Ирина Сизова

НА ВОПРОС о самых дорогих для нее экспонатах директор Рязанского историко-архитектурного музея- заповедника Людмила Максимова ответила не задумываясь:

- Клады Старой Рязани.

И вы уже представили себе украшения, сверкающие каменьями самоцветными, переливающиеся алмазными гранями? Но вот главный хранитель музея Татьяна Просукова выносит из своих кладовых деревянную шкатулку, откидывает крышку, и на черном бархате заявляет о себе золото Старой Рязани. Это самая дорогая, самая ценная часть рязанских кладов, хранящихся сегодня в Рязанском кремле. Посетители могут видеть это золото только раз в году, в декабре, в День памяти защитников Старой Рязани. В остальное время в витрине музея выставлено серебро рязанских кладов, по технике исполнения не менее ценное.

У старых вещей есть своя магия, и когда я беру в руки эти ювелирные украшения, венчавшие голову неизвестной рязанской женщины почти 800 лет назад, они кажутся мне теплыми, наполненными светом. Наверное, профессионал-ювелир может повторить эту тончайшую работу и сегодня. Только зачем? Сегодня это выглядело бы вычурным, архаичным, лишним в нашем состоящем из прямых линий и углов пространстве.

Я представляю себе, как зимой 1237 года в окруженном татарами, может, пылающем уже городе кто-то спешил зарыть эти дорогие для него вещи в стылую, смерзшуюся землю в надежде, что потом достанут их из земли, если не он, то дети его. Но никто не пришел за кладом. Погибли все. "И не осталось во граде ни одного живого: все равно умерли и единую чашу смертную испили", - говорится в Повести о разорении Рязани Батыем.

За прошедшие века земля Старой Рязани отдала своим исследователям тринадцать кладов. Последний по времени обнаружен в 1992 году. Больше этого найдено только в Москве и в Киеве. Рязанское городище - Мекка для отечественных археологов, потому что здесь после Батыева разорения так и не удалось возродить полноценную жизнь. Раскопки, которые с перерывами ведутся более 170 лет, позволяют вскрыть культурный слой XIII века в нетронутом виде. Жизнь как бы остановилась, законсервировалась здесь на бегу. Первый старорязанский клад был обнаружен крестьянами случайно при вспашке в 1822 году - знаменитые рязанские бармы.

От витрины с серебром я долго не могла отойти. Тончайшая ювелирная техника - скань, гравировка, чернь, позолота. Они кажутся неподъемно тяжелыми, но на самом деле все вещи полые внутри, потому легкие. Кому они могли принадлежать? Княгине?

- Отчего же? - говорит мне сотрудница музея. - Их могла носить и знатная горожанка.

Древняя Рязань была крупным торговым городом с 10-тысячным населением. В нем не было резкого имущественного расслоения, боярские дворы и усадьбы ремесленников соседствовали друг с другом. Преобладало торгово-ремесленное население.

Эти вещи, в которых заметно влияние Византии и Востока, изготовлены в Рязани местными мастерами. Вывод этот напрашивается хотя бы потому, что находки позволяют проследить эволюцию мастерства, среди них есть изготовленные как мастерами, так и подмастерьями.

Непростой, многоликий мир наших предков предстает перед нами при рассматривании, например, браслетов червленого серебра с позолотой. На них характерные для Востока грифоны, сирины, кентавры и вдруг... волк с процветшим хвостом или языческий бог изобилия и урожая Переплут - существо со звериным телом и мужской головой. И совсем неожиданно - реалистичные гусляр, плясунья, дудочник, настоящие "русальи игры" в том же культурном слое, где найдены рязанские бармы.

Нам кажется сегодня, что мы далеко ушли вперед от наших предков - более образованны, тоньше чувствуем и понимаем окружающий мир, глубже проникаем в суть явлений. Но почему же нам кажутся загадкой рисунки на браслете, который носила на руке жена ремесленника из Рязани XIII века? Что сами в себе утратили мы за прошедшие столетия? Что ушло от нас вместе с древней Рязанью навсегда?

Удивительными были мастера, способные руками своими сотворить это чудо. Дивными были женщины, чьи лица не терялись в обрамлении таких ювелирных изделий, кажущихся массивными, крупными, объемными.

Я мысленно примеряю на себя эти бусы, браслеты, венцы. Они выглядят значительнее, заметнее меня со всеми признаками интеллекта на физиономии. Нет, что-то другое должно было присутствовать в тех лицах - сила, покой, умиротворенность, умение нести и вести себя достойно. Вот то самое слово: эти вещи надо было носить с достоинством не сломленного рабством человека. Такой, видимо, и была домонгольская Русь, не покоренная Батыем Рязань.

Рязань

НГ Коллекция N 2 (41) 01.03.2000