Астана: ТОО "Prosper Print", 2013. 268 с.

Представленная на суд читателей первая часть "Корпуса тюркских рунических надписей Южной Сибири" включает около 90 экспликаций рунических памятников Алтая (помимо Горного Алтая в книге учтены надписи, обнаруженные на территории Алтайского края, Монгольского Алтая и Восточного Казахстана) (с. 6). В алтайский том "Корпуса..." вошли эпиграфические материалы, исследованные и опубликованные Н. Н. Спасским, В. В. Радловым, Б. Я. Владимирцовым, С. В. Киселевым, Б. Х. Кадиковым, К. Сейдакматовым, Т. И. Сабаевой, Э. Р. Тенишевым, Н. А. Баскаковым, С. Г. Кляшторным, Д. Г. Савиновым, В. Д. и Г. В. Кубаревыми, В. М. Неделяевым, И. Л. Кызласовым, И. А. Невской, Е. П. Маточкиным, Л. Н. Тыбыковой, М. Эрдалом и другими специалистами. Автор книги Д. Д. Васильев как организатор и участник экспедиций в Горный Алтай в 1980-х - 1990-х гг. и в Монгольский Алтай в 2005 г. внес значительный вклад в изучение, издание и интерпретацию надписей. Он непосредственно открыл надписи Мендур-Соккон IV (индекс А10), Мендур-Соккон VII (А13), Ело (А27), 731-й км Чуйского тракта II (А32), надпись на изваянии из долины р. Кара-Кол и другие памятники средневекового письменного наследия Алтая. Вместе с участниками экспедиций Д. Д. Васильев осуществил фиксацию, копирование (прорисовки) и фотографирование более 40 надписей.

Научное значение данного издания определяется прежде всего важностью систематизации и максимального учета рунических текстов. По количеству экспликаций рецензируемая книга является одним из наиболее полных изданий алтайской руники. При этом двенадцать памятников (Бичикту-Боом IV-VII, X, руноподобные граффити Бичикту-Боома, Юстыд II, Чаган-Узун, надписи на изваянии Кезере и изваянии из долины р. Кара-Кол, Алты-Таш I, Цагаан-Нуур) ранее не издавались (с. 88-91, 100, 112-116, 187-191, 194-197, 202-203, 224-225). В вышедшем в 2012 г. "Каталоге древнетюркских рунических памятников Горного Алтая" [Тыбыкова, Невская, Эрдал, 2012] также представлено около 90 памятников, включая найденные в начале 2000-х гг. рунические надписи (Манырлу-Кобы I-II, Сакыйла-Кобы III, Согодек, Туекта III-V, Чирик-Таш, Инегень I-II, Ябоган, Кезек-Елань и др.), не вошедшие в первую часть "Корпуса тюркских рунических надписей Южной Сибири".

Для филологов, историков, археологов и антропологов особую ценность представляют реконструкции текстов, их транскрипции (чтение) и переводы, выполненные Д. Д. Васильевым. Кроме того, автор помещает чтение надписей и переводы другими специалистами (П. М. Мелиоранский, С. В. Киселев, А. К. Боровков, Э. Р. Тенишев, Н. А. Баскаков, К. Сейдакматов, Е. И. Убрятова, В. М. Наделяев, С. Г. Кляшторный, И. Л. Кызласов, Е. П. Маточкин, И. А. Невская, Л. Н. Тыбыкова, М. Эрдал). Сравнение переводов показывает довольно существенную разницу в трактовке исследователями отдельных слов и текстов. В определении рунических знаков, реконструкции и чтении текстов также фиксируются большие расхождения. Показательны примеры трактовок рунических надписей Мендур-Соккон I-V, VII, Бичикту-Боом I-III, XII, Талду-Айры, Жалгызтепе I, Кызыл-Кабак I, р. Карбан, Чуйской степи, "Курайского поясного набора", на фрагментах серебряного пояса из кургана Бар-Бугазы 2, на костяном предмете из дер. Купчегень, Чарышская надпись (с. 38-39, 45-63, 68, 76-87, 98, 101, 117-121, 132-137, 205-207, 210-217, 239-240). В отношении каждого из этих памятников в "Корпусе..." содержится от двух до шести вариантов

ВАСЮТИН Сергей Александрович - кандидат исторических наук, доцент, зав. кафедрой Кемеровского государственного университета, г. Кемерово, vasutin2012@list.ru.

чтения и перевода. Благодаря высококачественным фотографиям и прорисовкам читатели имеют возможность судить об обоснованности тех или иных транскрипций и интерпретаций рунических текстов. Однако данная ситуация подчеркивает сложность трактовок алтайской руники. Не случайно в комментариях к собственным прочтениям надписей Мендур-Соккон I, VIII, р. Кара-Кол, Талду-Айры, Ялбак-Таш 2 Д. Д. Васильев указывает, что вынужден был осуществлять их "с некоторыми допущениями" и "натяжками" (с. 52, 73, 101, 121, 184).

Включение в текст книги переводов, несомненно, делает ее более востребованной среди исследователей средневековой Центральной Азии. Это качественно отличает "Древнюю эпиграфику Алтая" от изданного ранее Д. Д. Васильевым "Корпуса тюркских рунических памятников бассейна Енисея" [Васильев, 1983, с. 14-47]. Актуальность подобной работы тем более очевидна, что она включает уникальные источники по раннесредневековой истории Южной Сибири, дающие более или менее аутентичное представление о письменной культуре, ментальных установках, поминальных традициях, исторической памяти народов этого региона.

Важность публикации первой части "Корпуса..." связана и с необходимостью сохранить прорисовки и фотографии первоначальной фиксации памятников, поскольку некоторые надписи к настоящему моменту утрачены полностью или частично. Разрушение рунических памятников происходит под воздействием как природных, так и антропогенных факторов. Известны отдельные акты вандализма, когда памятник уничтожают полностью или покрывают современными надписями и граффити, нанесенными толстым слоем масляной краски (с. 7, 17, 182-183). В 2007 г. было принято решение Международного конгресса востоковедов о необходимости срочного издания оригиналов памятников тюркской рунической письменности Южной Сибири, Центральной Азии и Восточной Европы. Автор рецензируемой книги с сожалением отмечает "ухудшение состояния многих находящихся на местности памятников за последние годы и утрату фрагментов надписей", ранее фиксировавшихся "в более полном объеме" (с. 19).

С целью сохранения исходной информации о рунических памятниках Алтая в 2007-2009 гг. было выполнено цифровое копирование всего фонда надписей, что позволяет технологически делать более качественные изображения рунических текстов. Это подтверждают прекрасные фотографии ландшафтов, скальных плоскостей и других объектов, на которых были обнаружены тюркские средневековые руны, и собственно самих надписей, вошедших в рецензируемое издание.

Наконец, как отмечает во "Введении" Д. Д. Васильев, "надписи Алтая в оригинальных копиях долгое время практически не были объектом источниковедческого исследования специалистами и остаются все еще не освоенными как историко-филологический источник" (с. 9). Таким образом, издание первой части "Корпуса тюркских рунических надписей Южной Сибири" призвано способствовать развитию научных изысканий в указанных областях, а также даст возможность шире привлекать малые рунические тексты для интерпретации явлений социокультурной и общественно-политической жизни населения Центральной Азии в раннесредневековый период.

Экспликацию памятников предваряет краткий очерк истории открытия и изучения памятников средневековой письменности Алтая. По словам Д. Д. Васильева, данный очерк, не претендуя на исчерпывающую полноту, дает общие представления об основных этапах открытия, фиксации, исследования и публикации рунических текстов Алтая.

Основная часть "Древнетюркской эпиграфики Алтая" включает экспликации рунических памятников, каждая из которых содержит:

- наименование памятника по месту находки;

- в большинстве случаев описание памятника (материал, параметры, форма, обработка поверхности);

- фотографию памятника, надписи, ландшафта;

- прорисовку надписи;

- функциональную семантику памятника в случае его повторного использования (оленные камни, петроглифы, культовые объекты, предметы вооружения и обихода и т. д.);

- время, место, обстоятельство находки;

- краткую историю исследования, в случае перемещения - его современное местонахождение;

- композицию и внешний вид надписи, число строк или знаков, сопутствующие изображения;

- замечания по сохранности надписи, фиксацию лакун;

- научную публикацию памятника;

- чтение рунического текста;

- критический перевод надписи, предшествующие переводы;

- отдельно в конце книги дан региональный индекс памятников.

Такая всеобъемлющая характеристика памятников средневековой тюркской письменности обеспечивает научную полноценность публикации надписей. Остается только поблагодарить Д. Д. Васильева за подготовку весьма востребованного издания рунических надписей Алтая и надеяться, что его работа над уникальными письменными источниками Южной Сибири будет иметь своим результатом выход новых частей "Корпуса...".

Подводя итоги, подчеркну, что работа Д. Д. Васильева, несомненно, является крупным вкладом в развитие отечественной тюркологии. Она подводит определенный итог продолжительной работе тюрколога в области изучения рунических надписей Алтая. Материалы, представленные в "Корпусе...", свидетельствуют "о достаточно широком распространении грамотности в кочевой среде" (с. 7) и дают возможность исследователям дополнить картину общественной и социокультурной жизни южносибирского населения средневековой эпохи, раскрыть отдельные аспекты религиозных представлений и ментальных установок, изучить роль и значение надписей в погребально-поминальной традиции.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Васильев Д. Д. Корпус тюркских рунических памятников бассейна Енисея. Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1983.

Тыбыкова Л. Н., Невская И. А., Эрдал М. Каталог древнетюркских рунических памятников Горного Алтая. Горно-Алтайск: Изд-во Горно-Алтайского государственного университета, 2012.