КЛАССИЧЕСКАЯ РУССКАЯ ПРОЗА (последнее)
СКОРАЯ ПОМОЩЬ
Русская классическая проза. Книги, сборники рассказов, многотомники, полные собрания сочинений.
- Ребята, пустите с дороги, старшина с писарем идет!
- Герасиму Алпатычу, с праздником! - гудит толпа навстречу
старшине. - Дай бог, чтоб, значит, Герасим Алпатыч, не вам, не нам, а как
богу угодно.
Подгулявший старшина хочет что-то сказать, но не может. Он
неопределенно шевелит пальцами, пучит глаза и надувает свои красные
опухшие щеки с такой силой, как будто берет самую высокую ноту на большой
трубе. Писарь, маленький, куцый человек с красным носиком и в жокейском
картузе, придает своему лицу энергическое выражение и входит в толпу.
- Который тут утоп? - спрашивает он. - Где утоплый человек?
- Вот этот самый!
Длинный, тощий старик, в синей рубахе и лаптях, только что вытащенный
мужиками из воды и мокрый с головы до пят, расставив руки и разбросав в
стороны ноги, сидит у берега на луже и лепечет:
- Святители угодники... братцы православные... Рязанской губернии,
Зарайского уезда... Двух сынов поделил, а сам у Прохора Сергеева... в
штукатурах. Таперича, это самое, стало быть, дает мне семь рублев и
говорит: ты, говорит, Федя, должен тепереча, говорит, почитать меня
заместо родителя. Ах, волк те заешь!
- Ты откеда? - спрашивает писарь.
- Заместо, говорит, родителя... Ах, волк те заешь! Это за семь-то
рублев?
- Вот этак лопочет и сам не знает по-каковски, - кричит сотский
Анисим не своим голосом, мокрый по пояс и, видимо, встревоженный
происшествием. - Дай я тебе объясню, Егор Макарыч! Ребята, постой, не
галди! Я желаю всё как есть Егору Макарычу... Идет он, значит, из
Курнева... Да погоди, ребята, не болтай зря! Идет он, значит, из Курнева,
и понесла его нелегкая бродом. Человек, значит, выпивши, не в своем уме,
полез сдуру в воду, а его с ног сшибло и зачало вертеть, как щепку. Кричит
благим матом, а тут я с Ляксандрой... Чего такое? По какому случаю человек
кричит? Видим, тонет... Что тут делать? Бросай, кричу, Ляксандра, к шуту
гармонию, мужика спасать! Лезем прямо, как есть, а там вертит и крутит,
вертит и крутит - спаси, царица небесная! Попали в самую вертячую... Он
его за рубаху, я за волосья. Тут прочий народ, который увидел, бежит на
берег, крик подняли... каждому спасать душу желается... Замучились, Егор
Макарыч! Не подоспей мы вовремя, совсем бы утоп ради праздника...
- Как тебя звать? - спрашивает писарь утопленника. - Какого
происхождения?
Тот бессмысленно поводит глазами и молчит.
- Очумел! - говорит Анисим. - И как не очуметь? Почитай, полное брюхо
воды. Милый человек, как тебя знать? Молчит! Какая в нем жизнь? Видимость
одна, а душа небось наполовину вышла... Экое горе ради праздника! Что тут
прикажешь делать? Помрет, чего доброго... Погляди, как рожа-то посинела!
- Послушай, ты! - кричит писарь, трепля утопленника за плечо. - Ты!
Отвечай, тебе говорю! Какого ты происхождения? Молчишь, словно тебе весь
мозух в голове водой залило. Ты!
- Это за семь-то рублей? - бормочет утопленник. - Поди ты, говорю, к
псу... Мы не желаем...
- Чего ты не желаешь? Отвечай явственно!
Утопленник молчит и, дрожа всем телом от холода, стучит зубами.
- Одно только звание, что живой, - говорит Анисим, - а поглядеть, так
и на человека не похож. Капель бы ему каких...
- Капель... - передразнивает писарь. - Какие тут капли? Человек утоп,
а он - капли! Откачивать надо! Что рты поразевали? Народ бесчувственный!
Бегите скорей в волостное за рогожей да качайте!
Несколько человек срываются с места и бегут к деревне за рогожей. На
писаря находит вдохновение. Он засучивает рукава, потирает ладонями бока и
делает массу мелких телодвижений, свидетельствующих об избытке энергии и
решимости.
- Не толпитесь, не толпитесь, - бормочет он. - Которые лишние,
уходите! Поехали за урядником? А вы бы уходили, Герасим Алпатыч, -
обращается он к старшине. - Вы назюзюкались, и в вашем интересном
положении самое лучшее теперь сидеть дома.
Старшина неопределенно шевелит пальцами и, желая что-то сказать, так
надувает лицо, что оно того и гляди лопнет и разлетится во все стороны.
- Ну, клади его, - кричит писарь, когда приносят рогожу. - Берите за
руки и за ноги. Вот так. Теперь кладите.
- Поди ты, говорю, к псу, - бормочет утопленник, не сопротивляясь и
как бы не замечая, что его поднимают и кладут на рогожу. - Мы не желаем.
- Ничего, ничего, друг, - говорит ему писарь, - не пужайся. Мы тебя
малость покачаем и, бог даст, придешь в чувство. Сейчас приедет урядник и
составит протокол на основании существующих законов. Качай! Господи
благослови!
Восемь дюжих мужиков, в том числе и сотский Анисим, берутся за углы
рогожи; сначала они качают нерешительно, как бы не веря в свои силы, потом
же, войдя мало-помалу во вкус, придают своим лицам зверское,
сосредоточенное выражение и качают с жадностью и с азартом. Они
вытягиваются, становятся на цыпочки, подпрыгивают, точно хотят вместе с
утопленником взлететь на небо.
- Рраз! раз! раз! раз!
Вокруг них бегает куцый писарь и, вытягиваясь изо всех сил, чтобы
достать руками рогожу, кричит не своим голосом:
- Шибче! Шибче! Все сразу, в такт! Раз! раз! Анисим, не отставай,
прошу тебя убедительно! Раз!
Во время короткой передышки из рогожи показываются всклокоченная
голова и бледное лицо с выражением недоумения, ужаса и физической боли, но
тотчас исчезают, потому что рогожа вновь летит вверх направо, стремительно
опускается вниз и с треском взлетает вверх налево. Толпа зрителей издает
одобрительные звуки:
- Так его! Потрудитесь для души! Спасибо!
- Молодчина, Егор Макарыч! Потрудись для души, - это правильно!
- А уж мы его, братцы, так не отпустим! Как, значит, станет на ноги,
в ум придет, - ставь ведро за труды!
- Ах, в рот те дышло с маком! Гляди-кась, братцы, шмелевская барыня с
приказчиком едет. Так и есть. Приказчик в шляпе.
Около толпы останавливается коляска, в которой сидит полная пожилая
дама, в pince-nez и с пестрым зонтиком; спиной к ней, на козлах, рядом с
кучером, сидит приказчик - молодой человек, в соломенной шляпе. У барыни
лицо испугано.
- Что такое? - спрашивает она. - Что это делают?
- Утоплого человека откачиваем! С праздником! Маленько выпивши,
потому, собственно, такое дело - нынче поперек всей деревни с образами
ходили! Праздник!
- Боже мой! - ужасается барыня. - Они утопленника откачивают! Что же
это такое? Этьен, - обращается она к приказчику, - подите, ради бога,
скажите им, чтобы они не смели этого делать. Они уморят его! Откачивать -
это предрассудок! Нужно растирать и искусственное дыхание. Идите, я вас
прошу!
Этьен прыгает с козел и направляется к качающим. Вид у него строгий.
- Что вы делаете? - кричит он сердито. - Нешто можно человека
откачивать?
- А то как же его? - спрашивает писарь. - Ведь он утоплый!
- Так что же, что утоплый? Обмерших от утонутия надо не откачивать, а
растирать. Так в каждом календаре написано. Будет вам, бросьте!
Писарь конфузливо пожимает плечами и отходит в сторону. Качающие
кладут рогожу на землю и удивленно глядят то на барыню, то на Этьена.
Утопленник уже с закрытыми глазами лежит на спине и тяжело дышит.
- Пьяницы! - сердится Этьен.
- Милый человек! - говорит Анисим, запыхавшись и прижимая руку к
сердцу. - Степан Иваныч! Зачем такие слова? Нешто мы свиньи, не понимаем?
- Не смей качать! Растирать нужно! Берите его, растирайте! Раздевайте
скорей!
- Ребята, растирать!
Утопленника раздевают и под руководством Этьена начинают растирать.
Барыня, не желающая видеть голого мужика, отъезжает поодаль.
- Этьен! - стонет она. - Этьен! Подите сюда! Вы знаете, как делается
искусственное дыхание? Нужно переворачивать с боку на бок и давить грудь и
живот.
- Поворачивайте его с боку на бок! - говорит Этьен, возвращаясь от
барыни к толпе. - Да живот ему давите, только полегче.
Писарь, которому после кипучей, энергической деятельности становится
как-то не по себе, подходит к утопленнику и тоже принимается растирать.
- Старайтесь, братцы, убедительно вас прошу! - говорит он. -
Убедительно вас прошу!
- Этьен! - стонет барыня. - Подите сюда! Давайте ему нюхать жженые
перья и щекочите... Велите щекотать! Скорей, ради бога!
Проходит пять, десять минут... Барыня глядит на толпу и видит внутри
ее сильное движение. Слышно, как пыхтят работающие мужики и как
распоряжаются Этьен и писарь. Пахнет жжеными перьями и спиртом. Проходит
еще десять минут, а работа все продолжается. Но вот, наконец, толпа
расступается, и из нее выходит красный и вспотевший Этьен. За ним идет
Анисим.
- Надо было бы с самого начала растирать, - говорит Этьен. - Теперь
уж ничего не поделаешь.
- Где уж тут поделать, Степан Иваныч! - вздыхает Анисим. - Поздно
захватили!
- Ну, что? - спрашивает барыня. - Жив?
- Нет, помер, царство ему небесное, - вздыхает Анисим, крестясь. - О
ту пору, как из воды вытащили, движимость в нем была и глаза раскрывши, а
теперича закоченел весь.
- Как жаль!
- Значит, планида ему такая, чтоб не на суше, а в воде смерть
принять. На чаек бы с вашей милости!
Этьен вскакивает на козла, и кучер, оглянувшись на толпу, которая
сторонится от мертвого тела, бьет по лошадям. Коляска катит дальше.
- Герасиму Алпатычу, с праздником! - гудит толпа навстречу
старшине. - Дай бог, чтоб, значит, Герасим Алпатыч, не вам, не нам, а как
богу угодно.
Подгулявший старшина хочет что-то сказать, но не может. Он
неопределенно шевелит пальцами, пучит глаза и надувает свои красные
опухшие щеки с такой силой, как будто берет самую высокую ноту на большой
трубе. Писарь, маленький, куцый человек с красным носиком и в жокейском
картузе, придает своему лицу энергическое выражение и входит в толпу.
- Который тут утоп? - спрашивает он. - Где утоплый человек?
- Вот этот самый!
Длинный, тощий старик, в синей рубахе и лаптях, только что вытащенный
мужиками из воды и мокрый с головы до пят, расставив руки и разбросав в
стороны ноги, сидит у берега на луже и лепечет:
- Святители угодники... братцы православные... Рязанской губернии,
Зарайского уезда... Двух сынов поделил, а сам у Прохора Сергеева... в
штукатурах. Таперича, это самое, стало быть, дает мне семь рублев и
говорит: ты, говорит, Федя, должен тепереча, говорит, почитать меня
заместо родителя. Ах, волк те заешь!
- Ты откеда? - спрашивает писарь.
- Заместо, говорит, родителя... Ах, волк те заешь! Это за семь-то
рублев?
- Вот этак лопочет и сам не знает по-каковски, - кричит сотский
Анисим не своим голосом, мокрый по пояс и, видимо, встревоженный
происшествием. - Дай я тебе объясню, Егор Макарыч! Ребята, постой, не
галди! Я желаю всё как есть Егору Макарычу... Идет он, значит, из
Курнева... Да погоди, ребята, не болтай зря! Идет он, значит, из Курнева,
и понесла его нелегкая бродом. Человек, значит, выпивши, не в своем уме,
полез сдуру в воду, а его с ног сшибло и зачало вертеть, как щепку. Кричит
благим матом, а тут я с Ляксандрой... Чего такое? По какому случаю человек
кричит? Видим, тонет... Что тут делать? Бросай, кричу, Ляксандра, к шуту
гармонию, мужика спасать! Лезем прямо, как есть, а там вертит и крутит,
вертит и крутит - спаси, царица небесная! Попали в самую вертячую... Он
его за рубаху, я за волосья. Тут прочий народ, который увидел, бежит на
берег, крик подняли... каждому спасать душу желается... Замучились, Егор
Макарыч! Не подоспей мы вовремя, совсем бы утоп ради праздника...
- Как тебя звать? - спрашивает писарь утопленника. - Какого
происхождения?
Тот бессмысленно поводит глазами и молчит.
- Очумел! - говорит Анисим. - И как не очуметь? Почитай, полное брюхо
воды. Милый человек, как тебя знать? Молчит! Какая в нем жизнь? Видимость
одна, а душа небось наполовину вышла... Экое горе ради праздника! Что тут
прикажешь делать? Помрет, чего доброго... Погляди, как рожа-то посинела!
- Послушай, ты! - кричит писарь, трепля утопленника за плечо. - Ты!
Отвечай, тебе говорю! Какого ты происхождения? Молчишь, словно тебе весь
мозух в голове водой залило. Ты!
- Это за семь-то рублей? - бормочет утопленник. - Поди ты, говорю, к
псу... Мы не желаем...
- Чего ты не желаешь? Отвечай явственно!
Утопленник молчит и, дрожа всем телом от холода, стучит зубами.
- Одно только звание, что живой, - говорит Анисим, - а поглядеть, так
и на человека не похож. Капель бы ему каких...
- Капель... - передразнивает писарь. - Какие тут капли? Человек утоп,
а он - капли! Откачивать надо! Что рты поразевали? Народ бесчувственный!
Бегите скорей в волостное за рогожей да качайте!
Несколько человек срываются с места и бегут к деревне за рогожей. На
писаря находит вдохновение. Он засучивает рукава, потирает ладонями бока и
делает массу мелких телодвижений, свидетельствующих об избытке энергии и
решимости.
- Не толпитесь, не толпитесь, - бормочет он. - Которые лишние,
уходите! Поехали за урядником? А вы бы уходили, Герасим Алпатыч, -
обращается он к старшине. - Вы назюзюкались, и в вашем интересном
положении самое лучшее теперь сидеть дома.
Старшина неопределенно шевелит пальцами и, желая что-то сказать, так
надувает лицо, что оно того и гляди лопнет и разлетится во все стороны.
- Ну, клади его, - кричит писарь, когда приносят рогожу. - Берите за
руки и за ноги. Вот так. Теперь кладите.
- Поди ты, говорю, к псу, - бормочет утопленник, не сопротивляясь и
как бы не замечая, что его поднимают и кладут на рогожу. - Мы не желаем.
- Ничего, ничего, друг, - говорит ему писарь, - не пужайся. Мы тебя
малость покачаем и, бог даст, придешь в чувство. Сейчас приедет урядник и
составит протокол на основании существующих законов. Качай! Господи
благослови!
Восемь дюжих мужиков, в том числе и сотский Анисим, берутся за углы
рогожи; сначала они качают нерешительно, как бы не веря в свои силы, потом
же, войдя мало-помалу во вкус, придают своим лицам зверское,
сосредоточенное выражение и качают с жадностью и с азартом. Они
вытягиваются, становятся на цыпочки, подпрыгивают, точно хотят вместе с
утопленником взлететь на небо.
- Рраз! раз! раз! раз!
Вокруг них бегает куцый писарь и, вытягиваясь изо всех сил, чтобы
достать руками рогожу, кричит не своим голосом:
- Шибче! Шибче! Все сразу, в такт! Раз! раз! Анисим, не отставай,
прошу тебя убедительно! Раз!
Во время короткой передышки из рогожи показываются всклокоченная
голова и бледное лицо с выражением недоумения, ужаса и физической боли, но
тотчас исчезают, потому что рогожа вновь летит вверх направо, стремительно
опускается вниз и с треском взлетает вверх налево. Толпа зрителей издает
одобрительные звуки:
- Так его! Потрудитесь для души! Спасибо!
- Молодчина, Егор Макарыч! Потрудись для души, - это правильно!
- А уж мы его, братцы, так не отпустим! Как, значит, станет на ноги,
в ум придет, - ставь ведро за труды!
- Ах, в рот те дышло с маком! Гляди-кась, братцы, шмелевская барыня с
приказчиком едет. Так и есть. Приказчик в шляпе.
Около толпы останавливается коляска, в которой сидит полная пожилая
дама, в pince-nez и с пестрым зонтиком; спиной к ней, на козлах, рядом с
кучером, сидит приказчик - молодой человек, в соломенной шляпе. У барыни
лицо испугано.
- Что такое? - спрашивает она. - Что это делают?
- Утоплого человека откачиваем! С праздником! Маленько выпивши,
потому, собственно, такое дело - нынче поперек всей деревни с образами
ходили! Праздник!
- Боже мой! - ужасается барыня. - Они утопленника откачивают! Что же
это такое? Этьен, - обращается она к приказчику, - подите, ради бога,
скажите им, чтобы они не смели этого делать. Они уморят его! Откачивать -
это предрассудок! Нужно растирать и искусственное дыхание. Идите, я вас
прошу!
Этьен прыгает с козел и направляется к качающим. Вид у него строгий.
- Что вы делаете? - кричит он сердито. - Нешто можно человека
откачивать?
- А то как же его? - спрашивает писарь. - Ведь он утоплый!
- Так что же, что утоплый? Обмерших от утонутия надо не откачивать, а
растирать. Так в каждом календаре написано. Будет вам, бросьте!
Писарь конфузливо пожимает плечами и отходит в сторону. Качающие
кладут рогожу на землю и удивленно глядят то на барыню, то на Этьена.
Утопленник уже с закрытыми глазами лежит на спине и тяжело дышит.
- Пьяницы! - сердится Этьен.
- Милый человек! - говорит Анисим, запыхавшись и прижимая руку к
сердцу. - Степан Иваныч! Зачем такие слова? Нешто мы свиньи, не понимаем?
- Не смей качать! Растирать нужно! Берите его, растирайте! Раздевайте
скорей!
- Ребята, растирать!
Утопленника раздевают и под руководством Этьена начинают растирать.
Барыня, не желающая видеть голого мужика, отъезжает поодаль.
- Этьен! - стонет она. - Этьен! Подите сюда! Вы знаете, как делается
искусственное дыхание? Нужно переворачивать с боку на бок и давить грудь и
живот.
- Поворачивайте его с боку на бок! - говорит Этьен, возвращаясь от
барыни к толпе. - Да живот ему давите, только полегче.
Писарь, которому после кипучей, энергической деятельности становится
как-то не по себе, подходит к утопленнику и тоже принимается растирать.
- Старайтесь, братцы, убедительно вас прошу! - говорит он. -
Убедительно вас прошу!
- Этьен! - стонет барыня. - Подите сюда! Давайте ему нюхать жженые
перья и щекочите... Велите щекотать! Скорей, ради бога!
Проходит пять, десять минут... Барыня глядит на толпу и видит внутри
ее сильное движение. Слышно, как пыхтят работающие мужики и как
распоряжаются Этьен и писарь. Пахнет жжеными перьями и спиртом. Проходит
еще десять минут, а работа все продолжается. Но вот, наконец, толпа
расступается, и из нее выходит красный и вспотевший Этьен. За ним идет
Анисим.
- Надо было бы с самого начала растирать, - говорит Этьен. - Теперь
уж ничего не поделаешь.
- Где уж тут поделать, Степан Иваныч! - вздыхает Анисим. - Поздно
захватили!
- Ну, что? - спрашивает барыня. - Жив?
- Нет, помер, царство ему небесное, - вздыхает Анисим, крестясь. - О
ту пору, как из воды вытащили, движимость в нем была и глаза раскрывши, а
теперича закоченел весь.
- Как жаль!
- Значит, планида ему такая, чтоб не на суше, а в воде смерть
принять. На чаек бы с вашей милости!
Этьен вскакивает на козла, и кучер, оглянувшись на толпу, которая
сторонится от мертвого тела, бьет по лошадям. Коляска катит дальше.
Опубликовано 30 ноября 2009 года
Новые статьи на library.by:
КЛАССИЧЕСКАЯ РУССКАЯ ПРОЗА:
Комментируем публикацию: СКОРАЯ ПОМОЩЬ
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1259586806 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций