КЛАССИЧЕСКАЯ РУССКАЯ ПРОЗА (последнее)
ТЫ И ВЫ
Русская классическая проза. Книги, сборники рассказов, многотомники, полные собрания сочинений.
(СЦЕНКА)
Седьмой час утра. Кандидат на судебные должности Попиков,
исправляющий должность судебного следователя в посаде N., спит сладким
сном человека, получающего разъездные, квартирные и жалованье. Кровати он
не успел завести себе, а потому спит на справках о судимости. Тишина. Даже
за окнами нет звуков. Но вот в сенях за дверью начинает что-то скрести и
шуршать, точно свинья вошла в сени и чешется боком о косяк. Немного погодя
дверь с жалобным писком отворяется и опять закрывается. Минуты через три
дверь вновь открывается и с таким страдальческим писком, что Попиков
вздрагивает и открывает глаза.
- Кто там? - спрашивает он, встревоженно глядя на дверь.
В дверях показывается паукообразное тело - большая мохнатая голова с
нависшими бровями и с густой, растрепанной бородой.
- Тут господин следователев живет, что ли? - хрипит голова.
- Тут. Чего тебе нужно?
- Поди скажи ему, что Иван Филаретов пришел. Нас сюда повестками
вызывали.
- Зачем же ты так рано пришел? Я тебя к одиннадцати часам вызывал!
- А теперя сколько?
- Теперь еще и семи нет.
- Гм... И семи еще нет... У нас, вашескородие, нет часов... Стало
быть, ты будешь следователь?
- Да, я... Ну, ступай отсюда, погоди там... Я еще сплю...
- Спи, спи... Я погожу. Погодить можно.
Голова Филаретова скрывается. Попиков поворачивается на другой бок,
закрывает глаза, но сон уже больше не возвращается к нему. Повалявшись еще
с полчаса, он с чувством потягивается и выкуривает папиросу, потом
медленно, чтобы растянуть время, один за другим выпивает три стакана
молока...
- Разбудил, каналья! - ворчит он. - Нужно будет сказать хозяйке,
чтобы запирала на ночь дверь. - Ну что я буду делать спозаранку? Чёрт его
подери... Допрошу его сейчас, потом не нужно будет допрашивать.
Попиков сует ноги в туфли, накидывает поверх нижнего белья крылатку
и, зевая до боли в скулах, садится за стол.
- Поди сюда! - кричит он.
Дверь снова пищит, и на пороге показывается Иван Филаретов. Попиков
раскрывает перед собой "Дело по обвинению запасного рядового Алексея
Алексеева Дрыхунова в истязании жены своей Марфы Андреевой", берет перо и
начинает быстро судейским разгонистым почерком писать протокол допроса.
- Подойди поближе, - говорит он, треща по бумаге пером. - Отвечай на
вопросы... Ты Иван Филаретов, крестьянин села Дунькина, Пустыревской
волости, 42 лет?
- Точно так...
- Чем занимаешься?
- Мы пастухи... Мирской скот пасем...
- Под судом был?
- Точно так, был...
- За что и когда?
- Перед Святой из нашей волости троих в присяжные заседатели
вызывали...
- Это не значит быть под судом...
- А кто его знает! Почитай, пять суток продержали...
Следователь запахивается в крылатку и, понизив тон, говорит:
- Вы вызваны в качестве свидетеля по делу об истязании запасным
рядовым Алексеем Дрыхуновым своей жены. Предупреждаю вас, что вы должны
говорить одну только сущую правду и что всё, сказанное здесь, вы должны
будете подтвердить на суде присягой. Ну, что вы знаете по этому делу?
- Прогоны бы получить, вашескородие, - бормочет Филаретов. - 23
версты проехал, а лошадь чужая, вашескородие, заплатить нужно...
- После поговоришь о прогонах.
- Зачем после? Мне сказывали, что прогоны надо требовать в суде, а то
потом не получишь.
- Некогда мне с тобой о прогонах разговаривать! - сердится
следователь. - Рассказывай, как было? Как Дрыхунов истязал свою жену?
- Что ж мне тебе рассказывать? - вздыхает Филаретов, мигая нависшими
бровями. - Очень просто, драка была! Гоню я это, стало быть, коров к
водопою, а тут по реке чьи-то утки плывут... Господские оне или мужицкие,
Христос их знает, только это, значит, Гришка-подпасок берет камень и давай
швырять... "Зачем, спрашиваю, швыряешь? Убьешь, говорю... Попадешь в какую
ни на есть утку, ну и убьешь..."
Филаретов вздыхает и поднимает глаза к потолку.
- Человека и то убить можно, а утка тварь слабая, ее и щепкой
зашибить можно... Я говорю, а Гришутка не слушается... Известно, дитё
молодое, рассудка - ни боже мой... "Что ж ты, говорю, не слушаешься? Уши,
говорю, оттреплю! Дурак!"
- Это к делу не относится, - говорит следователь. - Рассказывайте
только то, что дела касается...
- Слушаю... Только что, это самое, норовил я его за ухи схватить, как
откуда ни возьмись Дрыхунов... Идет по бережку с фабричными ребятами и
руками размахивает. Рожа пухлая, красная, глазищи наружу лба выперло, а
сам так и качается... Выпивши, чтоб его разодрало! Люди еще из обедни не
вышли, а он уж набарабанился и черта потешает. Увидал он, как я мальчишку
за ухи хватаю, и давай кричать: "Не смей, говорит, христианскую душу за
ухи трепать! А то, говорит, влетит!" А я ему честно и благородно...
по-божески. "Проходи, говорю, мимо, пьяница этакая". Он осерчал, подходит
и со всего размаху, вашескородие, трах меня по затылку!.. За что? По
какому случаю? "Какой ты такой, спрашиваю, мировой судья, что имеешь
полную праву меня бить?" А они говорит: "Ну, ну, говорит, Ванюха, не
обиждайся, это я тебя по дружбе, для смеху. На меня, говорит, нынче такое
просветление нашло... Я, говорит, так об себе понимаю, что я самый лучший
человек есть... я, говорит, 20 рублев жалованья на фабрике получаю, и нет
надо мной, акроме директора, никакого старшова... Плевать, говорит, желаю
на всех прочих! И сколько, говорит, нынче много разного народу перебито,
так это видимо-невидимо! Пойдем, говорит, выпьем!" - "Не желаю, говорю, с
тобой пить... Люди еще из обедни не вышли, а ты - пить!" А тут которые
прочие ребята, что с ним были, обступили меня, словно собаки, и тянут:
"пойдем да пойдем!" Не было никакой моей возможности супротив всех идтить,
вашескородие. Не хотел пить, а потом, чтоб их ободрало!
- Куда же вы пошли?
- У нас одно место! - вздыхает Филаретов. - Пошли мы на постоялый
двор к Абраму Мойсеичу. Туда всякий раз ходим. Место такое каторжное, чтоб
ему пусто! Чай, сам знаешь... Как поедешь по большой дороге в Дунькино, то
вправе будет именье барина Северина Францыча, а еще правее Плахтово, а
промеж них и будет постоялый двор. Чай, знаешь Северина Францыча?
- Нужно говорить вы... Нельзя тыкать! Если я говорю тебе... вам вы,
то вы и подавно должны быть вежливым!
- Оно конечно, вашескородие! Нешто мы не понимаем? Но ты слушай, что
дальше... Приходим это к Абрамке... "Наливай, говорит, за мои деньги!"
- Кто говорит?
- Да этот самый... Дрыхунов то есть! "Наливай, кричит, такой-сякой, а
то бочке дно вышибу! На меня, говорит, просветление нашло!" Выпили мы по
стаканчику, потом малость погодили и еще выпили, да этаким манером в час
времени стаканов, дай бог память, по восьми слопали! Мне что? Я пью, мне и
горя мало: не мои деньги! Хоть тыщу стаканов подноси! Я, вашескородие,
нисколько не виноват! Извольте Абрама Мойсеича допросить.
- Что же потом было?
- Ничего потом не было. Пока пили, это верно, была драка, а потом всё
благородно и по совести.
- Кто же дрался?
- Известно кто... "На меня, кричит, просветление нашло!" Кричит и
норовит кого ни на есть по шее ударить. В азарт вошел. И меня бил, и
Абрамку, и ребят... Поднесет стаканчик, даст тебе выпить и вдарит, что
есть силы. "Пей, говорит, и знай мою силу! Плевать на всех прочих!"
- А жену свою он бил?
- Марфу-то? И Марфе досталось... В самый раз, как это мы, стало быть,
стали в кураж входить, приходит в кабак Марфа. "Ступай, говорит, домой,
брат Степан приехал! Будет, говорит, тебе, разбойник, водку пить!" А он,
не говоря худого слова, трах поперек ейной спины!
- За что же?
- А так, здорово живешь... "Пущай, говорит, чувствует... Я, говорит,
20 рублев получаю". А она баба слабая, тощая, так и перекрутнулась, даже
глаза подкатила. Стала она нам на свое горе жалиться и бога призывать, а
он опять... Учил, учил, и конца тому ученью не было!
- Отчего же вы не заступились? Обезумевший от водки человек убивает
женщину, а вы не обращаете внимания!
- А какая нам надобность вступаться? Его жена, он и учит... Двое
дерутся, третий не мешайся... Абрамка стал было его унимать, чтоб в кабаке
не безобразил, а он Абрамку по уху. Абрамкин работник его... А он схватил
его, поднял и оземь... Тогды тот сел на него верхом и давай в спину
барабанить... Мы его из-под него за ноги вытащили.
- Кого его?
- Известно кого... На ком верхом сидел...
- Кто?
- Да этот самый, про кого сказываю.
- Тьфу! Говори, дурак, толком! Отвечай ты мне на вопросы, а не болтай
зря!
- Я тебе, вашескородие, толком говорю... всё, как есть, по совести.
Дрыхунов учил бабу, это верно... Хоть под присягой.
Следователь слушает, выбирает кое-что из длинной и несвязной речи
Филаретова и трещит пером... То и дело приходится зачеркивать...
- А я нисколько не виноват... - бормочет Филаретов. - Спроси,
вашескородие, кого угодно. И баба того не стоит, чтоб из-за ней по судам
ездить.
По прочтении протокола свидетель минуту тупо глядит на следователя и
вздыхает.
- Горе с этими бабами! - хрипит он. - Прогоны, вашескородие, сам
заплатишь или записочку дашь?
Седьмой час утра. Кандидат на судебные должности Попиков,
исправляющий должность судебного следователя в посаде N., спит сладким
сном человека, получающего разъездные, квартирные и жалованье. Кровати он
не успел завести себе, а потому спит на справках о судимости. Тишина. Даже
за окнами нет звуков. Но вот в сенях за дверью начинает что-то скрести и
шуршать, точно свинья вошла в сени и чешется боком о косяк. Немного погодя
дверь с жалобным писком отворяется и опять закрывается. Минуты через три
дверь вновь открывается и с таким страдальческим писком, что Попиков
вздрагивает и открывает глаза.
- Кто там? - спрашивает он, встревоженно глядя на дверь.
В дверях показывается паукообразное тело - большая мохнатая голова с
нависшими бровями и с густой, растрепанной бородой.
- Тут господин следователев живет, что ли? - хрипит голова.
- Тут. Чего тебе нужно?
- Поди скажи ему, что Иван Филаретов пришел. Нас сюда повестками
вызывали.
- Зачем же ты так рано пришел? Я тебя к одиннадцати часам вызывал!
- А теперя сколько?
- Теперь еще и семи нет.
- Гм... И семи еще нет... У нас, вашескородие, нет часов... Стало
быть, ты будешь следователь?
- Да, я... Ну, ступай отсюда, погоди там... Я еще сплю...
- Спи, спи... Я погожу. Погодить можно.
Голова Филаретова скрывается. Попиков поворачивается на другой бок,
закрывает глаза, но сон уже больше не возвращается к нему. Повалявшись еще
с полчаса, он с чувством потягивается и выкуривает папиросу, потом
медленно, чтобы растянуть время, один за другим выпивает три стакана
молока...
- Разбудил, каналья! - ворчит он. - Нужно будет сказать хозяйке,
чтобы запирала на ночь дверь. - Ну что я буду делать спозаранку? Чёрт его
подери... Допрошу его сейчас, потом не нужно будет допрашивать.
Попиков сует ноги в туфли, накидывает поверх нижнего белья крылатку
и, зевая до боли в скулах, садится за стол.
- Поди сюда! - кричит он.
Дверь снова пищит, и на пороге показывается Иван Филаретов. Попиков
раскрывает перед собой "Дело по обвинению запасного рядового Алексея
Алексеева Дрыхунова в истязании жены своей Марфы Андреевой", берет перо и
начинает быстро судейским разгонистым почерком писать протокол допроса.
- Подойди поближе, - говорит он, треща по бумаге пером. - Отвечай на
вопросы... Ты Иван Филаретов, крестьянин села Дунькина, Пустыревской
волости, 42 лет?
- Точно так...
- Чем занимаешься?
- Мы пастухи... Мирской скот пасем...
- Под судом был?
- Точно так, был...
- За что и когда?
- Перед Святой из нашей волости троих в присяжные заседатели
вызывали...
- Это не значит быть под судом...
- А кто его знает! Почитай, пять суток продержали...
Следователь запахивается в крылатку и, понизив тон, говорит:
- Вы вызваны в качестве свидетеля по делу об истязании запасным
рядовым Алексеем Дрыхуновым своей жены. Предупреждаю вас, что вы должны
говорить одну только сущую правду и что всё, сказанное здесь, вы должны
будете подтвердить на суде присягой. Ну, что вы знаете по этому делу?
- Прогоны бы получить, вашескородие, - бормочет Филаретов. - 23
версты проехал, а лошадь чужая, вашескородие, заплатить нужно...
- После поговоришь о прогонах.
- Зачем после? Мне сказывали, что прогоны надо требовать в суде, а то
потом не получишь.
- Некогда мне с тобой о прогонах разговаривать! - сердится
следователь. - Рассказывай, как было? Как Дрыхунов истязал свою жену?
- Что ж мне тебе рассказывать? - вздыхает Филаретов, мигая нависшими
бровями. - Очень просто, драка была! Гоню я это, стало быть, коров к
водопою, а тут по реке чьи-то утки плывут... Господские оне или мужицкие,
Христос их знает, только это, значит, Гришка-подпасок берет камень и давай
швырять... "Зачем, спрашиваю, швыряешь? Убьешь, говорю... Попадешь в какую
ни на есть утку, ну и убьешь..."
Филаретов вздыхает и поднимает глаза к потолку.
- Человека и то убить можно, а утка тварь слабая, ее и щепкой
зашибить можно... Я говорю, а Гришутка не слушается... Известно, дитё
молодое, рассудка - ни боже мой... "Что ж ты, говорю, не слушаешься? Уши,
говорю, оттреплю! Дурак!"
- Это к делу не относится, - говорит следователь. - Рассказывайте
только то, что дела касается...
- Слушаю... Только что, это самое, норовил я его за ухи схватить, как
откуда ни возьмись Дрыхунов... Идет по бережку с фабричными ребятами и
руками размахивает. Рожа пухлая, красная, глазищи наружу лба выперло, а
сам так и качается... Выпивши, чтоб его разодрало! Люди еще из обедни не
вышли, а он уж набарабанился и черта потешает. Увидал он, как я мальчишку
за ухи хватаю, и давай кричать: "Не смей, говорит, христианскую душу за
ухи трепать! А то, говорит, влетит!" А я ему честно и благородно...
по-божески. "Проходи, говорю, мимо, пьяница этакая". Он осерчал, подходит
и со всего размаху, вашескородие, трах меня по затылку!.. За что? По
какому случаю? "Какой ты такой, спрашиваю, мировой судья, что имеешь
полную праву меня бить?" А они говорит: "Ну, ну, говорит, Ванюха, не
обиждайся, это я тебя по дружбе, для смеху. На меня, говорит, нынче такое
просветление нашло... Я, говорит, так об себе понимаю, что я самый лучший
человек есть... я, говорит, 20 рублев жалованья на фабрике получаю, и нет
надо мной, акроме директора, никакого старшова... Плевать, говорит, желаю
на всех прочих! И сколько, говорит, нынче много разного народу перебито,
так это видимо-невидимо! Пойдем, говорит, выпьем!" - "Не желаю, говорю, с
тобой пить... Люди еще из обедни не вышли, а ты - пить!" А тут которые
прочие ребята, что с ним были, обступили меня, словно собаки, и тянут:
"пойдем да пойдем!" Не было никакой моей возможности супротив всех идтить,
вашескородие. Не хотел пить, а потом, чтоб их ободрало!
- Куда же вы пошли?
- У нас одно место! - вздыхает Филаретов. - Пошли мы на постоялый
двор к Абраму Мойсеичу. Туда всякий раз ходим. Место такое каторжное, чтоб
ему пусто! Чай, сам знаешь... Как поедешь по большой дороге в Дунькино, то
вправе будет именье барина Северина Францыча, а еще правее Плахтово, а
промеж них и будет постоялый двор. Чай, знаешь Северина Францыча?
- Нужно говорить вы... Нельзя тыкать! Если я говорю тебе... вам вы,
то вы и подавно должны быть вежливым!
- Оно конечно, вашескородие! Нешто мы не понимаем? Но ты слушай, что
дальше... Приходим это к Абрамке... "Наливай, говорит, за мои деньги!"
- Кто говорит?
- Да этот самый... Дрыхунов то есть! "Наливай, кричит, такой-сякой, а
то бочке дно вышибу! На меня, говорит, просветление нашло!" Выпили мы по
стаканчику, потом малость погодили и еще выпили, да этаким манером в час
времени стаканов, дай бог память, по восьми слопали! Мне что? Я пью, мне и
горя мало: не мои деньги! Хоть тыщу стаканов подноси! Я, вашескородие,
нисколько не виноват! Извольте Абрама Мойсеича допросить.
- Что же потом было?
- Ничего потом не было. Пока пили, это верно, была драка, а потом всё
благородно и по совести.
- Кто же дрался?
- Известно кто... "На меня, кричит, просветление нашло!" Кричит и
норовит кого ни на есть по шее ударить. В азарт вошел. И меня бил, и
Абрамку, и ребят... Поднесет стаканчик, даст тебе выпить и вдарит, что
есть силы. "Пей, говорит, и знай мою силу! Плевать на всех прочих!"
- А жену свою он бил?
- Марфу-то? И Марфе досталось... В самый раз, как это мы, стало быть,
стали в кураж входить, приходит в кабак Марфа. "Ступай, говорит, домой,
брат Степан приехал! Будет, говорит, тебе, разбойник, водку пить!" А он,
не говоря худого слова, трах поперек ейной спины!
- За что же?
- А так, здорово живешь... "Пущай, говорит, чувствует... Я, говорит,
20 рублев получаю". А она баба слабая, тощая, так и перекрутнулась, даже
глаза подкатила. Стала она нам на свое горе жалиться и бога призывать, а
он опять... Учил, учил, и конца тому ученью не было!
- Отчего же вы не заступились? Обезумевший от водки человек убивает
женщину, а вы не обращаете внимания!
- А какая нам надобность вступаться? Его жена, он и учит... Двое
дерутся, третий не мешайся... Абрамка стал было его унимать, чтоб в кабаке
не безобразил, а он Абрамку по уху. Абрамкин работник его... А он схватил
его, поднял и оземь... Тогды тот сел на него верхом и давай в спину
барабанить... Мы его из-под него за ноги вытащили.
- Кого его?
- Известно кого... На ком верхом сидел...
- Кто?
- Да этот самый, про кого сказываю.
- Тьфу! Говори, дурак, толком! Отвечай ты мне на вопросы, а не болтай
зря!
- Я тебе, вашескородие, толком говорю... всё, как есть, по совести.
Дрыхунов учил бабу, это верно... Хоть под присягой.
Следователь слушает, выбирает кое-что из длинной и несвязной речи
Филаретова и трещит пером... То и дело приходится зачеркивать...
- А я нисколько не виноват... - бормочет Филаретов. - Спроси,
вашескородие, кого угодно. И баба того не стоит, чтоб из-за ней по судам
ездить.
По прочтении протокола свидетель минуту тупо глядит на следователя и
вздыхает.
- Горе с этими бабами! - хрипит он. - Прогоны, вашескородие, сам
заплатишь или записочку дашь?
Опубликовано 30 ноября 2009 года
Новые статьи на library.by:
КЛАССИЧЕСКАЯ РУССКАЯ ПРОЗА:
Комментируем публикацию: ТЫ И ВЫ
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1259530450 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций