публикация №1619767503, версия для печати

В. А. ШИШКИН. ВЛАСТЬ, ПОЛИТИКА, ЭКОНОМИКА. ПОСЛЕРЕВОЛЮЦИОННАЯ РОССИЯ (1917 - 1928 гг.)


Дата публикации: 30 апреля 2021
Автор: Е. Г. ГИМПЕЛЬСОН
Публикатор: Алексей Петров (номер депонирования: BY-1619767503)
Рубрика: ИСТОРИЯ РОССИИ


С.-Петербург. Изд-во "Дмитрий Булавин". 1997. 400с.

Основная задача, решаемая в книге члена-корреспондента РАН В. А. Шишкина, - изучение сущности и особенностей реформаторства в послереволюционной России, влияние большевистской идеологии и политики на содержание и судьбу экономической реформы. В монографии рассматриваются: характер советского государства и большевистской власти, влияние на их формирование российской государственной традиции и идеологических установок большевиков, соотношение нового и преемственности в политике, управлении государственными и общественными процессами, национальными отношениями, оценка нэпа - от замысла, начальной стадии до его свертывания и ликвидации. Автор подчеркивает, что изучение этих проблем "в большей степени нуждается в спокойном и по возможности непредвзятом осмыслении и анализе событий, фактов и явлений, чем в их последовательном хронологическом описании, пусть даже свободном от прежних догм и стереотипов" (с. 3, 4).

В литературе последних лет уже высказывалось мнение о влиянии традиций российской государственности на формирование советского государства и его политического режима. Развивая эту тему, Шишкин показывает, что это относится не только к началу их становления, но и к последующим годам "военного коммунизма", а затем и новой экономической политики.

В книге рассмотрены основные тенденции в восприятии прежних традиций, проявившиеся в бюрократической советской системе управления, многие черты которой были характерны для дореволюционной России, старой российской бюрократии. Другой важнейший элемент преемственности - традиционная для России жесткая централизация управления государством и обществом; принцип демократического централизма, провозглашавшийся большевиками, фактически осуществлялся в формах бюрократического централизма. Как и в прошлом, приоритет отдавался политике во всех сферах государственной жизни, в том числе экономике. В национальных отношениях последовательно осуществлялась "русская государственная идея (в советской форме)" - ковались обручи, скреплявшие унитарное централизованное многонациональное государство и формировалась идеология "национал-большевизма". Главным в раз-

стр. 170


витии "национал-большевизма", по мнению автора, были "возрождение и осуществление жесткой по существу имперской, державной, централистской линии в межнациональной политике" (с. 128). Старые традиции проявлялись в авторитаризме - "своеобразном автократическом режиме" с тенденцией к личной власти, наконец, в колебаниях большевистской политики между "западничеством" и "самобытностью", что нашло отражение в концепциях интернационализма и "социализма в одной стране".

В книге подробно рассматривается история складывания концепции "диктатуры партии", отождествлявшейся с "диктатурой пролетариата". По существу, именно диктатура партии была политической основой советского государства (а не советы, как гласила Конституция). Что же касается самих советов, провозглашавшихся полновластными органами, деятельность которых первоначально проходила на широкой коллективной основе, то вскоре они стали терять реальную власть и полномочия. Уже в первые годы советы всех уровней полностью подчинялись правящей большевистской партии. Нэп по существу не внес никаких изменений в характер взаимоотношений партии и советов. Как бы подводя итог анализа проблемы, автор заключает, что рассмотрение ее "на VIII - XVI съездах партии, высказывания на этот счет представителей руководящего большинства ЦК и оппозиции не оставляют сомнения в том, что советы всех уровней и их исполнительные органы постепенно утратили реальную власть" (с. 38).

О "военном коммунизме" в историографии существует большой разброс мнений. Автор касается двух крайних из них: согласно одному, этот "феномен" целиком возник из абстрактных идеологических доктрин большевиков, по другому - из одной только чрезвычайной обстановки гражданской войны. Шишкин справедливо считает, что эта проблема далека от глубокого разрешения, "ибо она большинством авторов во многом не выдвинута за рамки двух старых и постоянно анализируемых проблем ("или - или")". "Военный коммунизм" как бы вырван "из всего процесса развития страны в этот период и его предыстории, из всей сложности факторов (затрагивая лишь часть их), которые воздействовали на формирование политического образа действий новой власти в первое послереволюционное время" (с. 152 - 153).

