Актуальные публикации по вопросам школьной педагогики.
ФЕДОР СОЛОГУБ В ЛАТВИИ 0 за 24 часа
Знакомство с русскими символистами в Латвии произошло на рубеже XIX и XX столетий, когда в латышской литературе начались поиски новых путей в искусстве, и наряду с господствующим до того реализмом и романтизмом стал развиваться модернизм. Группа молодых писателей, возглавляемая Виктором Эглитисом (1877-1945) и получавшая, как и в России, определение "декаденты", издавала журнал "Дзелме" ("Бездна", 1906-1907), во многом подобный брюсовским "Весам". В своих поисках нового слова в искусстве эти писатели обращались к западноевропейским авторитетам, а также к русскому символизму, который был более доступен благодаря отсутствию языкового барьера. Русских символистов читали в оригиналах, переводили, их произведения и теоретические выступления воспринимались как пример, образец.
ФАНТАЗИИ И УТОПИИ ФЕДОРА СОЛОГУБА: ЗАМЕЧАНИЯ ПО ПОВОДУ "ТВОРИМОЙ ЛЕГЕНДЫ" 4 за 24 часа
Основным материалом для настоящих заметок послужил роман Сологуба "Творимая легенда", а исходной точкой - известные слова его героя Триродова: "...мы любим утопии. Читаем Уэльса. Самая жизнь, которую мы теперь творим, представляется сочетанием элементов реального бытия с элементами фантастическими и утопическими ". 1
ЕВРЕИНОВ И СОЛОГУБ. К ИСТОРИИ ПОСТАНОВКИ ПЬЕСЫ "ВАНЬКА-КЛЮЧНИК И ПАЖ ЖЕАН" 9 за 24 часа
7 декабря 1908 года в утреннем выпуске петербургской газеты "Биржевые ведомости" было опубликовано интервью с молодым, но уже очень известным режиссером и драматургом Николаем Николаевичем Евреиновым, готовившим в это время в театре Веры Федоровны Комиссаржевской постановку новой пьесы Федора Сологуба "Ванька- ключник и паж Жеан".
"Федор Сологуб - один из немногих современных писателей, которых я искренно люблю, и поэтому постановка его пьесы для меня - настоящий праздник", 1 - заявил, в частности, режиссер, а чуть дальше добавил: "К тому же вещь эта редкая по талантливости и причудливости". 2
"ВАССА ЖЕЛЕЗНОВА" М. ГОРЬКОГО И ТЕАТР С.Э. РАДЛОВА 1 за 24 часа
Пьеса "Васса Железнова" вошла в классический репертуар русского театра. Среди постановок 30-х годов одна из самых знаменательных осуществлена в Театре под управлением Радлова. Сергей Эрнестович Радлов, создатель одной из российских театральных школ первой половины XX века, обладал драгоценным свойством - постоянно находиться в состоянии творчества. Его любимыми драматургами были Шекспир и Пушкин. Раздумья над ними помогали ему становиться режиссером-новатором, экспериментатором, теоретиком театрального искусства и его оригинальным практиком. 4 июня 1947 года он писал Вольдемару Яновичу Чобуру, своему ученику и другу, из ГУЛАГа: "...много работаю над Шекспиром, потихоньку продираюсь к упоительным, еще никем не открытым истинам". 1 Эти слова вырвались у Радлова, когда в историю театра уже вошла его знаменитая тридцатилетняя шекспириана, включившая спектакли "Отелло", "Ромео и Джульетта", "Гамлет", "Король Лир".
АНАТОЛЬ ФРАНС И ЕВГЕНИЙ ЗАМЯТИН 0 за 24 часа
О том, какое исключительное место занимали произведения Анатоля Франса в творчестве Замятина, красноречивее всего свидетельствует некролог французского писателя. Замятин там сопоставляет две вершины мировой литературы, двух патриархов, двух еретиков, два самых высоких духовных полюса - Льва Толстого и Анатоля Франса. И противопоставляет: "В этих двух именах не только духовные полюса двух наций, но и полюса двух культур: одной, отчаливающей в неизвестное от того берега, который именуется европейской цивилизацией, и другой, оставшейся разрушать и строить на этом берегу. И от этих двух высоких имен ложатся тени на все, что внизу, под ними; от Толстого - абсолют, пафос, вера (хотя бы это переламывалось в виде веры в разум); от Франса - релятивизм, ирония, скепсис". 1 Драгоценно для Замятина то, что они "оба великие еретики; многие книги обоих заносились в наиболее почетный для писателя каталог - librorum prohibitorum" (393). Чувствуется, что и сам Замятин гордится тем, что и его роман "Мы" занесли в этот почетный каталог.
"РУССКИЕ СИМВОЛИСТЫ" - ЛИТЕРАТУРНО-КНИЖНЫЙ МАНИФЕСТ МОДЕРНИЗМА 7 за 24 часа
У истоков самой устойчивой из мифологем XX века - о "декадентских грехах" юности Брюсова и их изживании как условии его расцвета - скандал вокруг первых же его сборников "Русские символисты" 1894- 1895 годов. До сих пор не отменены обвинения в дурной субъективности и эстетстве со стороны первых читателей, оказавшихся не готовыми к восприятию колоссальной литературной реформы Брюсова, подхваченные затем критикой, дисциплинарно подчинившейся идеологическим предписаниям о декадентстве как разложении культуры буржуа. Наиболее благоприятные для объективных оценок 1900-е годы также не богаты ими. Вот образец устойчивости дурной славы сборников спустя десятилетия после их выхода: "Маленький сборник, крикливый, малооригинальный, но явно бросивший вызов традиционной поэтике, поднял страшную бурю в критике. (...) ...Вызов, брошенный им, был поддержан группой талантливых поэтов". 1 Тогда же один из них, А. Белый, в статье "Венец лавровый" (Золотое руно. 1906. .N 5) набросал приблизительно ту же схему взлета Брюсова из "болот декадентства" к спасительным высотам символизма. Звучали и одобрения, но характерно, что всех в этом превзошедший Эллис по выводу: "Главный интерес, представляемый этими сборниками, преимущественно исторический", 2 - не так уж далек от оппонентов Брюсова. Полемизирует с ними Эллис на зыбкой почве оценочности: недурны стихи и переводы Брюсова, а причина некоторых декадентских передержек - в неудачном якобы выборе лирики Метерлинка для подражания. Аргумент, признаться, обескураживающий. Но главное - Эллис непозволительно выпрямил творческую эволюцию Брюсова, проигнорировав собственные указания поэта на существование реальной, хотя и подвижной грани между декадентством и символизмом. Из иронического замечания Эллиса о "принципиальных противниках новой школы, тогда полемически окрещенной "декадентской"", следует, что для него здесь ошибка терминологии. Определение трех сборников - "три зерна русского символизма", лирические пассажи вроде следующего: "Никто из критиков не почувствовал горячего биения новой жизни и не расслышал шепота предчувствий, скрытых за многими нелепыми и бесценными страницами "Русских символистов", 3 - сводят проблему существенной перестройки в творчестве Брюсова от юности к зрелости к чисто возрастной: ранние стихи это только "зерна", "предчувствия" того, что полноценно раскроется позднее.
РУССКИЙ ЧЕЛОВЕК ОБЛОМОВ 2 за 24 часа
Как же это случилось, что я, человек мертвый, утомленный, равнодушный ко всему, даже к собственному успеху, вдруг принялся за труд, в котором было отчаялся?
Гончаров в письме к И. И. Льховскому от 2/14 августа 1857 года
Принадлежность к типу есть конец человека: его осуждение.
Б. Пастернак. Доктор Живаго
"Вещи имеют различные свойства, а душа - различные наклонности, нет ничего простого в том, что предстает душе, и душа никогда и ни в чем не предстает простой. Здесь причина того, что люди и плачут и смеются над одним и тем же" - так раздумывал Паскаль. Предваряя разговор о романе русского писателя, романе полном и полно же дышащем русской жизнью, этим заветным высказыванием французского мыслителя, хотелось бы приблизиться к догадке о темах и вопросах "Обломова" как темах и вопросах не только русских, а душевно всемирных и национальных межей не имеющих. Приступить же к поиску предположений решимся не прежде, чем вспомнив несколько строк из письма Гончарова к С. А. Никитенко (Булонь, 16/28 августа 1860 года): "(...) - и я только верно выражаю все, что во мне делается. Если бы я был скрытен, тогда бы, конечно, никто ничего этого не видал, а я, к сожалению, expansif (излиятелен, что ли, в переводе), а натура довольно разнообразная и впечатлительная - и я обнаруживаюсь как есть". 1 В романе "Обломов" писатель и обнаружился как есть - в верности чувству и верой в него, подлинностью его облика в слове; с печалью, полной достоинства; и самоуважением, пронизанным печальной иронией.
РАННЕЕ ЗНАКОМСТВО ПУШКИНА С ПРОИЗВЕДЕНИЯМИ БАЙРОНА 5 за 24 часа
Вопрос о том, какие произведения Байрона знал Пушкин в первые месяцы южной ссылки, на каком языке их читал и в каком отношении к ним находились его собственные сочинения тех дней (главным образом, элегия "Погасло дневное светило..." и "Кавказский пленник"), изучен подробно и внимательно; тем не менее последняя точка еще, оказалось, не поставлена. Собранные биографами Пушкина сведения на этот счет, грешащие неточностями, а вероятно, и домыслами, были уже давно, в 1913 году, сгруппированы, критически проанализированы и дополнены М. А. Цявловским под специальным углом зрения - для выяснения, в каком объеме Пушкин владел английским языком. 1 Этой же цели отвечало и пространное примечание В. М. Жирмунского в его классической монографии, посвященной пушкинской рецепции "восточных" поэм Байрона и становлению в русской литературе романтической поэмы. 2 Уточненная и скорректированная отдельными частными наблюдениями, опубликованными позднее другими учеными, картина вырисовывается в следующем виде.
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ. ПУБЛИЦИСТИКА БУНИНА(*) 0 за 24 часа
При всем том, что первичное освоение Бунина русским читателем второй половины истекающего столетия, начало которому было положено героическими для тех лет усилиями А. Т. Твардовского, ознаменовавшими конец сталинской эпохи, в целом закончилось к середине 70-х, публицистическое наследие Бунина, казалось бы, весьма далекого от перипетий общественной жизни своего времени русского писателя, оставалось лакуной до начала 90-х годов и вышло собранным в один том лишь в самое последнее время.
Одной из важнейших особенностей восприятия всего написанного Буниным было то, что каждая встреча с ним русского читателя обозначала своего рода переоценку ценностей, расширение художественного видения, освобождение от тех или иных идеологических догм. Так, например, самые первые из советских изданий Бунина конца 50-х годов сопутствовали реабилитации в общественном мнении репрессированного дворянства, а публикация "Окаянных дней" на рубеже 90-х в прах развеяла последние из официозных мифов советского времени. Однако за год до XXI столетия гневные строки Бунина читаются иначе, чем даже 10 лет назад: поколение наших современников, свидетелей нежданных катаклизмов последних лет, видит в них уже не ниспровержение отживших клише, а социальную технологию революционных потрясений.
ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ. Л. Н. ТОЛСТОЙ И А. П. ЧЕХОВ(*) 17 за 24 часа
Тема творческих и личных взаимоотношений Л. Н. Толстого и А. П. Чехова далеко не новая в литературе. Первые работы на эту тему появились еще в середине 80-х годов XIX века. За более чем сто лет сделано многое: изданы монографии и тематические сборники научных статей, на страницах литературно-художественных и научных журналов и сборников исследованы различные аспекты этой многогранной темы, опубликованы многочисленные архивные материалы. Вместе с тем до последнего времени не было обобщающей работы, в которой были бы собраны воедино как изданные, так и ранее не публиковавшиеся отзывы писателей друг о друге, содержащиеся в дневниках, записных книжках и воспоминаниях их родственников, друзей и знакомых, рассредоточенные по архивам и музейным собраниям Москвы, Санкт-Петербурга, Киева, Ялты, Таганрога. Книга-справочник, подготовленная А. С. Мелковой, отвечает назревшей потребности. В ней собраны и систематизированы сведения о взаимных оценках, контактах, взаимоотношениях двух великих писателей.
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
LIBRARY.BY - это электронная онлайн библиотека. Мы собираем научные и литературные авторские произведения Загрузить свои работы
При использовании материалов библиотеки обязательно ставьте обратную активную гиперссылку на источник.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций