ПОПУЛЯРНЫЕ СТАТЬИ (последнее)
Рассуждение о старых календарях и предложение о сочинении новых
Мировые сенсации. Лучшее (статьи, исследования, авторский заметки и пр.).
I. ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ.
ПРОЗА.
Рассуждение о старых календарях и предложение о сочинении новых.
Успокойтесь, читатели и читательницы! не имею совсем намерения томить вас; не имею ученой ревности восходить до начала календарей, до этимологии слова: календарь и до имени первого изобретателя месяцословов. Правда, что материя сама по себе обильна; но подобные труды напоминают мне всегда о том ученом муже, который во время Сенеки пылал усердием сказывать желающим его слушать; на что подвизался каждый из Римских полководцев наперерыв перед
стр. 281
--------------------------------------------------------------------------------
другими своими собратиями. Сенека осмеивает такие познания; а Светоний называет странными вопросы, Тиверием задаваемые грамматикам. Мы имеем ученые диссертации, которых предметы немного важнее Тивериевых задач, или сведений того ученого мужа, о котором говорит Сенека. Но возвратимся к нашим календарям. Ведь изготовление карманных календарей - это, можно сказать, целая наука!
Есть месяцословы различных родов, различных форм, есть для всех возрастов, для всех состояний, для всех вкусов; но не о том идет речь. Вам известны, читатели, все календари от карманных, дамских, модных, светских столь укладистых, и столь многочисленных в Германии, до обыкновенных недавно предсказывавших перемену погоды, ведро и ненастье, небо ясное и покрытое. Прошу заметить, что я смотрю только на предсказательную или пророческую часть календарей, как на самую блестящую и на самую обманчивую, как на ту, которая возбуждает большее любопытство и участие.
Календарь принимает дани многих искусств и наук. Вначале предтечею является Астрономия; за нею идут История, Хронология, География, Статистика,
стр. 282
--------------------------------------------------------------------------------
Политика, Земледелие, Стихотворство, Музыка, Химия, Медицина, даже моды и проч. Взгляните на модные карманные календари; нет только морали. Но мораль не разгуливает с такою блестящею свитою; она любит уединение и безмолвие: может быть и ей посвятятся некогда особенные календари.
Странно кажется, что беспокойная тоска о будущем, вечная болезнь ума человеческого, которая родила оракулы, Сивилл, Пифий, Аруспициев, гадания; которая прославила и освятила столько безвестных прежде мест, Делос, Дельфы, Кумы и проч.; которая налагала дань на землю и небо, вопрошала звезды и дымящиеся утробы закланных жертв, почитая бессловесных животных провозвестниками таинственных судеб Божиих, и определила первосвященника для наблюдения полета и еды птиц; которая суетным мечтам и чудной игре воображения во время сна приносила такое влияние на умы и сердца великих людей; которая, наконец, произвела на свет чародейство со всеми его ужасами и обманами: странно, говорю я, что такая склонность в человеке до того ниспала в своих действиях, что явила нам только в последние времена колдунов,
стр. 283
--------------------------------------------------------------------------------
гадателей, чернокнижников, хиромантиков и календарных пророков.
Сии новые пророки имеют только общую с их великими предшественниками бессмысленность и темноту ответов; ибо их пророчество не в славе. Бедные лачуги, безвестные кровы, темные углы заступили место храмов, капищ, грозных треножников; вместо Сивильских книг, с таким благоговением принятых Тарквинием Гордым (*), хранившихся в Капитолии под стражею двух Патриций, и во всех народных бедствиях призываемых тогда на совещание, имеем ныне непостижимые бредни Нострадамуса, валяющиеся в пыли некоторых кабинетов, и календари, которых удел еще печальнее.
Но мере распространения истины и науки, по мере убеждения человека в невозможности угадывать предбудущее, обманщики и гадатели обречены были на стыд общего презрения и на заточение в последний класс народа. Несправедливо одна-
--------------------------------------------------------------------------------
(*) Сивилла Амальфея принесла Тарквинию девять пророческих книг о предбудущей судьбе Рима. Тарквиний купил только три, по совещании с прорицателями. Книги хранились в Риме до правления Гонория. Стиликон предал их огню.
стр. 284
--------------------------------------------------------------------------------
кож сказать, что суеверие имеет только прибежище у непросвещенной черни. Есть в других классах люди, которым не льзя того говорить, что писал Гораций к своему другу:
Somnia, terrores magicos, miracula, sagas,
Nocturnos lemures, portentaque thessala rides.
Вспомните, что писал Адиссон о предрассудках и суевериях сего рода в такой земле и в таком веке, в которых Философия уже воцарилась. Вспомним, что мы сами видали и слыхали о действии, производимом над некоторыми умами опрокинутой солонкой, тринадцатым человеком за столом, криком кукушки и проч.; вспомним, что Астрология долго царствовала на престолах (*) и над
--------------------------------------------------------------------------------
(*) Известно, что Папа Убран VIII издал прекрасную буллу в опровержение Астрологии, хотя сам верил ей и сам сочинял календари. - История также повествует следующую черту о Лудовике XI. Один Астролог пророчествовал скорую кончину дамы, бывшей в милости у сего Короля. По смерти ее, через десять дней от предсказания случившейся, Лудовик XI призвал Астролога, отдав перед тем тайный приказ схватить его по известному сигналу и выкинуть из окошка. "Ты, который выдаешь себя за искусного пророка" сказал ему Король "ты, знающий час жизни и смерти, для других предназначенный судьбою, скажи мне тот-
стр. 285
--------------------------------------------------------------------------------
умами людей просвещенных; что славный Гассенди занимался ею без шутки, и уверясь после в своем заблуждении, называл ее остроумно изобретенною игрою; что она имела последователей и в нынешних веках, и что Филосов Бель не стыдился собирать анекдоты, служащие не к оправданию, но к извинению тех, которые не смеют осуждать Астрологии. Вспомним, что Великий Фридрих боялся привидений, и что Густав III удостоил одну ворожею своим посещением и долго беседовал с ее пророческим духом (*).
Расскажите в кругу хорошего общества три или четыре анекдота о сбывшихся сновидениях, предсказаниях, гаданиях; примечайте действие рассказа на лицах слушателей: и увидите общее расположение верить небылицам. Говорю о трех или четырех анекдотах, но можно бы рассказать их гораздо более. - Из стольких снов и пророчеств надлежало многим неминуемо исполниться; а
--------------------------------------------------------------------------------
час, какая судьба тебя ожидает, и долго ли тебе остается жить на сете?" Астролог, угадывая намерение Короля, отвечал: Государь! я умру тремя днями прежде Вашего Величества. Король раздумал подавать сигнал, и приказал иметь особенное об Астрологе попечение.
(*) Сей анекдот известен.
стр. 286
--------------------------------------------------------------------------------
рассказывают обыкновенно о тех, которые сбылися. Но кто считает и знает все обманчивые сны, все неверные предсказания? Тут-то, как замечает Монтань, кстати припомнить слово древнего Грека (*). И так несколько слабых вероятностей, между бесчисленными заблуждениями, были во всех веках сетями для человеческого суеверия; и слабость ума, соединенная с таинственностию предвещаний, вознесла на степень славы календари, подобно как оракулы древних.
Но во все веки от Ксенофонта (**) до нас были мудрецы, которые не только словами опровергали науку предзнаменований и предсказаний, но и в душе своей пренебрегали ее. У суеверных Римлян,
--------------------------------------------------------------------------------
(*) Язычнику указали в храме Самофракском на множество молельщиков, и на изображение мореплавателей, спасенных от кораблекрушения покровительством Зевеса, убеждая его признать промысл богов. Но, отвечал язычник, вы не указываете на всех тех, которые потонули, не смотря на их обеты и моления.
(**) Ксенофонт был современник Сократа и восставал, как мудрец, против суеверий язычества, а особенно против покушений угадывать будущее.
стр. 287
--------------------------------------------------------------------------------
Цицерон говорил, что не льзя двоим прорицателям, смотря друг на друга, не засмеяться; Гораций осмеивал их в прекрасных стихах; а другий поэт молил Юпитера, не дозволять смертным постигать сокровенности предбудущего.
Sit caeca future
Mens hominum fati: liceat fperare timenti.
Истинная мудрость оказывала другую важнейшую услугу, изъясняя нам, что для благополучия нашего сокрыто будущее, и в то же время убеждая нас не заботиться о таинстве судьбы и неба. Три слова поэта: Liceat frerari timenti, заключают в себе все, что можно сказать рассудительнейшего о сем предмете: естьли бы мы ведали будущее, то не утешались бы надеждою.
Из древних ни один поэт, ни один писатель не повторял столько раз сих уроков мудрости, и не украшал их таким красноречием, как Гораций. Прочитайте 29 оду в 3 книге и 9 оду в первой. Из новых, не говоря о тех, которые писали в духе Эпикурейцев, никто не определял с такою справедливостию, точностию и простотою великого благополучия не знать будущего, как мудрый Адиссон. "Весьма сожалел бы".
стр. 288
--------------------------------------------------------------------------------
говорит он, "естьли бы имел способность угадывать будущее. Не желаю предускорять радости жизни, ни огорчаться безвременно посещением горестей (*)." Вот истинное благоразумие.
Но мудрецы, которые не позволяют нам заботиться о будущем, отвергают ли равно и предусмотрительность? Нет, конечно; такое подозрение было бы для них оскорбительно. В той самой оде, где Гораций старается удалить нас от суетных забот, он говорит: Тот доволен собою и над собою властен, кто может сказать себе каждый день: я жил.
Ille patens fui
Lactusque deget, cui licet in diem dixifse: Vixi.
А какой человек может, перед концем каждого дня, сказать: я жил, естьли не предусмотрительность определяла жизнь его? и какие полезные труды, какие важные предприятия, какие великие мысли, даже какие добродетели, без предвидения будущего? Гораций твердит, что-
--------------------------------------------------------------------------------
(*) I fhould be very much tuoubled, Were i Endued vith this divining quality....... I vould not anticipate the relish of any happinels, non feal the veight ofany misery, before it actually arrives. the frectator.
стр. 289
--------------------------------------------------------------------------------
бы мы устроивали настоящее, но чтобы устроить его хорошо, нам должно заранее к тому приготовиться; и тот же самый Поэт говорит в другом месте: Пока ты плывешь открытым морем, берегись, чтобы переменный ветер не откинул тебя назад.
Tu dum tua navis in alto est
Hoc age, ne mutata retrorfum te ferat aura!
Кто не помнит последних двадцати стихов в том послании, где он говорит о сей осторожности (*)? В сем отрывке, преисполненном щастливой мудрости, все до краткой молитвы Горация показывает, сколько он старался обеспечить судьбу на предбудущее время. И так предусмотрительность без заботы, вот учение Горациево, вот правила всех истинных мудрецов; надпишем сии три слова на заглавном листе наших календарей.
Говорю не о тех календарях, которые в книжных лавках продаются, но о тех, которые бы нам самим сочинять надлежало. В самом деле, для чего не иметь каждому из нас календаря своего собственного сочинения? Не имеет ли каж-
--------------------------------------------------------------------------------
(*) Это 18 в первой книжке.
стр. 290
--------------------------------------------------------------------------------
дый из нас некоторого влияния на свои предбудущие дни? не повелевает ли каждый судьбою своею до некоторой меры? и, читая Историю, наблюдая людей своего века, наблюдая самого себя, не испытал ли каждый сей истины, сказанной Саллюстием: Faber est fuae quisque fortunae (*)?
И так, вместо календарей, предсказывающих судьбу нашу, будем сами писать календари, которые бы помогали нам овладеть и воспользоваться ею, сколько дозволяет слабость человеческая, или сколько угодно вышней Воле. Будем спокойно ожидать будущего и почитать благим даром Небес каждый лишний день, на земле проведенный; будем смотреть на жизнь, как на долг требуемый и оплачиваемый с благодарною душею. Предадим себя воле верховного Посредника; неограниченная к Нему доверенность да будет единственным изголовьем, на которое возляжем в благополучии для сладкого, а в бедствии для сердечного успокоения!
Но тогда отвергнем слова человеческой слабости и с нею неразлучный дух уныния. Довольно твердили человеку о его слабости; да познает он свою крепость. Среди бесчисленных памятни-
--------------------------------------------------------------------------------
(*) In orat. ad Cesarem.
стр. 291
--------------------------------------------------------------------------------
ков, свидетельствующих силу его духа, не льзя ему не иметь великих побуждений для смелости; и что не совершит твердая воля, подкрепленная отважностию? из какого бедственного состояния не извлечет человека? И так поставим в одну главу нашего календаря титул: Воля и мужество.
Перед второй главою поставим в начале: Истинное благо, истинное зло. На первой строке означим труд, добродетель, пользу; на второй леность, порок и слабость. К одной стороне припишем умеренность всегда богатую, а к другой корысть всегда нищенскую.
Будем ли иметь главу под титулом утешения? Без сомнения; для нас чувствительность не есть пустое слово, и сколько случаев, в жизни нас искушающих? Иногда человек едва цветет, а сердце его уже блекнет; но ум созреет, укрепится, и перестанет томиться от излишней нежности. Так утешает нас время. Но говорить огорченному: время утешит тебя, есть безжалостный и странный способ для облегчения страждущего. Знаю, один писатель сказал, что время летит и для печальных; но, ах! время не уносит иных горестей... По крайней мере вы
стр. 292
--------------------------------------------------------------------------------
Сократа, Эпиктета, Плутарха, Цицерона, Сенеку и следственно знаете, что может человеческая мудрость. Вам случалось заходить к бедному под ветхий кров его, и видеть, как облегчает страдальцев святая Вера: и так вам известно, какую силу имеют Философия и Вера для утешения человека.
Глава утешений приведет вас неминуемо к приятной главе удовольствий; но я желал бы, чтоб с нею рядом стояла глава науки, или трудолюбия. В одной откажете вы навсегда суетным забавам, а в другой ничтожным искушениям. Вы не будете предусматривать и устроивать ваши удовольствия: ничего нет холоднее забавы, верно ожидаемой; но умный выбор определит истинные удовольствия, истинную средину между мирскою ветренностию и пустынною святостию, остерегая вас от скуки и пустоты, которые остаются в душе после многих наслаждений.
Но, говоря о наслаждении, не льзя не пробудить желаний, для которых посвятим одну важную главу. Но естьли все предыдущие и принадлежные главы, как-то домашние сношения, связи, общества, приязни и проч., должны изме-
стр. 293
--------------------------------------------------------------------------------
няться по возрасту, полу, состоянию и нраву, то сколько более подвержена изменению та глава, которая, находясь под титулом желания, будет занимать место между главою намерения и главою надежды!
У людей честолюбие дело великое - последний работник имеет его, как и человек государственный; самый беспечный хочет покоиться и лениться по тому же побуждению. Честолюбие кокетки имеет нечто общее с честолюбием завоевателя; но кто перечтет все роды честолюбия? Как бы то ни было, жадный к славе завоеватель составит для себя календарь, и ему позволено вписать в оглавление битвы, победы, трофеи кроме однакож спокойствия, щастия, благодарности народов. Согласен, чтобы самая ветреная женщина, записная прелестница, имела свой календарь и в нем несколько глав посвященных балам, спектаклям, победам, любовникам, изменам, обманутым глупцам, не объявляя только несправедливого требования на главу уважения, любви, дружбы. Пускай и купец имеет свой календарь. Ему дозволяется записать страницы выведенными из нуля многими знаменательными знаками, с договором только отметить
стр. 294
--------------------------------------------------------------------------------
в углу для памяти честность вместе с приобретением. Имей и сочинитель свой календарь; впиши, естьли угодно ему, читателей, книгопродавцев, Академии, почетные места и титла, происки и волокитства для получения диплома на ученое достоинство, и тому подобное: нет ничего естественнее; но только не исключай он здравого смысла тела и прямого достоинства. Не опорочу его, естьли найду главу о соперничестве талантов, лишь бы не было зависти, досады, брани и ругательства в отмщение своего бессилия.
Я мог бы таким образом обозреть многие состояния в свете, но едва не забыл, что во всяком календаре означены дни и месяцы, и они ожидают нашего труда. Здесь минувшее обратится в предбудущее не для горести бесплодного сожаления, но для возобновления протекших радостей, в угождение благодарному сердцу, и в память невозвратного, но милого.
Римляне имели в их календарях дни злощастные, дни неудачные, дни очищения, дни для памяти усопших и также имели дни торжества, веселья, любви, согласия и надежды; те дни соответствовали важным для народа эпо-
стр. 295
--------------------------------------------------------------------------------
хам. Кто же из нас не имел приятных для сердца эпох? кто из нас, пересматривая двенадцать месяцов в году, не заметил дня и даже часа; которого одно воспоминание возбуждает радость и трепет? Здесь некоторые дни склонят его к сладкой меланхолии. Там другие приводят ему на память начало сердечной связи, рождение младенца, или возвращение друга, или примирение искреннее с достойным человеком. Далее, к его утешению представится облегчение нещастного, великая жертва добродетели, намерения доброго сердца. В ином месте признает он свои ошибки или слабости, и постарается загладить их. Не спасительно ли для нас самое раскаяние? не подкрепляет ли оно душу новыми силами? Не лишим себя таких выгод: сочиняя наш календарь, мы будем предвкушать те удовольствия, которые обещает нам чтение сего календаря.
Но сего довольно для читателей, которым мысль моя понравится, а слишком много для тех, которым она не полюбится. Между тем еще несколько слов. Естьли бы, при сочинении подобного календаря, могли мы пользоваться выгодою сотоварищества; естьли бы друзья, любовники, супруги обще трудились над книгою
стр. 296
--------------------------------------------------------------------------------
сего рода чистосердечно и согласно; естьли бы отец, руководствуя сыном, а мать дочерью, направляли их таким образом на путь жизни и добродетели; естьли бы мы посвящали сему периодическому труду первую неделю в году, или последнюю перед истечением года, то домашнее щастие было бы несколько вернее, а слава календарей справедливее.
Но истина и справедливость бывают скучны, мечты и обманы веселы; и такие статьи, как наша о календарях, усыпительны для многих. Почитатель Горация согласится, что можно и мудрому позволить себе нечто лишнее для забавы; и что рассудок может иногда заснуть без великого преступления, естьли только сон его кстати и непродолжителен. И так заключу стихами Горация к Виргилию:
Misce ftultitiam consiliis brevem;
Dulee est desipere in loco.
стр. 297
ПРОЗА.
