в "наше": "мой класс", "твой класс" - "наша школа"; "то, что хорошо для моего класса, - хорошо для нашей школы; что плохо в твоем классе - плохо для нашей школы". Естественно возникает вопрос, что следует делать, чтобы было всем хорошо. Это и есть первый вопрос правосознания, воспитание которого не следует смешивать с правом, специальным правовым образованием, хотя они и взаимосвязаны.

Правосознание должно воспитывать в ситуациях, приближенных к действительности. Вот почему так необходимы совместные действия детей, в которых они меняются ролями и мерой своей ответственности. Ни один ребенок не может уклоняться от исполнения своего долга по отношению к классному коллективу, школе, поселку, городу, в котором он живет. Он должен не только понять, но и прочувствовать, что сущность государства состоит в том, что все его граждане помимо своих частных интересов и целей имеют еще единый общий интерес и цель - защиту государства и заботу о его преуспеянии. Либо граждане государства будут последовательно выполнять эту миссию, либо они превратятся в политических "бомжей".

К сожалению, проблема народного правосознания не стала предметом ни профессионального образования, ни общественного интереса. Вот почему работы И. А. Ильина в этой области сохраняют свою ценность и заслуживают специального изучения.

Сформированный и укрепленный в сознании и самосознании подрастающего поколения национальный духовный характер уже не покинет его. Одухотворенный подросток стремится к совершенству, которое является для него органической силой, определяющей жизнь и творческий путь. И. А. Ильин писал: "Кто увидит это в духовном созерцании, тот скажет: мир имеет смысл, потому что ему светит совершенство; и более того: мир имеет бытие, потому что в нем живет и его направляет стремление к совершенству" (Путь к очевидности, с. 308).

Одновременно, по мысли И .А .Ильина, ребенка как можно раньше следует научить воспринимать чужое страдание, чтобы не только побудить его к состраданию, но и не колеблясь идти на действенную помощь. В противном случае даже самый благовоспитанный ребенок, но глухой к чужой беде рискует остаться душевно расколотым, подменяющий жизнь рассуждениями о ней. "Если ему приходится говорить об отечестве и патриотизме, о правовой свободе, о справедливости, то он и здесь становится на "умную" точку зрения релятивизма, и при том потому, что его патриотизм и его правосознание настолько же расколоты, нецельны, неискренни и ослаблены, как и его очевидность" (там же, с. 313). Никакой жизненный успех не дает ему ни наслаждения, ни успокоения. В поисках духовного наслаждения он, как Фауст, будет готов окунуться в преисподнюю зла, но и это не приносит ему удовлетворения. Свою духовную неуемную пустоту такие люди превращают в гордыню, якобы возвышающую их над смиренными, довольными жизнью и судьбой людьми. Формальная разнузданная воля убийственна не только для окружающих, но и для самого носителя ее. И если подросток понял это - сам или с помощью воспитателя, - то должен подчинить свою необузданную волю сердцу и совести, что в конце концов и сделал Фауст. Тогда рассудок научится взирать и видеть и станет разумом, способным к созерцанию и вчувствованию, а созерцающий разум не может не слушать сердца, т.е. голоса совести.

Таким образом, согласно И. А. Ильину, "сердечное созерцание, совестная воля и верующая мысль - три великие силы нашего будущего, которые справятся со всеми проблемами, неразрешимыми как для бессердечной свободы, так и для противосердечного тоталитаризма" (там же, с. 316). Более того, только с опорой на эти силы общество способно возродить патриотизм и ту же преданность государству, спаянному единством духовной культуры.

Закончить статью мне бы хотелось призывом И. А. Ильина: "Мы должны найти в

стр. 67


--------------------------------------------------------------------------------

себе мужество и остроту взгляда, чтобы увидеть вещи такими, каковы они суть на самом деле; мы должны найти в себе волю, чтобы выговорить всю правду и вступить на новые пути. Нам надо освободиться от мелочей повседневности и приучиться смотреть вдаль: куда идет, куда соскальзывает современный мир? Что ожидает нас? Что нам делать для того, чтобы предотвратить злейшие возможности и создать новую прекрасную жизнь?" (там же, с. 402). На этот, казалось бы, неразрешимый русский вопрос "что делать?" нормальному человеку в этом мире Ильин находит ответ. Он исходит из того, что дух человека есть живая энергия: ему свойственно не спрашивать о своем умении, а осуществлять его, не ссылаться на "давление" влечений и обстоятельств, а превозмогать их живым действием. В подтверждение своей мысли он приводит слова Карлейля, взятые мною в качестве эпиграфа: "Начинай же! Только этим ты сделаешь невозможное возможным".

стр. 68