Анализируя основные элементы этой политики, автор приходит к выводу, что она не означала ни полного разрыва с предшествовавшими ей царской и советской экономической политикой, ни тем более абсолютной обособленности от последующего нэпа, ни от общих форм военно-хозяйственного регулирования в ряде стран в годы первой мировой войны (с. 159). Плодотворна с точки зрения дальнейшего изучения феномена "военного коммунизма" авторская констатация, что основные положения этой политики представляли собою "лишь в достаточной степени импульсивный свод действий, набросок поспешных шагов, отчасти навеянный противоборством с прежними капиталистическими устоями, отчасти отражавший стихийную и быструю реакцию на возникавшие социально- экономические проблемы, причем реакция эта отнюдь не была результатом заранее, а тем более глубоко продуманных мер, соответствовавших или адекватных реальной обстановке" (с. 161). Таким образом, крайние мнения ("или - или") бесперспективны, в "военном коммунизме" сочеталось "и то и другое".

Более половины рецензируемого труда посвящается проблемам перехода к нэпу и событиям в партии и государстве, сопровождавшим осуществление и закат новой экономической политики. Автор видел свою основную задачу - "в общих чертах проследить эволюцию отношения новой власти" к преобразованиям нэпа, другими словами, показать динамику развития от признания примата политики над экономкой к "полному торжеству социалистического максимализма над "рыночной игрой" первых лет нэпа" (с. 179). С самого начала перехода к нэпу и во все последующие годы доминировала идея об обладании государством "командными высотами" в народном хозяйстве, что должно было обеспечить "социалистическую" направленность развития страны.

Для В. И. Ленина нэп - политика временная, это отступление после неудачного "военно-коммунистического" штурма, он отказался только от ошибочного, как он признал, непосредственного перехода к коммунистическому производству и распределению. Уже в начале марта 1922 г. Ленин заявил: "мы можем сказать с полной твердостью, что отступление, которое мы начали, мы уже можем приостановить и приостанавливаем. Достаточно" 1 . Вскоре он подтвердил это на XI съезде партии. Шишкин считает, что эти заявления всего год спустя после перехода к нэпу были вызваны рядом причин, но "главной все же была мощная оппозиция открытых и явных или же скрытых левокоммунистических течений" (с. 244) в партии, которые сохраняли верность идеалам "военного коммунизма". В подтверждение он ссылается на выступления на съезде крупных партийных работников, одобрявших приостановку отступления (Е. А. Преображенский, Н. Осинский, В. П. Милютин, А. Г. Шляпников, Ю. Ларин, А. Ломов, Л. Д. Троцкий). Не было ни одного голоса против. Конечно, с этим Ленин должен был считаться. Однако следует иметь в виду и то, что к этому времени Ленин и сам еще не полностью отрешился от "военно- коммунистической" психологии, тем более, что поворот к нэпу был вынужденным компромиссом. Вскоре Ленин заявит, что нэп - "это всерьез и надолго".

Начиная нэповскую реформу, Ленин имел в виду только экономические отношения, он не предполагал, что реформировать придется

стр. 171


и другие стороны государственной жизни, советской политической системы. Однако экономическая реформа объективно толкала к смягчению политического режима, что просматривается в общем контексте книги. И все же я не могу согласиться с категорическим утверждением автора, что "переход к новой экономической политике не дал ни одного примера политического "отступления", что эта политика "ровным счетом ничего не изменила в политическом и правовом положении народа" (с. 249).

В первые годы нэпа некоторые, пусть ограниченные и непоследовательные шаги преобразований и в политической системе предпринимались, и автор далее сам их перечисляет (судебная реформа 1922 г., упразднение революционных трибуналов, попытки ограничить полномочия ВЧК - создание ГПУ, серия законодательных актов, направленных к усилению роли советов, отмена паспортной системы (восстановленной в 1932 г.) военная реформа, допущение плюрализма общественной мысли, частной печати и т. д.). Другое дело, как "либерализация" проводилась в жизни: с одной стороны, давались "свободы", с другой - они нарушались и ужимались (окончательная ликвидация небольшевистских партий, высылки интеллигенции и пр.). Однако автор прав, заявляя, что всякий шаг по пути развития нэповских реформ "неизбежно упирался в политические тупики", в годы нэпа именно политика создавала все новые и новые ловушки и завалы для развития экономики, "именно политический режим явился тем тормозом развития нэпа, который в конечном итоге привел к его общему кризису" (с. 249, 250). Возможности большевистского реформирования были ограничены идеологическими догмами правящей партии.

В середине 20-х годов страна оказалась на перепутье. Экономика требовала или полного признания рынка, или возврата к административно-распределительной системе. Практически, пишет автор, существовали две возможности: "либо закрыть глаза на действие "несоциалистических экономических законов", дав им полную свободу и тем самым отказаться от программных установок, расписаться в собственном утопизме и сойти с исторической сцены, либо, если не разом, то постепенно затягивать петлю на саморазвивающемся рыночном механизме и частном секторе. Последний способ оказался, естественно, более приемлемым" (с. 362). В этом ключ к пониманию причин свертывания нэпа во второй половине 20-х годов. На протяжении десятилетий советская историография утверждала, что "ресурсы" нэпа из года в год истощались, и это привело, в конечном счете, к его ликвидации. Тем самым она лишила себя возможности в полной мере раскрыть противоречия нэпа, в частности, между требованиями нормального функционирования экономики и политическими приоритетами. Рецензируемая книга убедительно показывает, что дело было не в том, что нэп себя экономически исчерпал, а в политико-идеологической заданности руководства страны, не дававшего ему возможности нормально развиваться. Даже в первой половине 20-х годов, наиболее благоприятных для нэпа, власти постоянно принимали меры, позволявшие держать под контролем все секторы экономики.

Автор прав, утверждая, что реформы 20-х годов не стали моделью "рыночного социализма", но я не могу с ним согласиться, что они "показали историческую возможность существования и развития государства и общества с многоукладной экономикой и наличием - пусть временного- известного политического плюрализма. В этом, по-видимому, и заключается главная ценность приобретенного опыта" (с. 362). Думается, акцент должен быть иным: последовательное реформирование экономики невозможно, если оно не сопровождается соответствующим реформированием политической системы. "Временный относительный политический плюрализм", допускаемый властью, является тактическим эпизодом и обречен на ликвидацию по мере укрепления однопартийной диктатуры.

В разделе, посвященном свертыванию нэпа во второй половине 20- х годов, автор отмечает поворот Сталина на "левые позиции", переход на платформу разгромленной оппозиции. С этим связано и ужесточение политического режима. Формируется "сталинская концепция" необходимости заключения в тюрьмы и концентрационные лагеря всех явных и потенциальных противников "диктатуры пролетариата". Появляется так называемая теория обострения классовой борьбы по мере приближения к социализму. Венцом репрессивной деятельности ОГПУ, направляемой ЦК и самим Сталиным, были инспирированные процессы против научно-технической интеллигенции ("шахтинский", промпартии и др.). Автор прослеживает, как в деревне нэп сменялся антинэпом и приходит к заключению: уже в 1928 г. нэп в деревне был ликвидирован, и во взглядах Сталина проявляются многие элементы "социализации деревни", практически реализованные в "год великого перелома".

Сталинскому курсу на демонтаж нэпа пыталась противостоять "правая" оппозиция во главе с Н. И. Бухариным. К сожалению, в книге ей уделяется явно недостаточное внимание. Более обстоятельный разговор на эту тему углубил бы понимание конкретно-исторических обстоятельств заключительного этапа нэпа, он нужен и для ответа на все еще дискутируемые вопросы: была ли неизбежна победа Сталина, возможны ли были альтернативы ей и сталинской "революции сверху". В историографии поиски ответов на эти вопросы ведутся в плане анализа соотношения политических сил, показа сталинских интриг, непоследовательности "правых". Да, все это сыграло большую роль в том, что случилось. Победа Сталина была неизбежна,

стр. 172


и ключевая причина этого заключалась в характере советской политической системы с заложенными в ней тенденциями "вождизма" и авторитарно-административных методов руководства, противоречившими нэпу, отторгавшими его. "Правые" же на эту систему не покушались. Они оставались приверженцами лежавших в ее основе партийных доктрин о диктатуре пролетариата, однопартийности, главенстве коммунистической партии, монопольной государственной собственности.

Основной вывод исследования: попытка реформирования экономики в 20-е годы противоречила "социалистической" цели правящей партии, что в конечном счете привело к ликвидации всего положительного в нэповской реформе.

Рецензируемая книга выделяется глобальностью решаемых проблем, новизной исследовательских подходов и выводов. Она продолжает и углубляет ведущееся историками переосмысление ключевых проблем становления и развития советской государственности, "военного коммунизма", новой экономической политики. Труд Шишкина - серьезное достижение российской историографии.

Примечания

1 . ЛЕНИН В. И. Полн. собр. соч. Т. 45, с. 8.

Опубликовано 30 апреля 2021 года


Главное изображение:

Полная версия публикации №1619767503 + комментарии, рецензии

LIBRARY.BY ИСТОРИЯ РОССИИ В. А. ШИШКИН. ВЛАСТЬ, ПОЛИТИКА, ЭКОНОМИКА. ПОСЛЕРЕВОЛЮЦИОННАЯ РОССИЯ (1917 - 1928 гг.)

При перепечатке индексируемая активная ссылка на LIBRARY.BY обязательна!

Библиотека для взрослых, 18+ International Library Network