Рассуждение о старых календарях и предложение о сочинении новых.
Успокойтесь, читатели и читательницы! не имею совсем намерения томить вас; не имею ученой ревности восходить до начала календарей, до этимологии слова: календарь и до имени первого изобретателя месяцословов. Правда, что материя сама по себе обильна; но подобные труды напоминают мне всегда о том ученом муже, который во время Сенеки пылал усердием сказывать желающим его слушать; на что подвизался каждый из Римских полководцев наперерыв перед
стр. 281
--------------------------------------------------------------------------------
другими своими собратиями. Сенека осмеивает такие познания; а Светоний называет странными вопросы, Тиверием задаваемые грамматикам. Мы имеем ученые диссертации, которых предметы немного важнее Тивериевых задач, или сведений того ученого мужа, о котором говорит Сенека. Но возвратимся к нашим календарям. Ведь изготовление карманных календарей - это, можно сказать, целая наука!
Есть месяцословы различных родов, различных форм, есть для всех возрастов, для всех состояний, для всех вкусов; но не о том идет речь. Вам известны, читатели, все календари от карманных, дамских, модных, светских столь укладистых, и столь многочисленных в Германии, до обыкновенных недавно предсказывавших перемену погоды, ведро и ненастье, небо ясное и покрытое. Прошу заметить, что я смотрю только на предсказательную или пророческую часть календарей, как на самую блестящую и на самую обманчивую, как на ту, которая возбуждает большее любопытство и участие.
Календарь принимает дани многих искусств и наук. Вначале предтечею является Астрономия; за нею идут История, Хронология, География, Статистика,
стр. 282
--------------------------------------------------------------------------------
Политика, Земледелие, Стихотворство, Музыка, Химия, Медицина, даже моды и проч. Взгляните на модные карманные календари; нет только морали. Но мораль не разгуливает с такою блестящею свитою; она любит уединение и безмолвие: может быть и ей посвятятся некогда особенные календари.
Странно кажется, что беспокойная тоска о будущем, вечная болезнь ума человеческого, которая родила оракулы, Сивилл, Пифий, Аруспициев, гадания; которая прославила и освятила столько безвестных прежде мест, Делос, Дельфы, Кумы и проч.; которая налагала дань на землю и небо, вопрошала звезды и дымящиеся утробы закланных жертв, почитая бессловесных животных провозвестниками таинственных судеб Божиих, и определила первосвященника для наблюдения полета и еды птиц; которая суетным мечтам и чудной игре воображения во время сна приносила такое влияние на умы и сердца великих людей; которая, наконец, произвела на свет чародейство со всеми его ужасами и обманами: странно, говорю я, что такая склонность в человеке до того ниспала в своих действиях, что явила нам только в последние времена колдунов,
стр. 283
--------------------------------------------------------------------------------
гадателей, чернокнижников, хиромантиков и календарных пророков.
Сии новые пророки имеют только общую с их великими предшественниками бессмысленность и темноту ответов; ибо их пророчество не в славе. Бедные лачуги, безвестные кровы, темные углы заступили место храмов, капищ, грозных треножников; вместо Сивильских книг, с таким благоговением принятых Тарквинием Гордым (*), хранившихся в Капитолии под стражею двух Патриций, и во всех народных бедствиях призываемых тогда на совещание, имеем ныне непостижимые бредни Нострадамуса, валяющиеся в пыли некоторых кабинетов, и календари, которых удел еще печальнее.
Но мере распространения истины и науки, по мере убеждения человека в невозможности угадывать предбудущее, обманщики и гадатели обречены были на стыд общего презрения и на заточение в последний класс народа. Несправедливо одна-
--------------------------------------------------------------------------------
(*) Сивилла Амальфея принесла Тарквинию девять пророческих книг о предбудущей судьбе Рима. Тарквиний купил только три, по совещании с прорицателями. Книги хранились в Риме до правления Гонория. Стиликон предал их огню.
стр. 284
--------------------------------------------------------------------------------
кож сказать, что суеверие имеет только прибежище у непросвещенной черни. Есть в других классах люди, которым не льзя того говорить, что писал Гораций к своему другу:
Somnia, terrores magicos, miracula, sagas,
Nocturnos lemures, portentaque thessala rides.
Вспомните, что писал Адиссон о предрассудках и суевериях сего рода в такой земле и в таком веке, в которых Философия уже воцарилась. Вспомним, что мы сами видали и слыхали о действии, производимом над некоторыми умами опрокинутой солонкой, тринадцатым человеком за столом, криком кукушки и проч.; вспомним, что Астрология долго царствовала на престолах (*) и над
--------------------------------------------------------------------------------
(*) Известно, что Папа Убран VIII издал прекрасную буллу в опровержение Астрологии, хотя сам верил ей и сам сочинял календари. - История также повествует следующую черту о Лудовике XI. Один Астролог пророчествовал скорую кончину дамы, бывшей в милости у сего Короля. По смерти ее, через десять дней от предсказания случившейся, Лудовик XI призвал Астролога, отдав перед тем тайный приказ схватить его по известному сигналу и выкинуть из окошка. "Ты, который выдаешь себя за искусного пророка" сказал ему Король "ты, знающий час жизни и смерти, для других предназначенный судьбою, скажи мне тот-
стр. 285
--------------------------------------------------------------------------------
умами людей просвещенных; что славный Гассенди занимался ею без шутки, и уверясь после в своем заблуждении, называл ее остроумно изобретенною игрою; что она имела последователей и в нынешних веках, и что Филосов Бель не стыдился собирать анекдоты, служащие не к оправданию, но к извинению тех, которые не смеют осуждать Астрологии. Вспомним, что Великий Фридрих боялся привидений, и что Густав III удостоил одну ворожею своим посещением и долго беседовал с ее пророческим духом (*).
Расскажите в кругу хорошего общества три или четыре анекдота о сбывшихся сновидениях, предсказаниях, гаданиях; примечайте действие рассказа на лицах слушателей: и увидите общее расположение верить небылицам. Говорю о трех или четырех анекдотах, но можно бы рассказать их гораздо более. - Из стольких снов и пророчеств надлежало многим неминуемо исполниться; а
--------------------------------------------------------------------------------
час, какая судьба тебя ожидает, и долго ли тебе остается жить на сете?" Астролог, угадывая намерение Короля, отвечал: Государь! я умру тремя днями прежде Вашего Величества. Король раздумал подавать сигнал, и приказал иметь особенное об Астрологе попечение.
(*) Сей анекдот известен.
стр. 286
--------------------------------------------------------------------------------
рассказывают обыкновенно о тех, которые сбылися. Но кто считает и знает все обманчивые сны, все неверные предсказания? Тут-то, как замечает Монтань, кстати припомнить слово древнего Грека (*). И так несколько слабых вероятностей, между бесчисленными заблуждениями, были во всех веках сетями для человеческого суеверия; и слабость ума, соединенная с таинственностию предвещаний, вознесла на степень славы календари, подобно как оракулы древних.
Но во все веки от Ксенофонта (**) до нас были мудрецы, которые не только словами опровергали науку предзнаменований и предсказаний, но и в душе своей пренебрегали ее. У суеверных Римлян,
--------------------------------------------------------------------------------
(*) Язычнику указали в храме Самофракском на множество молельщиков, и на изображение мореплавателей, спасенных от кораблекрушения покровительством Зевеса, убеждая его признать промысл богов. Но, отвечал язычник, вы не указываете на всех тех, которые потонули, не смотря на их обеты и моления.
(**) Ксенофонт был современник Сократа и восставал, как мудрец, против суеверий язычества, а особенно против покушений угадывать будущее.
стр. 287
--------------------------------------------------------------------------------
Цицерон говорил, что не льзя двоим прорицателям, смотря друг на друга, не засмеяться; Гораций осмеивал их в прекрасных стихах; а другий поэт молил Юпитера, не дозволять смертным постигать сокровенности предбудущего.
Sit caeca future
Mens hominum fati: liceat fperare timenti.
Истинная мудрость оказывала другую важнейшую услугу, изъясняя нам, что для благополучия нашего сокрыто будущее, и в то же время убеждая нас не заботиться о таинстве судьбы и неба. Три слова поэта: Liceat frerari timenti, заключают в себе все, что можно сказать рассудительнейшего о сем предмете: естьли бы мы ведали будущее, то не утешались бы надеждою.
Из древних ни один поэт, ни один писатель не повторял столько раз сих уроков мудрости, и не украшал их таким красноречием, как Гораций. Прочитайте 29 оду в 3 книге и 9 оду в первой. Из новых, не говоря о тех, которые писали в духе Эпикурейцев, никто не определял с такою справедливостию, точностию и простотою великого благополучия не знать будущего, как мудрый Адиссон. "Весьма сожалел бы".
стр. 288
--------------------------------------------------------------------------------
говорит он, "естьли бы имел способность угадывать будущее. Не желаю предускорять радости жизни, ни огорчаться безвременно посещением горестей (*)." Вот истинное благоразумие.
Но мудрецы, которые не позволяют нам заботиться о будущем, отвергают ли равно и предусмотрительность? Нет, конечно; такое подозрение было бы для них оскорбительно. В той самой оде, где Гораций старается удалить нас от суетных забот, он говорит: Тот доволен собою и над собою властен, кто может сказать себе каждый день: я жил.
Ille patens fui
Lactusque deget, cui licet in diem dixifse: Vixi.
А какой человек может, перед концем каждого дня, сказать: я жил, естьли не предусмотрительность определяла жизнь его? и какие полезные труды, какие важные предприятия, какие великие мысли, даже какие добродетели, без предвидения будущего? Гораций твердит, что-
--------------------------------------------------------------------------------
(*) I fhould be very much tuoubled, Were i Endued vith this divining quality....... I vould not anticipate the relish of any happinels, non feal the veight ofany misery, before it actually arrives. the frectator.
стр. 289
--------------------------------------------------------------------------------
бы мы устроивали настоящее, но чтобы устроить его хорошо, нам должно заранее к тому приготовиться; и тот же самый Поэт говорит в другом месте: Пока ты плывешь открытым морем, берегись, чтобы переменный ветер не откинул тебя назад.
Tu dum tua navis in alto est
Hoc age, ne mutata retrorfum te ferat aura!
Кто не помнит последних двадцати стихов в том послании, где он говорит о сей осторожности (*)? В сем отрывке, преисполненном щастливой мудрости, все до краткой молитвы Горация показывает, сколько он старался обеспечить судьбу на предбудущее время. И так предусмотрительность без заботы, вот учение Горациево, вот правила всех истинных мудрецов; надпишем сии три слова на заглавном листе наших календарей.
Говорю не о тех календарях, которые в книжных лавках продаются, но о тех, которые бы нам самим сочинять надлежало. В самом деле, для чего не иметь каждому из нас календаря своего собственного сочинения? Не имеет ли каж-
--------------------------------------------------------------------------------
(*) Это 18 в первой книжке.
стр. 290
--------------------------------------------------------------------------------
дый из нас некоторого влияния на свои предбудущие дни? не повелевает ли каждый судьбою своею до некоторой меры? и, читая Историю, наблюдая людей своего века, наблюдая самого себя, не испытал ли каждый сей истины, сказанной Саллюстием: Faber est fuae quisque fortunae (*)?
И так, вместо календарей, предсказывающих судьбу нашу, будем сами писать календари, которые бы помогали нам овладеть и воспользоваться ею, сколько дозволяет слабость человеческая, или сколько угодно вышней Воле. Будем спокойно ожидать будущего и почитать благим даром Небес каждый лишний день, на земле проведенный; будем смотреть на жизнь, как на долг требуемый и оплачиваемый с благодарною душею. Предадим себя воле верховного Посредника; неограниченная к Нему доверенность да будет единственным изголовьем, на которое возляжем в благополучии для сладкого, а в бедствии для сердечного успокоения!
Но тогда отвергнем слова человеческой слабости и с нею неразлучный дух уныния. Довольно твердили человеку о его слабости; да познает он свою крепость. Среди бесчисленных памятни-
--------------------------------------------------------------------------------
(*) In orat. ad Cesarem.
стр. 291
--------------------------------------------------------------------------------
ков, свидетельствующих силу его духа, не льзя ему не иметь великих побуждений для смелости; и что не совершит твердая воля, подкрепленная отважностию? из какого бедственного состояния не извлечет человека? И так поставим в одну главу нашего календаря титул: Воля и мужество.
Перед второй главою поставим в начале: Истинное благо, истинное зло. На первой строке означим труд, добродетель, пользу; на второй леность, порок и слабость. К одной стороне припишем умеренность всегда богатую, а к другой корысть всегда нищенскую.
Будем ли иметь главу под титулом утешения? Без сомнения; для нас чувствительность не есть пустое слово, и сколько случаев, в жизни нас искушающих? Иногда человек едва цветет, а сердце его уже блекнет; но ум созреет, укрепится, и перестанет томиться от излишней нежности. Так утешает нас время. Но говорить огорченному: время утешит тебя, есть безжалостный и странный способ для облегчения страждущего. Знаю, один писатель сказал, что время летит и для печальных; но, ах! время не уносит иных горестей... По крайней мере вы
стр. 292
--------------------------------------------------------------------------------
Сократа, Эпиктета, Плутарха, Цицерона, Сенеку и следственно знаете, что может человеческая мудрость. Вам случалось заходить к бедному под ветхий кров его, и видеть, как облегчает страдальцев святая Вера: и так вам известно, какую силу имеют Философия и Вера для утешения человека.
Глава утешений приведет вас неминуемо к приятной главе удовольствий; но я желал бы, чтоб с нею рядом стояла глава науки, или трудолюбия. В одной откажете вы навсегда суетным забавам, а в другой ничтожным искушениям. Вы не будете предусматривать и устроивать ваши удовольствия: ничего нет холоднее забавы, верно ожидаемой; но умный выбор определит истинные удовольствия, истинную средину между мирскою ветренностию и пустынною святостию, остерегая вас от скуки и пустоты, которые остаются в душе после многих наслаждений.
Но, говоря о наслаждении, не льзя не пробудить желаний, для которых посвятим одну важную главу. Но естьли все предыдущие и принадлежные главы, как-то домашние сношения, связи, общества, приязни и проч., должны изме-
стр. 293
--------------------------------------------------------------------------------
няться по возрасту, полу, состоянию и нраву, то сколько более подвержена изменению та глава, которая, находясь под титулом желания, будет занимать место между главою намерения и главою надежды!
У людей честолюбие дело великое - последний работник имеет его, как и человек государственный; самый беспечный хочет покоиться и лениться по тому же побуждению. Честолюбие кокетки имеет нечто общее с честолюбием завоевателя; но кто перечтет все роды честолюбия? Как бы то ни было, жадный к славе завоеватель составит для себя календарь, и ему позволено вписать в оглавление битвы, победы, трофеи кроме однакож спокойствия, щастия, благодарности народов. Согласен, чтобы самая ветреная женщина, записная прелестница, имела свой календарь и в нем несколько глав посвященных балам, спектаклям, победам, любовникам, изменам, обманутым глупцам, не объявляя только несправедливого требования на главу уважения, любви, дружбы. Пускай и купец имеет свой календарь. Ему дозволяется записать страницы выведенными из нуля многими знаменательными знаками, с договором только отметить
стр. 294
--------------------------------------------------------------------------------
в углу для памяти честность вместе с приобретением. Имей и сочинитель свой календарь; впиши, естьли угодно ему, читателей, книгопродавцев, Академии, почетные места и титла, происки и волокитства для получения диплома на ученое достоинство, и тому подобное: нет ничего естественнее; но только не исключай он здравого смысла тела и прямого достоинства. Не опорочу его, естьли найду главу о соперничестве талантов, лишь бы не было зависти, досады, брани и ругательства в отмщение своего бессилия.
Я мог бы таким образом обозреть многие состояния в свете, но едва не забыл, что во всяком календаре означены дни и месяцы, и они ожидают нашего труда. Здесь минувшее обратится в предбудущее не для горести бесплодного сожаления, но для возобновления протекших радостей, в угождение благодарному сердцу, и в память невозвратного, но милого.
Римляне имели в их календарях дни злощастные, дни неудачные, дни очищения, дни для памяти усопших и также имели дни торжества, веселья, любви, согласия и надежды; те дни соответствовали важным для народа эпо-
стр. 295
--------------------------------------------------------------------------------
хам. Кто же из нас не имел приятных для сердца эпох? кто из нас, пересматривая двенадцать месяцов в году, не заметил дня и даже часа; которого одно воспоминание возбуждает радость и трепет? Здесь некоторые дни склонят его к сладкой меланхолии. Там другие приводят ему на память начало сердечной связи, рождение младенца, или возвращение друга, или примирение искреннее с достойным человеком. Далее, к его утешению представится облегчение нещастного, великая жертва добродетели, намерения доброго сердца. В ином месте признает он свои ошибки или слабости, и постарается загладить их. Не спасительно ли для нас самое раскаяние? не подкрепляет ли оно душу новыми силами? Не лишим себя таких выгод: сочиняя наш календарь, мы будем предвкушать те удовольствия, которые обещает нам чтение сего календаря.
Но сего довольно для читателей, которым мысль моя понравится, а слишком много для тех, которым она не полюбится. Между тем еще несколько слов. Естьли бы, при сочинении подобного календаря, могли мы пользоваться выгодою сотоварищества; естьли бы друзья, любовники, супруги обще трудились над книгою
стр. 296
--------------------------------------------------------------------------------
сего рода чистосердечно и согласно; естьли бы отец, руководствуя сыном, а мать дочерью, направляли их таким образом на путь жизни и добродетели; естьли бы мы посвящали сему периодическому труду первую неделю в году, или последнюю перед истечением года, то домашнее щастие было бы несколько вернее, а слава календарей справедливее.
Но истина и справедливость бывают скучны, мечты и обманы веселы; и такие статьи, как наша о календарях, усыпительны для многих. Почитатель Горация согласится, что можно и мудрому позволить себе нечто лишнее для забавы; и что рассудок может иногда заснуть без великого преступления, естьли только сон его кстати и непродолжителен. И так заключу стихами Горация к Виргилию:
Misce ftultitiam consiliis brevem;
Dulee est desipere in loco.
стр. 297
Опубликовано 29 июня 2012 года
Новые статьи на library.by:
ПОПУЛЯРНЫЕ СТАТЬИ:
Комментируем публикацию: Рассуждение о старых календарях и предложение о сочинении новых
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Предполагаемый источник
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1340969972 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций