"The Journal of the Burma Research Society" - орган Бирманского исследовательского общества, основанного в 1910 г. в Рангуне по инициативе известного экономиста и историка Бирмы Дж. С. Фернивола. Первый номер журнала вышел в 1911 году. До завоевания независимости Бирмой в 1948 г. ведущая роль в обществе и журнале принадлежала иностранцам. В последующий период положение существенно изменилось. Теперь абсолютное большинство членов общества - бирманские ученые, главным образом профессора и преподаватели университетов Рангуна и Мандалая, они же авторы большинства статей в журнале. Эти изменения свидетельствуют о росте местных кадров историков и развитии национальной историографии.

Журнал печатает, как правило, статьи, которые представляют собой доклады, прочитанные на конференциях общества. Регулярно публикуется ежегодный отчет правления общества. Статьи печатаются на английском языке, но иногда дается параллельный текст на бирманском. "The Journal of the Burma Research Society" является практически единственным научным историко-филологическим журналом в стране.

"The Journal of the Burma Research Society" помещает статьи преимущественно по вопросам исторической науки; в нем сотрудничают все ведущие историки Бирмы; журнал действует в тесном контакте с Государственной исторической комиссией - научным учреждением, созданным правительством для собирания и изучения материалов по истории Бирмы. Историческая наука здесь еще очень молода, и развитие ее носит подчас противоречивый характер. Она формировалась под непосредственным воздействием национально-освободительного движения и пробуждения национального

самосознания. Вместе с тем большое влияние на нее оказала английская буржуазная историография.

Долгое время господствующим направлением в бирманистике была историческая школа, представители которой (в основном деятели английской колониальной администрации) открыто оправдывали захват страны Англией. Сторонники этого направления - А. Фейр, Дж. Скотт, Дж. Нисбет, Г. Харви и др. - считали бирманцев "неисторическим" народом, утверждали, что бирманская культура - результат заимствования, что из застоя и упадка бирманское общество было выведено лишь английским завоеванием. Бирманские историки, воспитанные на английской буржуазной историографии, ограничиваются изучением глубокой древности, избегают постановки современных проблем, связанных с колониальным периодом истории Бирмы и борьбой за независимость.

В 20 - 30-х годах нынешнего века появилась другая школа, представители которой (в первую очередь Дж. С. Фернивол и Г. Г. Люс) сочувственно относились к бирманскому народу, пытались понять его историческое прошлое, критиковали, правда, с либеральных позиций, английский колониальный режим. Позиция названной школы оказала свое влияние на бирманскую историческую науку, и большинство бирманских исследователей следует именно этому направлению.

В настоящее время бирманские историки стремятся создать подлинную историю своей страны. В то же время многие из них еще находятся в плену концепций английской буржуазной историографии и не могут с достаточной научной убедительностью опровергнуть те или иные колонизаторские теории. Но определяющим для становления исторической науки в Бирме после завоевания ею независимости является желание бирманских историков освободиться от влияния колонизаторских теорий, противопоставить им свое понимание хода исторического развития страны.

В этой связи характерно то внимание, которое уделяют в своем журнале бирманские историки изучению двух периодов истории Бирмы: Паганского (1044 - 1287 гг.) и эпохи династии Конбаун (1752 - 1885 гг.).

Паган считается в Бирме "колыбелью страны", а Паганский период - "золотым веком" бирманской истории. Английские буржуазные историки (Фейр, Харви и др.) стремились представить Паган как величайшее государство Бирмы, после падения которого страна якобы находилась в упадке вплоть до английского завоевания. Последнее будто бы вернуло ей былое величие. Бирманские ученые, подчеркивая могущество и блеск Пагана, основное внимание акцентировали на достижениях бирманской государственности и культуры. И те и другие идеализировали историю Пагана, хотя делали это из разных побуждений. Паган в их изображении был идеальным буддийским государством, в котором существовало полное единение правителя, церкви и народа, господствовали законность, справедливость и благополучие.

В последнее время бирманские историки во главе с Г. Г. Люсом и Тан Туном провели большую работу по изучению истории Пагана и других ранних государств, существовавших на территории Бирмы. Результаты этих исследований нашли отражение в рецензируемом журнале. Если раньше история Пагана в основном строилась на изучении летописей, составленных столетие спустя после падения этого государства, в которых действительная история была опутана наслоением легенд и традиций, то труды Люса и Тан Туна, опубликованные в журнале в 1958 - 1959 гг., базируются главным образом на эпиграфике и археологических данных. Другая особенность новейших исследований по истории Пагана заключается в проявлении их авторами интереса не только к политической деятельности, искусству и религии той эпохи, но и к общественным отношениям, к социально-экономической истории.

Бирманские ученые по-новому поставили вопрос о преемственности между Паганом и более ранними государственными образованиями на территории Бирмы, придя к выводу, что бирманцы, появившиеся в современной Бирме в IX в., образовали в области Чаусхе свое первое государство не в XI в., а значительно раньше. По-другому они осветили проблему связи культуры и религии бирманцев и их южных соседей - монов, государство которых Татон было завоевано первым правителем Пагана Аноратой (Анируддой). В противовес взгляду, заимствованному из бирманских летописей, будто бы буддийская религия распространилась среди бирманцев лишь после захвата Татона¹ , Тан Тун считает, что буддизм был известен бирманцам и раньше, а Люс полагает, что монская культура проникла к бирманцам еще до похода на юг, через монов, живших в Чаусхе. Использование эпиграфических источников позволило Люсу и Тан

¹ Этого взгляда придерживается, например, историк У Лу Пе Уин в статье "Некоторые вопросы бирманской культуры" (1958, т. 41, ч. 1 - 2, стр. 21 - 22).

Туну поставить ряд вопросов об общественном развитии Бирмы в эпоху Пагана. Люс полагает, что в IX - X вв. в Чаусхе происходил процесс разложения родовой бирманской общины. Бирманское общество еще не знало царской власти, но уже разделялось на "богатых людей", крестьян-общинников (асан) и рабов. Тем самым Люс доказывает, что возникновению Пагана предшествовал период классообразования в первоначально родовом бирманском обществе. Тан Тун, исследуя характер рабовладения в Паганском государстве, рассматривает различные категории рабов, их происхождение, взаимоотношения с хозяевами и т. п. Признание процесса классообразования, происходившего до возникновения Паганской державы, и классового характера паганского общества представляет значительное достижение бирманской историографии.

Эпоха династии Конбаун - период, предшествовавший английскому завоеванию, изображался колонизаторами как век варварства и упадка, как время сплошного застоя, из которого Бирму будто бы вывела Англия. За последние годы в журнале появился ряд статей, посвященных этому периоду. Авторы этих работ исследуют частные вопросы, используя бирманские источники. В статьях Ма Чан (1961, т. 44, ч. 1, стр. 43 - 60) и Йи Йи (1960, т. 43, ч. 2, стр. 97 - 123; 1961, т. 44, ч. 1, стр. 85 - 129) содержится интересный материал о государственном устройстве Бирмы в XIX веке. Однако бирманские историки стоят на идеалистической точке зрения в объяснении развития Бирмы в эпоху Конбаунов. Доктор Таун в своей работе (1959, т. 42, ч. 2, стр. 171 - 185) рисует идиллическую картину отношений между монархом и народом, которые строились на буддийских принципах и общественном договоре. Он считает, что самовластие бирманских правителей ограничивалось буддийской церковью, а также Хлудо (Высший совет государства). В менее категоричной форме мнение об ограничении власти правителя со стороны Хлудо высказывает Ма Чан.

Выступая против колонизаторской точки зрения об исключительном варварстве, жестокости правителей Бирмы, о деспотическом характере их правления, бирманские историки пытаются противопоставить ей теорию гармонического общества, в котором якобы существовали отношения любви, уважения и взаимовыгоды между монархом и народом, освящаемые авторитетом буддийской религии; и лишь иногда эти отношения нарушались вследствие дурных качеств или злой воли какого-либо правителя. Не удивительно, что главное внимание уделяется изучению жизни двора, а вся социально-экономическая история, общественные отношения остаются вне поля зрения авторов. Никто из них не признает классового характера бирманского общества в XVIII - XIX вв., все они изображают реформы правителя Миндона (1853 - 1878) как результат личных желаний правителя и его просвещенных советников и не связывают их с социально-экономическим и политическим развитием Бирмы.

Бирманская историография делает первые шаги в исследовании истории своей страны кануна английского завоевания.

Период после 1885 г. фактически не изучается. В журнале совсем не освещается политическая история страны при колониальном режиме, не появилось ни одной статьи, посвященной национально-освободительному движению в XIX - XX веках. Помещаемые в журнале работы, касающиеся проблем современной Бирмы, представляют собой, как правило, экономико-географические исследования по частным вопросам. То обстоятельство, что журнал не печатает исследований по проблемам колониального и современного периодов, является результатом взгляда ученых, стоящих у руководства обществом и журналом, на историю как на науку, которая должна заниматься лишь отдаленным прошлым и не быть связанной с современностью.