ИСТОРИЯ РОССИИ (последнее)
РУССКАЯ ВЫСШАЯ ШКОЛА ОБЩЕСТВЕННЫХ НАУК В ПАРИЖЕ 1901-1906 гг.
Актуальные публикации по вопросам истории России.
РУССКАЯ ВЫСШАЯ ШКОЛА ОБЩЕСТВЕННЫХ НАУК В ПАРИЖЕ 1901-1906 гг.
Автор: Д. А. Гутнов
Возникновение и деятельность в Париже Русской высшей школы общественных наук в 1901-1906 гг. положило начало практическому воплощению в жизнь идей создания негосударственной системы высшего образования в России.
В деятельности этой школы закладывались основные принципы организации многих будущих русских негосударственных образовательных учреждений, внесших вклад в дело образования населения и общественный прогресс нашей страны.
Освещение в отечественной литературе истории Русской высшей школы общественных наук в Париже имеет свои устоявшиеся традиции. Оно начинается с первых публикаций о международной школе Всемирной Парижской выставки 1900 г. 1 , которые знакомили русскую общественность с просветительскими начинаниями министра народного просвещения Французской республики Леона Буржуа и группы русских профессоров, среди которых были будущие основатели Русской высшей школы общественных наук в Париже. Впоследствии, когда появление первого высшего свободного русского учебного заведения в Западной Европе стало фактом свершившимся, его проблемам и будням были посвящены многие публикации русской прессы 2 . Методика и организация преподавания в этом высшем учебном заведении анализировались и в специальных педагогических изданиях 3 , предоставлявших свои страницы и самим основателям школы 4 .
В 20-60-е годы XX в. история этого учебного заведения была интересна отечественной исторической науке в первую очередь именно тем, что в ее стенах прочел несколько лекций по аграрному вопросу в России В.И. Ленин. Этот факт был досконально исследован в многочисленных статьях 5 , и дополнен документальными публикациями 6 . Последней по времени работой такого рода можно считать статью П. Московского и В. Семенова 7 .
И лишь в 60-70-х годах стало возможно более объективно и всесторонне посмотреть на деятельность первого свободного русского учебного заведения. Одной из первых работ о нем была статья Г.Г. Мошковича 8 . Следующим этапом разработки темы стала кандидатская диссертация
стр. 242
--------------------------------------------------------------------------------
Ю.С. Воробьевой, посвященная истории народного университета Шанявского 9 , где на наш взгляд совершенно справедливо подчеркивается тесная взаимосвязь между опытом создания Русской высшей школы общественных наук в Париже и последующим развитием всей системы негосударственного образования в России. Ее же перу принадлежит наиболее полная на сегодняшний день статья, об истории самой школы 10 . К перечисленным работам следует добавить довольно обширную статью французского исследователя Кристофа Прошассона, посвященную историю колледжа и школы общественных наук в Париже, генетически связанных друг с другом. В ней содержатся малоизвестные детали сотрудничества и кооперации обоих учебных заведений в административно- финансовых и организационноучебных вопросах 11 . Наконец, содержательный анализ тех социологических, экономических и правовых идей, которые излагались с кафедры этого учебного заведения, содержится как в различных трудах общего характера 12 , так и в монографических исследованиях творчества ученых, работавших в школе 13 .
Возникновение Русской высшей школы общественных наук в Париже было порождено сложными условиями, в которых развивалось русское высшее образование в конце XIX - начале XX в.: противоречия верховной власти с университетами, участие студенчества в революционном движении, социальные и национальные ограничения образовательного процесса со стороны властей века.
Трудные условия складывались для многих русских ученых, чьи взгляды отличались от официальной идеологии. По тем или иным причинам в конце XIX в. был лишен права работать в российских высших учебных заведениях не один десяток известных профессоров. Напомню некоторые имена: Илья Мечников, известный русский медик и основатель русской иммунологической школы, ушел в отставку из-за своего несогласия с пересмотром устава 1863 г., уехал во Францию, где через некоторое время возглавил Пастеровский институт. Максим Ковалевский, известный историк и правовед был исключен из числа профессоров Московского университета за публичную критику политической системы самодержавия и был лишен права работы в российских высших учебных заведениях до 1905 г. Сходная судьба была и у коллеги Ковалевского по юридическому факультету Московского университета Юрия Гамбарова, исключенного из университета за поддержку армянского политического движения на Кавказе. Известный русский медиевист Павел Виноградов был отстранен от работы в Московском университете за свой, как казалось властям, излишний либерализм в его посреднических усилиях между студентами и Министерством народного просвещения в 1901 г. Лишенные возможности профессионально реализовываться на Родине, все эти люди находили себе применение за пределами России. Нелегальная эмиграция была, естественно, значительно большей...
Появление большого числа русскоязычного населения за рубежом в сочетании с невозможностью получения высшего образования на Родине и желанием учиться на родном языке, не могло не привести к
стр. 243
--------------------------------------------------------------------------------
появлению высших русских образовательных учреждений за границей, резко контрастирующих с традиционной формой его организации в России.
Именно тогда впервые была в полном объеме востребована идея организации свободных университетов, уже практиковавшаяся в странах Западной Европы с середины XIX в. Отличительной чертой этого типа высших учебных заведений от "традиционных" была их полная формальная независимость от государства, и, как следствие этого, отсутствие многих общепринятых факторов, сдерживавших получение высшего образования всеми желающими. Так, для поступления в эти учебные заведения не требовалось специальных экзаменов или представления свидетельства о среднем образовании, к занятиям наравне с мужчинами допускались и женщины, не было возрастных ограничений и пр. Условием учебы в большинстве из них была лишь минимальная плата за обучение и желание учиться. Их программа была рассчитана на два года и строилась с учетом того, что желавшие обучаться в них днем были заняты на работе. Именно в связи с этим впервые получила свое развитие вечерняя форма обучения. Программы некоторых свободных университетов предполагали, что помимо курсов, в них преподававшихся, студенты могли или должны были посещать некоторые занятия в "традиционных" университетах 14 .
Таким образом, новый тип учебных заведений, каковы были "свободные" университеты отражал довольно широкую потребность в получении высшего образования. Будучи по определению "свободными", они были более открыты новым веяниям как в области политики, так и науки, активно откликались на вызовы времени и не чурались обсуждения острополемических и в том числе политических тем. Этим в глазах молодежи середины XIX - начала XX в. они выгодно отличались от закрытых, традиционно аполитичных и оговаривающих прием в свои ряды множеством формальных ограничений университетских корпораций Европы. Среди подобных учебных заведений можно назвать как ставшие впоследствии престижными и уважаемыми школы - типа Лондонской школы экономики и политики (основана в 1898 г.), так и бывшими достаточно влиятельными, но впоследствии закрывшимися университетами, как, например, Новый Брюссельский университет (1900) и др. Мы не будем в контексте нашей темы подробно останавливаться ни на положительных, ни на отрицательных чертах этой формы организации образования. Это вопрос специального исследования 15 .
В нашем случае интерес представляет то, что в силу причин, описанных выше, среди студентов и преподавателей свободных университетов в Европе было очень много русских. Яркий пример тому - упомянутый Новый Брюссельский университет, где русских студентов и профессоров было настолько много, что русский наравне с английским и французским был одним из рабочих языков 16 .
В это время в Европе возникла и целая сеть колледжей и учебных институтов по социологии, ставшей перспективной научной дисциплиной. Многие из них имели статус свободных учебных заведений. Среди подобных школ можно назвать Стокгольмскую свободную школу
стр. 244
--------------------------------------------------------------------------------
общественных наук (1890), социологический факультет Лондонского университета (1898), Миланскую свободную школу общественных наук (1897), упоминавшийся ранее Новый Брюссельский университет (1895), Свободный колледж социальных наук в Париже (1898) и, наконец, возникшую на его базе Свободную высшую школу общественных наук в Париже (1900).
Эта школа была открыта по инициативе, при материальном и организационном содействии депутата французского парламента, душеприказчика О. Конта доктора Евгения Делбе. В его организации приняли также участие такие известные ученые и общественные деятели, как Э. Вандервельде, Х. Лагардель, Ш. Сеньобос, Дж. Сорель. При своем открытии школа насчитывала три факультета: журналистики, общественных наук и морали. Чуть позже в ее составе был открыт факультет искусств. Кроме того, в состав школы входил и Колледж общественных наук. Студентом этой школы мог стать любой желающий без каких-либо ограничений. Плата за обучение составляла 30 франков в год. Учебный план строился исходя из двухгодичного обучения. Школа давала два типа дипломов: об окончании факультета и школы. Для получения диплома об окончании факультета необходимо было прослушать полный курс факультета, представить и публично защитить дипломную работу. По итогам защиты руководивший подготовкой диплома профессор докладывал о результатах работы совету факультета, который давал добро на выдачу документа. Диплом второго типа могли получить все окончившие два или более факультетов без каких-либо специальных испытаний, но при условии, что обе дипломные работы были посвящены социологической тематике 17 . В глазах французских властей это учебное заведение являлось если не "социалистическим", то ультралиберальным. Об этом свидетельствуют документы наружного наблюдения французской полиции 18 . Этот вывод следовал не только из донесений полицейских филеров о политических пристрастиях студентов и лекций тех или иных профессоров школы. Ее либерализм проявлялся, например, в таких казусных вещах, как обращение в полицию от имени совета этого учебного заведения, имевшее целью "разрешить студенткам школы появляться в ее стенах в мужском костюме из-за неудобств пользования велосипедами в женском платье" 19 . С самого начала функционирования в составе школы работали и русские ученые. Среди них назовем профессора Нового Брюссельского университета В. Лесевича 20 и М.М. Ковалевского 21 .
Я столь подробно остановился на истории этого учебного заведения потому, что в ноябре 1901 г. именно в его составе возникла Русская высшая школа общественных наук.
Впервые идея о том, чтобы начать в Париже чтение лекций на русском языке по русскому гражданскому и государственному праву в дополнение к тому, что читалось в Свободном колледже общественных наук и Школе права была высказана М.М. Ковалевским в письме к Ю.С. Гамбарову осенью 1899 г.: "Если бы дело пошло, - писал М.М. Ковалевский, - можно было бы расширить и образовать род заграничного юридического факультета" 22 .
стр. 245
--------------------------------------------------------------------------------
Однако, реальная история этой институции восходит к Всемирной Парижской выставке 1900 г. Тогда, по инициативе Леона Буржуа при выставке была организована международная ассоциация содействия науке, искусству и образованию. Последняя решила учредить международную школу, призванную дополнить экспонаты национальных павильонов живым рассказом о представляющих эти павильоны странах, развитии национальных наук, искусств и культуры. В связи с этим при выставке были организованы национальные образовательные комитеты, имевшие автономную структуру и координировавшие совместную работу через избиравшиеся на два года центральное бюро. Помимо самого Л. Буржуа, туда вошли известный французский социолог Вормс, профессора Моверт из Канады и Элли из США, Геддес из Великобритании и Ю.С. Гамбаров от России 23 . Состав этого органа должен был обновляться на проводимых раз в два года общих собраниях ассоциации. Решения этих съездов были обязательны для национальных комитетов. Постоянным местом пребывания бюро был избран Париж.
Одним из первых из национальных комитетов стала так называемая русская секция данной международной ассоциации 24 . Туда вошли знакомые уже нам профессора М.М. Ковалевский и Ю.С. Гамбаров, давно уже живший в Париже И.И. Мечников, сотрудничавший с русским журналом "Ревю де позитивизм", издававшимся в Париже Е.В. де Роберти. Почетным членом секции согласился быть Л.Н. Толстой. Обязанности председателя секции были возложены на И.И. Мечникова, а М.М. Ковалевский и Ю.С. Гамбаров стали его заместителями.
Лекции и семинары русских профессоров пользовались огромным успехом у русскоязычных посетителей выставки. За все время работы международной школы русскими профессорами была прочитана 51 лекция 25 . На некоторые занятия собиралось до 350 слушателей. Немалую часть их составляли члены так называемого русского студенческого общества в Париже. В эту организацию входили выходцы из Российской империи, обучавшиеся во французских учебных заведениях и организовавшие на кооперативных началах собственную студенческую столовую, служившую им и местом собраний. Студенты пользовались имевшейся здесь библиотекой, обсуждали свои проблемы. Практиковалось и хоровое пение. Учитывая, что в 1901 г. в столовой продавалось до 400 завтраков в день, можно предположить, что таковым было минимальное число членов этого общества 26 .
Присутствовавший на лекциях корреспондент русского журнала "Вестник воспитания" В.П. Хопров писал: "...именно из уст последних были высказаны пожелания перевести лекции международной школы на постоянную основу" 27 . Эта идея показалась не безнадежной и главным устроителям русской секции Ю.С. Гамбарову и М.М. Ковалевскому. Они предполагали в качестве эксперимента проработать на этом поприще два года (т.е. срок до своих перевыборов с постов в русской секции международной ассоциации при выставке). Именно эти два профессора вложили в организацию будущей школы часть своих личных сбережений. Как сообщал позже Ю.С. Гамбаров, организация школы обошлась в сумму 3000 франков (1100 рублей), причем одна половина была составлена
стр. 246
--------------------------------------------------------------------------------
из средств профессоров, а вторая половина собрана слушателями 28 . Правда, сам М.М. Ковалевский зафиксировал в своем архиве такой прелюбопытный факт, что открытие школы стало возможным после того, как на нужды этого учебного заведения в Лионский банк от неизвестного дарителя была внесена круглая сумма размером в 30 000 франков 29 . Эта немаловажная деталь позволяет говорить о том, что в России или за ее пределами существовали отдельные люди или более широкие группы, заинтересованные в появлении подобного учебного заведения. К сожалению, неизвестно, кто были эти добродетели.
Устав Русской высшей школы общественных наук не дошел до нас в своем оригинальном виде и известен лишь через свидетельства заинтересованных лиц и организаций. Так, из документов особого отдела русского департамента полиции, пристально следившего за деятельностью школы, ясно, что вся полнота власти в этом учебном заведении принадлежала совету, состоящему из профессоров школы и выбиравшему из своей среды распорядительный комитет. Последний состоял из 5 человек: президента, двух вице-президентов, генерального секретаря и его помощника 30 . Президентом школы стал И.И. Мечников, вице-президентами Е.В. де Роберти и М.М. Ковалевский. Генеральным секретарем был избран французский славист Виктор Анри 31 . Именно распорядительный комитет должен был организовывать преподавание в школе, наблюдать за его ходом, приглашать для чтения лекций преподавателей.
Устав предполагал существование при школе и специального попечительского совета. В 1903 г. он состоял из 31 человека, по преимуществу из выдающихся представителей французской науки и общественных деятелей. Среди членов этого органа были такие люди, как уже известный нам Леон Буржуа, депутат бельгийского парламента, видный общественный и политический деятель, профессор Нового Брюссельского университета Э. Вандервельде, директор Пастеровского института Э. Дюло и др. 32 Из имеющихся в нашем распоряжении сведений трудно сделать вывод о каких-либо четких прерогативах попечительского совета. Известно лишь, что собирался он ежегодно или даже два раза в год для обсуждения возможностей введения улучшений в систему преподавания 33 .
Если месторасположение нового учебного заведения - Париж - не вызывал особых сомнений ни у кого, то статус и организационная структура, плата за обучение и другие "технические" вопросы требовали своего неотложного решения. Тут свою роль сыграли обширные научные и личные связи М.М. Ковалевского. Он к описываемому времени был достаточно хорошо известен во французских научных и университетских кругах. Его лекции в колледже при Высшей школе общественных наук пользовались большим успехом среди учащейся молодежи 34 .
По свидетельству самого Ковалевского, получение разрешения на преподавание в Русской высшей школе общественных наук в Министерстве народного просвещения Франции возможно было "...при условии, что преподавание в ней не будет иметь антифранцузской или клерикальной направленности" 35 . Об этом мы имеем и свидетельства французских архивов 36 . Однако имевшиеся в распоряжении организаторов школы средства были недостаточны, чтобы одновременно оплачивать аренду
стр. 247
--------------------------------------------------------------------------------
учебных помещений, платить заработную плату профессорам и оплачивать командировки приглашенных преподавателей из России.
Выход нашелся в слиянии Русской школы общественных наук (РВШОН) и Высшей школы общественных наук на правах полной самостоятельности, с сохранением автономной структуры, но с подчинением общим правилам функционирования, принятой во французской школе. Как вспоминал М.М. Ковалевский, контроль состоял в том, что от силы дважды в год в школу приходил инспектор, как правило, ничего не понимавший по-русски и ему сообщались имена лекторов и предметы их чтения 37 . Правда, как показывают документы, негласно контролировали деятельность школы также как русская, так и французская полиция.
Основатели РВШОН нигде не подчеркивали свою подчиненную связь с родственными французскими учебными заведениями. Поэтому и в литературе, посвященной истории школы она часто представляется как полностью независимая организация. Этой точки зрения придерживалось большинство корреспондентов русской прессы, освещавших ее деятельность, и значительная часть исследователей. Однако в данном вопросе мы более склонны доверять французской историографии в том, что РВШОН вошла в состав французской школы общественных наук. Об этом говорит и близость многих пунктов уставов обоих институций. Приведем параллельные выдержки из обоих документов:
Русская высшая школа общественных наук 38
Ecole d'Hautes Etudes Sociales 39
П.3. В программу Высшей школы входят а) систематические курсы по различным отраслям общественных наук б) дополнительные курсы в) практические занятия г) социологические исследования.
П.4. Профессора школы и лица, читающие в ней отдельные лекции пользуются полной свободой преподавания под свою ответственность и в пределах действующего во Франции законодательства.
П.8. Высшая Школа открыта для всех желающих.
П.9. Лица, желающие считаться вольными слушателями вносятся в списки студентов и получают номер, дающий право посещения всех занятий и всех курсов.
П.11. Запись производится в начале учебного года в секретариате.
П.13. Плата за обучение составляет 10 франков для посещающих занятия на каждом из трех факультетов.
П.З. В программу занятий входят систематические курсы и конференции. Каждый профессор пользуется полной свободой преподавй ния и изложения собственной точки зрения.
П.10. К занятиям в школе могут быть допущены все желающие пря выполнении следующих условий.
1. Запись в секретариате школы.
2. Общая плата за обучение в школе составляет 30 франков или по 10 франков за посещение занятий на одном из факультетов.
стр. 248
--------------------------------------------------------------------------------
П.5. Для получения диплома студенты Высшей Школы обязаны
1. Предоставить удостоверение трех профессоров школы об успехах в учебе.
2. Предоставить дипломную работу по теме, одобренной и допущенной к защите советом профессоров.
3. Публично защитить диссертацию.
Диплом высшей школы Общественных наук
П.1. Высшая Школа Общественных Наук дает два типа дипломов: диплом об окончании факультета и об окончании школы.
П.2. Для получения диплома об окончании факультета кандидат обязан проучиться не менее двух лет, прослушать все обязательные предметы и показать при этом успехи в учебе. Он обязан представить оригинальную работу, которая рецензируется профессором, назначенным советом школы. Профессор докладывает совету об успехах кандидата, и в случае, если последний показывает необходимую квалификацию совет, дает согласие на выдачу диплома.
П.З. Диплом Высшей Школы выдается без каких-либо дополнительных экзаменов тем слушателям школы, кто представит диплом об окончании двух факультетов при условии, что обе дипломные работы посвящены социологической тематике.
П. 4. Сокращение срока обучения возможно для студентов иностранцев по разрешению президента факультета.
Как видно, родственность, а в ряде случаев и тождественность положений обоих уставов не вызывает сомнений.
Войдя в состав французского учебного заведения, русская школа восприняла французскую административную структуру (президент-вице-президентыгенеральный секретарь) и систему аттестации, о которой мы писали выше. Для получения диплома об окончании школы (Certificat d'Etudes Sociales) "... требуется удостоверение трех профессоров, под руководством которых слушатель занимался и письменное сочинение с публичной защитой в Ecole d'Hautes Etudes Sociales" 40 .
Работа в составе французского учебного заведения была крайне выгодна основателям Русской школы, так как избавляла их от необходимых расходов и формальностей самостоятельного существования в чужой стране. Они получили в пользование аудиторию в помещении, где проходили занятия французского партнера и даже могли рассчитывать на какую-то часть субвенции в 12 000 франков от французского парламента.
стр. 249
--------------------------------------------------------------------------------
Объявление об открытии Русской высшей школы общественных наук было помещено в Revue Internationale de Sociologie 41 . Выступая на торжественном открытии школы 19 ноября 1901 г. в присутствии многочисленных слушателей, профессоров школы и гостей М.М. Ковалевский подробно остановился на значении социологической науки как новой синтетической дисциплины, призванной объединить воедино усилия большинства "традиционных" общественных наук, будь то история, экономика, этнография или политология.
Характеризуя задачи нового учебного заведения, он говорил: "...И вот, нам показалось, что собрать в один фокус все эти взаимно восполняющие друг друга, теснейшим образом связанные между собой знания и на почве их представить, если не самостоятельные попытки возведения абстрактного обществоведения, то по крайней мере критику сделанных другими попыток в этом направлении, будет делом новым и полезным" 42 .
Решение этой задачи, по мнению М.М. Ковалевского, возможно лишь на основе сравнительно-исторического метода. По его словам, история раскрывается нам в постепенной смене национальных форм в более универсальные. Это касается и замены национальных религий на религии мировые, и в развитии художественного творчества от местных вкусов до общих идеалов, и, наконец, "... постепенного накопления общего положительного знания и опирающейся на него научной техники: та же история указывает на прочный фундамент, на котором развивается прогрессирующая и расширяющая свою сферу гражданственность и культура" 43 .
Отсюда вытекали и общие задачи, которые выдвигали основатели школы. "Особенность нашего преподавания будет состоять, во-первых, в параллельном изложении специалистами экономики и этики, права и политики, не говоря уже об этнографии и других смежных дисциплинах и, во-вторых, в приложении ко всем этим наукам исторического, или, вернее, историко-сравнительного метода" 44 . Не обещая будущим студентам сделать их профессиональными экономистами, финансистами, или политиками, Ковалевский, тем не менее, говорил, что полученные в школе знания при надлежащем знании современных требований, самостоятельном труде и позднейшей специализации занятий могут составить фундамент их будущего профессионализма.
Организаторы школы привлекли к работе и многих русских ученых, оказавшихся на тот момент за границей. Среди них были как бывшие преподаватели международной школы Всемирной Парижской выставки (например, И.И. Мечников, Е.В. де Роберти), так и новые имена. Назовем также жившего с 1898 г. за границей профессора политэкономии и статистики Московского университета А.И. Чупрова и сменившего его на кафедре Московского университета Н.А. Каблукова, известного экономиста М.И. Туган-Барановского, бывшего приватдоцента Киевского университета Е.В. Аничкова, бывшего приват-доцента Московского университета П.Н. Милюкова, уже упоминавшегося нами историка П.Г. Виноградова и его коллег Н.И. Кареева и В.И. Лучицкого, украинского историка Л. Трачевского, известного отечественного библиографа С.И. Венгерова, поэта В. Бальмонта, писателя-романиста
стр. 250
--------------------------------------------------------------------------------
Валишевского и др. Всего в 1901-1902 гг. на постоянной основе в школе работали 13 человек, 6 человек приглашенных педагогов языковых курсов, 32 сторонних преподавателей специальных курсов и практических занятий. Из них 20 человек вели занятия на русском и 12 на французском языках 45 .
Первое время недостаток преподавателей объяснялся тем, что школа не могла оплачивать командировочные расходы приглашенных из России педагогов. Однако, ситуация изменилась в 1903 г., когда увеличившаяся сумма пожертвований позволила решить и эту проблему 46 . Но и в лучшие годы своего существования для восполнения недостающих лекторов, организаторы обращались за содействием к французским коллегам. Таким образом, согласно учебному плану наряду с известными отечественными учеными работало немало иностранцев. Среди них можно назвать имена известных славистов П. Буайо и Г. Леруа-Бальо, Э. Реклю, М. Тарда, М. Мосса, Дж. Сореля и др. Немаловажным здесь являлось то, что рабочим языком Школы был русский. Поэтому все иностранные преподаватели, кто владел русским читали лекции по-русски 47 . Однако по мере расширения практики привлечения иностранных профессоров, некоторая часть занятий велась на французском языке.
Преподаватели школы не были связаны в своем изложении учебного материала никакими формальными запретами, за исключением необходимости и целесообразности изложения того или иного материала для полноты изучаемого предмета. Таким образом, традиционный в России министерский контроль был заменен принципом доверия между профессорами и студентами. Как совершенно справедливо пишет об этом Ю.С. Воробьева, "эта школа была первым русским учебным заведением, в котором были осуществлены принципы свободы преподавания и автономии, т.к. она находилась абсолютно вне сферы бюрократической опеки Министерства Народного Просвещения" 48 .
Учебный план новой школы отражал изложенные выше задачи. Чисто организационно он включал в себя несколько составляющих частей. Прежде всего, это были основные курсы (Courses reguliers). Помимо основных курсов слушателям предлагалось участие в семинарских занятиях (Courses complimentaires et conferences), а также практические занятия (Exercices et travaux pratiques), конкретизирующие и дополняющие основные курсы.
Любопытно, что когда буквально накануне открытия школы министр народного просвещения Н.П. Боголепов своим распоряжением ввел практикумы как обязательный тип занятий в российских университетах, многие профессора, в том числе и будущие преподаватели Русской школы в Париже, посчитали этот шаг ущемлением свободы преподавания. Несколько месяцев же спустя этот тип занятий без каких-либо политических трудностей вошел в учебный план свободного русского университета за границей 49 . Соотношение между основными типами занятий в школе было достаточно традиционным для русских университетов. На первом месте по количеству стояли специальные курсы и практические занятия, чуть меньше проводилось конференций и семинаров, и лишь малую часть учебного времени составляли общие курсы лекций.
стр. 251
--------------------------------------------------------------------------------
На протяжении четырех лет конкретная тематика претерпевала некоторые изменения, но все же их можно условно разделить на несколько групп: 1) курсы по теории и методологии естественных и гуманитарных наук; 2) философии и социологии; 3) всеобщей и русской истории; 4) правоведения и политологии; 5) экономики и статистики; 6) антропологии и этнографии; 7) истории искусства и литературы.
Если говорить о соотношении различных составляющих в учебном плане школы, то наибольшее время занимала общефилософская, социологическая и экономическая проблематика. Чуть меньше занятий было посвящено всеобщей и русской истории, правоведению и психологии. Вслед за ними следовали курсы по антропологии и этнографии, истории религии, литературы и искусства.
Как свидетельствовал Ю.С. Гамбаров, в 1903 г. лекции обычно читались по вечерам, а специальные курсы, конференции и практические занятия, проводились днем. Вечерами на особо интересующие слушателей лекции собиралось до 400-500 человек 50 .
По словам устроителей школы, при ее создании предполагалось, что помимо основных занятий, студенты могут или даже обязаны "...слушать лекции одновременно в нескольких учреждениях. К счастью, в Париже, кроме Сорбонны и Коллеж де Франс, где читают светила французской науки, существуют два учреждения, задачи которых довольно близко совпадают с задачами Высшей русской школы, т.е. колледжа и высшей школы общественных наук..." 51
Первоначальному успеху своего начинания, основатели школы во многом обязаны той рекламе, которую получила ее деятельность в русской либеральной прессе. О том, как происходило создание первого русского университета за рубежом, информировали своих читателей и такие солидные печатные органы, как "Российские ведомости" или "Русское слово", а также специализированные периодические издания: газета "Право", журнал "Вестник воспитания" и др.
Это дало определенный эффект: при открытии школы в 1901 г. среди ее первых слушателей было немало тех, кто специально приехал из России прослушать ее курс. По словам Ю.С. Гамбарова, среди студентов в то время была очень популярна история о трех иркутских учительницах, которые бросили работу для того, чтобы проучиться два года в стенах Русской Школы в Париже. При этом они добрались до Владивостока, пересекли два океана и территорию США 52 . Подобный же рассказ мы нашли в одном из писем А.И. Чупрова М.М. Ковалевскому, датированном ноябрем 1901 г., где он сообщает: "...мне передавали, что уходит целый ряд лиц из служащих в Московском Статистическом Бюро с тем, чтобы отправиться в Париж..." 53
Одновременно быстро рос авторитет данного учебного заведения и в среде русской эмигрантской молодежи, немалую долю которой составляла революционная компонента. Например, Л.Д. Троцкий в своих воспоминаниях писал, что в 1903 г., когда по решению партии, он должен был нелегально ехать в Россию "...план был изменен. Дейч, - свидетельствовал он, - который очень хорошо ко мне относился, рассказывал мне, что он "вступился" за меня, доказывая, что юноше нужно
стр. 252
--------------------------------------------------------------------------------
пожить за границей и поучиться и В.И. Ленин согласился с этим... Я вернулся в Париж, где в отличие от Лондона была большая русская студенческая колония и посещал занятия в Высшей Школе, организованной в Париже изгнанными из русских университетов профессорами..." 54 . Исследовательница Ю.С. Воробьева приводит такой любопытный факт, что некоторое время слушателем Русской высшей школы был известный революционер-большевик Артем (Ф.А. Сергеев). Для того, чтобы поехать в Париж, ему пришлось около полугода отработать в Одессе управляющим ресторана 55 .
Революционную молодежь привлекала в школе не только ее оппозиционность самодержавию и доступность как в материальном, так и в формальном смысле (вспомним, что для поступления туда не требовалось предъявлять свидетельства об окончании среднего учебного заведения). Немалое значение имел сам статус студента. Как сообщают полицейские отчеты Парижской префектуры полиции, "каждый второй из членов русского студенческого общества в Париже имеет студенческий билет Высшей Школы Общественных Наук, расположенной по ул. Сорбонны, 16. Этот билет не дает его обладателю ничего, кроме возможности получить койку в общежитии в течение двух зимних месяцев" 56 . Более же полный документ - аналитический доклад о состоянии и деятельности русской эмиграции в Париже в 1903-1912 гг., подготовленный Парижской префектурой полиции Министерству внутренних дел Франции, указывает, что "... приблизительно треть русских студентов, принятых в университеты в последние годы, не имела законченного среднего образования и никакого права на поступление в высшие учебные заведения... Правда, большое их число никогда не училось и стали студентами лишь чтобы получить студенческий билет, используемый ими как защита при многих обстоятельствах" 57 .
Как представляется, именно число этих последних учащихся продолжало увеличиваться по мере роста популярности школы, что в конечном счете способствовало ее политизации, особенно накануне Первой русской революции.
Со своей стороны русский департамент полиции с явным недоброжелательством следил за развитием образовательной инициативы оппозиционной либеральной профессуры. Охранка пыталась воспрепятствовать деятельности школы несколькими путями. Сначала, через русского посла во Франции была предпринята попытка, апеллируя к упрочению традиционно дружественных связей между Россией и Францией, добиться закрытия школы 58 . Когда это не удалось, то для создания материальных проблем РВШОН, были предприняты действия, мешавшие переводу личных денег М.М. Ковалевского из Харьковского банка в Париж, которые тот собирался направить на развитие своего детища 59 .
Наконец, пиком давления властей на руководителей школы стал ультимативный приказ ее организаторам, переданный русским правительством через своего посла в Париже, немедленно вернуться в Россию или стать эмигрантами 60 . Вследствие этого Е.В. де Роберти вынужден был взять на себя обязательство "не принимать участия в деятельности
стр. 253
--------------------------------------------------------------------------------
школы..." 61 М.М. Ковалевский же решил продать свое имущество в России "и тем приобрести свободу действий" 62 .
Все это затруднило и без того непростой процесс приглашения в Париж профессоров для чтения предусмотренных учебным планом курсов. Как указывает сам Ковалевский в одном из своих писем к А.И. Чупрову, в 1904 г. для нормальной работы школы ему пришлось обращаться более чем к 80 лицам из числа как русских, так и иностранцев 63 .
Происходила нарастающая политизация слушателей школы. Преподаватели школы не обходили полемических тем по текущей политике и часто приглашали для докладов известных русских оппозиционных деятелей. Так, известно, что с несколькими лекциями в школе выступил П.Б. Струве 64 . Однако он, как и подавляющее большинство работавших там русских профессоров, были либералами. Между тем, оппозиционно настроенная молодежь открыто выражала недовольство умеренностью критики существующего в России политического строя, звучавшей с кафедры этого учебного заведения. В связи с этим уместно процитировать строки письма того же А.И. Чупрова, который, ссылаясь на разговор с одной из своих петербургских знакомых, приводит слова ее сына, учившегося в Русской высшей школе в 1903 г. Обращаясь к матери, молодой человек жаловался, что "...приезжие русские профессора читали в Париже, как будто бы и не переезжали русской границы, т.е., короче говоря, не призывая к революции" 65 .
В итоге, появление в учебном плане 1903 г. 20-ти часового курса лекций известного деятеля русского революционного движения В.М. Чернова по теории классовой борьбы и К.Р. Качоровского, читавшего историю крестьянской общины в России в пореформенный период 66 , представляется логическим продолжением всей ситуации, сложившейся вокруг школы и внутри ее к тому моменту.
Принадлежность обоих лекторов к партии эсеров была очевидна, и это в определенном смысле взорвало хрупкое согласие, особенно в студенческой среде. Так как политические пристрастия студентов школы, если судить по их немногочисленным воспоминаниям, в основном распределялись между приверженцами социалистов- революционеров и социал-демократов 67 , то последние были уязвлены столь весомой победой своих политических оппонентов.
Именно тогда родилась идея, в качестве ответной меры противодействия эсеровскому влиянию в школе, пригласить прочесть там несколько лекций одного из теоретиков социал-демократии. Инициативу взяла на себя, находящаяся в школе, группа сторонников "Искры", недавно прибывших в Париж после побега из киевской тюрьмы 68 . Обсудив этот вопрос с проживавшим в то время в Париже Ю.О. Мартовым, они внесли в совет школы предложение о том, что "студенчество, заинтересованное выслушать по аграрному вопросу представителей различных точек зрения, просит пригласить для чтения нескольких лекций известного марксиста В. Ильина, автора книг "Развитие капитализма в России" и "Экономические этюды"" 69 . Примечательно, что в этом обращении, переданном руководителям школы Ю.А. Ефроном, ни словом не было обмолвлено о том, что за именем В. Ильин кроется фигура В.И. Ленина.
стр. 254
--------------------------------------------------------------------------------
Это важно потому, что после того, как на имя Ильина в Лондон было отправлено официальное предложение выступить в школе, а совету не без помощи русской полиции стало известно, кто кроется за этим псевдонимом, то было принято решение отозвать уже отправленное приглашение. Такой поворот мотивировался тем, что "выступление в школе нелегального политического публициста погубит полезное дело" 70 . Чтобы сорвать эти планы администрации, "искровцы" пригрозили, что в случае отзыва приглашения они соберут студенческую сходку, инициируют беспорядки по образцу происходивших в России и опубликуют в "Искре" свой протест. Лекции же Ильина все равно пройдут в Париже, разве что не в стенах школы, причем в объявлениях об этих лекциях будет указано, что Ильину было отказано в трибуне Русской высшей школы общественных наук "по политическим соображениям" 71 .
Этот откровенный шантаж возымел свое действие и трибуна Ленину была предоставлена. Однако за час до начала первая лекция чуть не была отменена. Как вспоминал исполнявший в ту пору обязанности технического секретаря школы М.А. Ингбер, "23 февраля 1903 г., буквально за час до начала лекций, в мой кабинет ввалился взволнованный донельзя Ю.С. Гамбаров и произнес: "Да поймите вы, Мирон Акимович, что наша Школа - учреждение легальное, все мы лекторы и слушатели его - люди легальные, возвращаемся в Россию и все очень сильно рискуем, если у нас выступит в Школе революционер Ленин в качестве лектора"" 72 .
М.А. Ингбер как мог успокоил своего либерального коллегу и лекции состоялись. Цикл из четырех лекций под названием "Марксистские взгляды на аграрный вопрос в Европе и России" был прочитан 23-26 февраля 1903 г. в помещении Коллеж де Франс, напротив Сорбонны. Аудитория была заполнена до отказа представителями различных революционных партий и групп, представленными не только в самой школе, но и в русской колонии в Париже. На лекциях присутствовали и ее руководители - Ю.С. Гамбаров и М.М. Ковалевский.
Как можно судить из сохранившихся воспоминаний, лекции Ленина имели шумный успех не только из-за их содержания или фигуры "нелегального" лектора на кафедре легального учебного заведения. Как указывает М. Плотников, "...эмигрантский Париж в 1902-1903 гг. был особенно оживлен. Шла жесткая борьба на политико-идеологическом фронте в связи с крупными политическими событиями в России. Почти ежедневно в специально нанятых помещениях происходили диспуты между социал-демократами и социалистамиреволюционерами, между "искровцами" и "неискровцами" с выступлениями виднейших партийных представителей" 73 . Лекции Ленина стали одной из существенных составляющих этих политических баталий, зачастую ведшихся не совсем парламентскими методами.
Вот что писал о непосредственном воздействии развернувшейся полемики теоретиков двух радикальных течений русского революционного движения в стенах РВШОН неизвестный свидетель этих баталий в письме из Парижа в Москву "Борьба между социалистами-революционерами
стр. 255
--------------------------------------------------------------------------------
и социал-демократами теперь в полном разгаре. С одной стороны, выступили такие силы, как Ленин, с другой - Чернов и др. Конечно, борьба повлекла за собой сильный раскол среди молодежи, страшный антагонизм. Но ведь без этого нельзя..." 74
О накале парижских страстей того времени свидетельствуют многие, ставшие доступными в последнее десятилетие воспоминания. Один из активных участников подобных собраний именно в Париже в 1903 г. В.К. Иков писал: "...Помню, как грубая выходка Гогели по адресу покойного Либкнехта повлекла за собой драку, как председатель собрания Ф.И. Дан, всегда столь выдержанный и спокойный человек, забыв свои функции, неистово колотил чемто по столу и кричал так же истошно, как и все мы. Кто-то с перепугу выключил свет и только случай предотвратил катастрофу. Анархисты в свою очередь, орали, стучали стульями. Романов и Кб свистели в сирены, а Канчели, подобно юным братьям в "Потопе" Сенкевича спрашивал у Черкезова: "Отец, бить?". Со стороны казалось, что их очень много, в то время как их была лишь кучка, включая двух-трех томно-эпилептических девиц... Анархистов, наконец, выкинули из зала..." 75
Приведенная цитата, возможно, излишне драматизирует ситуацию, но в целом верно передает ту степень политизации русского эмигрантского общества, которая царила в Париже в то время, и во многом объясняет, почему весь последующий учебный год Русскую высшую школу сотрясали студенческие беспорядки. Опробовав, в случае с приглашением В.И. Ленина, тактику давления на руководство школы, представители различных политических партий и групп стали добиваться от совета предоставления кафедры для тех или иных своих политических кумиров или проведения в ее стенах политических манифестаций 76 . "Искра" за 15 мая 1903 г. сообщала, например, что в митинге, объявленном студентами школы в знак протеста против погрома в Кишиневе, профессора отказались принять участие 77 . Все это способствовало превращению Русской высшей школы общественных наук из образовательного учреждения в дискуссионный клуб и делало ее работу в последние годы существования эпизодической.
Как водится в подобных случаях, открылся большой простор для полицейской провокации, сам М.М. Ковалевский писал: "...Позднее, при первом свидании с главою русского Правительства графом Витте, я наведен был некоторыми вопросами на мысль о том, что тайные агенты русского правительства не остались в стороне от участия в этом предприятии... Кстати, за все пятилетие существования Школы в ней была и жена Азефа. Вероятно, по временам, появлялся и он сам. По крайней мере де Роберти показалось знакомым его лицо, когда месяцы спустя он встретил его случайно у М. Морозова..." 78
Это создавало известное противостояние между профессорами и студентами школы. Ситуация еще больше обострилась с началом революции 1905 г. Политические изменения в России, царский Манифест 17 октября давал профессуре надежду на возможность реализации своих политических идеалов и продолжения профессиональной деятельности на Родине. Настроения студентов были менее оптимистичны. "...Раскол
стр. 256
--------------------------------------------------------------------------------
между преподавателями и слушателями, вызванный различной оценкой революционных выступлений в лето 1905 г. оказался разительным. То, что для меня было погромами, в глазах части моей аудитории являлось справедливым возмездием русского народа своим вековым угнетателям. Азефовщина вмешалась в эту внутреннюю распрю, стараясь обострить ее", - писал Ковалевский об этих днях 79 .
В конце концов, после одной из лекций, где Ковалевскому пришлось вступить в полемический спор со студентами, он получил угрожающую записку, в которой говорилось, что если он еще раз попытается взойти на кафедру, в него будут стрелять. Подобные записки получили и многие другие профессора. Вопрос о том, кто был автором этих записок до сих пор остается открытым, но есть подозрения, что это была провокация русской заграничной агентуры. Однако формально это положило конец деятельности Русской высшей школы общественных наук. Большая часть ее профессоров отказалась продолжать работу на таких условиях и вернулась в Россию 80 .
Официальный печатный орган Высшей школы общественных наук Revue Internationale de Sociologie сообщил в январе 1906 г., что Русская высшая школа общественных наук закрылась по причине "политических разногласий между профессорами и студентами школы" 81 .
По закрытии РВШОН М.М. Ковалевский получил предложение от А.Л. Шанявского взять на себя руководство подобным учреждением в Москве. Как позже выяснилось, речь шла об идее последнего открыть в Москве свободный университет по типу подобных учебных заведений в Европе. По воспоминаниям В.А. Вагнера, "...о высшей школе, проектировавшейся Шанявским, он (Ковалевский. - Д.Г.) говорил с увлечением. Он предполагал высшую школу сначала лишь для наук общественно-государственных и юридических, и, что особенно интересно, предполагал эту школу, как и свою парижскую, доступной для обоих полов, с дипломами и без дипломов; от лекторов, как и в Парижской школе, требовал не ученых степеней, а соответствующее имя в литературе предмета" 82 .
Многие из высказанных М.М. Ковалевским тогда идей нашли свою реализацию через пять лет, при появлении первого в России Московского народного университета им. Шанявского.
Уже 3 декабря 1905 г. был утвержден "всеподданнейший доклад" министра народного просвещения И.И. Толстого, разрешавший открытие "... "частных" курсов с программой выше среднего" 83 . В 1916 г. Совет Министров выразился уже гораздо более определенно. В записке на имя царя было констатировано, что "частная школа прежде всего должна пойти навстречу в удовлетворении потребности в образовании тех групп населения, которые по той или иной причине не могут получить этого удовлетворения от школы правительственной" 84 .
Тут-то и пригодилось многое из тех учебно-методических наработок и организационных принципов, которые были впервые применены на практике в Русской высшей школе общественных наук. За последующие вслед за 1905 г. десятилетие число неправительственных высших учебных заведений выросло в несколько раз, практически сравнявшись
стр. 257
--------------------------------------------------------------------------------
по своему количеству с учреждениями, подведомственными Министерству народного просвещения (59 в 1917 г.) 85 . Это составляло известную конкуренцию императорским высшим учебным заведениям, заставляя их гибче и полнее откликаться на нужды времени. В этом кроется основное значение Русской высшей школы общественных наук в Париже - одним из пионеров этого процесса.
1 Международная школа Парижской выставки. М., 1900.
2 См., например: Русские ведомости. 11.11.1902; 13.6.1903; 22.11.1904; А.К. Русский университет вне России // Право. 1901. N 33; Русская высшая школа общественных наук в Париже // Право. 1901. N 48.
3 Хопров В.П. Высшая русская школа общественных наук в Париже // Вестник воспитания. 1902. N 1. С. 136-149.
4 Ковалевский М.М. О задачах школы общественных наук // Там же. 1903. N 6.
5 См.: Ингбер М. Лекции Владимира Ленина в Парижской Высшей Школе Общественных Наук (1902) // Пролетарская революция. 1924. N 3; Стулов П.М. В.И. Ленин и Русская Высшая Школа Общественных Наук в Париже (1902-1903) // Вестник АН СССР. 1934. N 1. С. 15-30; Мошкович Г.Г. О выступлениях В.И. Ленина с лекциями по аграрному вопросу в Высшей Школе Общественных наук в Париже (в феврале 1903 г.) // Ученые записки Краснодарского Педагогического Института. Краснодар, 1958. Вып. 23. С. 175-188.
6 Публикация конспектов выступления В.И. Ленина см.: Ленинский сборник. М., 1932. Т. ХIХ; Плотников А. Воспоминания о лекциях Ленина в русской Высшей Школе в Париже // Вестник АН СССР. 1934. N 1. С. 30-34.
7 Московский П., Семенов В. Лекции Ленина в Русской Высшей Школе в Париже // Политическое самообразование. 1974. N 7. С. 128-135.
8 Мошкович Г.Г. Русская высшая школа общественных наук в Париже (1901- 1906 гг.) // Тр. Краснод. Пед. ин-та. Краснодар, 1968. Вып. 33. С. 135-154.
9 Воробьева Ю.С. Московский Городской Народный университет Шанявского: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1973.
10 Воробьева Ю.С. Русская высшая школа общественных наук в Париже // Исторические записки. М., 1988. N 107.
11 Prochasson Ch. Sur l'environnement intellectuel de Georges Sorel: L'Ecole des hautes etudes sociales (1899-1911) // Cahiers Georges Sorel. 1985. N 3. P. 16-38.
12 См. например: Медушевский А.Н. История русской социологии. М., 1993; Казаков А.П. Теория прогресса в русской социологии конца ХIХ века. Л., 1969.
13 См. например: Сафронов Б.Г. Ковалевский как социолог. М., 1960.
14 Подробнее см.: Ковалевский М.М. Вольные школы общественных наук // Страна. 1906. N 20.
15 Воробьева Ю.С. Общественность и высшая школа в России в начале ХХ века. М., 1994. С. 28.
16 Там же.
17 Уставные документы этого учебного заведения см.: Сahiers de la quinzaine 1900-1901. Ser. II. Vol. 1. P. 31-46.
18 Аrchives Nationales de France. F. 7. N 12914. Affaires Divers. Ecole d'hautes etudes sociales. P. 2.
19 Ibid. P. 4.
20 Лекции профессоров колледжа опубликованы в: Lecons professes au College libre des sciences Sociales par G. Belot, Marce, Barnes, Brunschweig, F. Buisson... / Preface de E. Boutroux. P., 1899.
21 О лекциях М.М. Ковалевского в Сollege Libre de Sciences Sociales см.: В.А. Гольцев // Русское богатство. 1897. N 12. С. 179-180.
22 ЦГИА г. Москвы. Ф. 2244. Оп. 1. Д. 1706. Л. 1.
23 Хопров В.П. Ук. соч. С. 147.
24 См. об этом: Международная школа Всемирной Парижской выставки. М., 1900. С. 5.
25 Там же.
26 ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1903. Д. 1298. Л. 6.
стр. 258
--------------------------------------------------------------------------------
27 Хопров В.П. Ук. соч. С. 137.
28 Гамбаров Ю.С., Ковалевский М.М. Русская высшая школа в Париже. Ростов, 1903. С. 3.
29 Архив РАН. Ф. 603 (М.М. Ковалевский). Оп. 1. Д. 126. Л. 285.
30 ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1903. Д. 986. Л. 10.
31 Гамбаров Ю.С., Ковалевский М.М. Ук. соч. С. 4.
32 ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1903. Д. 986. Л. 10.
33 Там же.
34 О громадном впечатлении, которое производили лекции М.М. Ковалевского на слушателей Сollege libre de Sciences Sociales говорят приводимые В.А. Гольцевым слова известного французского литературного критика Ф. Сарсе. Он писал, что на лекциях русского профессора "аудитория была битком набита народом.., слушатели буквально упивались словами лектора... Я вышел из аудитории положительно восхищенный тем, что видел и слышал". Гольцев В.А. Ук. соч. С. 180.
35 Архив РАН. Ф. 603. Оп. 1. Д. 126. Л. 285.
36 Аrchives Nationales de France. F. 17. N 14184. Dossier 17. P. 4.
37 Архив РАН. Ф. 603. Оп. 1. Д. 126. Л. 334.
38 ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1903. Д. 986.
39 Сahiers de la quinzaine. Ibid.
40 Там же. С. 9.
41 Revue Internationale de Sociologie. 1901. N 11. P. 856.
42 Ковалевский М.М. О задачах школы общественных наук // Вестник воспитания. 1903. N 6. С. 2.
43 Там же. С. 5.
44 Там же. С. 15.
45 Гамбаров Ю.С., Ковалевский М.М. Ук. соч. С. 24.
46 Русские ведомости // 13.6.1903.
47 См., например, лекции Поля Буайо: ВNF. Departement de Manuscriptes. Cot. 18849. (Boyer P.) Introduction a l'Etude Francaise. Ecole Russe de Paris. Dec. 1901.
48 Воробьева Ю.С. Русская высшая школа общественных наук. С. 51.
49 Учебные планы Русской Высшей Школы общественных наук регулярно публиковались в Revue Internationale de Sociologie (1901. N 11; 1902. N 11; 1903. N 2; 1904. N 10, 11; 1905. N 10).
50 Гамбаров Ю.С. Отчет о деятельности Русской Высшей Школы Общественных Наук в Париже за 1901-1902 уч. год // Гамбаров Ю.С., Ковалевский М.М. Ук. соч. С. 23.
51 Там же. С. 5.
52 Там же. С. 15.
53 ПФА РАН. Отд. Ф. 103 (М.М. Ковалевский). Оп. 3. Д. 14. Л. 3.
54 Троцкий Л.Д. Моя жизнь. М., 1991. С. 149-150.
55 Воробьева Ю.С. Русская высшая школа общественных наук. С. 333.
56 Prefecture de Police de Paris. Service de l'Archives. BA 1708. Rapport 19/3/1904. Societe d'etudiantes russes.
57 Archives Nationales de France. F. 7. N 12894. N 1. Les refugies revolutionnaires russes a Paris. P. 11.
58 ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1898. Д. 3. Ч. 140. Л. 15 об.
59 ЦГИА г. Москвы. Ф. 2244. (А.И. Чупров). Оп. 1. Д. 1706. Л. 15-17.
60 ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1898. Д. 3. Ч. 140. Л. 92-93.
61 ЦГИА г. Москвы. Ф. 687 (Е.В. де Роберти). Оп. 1. Д. 2. Л. 15-17.
62 Архив РАН. Ф. 603. Оп. 1. Д. 126. Л. 291.
63 ЦГИА г. Москвы. Ф. 2244 (А.И. Чупров). Оп. 1. Д. 690. Л. 2.
64 Стулов П.М. Ук. соч. С. 18.
65 ЦГИА г. Москвы. Ф. 2244. Оп. 1. Д. 695. Л. 5.
66 Revue Internationale de Sociologie. 1903. N 2. P. 243.
67 См.: Плотников А. Ук. соч. С. 32.
68 Там же. С. 22.
69 Там же.
70 Там же.
71 В связи с этим надо отметить, что некоторые члены с.-д. организации школы (В.Н. Крохмаль и Ю.А. Ефрон), опасаясь скандала, предлагали отказаться от
стр. 259
--------------------------------------------------------------------------------
манифестаций и ограничиться устройством лекций вне школы. Но эта точка зрения не нашла понимания большинства. См.: Ингбер М.А. Ук. соч.
72 Ингбер М.А. Лекции Владимира Ильича Ленина в Парижской Высшей Школе Общественных Наук (1903) // Пролетарская революция. 1924. N 3. С. 34.
73 Там же. С. 32-33.
74 Красный архив. Т. 62. С. 153.
75 Иков В.К. Интермедия. В Мекке русской революционной общественности // Отечественные архивы. 1993. N 5. С. 81.
76 Сведения о беспорядках в школе содержатся в материалах заграничной агентуры Департамента полиции в Париже: ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1903. Д. 986. Л. 13-14; Там же. О.о. 1902. Д. 573. ЛЛ. 116, 133-134.
77 Искра 15.5.1903.
78 Ковалевский М.М. Моя жизнь // История СССР. 1969. N 4. С. 63.
79 Там же.
80 Некоторое время попытки реанимировать школу предпринимал один из ее профессоров, историк Л. Трачевский. Однако и он вскоре покинул Париж. Там же. С. 63.
81 Revue Internationale de Sociologie. 1906. N 1. P. 75.
82 Вагнер В.А. М.М. Ковалевский в вопросах просвещения // М.М. Ковалевский: ученый, государственный деятель, гражданин. Пг., 1917. С. 106.
83 ГАРФ. Ф. 733. Оп. 153. Д. 143. Л. 458 об.
84 ГАРФ. Ф. 1276. Совет Министров. Оп. 3. Д. 801. Л. 138.
85 Иванов А.Е. Ук. соч. С. 100.
стр. 260
Автор: Д. А. Гутнов
Возникновение и деятельность в Париже Русской высшей школы общественных наук в 1901-1906 гг. положило начало практическому воплощению в жизнь идей создания негосударственной системы высшего образования в России.
В деятельности этой школы закладывались основные принципы организации многих будущих русских негосударственных образовательных учреждений, внесших вклад в дело образования населения и общественный прогресс нашей страны.
Освещение в отечественной литературе истории Русской высшей школы общественных наук в Париже имеет свои устоявшиеся традиции. Оно начинается с первых публикаций о международной школе Всемирной Парижской выставки 1900 г. 1 , которые знакомили русскую общественность с просветительскими начинаниями министра народного просвещения Французской республики Леона Буржуа и группы русских профессоров, среди которых были будущие основатели Русской высшей школы общественных наук в Париже. Впоследствии, когда появление первого высшего свободного русского учебного заведения в Западной Европе стало фактом свершившимся, его проблемам и будням были посвящены многие публикации русской прессы 2 . Методика и организация преподавания в этом высшем учебном заведении анализировались и в специальных педагогических изданиях 3 , предоставлявших свои страницы и самим основателям школы 4 .
В 20-60-е годы XX в. история этого учебного заведения была интересна отечественной исторической науке в первую очередь именно тем, что в ее стенах прочел несколько лекций по аграрному вопросу в России В.И. Ленин. Этот факт был досконально исследован в многочисленных статьях 5 , и дополнен документальными публикациями 6 . Последней по времени работой такого рода можно считать статью П. Московского и В. Семенова 7 .
И лишь в 60-70-х годах стало возможно более объективно и всесторонне посмотреть на деятельность первого свободного русского учебного заведения. Одной из первых работ о нем была статья Г.Г. Мошковича 8 . Следующим этапом разработки темы стала кандидатская диссертация
стр. 242
--------------------------------------------------------------------------------
Ю.С. Воробьевой, посвященная истории народного университета Шанявского 9 , где на наш взгляд совершенно справедливо подчеркивается тесная взаимосвязь между опытом создания Русской высшей школы общественных наук в Париже и последующим развитием всей системы негосударственного образования в России. Ее же перу принадлежит наиболее полная на сегодняшний день статья, об истории самой школы 10 . К перечисленным работам следует добавить довольно обширную статью французского исследователя Кристофа Прошассона, посвященную историю колледжа и школы общественных наук в Париже, генетически связанных друг с другом. В ней содержатся малоизвестные детали сотрудничества и кооперации обоих учебных заведений в административно- финансовых и организационноучебных вопросах 11 . Наконец, содержательный анализ тех социологических, экономических и правовых идей, которые излагались с кафедры этого учебного заведения, содержится как в различных трудах общего характера 12 , так и в монографических исследованиях творчества ученых, работавших в школе 13 .
Возникновение Русской высшей школы общественных наук в Париже было порождено сложными условиями, в которых развивалось русское высшее образование в конце XIX - начале XX в.: противоречия верховной власти с университетами, участие студенчества в революционном движении, социальные и национальные ограничения образовательного процесса со стороны властей века.
Трудные условия складывались для многих русских ученых, чьи взгляды отличались от официальной идеологии. По тем или иным причинам в конце XIX в. был лишен права работать в российских высших учебных заведениях не один десяток известных профессоров. Напомню некоторые имена: Илья Мечников, известный русский медик и основатель русской иммунологической школы, ушел в отставку из-за своего несогласия с пересмотром устава 1863 г., уехал во Францию, где через некоторое время возглавил Пастеровский институт. Максим Ковалевский, известный историк и правовед был исключен из числа профессоров Московского университета за публичную критику политической системы самодержавия и был лишен права работы в российских высших учебных заведениях до 1905 г. Сходная судьба была и у коллеги Ковалевского по юридическому факультету Московского университета Юрия Гамбарова, исключенного из университета за поддержку армянского политического движения на Кавказе. Известный русский медиевист Павел Виноградов был отстранен от работы в Московском университете за свой, как казалось властям, излишний либерализм в его посреднических усилиях между студентами и Министерством народного просвещения в 1901 г. Лишенные возможности профессионально реализовываться на Родине, все эти люди находили себе применение за пределами России. Нелегальная эмиграция была, естественно, значительно большей...
Появление большого числа русскоязычного населения за рубежом в сочетании с невозможностью получения высшего образования на Родине и желанием учиться на родном языке, не могло не привести к
стр. 243
--------------------------------------------------------------------------------
появлению высших русских образовательных учреждений за границей, резко контрастирующих с традиционной формой его организации в России.
Именно тогда впервые была в полном объеме востребована идея организации свободных университетов, уже практиковавшаяся в странах Западной Европы с середины XIX в. Отличительной чертой этого типа высших учебных заведений от "традиционных" была их полная формальная независимость от государства, и, как следствие этого, отсутствие многих общепринятых факторов, сдерживавших получение высшего образования всеми желающими. Так, для поступления в эти учебные заведения не требовалось специальных экзаменов или представления свидетельства о среднем образовании, к занятиям наравне с мужчинами допускались и женщины, не было возрастных ограничений и пр. Условием учебы в большинстве из них была лишь минимальная плата за обучение и желание учиться. Их программа была рассчитана на два года и строилась с учетом того, что желавшие обучаться в них днем были заняты на работе. Именно в связи с этим впервые получила свое развитие вечерняя форма обучения. Программы некоторых свободных университетов предполагали, что помимо курсов, в них преподававшихся, студенты могли или должны были посещать некоторые занятия в "традиционных" университетах 14 .
Таким образом, новый тип учебных заведений, каковы были "свободные" университеты отражал довольно широкую потребность в получении высшего образования. Будучи по определению "свободными", они были более открыты новым веяниям как в области политики, так и науки, активно откликались на вызовы времени и не чурались обсуждения острополемических и в том числе политических тем. Этим в глазах молодежи середины XIX - начала XX в. они выгодно отличались от закрытых, традиционно аполитичных и оговаривающих прием в свои ряды множеством формальных ограничений университетских корпораций Европы. Среди подобных учебных заведений можно назвать как ставшие впоследствии престижными и уважаемыми школы - типа Лондонской школы экономики и политики (основана в 1898 г.), так и бывшими достаточно влиятельными, но впоследствии закрывшимися университетами, как, например, Новый Брюссельский университет (1900) и др. Мы не будем в контексте нашей темы подробно останавливаться ни на положительных, ни на отрицательных чертах этой формы организации образования. Это вопрос специального исследования 15 .
В нашем случае интерес представляет то, что в силу причин, описанных выше, среди студентов и преподавателей свободных университетов в Европе было очень много русских. Яркий пример тому - упомянутый Новый Брюссельский университет, где русских студентов и профессоров было настолько много, что русский наравне с английским и французским был одним из рабочих языков 16 .
В это время в Европе возникла и целая сеть колледжей и учебных институтов по социологии, ставшей перспективной научной дисциплиной. Многие из них имели статус свободных учебных заведений. Среди подобных школ можно назвать Стокгольмскую свободную школу
стр. 244
--------------------------------------------------------------------------------
общественных наук (1890), социологический факультет Лондонского университета (1898), Миланскую свободную школу общественных наук (1897), упоминавшийся ранее Новый Брюссельский университет (1895), Свободный колледж социальных наук в Париже (1898) и, наконец, возникшую на его базе Свободную высшую школу общественных наук в Париже (1900).
Эта школа была открыта по инициативе, при материальном и организационном содействии депутата французского парламента, душеприказчика О. Конта доктора Евгения Делбе. В его организации приняли также участие такие известные ученые и общественные деятели, как Э. Вандервельде, Х. Лагардель, Ш. Сеньобос, Дж. Сорель. При своем открытии школа насчитывала три факультета: журналистики, общественных наук и морали. Чуть позже в ее составе был открыт факультет искусств. Кроме того, в состав школы входил и Колледж общественных наук. Студентом этой школы мог стать любой желающий без каких-либо ограничений. Плата за обучение составляла 30 франков в год. Учебный план строился исходя из двухгодичного обучения. Школа давала два типа дипломов: об окончании факультета и школы. Для получения диплома об окончании факультета необходимо было прослушать полный курс факультета, представить и публично защитить дипломную работу. По итогам защиты руководивший подготовкой диплома профессор докладывал о результатах работы совету факультета, который давал добро на выдачу документа. Диплом второго типа могли получить все окончившие два или более факультетов без каких-либо специальных испытаний, но при условии, что обе дипломные работы были посвящены социологической тематике 17 . В глазах французских властей это учебное заведение являлось если не "социалистическим", то ультралиберальным. Об этом свидетельствуют документы наружного наблюдения французской полиции 18 . Этот вывод следовал не только из донесений полицейских филеров о политических пристрастиях студентов и лекций тех или иных профессоров школы. Ее либерализм проявлялся, например, в таких казусных вещах, как обращение в полицию от имени совета этого учебного заведения, имевшее целью "разрешить студенткам школы появляться в ее стенах в мужском костюме из-за неудобств пользования велосипедами в женском платье" 19 . С самого начала функционирования в составе школы работали и русские ученые. Среди них назовем профессора Нового Брюссельского университета В. Лесевича 20 и М.М. Ковалевского 21 .
Я столь подробно остановился на истории этого учебного заведения потому, что в ноябре 1901 г. именно в его составе возникла Русская высшая школа общественных наук.
Впервые идея о том, чтобы начать в Париже чтение лекций на русском языке по русскому гражданскому и государственному праву в дополнение к тому, что читалось в Свободном колледже общественных наук и Школе права была высказана М.М. Ковалевским в письме к Ю.С. Гамбарову осенью 1899 г.: "Если бы дело пошло, - писал М.М. Ковалевский, - можно было бы расширить и образовать род заграничного юридического факультета" 22 .
стр. 245
--------------------------------------------------------------------------------
Однако, реальная история этой институции восходит к Всемирной Парижской выставке 1900 г. Тогда, по инициативе Леона Буржуа при выставке была организована международная ассоциация содействия науке, искусству и образованию. Последняя решила учредить международную школу, призванную дополнить экспонаты национальных павильонов живым рассказом о представляющих эти павильоны странах, развитии национальных наук, искусств и культуры. В связи с этим при выставке были организованы национальные образовательные комитеты, имевшие автономную структуру и координировавшие совместную работу через избиравшиеся на два года центральное бюро. Помимо самого Л. Буржуа, туда вошли известный французский социолог Вормс, профессора Моверт из Канады и Элли из США, Геддес из Великобритании и Ю.С. Гамбаров от России 23 . Состав этого органа должен был обновляться на проводимых раз в два года общих собраниях ассоциации. Решения этих съездов были обязательны для национальных комитетов. Постоянным местом пребывания бюро был избран Париж.
Одним из первых из национальных комитетов стала так называемая русская секция данной международной ассоциации 24 . Туда вошли знакомые уже нам профессора М.М. Ковалевский и Ю.С. Гамбаров, давно уже живший в Париже И.И. Мечников, сотрудничавший с русским журналом "Ревю де позитивизм", издававшимся в Париже Е.В. де Роберти. Почетным членом секции согласился быть Л.Н. Толстой. Обязанности председателя секции были возложены на И.И. Мечникова, а М.М. Ковалевский и Ю.С. Гамбаров стали его заместителями.
Лекции и семинары русских профессоров пользовались огромным успехом у русскоязычных посетителей выставки. За все время работы международной школы русскими профессорами была прочитана 51 лекция 25 . На некоторые занятия собиралось до 350 слушателей. Немалую часть их составляли члены так называемого русского студенческого общества в Париже. В эту организацию входили выходцы из Российской империи, обучавшиеся во французских учебных заведениях и организовавшие на кооперативных началах собственную студенческую столовую, служившую им и местом собраний. Студенты пользовались имевшейся здесь библиотекой, обсуждали свои проблемы. Практиковалось и хоровое пение. Учитывая, что в 1901 г. в столовой продавалось до 400 завтраков в день, можно предположить, что таковым было минимальное число членов этого общества 26 .
Присутствовавший на лекциях корреспондент русского журнала "Вестник воспитания" В.П. Хопров писал: "...именно из уст последних были высказаны пожелания перевести лекции международной школы на постоянную основу" 27 . Эта идея показалась не безнадежной и главным устроителям русской секции Ю.С. Гамбарову и М.М. Ковалевскому. Они предполагали в качестве эксперимента проработать на этом поприще два года (т.е. срок до своих перевыборов с постов в русской секции международной ассоциации при выставке). Именно эти два профессора вложили в организацию будущей школы часть своих личных сбережений. Как сообщал позже Ю.С. Гамбаров, организация школы обошлась в сумму 3000 франков (1100 рублей), причем одна половина была составлена
стр. 246
--------------------------------------------------------------------------------
из средств профессоров, а вторая половина собрана слушателями 28 . Правда, сам М.М. Ковалевский зафиксировал в своем архиве такой прелюбопытный факт, что открытие школы стало возможным после того, как на нужды этого учебного заведения в Лионский банк от неизвестного дарителя была внесена круглая сумма размером в 30 000 франков 29 . Эта немаловажная деталь позволяет говорить о том, что в России или за ее пределами существовали отдельные люди или более широкие группы, заинтересованные в появлении подобного учебного заведения. К сожалению, неизвестно, кто были эти добродетели.
Устав Русской высшей школы общественных наук не дошел до нас в своем оригинальном виде и известен лишь через свидетельства заинтересованных лиц и организаций. Так, из документов особого отдела русского департамента полиции, пристально следившего за деятельностью школы, ясно, что вся полнота власти в этом учебном заведении принадлежала совету, состоящему из профессоров школы и выбиравшему из своей среды распорядительный комитет. Последний состоял из 5 человек: президента, двух вице-президентов, генерального секретаря и его помощника 30 . Президентом школы стал И.И. Мечников, вице-президентами Е.В. де Роберти и М.М. Ковалевский. Генеральным секретарем был избран французский славист Виктор Анри 31 . Именно распорядительный комитет должен был организовывать преподавание в школе, наблюдать за его ходом, приглашать для чтения лекций преподавателей.
Устав предполагал существование при школе и специального попечительского совета. В 1903 г. он состоял из 31 человека, по преимуществу из выдающихся представителей французской науки и общественных деятелей. Среди членов этого органа были такие люди, как уже известный нам Леон Буржуа, депутат бельгийского парламента, видный общественный и политический деятель, профессор Нового Брюссельского университета Э. Вандервельде, директор Пастеровского института Э. Дюло и др. 32 Из имеющихся в нашем распоряжении сведений трудно сделать вывод о каких-либо четких прерогативах попечительского совета. Известно лишь, что собирался он ежегодно или даже два раза в год для обсуждения возможностей введения улучшений в систему преподавания 33 .
Если месторасположение нового учебного заведения - Париж - не вызывал особых сомнений ни у кого, то статус и организационная структура, плата за обучение и другие "технические" вопросы требовали своего неотложного решения. Тут свою роль сыграли обширные научные и личные связи М.М. Ковалевского. Он к описываемому времени был достаточно хорошо известен во французских научных и университетских кругах. Его лекции в колледже при Высшей школе общественных наук пользовались большим успехом среди учащейся молодежи 34 .
По свидетельству самого Ковалевского, получение разрешения на преподавание в Русской высшей школе общественных наук в Министерстве народного просвещения Франции возможно было "...при условии, что преподавание в ней не будет иметь антифранцузской или клерикальной направленности" 35 . Об этом мы имеем и свидетельства французских архивов 36 . Однако имевшиеся в распоряжении организаторов школы средства были недостаточны, чтобы одновременно оплачивать аренду
стр. 247
--------------------------------------------------------------------------------
учебных помещений, платить заработную плату профессорам и оплачивать командировки приглашенных преподавателей из России.
Выход нашелся в слиянии Русской школы общественных наук (РВШОН) и Высшей школы общественных наук на правах полной самостоятельности, с сохранением автономной структуры, но с подчинением общим правилам функционирования, принятой во французской школе. Как вспоминал М.М. Ковалевский, контроль состоял в том, что от силы дважды в год в школу приходил инспектор, как правило, ничего не понимавший по-русски и ему сообщались имена лекторов и предметы их чтения 37 . Правда, как показывают документы, негласно контролировали деятельность школы также как русская, так и французская полиция.
Основатели РВШОН нигде не подчеркивали свою подчиненную связь с родственными французскими учебными заведениями. Поэтому и в литературе, посвященной истории школы она часто представляется как полностью независимая организация. Этой точки зрения придерживалось большинство корреспондентов русской прессы, освещавших ее деятельность, и значительная часть исследователей. Однако в данном вопросе мы более склонны доверять французской историографии в том, что РВШОН вошла в состав французской школы общественных наук. Об этом говорит и близость многих пунктов уставов обоих институций. Приведем параллельные выдержки из обоих документов:
Русская высшая школа общественных наук 38
Ecole d'Hautes Etudes Sociales 39
П.3. В программу Высшей школы входят а) систематические курсы по различным отраслям общественных наук б) дополнительные курсы в) практические занятия г) социологические исследования.
П.4. Профессора школы и лица, читающие в ней отдельные лекции пользуются полной свободой преподавания под свою ответственность и в пределах действующего во Франции законодательства.
П.8. Высшая Школа открыта для всех желающих.
П.9. Лица, желающие считаться вольными слушателями вносятся в списки студентов и получают номер, дающий право посещения всех занятий и всех курсов.
П.11. Запись производится в начале учебного года в секретариате.
П.13. Плата за обучение составляет 10 франков для посещающих занятия на каждом из трех факультетов.
П.З. В программу занятий входят систематические курсы и конференции. Каждый профессор пользуется полной свободой преподавй ния и изложения собственной точки зрения.
П.10. К занятиям в школе могут быть допущены все желающие пря выполнении следующих условий.
1. Запись в секретариате школы.
2. Общая плата за обучение в школе составляет 30 франков или по 10 франков за посещение занятий на одном из факультетов.
стр. 248
--------------------------------------------------------------------------------
П.5. Для получения диплома студенты Высшей Школы обязаны
1. Предоставить удостоверение трех профессоров школы об успехах в учебе.
2. Предоставить дипломную работу по теме, одобренной и допущенной к защите советом профессоров.
3. Публично защитить диссертацию.
Диплом высшей школы Общественных наук
П.1. Высшая Школа Общественных Наук дает два типа дипломов: диплом об окончании факультета и об окончании школы.
П.2. Для получения диплома об окончании факультета кандидат обязан проучиться не менее двух лет, прослушать все обязательные предметы и показать при этом успехи в учебе. Он обязан представить оригинальную работу, которая рецензируется профессором, назначенным советом школы. Профессор докладывает совету об успехах кандидата, и в случае, если последний показывает необходимую квалификацию совет, дает согласие на выдачу диплома.
П.З. Диплом Высшей Школы выдается без каких-либо дополнительных экзаменов тем слушателям школы, кто представит диплом об окончании двух факультетов при условии, что обе дипломные работы посвящены социологической тематике.
П. 4. Сокращение срока обучения возможно для студентов иностранцев по разрешению президента факультета.
Как видно, родственность, а в ряде случаев и тождественность положений обоих уставов не вызывает сомнений.
Войдя в состав французского учебного заведения, русская школа восприняла французскую административную структуру (президент-вице-президентыгенеральный секретарь) и систему аттестации, о которой мы писали выше. Для получения диплома об окончании школы (Certificat d'Etudes Sociales) "... требуется удостоверение трех профессоров, под руководством которых слушатель занимался и письменное сочинение с публичной защитой в Ecole d'Hautes Etudes Sociales" 40 .
Работа в составе французского учебного заведения была крайне выгодна основателям Русской школы, так как избавляла их от необходимых расходов и формальностей самостоятельного существования в чужой стране. Они получили в пользование аудиторию в помещении, где проходили занятия французского партнера и даже могли рассчитывать на какую-то часть субвенции в 12 000 франков от французского парламента.
стр. 249
--------------------------------------------------------------------------------
Объявление об открытии Русской высшей школы общественных наук было помещено в Revue Internationale de Sociologie 41 . Выступая на торжественном открытии школы 19 ноября 1901 г. в присутствии многочисленных слушателей, профессоров школы и гостей М.М. Ковалевский подробно остановился на значении социологической науки как новой синтетической дисциплины, призванной объединить воедино усилия большинства "традиционных" общественных наук, будь то история, экономика, этнография или политология.
Характеризуя задачи нового учебного заведения, он говорил: "...И вот, нам показалось, что собрать в один фокус все эти взаимно восполняющие друг друга, теснейшим образом связанные между собой знания и на почве их представить, если не самостоятельные попытки возведения абстрактного обществоведения, то по крайней мере критику сделанных другими попыток в этом направлении, будет делом новым и полезным" 42 .
Решение этой задачи, по мнению М.М. Ковалевского, возможно лишь на основе сравнительно-исторического метода. По его словам, история раскрывается нам в постепенной смене национальных форм в более универсальные. Это касается и замены национальных религий на религии мировые, и в развитии художественного творчества от местных вкусов до общих идеалов, и, наконец, "... постепенного накопления общего положительного знания и опирающейся на него научной техники: та же история указывает на прочный фундамент, на котором развивается прогрессирующая и расширяющая свою сферу гражданственность и культура" 43 .
Отсюда вытекали и общие задачи, которые выдвигали основатели школы. "Особенность нашего преподавания будет состоять, во-первых, в параллельном изложении специалистами экономики и этики, права и политики, не говоря уже об этнографии и других смежных дисциплинах и, во-вторых, в приложении ко всем этим наукам исторического, или, вернее, историко-сравнительного метода" 44 . Не обещая будущим студентам сделать их профессиональными экономистами, финансистами, или политиками, Ковалевский, тем не менее, говорил, что полученные в школе знания при надлежащем знании современных требований, самостоятельном труде и позднейшей специализации занятий могут составить фундамент их будущего профессионализма.
Организаторы школы привлекли к работе и многих русских ученых, оказавшихся на тот момент за границей. Среди них были как бывшие преподаватели международной школы Всемирной Парижской выставки (например, И.И. Мечников, Е.В. де Роберти), так и новые имена. Назовем также жившего с 1898 г. за границей профессора политэкономии и статистики Московского университета А.И. Чупрова и сменившего его на кафедре Московского университета Н.А. Каблукова, известного экономиста М.И. Туган-Барановского, бывшего приватдоцента Киевского университета Е.В. Аничкова, бывшего приват-доцента Московского университета П.Н. Милюкова, уже упоминавшегося нами историка П.Г. Виноградова и его коллег Н.И. Кареева и В.И. Лучицкого, украинского историка Л. Трачевского, известного отечественного библиографа С.И. Венгерова, поэта В. Бальмонта, писателя-романиста
стр. 250
--------------------------------------------------------------------------------
Валишевского и др. Всего в 1901-1902 гг. на постоянной основе в школе работали 13 человек, 6 человек приглашенных педагогов языковых курсов, 32 сторонних преподавателей специальных курсов и практических занятий. Из них 20 человек вели занятия на русском и 12 на французском языках 45 .
Первое время недостаток преподавателей объяснялся тем, что школа не могла оплачивать командировочные расходы приглашенных из России педагогов. Однако, ситуация изменилась в 1903 г., когда увеличившаяся сумма пожертвований позволила решить и эту проблему 46 . Но и в лучшие годы своего существования для восполнения недостающих лекторов, организаторы обращались за содействием к французским коллегам. Таким образом, согласно учебному плану наряду с известными отечественными учеными работало немало иностранцев. Среди них можно назвать имена известных славистов П. Буайо и Г. Леруа-Бальо, Э. Реклю, М. Тарда, М. Мосса, Дж. Сореля и др. Немаловажным здесь являлось то, что рабочим языком Школы был русский. Поэтому все иностранные преподаватели, кто владел русским читали лекции по-русски 47 . Однако по мере расширения практики привлечения иностранных профессоров, некоторая часть занятий велась на французском языке.
Преподаватели школы не были связаны в своем изложении учебного материала никакими формальными запретами, за исключением необходимости и целесообразности изложения того или иного материала для полноты изучаемого предмета. Таким образом, традиционный в России министерский контроль был заменен принципом доверия между профессорами и студентами. Как совершенно справедливо пишет об этом Ю.С. Воробьева, "эта школа была первым русским учебным заведением, в котором были осуществлены принципы свободы преподавания и автономии, т.к. она находилась абсолютно вне сферы бюрократической опеки Министерства Народного Просвещения" 48 .
Учебный план новой школы отражал изложенные выше задачи. Чисто организационно он включал в себя несколько составляющих частей. Прежде всего, это были основные курсы (Courses reguliers). Помимо основных курсов слушателям предлагалось участие в семинарских занятиях (Courses complimentaires et conferences), а также практические занятия (Exercices et travaux pratiques), конкретизирующие и дополняющие основные курсы.
Любопытно, что когда буквально накануне открытия школы министр народного просвещения Н.П. Боголепов своим распоряжением ввел практикумы как обязательный тип занятий в российских университетах, многие профессора, в том числе и будущие преподаватели Русской школы в Париже, посчитали этот шаг ущемлением свободы преподавания. Несколько месяцев же спустя этот тип занятий без каких-либо политических трудностей вошел в учебный план свободного русского университета за границей 49 . Соотношение между основными типами занятий в школе было достаточно традиционным для русских университетов. На первом месте по количеству стояли специальные курсы и практические занятия, чуть меньше проводилось конференций и семинаров, и лишь малую часть учебного времени составляли общие курсы лекций.
стр. 251
--------------------------------------------------------------------------------
На протяжении четырех лет конкретная тематика претерпевала некоторые изменения, но все же их можно условно разделить на несколько групп: 1) курсы по теории и методологии естественных и гуманитарных наук; 2) философии и социологии; 3) всеобщей и русской истории; 4) правоведения и политологии; 5) экономики и статистики; 6) антропологии и этнографии; 7) истории искусства и литературы.
Если говорить о соотношении различных составляющих в учебном плане школы, то наибольшее время занимала общефилософская, социологическая и экономическая проблематика. Чуть меньше занятий было посвящено всеобщей и русской истории, правоведению и психологии. Вслед за ними следовали курсы по антропологии и этнографии, истории религии, литературы и искусства.
Как свидетельствовал Ю.С. Гамбаров, в 1903 г. лекции обычно читались по вечерам, а специальные курсы, конференции и практические занятия, проводились днем. Вечерами на особо интересующие слушателей лекции собиралось до 400-500 человек 50 .
По словам устроителей школы, при ее создании предполагалось, что помимо основных занятий, студенты могут или даже обязаны "...слушать лекции одновременно в нескольких учреждениях. К счастью, в Париже, кроме Сорбонны и Коллеж де Франс, где читают светила французской науки, существуют два учреждения, задачи которых довольно близко совпадают с задачами Высшей русской школы, т.е. колледжа и высшей школы общественных наук..." 51
Первоначальному успеху своего начинания, основатели школы во многом обязаны той рекламе, которую получила ее деятельность в русской либеральной прессе. О том, как происходило создание первого русского университета за рубежом, информировали своих читателей и такие солидные печатные органы, как "Российские ведомости" или "Русское слово", а также специализированные периодические издания: газета "Право", журнал "Вестник воспитания" и др.
Это дало определенный эффект: при открытии школы в 1901 г. среди ее первых слушателей было немало тех, кто специально приехал из России прослушать ее курс. По словам Ю.С. Гамбарова, среди студентов в то время была очень популярна история о трех иркутских учительницах, которые бросили работу для того, чтобы проучиться два года в стенах Русской Школы в Париже. При этом они добрались до Владивостока, пересекли два океана и территорию США 52 . Подобный же рассказ мы нашли в одном из писем А.И. Чупрова М.М. Ковалевскому, датированном ноябрем 1901 г., где он сообщает: "...мне передавали, что уходит целый ряд лиц из служащих в Московском Статистическом Бюро с тем, чтобы отправиться в Париж..." 53
Одновременно быстро рос авторитет данного учебного заведения и в среде русской эмигрантской молодежи, немалую долю которой составляла революционная компонента. Например, Л.Д. Троцкий в своих воспоминаниях писал, что в 1903 г., когда по решению партии, он должен был нелегально ехать в Россию "...план был изменен. Дейч, - свидетельствовал он, - который очень хорошо ко мне относился, рассказывал мне, что он "вступился" за меня, доказывая, что юноше нужно
стр. 252
--------------------------------------------------------------------------------
пожить за границей и поучиться и В.И. Ленин согласился с этим... Я вернулся в Париж, где в отличие от Лондона была большая русская студенческая колония и посещал занятия в Высшей Школе, организованной в Париже изгнанными из русских университетов профессорами..." 54 . Исследовательница Ю.С. Воробьева приводит такой любопытный факт, что некоторое время слушателем Русской высшей школы был известный революционер-большевик Артем (Ф.А. Сергеев). Для того, чтобы поехать в Париж, ему пришлось около полугода отработать в Одессе управляющим ресторана 55 .
Революционную молодежь привлекала в школе не только ее оппозиционность самодержавию и доступность как в материальном, так и в формальном смысле (вспомним, что для поступления туда не требовалось предъявлять свидетельства об окончании среднего учебного заведения). Немалое значение имел сам статус студента. Как сообщают полицейские отчеты Парижской префектуры полиции, "каждый второй из членов русского студенческого общества в Париже имеет студенческий билет Высшей Школы Общественных Наук, расположенной по ул. Сорбонны, 16. Этот билет не дает его обладателю ничего, кроме возможности получить койку в общежитии в течение двух зимних месяцев" 56 . Более же полный документ - аналитический доклад о состоянии и деятельности русской эмиграции в Париже в 1903-1912 гг., подготовленный Парижской префектурой полиции Министерству внутренних дел Франции, указывает, что "... приблизительно треть русских студентов, принятых в университеты в последние годы, не имела законченного среднего образования и никакого права на поступление в высшие учебные заведения... Правда, большое их число никогда не училось и стали студентами лишь чтобы получить студенческий билет, используемый ими как защита при многих обстоятельствах" 57 .
Как представляется, именно число этих последних учащихся продолжало увеличиваться по мере роста популярности школы, что в конечном счете способствовало ее политизации, особенно накануне Первой русской революции.
Со своей стороны русский департамент полиции с явным недоброжелательством следил за развитием образовательной инициативы оппозиционной либеральной профессуры. Охранка пыталась воспрепятствовать деятельности школы несколькими путями. Сначала, через русского посла во Франции была предпринята попытка, апеллируя к упрочению традиционно дружественных связей между Россией и Францией, добиться закрытия школы 58 . Когда это не удалось, то для создания материальных проблем РВШОН, были предприняты действия, мешавшие переводу личных денег М.М. Ковалевского из Харьковского банка в Париж, которые тот собирался направить на развитие своего детища 59 .
Наконец, пиком давления властей на руководителей школы стал ультимативный приказ ее организаторам, переданный русским правительством через своего посла в Париже, немедленно вернуться в Россию или стать эмигрантами 60 . Вследствие этого Е.В. де Роберти вынужден был взять на себя обязательство "не принимать участия в деятельности
стр. 253
--------------------------------------------------------------------------------
школы..." 61 М.М. Ковалевский же решил продать свое имущество в России "и тем приобрести свободу действий" 62 .
Все это затруднило и без того непростой процесс приглашения в Париж профессоров для чтения предусмотренных учебным планом курсов. Как указывает сам Ковалевский в одном из своих писем к А.И. Чупрову, в 1904 г. для нормальной работы школы ему пришлось обращаться более чем к 80 лицам из числа как русских, так и иностранцев 63 .
Происходила нарастающая политизация слушателей школы. Преподаватели школы не обходили полемических тем по текущей политике и часто приглашали для докладов известных русских оппозиционных деятелей. Так, известно, что с несколькими лекциями в школе выступил П.Б. Струве 64 . Однако он, как и подавляющее большинство работавших там русских профессоров, были либералами. Между тем, оппозиционно настроенная молодежь открыто выражала недовольство умеренностью критики существующего в России политического строя, звучавшей с кафедры этого учебного заведения. В связи с этим уместно процитировать строки письма того же А.И. Чупрова, который, ссылаясь на разговор с одной из своих петербургских знакомых, приводит слова ее сына, учившегося в Русской высшей школе в 1903 г. Обращаясь к матери, молодой человек жаловался, что "...приезжие русские профессора читали в Париже, как будто бы и не переезжали русской границы, т.е., короче говоря, не призывая к революции" 65 .
В итоге, появление в учебном плане 1903 г. 20-ти часового курса лекций известного деятеля русского революционного движения В.М. Чернова по теории классовой борьбы и К.Р. Качоровского, читавшего историю крестьянской общины в России в пореформенный период 66 , представляется логическим продолжением всей ситуации, сложившейся вокруг школы и внутри ее к тому моменту.
Принадлежность обоих лекторов к партии эсеров была очевидна, и это в определенном смысле взорвало хрупкое согласие, особенно в студенческой среде. Так как политические пристрастия студентов школы, если судить по их немногочисленным воспоминаниям, в основном распределялись между приверженцами социалистов- революционеров и социал-демократов 67 , то последние были уязвлены столь весомой победой своих политических оппонентов.
Именно тогда родилась идея, в качестве ответной меры противодействия эсеровскому влиянию в школе, пригласить прочесть там несколько лекций одного из теоретиков социал-демократии. Инициативу взяла на себя, находящаяся в школе, группа сторонников "Искры", недавно прибывших в Париж после побега из киевской тюрьмы 68 . Обсудив этот вопрос с проживавшим в то время в Париже Ю.О. Мартовым, они внесли в совет школы предложение о том, что "студенчество, заинтересованное выслушать по аграрному вопросу представителей различных точек зрения, просит пригласить для чтения нескольких лекций известного марксиста В. Ильина, автора книг "Развитие капитализма в России" и "Экономические этюды"" 69 . Примечательно, что в этом обращении, переданном руководителям школы Ю.А. Ефроном, ни словом не было обмолвлено о том, что за именем В. Ильин кроется фигура В.И. Ленина.
стр. 254
--------------------------------------------------------------------------------
Это важно потому, что после того, как на имя Ильина в Лондон было отправлено официальное предложение выступить в школе, а совету не без помощи русской полиции стало известно, кто кроется за этим псевдонимом, то было принято решение отозвать уже отправленное приглашение. Такой поворот мотивировался тем, что "выступление в школе нелегального политического публициста погубит полезное дело" 70 . Чтобы сорвать эти планы администрации, "искровцы" пригрозили, что в случае отзыва приглашения они соберут студенческую сходку, инициируют беспорядки по образцу происходивших в России и опубликуют в "Искре" свой протест. Лекции же Ильина все равно пройдут в Париже, разве что не в стенах школы, причем в объявлениях об этих лекциях будет указано, что Ильину было отказано в трибуне Русской высшей школы общественных наук "по политическим соображениям" 71 .
Этот откровенный шантаж возымел свое действие и трибуна Ленину была предоставлена. Однако за час до начала первая лекция чуть не была отменена. Как вспоминал исполнявший в ту пору обязанности технического секретаря школы М.А. Ингбер, "23 февраля 1903 г., буквально за час до начала лекций, в мой кабинет ввалился взволнованный донельзя Ю.С. Гамбаров и произнес: "Да поймите вы, Мирон Акимович, что наша Школа - учреждение легальное, все мы лекторы и слушатели его - люди легальные, возвращаемся в Россию и все очень сильно рискуем, если у нас выступит в Школе революционер Ленин в качестве лектора"" 72 .
М.А. Ингбер как мог успокоил своего либерального коллегу и лекции состоялись. Цикл из четырех лекций под названием "Марксистские взгляды на аграрный вопрос в Европе и России" был прочитан 23-26 февраля 1903 г. в помещении Коллеж де Франс, напротив Сорбонны. Аудитория была заполнена до отказа представителями различных революционных партий и групп, представленными не только в самой школе, но и в русской колонии в Париже. На лекциях присутствовали и ее руководители - Ю.С. Гамбаров и М.М. Ковалевский.
Как можно судить из сохранившихся воспоминаний, лекции Ленина имели шумный успех не только из-за их содержания или фигуры "нелегального" лектора на кафедре легального учебного заведения. Как указывает М. Плотников, "...эмигрантский Париж в 1902-1903 гг. был особенно оживлен. Шла жесткая борьба на политико-идеологическом фронте в связи с крупными политическими событиями в России. Почти ежедневно в специально нанятых помещениях происходили диспуты между социал-демократами и социалистамиреволюционерами, между "искровцами" и "неискровцами" с выступлениями виднейших партийных представителей" 73 . Лекции Ленина стали одной из существенных составляющих этих политических баталий, зачастую ведшихся не совсем парламентскими методами.
Вот что писал о непосредственном воздействии развернувшейся полемики теоретиков двух радикальных течений русского революционного движения в стенах РВШОН неизвестный свидетель этих баталий в письме из Парижа в Москву "Борьба между социалистами-революционерами
стр. 255
--------------------------------------------------------------------------------
и социал-демократами теперь в полном разгаре. С одной стороны, выступили такие силы, как Ленин, с другой - Чернов и др. Конечно, борьба повлекла за собой сильный раскол среди молодежи, страшный антагонизм. Но ведь без этого нельзя..." 74
О накале парижских страстей того времени свидетельствуют многие, ставшие доступными в последнее десятилетие воспоминания. Один из активных участников подобных собраний именно в Париже в 1903 г. В.К. Иков писал: "...Помню, как грубая выходка Гогели по адресу покойного Либкнехта повлекла за собой драку, как председатель собрания Ф.И. Дан, всегда столь выдержанный и спокойный человек, забыв свои функции, неистово колотил чемто по столу и кричал так же истошно, как и все мы. Кто-то с перепугу выключил свет и только случай предотвратил катастрофу. Анархисты в свою очередь, орали, стучали стульями. Романов и Кб свистели в сирены, а Канчели, подобно юным братьям в "Потопе" Сенкевича спрашивал у Черкезова: "Отец, бить?". Со стороны казалось, что их очень много, в то время как их была лишь кучка, включая двух-трех томно-эпилептических девиц... Анархистов, наконец, выкинули из зала..." 75
Приведенная цитата, возможно, излишне драматизирует ситуацию, но в целом верно передает ту степень политизации русского эмигрантского общества, которая царила в Париже в то время, и во многом объясняет, почему весь последующий учебный год Русскую высшую школу сотрясали студенческие беспорядки. Опробовав, в случае с приглашением В.И. Ленина, тактику давления на руководство школы, представители различных политических партий и групп стали добиваться от совета предоставления кафедры для тех или иных своих политических кумиров или проведения в ее стенах политических манифестаций 76 . "Искра" за 15 мая 1903 г. сообщала, например, что в митинге, объявленном студентами школы в знак протеста против погрома в Кишиневе, профессора отказались принять участие 77 . Все это способствовало превращению Русской высшей школы общественных наук из образовательного учреждения в дискуссионный клуб и делало ее работу в последние годы существования эпизодической.
Как водится в подобных случаях, открылся большой простор для полицейской провокации, сам М.М. Ковалевский писал: "...Позднее, при первом свидании с главою русского Правительства графом Витте, я наведен был некоторыми вопросами на мысль о том, что тайные агенты русского правительства не остались в стороне от участия в этом предприятии... Кстати, за все пятилетие существования Школы в ней была и жена Азефа. Вероятно, по временам, появлялся и он сам. По крайней мере де Роберти показалось знакомым его лицо, когда месяцы спустя он встретил его случайно у М. Морозова..." 78
Это создавало известное противостояние между профессорами и студентами школы. Ситуация еще больше обострилась с началом революции 1905 г. Политические изменения в России, царский Манифест 17 октября давал профессуре надежду на возможность реализации своих политических идеалов и продолжения профессиональной деятельности на Родине. Настроения студентов были менее оптимистичны. "...Раскол
стр. 256
--------------------------------------------------------------------------------
между преподавателями и слушателями, вызванный различной оценкой революционных выступлений в лето 1905 г. оказался разительным. То, что для меня было погромами, в глазах части моей аудитории являлось справедливым возмездием русского народа своим вековым угнетателям. Азефовщина вмешалась в эту внутреннюю распрю, стараясь обострить ее", - писал Ковалевский об этих днях 79 .
В конце концов, после одной из лекций, где Ковалевскому пришлось вступить в полемический спор со студентами, он получил угрожающую записку, в которой говорилось, что если он еще раз попытается взойти на кафедру, в него будут стрелять. Подобные записки получили и многие другие профессора. Вопрос о том, кто был автором этих записок до сих пор остается открытым, но есть подозрения, что это была провокация русской заграничной агентуры. Однако формально это положило конец деятельности Русской высшей школы общественных наук. Большая часть ее профессоров отказалась продолжать работу на таких условиях и вернулась в Россию 80 .
Официальный печатный орган Высшей школы общественных наук Revue Internationale de Sociologie сообщил в январе 1906 г., что Русская высшая школа общественных наук закрылась по причине "политических разногласий между профессорами и студентами школы" 81 .
По закрытии РВШОН М.М. Ковалевский получил предложение от А.Л. Шанявского взять на себя руководство подобным учреждением в Москве. Как позже выяснилось, речь шла об идее последнего открыть в Москве свободный университет по типу подобных учебных заведений в Европе. По воспоминаниям В.А. Вагнера, "...о высшей школе, проектировавшейся Шанявским, он (Ковалевский. - Д.Г.) говорил с увлечением. Он предполагал высшую школу сначала лишь для наук общественно-государственных и юридических, и, что особенно интересно, предполагал эту школу, как и свою парижскую, доступной для обоих полов, с дипломами и без дипломов; от лекторов, как и в Парижской школе, требовал не ученых степеней, а соответствующее имя в литературе предмета" 82 .
Многие из высказанных М.М. Ковалевским тогда идей нашли свою реализацию через пять лет, при появлении первого в России Московского народного университета им. Шанявского.
Уже 3 декабря 1905 г. был утвержден "всеподданнейший доклад" министра народного просвещения И.И. Толстого, разрешавший открытие "... "частных" курсов с программой выше среднего" 83 . В 1916 г. Совет Министров выразился уже гораздо более определенно. В записке на имя царя было констатировано, что "частная школа прежде всего должна пойти навстречу в удовлетворении потребности в образовании тех групп населения, которые по той или иной причине не могут получить этого удовлетворения от школы правительственной" 84 .
Тут-то и пригодилось многое из тех учебно-методических наработок и организационных принципов, которые были впервые применены на практике в Русской высшей школе общественных наук. За последующие вслед за 1905 г. десятилетие число неправительственных высших учебных заведений выросло в несколько раз, практически сравнявшись
стр. 257
--------------------------------------------------------------------------------
по своему количеству с учреждениями, подведомственными Министерству народного просвещения (59 в 1917 г.) 85 . Это составляло известную конкуренцию императорским высшим учебным заведениям, заставляя их гибче и полнее откликаться на нужды времени. В этом кроется основное значение Русской высшей школы общественных наук в Париже - одним из пионеров этого процесса.
1 Международная школа Парижской выставки. М., 1900.
2 См., например: Русские ведомости. 11.11.1902; 13.6.1903; 22.11.1904; А.К. Русский университет вне России // Право. 1901. N 33; Русская высшая школа общественных наук в Париже // Право. 1901. N 48.
3 Хопров В.П. Высшая русская школа общественных наук в Париже // Вестник воспитания. 1902. N 1. С. 136-149.
4 Ковалевский М.М. О задачах школы общественных наук // Там же. 1903. N 6.
5 См.: Ингбер М. Лекции Владимира Ленина в Парижской Высшей Школе Общественных Наук (1902) // Пролетарская революция. 1924. N 3; Стулов П.М. В.И. Ленин и Русская Высшая Школа Общественных Наук в Париже (1902-1903) // Вестник АН СССР. 1934. N 1. С. 15-30; Мошкович Г.Г. О выступлениях В.И. Ленина с лекциями по аграрному вопросу в Высшей Школе Общественных наук в Париже (в феврале 1903 г.) // Ученые записки Краснодарского Педагогического Института. Краснодар, 1958. Вып. 23. С. 175-188.
6 Публикация конспектов выступления В.И. Ленина см.: Ленинский сборник. М., 1932. Т. ХIХ; Плотников А. Воспоминания о лекциях Ленина в русской Высшей Школе в Париже // Вестник АН СССР. 1934. N 1. С. 30-34.
7 Московский П., Семенов В. Лекции Ленина в Русской Высшей Школе в Париже // Политическое самообразование. 1974. N 7. С. 128-135.
8 Мошкович Г.Г. Русская высшая школа общественных наук в Париже (1901- 1906 гг.) // Тр. Краснод. Пед. ин-та. Краснодар, 1968. Вып. 33. С. 135-154.
9 Воробьева Ю.С. Московский Городской Народный университет Шанявского: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1973.
10 Воробьева Ю.С. Русская высшая школа общественных наук в Париже // Исторические записки. М., 1988. N 107.
11 Prochasson Ch. Sur l'environnement intellectuel de Georges Sorel: L'Ecole des hautes etudes sociales (1899-1911) // Cahiers Georges Sorel. 1985. N 3. P. 16-38.
12 См. например: Медушевский А.Н. История русской социологии. М., 1993; Казаков А.П. Теория прогресса в русской социологии конца ХIХ века. Л., 1969.
13 См. например: Сафронов Б.Г. Ковалевский как социолог. М., 1960.
14 Подробнее см.: Ковалевский М.М. Вольные школы общественных наук // Страна. 1906. N 20.
15 Воробьева Ю.С. Общественность и высшая школа в России в начале ХХ века. М., 1994. С. 28.
16 Там же.
17 Уставные документы этого учебного заведения см.: Сahiers de la quinzaine 1900-1901. Ser. II. Vol. 1. P. 31-46.
18 Аrchives Nationales de France. F. 7. N 12914. Affaires Divers. Ecole d'hautes etudes sociales. P. 2.
19 Ibid. P. 4.
20 Лекции профессоров колледжа опубликованы в: Lecons professes au College libre des sciences Sociales par G. Belot, Marce, Barnes, Brunschweig, F. Buisson... / Preface de E. Boutroux. P., 1899.
21 О лекциях М.М. Ковалевского в Сollege Libre de Sciences Sociales см.: В.А. Гольцев // Русское богатство. 1897. N 12. С. 179-180.
22 ЦГИА г. Москвы. Ф. 2244. Оп. 1. Д. 1706. Л. 1.
23 Хопров В.П. Ук. соч. С. 147.
24 См. об этом: Международная школа Всемирной Парижской выставки. М., 1900. С. 5.
25 Там же.
26 ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1903. Д. 1298. Л. 6.
стр. 258
--------------------------------------------------------------------------------
27 Хопров В.П. Ук. соч. С. 137.
28 Гамбаров Ю.С., Ковалевский М.М. Русская высшая школа в Париже. Ростов, 1903. С. 3.
29 Архив РАН. Ф. 603 (М.М. Ковалевский). Оп. 1. Д. 126. Л. 285.
30 ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1903. Д. 986. Л. 10.
31 Гамбаров Ю.С., Ковалевский М.М. Ук. соч. С. 4.
32 ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1903. Д. 986. Л. 10.
33 Там же.
34 О громадном впечатлении, которое производили лекции М.М. Ковалевского на слушателей Сollege libre de Sciences Sociales говорят приводимые В.А. Гольцевым слова известного французского литературного критика Ф. Сарсе. Он писал, что на лекциях русского профессора "аудитория была битком набита народом.., слушатели буквально упивались словами лектора... Я вышел из аудитории положительно восхищенный тем, что видел и слышал". Гольцев В.А. Ук. соч. С. 180.
35 Архив РАН. Ф. 603. Оп. 1. Д. 126. Л. 285.
36 Аrchives Nationales de France. F. 17. N 14184. Dossier 17. P. 4.
37 Архив РАН. Ф. 603. Оп. 1. Д. 126. Л. 334.
38 ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1903. Д. 986.
39 Сahiers de la quinzaine. Ibid.
40 Там же. С. 9.
41 Revue Internationale de Sociologie. 1901. N 11. P. 856.
42 Ковалевский М.М. О задачах школы общественных наук // Вестник воспитания. 1903. N 6. С. 2.
43 Там же. С. 5.
44 Там же. С. 15.
45 Гамбаров Ю.С., Ковалевский М.М. Ук. соч. С. 24.
46 Русские ведомости // 13.6.1903.
47 См., например, лекции Поля Буайо: ВNF. Departement de Manuscriptes. Cot. 18849. (Boyer P.) Introduction a l'Etude Francaise. Ecole Russe de Paris. Dec. 1901.
48 Воробьева Ю.С. Русская высшая школа общественных наук. С. 51.
49 Учебные планы Русской Высшей Школы общественных наук регулярно публиковались в Revue Internationale de Sociologie (1901. N 11; 1902. N 11; 1903. N 2; 1904. N 10, 11; 1905. N 10).
50 Гамбаров Ю.С. Отчет о деятельности Русской Высшей Школы Общественных Наук в Париже за 1901-1902 уч. год // Гамбаров Ю.С., Ковалевский М.М. Ук. соч. С. 23.
51 Там же. С. 5.
52 Там же. С. 15.
53 ПФА РАН. Отд. Ф. 103 (М.М. Ковалевский). Оп. 3. Д. 14. Л. 3.
54 Троцкий Л.Д. Моя жизнь. М., 1991. С. 149-150.
55 Воробьева Ю.С. Русская высшая школа общественных наук. С. 333.
56 Prefecture de Police de Paris. Service de l'Archives. BA 1708. Rapport 19/3/1904. Societe d'etudiantes russes.
57 Archives Nationales de France. F. 7. N 12894. N 1. Les refugies revolutionnaires russes a Paris. P. 11.
58 ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1898. Д. 3. Ч. 140. Л. 15 об.
59 ЦГИА г. Москвы. Ф. 2244. (А.И. Чупров). Оп. 1. Д. 1706. Л. 15-17.
60 ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1898. Д. 3. Ч. 140. Л. 92-93.
61 ЦГИА г. Москвы. Ф. 687 (Е.В. де Роберти). Оп. 1. Д. 2. Л. 15-17.
62 Архив РАН. Ф. 603. Оп. 1. Д. 126. Л. 291.
63 ЦГИА г. Москвы. Ф. 2244 (А.И. Чупров). Оп. 1. Д. 690. Л. 2.
64 Стулов П.М. Ук. соч. С. 18.
65 ЦГИА г. Москвы. Ф. 2244. Оп. 1. Д. 695. Л. 5.
66 Revue Internationale de Sociologie. 1903. N 2. P. 243.
67 См.: Плотников А. Ук. соч. С. 32.
68 Там же. С. 22.
69 Там же.
70 Там же.
71 В связи с этим надо отметить, что некоторые члены с.-д. организации школы (В.Н. Крохмаль и Ю.А. Ефрон), опасаясь скандала, предлагали отказаться от
стр. 259
--------------------------------------------------------------------------------
манифестаций и ограничиться устройством лекций вне школы. Но эта точка зрения не нашла понимания большинства. См.: Ингбер М.А. Ук. соч.
72 Ингбер М.А. Лекции Владимира Ильича Ленина в Парижской Высшей Школе Общественных Наук (1903) // Пролетарская революция. 1924. N 3. С. 34.
73 Там же. С. 32-33.
74 Красный архив. Т. 62. С. 153.
75 Иков В.К. Интермедия. В Мекке русской революционной общественности // Отечественные архивы. 1993. N 5. С. 81.
76 Сведения о беспорядках в школе содержатся в материалах заграничной агентуры Департамента полиции в Париже: ГАРФ. Ф. 102. О.о. 1903. Д. 986. Л. 13-14; Там же. О.о. 1902. Д. 573. ЛЛ. 116, 133-134.
77 Искра 15.5.1903.
78 Ковалевский М.М. Моя жизнь // История СССР. 1969. N 4. С. 63.
79 Там же.
80 Некоторое время попытки реанимировать школу предпринимал один из ее профессоров, историк Л. Трачевский. Однако и он вскоре покинул Париж. Там же. С. 63.
81 Revue Internationale de Sociologie. 1906. N 1. P. 75.
82 Вагнер В.А. М.М. Ковалевский в вопросах просвещения // М.М. Ковалевский: ученый, государственный деятель, гражданин. Пг., 1917. С. 106.
83 ГАРФ. Ф. 733. Оп. 153. Д. 143. Л. 458 об.
84 ГАРФ. Ф. 1276. Совет Министров. Оп. 3. Д. 801. Л. 138.
85 Иванов А.Е. Ук. соч. С. 100.
стр. 260
Опубликовано 11 октября 2007 года
Новые статьи на library.by:
ИСТОРИЯ РОССИИ:
Комментируем публикацию: РУССКАЯ ВЫСШАЯ ШКОЛА ОБЩЕСТВЕННЫХ НАУК В ПАРИЖЕ 1901-1906 гг.
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Предполагаемый источник
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1192090214 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций