ПОСЛЕДНЯЯ РОССИЙСКАЯ ИМПЕРАТРИЦА АЛЕКСАНДРА ФЕДОРОВНА

Актуальные публикации по вопросам истории России.

NEW ИСТОРИЯ РОССИИ


ИСТОРИЯ РОССИИ: новые материалы (2024)

Меню для авторов

ИСТОРИЯ РОССИИ: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему ПОСЛЕДНЯЯ РОССИЙСКАЯ ИМПЕРАТРИЦА АЛЕКСАНДРА ФЕДОРОВНА. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2021-03-04

Тема здоровья будущей императрицы впервые возникает в переписке Николая и Аликс сразу после помолвки, с весны 1894 года. К обсуждению этой проблемы активно привлекается и английская королева Виктория. Неблестящее состояние здоровья принцессы Алисы не только не скрывалось накануне замужества ее родственниками, но наоборот, подчеркивалось ими. Дело в том, что королева Виктория была поначалу категорически против самой возможности этого брака 1 .

В письме, написанном 25 мая 1894 г. в резиденции Балморал, королева Виктория подчеркивала запущенный характер болезни - "то, что она делает сейчас, надо было сделать прошлой осенью и зимой". Особый интерес представляет упоминание о том, что смерть отца и беспокойство за брата, споры о ее будущем "очень сильно подорвали ее нервную систему. Надеюсь, ты это поймешь и не будешь спешить со свадьбой, ведь ради твоего и своего блага она сначала должна выздороветь и окрепнуть" 2 . Королева была достаточно откровенна со своим родственником, т. к. особенности болезненной психики Гессенского дома были широко известны среди владетельных дворов Европы.

После того, как к осени 1894 г. стало очевидно, что состояние здоровья Александра III безнадежно, был окончательно решен вопрос о невесте наследника. Алису Гессенскую срочно вызывают в Ливадию, прервав ее лечение. 20 октября 1894 г. Александр III умирает и принцесса Алиса Гессенская становится невестой русского императора.

Говоря о здоровье русской императрицы Александры Федоровны, нельзя пройти мимо вопроса, связанного с проблемой гемофилии. О том, что родственники королевы Виктории несут в себе гены гемофилии, было известно. Эта болезнь была даже названа "викторианской". Механизм ее действия на генном уровне, конечно, не был тогда известен, однако, ее страшные последствия были известны хорошо. При заключении династических браков, носящих по большей части политический характер, чувства, как правило, не принимались во внимание. Естественно, возникает вопрос, что заставило согласиться на этот брак, последствия которого были очевидны, Александра III и, прекрасно знавшую все династические хитросплетения, его жену императрицу Марию Федоровну.


Зимин Игорь Викторович - кандидат исторических наук, доцент Санкт- Петербургского медицинского университета.

стр. 112


Впоследствии, современники много писали об этом. А. Ф. Керенский упоминает в мемуарах: "Царь Александр, зная, что гемофилия из поколения в поколение поражала членов Гессенского дома, решительно воспротивился планам брачного союза, но, в конце концов, вынужден был уступить" 3 . Великий князь Александр Михайлович считал, что роковую роль сыграла небрежность, "которую проявил царский двор в выборе невесты Николая II" 4 . С ним был солидарен СЮ. Витте, утверждавший, что цесаревичу невесту "серьезно и не искали, что было большой политической ошибкой" 5 . Весьма информированный английский посол в России Дж. Бьюкенен считал, что "Женитьба императора на принцессе Алисе Гессенской не была вызвана государственными соображениями" 6 . Балерина М. Кшесинская писала: "Государь и Императрица были оба против этого брака по причинам, которые остались до сих пор неизвестными. Но другой подходящей невесты не было, а времени терять было нельзя, и Государь и Императрица были вынуждены дать согласие, хотя чрезвычайно неохотно" 7 . Переписка за май-июнь 1894 г. между Марией Федоровной и Александром III свидетельствует, что императрица была больше озабочена состоянием здоровья второго сына Георгия Александровича, чем состоянием здоровья невестки. Сам же Александр III в это время боролся с развивавшейся болезнью.

Уже после Февральской революции этот вопрос неоднократно обсуждался в самых различных периодических изданиях, причем в плоскости политической. В "Историческом вестнике" в апреле 1917 г. было напечатано: "Знал ли Николай II, что в роду Алисы Гессенской имеются гемофилики, - неизвестно. Но об этом хорошо знала сама Александра Федоровна и особенно князь Бисмарк. Существует предположение, что железный канцлер из вполне понятных политических расчетов умышленно подсунул наследнику русского престола Алису Гессенскую, кровь которой была заражена страшным ядом" 8 .

Таким образом, во-первых, о гемофилии родственников королевы Виктории было известно всем заинтересованным лицам. Во-вторых, женитьба цесаревича на Алисе Гессенской не была вызвана серьезными династическими соображениями. В-третьих, вероятность заболевания гемофилией наследника русского престола принималась во внимание германской и европейской дипломатией, т. к. это объективно ослабляло персонифицированную самодержавную власть в России. В-четвертых, медики не имели никакого отношения к решению династических проблем и никаких консультаций с ними не проводилось.

Возникает вопрос: почему император и императрица все-таки дали согласие на этот брак. Мемуаристы об этом умалчивают. Видимо, во второй половине 1894 г. сплелось воедино несколько факторов, которые роковым образом отразились на судьбах российской монархии. Прежде всего, это фактор времени. Александр III не ожидал, что в возрасте 49 лет перед ним может серьезно встать вопрос о престолонаследии и упустил время для спокойного решения этой проблемы. Кроме того цесаревич был увлечен Алисой Гессенской, а у больного императора и императрицы не оставалось ни времени, ни сил, для того чтобы переломить упрямство своего сына. Маловероятен, но возможен вариант, что "фактор гемофилии" был просчитан родителями цесаревича, которые были не просто родителями, но самодержцами. Александр III не считал, что его старший сын наделен волей и государственными талантами и поэтому проблематичность появления у него сына-наследника давала шанс на занятие трона третьему сыну императора - Михаилу Александровичу, который был любимцем отца и чертами характера, по его мнению, больше подходил на роль самодержца всероссийского. Второй сын императора - Георгий Александрович на этот момент был уже фактически приговорен медиками, которые еще в 1892 г. констатировали у него туберкулез. При таком раскладе, Александр III мог, хотя и неохотно, согласиться на данный брак. Это утверждение косвенно подтверждается А. А. Вырубовой: "Говорили, что Государыня Мария Федоровна жалела, что долго не было наследии-

стр. 113


ка; впоследствии же сожалела, что больной Алексей Николаевич занял место ее здорового сына, великого князя Михаила Александровича" 9 .

Алиса Гессенская достаточно долго не соглашалась на брак с наследником Российской короны по религиозным соображениям. Биограф Николая II А. Боханов высказывает предположение, что главной причиной, заставлявшей столь долго колебаться немецкую принцессу, была причина "медицинского свойства". "Сыновья ее старшей сестры Ирэны, вышедшей замуж за Генриха Прусского в 1888 г., были гемофиликами. Известно, что она читала труды австрийского естествоиспытателя Менделя, где анализировались важнейшие факторы наследственности. Она боялась" 10 .

Впоследствии, за полгода до рождения наследника Алексея Николаевича, она узнала о смерти одного из своих племянников. Великая княгиня и сестра царя Ксения Александровна записала в дневнике 13 февраля 1904 г.: "Аликс вся в слезах, получила известие о смерти маленького племянника, младшего сына Irene! У него была ужасная болезнь английского семейства, и недавно бедный маленький упал со стула на голову - с тех пор он все болел и надежды на его выздоровление не было с самого начала!" 11 Таким образом, к 1904 г. царская семья была вполне осведомлена о наследственной болезни среди потомков королевы Виктории мужского пола - гемофилии.

Проблема престолонаследия во все времена тесно переплеталась с закулисными интригами. Особенно остро с этим вопросом столкнулась семья последнего российского императора. Главной династической задачей любой императрицы является рождение наследника престола. Однако, рождение четырех дочерей (1895 г., 1897 г., 1899 г., 1901 г.) подряд не только подорвало ее физические силы, но и сформировало предпосылки для развития проблем, связанных с психическим здоровьем.

Череда дочерей в царской семье вызвала разочарование в обществе. В. П. Обнинский писал в 1913 г.: "свет встречал бедных малюток хохотом ... Оба родителя становились суеверны". При рождении Анастасии в 1901 г. в дневнике Ксении Александровны появляется запись: "Аликс чувствует себя отлично - но, боже мой! Какое разочарование!.. 4-ая девочка!". Дядя Императора, - великий князь Константин Константинович записал 6 июня того же года в дневнике: "Прости Господи! Все вместо радости почувствовали разочарование, так ждали наследника и вот - четвертая дочь..." 12 .

В ноябре 1900 г. в Ливадии Николай II тяжело переболел брюшным тифом, и в газетах начали регулярно печатать бюллетени о состоянии здоровья императора. Царская чета и, прежде всего, императрица, пытались зондировать возможность передачи трона, в случае смерти Николая II старшей дочери - великой княжне Ольге Николаевне. Таким образом, впервые вопрос о престолонаследии серьезно встал перед царской четой в конце 1900 года.

Рождение подряд четырех дочерей, интриги, связанные с престолонаследием, страх от ожидания рождения больного наследника привели к формированию специфического отношения к медикам, связанным с императорской семьей.

В ноябре 1903 г. во время пребывания царской семьи в Скреневицах императрица заболела настолько серьезно, что в газетах начали появляться бюллетени о состоянии ее здоровья. Заболевание было связано с воспалительными процессами в ухе, которые потребовали прокола перепонки. В дневнике А. Н. Куропаткина упоминается, что во время болезни императрица стремилась оставаться одна и даже приход в комнату фрейлин раздражал ее 13 . Это одно из первых мемуарных упоминаний о "раздражениях" императрицы, которые выплескивались на окружающих. Эти постоянные "раздражения" начали вызывать самые разнообразные слухи в аристократической и чиновной среде.

Слухи о психическом нездоровье императрицы циркулируют в столице в период первой русской революции. В дневнике Е. А. Святополк-Мирской в феврале 1906 г. появляется запись о том, что "Александра Федоровна имеет

стр. 114


дурное влияние, что она злая и ужасный характер, на нее нападают ражи, и тогда она не помнит, что делает" 14 . Рождение наследника и русская революция послужили отправными точками движения императрицы из семьи в политику. А. Ф. Керенский пишет, что "После рождения престолонаследника она стала уделять внимание делам государственным" 15 . Характерно, что начало широкого распространения этих слухов приходится на период острого политического кризиса.

В 1907 г. во время обычного августовского круиза по финским шхерам императорская яхта "Штандарт" налетела на камень, не указанный в лоциях. Удар был столь сильным, что котлы сдвинулись с фундаментов, и яхту удалось снять только через 10 дней. На борту яхты находилась вся царская семья. Императрица была сильно испугана, прежде всего за детей, особенно за наследника, поскольку существовала реальная угроза взрыва котлов яхты. Видимо, произошедшее подтолкнуло процессы, которые впоследствии позволяли говорить недоброжелателям о ее психическом нездоровье.

Осенью 1907 г. к императрице вновь начинаются визиты врачей. Судя по их количеству, медицинские проблемы были серьезными. С 11 по 30 ноября 1907 г. врач Царскосельского Дворцового госпиталя Фишер посетил императрицу 29 раз, с 1 по 21 декабря 13 раз 16 . То есть, всего 42 визита за полтора месяца. Видимо эти визиты продолжались и далее, поскольку сама императрица писала своей дочери Татьяне 30 декабря 1907 г.: "Доктор сейчас опять сделал укол - сегодня в правую ногу. Сегодня 49 день моей болезни, завтра пойдет 8-я неделя" 17 . Поскольку императрица писала дочери записки, то можно предположить, что она была изолирована от детей.

В 1908 г. лечение императрицы было продолжено на водах в Наугейме, известном германском курорте. Это был второй визит императрицы на европейские курорты с 1899 года. Негативно относившийся к ней С. Ю. Витте в "Воспоминаниях" утверждает, что болезнь была "нервно-психического" характера, "отражающегося на сердце". Он подчеркивает, что Александра Федоровна болела ею "уже много лет". Характер лечения, по словам С. Ю. Витте, был связан с приемом лечебных ванн. Болезнь императрицы старались не афишировать, поэтому ванны она принимала в замке, принадлежащем Дармштатскому дому. По сведениям Витте, которого информировали "франфуртские профессора и знаменитости", лечение ее шло недостаточно рационально и "по этой причине Наугейм не принес ее величеству надлежащей пользы" 18 .

В конце 1907 - начале 1908 гг. коренным образом меняется характер оказания медицинской помощи императрице. Если до 1907 г. медиков, занимавшихся ее здоровьем, было достаточно много, и число их визитов исчислялось сотнями, то в 1908 г. около императрицы появляется ее новый личный врач Е. С Боткин, сын знаменитого ученого лейб-медика СП. Боткина. Императорской семье он был известен с русско-японской войны, когда в ходе боевых действий проявил себя с самой лучшей стороны. После его назначения визиты "посторонних" врачей были сокращены до минимума.

Заболевание императрицы, начавшееся осенью 1907 г., которое обычно связывали с "сердечными припадками", продолжало развиваться, и весьма информированная А. В. Богданович в дневнике записывает (24 февраля 1909 г.): "Про царицу Штюрмер сказал, что у нее страшная неврастения, что у нее на ногах появились язвы, что она может кончить сумашедствием". Плохое состояние здоровья императрицы не было секретом и сплетни поступали к Богданович со всех сторон. В сентябре 1909 г. она записала: "Сегодня Каульбарс сказал, что царица совсем больна - у нее удушье, ноги опухли" 19 . Таким образом, ухудшение состояния здоровья императрицы в 1907 - 1909 гг. ее недоброжелатели начали связывать с "сумасшествием", а те, кто ей симпатизировал, с заболеванием сердца.

А. А. Вырубова пишет о проблемах с сердцем: в Ливадии "все чаще и чаще повторялись сердечные припадки, но она их скрывала и была недовольна, когда я замечала ей, что у нее постоянно синеют руки и она задыха-

стр. 115


ется. - Я не хочу, чтоб об этом знали, - говорила она" 20 . О проблемах с сердцем упоминается и в дневнике Ксении Александровны. 11 января 1910 г. она записала: "Бедный Ники озабочен и расстроен здоровьем Аликс. У нее опять были сильные боли в сердце, и она очень ослабела. Говорят, что это на нервной подкладке, нервы сердечной сумки. По-видимому это гораздо серьезнее, чем думают" 21 . Великий князь Константин Константинович записал в дневнике 26 января 1910 г.: "Между завтраком и приемом Царь провел меня к Императрице, все не поправляющейся. Уже больше года у нее боли в сердце, слабость, неврастения" 22 . Для лечения императрицы активно применяют успокаивающий массаж. Александра Федоровна писала Николаю из Царского села: "Была массажистка, голова лучше, но все тело очень болит, влияет и погода... идет доктор, я должна остановиться, кончу позже" 23 . Таким образом, в аристократической среде, начиная с 1907 г., широкое распространение получают слухи о психическом нездоровье императрицы, а близкие к ней люди пишут о больном сердце.

В июле 1910 г. царская семья, как и в 1908 г., уезжает в Наугейм, где изолированно живет в замке Фридберг. Как следует из письма царя к Марии Федоровне (11 ноября 1910 г.) Александру Федоровну в это время снова беспокоят "боли в спине и в ногах, а по временам и в сердце" 24 . Царская семья старалась не предавать огласке личные проблемы, в том числе и связанные со здоровьем, и поэтому оказывалась совершенно безоружной против великосветских сплетен. Так, А. А. Бобринский в дневнике (26 ноября 1910 г.) без всяких сомнений констатировал, что "Ее психическая болезнь - факт" 25 .

О том, каково было психическое состояние императрицы в действительности можно судить в основном по мемуарам. Никаких документов медицинского характера в архивном фонде личной канцелярии Александры Федоровны не обнаружено. При этом необходимо иметь в виду, что мемуаристика того периода в основном негативна по отношению к императрице. Со всей определенностью можно сказать, что проблемы, связанные с сердцем, продолжали сохраняться, но при этом нарастали и психологические нагрузки, связанные с периодическими кризисами в состоянии здоровья цесаревича Алексея.

Осень, проведенная в Спале в октябре 1912 г., тяжелейшим образом отразилась на физическом и душевном здоровье императрицы. Цесаревич Алексей был при смерти и медики фактически заявили о своем бессилии. Но после вмешательства Г. Е. Распутина (как искренне считала императрица) ребенок был спасен и она впервые за несколько недель позволила себе расслабиться после неимоверного напряжения. Император в письме к матери (20 октября 1912 г.) подчеркивал, что "Она лучше меня выдерживала это испытание".

Новое испытание для здоровья императрицы было связанно с празднованиями, посвященными 300-летию династии Романовых. Еще не оправившаяся от ужаса осени 1912 г. в феврале 1913 г. она выглядела не лучшим образом. Бывший министр народного просвещения гр. И. И. Толстой записал в дневнике (21 февраля 1913 г.): "молодая императрица в кресле, в изможденной позе, вся красная, как пион, с почти сумашедшими глазами, а рядом с нею, сидя тоже на стуле, несомненно усталый наследник... Эта группа имела положительно трагический вид" 26 .

В 1914 г. началась первая мировая война. Это заставило Александру Федоровну отвлечься от личных проблем, в том числе и от проблем, связанных с состоянием ее здоровья. Большинство современников в один голос утверждают, что она стала гораздо более энергичной, ее внешний вид изменился в лучшую сторону. После серьезных неудач на фронте весной 1915 г. у императора начинает вызревать решение занять пост Верховного главнокомандующего. В этом намерении Александра Федоровна горячо поддержала мужа. Генерал Ставки Ю. Н. Данилов утверждает: "Несомненно одно: решение было принято не только с одобрения императрицы, но и под ее настой-

стр. 116


чивым давлением" 27 . Собственно с этого момента начинается прямое участие императрицы в политической жизни страны.

Поскольку с весны 1915 г. Александра Федоровна все плотнее втягивается в хитросплетения политической жизни России, состояние ее здоровья перестает быть делом только царской семьи, а становится объектом интереса публичной политики. А поскольку политика во все времена была достаточно грязной, то именно с этого времени все активнее муссируется в обществе тема психического нездоровья царицы. В эту уязвимую точку и для императора и для императрицы оппозиция без устали била на протяжении почти двух лет.

Разность политических убеждений, в том числе и обращенных в прошлое, порождает множественность мнений. То, что Александра Федоровна была политическим деятелем, как по своему положению, так и фактически со второй половины 1915 г., в этом нет сомнений. Как у любого политика у нее были как противники, так и соратники. Поэтому приводимые ниже мнения уместно разделить как по временному признаку, так и по признаку политических предпочтений или человеческих симпатий.

Уже в 1915 - 1916 гг. современники отчетливо понимали мифологизированность облика императрицы. Великий князь Андрей Владимирович писал в сентябре 1915 г.: "Почти вся ее жизнь у нас была окутана каким-то туманом непонятной атмосферы. Сквозь эту завесу фигура Аликс оставалась совершенно загадочной. Никто ее в сущности не знал, не понимал, а потому и создавали догадки, предположения, перешедшие впоследствии в целый ряд легенд самого разнообразного характера" 28 . Кшесинская писала о ней как о женщине больших душевных качеств и долга 29 . Сын Вильгельма И, наносивший визит царской чете в январе 1903 г., упоминает о ее нервности, подчеркивая, что она не могла "исправить" этого недостатка и при этом "казалась тоже недовольной и даже мрачной" 30 . Дочь П. А. Столыпина - М. П. Бок подчеркивает скованность Александры Федоровны в общении с малознакомыми людьми: "Красные пятна появились на ее щеках, и видно было, как она ищет тему, не находит ее, и отойти, поговорив лишь минуты две не хочет" 31 . О подобном же пишет в дневнике и посол Франции в России М. Палеолог. В июле 1914 г. он записал: "Но вскоре ее улыбка становится судорожной, ее щеки покрываются пятнами. Каждую минуту она кусает себе губы ... До конца обеда, который продолжается долго, бедная женщина видимо борется с истерическим припадком". Через месяц, в августе 1914 г., он вновь фиксирует внешний облик царицы: "Она едва отвечает, но ее судорожная улыбка и странный блеск ее взгляда, пристального, магнетического, блистающего, обнаруживает ее внутренний восторг" 32 .

С чувством глубокого уважения и симпатии об Александре Федоровне отзывался председатель Совета министров в 1911 - 1914 гг. В. Н. Коковцов, подчеркивая, что "Это была в лучшем смысле слова, безупречная жена и мать" 33 . Вместе с тем, Палеолог, ссылаясь на Коковцова, упоминает, что в августе 1916 г. он говорил об Александре Федоровне как о больной, страдающей неврозом, галлюцинациями, "которая кончит мистическим образом и меланхолией" 34 . Великая княгиня Ольга Александровна добавляет, что "Аликс наиболее часто была объектом клеветы. С навешанными на нее ярлыками она так и вошла в историю" 35 . Подруга императрицы Лили Ден категорически заявляла: "я не замечала в ней ни малейших признаков истерии. Иногда Ее Величество охватывал внезапный гнев, но она обычно умела сдерживать свои чувства" 36 . Палеолог, собиравший слухи по великосветским гостиным, и сам распространявший их, во время обеда с великой княгиней Марией Павловной в октябре 1916 г. охарактеризовал императрицу следующим образом: "если не считать мистических заблуждений, более закаленный характер, чем у царя, более сильный ум, более авторитетная добродетель, душа более воинствующая, более властная" 37 .

Среди мемуаристов были авторы, которые пытались объективно охарактеризовать то место и роль, которую сыграла Александра Федоровна в поли-

стр. 117


тической истории России. Английский посол Дж. Бьюкенен четко разделял ее личностные качества и политическую деятельность. Он писал: "Касаясь роли императрицы, я показал, что она, хоть и была хорошей женщиной, действовавшей по самым лучшим мотивам, послужила орудием ускорившим наступление окончательной катастрофы" 38 .

В распространении негативных слухов об императрице немалую роль играли ее ближайшие родственники. Великая княгиня Мария Павловна в 1916 г. писала: "бывали дни, когда казалось, что ее состояние безнадежно ... она постепенно теряла психическое равновесие" 39 . Монархист В. М. Пуришкевич, считавший, что именно Александра Федоровна, приблизив к себе Распутина, подорвала престиж самодержавной власти в глазах народа, писал, что "царица страдала припадками в крайне тяжелой форме; эти припадки, по заключению профессора Бехтерева, были на нервной почве, как следствие тяжелого душевного состояния; услуги врачей были тщетны. Государь был в отчаянии. Ожидал, что императрица сойдет с ума. У нее появились на этой почве фантастическая религиозность и непонятная склонность к "странникам" 40 .

Ф. Ф. Юсупов писал, что Александра Федоровна "страдала болезнью нервной системы и тяжелым неврозом сердца: это действовало на ее душевное состояние и часто омрачало атмосферу в царской семье" 41 . M.B. Родзянко пытался объективно разобраться в трагедии императрицы: "Причины такого ее душевного состояния объяснить, конечно, трудно. Было ли это последствием частого деторождения, упорной мысли о желании иметь наследника, когда у нее рождались все дочери, или крылось ли это настроение в самом ее душевном существе - определить я не берусь. Но факт ее болезненного мистического и склонного к вере в сверхъестественное настроения, даже к оккультному, - вне всякого сомнения". Он добавляет, что "по мнению врачей, в высшей степени нервная императрица страдала зачастую истерическими припадками, заставлявшими ее жестоко страдать, и Распутин применял в это время силу своего внушения и облегчал ее страдания... Явление чисто патологическое и больше ничего. Мне помнится, что я говорил по этому поводу с бывшим тогда председателем Совета Министров И. Л. Горемыкиным, который прямо сказал мне: "Это клинический вопрос"" 42 . Одним из самых последовательных недоброжелателей императрицы был СЮ. Витте. Свои воспоминания он написал еще при ее жизни, они пристрастны и субъективны, как всякие мемуары, но Витте и не стремился к объективности, он прямо высказывал свою негативную оценку личности и деятельности царицы. "Только ненормальность "истеричной" особы может служить если не оправданием, то объяснением многих ее действий и того пагубного влияния, которое она оказывала на императора"; "Он женился на хорошей женщине, но на женщине совсем ненормальной и забравшей его в руки, что было нетрудно, при его безволии" 43 .

Есть одно свидетельство самого Николая II, которое часто цитируется. Об этих словах, сказанных царем П. А. Столыпину, мы узнаем из книги его дочери, то есть фактически через третьи руки. Бок передает слова отца: "Ничего сделать нельзя. Я каждый раз, как к этому представляется случай, предостерегаю государя. Но вот, что он мне недавно ответил: "Я с Вами согласен, Петр Аркадьевич, но пусть будет лучше десять Распутиных, чем одна истерика императрицы". Конечно, все дело в этом. Императрица больна, серьезно больна". Современники отмечали, что к распространению этих слухов причастно окружение Столыпина. Так, в 1911 г. А. А. Бобринский в дневнике писал: "не так императрица Александра Федоровна больна, как говорят. Столыпину выгодно раздувать ее неспособность и болезни, благо неприятна ему. Правые теперь будут демонстративно выставлять императрицу, а то, в угоду, как оказывается, Столыпину, ее бойкотировали и замалчивали и заменяли Марией Федоровной" 45 .

Подогревало слухи о психическом нездоровье императрицы влияние на императрицу Распутина. В связи с этим в великокняжеской среде обсужда-

стр. 118


лись различные прожекты - от заточения императрицы в монастырь, до отстранения царя от власти. В ноябре 1916 г. великий князь Николай Михайлович писал вдовствующей императрице Марии Федоровне: "Есть только один способ, каким бы неприятным он ни казался Сандро и Павлу, - самые близкие, т. е. Вы и Ваши дети, должны проявить инициативу, пригласить лучшие медицинские светила для врачебной консультации и отправить Ее в удаленный санаторий - с Вырубовой или без нее - для серьезного лечения. В противном случае будьте готовы ко всяким случайностям". После убийства Распутина в конце декабря 1916 г. он же писал: "Я ставлю перед Вами всю ту же дилемму. Покончив с гипнотизером, нужно постараться обезвредить А. Ф., т. е. загипнотизированную. Во чтобы то ни стало надо отправить ее как можно дальше - или в санаторий, или в монастырь. Речь идет о спасении трона - не династии, которая пока прочна, но царствование нынешнего Государя. Иначе будет поздно" 46 . За неделю до февральской революции Юсупов в письме к великому князю Николаю Михайловичу утверждал, что "с сумасшедшими рассуждать невозможно" и предлагал отправить Александру Федоровну в Ливадию 47 .

Александра Федоровна в силу своего характера была не способна на компромиссы, неизбежные в политической жизни. Более того, она не понимала и не принимала их. По мнению современников,она была в большей степени проникнута духом абсолютной самодержавной власти, чем сам император. Что касается "сумасшествия", о котором постоянно твердили ее недоброжелатели, то можно утверждать, что его не было. Были неизбежные стрессы, от которых не застрахован ни один человек. Многочисленные слухи, окружавшие императрицу, были следствием напряженной политической борьбы вокруг первых лиц Империи и надо признать, что психологическое давление на императорскую чету было эффективным и принесло политические дивиденды в феврале 1917 года.

Примечания

1. БОХАНОВ А. Романовы и английский королевский дом: династические узы и политические интересы. - Отечественная история, 2000, N 3.

2. МЕЙЛУНАС А., МИРОНЕНКО С. Николай и Александра. История любви. М. 1998, с. 86.

3. КЕРЕНСКИЙ А. Ф. Россия на историческом повороте. М. 1993, с. 108.

4. Великий князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний. М. 1991, с. 151.

5. ВИТТЕ С. Ю. Воспоминания. Т. 3. М. I960, с. 285.

6. БЬЮКЕНЕН Дж. Мемуары дипломата. М. 1991, с. 216.

7. КШЕСИНСКАЯ М. Воспоминания. М. 1992, с. 48.

8. Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (ОР РНБ), ф.7б, д. 248, л. 5.

9. ТАНЕЕВА (ВЫРУБОВА) А. Страницы из моей жизни. Берлин. 1923, с. 41.

10. БОХАНОВ А. Император Николай II. М. 1998, с. 116.

11. МЕЙЛУНАС А., МИРОНЕНКО С. Ук. соч., с. 242.

12. ОБНИНСКИЙ В. П. Последний самодержец. М. 1992, с. 61; МЕЙЛУНАС А., МИРОНЕНКО С. Ук. соч., с. 211.

13. КУРОПАТКИН А. Н. Дневник. Н. Новгород. 1923, с. 103.

14. СВЯТОПОЛК-МИРСКАЯ Е. А. Дневник. Август 1904 - октябрь 1905 г. Исторические записки. Т. 77. М. 1965, с. 284.

15. КЕРЕНСКИЙ А. Ф. Ук. соч., с. 109.

16. Российский государственный исторический архив (РГИА), ф. 525, оп. 1, д. 58, л. 1.

17. МЕЙЛУНАС А., МИРОНЕНКО С. Ук. соч., с. 304.

18. ВИТТЕ СЮ. Воспоминания. Т. З, с. 533, 534.

19. БОГДАНОВИЧ А. В. Дневник. Три последних самодержца. М. 1924, с. 457, 466. 20 ТАНЕЕВА (ВЫРУБОВА) А. Ук. соч., с. 20.

21. МЕЙЛУНАС А., МИРОНЕНКО С. Ук. соч., с. 323.

22. Великий князь Константин Константинович Романов. Дневники. Воспоминания. М. 1998, с. 323.

23. МЕЙЛУНАС А., МИРОНЕНКО С. Ук. соч., с. 330.

24. Из переписки Николая и Марии Романовых в 1907 - 1910 гг. Красный архив. Т. 1 - 2(50- 51). М. 1932, с. 193.

стр. 119


25. БОБРИНСКИЙ А. А. Дневник. 1910 - 1911. Красный архив. Т. 1. М. 1928, с. 140.

26. ТОЛСТОЙ И. И. Дневник. 1906 - 1916. СПб. 1997, с. 428.

27. ДАНИЛОВ Ю. Н. На пути к крушению. М. 1992, с. 22.

28. Дневник бывшего великого князя Андрея Владимировича. 1915 г. Л. 1925, с. 82.

29. КШЕСИНСКАЯ М. Ук. соч., с. 38.

30. Записки германского кронпринца. М. 1923, с. 61.

31. БОК М. П. Воспоминания о моем отце П. А Столыпине. Нью-Йорк. 1953, с. 265.

32. ПАЛЕОЛОГ М. Царская Россия во время мировой войны. Пг. 1923, с. 30, 111.

33. КОКОВЦОВ В. Н. Из моего прошлого. Воспоминания 1911 - 1919. М. 1991, с. 404.

34. ПАЛЕОЛОГ М. Распутин. Воспоминания. М. 1923, с. 87.

35. ВОРРЕС Й. Последняя великая княгиня. М. 1998, с. 224.

36. ДЕН ЛИЛИ. Подлинная царица. М. 1998, с. 26.

37. ПАЛЕОЛОГ М. Распутин, с. 94.

38. БЬЮКЕНЕН Дж. Ук. соч., с. 23.

39. МЕЙЛУНАС А., МИРОНЕНКО С. Ук. соч., с. 455.

40. ПУРИШКЕВИЧ В. Дневник. М. 1990, с. 130.

41. Там же, с. 6.

42. РОДЗЯНКО М. В. Крушение империи. Л. 1929, с. И, 18.

43. ВИТТЕ С. Ю. Воспоминания. Т. 2, с. 474, 332.

44. БОК М. П. Ук. соч., с. 331.

45. БОБРИНСКИЙ А. А. Ук. соч., с. 144.

46. Письма Великого князя Николая Михайловича вдовствующей Императрице Марии Федоровне. - Источник. 1998, N 4, с. 17, 21.

47. МЕЙЛУНАС А., МИРОНЕНКО С. Ук. соч., с. 526.


Новые статьи на library.by:
ИСТОРИЯ РОССИИ:
Комментируем публикацию: ПОСЛЕДНЯЯ РОССИЙСКАЯ ИМПЕРАТРИЦА АЛЕКСАНДРА ФЕДОРОВНА

© И. В. ЗИМИН ()

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

ИСТОРИЯ РОССИИ НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.