КЛАССИЧЕСКАЯ РУССКАЯ ПРОЗА (последнее)
ДОБРЫЙ ЗНАКОМЫЙ
Русская классическая проза. Книги, сборники рассказов, многотомники, полные собрания сочинений.
По зеркальному льду скользят мужские ботфорты и женские ботинки с
меховой опушкой. Скользящих ног так много, что, будь они в Китае, для них
не хватило бы бамбуковых палок. Солнце светит особенно ярко, воздух
особенно прозрачен, щечки горят ярче обыкновенного, глазки обещают больше,
чем следует... Живи и наслаждайся, человек, одним словом! Но...
"Дудки!" - говорит судьба в лице моего... доброго знакомого.
Я вдали от катка сижу на скамье под голым деревом и беседую с "ней".
Я готов ее скушать вместе с ее шляпкой, шубкой и ножками, на которых
блестят коньки, - так хороша! Страдаю и в то же время наслаждаюсь! О,
любовь! Но... дудки...
Мимо нас проходит наш департаментский "отворяйло и запирайло", наш
Аргус и Меркурий, пирожник и рассыльный, Спевсип Макаров. В руках его
чьи-то калоши, мужские и женские, должно быть превосходительные. Спевсип
делает мне под козырек и, глядя на меня с умилением и любовью,
останавливается около самой скамьи.
- Холодно, ваше высокобл... бл... На чаишко бы! Хе-хе-с...
Я даю ему двугривенный. Эта любезность трогает его донельзя. Он
усиленно мигает глазками, оглядывается и говорит шёпотом:
- Оченно мне жалко вас, обидно, ваше благородие!.. Страсть как жалко!
Точно вы мне сынок... Человек вы золотой! Душа! Доброта! Смиренник наш!
Когда намедни он, превосходительство то есь, накинулся на вас - тоска
взяла! Ей-богу! Думаю, за что он его? Ты и лентяй, и молокосос, и тебя
выгоню, то да се... За что? Когда вы вышли от него, так на вас лица вашего
не было. Ей-богу... А я гляжу, и мне жалко... Ох, у меня всегда
сердечность к чиновникам!
И, обратись к моей соседке, Спевсип прибавляет:
- Уж больно они плохи у нас насчет бумаг-то. Не ихнее это дело в
умственных бумагах... Шли бы по торговой части или... по духовной...
Ей-богу! Ни одна бумага у них толком не выходит... Всё зря! Ну и достается
на орехи... Сам заел его совсем... Турнуть хочет... А мне жалко. Их
благородие добрые...
Она смотрит мне в глаза с самым обидным состраданием!
- Ступай! - говорю я Спевсипу, задыхаясь...
Я чувствую, что у меня даже калоши покраснели. Осрамил, каналья! А в
стороне, за голыми кустами, сидит ее папенька, слушает и глазеет на нас,
чтобы я впредь до "титулярного" не смел и думать о... На другой стороне,
за другими кустами, прохаживается ее маменька и наблюдает за "ней". Я
чувствую эти четыре глаза... и готов подохнуть...
меховой опушкой. Скользящих ног так много, что, будь они в Китае, для них
не хватило бы бамбуковых палок. Солнце светит особенно ярко, воздух
особенно прозрачен, щечки горят ярче обыкновенного, глазки обещают больше,
чем следует... Живи и наслаждайся, человек, одним словом! Но...
"Дудки!" - говорит судьба в лице моего... доброго знакомого.
Я вдали от катка сижу на скамье под голым деревом и беседую с "ней".
Я готов ее скушать вместе с ее шляпкой, шубкой и ножками, на которых
блестят коньки, - так хороша! Страдаю и в то же время наслаждаюсь! О,
любовь! Но... дудки...
Мимо нас проходит наш департаментский "отворяйло и запирайло", наш
Аргус и Меркурий, пирожник и рассыльный, Спевсип Макаров. В руках его
чьи-то калоши, мужские и женские, должно быть превосходительные. Спевсип
делает мне под козырек и, глядя на меня с умилением и любовью,
останавливается около самой скамьи.
- Холодно, ваше высокобл... бл... На чаишко бы! Хе-хе-с...
Я даю ему двугривенный. Эта любезность трогает его донельзя. Он
усиленно мигает глазками, оглядывается и говорит шёпотом:
- Оченно мне жалко вас, обидно, ваше благородие!.. Страсть как жалко!
Точно вы мне сынок... Человек вы золотой! Душа! Доброта! Смиренник наш!
Когда намедни он, превосходительство то есь, накинулся на вас - тоска
взяла! Ей-богу! Думаю, за что он его? Ты и лентяй, и молокосос, и тебя
выгоню, то да се... За что? Когда вы вышли от него, так на вас лица вашего
не было. Ей-богу... А я гляжу, и мне жалко... Ох, у меня всегда
сердечность к чиновникам!
И, обратись к моей соседке, Спевсип прибавляет:
- Уж больно они плохи у нас насчет бумаг-то. Не ихнее это дело в
умственных бумагах... Шли бы по торговой части или... по духовной...
Ей-богу! Ни одна бумага у них толком не выходит... Всё зря! Ну и достается
на орехи... Сам заел его совсем... Турнуть хочет... А мне жалко. Их
благородие добрые...
Она смотрит мне в глаза с самым обидным состраданием!
- Ступай! - говорю я Спевсипу, задыхаясь...
Я чувствую, что у меня даже калоши покраснели. Осрамил, каналья! А в
стороне, за голыми кустами, сидит ее папенька, слушает и глазеет на нас,
чтобы я впредь до "титулярного" не смел и думать о... На другой стороне,
за другими кустами, прохаживается ее маменька и наблюдает за "ней". Я
чувствую эти четыре глаза... и готов подохнуть...
Опубликовано 28 ноября 2009 года
Новые статьи на library.by:
КЛАССИЧЕСКАЯ РУССКАЯ ПРОЗА:
Комментируем публикацию: ДОБРЫЙ ЗНАКОМЫЙ
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1259426500 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций