Гордон А.

Не утоливший жажды: об Андрее Тарковском

М.: Вагриус, 2007

Со дня смерти Андрея Тарковского прошло двадцать лет, но интерес к его жизни и творчеству не ослабевал никогда. За этот период было выпущено несколько биографических книг о нем (Н. Болдырев "Жертвоприношение Андрея Тарковского", М. Тарковская "Осколки Зеркала", М. Туровская "7 1/2, или Фильмы Андрея Тарковского"). В год 75-летия гениального режиссера друг Тарковского Александр Гордон пополнил этот ряд своей книгой.

Они учились во ВГИКе у М. И. Ромма, сняли два совместных фильма: "Убийцы" по рассказу Хемингуэя и "Сегодня увольнения не будет". В 1958 году Гордон женился на сестре Андрея Марине, и дружеские отношения будущих режиссеров переросли в семейные.

Когда об известных людях пишут не просто биографы, а близкие друзья или родственники, получаются книги не о героях, идолах эпохи, а о человеческих судьбах. Книга Гордона интересна именно широтой взгляда на изображаемую фигуру: родственника, друга, профессионала. Поэтому столь разнообразен и приведенный в книге иллюстративный материал: фотографии из семейного альбома и со съемочных площадок, кадры из фильмов и рисованные раскадровки Тарковского. Гордон уделяет большое внимание литературным вкусам Тарковского, пишет о его страстном увлечении Достоевским, Томасом Манном и Германом Гессе. "Действительность есть то, что ни при каких обстоятельствах не следует обожествлять и почитать, ибо она являет собой случайное, то есть отброс жизни. Ее - эту скудную, неизменно разочаровывающую и безрадостную действительность нельзя изменить никаким иным способом, кроме как отрицая ее и показывая ей, что мы сильнее, чем она", - писал Гессе в "Кратком жизнеописании". Тарковскому не оставалось ничего другого, кроме как по-

стр. 93

казывать жизни, что он сильнее ее, потому что фильмы его были слишком авторскими и слишком не вписывались в концепцию искусства, какой она виделась чиновникам Госкино. Если режиссер хотел снимать свои фильмы, он вынужден был действовать вопреки. Бескомпромиссность Тарковского была легендарной. Он отказывался снимать одну из сцен в "Солярисе" до тех пор, пока не была заменена кожаная обивка на стенах космического корабля. "Когда он сталкивался с халтурой, то становился непримиримым и жестким и почти всегда добивался своего", - пишет Гордон. Предъявляя высокие требования к другим, режиссер знал цену и каждой из своих работ. Приступая к работе над "Зеркалом", он сообщил Маргарите Тереховой: "Да будет тебе известно, я снимаю свой лучший фильм!"

Тарковского неоднократно упрекали в том, что он долго снимал свои фильмы, что их так мало. Гордон пытается объяснить, что дело совсем в другом. И "Иваново детство", и "Андрей Рублев" были сняты в кратчайшие сроки, однако им не повезло появиться именно в тот момент, когда отдел культуры ЦК КПСС и чиновники Госкино начали борьбу с непокорными режиссерами и их попытками создать нетрадиционное направление в кино. Тарковский стал их первой жертвой, и снятый в 1966 году "Рублев" пролежал на полке пять лет. При оформлении документов, необходимых для съемок, бюрократическая система делала всё, чтобы максимально затянуть процесс. Однако попытки сломать режиссера ни к чему не привели. В анкете, которую приводит в своей книге "Осколки Зеркала" сестра режиссера, есть вопрос о жизненном девизе. Тарковский ответил на него знаменитой фразой Долорес Ибаррури: "Лучше умереть стоя, чем жить на коленях".