1

Глубокий интерес, проявленный широкими народными массами к историческому прошлому нашей родины, вызывает необходимость тщательного и всестороннего учета и изучения дошедших до нас письменных источников.

Особенно необходимо такое изучение по отношению к памятникам древнего периода истории нашей родины. Если XVII-XX века представлены в государственных архивах СССР сравнительно богатыми документальными данными, то документов более раннего периода насчитывается очень немного. По подсчетам известного палеографа Шляпкина, до нас дошло не более 700 древних "харатейных" (написанных на пергаменте) документов1 .

Древние русские архивные документы, возникшие в феодальном обществе, являлись в основном грамотами, при помощи которых русские князья и бояре стремились закрепить и усилить свои права, привилегии на земли, на крестьян, на подати, сборы и т. п. Грамоты регулировали также взаимоотношения между отдельными феодалами (при передаче имущества феодалов своим наследникам, при пожертвованиях в церкви и монастыри и т. п.).

Старейшей из дошедших до нас грамот является грамота, великого князя Мстислава и его сына Всеволода Новгородскому Юрьеву монастырю. Исследователи относят эту грамоту к периоду между 1128 - 1132 годами.

Этой грамотой утверждаются за Юрьевым монастырем волость Буйце с доходами и часть княжеских пошлин и даней, кроме того монастырю жалуется серебряное блюдо и 30 гривен серебра. Подобного вида грамоты, относящиеся к разряду жалованных грамот, встречаются и в более позднее время. Как правило, эти грамоты давались монастырям, церквам или отдельным лицам на предмет предоставления им от имени того или иного феодала (князя, великого князя) различных льгот и преимуществ в области налогов, суда и пр. Так, известна вкладная грамота (один из видов жалованных грамот) преподобного Варлаама Хутынскому монастырю, датируемая 1192 годом. Под именем чернеца Варлаама здесь, как это объясняет новгородский летописец, фигурирует богатый новгородский боярин Алекса Михайлович, пожаловавший для основанного им Спасо-Хутынского монастыря два села с угодьями.

Из договорных грамот (фиксирующих взаимоотношения отдельных феодалов между собой) укажем на договорную грамоту о перемирии между великим князем Дмитрием Ивановичем и Владимиром Андреевичем с одной стороны и литовскими князьями Ольгердом и Кейстутом с другой (1372 год). От более раннего периода сохранились договорные грамоты Великого Новгорода с князьями, определяющие порядок и условия их княжения. Так, известны две договорные грамоты Великого Новгорода с Тверским князем Ярославом Ярославичем, относящиеся к 1265 году, и третья договорная грамота с ним же от 1270 года.

В конце XIII века Великий Новгород подписал две договорные грамоты с Тверским великим князем Михаилом Ярославичем о взаимной помощи против общих врагов. Обе эти грамоты дошли до нас.

К 1318 году великий князь Юрий Московский заключил договор с великим князем Тверским Михаилом Ярославичем и Великим Новгородом о рубежах, о выходцах, об окупах и пр. Грамота эта дошла до нас, правда, в довольно ветхом состоянии.

От 1270 года сохранилось духовное завещание ("рукописание") Климента Новгородца, считавшееся долгое время подложным. Но этому завещанию, делался вклад в Юрьев монастырь и выделялась доля имущества для жены покойного.

От середины XII века сохранилась уставная грамота (грамота, определявшая порядок управления), данная Смоленским князем Ростиславом Мстиславичем и епископом Мануилом смоленской епископии. Эта весьма обширная грамота детально регламентировала порядок взимания податей и налогов, порядок судопроизводства и управления в смоленской епископии.

В летописи встречаются указания на существование в XII-XIII веках заемных, долговых и кабальных грамот.

Где же собирались и хранились эти первые архивные документы древней Руси? Поскольку первые архивные документы отражали деятельность феодалов, то естественно, что первоначальными местами хранения этих документов, так сказать, первыми ар-

1 До XIV века документы писались на пергаменте, в XIV веке появляется тряпичная бумага, постепенно вытесняющая пергамент, который остается в употреблении только для особо важных документов.

стр. 59

Русская Правда, по списку XIII века.

хивами на Руси, были усадьбы феодалов и монастыри.

В летописях имеются указания о местах хранения архивных документов в домосковский период. В Киеве такое хранилище было в храме святой Софии, в Новгороде - в церкви святого Иоанна на Торжке (которая кроме того служила и складом товаров для купеческой общины), в Софийском соборе и в церкви святого Петра.

В Пскове роль архива выполнял особый ларь в соборе святой Троицы. Об этом псковском ларе дошли до нас довольно подробные сведения в летописях и в Псковской судной грамоте, целый ряд статей которой посвящен порядку хранения документов в ларе святой Троицы.

Как видно из статей 14, 32 и 38-й Псковской судной грамоты, в ларе хранились договоры Пскова с соседними князьями, постановления духовных себорею, духовные завещания псковичей, платежные расписки, порядные грамоты, заемные записи и т. п.

По свидетельству летописца и Судной грамоты, видно, что документы, положенные в ларь святой Троицы, приобретали юридическую силу. Расписка об уплате долга, грамота, фиксирующая ту или иную сделку, духовное завещание становились юридически бесспорными только тогда, когда копии их или оригиналы сдавались на хранение в ларь святой Троицы.

Заведующий этим ларем - ларник - имел право прикладывать печать к тем или иным юридическим актам, находящимся на руках у частных лиц (статья 50-я Псковской судной грамоты).

Таким образом, о существовании церковных и монастырских архивов в домосковский период мы имеем совершенно точные, и прямые указания древних юридических памятников. В отношении княжеских архивов мы такими прямыми данными не располагаем - приходится пользоваться косвенными свидетельствами летописи и других источников. В "Повести временных лет", автор которой, несомненно, стоял близко к великокняжескому двору в Киеве, имеются вставки, характер которых показывает, что они списаны с подлинных документов. Так например в летописи приведены договора, заключенные с Византией Олегом в 912 году, Игорем - в 945 году и Святославом - в 971 году. Последний договор кончается словами: "Се же имейте во истину, яко же сотворихом ныне к вам (и) написахом на харатьи сей и своими печатьми запечатахом"1 .

Эти слова свидетельствуют о том, что летописец располагал подлинным текстом договора. Кроме того в летописи встречаются и другие документы: договор 1000 года между великим князем Владимиром I Святославичем и волжскими болгарами, послание Владимира II Мономаха к князю Олегу Черниговскому после муромского сражения 1096 года, поучение Владимира II Мономаха своим сыновьям и т. д. и т. п. Все вышеприведенные примеры свидетельствуют о том, что составитель летописи располагал не дошедшими до нас, на

1 "Повесть временных лет" (по лаврентьевскому списку), стр. 72. 2-е изд. Л. 1926.

стр. 60
хорошо ему известными архивными материалами киевских великих князей.

На основании "Повести временных лет" мы можем, следовательно, сделать вывод о наличии архивных документов в казне Киевского великого князя, так как специальных архивов древняя Русь не знала. В монастырях документы хранились вместе с пенными вещами, церковной утварью, богослужебными книгами и т. п.; княжеские архивы также обычно были нераздельно с казной, т. е. и здесь документы хранились вместе с деньгами, ценностями, и т. д.

О наличии архивных документов в казне смоленских князей можно судить на основании того, что в старом архиве города Риги сохранился торговый договор между Ригой и смоленским князем, относящийся к 1228 году. Раз такой договор существовал, то можно предполагать наличие одного из экземпляров его в руках смоленских князей, т. е. в их казне, тем более что Рига придавала этому договору большое значение, о чем свидетельствуют 7 дошедших до нас русских переводов этого договора, первоначальный текст которого (был латинский.

2

Трудности в изучении древнего периода русской истории заключаются в том, что до нас дошли очень немногие из этих архивных документов, хранившихся в монастырях, церквах, княжеской казне и в домах бояр и купцов.

Из истории Западной Европы и позднейшей истории Московского государства мы знаем, что нередко архивные документы, фиксирующие определенные социальные отношения, становились об'ектом острейшей классовой борьбы.

Во время Жакерии во Франции, восстания Уота Тайлора в Англии, Великой крестьянской войны в Германии - народ прежде всего уничтожал феодальные и долговые документы. Такая же картина наблюдалась и в Московском государстве. Например 15 мая 1682 года, во Бремя первого стрелецкого восстания, восставшие громили холопий приказ, рвали и разбрасывали по площади кабалы и другие крепости.

Едва ли можно сомневаться в том, что подобные явления имели место и в более ранний период. Хотя прямые указания на уничтожение документов почти не встречаются, но при разгроме боярских и купеческих домов и усадеб документы их владельцев могли быть уничтожены восставшими.

В 1113 году, во время восстания в Киеве, одной из причин которого были колоссальные ростовщические проценты, восставшие разгромили дома тысяцкого Путяты и его сторонников, крупнейших киевских ростовщиков, причем едва ли можно сомневаться в том, что многие долговые обязательства были уничтожены. 1-я Новгородская летопись, сообщал о голоде в Новгороде, в 1230 году пишет: "Злые люди начали зажигать дома добрых (т. е. богатых. - Авт. ) людей, узнавши, что (там) есть рожь, и так разграбляли их имущество". В 1290 году восставшие новгородцы двинулись на Прусскую улицу, где жили богатейшие бояре и купцы, разгромили их дома и сожгли всю улицу. В 1418 году, кроме боярских домов, был разгромлен, и ряд монастырей, хранивших боярские архивы. Аналогичные события происходили в Новгороде и в 1421 году1 .

Немало документов погибло во время внутрифеодальной борьбы. Так, в 1066 году полоцкий князь Всеслав овладел Новгородом и разграбил храм святой Софии, а через 1 1/2 года сжег Смоленск. В 1076 голу Глеб Рязанский сжег Дмитров. В 1208 году Всеволод Большое Гнездо сжег Рязань и Белгород.

Известны случаи, когда победивший феодал захватывал документы побежденного, для того чтобы обеспечить свои права на ту или иную территорию. Например в 1169 году Андрей Боголюбский захватил Киев, разграбил его и увез к себе во Владимир "иконы, драгоценные ризы и книги". В XIV веке Торжок был разграблен войсками тверского князя и важные документы были увезены в Тверь.

Очень мною материалов погибло при нападениях на русские земли половцев, татар, немцев, шведов и других врагов. В 1096 году половцы сожгли Юрьев и половецкий хан Боняк ворвался в Киев, сжег княжеский дворец и разграбил Киево-Печерскую лавру. В 1203 году половцы захватили Киев, разграбили ряд церквей и "книги... положиша все себе в полон". В 1237 году татары вторглись в русские земли, уничтожили Пронск, Белгород, Ижеславец, Борисов и Глебов; 23 декабря взяли Рязань и "град и земля рязанская изменися... и отыде слава ея, и не бы что в ней было ведати, токмо дым и земля и пепел". 3 февраля 1238 года татары подошли к Владимиру и 7 Февраля захватили его. Они разграбили Успенский собор и "книги одраша и положиша собе в полон".

В 1238 году полностью была уничтоже-

1 Новгородская летопись 1, 108 и Новгородская летопись IV, 120.

стр. 61

Печать псковская.

на Москва. В Суздале татары сожгли церковь Богородицы, монастырь святого Дмитрия и княжеский двор, где хранились ценнейшие документы. В 1239 году татары разграбили Муром и Чернигов, а в 1240 году - Киев, который был почти целиком уничтожен. В 1242 году немцы сожгли Изборск и разграбили Псков, вывезя из него ряд документов.

В 1869 году Академия наук получила из Финляндии 166 обгоревших пергаментных листков - остатки 48 книг, захваченных шведами во время одного из их походов на русские земли.

Колоссальное количество материалов погибло от стихийных бедствий - пожаров и наводнений. Деревянные, крытые соломой дома горели почти ежегодно; большинство церквей также было деревянными, а поэтому нередко дотла выгорали целые улицы в города.

Летопись сообщает нам о ряде подобных фактов. В XII веке в Новгороде было 7 больших пожаров: 4 - на Торговой стороне и 3 - на Софийской сто роте, где находилось крупнейшее в Новгороде архивохранилище - храм святой Софии. Особенно грандиозны были пожары в 1153, 1181 и 1194 годах, когда горели не только Новгород, но и Городище, Ладога и Русса. В 1185 году, во время пожара во Владимире Суздальском, сгорели 32 церкви со всем имуществом и книгами. В XIII веке в Новгороде было 7 больших пожаров: 3 - на Торговой, 3 - на Софийской и 1 в 1299 году - во всем городе. Во время его сгорели 22 церкви и материалы, в них хранящиеся. В XIV веке в Новгороде было 19 больших пожаров. Из них 9 - на Торговой, 6 - на Софийской и 4 - во всем городе.

В 1340 году в Новгороде сгорели детинец (кремль), митрополичий дом, сорок церквей и храм святой Софии, причем из многих церквей не успели вынести книги, а то, что успели вынести, также сгорело. В 1342 году пожар повторился - люди бежали за город и не входили в него целую неделю. В XV веке было 10 пожаров: 5 - на Торговой улице, 4 - на Софийской и 1 - во всем городе.

Во Пскове в XIV-XV веках было 3 больших пожара, причем в 1386 году сгорел весь город. В XV веке и в начале XVI века во Пскове отмечен целый ряд больших пожаров, происходивших по нескольку раз в год и уничтожавших весь город1 .

Из наводнений в Новгороде особенно велики были: наводнение 1337 года, когда "поиде дождь силен и потопе иное все в погребех - иное на площадех"2 , и наводнение 1421 года, когда "бысть вода велика в Волхове и снесе Великий мост и Передичский и Жилотужской, а с Коломець и церковь снесе св. Троицю, [а] в Щилове и на Соколнице и в Радоковицах и в Воскресении в Людине Конце; в тех церквах, толко на полатях пели, а по концам хоромы и с животы снесе"3 .

Едва ли нужно говорить, что при этих стихийных бедствиях пострадал богатый архивный материал.

Не меньшей угрозой чем пожары, наводнения и нашествия врагов оказались для древних документов позднейшие "любители-коллекционеры", скупавшие грамоты для своих частных собраний. Ажиотаж и спекуляция, развивавшиеся при этом, доходили до самых невероятных размеров. Так, один из таких "любителей-коллекционеров", граф Ф. А. Толстой, посылает письмо к известному собирателю древних рукописей и книг археографу П. М. Строеву, в котором упрашивает его не посылать рукописей и книг в Академию, "а добывать их в мою библиотеку"4 .

Многие и многие десятки ценнейших письменных памятников глубокого прошлого нашей родины были до Октябрьской революция похоронены в частных коллекциях и библиотеках, которые, как правило, распродавались и исчезали после смерти их владельца. Но даже те архивные документы, которые попадали в официальные архивы, музеи и библиотеки дореволюционной России, не становились достоянием науки, а держались под спудом. К обозрению их допускались только весьма немногие, "избранные" лица.

О быте и нравах дореволюционных архивов до нас дошли весьма любопытные свидетельства современников. С. С. Пашков в своей книге "Подвижник науки" рассказывает, что директор Московского архива министерства иностранных дел А. Ф.

1 Костомаров "Исторические монографии и исследования". Т. VIII, стр. 167. СПБ. 1868.

2 Новгородская летопись 1, 78.

3 Новгородская летопись 1, 109.

4 Николай Барсуков "Жизнь и труды П. М. Строева", стр. 156. СПБ. 1878.

стр. 62
Малиновский "зорко следил, чтобы все его подчиненные не имели сношения с чужими, и Строев (например) принужден был держаться подальше от Карамзина, чтобы не навлечь на себя подозрение в сообщении архивной контрабанды". Митрополит Евгений в письме от 1821 года предупреждает П. И. Кеппена, собравшегося в ученую экскурсию по России: "В Москве вы найдете много сокровищ в синодальной библиотеке, в архиве иностранной коллегии и в библиотеке графа Толстого. Но недостает вам времени осмотреть, а любопытного не покажут"1 .

Угрюмо и негостеприимно встречали историка архивы царской России. Много препятствий и затруднений ставилось на его пути, многое от него просто скрывалось. Все эти обстоятельства тормозили развитие исторической науки. Только Октябрьская социалистическая революция, свергнувшая власть помещиков и капиталистов, раскрыла архивы и создала все условия для глубокого развития и расцвета исторической науки. Ленинский декрет от 1 июня 1918 года о централизации архивного дела заложил основы для об'единения всех государственных архивов под одним руководством и указал на необходимость концентрации архивов в целях удобства их изучения и использования.

За 20 лет, прошедших со времени издания этого декрета, мы имеем крупнейшие достижения в области нейтрализации архивного дела.

Создана сеть крупных государственных архивов: Центральный архив Октябрьской революции, Государственный архив феодально-крепостнической эпохи. Центральный архив профсоюзов, Центральный архив Красной Армии, Центральный военно-исторический архив, Архив революции. Архив внешней политики. Межевой архив, ряд крупных архивов в союзных республиках, областных и районных архивов. В этих архивах собраны миллионы документов по истории нашей родины. Но надо сказать, что несмотря на централизацию архивного дела древнейшие грамоты, относящиеся к глубокому прошлому нашей родины, до сих пор не собраны в одном месте. В основном они сосредоточены в архиве Академии наук СССР, в Государственном историческом музее, в Ленинской библиотеке, в библиотеке имени Салтыкова-Щедрина (в Ленинграде) и в Государственном архиве феодально-крепостнической эпохи. Интересы изучения истории нашей родины требуют соединения этих и без того немногочисленных памятников в одном месте.

1 Полетаев Н. И. "Разработка русской исторической науки в первой полов. XIX века, стр. 11. 1892.