Г. Г. НОЛЬТЕ. РОССИЯ / СССР: ИСТОРИЯ, ПОЛИТИКА, ЭКОНОМИКА

Н. -Н. NOLTE. Rubland/UdSSR: Geschichte, Politik, Wirtschaft. Fackeltrager-Verlag. Hannover. 1991. 288 S.

Г. Г. НОЛЬТЕ. Россия / СССР: история, политика, экономика

Книга профессора Ганноверского университета Ганса Генриха Нольте, излагающая события российской и советской истории с древнейших времен до 1991 г., имеет информационно-справочный характер. Автор и издательство подчеркивают, что последние перемены в нашей стране имеют всемирно-историческое значение. Монография содержит воспоминания автора о некоторых недавних событиях, участником которых ему довелось быть. К тексту приложены документы, относящиеся к началу перестройки, в частности извлечения из выступлений М. С. Горбачева, документов российских социал-демократов, обращения общества "Память" и др.

Автор подчеркивает, что долгое время не были четко определены границы даже между Европой и Азией, в связи с чем возникали споры, "принадлежит ли Русь к Европе". Лишь в XVIII в. географы провели искусственную линию по Уральским горам и р. Урал (с. 15). Многое в истории древней Руси (в частности, эпизод с князем Игорем и восстанием древлян), замечает автор, напоминает немецкому историку саги о Нибелунгах и другие мифы, имеющие глубинные истоки в народной среде (с. 19). Характеризуя духовенство раннего периода, Нольте подчеркивает, что высшая его элита формировалась в основном из числа выходцев из Греции. Ему не хватало на Руси такого естественного партнера, как светская интеллигенция; связь и общение с русским народом были у него также весьма затрудненными, как в силу разного культурного уровня, так и по языковым причинам (с. 22).

Монгольское нашествие, пишет Нольте, изменило течение истории России, прежде всего резко сократив ее контакты с Западной Европой

стр. 200

(с. 248). От татар Россия переняла ряд структур, в частности элементы налоговой системы, почту, таможенное дело; стали проводиться также первые примитивные переписи населения. "Людские потери, снижение жизненного уровня, террор, характеризовавший татарские набеги, оказали глубочайшее влияние на русскую историю" (с. 31).

Автор обращает внимание на то, что слабостью Руси во времена татарского господства не преминули воспользоваться западные державы с целью территориальных приращений, которые были частично ограничены в результате побед Александра Невского. Но именно в то время Белоруссия и Украина сформировали свое историческое лицо (с. 31), а Литва стала католической, что предопределило проведение ею совместной и согласованной с Польшей внешней политики (XIV в.).

Описывая российский быт, автор утверждает, что в средневековый период "насилие было составной частью повседневной жизни". Следовало бы, очевидно, отметить, что оно было характерно и для западноевропейского средневековья. Кстати говоря, напитки с высоким содержанием алкоголя стали появляться на Руси с XV в., в частности из Дерпта и Риги, причем русские власти пытались ограничить их распространение только кругом приезжих иностранцев (с. 54).

Нольте высказывает мысль о том, что в петровскую эпоху, когда "войны и реформы были непосредственно связаны между собой", Запад выступал в глазах Петра и его окружения "как образец, которому следовало подражать, и как противник" (с. 59). Подробнее освещены в книге последующие периоды истории России, в частности начало крупномасштабной модернизации после поражения в Крымской войне и в связи с освобождением крестьян от крепостной зависимости.

На Западе социал-демократическое движение естественно пришло к необходимости ревизии марксистской концепции революции и постепенной демократической эволюции, считает автор, а "в условиях российского позднего абсолютизма ревизионистские аргументы не имели столь большой убедительной притягательной силы, как это было в Германии или Франции" (с. 90). В этой связи можно бы также отметить, что окончательный пересмотр западными социал-демократами марксовой концепции революции не в последнюю очередь произошел под влиянием российского 1917 года.

По мнению Нольте, царизм не сумел интегрировать и включить в управление страной наиболее одаренные интеллектуальные силы нации. Столыпинскую реформу он характеризует как последний для России шанс без революции и социальных потрясений обрести новую модернизированную по западноевропейскому образцу структуру. Тот факт, что власти не смогли интегрировать в свою структуру человека такого масштаба, как Ленин, "не смогли предложить ему никакого поля для деятельности", пишет автор, тоже указывает "на слабость царизма" (с. 112).

Систему Советов Нольте не считает разумной альтернативой так и не укоренившемуся в России парламентаризму, поскольку, по его мнению, "Советы фактически никогда не могли контролировать деятельность профессиональных политиков в Совете Народных Комиссаров" (с. 104). Автор высказывает мнение, что Ленин не предпринял никаких попыток уменьшить роль насилия в общественной жизни страны, а Октябрьская революция, индустриализация и коллективизация развязали такие динамические процессы, которые привели к еще большему насилию, принявшему в 30-е годы поистине ужасающие формы и масштабы (с. 135). Анализируя феномен советской индустриализации, Нольте отмечает ее "внутренние ограничения", связанные с фактической изоляцией страны от мирового рынка (с. 141). Слабость и ущербность политического строя СССР Нольте видит в том, что на вершине власти оказался такой человек, как Сталин, создавший систему сталинизма (с. 143).

Эволюция Советского Союза после 1945 г. описывается как развитие полупериферийной мировой державы, чье политическое значение, возросшее в результате победы над Германией, долгое время компенсировало противоречия внутреннего характера. Автор подчеркивает, что в 1965 - 1982 гг. "крупные трудности были уже совершенно очевидны", так как экономика, построенная на плановых началах, теряла свою управляемость (с. 201). В книге подробно излагаются горбачевские наметки перестройки. Летом 1991 г. советское народное хозяйство, как утверждает Нольте, стало все больше склоняться к ориентации на капиталистическую модель развития (с. 225).