Георгий Викторович Адамович

Современная русскоязычная проза профессиональных авторов.

NEW СОВРЕМЕННАЯ ПРОЗА ПРИЗНАННЫХ АВТОРОВ


СОВРЕМЕННАЯ ПРОЗА ПРИЗНАННЫХ АВТОРОВ: новые материалы (2024)

Меню для авторов

СОВРЕМЕННАЯ ПРОЗА ПРИЗНАННЫХ АВТОРОВ: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему Георгий Викторович Адамович. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Публикатор:
Опубликовано в библиотеке: 2015-09-22
Источник: http://portalus.ru

Адамович Г. В.

Полное собрание стихотворений

СПб.: Академический проект: Эльм, 2005

 

Столь полное и столь подробно откомментированное издание поэта всегда напоминает "подведение черты". Без этой книги теперь вряд ли смогут обойтись исследователи поэзии русского зарубежья, да и литературы начала ХХ века. Подобные издания дают возможность не только прикоснуться к стихам, но и увидеть судьбу поэта.

Георгий Викторович Адамович родился в Москве, чтобы стать коренным петербуржцем. Отец военный, мать музыкант. Георгий Адамович выбрал филологию, окончил Петербургский университет. "Цех поэтов", "Бродячая собака", жизнь петербургского денди, два стихотворных сборника... Второй из них вышел в 1922 году, когда жизни Адамовича в России оставались лишь месяцы. С начала 1923 года он уже за границей. Некоторое время живет в Берлине, участвует в выступлениях возрожденного "Цеха поэтов", но скоро перебирается во Францию. Современники говорили об Адамовиче-критике, сначала - как об одном из первых, потом - чуть ли не как о единственном. Этот образ заслонил Адамовича-поэта. И не только потому, что его статьи были неотразимей. Он редко печатал свои стихи. То, что было им написано после отъезда из России (с характерным названием "На Западе"), издал отдельным сборником лишь в 1939 году. В атмосфере предвоенного времени лишь немногие могли оценить по достоинству эту книгу, хотя она явилась результатом долгого творческого пути. Большая же часть откликов - с весьма высокой оценкой - появилась уже после выхода последнего сборника "Единство" (1967), вобравшего все лучшее из написанного ранее.

Он не был поэтом "со славой", поэтом, заражавшим своими стихами современников. Но если попробовать перечислить строки, которые были тогда на слуху у всех ("Что там было, ширь закатов блеклых...", "Ни с кем не говори. Не пей вина...", "За все, за все спасибо. За войну...", "Без отдыха дни и недели..." и т. д.), то упомянуть придется не один десяток произведений. Если же учесть, что этот "не один десяток" придется выбирать всего из 166 стихотворений (из них едва ли не половина приходится на ранние сборники), - такое поэтическое творчество становится образцом для многих, кто торопится бросать слова на бумагу.

Постоянное требование Адамовича ко всякой поэзии - только о главном, ничего лишнего. Поэт вправе пользоваться и яркими сравнениями, и сложными размерами. Но излишество в поэтических средствах отвлекает от главного. Нужны самые обычные слова, только поставленные так, чтобы их сочетание рождало новый смысл, чтобы за обычным и простым светилось непостижимое и вечное. Стихи Адамовича - как разговор один на один, негромкий, о самом важном. И потому у него так много стихотворений, которые словно обрываются, не договариваются до конца, или - начинаются как продолжение ранее прерванного разговора. В интонации Адамовича ощутимо это товарищество с читателем, та, по его словам, "круговая порука", которую он сам так ценил в поэзии Блока.

А еще в стихах Георгия Адамовича, кроме самой крайней сдержанности, есть особое торжество, веяние - пусть даже прошлой - имперской славы. Рижанин Игорь Чиннов, послевоенный последователь "парижской ноты", однажды даст

стр. 89

 

достаточно точный портрет этой поэзии: Адамовичу хотелось, чтобы поэзия стремилась вверх, как готический шпиль, истончилась бы до высокого сияющего острия - чтобы свершилось мировое чудо - а затем пусть, как молния, поэзия исчезнет. Ошибка здесь лишь в одном образе: не готический, а золоченый шпиль, за которым встает блистательный Санкт- Петербург:

День настает почти нездешне яркий, Расходится предутренняя мгла, Взвивается над Елисейской аркой Адмиралтейства вечная игла...

Лишь этот, Петербургом овеянный, Париж способен был стать русской литературной столицей. Хотя таким Париж видел лишь тот, кто унес с собой, кроме памяти о родине, и частицу былой имперской славы. Потому и заразителен оказался литературный аскетизм Адамовича для современников, что на нем лежала печать Петербурга. "На земле была одна столица..." - не просто восклицание, отсюда рождается стиль. И в формуле "ничего лишнего" - не стремление быть по-писательски честным "до убогости", но именно утверждение столичности , имперской строгости во всем, вплоть до каждой запятой, до вовремя поставленной точки.

С. Федякин

Георгий Викторович Адамович (1892 - 1971)

Когда мы в Россию вернемся.... о, Гамлет восточный, когда? -
Пешком, по размытым дорогам, в стоградусные холода,

Без всяких коней и триумфов, без всяких там кликов, пешком,
Но только наверное знать бы, что вовремя мы добредем...

Больница. Когда мы в Россию... колышется счастье в бреду,
Как будто "Коль славен" играют в каком-то приморском саду,

Как будто сквозь белые стены, в морозной предутренней мгле
Колышутся тонкие свечи в морозном и спящем Кремле.

Когда мы... довольно, довольно. Он болен, измучен и наг.
Над нами трехцветным позором полощется нищенский флаг,

И слишком здесь пахнет эфиром, и душно, и слишком тепло.
Когда мы в Россию вернемся.., но снегом ее замело.

Пора собираться. Светает. Пора бы и двигаться в путь.
Две медных монеты на веки. Скрещенные руки на грудь.
стр. 90

* * *

Что там было? Ширь закатов блеклых,
Золоченых шпилей легкий взлет,
Ледяные розаны на стеклах,
Лед на улицах и в душах лед.
Разговоры будто бы в могилах,
Тишина, которой не смутить...
Десять лет прошло, и мы не в силах
Этого ни вспомнить, ни забыть.
Тысяча пройдет, не повторится,
Не вернется это никогда.
На земле была одна столица,
Все другое - просто города.
* * *
Осенним вечером, в гостинице, вдвоем,
На грубых простынях привычно засыпая...
Мечтатель, где твой мир? Скиталец, где твой дом?
Не поздно ли искать искусственного рая?
Осенний крупный дождь стучится у окна,
Обои движутся под неподвижным взглядом.
Кто эта женщина? Зачем молчит она?
Зачем лежит она с тобою рядом?
Осенним вечером, Бог знает где, вдвоем,
В удушии духов, над облаками дыма...
О том, что мы умрем. О том, что мы живем.
О том, как страшно все. И как непоправимо.
* * *
За все, за все спасибо. За войну,
За революцию и за изгнанье.
За равнодушно-светлую страну,
Где мы теперь "влачим существованье".
Нет доли сладостней - все потерять.
Нет радостней судьбы - скитальцем стать,
И никогда ты к небу не был ближе,
Чем здесь, устав скучать,
Устав дышать,
Без сил, без денег,
Без любви,
В Париже...

* * *

Один сказал: "Нам этой жизни мало",
Другой сказал: "Недостижима цель".
А женщина привычно и устало,
Не слушая, качала колыбель.
И стертые веревки так скрипели,
Так умолкали - каждый раз нежней! -
Как будто ангелы ей с неба пели
И о любви беседовали с ней.

* * *

За слово, что помнил когда-то
И после навеки забыл,
За все, что в сгораньях заката
Искал ты и не находил,
И за безысходность мечтанья,
И холод растущий в груди,
И медленное умиранье
Без всяких надежд впереди,
За белое имя спасенья,
За темное имя любви
Прощаются все прегрешенья
И все преступленья твои.

* * *

Без отдыха дни и недели,
Недели и дни без труда.
На синее небо глядели,
Влюблялись... И то не всегда.
И только. Но брезжил над нами
Какой-то божественный свет,
Какое-то легкое пламя,
Которому имени нет.

* * *

Тихим, темным, бесконечно-звездным,
Нет ему ни имени, ни слов,
Голосом небесным и морозным
Из-за бесконечных облаков,
Из-за бесконечного эфира,
Из-за всех созвездий и орбит,
Легким голосом иного мира
Смерть со мной все время говорит.
Я живу, как все: пишу, читаю,
Соблюдаю суету сует...
Но, прислушиваясь, умираю
Голосу любимому в ответ.

* * *

Как холодно в поле, как голо,
И как безотрадны очам
Убогие русские села
(Особенно по вечерам).
Изба под березой. Болото.
По черным откосам ручьи.
Невесело жить здесь, но кто-то
Мне точно твердит - поживи!
Недели, и зимы, и годы,
Чтоб выплакать слезы тебе
И выучиться у природы
Ее безразличью к судьбе.


Новые статьи на library.by:
СОВРЕМЕННАЯ ПРОЗА ПРИЗНАННЫХ АВТОРОВ:
Комментируем публикацию: Георгий Викторович Адамович

Источник: http://portalus.ru

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

СОВРЕМЕННАЯ ПРОЗА ПРИЗНАННЫХ АВТОРОВ НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.