публикация №1192091744, версия для печати

Историческая наука русского зарубежья. ТРАДИЦИИ РУССКОЙ ОБЩЕСТВЕННОЙ МЫСЛИ В ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКОМ НАСЛЕДИИ Н. А. БЕРДЯЕВА


Дата публикации: 11 октября 2007
Автор: М. Г. Вандалковская
Публикатор: Алексей Петров (номер депонирования: BY-1192091744)
Рубрика: ИСТОРИЯ РОССИИ Историки России
Источник: (c) Журнал "История и историки", 2003, №1


Историческая наука русского зарубежья. ТРАДИЦИИ РУССКОЙ ОБЩЕСТВЕННОЙ МЫСЛИ В ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКОМ НАСЛЕДИИ Н. А. БЕРДЯЕВА
Автор: М. Г. Вандалковская


Н. А. Бердяев принадлежит к ученым не только отечественной, но и мировой культуры XIX - начала XX в. Его научное творчество - существенный вклад в мировую философско-религиозную и историческую мысль.

В центре историософии Бердяева был поставлен человек. Бердяева всегда занимал "пафос свободы и пафос личности, т.е. в конце концов пафос духа". Стремление "проникнуть в духовные течения" эпохи определяли обращение философа к истории и культуре, к общественно-политическим и культурно- историческим процессам эмпирической истории. Стремление к целостному постижению "судьбы человека в истории" обусловило синтетический характер творчества Бердяева. Это проявлялось не только в обращении философа к истории, но и к литературе. Так называемый междисциплинарный подход как метод научного исследования был блестяще реализован в трудах Бердяева. Оправданность этого метода диктовалась исследовательской задачей ученого - дать социально- психологический анализ духовного развития русского народа, его ментальности и самосознания.

Творчество Бердяева касается широкого круга проблем российской истории. Однако центральными в них являются: русская идея, русский национальный характер, русская общественная мысль, русская революция и ряд конкретно- исторических тем (Московское царство, реформы Петра I и т.д.) 1 .

В данной статье предпринята попытка раскрыть особенности русского "образа мышления", русской ментальности XIX - начала XX в.; показать преемственную духовную связь русской интеллигенции, ее разных течений с носителями идеи революции и социализма. Эта тема многоаспектна, и в данной статье затрагиваются, разумеется, не все ее стороны.

Народничество Бердяев рассматривал как одну из ступеней в развитии русского национального сознания. Он отмечал наличие в

стр. 141


--------------------------------------------------------------------------------

нем различных течений, главными из которых были религиозное народничество, ярко проявленное в славянофильстве, и атеистическо-материалистическое, выраженное в нигилизме, в революционном народничестве.

В объяснении народничества в целом Бердяев присоединялся к общепринятой историографической традиции, оценивающей народничество как порождение отсталости России, "темного мужицкого царства", "плод экстенсивного хозяйства". Русское народничество разных направлений, подчеркивал Бердяев, всегда жило иллюзиями, ложным убеждением, что своеобразие, отсталость России является ее преимуществом.

К существующей традиции относилась и мысль о том, что возникновение русского народничества объяснялось также большим разрывом (начиная с эпохи Петра) народа и интеллигенции, "тонкостью" культурного слоя в России, который не являлся зрелой самостоятельной силой, способной направлять общественное развитие.

Бердяев одним из первых исследователей народничества обратил внимание на общность психологии народничества разных оттенков. "Одна и та же болезнь нашего национального духа, - писал он, - обнаруживается на противоположных полюсах" 2 . К числу этих болезней он относил нераскрытость и неразвитость личного начала: личность в России всегда чувствовала себя пребывающей в первоначальном коллективизме, классы были мало активны, у них не было культурных традиций. Бердяев указывал на отсутствие у народников культуры личности, культуры личной ответственности и чести, на неспособность к духовной автономии, на "искание правды не в себе, а вне себя". Все это, в конечном счете, "угашало развитие" духовной культуры, творчества, так как в нем видели уклонение от исполнения долга перед народом или измену народной правде.

Общей основополагающей чертой народничества, объясняемой этими свойствами, Бердяев считал идеализацию народа, убеждение в том, что русский народ выше цивилизованных народов Европы, что цивилизация европейская слишком "буржуазна" и именно русские призваны осуществить на земле царство правды и справедливости. В идолопоклонстве перед народом Бердяев усматривал рабскую зависимость русского культурного слоя от "народной тьмы", "потерянность всего качественного русской жизни в количествах". С точки зрения религиозного восприятия это означало обоготворение внешней среды, веру в спасительную роль эмпирического начала. Веру в народ Бердяев признавал иллюзией, малодушием и бессилием русских мыслящих людей, их неспособностью к созиданию. В связи с этим важно психологическое заключение Бердяева: служение народу и сострадательность к нему преломились в моральном складе русской души - работа совести стала преобладать над чувством достоинства и духовной свободы.

стр. 142


--------------------------------------------------------------------------------

Указывая на народопоклонство народничества как общую черту, Бердяев отмечал вместе с тем и различие в восприятии народа разными течениями народничества: если для славянофилов в народе воплощалась народная мудрость, то для народников-нигилистов - "социальная правда", близкая к "трудовой жизни".

Бердяев признавал ошибочным народническое толкование понятия народа. Для Бердяева народ - целостный мистический организм, соборная личность, включающая все слои населения; для народников - это крестьяне и простонародье, отличающееся психологией взбунтовавшегося раба, соединением черт смутной эпохи и удельного периода, смешением смирения и склонностью к анархии, невежеством, стремлением к всеобщей уравнительности. "Народу поклоняться нельзя, - заключал Бердяев свои размышления об отношении к народу, - нечего от него ждать, его надо просвещать... Огромное темное мужицкое царство должно пройти долгий путь цивилизации, просвещения и подчинения закону. Это - мировой путь развития и лишь через него может быть выявлена национальная сущность и национальное призвание" 3 .

Задачу русских мыслящих людей Бердяев видел в освобождении национального сознания от народопоклонства.

Славянофильство Бердяев считал самой серьезной идеологией в России, с которой "можно считаться по существу" 4 . Все творческое и значительное в русской культуре, по мысли Бердяева, всегда являлось религиозным "по теме, по устремлениям, по размаху". Именно славянофилы признавали русскую культуру, литературу, философию и искусство религиозными по своей сущности. Неумирающую заслугу славянофилов он видел в том, что они выразили самосознание русского народа как религиозное "по духу и цели".

Славянофильство характеризовалось Бердяевым как крупное культурное явление своего времени. Он отвергал характерное для традиционной историографии утверждение о том, что славянофильство по своему происхождению и проявлениям исключительно русское явление. Славянофильское сознание вписывалось им в общий поток духовной и умственной жизни Западной Европы, романтической и религиозной реакции XIX века на рационализм XVIII столетия. Постановка проблемы национального самосознания и национального призвания явилась реальным итогом этого умственного движения. Романтическая реакция, - писал Бердяев, - воплощенная в новых течениях общественной мысли, являлась творческим движением вперед, "оплодотворяла новый век творческим историзмом и освобождающим признанием иррациональной полноты жизни" 5 .

В славянофилах Бердяев видел "первых русских европейцев", которые приняли не внешность европейского просвещения, а его глубинную сущность. "Они творчески преломили в нашем национальном духе то, что совершалось на вершинах европейской и мировой культуры", переработали философию Гегеля и Шеллинга,

стр. 143


--------------------------------------------------------------------------------

преодолев западный абстрактный идеализм и создали "конкретно-оригинальный плод" русской мысли - философию целостной жизни духа 6 .

Бердяев относил славянофилов к "исторической школе" общественной мысли, утверждавшей идею закономерного исторического развития.

Истоком, на котором зародилось славянофильское сознание, Бердяев признавал чисто русское явление - Отечественную войну 1812 г. Именно с этого времени, полагал он, началась переоценка Петербургского периода русской истории, "чувствование России отделилось от бюрократического механизма и связалось с жизнью народной"; возникла потребность определять национальный лик России не по блестящим царедворцам и по внешне цивилизованным барам, а по органической народной жизни. И славянофильство было первым течением, которое выразило в сознании тысячелетний уклад русской жизни, русской души, русской истории 7 .

Бердяев дал комплексное представление о содержании славянофильства, в его философии истории он видел "идею цельного знания, основанного на органической полноте жизни", признание "целостного духа" как основы познания мира. Основаниями славянофильства он считал как идеалистические, так и реалистические начала. К реалистическим относились русский национальный быт, русская деревня, тысячелетний уклад русской жизни; к идеалистическим - религиозный опыт всего русского народа, "религиозный опыт восточного православия, претворенного в русской душе".

"В славянофильстве, - писал он, - отпечатались деяния Сергия Радонежского, Нила Сорского, русских старцев и юродивых, словом, все своеобразие христианского опыта на русской почве".

В этом, по Бердяеву, проявлялся особый национально- психический тип веры. "Все своеобразие этого типа веры, - писал он, - национально-русскую физиономию этой веры, можно изучать по славянофилам" 8 .

Непреходящее значение славянофильства заключалось, как подчеркивал Бердяев, в том, что оно заложило основы органического понимания народа "как нации, как мистического организма" 9 . Он ценил их органический демократизм, мессианские идеи, преобладание внутренней свободы над внешним оформлением, "рыцарское" отношение к церкви, что особенно импонировало Бердяеву как религиозному мыслителю, нелюбовь к авторитетам, государству, к формализму.

Бердяев отмечал и заслуги славянофилов в практической деятельности, участие в освобождении крестьян с землей, их борьбу за свободу совести и слова, обличение несовершенств церковного строя, защиту угнетенных славянских народов и т.д.

Позитивную роль славянофилов он видел в их борьбе с нигилизмом и материализмом, в стремлении предотвратить в России про-

стр. 144


--------------------------------------------------------------------------------

цесс разложения общины на враждующие стороны, в вере в то, что христианский русский народ обладает "органическим единством" и в нем "бьется единое сердце" 10 .

Опыт славянофильства в формировании религиозно- христианского сознания Бердяев признавал "замечательным" и "местами гениальным".

Однако он был далек от безоговорочного принятия достигнутого ими. К оценке славянофильства он подходил диалектически, отмечал не только сильные, но и слабые, с точки зрения религиозного мыслителя, стороны.

Так, он считал, что славянофильское мнение о христианском миросозерцании русского народа было односторонним. Русский народ принял христианский дух, но "по плоти и крови" принадлежал к языческому быту. Утверждение многих славянофилов о том, что в Древней Руси "чуть ли не полностью было осуществлено христианство" 11 , их отношение к русскому национальному быту, как к эпохе почти хилиастической (мистическая вера в тысячелетнее царствование Христа), обнаруживали, по мысли Бердяева, двойственность славянофилов, их языческую и христианскую природу.

"Роковым последствием" для национального самосознания Бердяев признавал славянофильское представление о народе, как о простонародье, противоположном культурному слою. Это противопоставление усиливало разрыв между народом и культурным слоем и способствовало становлению социально-классовой точки зрения на общественное развитие.

В некоторых славянофильских идеях, особенно в идее мессианизма, Бердяев признавал "бытовую", эмпирическую окраску; в славянофильском восприятии теории "Москва - Третий Рим" видел не религиозные, а научно-исторические основы.

К числу "недостатков" славянофильства Бердяев относил его неспособность объяснить вопросы, связанные с образованием русского государства, его эволюции, истории общины и др.

Признаваемые Бердяевым "несовершенства" славянофильского учения он объяснял временными рамками, ограниченностью религиозного сознания того времени - отсутствием пророческого истолкования истории, религиозно- мистических прозрений, апокалипсиса, космологии, недостатком любви к западному христианству, невидением в Церкви богочеловеческого процесса.

Солидаризируясь со славянофилами в их критике католичества, Бердяев отмечал их несколько предвзятое отношение к западному христианству. Хомяков, по его словам, "слишком исключительно отождествлял католичество с учебниками догматического богословия, канонического права, с политикой пап, с моралью иезуитов" 12 .

Оценивая славянофильство исторически, как "самое большое явление" в истории русского самосознания с присущими ему особен-

стр. 145


--------------------------------------------------------------------------------

ностями и ограниченностью временем, его породившим, Бердяев указывал на сложность этого течения, в котором сочетались разнородные и противоречивые элементы. Славянофильство, - писал он, - "с самого начала было чревато разными возможностями, от него шли разные пути: путь свободы и путь принуждения, путь мистических упований и путь позитивно-натуралистических притязаний" 13 .

В эпоху 60-80-х годов "малорелигиозное" славянофильство, замечал Бердяев, постепенно окрашивалось "в цвет натурализма и позитивизма", а его мессионизм "вырождался в национализм".

От славянофильства Бердяев вел разные линии. Одна из них воплотилась в личности Н. Я. Данилевского, автора известной книги "Россия и Европа". Бердяев признавал его переходной фигурой, утрачивающей славянофильские основы. Если в личном и бытовом плане Данилевский сохранял заветы православия, то в научных трудах его проявлялся позитивистско-научный подход, неприемлемый для религиозного восприятия. В научном наследии Данилевского Бердяев видел "неверность" идеальным заветам славянофилов, "натуралистическое перерождение славянофильства" 14 .

Историческую концепцию Данилевского Бердяев, думается, не без основания, может быть, несколько преувеличивая, считал националистической и, естественно, несовместимой с христианством.

В силу этих особенностей Данилевского нельзя было "признать выразителем русского национального самосознания" и духа русского народа 15 . Признаваемый Бердяевым национализм Данилевского давал ему основание причислять Данилевского к западникам.

Изучение национального самосознания, естественно, обращает внимание Бердяева к русской литературе, к писателям, творчество которых раскрывает внутренний духовный мир человека. В этом ряду первое место, несомненно, принадлежит Достоевскому. "Идея свободы, - писал Бердяев, - всегда была основой для моего религиозного мироощущения и миросозерцания, и в этой первичной интуиции свободы я встретился с Достоевским как своей духовной родиной" 16 .

В 1920-1921 гг. в Вольной академии духовной культуры Бердяев вел семинары о Достоевском, опубликовал ряд статей, а позднее издал книгу "Миросозерцание Достоевского". Эта книга удивительно точно раскрывает не только сущность и особенности творчества Достоевского, но и многие стороны российской действительности, обусловленные русским национальным характером.

В Достоевском Бердяев видел продолжение и развитие религиозного сознания, связанного со славянофильством, но отличного от него. Достоевский, по Бердяеву, революционно развивал славянофильское сознание, не отрывался от "национальных корней", не был связан "со статикой быта", как старые славянофилы, он весь в динамике, "пронизан токами, идущими от грядущего".

стр. 146


--------------------------------------------------------------------------------

Достоевский принадлежал уже другой исторической эпохе, "новой по духу". Для новой религиозной эпохи, "апокалиптической, обращенной к концу, к пределу, к конечным, эсхатологическим темам, характерен, - писал Бердяев, - катастрофизм, устремленность к Граду Христову, ужас перед градом антихристовым" и усиление пророческо- мистических сторон 17 .

"...Я хочу попытаться подойти к Достоевскому, - писал он, - путем верующего, целостного интуитивного вживания в мир его динамических идей, проникнуть в тайники его первичного миросозерцания" 18 . Этот подход принес Бердяеву большой успех в постижении сущности творчества великого русского писателя.

Центральной темой произведений Достоевского Бердяев проницательно признавал мир идей, русский духовный строй с его антиномичностью и полярным совмещением религиозной устремленности к концу мира и нигилизма. Здесь же Бердяев замечает, что русские люди по природе своей, если они наиболее выражают своеобразные черты русского народа, либо апокалиптики, либо нигилисты. И обе эти крайности ведут к разрушению культуры, истории и человека, так как не сохраняют традиционные установления жизни, постепенность в развитии.

Исследование Достоевским внутренней подсознательной жизни человека, сопровождаемое верой в него, в Христа и Богочеловека делает его в глазах Бердяева не только великим христианским писателем, мыслителем, но и великим метафизиком, духовидцем, гениальным диалектиком, психологом и пневматологом. В литературе, современной Бердяеву, не существовало столь глубокого и объемного анализа творчества Достоевского.

Д. С. Мережковский, также религиозный писатель, в книге "Л. Толстой и Достоевский", по наблюдению Бердяева, "лучше всего все-таки писал о Достоевском", но не сумел оценить его как "целостное явление духа".

Бердяев особенно ценил прозрения Достоевского, связанные с природой русского нигилизма.

"Достоевский, - писал он, - берет человека отпущенным на свободу, вышедшим из-под закона, выпавшим из космического порядка и исследует судьбу его на свободе, открывает неотвратимые результаты путей свободы" 19 .

Достоевский, подчеркивает Бердяев, испытывает человека свободой. Его путь на свободе начинается с крайнего индивидуализма, непомерного самомнения, с бунта против внешнего миропорядка и отрицания всякой рациональной организации человеческой жизни. В человеке открывается "подполье" и различные иррациональные свойства.

Путь своеволия и самоутверждения, направленного против христианских заповедей, неизбежно приводит к попиранию свободы. "Свобода переходит в своеволие, своеволие переходит в принуждение" 20 .

стр. 147


--------------------------------------------------------------------------------

Процесс перерождения свободы в "безграничный деспотизм", раскрытый Достоевским, Бердяев признает самым "гениальным" его прозрением. Это прозрение Бердяева, вслед за Достоевским, подтверждает путь революционной борьбы, деятельности революционной демократии в России, опыт Французской революции и революционного социализма.

Бердяев подчеркивал, что вражда Достоевского к революции не была враждой бытового человека, отстаивающего какие- либо интересы старого строя. "Это была вражда апокалиптического человека, - писал он, - ставшего на сторону Христа в последней борьбе Его с антихристом" 21 . Достоевский был "величайший изобличитель лжи и неправды духа", действующего в революции.

Из любви к свободе, по заключению Бердяева, Достоевский восстал против революции.

Достоевский "знал, - писал Бердяев, - что революция, которую он ощутил в подземном, подпочвенном слое России, не приведет к свободе, что началось движение к окончательному порабощению человеческого духа" 22 .

Бердяев обращал внимание не только на гениальное раскрытие Достоевским человеческого пути от свободы к деспотизму, от своеволия к преступлению, но и на трансформацию человеческой души, совершившей это преступление. "Зло связано со свободой. Поэтому свобода ведет к страданию. Путь свободы есть путь страдания" 23 .

"Моральную диалектику", нравственный пафос Достоевского Бердяев видит в его исходной позиции: в каждом человеке надо чтить образ и подобие Божие, зло, заложенное в иррациональной природе человека, убивает и злодея, а страдание имеет огромную искупительную силу.

Веру Достоевского в человека "как в божеское существо", любовь к человеку, совесть которого постоянно подвергается испытанию свободой, Бердяев считал "величайшим" свидетельством принадлежности писателя к религиозному сознанию.

В Достоевском Бердяев видел своего предшественника и в оценке революционной интеллигенции, ее отношения к народу, революции и социализму.

Русский нигилизм в лице Белинского, Добролюбова, Чернышевского и Писарева Бердяев признавал радикальной формой русского просветительства, "диалектическим моментом" в развитии русской души и национального сознания. Он отмечал различия в просветительстве России и Западней Европы. Западные просветители Вольтер и Дидро не выступали против достижений мировой цивилизации. В России же отрицание либо подозрение к идеалам философии и эстетики, особый интерес к естественным наукам, что Бердяев объяснял "научной отсталостью" России, несмотря на существование отдельных замечательных ученых 24 , являлись характерными особенностями.

стр. 148


--------------------------------------------------------------------------------

Бердяев отмечал вместе с тем в нигилизме большое правдолюбие, наличие морального пафоса в борьбе со злом. "Нигилистическое оголение, снятие обманчивых покровов" он рассматривал как "неприятие мира, лежащего во зле" 25 . Эту особенность он вел от православного аскетизма и эсхатологизма, от русского раскола.

В русском нигилизме Бердяев усматривал противоречивость и двойственность.

С одной стороны, революционные нигилисты, особенно Чернышевский и Писарев, проповедовали свободу личности, ее возвышение над социальной средой и традициями прошлого; с другой стороны, их опора на материализм, как крайнюю форму детерминизма и утилитаризм, не могла обеспечить свободу личности, ее "персонализм".

В признании нигилистами идеи развития личности, Бердяев видел существенное ограничение - отрицание права на творчество и духовную культуру. Это вело к обеднению личности и подавлению свободы. Такова была обратная сторона русской борьбы за освобождение и за социальную правду. "Результаты сказались на русской революции, на совершенных ею гонениях на дух" 26 .

Нигилизм Бердяев признавал типичным русским явлением; он "принадлежит русской исторической судьбе, как принадлежит и революция" 27 .

Основой русского марксистского социализма Бердяев признавал миросозерцание Белинского, который являлся выразителем русского социального "максимального идеала" и не останавливался перед насилием.

Нигилисты 60-х годов по социальному составу были разночинцами. Бердяев называл Чернышевского и Добролюбова "нравственным капиталом", однако указывал на понижение типа культуры шестидесятников в сравнении с культурой 40-х годов, в частности с Герценом. Как и многие исследователи, Бердяев отмечал психологическое различие душевного склада разночинца и барина, демократа и человека аристократической культуры, появление у нигилистов 60-х годов догматизма, аскетизма, нетерпимости, неприязни к эстетизму и утонченности.

В Чернышевском он видел сочетание нравственной социальной глубины и примитивной, с точки зрения религиозного мировоззрения, материалистической философии. Борьба Чернышевского за освобождение человека не могла увенчаться успехом, так как и в мышлении Чернышевского, и в его антропологии отсутствовали психология и метафизическая глубина.

Писарева Бердяев выделял из общего ряда нигилистов. Основанием для этого служил его особый интерес к свободной человеческой личности, к индивидуальности и качествам человека, персонализму, что импонировало Бердяеву.

Мировоззрение Писарева, подчеркивал Бердяев, было основано на той же материалистической и утилитаристской философии, что

стр. 149


--------------------------------------------------------------------------------

являлось препятствием для исполнения его "благородного замысла" - воспитать свободную личность.

Судьбу народников 70-х годов Бердяев признавал трагичной не только потому, что они подвергались преследованиям со стороны властей, но главное - они не были приняты народом, который имел иное миросозерцание, чем интеллигенция.

К ярким выразителям психологии 70-х годов он относил Н. К. Михайловского, для которого народопоклонство было характерно в меньшей мере, чем для шестидесятников, указывал на его переход от материализма к позитивизму. В субъективном методе Михайловского Бердяев признавал "неосознанную правду персонализма". Верные идеи Михайловского о соединении правды-истины и правды- справедливости, о необходимости в познании мира отказаться от дарвинизма в применении к социальным явлениям и необходимость применить принцип психологического вживания, приближения к пониманию общества как духовной организации, по мнению Бердяева, ограничивались сциентизмом и позитивизмом.

Высокая оценка Бердяевым персонализма Лаврова также сопровождалась признанием негативней роли его позитивистской философии, не дающей возможности обосновать ценность и независимость личности.

Он фиксировал разочарование народников в крестьянстве: народ не понимал народников, а верил в религиозную освященность самодержавной монархии и не принимал просвещения, которое они несли. В конечном счете это привело к господству в народничестве политической борьбы и террора.

Проявление жесткой политической борьбы реализовывалось на российской общественной арене в деятельности Нечаева и Ткачева, которых Бердяев называл "крайними революционерами".

Бердяев отмечал аморальность идей и поступков Нечаева, который проповедовал принцип аскезы - "все, что служит революции - морально, революция есть единственный критерий добра и зла", при этом человеческая личность оказывается раздавленной, от нее отнимается богатство жизни во имя революции 28 .

Ткачева, в "большей мере, чем Маркса и Энгельса", Бердяев относил к теоретикам революции и предшественникам большевизма; революция для него - насилие меньшинства над большинством.

Развитие русского марксистского социализма Бердяев видел в деятельности "Группы "Освобождения труда"" во главе с Плехановым.

Начало XX в. он связывал с новой эрой в развитии русских социалистических течений и одновременно с кризисом сознания русской интеллигенции, с оформлением более высокой и сложной культуры, подготовившей русский идеализм начала XX в.

Тип же марксиста и большевика представлялся Бердяеву более жестким, чем тип народника.

стр. 150


--------------------------------------------------------------------------------

Развитие социальной темы XIX в., по мысли Бердяева, вело к оформлению идеи братства людей и народов, т.е. русской идеи. Однако отрыв от христианства вел к двойственности идейного развития русских марксистов и коммунистов, "переплетению правды и лжи". Эта двойственность, идущая еще от Белинского и шедшая через мировосприятие Нечаева и Ткачева, выразилась в большевизме.

Большевизм воплощал в себе иллюзию социальной правды и одновременно уничтожал все ценное, качественное, свободу, индивидуальность. Духу большевизма, - писал Бердяев, - ненавистен онтологический аристократизм, который лежит в основе всякой подлинной религии, особенно христианства, аристократизм духовной свободы и духовного первородства, божественного происхождения человека 29 .

Русский большевизм и максимализм Бердяев считал порождением азиатской души, отвращающейся от западных путей культурного развития и культурного творчества 30 .

По мнению Бердяева, мысли первых марксистов о том, что России предстоит пройти эпоху капиталистического пролетарского развития, школу свободной гражданственности, а буржуазии принадлежит политически и экономически прогрессивная роль, была забыта.

В большевизме победил "старый народнический утопизм", лжерелигия, основанная на преклонении перед стихийностью и идолопоклонством перед количественной массой 31 .

Связь народников и большевиков Бердяев признавал генетической, проявлявшейся и в революции, и в ее последствиях.

Большевики, по Бердяеву, являлись последними русскими нигилистами, в которых нигилизм русской интеллигенции соединился с народной тьмой 32 .

"Русская революция, - писал он, - оказалась опытом последовательного применения к жизни русского нигилизма, атеизма и материализма, огромным экспериментом, основанным на отрицании всех абсолютных духовных начал в личной и общественной жизни" 33 .

Большевики, - подытоживал эту мысль Бердяев в своей книге "Философия неравенства", - сделали последний вывод из долгого пути народников-социалистов и наглядно показали, к чему ведут их идеи. Большевики -- последние русские нигилисты, в них интеллигентский нигилизм соединился с народным нигилизмом 34 . В большевиках Бердяев видел особый антропологический тип, который отличался особой жестокостью и активностью и морально резко отличался от старой русской интеллигенции.

Тема русской революции, ее предпосылок и последствий - одна из центральных тем творческого наследия Бердяева.

Он многопланово подходил к анализу русской революции, изучал ее разные стороны, разумеется, в рамках тех представлений, которые были обусловлены временем создания тех или иных работ.

стр. 151


--------------------------------------------------------------------------------

Революции в творчестве Бердяева посвятил свои исследования Б. Г. Могильницкий 35 . Он раскрыл религиозные основы бердяевской концепции революции, представлений об ее истоках и сущности, родовых чертах, национальных особенностях и социальных последствиях.

Характерной чертой исследований Б. Г. Могильницкого является рассмотрение творчества Бердяева в эволюции, показ того, как обогащались его взгляды на революцию в России и как менялись акценты в освещении этого явления. Исследователем раскрыты представления Бердяева о революциях в России (1905-1907 гг., Февральской и Октябрьской) как едином процессе, о сочетании утопизма и реализма в теоретико-методологических построениях ученого, а также разные точки зрения на революцию: революционная и контрреволюционная, объективно-историческая научная и религиозно-апокалиптическая, сторонником которой был сам Бердяев.

Анализ трудов Бердяева, особенно его статьи "Духи революции", привел Б. Г. Могильницкого к важному заключению о том, что проблему революции автор трактует как проблему русского менталитета, особенностей национального мышления. Исследователь правомерно подчеркивает актуальность этого подхода, открывающего новый аспект в изучении истоков и природы революции.

Небезинтересно и сравнение, приводимое Могильницким, характеристик бинарного мышления Ю. М. Лотмана в его книге "Культура и взрыв" (М., 1992) и бердяевских оценок русского мышления.

Сущность бердяевского подхода к революции состоит в том, что он рассматривает ее как неотъемлемое звено исторического процесса, как результат накопления отрицательных состояний (азефовщина, распутинщина, сухомлиновщина и т.д.) и одновременно как предпосылку нового возрождения, которое мыслится, разумеется, в рамках религиозного сознания. Все это отмечено в статьях Б. Г. Могильницкого.

Важно подчеркнуть, что работы Бердяева отличает широкий подход к осмыслению феномена революции. В той или иной степени он касается разных проблем, имеющих отношение к теме русской революции: ее связи с мировой войной, генетических основ революции, возможности альтернативного развития России по эволюционному пути, сопоставления русской и французской революций и др.

Обратимся лишь к отдельным сторонам бердяевского подхода к революции, которые, как представляется, недостаточно освещены или требуют в изложении определенного акцента. К их числу относится тема связи революции с мировой войной.

Мировую войну, согласно своему религиозному воззрению, Бердяев воспринимал как "изживание внутренней тьмы мировой жизни", внутреннего зла, принятие вины и искупления. "Мы войну и принимаем и отвергаем. Мы принимаем войну во имя ее отверже-

стр. 152


--------------------------------------------------------------------------------

ния", - писал Бердяев 36 . Опыт войны, полагал он, должен повернуть русское сознание к международной политике, к судьбам народов и их взаимоотношениям, к укреплению собственного национального самосознания.

Мировая война вызвала кризис "монизма русского мышления, всегда склонного насиловать бесконечную сложность бытия" 37 .

Традиционное сознание русской интеллигенции разных видов (славянофильское, народническое, социал-демократическое), как считал Бердяев, основывалось на доктринерских схемах, социализме и морализме.

В этом кризисе сознания, вызванного войной, Бердяев усматривал возможность не только осознания национальной самостоятельности, силы и роли России, но и вовлечения ее в "неизбежный процесс европеизации России и... в круговорот всемирной истории" 38 .

Мировую войну Бердяев рассматривал как важное мировое событие и органически связывал с революцией. "Революция вызвана войной, - писал он, - и она может быть осмыслена лишь в связи с войной". Именно война раскрыла кризис и несостоятельность мирового общественного устройства, низводящего личность до обобществления национального человечества и человеческой души в ходе обуржуазивания и пролетаризации, машина и власть техники дегуманизируют человеческую жизнь.

"Для христианства в известном смысле всякая человеческая душа более значит и более стоит, чем вся история со своими империями, войнами, расцветами цивилизаций, переворотами. И потому неизбежен срыв истории и суд над историей" 39 .

Процесс капитализации, по Бердяеву, был тождественен антиперсонализму. Война, писал он, "была беспощадным разочарованием в идеалистическом понимании истории, во всех возвышенных идеях" и только договорила, что человек потерял свою ценность.

В связи с этим либеральные правления утратили свою силу и обнаружилась тяга к авторитарным правлениям. Но санкция начала авторитета и авторитарного строя стала иной.

Переживаемая агония народов во время войны напоминала Бердяеву конец античного мира.

Именно в этом "мировом смысле" Бердяев считал мировую войну событием, большим, чем революция 40 .

Бердяев считал, что "социально" передовая революция в России была "культурно реакционной", поскольку нигилистическая идеология, идущая от 60-х годов XIX в. являлась умственно отсталой.

Реакционность русской революции Бердяев усматривал в ее ходе и последствиях. "Существенно и характерно в русский революции восстание необразованных против образованных, некультурных против культурных, невежественных против знающих, количест-

стр. 153


--------------------------------------------------------------------------------

венного материального труда против труда же, но качественного, духовного" 41 .

Отмечая это, Бердяев подчеркивал потребительский характер психологии восставших, направленный на захваты, насилие и разделы.

В этой связи Бердяев считал чрезвычайно важным при оценке социальной и духовной сущности русской революции обращать внимание не только на столкновение классовых интересов (что он признавал), но и на столкновение и противоположность жизненных интересов и жизнеощущений представителей материального и духовного труда.

Революционно-народническая традиция идеализации трудовых народных масс, осуществленная в революции, означала опасные последствия для развития русской культуры.

Особенностями этой идеологии Бердяев считал догматизм, максимализм, неспособность понять относительное, аскетизм, особое отношение к экономическому положению народа в ущерб нравственному.

В итоге этих размышлений Бердяев приходил к выводу, что "время уже осознать", что русское народничество и особенно его левая форма - иллюзии, порожденные русской культурной отсталостью, а русская революция одновременно и крах народнической идеологии 42 .

Русскую революцию Бердяев рассматривал в сопоставлении с мировым революционным процессом.

Мысль Бердяева о том, что каждая революция имеет свой характер, свою национальную особенность находила свое выражение, правда, в немногочисленных, сравнительных бердяевских характеристиках русской и французской революций.

В оценках Бердяевым этих революций обозначались и общие, характерные в целом для революционного процесса, черты.

Все революции, утверждал Бердяев, являются порождением темных стихий и рабских страстей, рефлекса на зло прошлого; они не рождают "новые души" и новых людей.

"Напрасно вы, - делатели революции, одержимые ее демонами, думаете, что вы - творческие люди и дела ваши - творческие дела", - писал Бердяев в одном письме к "недругам по социальной философии" 43 . Эпохи революции и революционеры лишены творческого духа, его лишены были Робеспьер и Ленин. Творчество аристократично, не терпит равенства, революции же подавляют все гениальное и выдающееся. Начало творчества и духовного углубления означает конец революции.

Французскую революцию (как и русскую) "делали старые души, и они внесли в нее все старые грехи и страсти". И в качестве примера возрождения творческого начала после революции он приводил пример Шатобриана, написавшего "Ренэ" и "Гения христианства".

стр. 154


--------------------------------------------------------------------------------

Общей чертой русской и французской революций Бердяев признавал тираническую власть над духом, что было характерно как для якобинской, так и для советской диктатуры 44 . Обе эти формы государственности Бердяев называл тиранической идеократией, принимающей на себя церковные функции. Французскую и русскую революции Бердяев различал по их исторической подготовленности и идейным основам.

Французскую революцию он признавал "кровавой и страшной", но в ней "действовал сильный государственный и национальный инстинкт народа", т.е. революция была подготовлена более высоким, чем в России, уровнем цивилизации 45 . Франция и после революции сохранила иерархизм, градации, ступени в обществе, традиции цивилизации, в отличие от русской эгалитарной традиции. Русские же революционеры, обладающие "особой революционной моралью", - подчеркивал Бердяев, - воспринимали эти свойства как буржуазность 46 .

В русской революции Бердяев видел разрушение государства, неспособность организации власти после революции, отсутствие созидательной силы в западноевропейском смысле.

Различной была и идейная подготовленность революции. В русской революции разрыв между высшим культурным слоем и высшим интеллигентским и народным слоем, утверждал Бердяев, был несоизмеримо выше, чем во французской революции. Деятели французской революции вдохновлялись идеями Ж. Ж. Руссо и философии XVIII столетия.

В России революция и ее деятели питались идеями материализма и утилитаризма, "устаревшего миросозерцания", которое привело к торжеству большевизма. Этот итог Бердяев считал не случайным. Деятелей революции не интересовали Достоевский, Толстой, Вл. Соловьев, Н. Федотов, их устраивало миросозерцание Гельвеция и Гольбаха (естественнонаучный подход), Чернышевского и Писарева.

Ленин, как считал Бердяев, "философски и культурно был реакционер", не допускал диалектики Маркса, прошедшего через германский идеализм. Из этих рассуждений Бердяев делал вывод, что русская революция "совершила настоящий погром высокой русской культуры" 47 .

Решение социального вопроса Бердяев связывал с эволюционным развитием России. Отсюда его интерес к либерализму, с которым могла быть связана альтернативность русского исторического развития.

Вне зависимости от отношения к либерализму как к пути исторического прогресса (оно, как известно, было отрицательным), Бердяев касался этой темы применительно к России.

Он отрицал наличие в России либеральной идеологии, которая могла бы воздействовать на общественное сознание, хотя деятели реформ 60-х годов являлись либералами.

стр. 155


--------------------------------------------------------------------------------

Самым представительным русским либералом он считал Б. Н. Чичерина, при этом арсенал его воззрений (государство, а не личность - высшая ценность, неприятие социализма) Бердяев признавал чуждым русским исканиям. По Чичерину, полагал Бердяев, можно изучать дух западничества, но не русской мысли 48 . А русский пафос свободы он связывал не с либерализмом, а с анархизмом.

"К сожалению, - писал Бердяев, - в русском культурном обществе, либеральном и просвещенном, нет той силы духа и той горячей веры, которые могли бы спасти Россию от беснования" 49 . Русские либеральные круги, писал Бердяев о предреволюционном периоде России, исповедовали "поверхностные" просветительство и позитивизм и этим разлагали русскую духовную жизнь.

Называя русский либерализм "бескрылым", Бердяев утверждал, что национальная идея, усилившаяся в нем в период мировой войны, не имела глубоких корней и что для русских либералов в массе патриотизм был вопросом политической тактики. И поэтому, возлагая вину за свершение революции на все русские общество, Бердяев не исключал и либералов.

В 1906 г., в период революции, Бердяев написал статью "Русская Жиронда", в которой сравнивал французских либералов-жирондистов с русскими либералами-кадетами, полагая, что истинная свобода во Франции восторжествовала бы при победе жирондистов. Тогда Франция, размышлял он, избежала бы якобинского террора и военного диктата 50 .

Бердяев предсказывал, что конституционных демократов в России ожидает та же судьба, что и жирондистов во Франции, но допускал возможность развития революции по иному, т.е. либеральному пути. "Я не сторонник исторического фатализма и верю в творческую свободу человека, - писал Бердяев в этой статье, -но нельзя отрицать внутренней логики революционной эпохи, логики безумия и особенно нельзя отрицать роковой психологии таких эпох" 51 .

Изучение взглядов П. Б. Струве, "самого выдающегося", "единственного, быть может, творческого политического ума" кадетской партии, привело Бердяева к мысли (впрочем, вслед за самим Струве), что теоретические принципы либерализма могли бы быть положены в основу социализма, призванного осуществить свободу личности.

Однако практически, замечал Бердяев, "состав и дух" партии кадетов-либералов чужд народу, их демократизм теоретичен, их миросозерцание буржуазно и не может зажечь массы; их склонность к мирной парламентской деятельности находится в несоответствии с творческой работой национального перерождения. Все эти свойства Бердяев квалифицировал как "психологический" и по существу коренной дефект. Иначе говоря, в русских либералах-кадетах Бердяев не видел их органичности, почвенности и корней

стр. 156


--------------------------------------------------------------------------------

в народе. Поэтому путь либерального развития России представлялся ему неприемлемым.

Представляют интерес и размышления Бердяева о соотношении революции и контрреволюции в России. Бердяев рассматривал эти явления как явления одного происхождения: им являлось зло.

Носителем этого зла были коммунисты и крайние монархисты. Сторонниками контрреволюции, как известно, выступали живущие не только в России, но и в эмиграции монархисты, одержимые идеей реставрации в России старого режима. Бердяев вступал, таким образом, в противоречие и с довольно многочисленной частью эмигрантской среды, которая делала ставку на реставрацию дореволюционного строя 52 .

Он полагал, что только положительное начало может противостоять злу и им не может быть контрреволюция. "Гражданские войны революционных и контрреволюционных армий - есть обычно борьба сил революции с силами дореволюционными, революцией порожденными" 53 . Революции могут быть преодолены лишь пореволюционными силами, началами, отличными от господствующих до и в ходе революции.

И не случайным было изречение Бердяева, написанное им в 1924 г.: "Нужно любить Россию и русский народ больше, чем ненавидеть революцию и большевиков" 54 .

Бердяев признавал бессмысленным реставрировать то, что привело к революции. Поэтому задачу выхода "из кровавого круга революций и реакций" он видел в переходе в другое измерение, т.е. в область религиозного возрождения.

Целью общественного благоустройства являлся социализм.

В понятие социализма он вкладывал емкий и разноплановый смысл: раскрывал его сущность, разные стороны, оценивал исторические формы социализма, показывал истоки возникновения социализма и перспективы его развития.

Исторически социализм рассматривался им как один из этапов в совершенствовании жизни и социальной среды. Социализм как проблема хозяйственной организации приемов и методов, определялся конкретно-историческими особенностями времени, в духовном плане социализм продолжает "чистые принципы" либерализма - свобода, равенство и братство, - как неизбежный результат либеральной "Декларации прав человека и гражданина".

Из этого следовало, что социализм должен быть эволюционным, подготовленным предшествующим развитием и реформаторским, при котором возможно религиозное освящение социальной жизни. Это социальное реформаторство, направленное на защиту интересов труда (как относительная и частичная правда) должно быть согласовано с исторической преемственностью во всех областях общественной жизни, в том числе либеральными и консервативными тенденциями (если речь идет о регулировании и организации

стр. 157


--------------------------------------------------------------------------------

производства, уровне общественной инициативы и т.д.), с началами частной собственности, тесно связанной с личностью, ее положением и уровнем культуры 55 .

Бердяев диалектически подходил к оценке социализма и видел в нем "две правды".

Он поддерживал моральную и религиозную правду социализма, которая состояла в том, что социализм окончательно провозгласил труд источником права на жизнь, осуждал классовое устройство и угнетение. "В пределах моральности, - писал Бердяев, - нельзя не быть социалистом". Он неоднократно приводил слова Вл. Соловьева: "Я не буду опровергать социализм. Обыкновенно он опровергается теми, которые боятся его правды. Но мы держимся таких начал, для которых социализм не страшен. Итак, мы можем свободно говорить о правде социализма " 56 .

"Другая правда" состоит в том, что социализм - один из видов государственного позитивизма, означающего обоготворение земного государства, признание за ним права высшего критерия прав и свобод человека.

Социалистическое государство всегда основано на коллективной общественности. При этом личность, что, с точки зрения Бердяева, составляет сердцевину исторического развития, тонет и исчезает; социалистическое государство обезличивает личность, ведет к уравнению и стиранию индивидуальности. К социализму Бердяев подходил как к исторической категории, предусматривал возможность его старения, отмирания и утверждал, что в социализме не может быть никакой окончательной и абсолютной правды. "Социализм есть только условное и относительное указание на средства и методы", с помощью которых можно улучшить человеческую жизнь 57 . Революционный социальный максимализм всегда основан на смешении относительного и абсолютного, средств и цели. Эти рассуждения давали Бердяеву основание называть правду социализма "печальной" правдой, удел которой состоит только в том, что "она расчищает почву..." 58 для последующего исторического развития.

Правда социализма выводилась им из правды личности, которая должна быть свободна и обогащена духовно и религиозно.

Бердяев уделял большое внимание предшественникам и формам социализма, но относился к ним неоднозначно.

Он подчеркивал, что происхождение социалистических идей - порождение цензового мира. Сен-Симон, Оуэн, Маркс, Лассаль и др. социалисты обладали не только талантом, но и определенным уровнем образования и культуры, и каждый из этих мыслителей являлся выразителем своей конкретной среды и индивидуальных свойств 59 .

По мнению Бердяева, не все социалистические учения в полной мере выражали социалистические идеи; пафос социализма имеет антидемократический характер. Так, утопический социализм Сен-Си-

стр. 158


--------------------------------------------------------------------------------

мона возник как реакция против французской революции, во многом был родственен духу Ж. де Местра и имел антидемократическую направленность.

"Демократический социализм" жоресовского типа (парламентский социализм) он считал полусоциализмом; социалистов-революционеров и правых меньшевиков в России он признавал "скорее левыми демократами, чем социалистами" 60 .

Особое внимание Бердяев уделял Марксу и его учению.

Еще в 1907 г. в книге "Новое религиозное сознание и общественность" Бердяев критиковал Маркса за его атеизм, "вражду к вечности", привязанность к "злому началу". Парадокс марксизма он видел в стремлении "принудить человечество насильственно к счастью, создать добрую гармонию путем злого антагонизма, вражды, ненависти и распадения человечества на части, наделить людей лишь необходимой свободой" 61 .

Бердяев указывал на презрение Маркса к человеческой личности, к внутреннему миру человека, хотя отмечал и его желание облагодетельствовать человечество (равное лишь пролетариату) по законам необходимости. В Марксе и марксизме он усматривал черты Великого Инквизитора, для которого главным оружием был "меч кесаря".

Вместе с тем Бердяев признавал огромное значение марксистской теории классовой борьбы как исторической теории, заимствующей понятие класса из конкретно- исторической, капиталистической эпохи, как отражение заметного факта социальной жизни XX в. - резких классовых антагонизмов и классовой борьбы.

Однако применение этой теории в том виде, как она проповедуется марксизмом, не может претендовать на социологическое обобщение. Для этого необходимо, полагал Бердяев, избавиться в марксистской теории от печати современной эпохи, изучить роль пролетариата в разные исторические эпохи и довести свои выводы до уровня абстрактной категории 62 .

Марксизм для Бердяева означал "совершенно новую формацию", стоящую на более высоком культурном уровне в сравнении с другими умственными течениями русской интеллигенции. Марксизм являл собой процесс европеизации русской интеллигенции, приобщение к западной культуре.

В книге "Самопознание (опыт философской автобиографии)", написанной в 1940 г. он писал: "Маркса я считал гениальным человеком и считаю и сейчас" 63 . Это, однако, не означало бездумного и полного принятия марксизма, даже в период увлечения марксизмом. "Мой марксизм не был тоталитарным, я не принимал всего", - писал он 64 . В своих воспоминаниях Бердяев рассказывал, что Плеханов, с которым он встретился в период увлечения марксизмом, сказал ему, что с такой философией как у Бердяева нельзя остаться марксистом, поскольку, принимая марксову критику капитализма, его ши-

стр. 159


--------------------------------------------------------------------------------

роту и перспективность, он решительно не соглашался с теорией классовой борьбы и ортодоксией марксизма, защищал свободу человеческого духа и творчества 65 .

В марксизме Бердяев видел две стороны. Одна из них связана с экономическим детерминизмом, вторая - с мессианским призванием пролетариата.

Он подчеркивал, что власть экономики в человеческой жизни открыл не Маркс, он лишь обобщил это явление и придал ему универсальный характер, распространил свое верное суждение о роли экономического детерминизма в капиталистическом обществе на всякое общественное устройство. В этой универсализации частного Бердяев видел ошибку Маркса. Вместе с тем он подчеркивал, что экономический детерминизм Маркса имел особый характер, суть которого состояла в разоблачении иллюзий сознания. В качестве примера подобного рода он приводил Фейербаха, материализм которого разоблачал религиозное сознание. Часто бытующее утверждение о том, что марксизм всякую идеологию непосредственно выводит из экономики Бердяев признавал неверным. Идеологию Маркс выводит из классовой психологии, т.е. в социалистический детерминизм Маркс включает психологическое звено. Однако он признавал, что разработка учения о психологии - слабая сторона марксизма.

Вторая сторона марксизма - мессианское призвание пролетариата, - по мысли Бердяева, означает учение об избавлении, о грядущем совершенном обществе, в котором человек уже не будет зависеть от экономики. И, если детерминированность человека экономикой относится к прошлому и означает материализм, то, как замечает Бердяев, признание в мессианских свойствах пролетариата рычага, с помощью которого можно изменить в будущем мир, - свидетельство его идеализма.

Вера Маркса в активность человека, во всемогущество человеческой деятельности, Бердяев рассматривал как веру в дух, несовместимый с материализмом. Признание особой миссии пролетариата квалифицировал как "настоящий миф о пролетариате", как веру и религию. История прошлого, по проницательному суждению Бердяева, для марксистов детерминирована экономикой, а будущего - связана с социальной активностью пролетариата, предвещавшего установление "царства свободы".

Таким образом, в марксизме Бердяев усматривал "логическое противоречие", т.е. соединение материалистических, научно- детерминистических, аморалистических элементов с элементами идеалистическими, моралистическими, религиозно-мифотворческими.

Существенное внимание Бердяев уделял вопросу восприятия марксизма в России. Русское восприятие марксизма, связанное с классовой точкой зрения, с субъективно- пролетарским мышлением, Бердяев рассматривал как полупросвещенный марксизм, поскольку

стр. 160


--------------------------------------------------------------------------------

свойственные марксизму элементы социальной объективной науки не принимались во внимание.

Он отмечал, что марксизм в России был воспринят по- разному.

Плеханов сосредотачивал внимание на развитии сознания революционного пролетариата, легальный марксист Струве - на развитии капиталистической промышленности, меньшевики - особенно дорожили объективно-научной, детерминированной стороной марксизма, полагая, с чем соглашался и Бердяев, что социалистическая революция возможна лишь в стране с развитой капиталистической индустрией.

В отношении русских марксистов к классическому марксизму Бердяев видел двойственность, "моральный конфликт". "Как можно желать развития капитализма, приветствовать это развитие, - писал он, - и вместе с тем считать капитализм злом и несправедливостью, с которой каждый социалист призван вести борьбу?" 66 . Эта двойственность, по мысли Бердяева, вытекала из двойственности самого классического марксизма при оценке капитализма и буржуазии.

Однако при рассмотрении этого вопроса Бердяев в определенной мере становится на защиту Маркса. Он признавал в Марксе сторонника эволюционной теории, четко и последовательно применявшего принцип историзма. Оценка буржуазии, как считал Бердяев, у Маркса менялась в зависимости от стадии развития капитализма - от прогрессивной до тормозящей и реакционной.

В связи с этим Бердяев формулирует чрезвычайно важную проблему, стоящую перед марксизмом: является ли марксистская идеология отражением экономической действительности, как и все другие идеологии, или она претендует на открытие абсолютной истины, независимой от исторических форм экономических интересов 67 .

Ортодоксальный, тоталитарный марксизм большевиков, как считал Бердяев, являлся по-русски трансформированным марксизмом. Он воспринял прежде всего не научную, детерминистическую, эволюционную сторону марксизма, а мифологическую, религиозную сторону, "допускающую экзальтацию революционной воли, выдвигающую на первый план революционную борьбу пролетариата, руководимую организованным меньшинством, вдохновленным сознательной пролетарской идеей" 68 . Этот марксизм всегда требовал исповедания материалистической веры, но в нем были и сильные идеалистические элементы. Бердяев отмечал, что опыт большевистской революции доказывал "великую" роль идей над человеческой жизнью, "если она тотальна и соответствует инстинктам масс" 69 .

В марксизме-большевизме, - писал Бердяев, - пролетариат являлся не эмпирической реальностью (в России он был немногочислен), а идеей пролетариата, носителем которой было незначительное меньшинство, могущее при хорошей организации преодолеть

стр. 161


--------------------------------------------------------------------------------

детерминизм социальной закономерности. Это воплотилось в коммунистической революции Ленина, которая совершалась не по Марксу, а во имя Маркса, и где миф о народе был заменен мифом о пролетариате.

Ортодоксальный, тоталитарный марксизм, подчеркивал Бердя-1 ев, запретил говорить о противоположности пролетариата и крестьянства, которое Маркс считал мелкобуржуазным классом. Крестьянство в советской России было объективно революционным классом, хотя правительство с ним постоянно боролось.

В промышленной отсталости России как преимущества для совершения социальной революции Бердяев усматривал русификацию и ориентализацию марксизма. В этом он видел отступление от классического марксизма и возвращение к теории Ткачева. Бердяев считал, что русский марксизм отличался не столько состраданием к угнетенному положению пролетариата, сколько верой в то, что он - грядущая сила и освободитель человечества.

Главная направленность марксизма оставалась прежней - искание царства социальной правды и справедливости, жертвоспособность, аскетическое отношение к культуре, целостное, тоталитарное отношение к жизни, определяемое главной целью - осуществление социализма 70 .

"Многими головами" выше всех социалистов и лучшим из них, Бердяев признавал Лассаля. Он считал необходимым усвоить "дух" Лассаля, его умение стать на историческую точку зрения. В нем Бердяеву импонировал историзм и объективность в оценке общественных сословий и классов. Лассаль, подчеркивал Бердяев, признавал, что в разные исторические эпохи, разные классы являлись носителями мировой прогрессивной идеи, высоко оценивал историческую роль буржуазных классов и осуждал выступления трудящихся против буржуазии. Бердяев отвергал морализм социалистов, направленный на осуждение буржуазии и не признающий ее исторических заслуг 71 .

Современный социализм, т.е. социализм XX в., имеет, по Бердяеву, рефлекторную природу. "Социализм, - писал он, - плоть от плоти и кровь от крови буржуазно- капиталистического общества, явление внутри этого общества. Он целиком определяется строем этого общества и его внутренним движением. Он духовно остается в той же плоскости" 72 . Эта мысль пронизывает многие произведения Бердяева.

Социализм он считал лишь дальнейшим развитием индустриально-капиталистической системы, закономерным и неизбежным выводом всего буржуазного развития.

Эта общность проявлялась в единстве экономических интересов; "экономизм" служил базой существования как капитализма, так и социализма.

Социалисты в своих устремлениях всегда были буржуазны до самой своей глубины и никогда не поднимались "над уровнем буржуазного чувства жизни и буржуазных идеалов жизни" 73 . Отличие состояло в том, что социалисты защищали лишь равную для всех буржуазность, рационализированную и упорядоченную.

стр. 162


--------------------------------------------------------------------------------

"Оргия наживы капиталистического общества, - писал Бердяев, - должна была породить социализм". Буржуа и пролетария Бердяев называл близнецами. "Буржуазное" самочувствие и самопознание имущего есть такое же недолжное и дурное состояние, как "пролетарское" самочувствие и самосознание неимущего" 74 .

Буржуазность социализма, по Бердяеву, проявлялась и в том, что социализм связал свою судьбу с классом, порожденным буржуазным строем и детищем капитализма - пролетариатом.

"Идеологи социализма, - писал Бердяев, - рабы необходимости, не знающие духовной свободы, - вообразили, что пролетариат, состоящий из пасынков капитализма, может быть классом-мессией" 75 . Между тем этот класс отличается бедственным положением, он принижен нуждой, отравлен завистью, злобой и местью и лишен всякого творческого начала, из этих душевных стихий не может родиться высший человеческий тип; по своим душевным первоосновам пролетарский социализм "не благороден, низменен и корыстен; психология поднявшихся низов всегда неприглядна; в этой психологии христианское чувство вины каждого человека затемнено нехристианским сознанием пролетарской обиды 76 . Буржуазную психологию Бердяев считал "обратной стороной" пролетарской психологии.

Социальное движение, построенное на принципе классовой борьбы, культивирующей низменные инстинкты человеческой природы, он рассматривал как неизбежное понижение психического типа человека, отречение от духовной основы человеческой жизни, от традиционной духовной культуры.

Бердяев отмечал также, что суверенная воля народа подменяется при социализме суверенной волей одного класса - пролетариата, что в реальности является волей избранного меньшинства 77 .

Социализм с капитализмом объединяет, по Бердяеву, материализм, безбожие, поверхностное просветительство, нелюбовь к духовной жизни, борьба за эгоистические интересы, весь его "внутренний дух", упадок духовного торжества и переход культуры в цивилизацию 78 .

Революционный социализм, его социалистически-религиозный пафос Бердяев связывает с атеистическим началом, с обоготворением и самоутверждением эгоистических устремлений человека и с "жаждой устроить мир не только помимо Бога, но и против Него". Религия этого социализма является вероучением, решающим вопрос о смысле жизни, цели истории и проповедующим свою социалистическую мораль, философию, науку и искусство, подчинением всех сторон жизни "хлебу насущному" 79 .

Бердяев признает величайшим провидением раскрытие сущности этого социализма Достоевским в легенде о Великом инквизиторе и в "Повести об Антихристе" Вл. Соловьева 80 .

стр. 163


--------------------------------------------------------------------------------

Наиболее законченной формой этого социализма, "предельного коллективизма", является социал-демократия, исходящая из марксистского учения. Ее религия, а точнее лжерелигия, основана на необходимости организации новой жизни, экономического коллективизма, нового производства и распределения, новой культуры и уничтожения личности и духовных ценностей. "Ничего коллективизм, - писал он, - не хочет оставить в индивидуальную собственность самого человека" и никакое, даже самое тираническое и деспотическое государство не имеет подобных притязаний 81 .

Идеологию революционного социализма Бердяев называл идеологией материального бескачественного труда, враждебной духовному и качественному труду, так как здесь отрицается его творческая и религиозная природа. Этот социализм, по мысли Бердяева, не содержит идеи облагораживания труда, необходимости повышения его творческого и качественного начала; он игнорирует духовное состояние труженика, дисциплину труда, имеющую религиозные основы, отрицает иерархический строй труда, разделение труда, его духовные основы 82 . "Вы презираете духовный труд и его представителей, вы хотите, - обращался Бердяев к недругам по социальной философии, - поработить его труду материальному... И потому страшен социализм не только для капитала, он еще более страшен для духовного труда, для творчества, т.е. в конце концов для духа человеческого" 83 .

Бердяев решительно выступил против защищаемого социалистами принципа равенства. В решении этого вопроса он исходил из религиозной посылки о том, что людям не дано знать, почему один богат, а другой беден и тем более стремиться к "исправлению" этой несправедливости Промысла.

Бердяев полагал, что на известной ступени развития материальных производительных сил неравенство способствует удовлетворению потребностей народа. Всякое уравнение, по его утверждению, ведет к понижению производительности труда, а, следовательно, к истреблению источника народного богатства. Сам по себе факт существования немногочисленного слоя имущих не может служить причиной социальных бедствий; для подъема материального благосостояния народа необходимы развитие производительности труда и производительных сил.

Социальный вопрос, делает вывод Бердяев, "реально разрешим прежде всего на путях производства, а не распределения" 84 .

Развитие "по низшим", которого требуют революционеры- социалисты, для Бердяева означает разгром культуры и понижение уровня жизни. "Принудительное уравнение человека некультурного и грубого и человека утонченной и высокой культуры может требовать лишь мстительная злоба и ненависть" 85 . Именно неравенство он считал условием развития культуры. Стремление к обеспечению достойного существования народа не требует равенства, а революционная борьба за справедливость рождает злые чувства.

стр. 164


--------------------------------------------------------------------------------

Бердяев считал, что в России невозможно построить истинный социализм, так как Россия является бедной, отсталой и малокультурной страной 86 . Русский революционный социализм, как и русское революционное народничество, он считал порождением отсталости, как остаток первобытного коммунизма, несвободного от чувства орды и не прошедшего через личную культуру.

Для строительства социализма необходимо высокое развитие производительных сил, и интенсификация культуры, порожденная народным богатством.

"Социализм, - писал он, - есть роскошь, которую могут позволить лишь богатые, но предполагает непреложные и объективные условия (уровень развития производства, культуры и сознания)" 87 .

"Социалистический эксперимент, производимый над отсталой и бедной страной, каковой являлась Россия, - писал он в 1917 г., - по существу реакционный" 88 и многое раскрывает и многому научает: нельзя "со злобой и ненавистью" отвергать все лучшее, что было в буржуазном мире и приумножать его грехи и болезни и низости" 89 .

Социализм бедности представлялся ему, впрочем, как и многим его современникам, осуждающим марксистский социализм, самым страшным и "недолговечным" социализмом. Наиболее выносливым с точки зрения его эффективности и жизнеспособности являлся социализм от избытка 90 . Но к этому надо быть готовым не только экономически. Русские люди должны пройти школу гражданства. Человек, размышлял Бердяев, наследует вечное, а не класс, класс разлагает все ценности. Гипноз классовой идеи коверкает и самый социализм.

В основу социализма, если он возможен и допустим, должен быть положен человек, а не класс 91 . Этот социализм призван организовать питание человечества, целесообразную экономическую жизнь, решающую проблему "хлеба насущного и не претендующую заменить хлеб насущный хлебом земным". Он должен быть нейтральным в религиозном смысле, образовать нейтральную религиозную среду, где происходит накопление богатств и нарастание социальной справедливости, в чем заключается "очеловечение" человечества, не обоготворять материю и орудия производства.

Подобный социализм Бердяев считал сохраняющим исходную человеческую правду, существующим с благоволения Бога и соединенным с религиозным сознанием 92 .

Возрождение России Бердяев связывал с религиозным сознанием, с социализмом, но с социализмом не коллективистского, а персоналистского типа, во главе которого стояла человеческая личность.

-------

1 О Бердяеве создана большая литература. См., например: Полторацкий Н. П. Бердяев и Россия (Философия истории России у Н. А. Бердяева). Нью- Йорк, 1967; Маслин М. А., Андреев А. Л. О русской идее: Мыслители русского зарубежья о России и ее философской культуре // О России и русской философ-

стр. 165


--------------------------------------------------------------------------------

ской культуре; Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990; Сикорский Б. Ф. Н. А. Бердяев о роли национального характера в судьбах России // Социально- политический журнал. 1993. N 9/10; Могильницкий Б. Г. Бердяев о Русской революции // Новая и новейшая история. 1995. N 6; Гаман Л. А. Историософия Н. А. Бердяева: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Томск, 1998; Ширко К. Н. Н. А. Бердяев о природе российской цивилизации. Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Томск, 2002 и др.

2 Бердяев Н. А. Миросозерцание Достоевского // Собр. соч. Ymka-Press, 1997. Т. 5. С. 329.

3 Бердяев Н. А. Духовные основы русской революции // Собр. соч. Т. 4. С. 119.

4 Там же. С. 114.

5 Бердяев Н. А. Алексей Степанович Хомяков // Собр. соч. Т. 5. С. 16, 23.

6 Там же. С. 12, 13.

7 Там же. С. 15-16.

8 Там же. С. 20.

9 Бердяев Н. А. Миросозерцание Достоевского. С. 331.

10 Бердяев Н. А. Алексей Степанович Хомяков. С. 189.

11 Там же. С. 21. Сам Бердяев не идеализировал Древнюю Русь, а видел в ней высокий тип развития, но ступень этого развития не считал высокой.

12 Бердяев Н. А. Алексей Степанович Хомяков. С. 83.

13 Там же. С. 188.

14 Там же. С. 190.

15 Там же; Бердяев Н. А. Русская идея: Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века. М., 1997. С. 57-58.

16 Бердяев Н. А. Миросозерцание Достоевского. С. 205.

17 Бердяев Н. А. Алексей Степанович Хомяков. С. 193-194.

18 Бердяев Н. А. Миросозерцание Достоевского. С. 210.

19 Там же. С. 233-234.

20 Там же. С. 262.

21 Там же. С. 263.

22 Там же. С. 303.

23 Там же. С. 282-283.

24 Бердяев Н. А. Русская идея. С. 114-117.

25 Там же. С. 118.

26 Там же. С. 119.

27 Там же. С. 112.

28 Там же. С. 102-103.

29 Бердяев Н. А. Духовные основы русской революции. С. 33.

30 Там же. С. 125.

31 Там же.

32 Там же. С. 94.

33 Там же. С. 93.

34 Бердяев Н. А. Философия неравенства: Письма к недругам по социальной философии // Собр. соч. Париж, 1990. Т. 4. С. 279; Он же. Духовные основы русской революции. С. 94.

35 Могильницкий Б. Г. Н. А. Бердяев о Русской революции // Россия в XX веке: Судьбы исторической науки. М., 1996; Он же. Н. А. Бердяев о Русской революции // История исторической мысли XX века: Кризис историзма. Томск, 2001. Вып. 1.

36 Бердяев Н. А. Судьба России: Опыты по психологии войны и национальности. М., 1990. С. 183.

37 Там же. С. 47.

38 Там же. С. 49.

стр. 166


--------------------------------------------------------------------------------

39 Бердяев Н. А. Судьба человека в современном мире // К пониманию нашей эпохи. Париж, 1934. С. 6.

40 Бердяев Н. А. Духовные основы русской революции. С. 153.

41 Там же. С. 68.

42 Там же. С. 182-188.

43 Бердяев Н. А. Философия неравенства... С. 261-262.

44 Бердяев Н. А. Судьба человека в современном мире. С. 30, 40-41.

45 Бердяев Н. А. Духовные основы русской революции. С. 104-105.

46 Бердяев Н. А. Там же. С. 172-173.

47 Там же. С. 172-173.

48 Бердяев Н. А. Русская идея... С. 125-126.

49 Бердяев Н. А. Духовные основы русской революции. С. 100.

50 Бердяев Н. А. Русская Жиронда // Опыты философские, социальные и литературные. М., 2002. С. 437- 438.

51 Там же. С. 438.

52 Там же. С. 438-441.

53 Бердяев Н. А. Новое средневековье. М., 2002. С. 260.

54 Там же. С. 262.

55 Бердяев Н. А. Новое религиозное сознание и общественность. М. 1999. С.160-161, 179-180.

56 Там же. С. 159.

57 Там же. С. 161.

58 Там же. С. 176.

59 Бердяев Н. А. Новое средневековье... С. 286.

60 Бердяев Н. А. Философия неравенства. С. 495-496.

61 Бердяев Н. А. Новое религиозное сознание и общественность. С. 84.

62 Бердяев Н. А. Опыты философские, социальные и литературные. С. 134-135.

63 Бердяев Н. А. Самопознание (опыт философской автобиографии). М., 1991. С. 118.

64 Там же. С. 122.

65 Там же.

66 Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 85.

67 Там же. С. 85.

68 Там же. С. 88.

69 Там же.

70 Там же. С. 89.

71 Бердяев Н. А. Философия неравенства... С. 482-483.

72 Там же. С. 463; Бердяев Н. А. Новое средневековье. С. 237; Он же. Новое религиозное сознание и общественность... С. 177; Он же. Духовные основы русской революции. С. 21-23.

73 Бердяев Н. А. Философия неравенства... С. 463.

74 Там же. С. 466-467.

75 Там же. С. 463.

76 Там же. С. 465-466; Бердяев Н. А. Духовные основы русской революции... С. 24-25.

77 Бердяев Н. А. Духовные основы русской революции... С. 496.

78 Бердяев Н. А. Новое средневековье. С. 237.

79 Бердяев Н. А. Новое религиозное сознание и общественность... С. 128-130.

80 Бердяев Н. А. Духовные основы русской революции. С. 26.

81 Бердяев Н. А. Философия неравенства... С. 476.

82 Там же. С. 489-490.

83 Там же. С. 491; Бердяев Н. А. Новое религиозное сознание и общественность... С. 166-167.

стр. 167


--------------------------------------------------------------------------------

84 Бердяев Н. А. Философия неравенства... С. 484-485.

85 Там же. С. 484.

86 Бердяев Н. А. Духовные основы русской революции... С. 186-187.

87 Там же. С. 43.

88 Там же. С. 48-52.

89 Там же. С. 49-50.

90 Бердяев Н. А. Философия неравенства... С. 484.

91 Там же. С. 64.

92 Бердяев Н. А. Новое религиозное сознание и общественность... С. 128, 177.

стр. 168

Опубликовано 11 октября 2007 года


Главное изображение:

Полная версия публикации №1192091744 + комментарии, рецензии

LIBRARY.BY ИСТОРИЯ РОССИИ Историческая наука русского зарубежья. ТРАДИЦИИ РУССКОЙ ОБЩЕСТВЕННОЙ МЫСЛИ В ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКОМ НАСЛЕДИИ Н. А. БЕРДЯЕВА

При перепечатке индексируемая активная ссылка на LIBRARY.BY обязательна!

Библиотека для взрослых, 18+ International Library Network