КИТАЙ. РЕЛИГИЯ В ОБЩЕСТВЕ И ГОСУДАРСТВЕ

Актуальные публикации по вопросам развития религий.

NEW РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ


РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ: новые материалы (2025)

Меню для авторов

РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему КИТАЙ. РЕЛИГИЯ В ОБЩЕСТВЕ И ГОСУДАРСТВЕ. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Видеогид по Беларуси HIT.BY! ЛОМы Беларуси! Съемка с дрона в РБ


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2024-04-18

В. КУЗНЕЦОВ, доктор исторических наук

Провозглашение в 1949 году Китайской Народной Республики частью населения страны было встречено неоднозначно. Репутация КПК, правящей партии, как богоборческой, побудила верующих воспринять новую власть настороженно, а то и враждебно. Распространение контроля КПК сопровождалось часто гонениями на верующих, закрытием монастырей и переводом монахов в категорию мирян. Обещания КПК дать людям материальные блага, которых прежде они не имели, в ряде случаев не производили ожидаемого эффекта: у истово верующих забота о душе брала верх над помыслами о плотском. В демонстрацию неприятия новой власти, олицетворяемой КПК, вылились в 1950 году пост и празднование мусульманского Нового года в Северо-Западном Китае. Листовки, расклеенные на стенах и телеграфных столбах, гласили: "Наш вождь Мухаммед, наш закон - Коран. Ислам превыше всего" 1 . Стремление сохранить приверженность религиозным верованиям, в частности, среди неханьского населения, было в известной степени реакцией на игнорирование их кадровыми работниками - ханьцами.

СОГЛАСНО КИТАЙСКОЙ КОНСТИТУЦИИ...

В законодательном порядке новое государство определило свое отношение к религии в конституции, принятой в 1954 году. Ее статья 89 гласила: "Граждане Китайской Народной Республики имеют свободу вероисповедания" 2 . В принципе, это положение не отличалось от такого же положения конституции го-миньдановской Китайской Республики, вступившей в силу 25 декабря 1947 года. Ее статья 13 провозглашала: "Граждане пользуются свободой вероисповедания" 3 .

Параметры этой свободы по конституции КНР были не безграничны, но определялись государством, которое руководствовалось своими интересами. Критерий, из которых оно при этом исходило, основывался на тезисе: то, что контрреволюционно - под запрет, то, что неконтрреволюционно - дозволяется. Эта установка прозвучала в докладе Лю Шаоци о проекте конституции КНР, с которым он выступил перед участниками Всекитайского собрания народных представителей. "Проект конституции, - говорил Лю Шаоци, - предусматривает, что наше государство и впредь будет по настоящему обеспечивать гражданам право на свободу вероисповедания. Но обеспечение свободы вероисповедания и обеспечение свободы контрреволюционной деятельности - это две разные вещи, которые никогда нельзя смешивать. Для тех, кто, рядясь в религиозную тогу, ведет контрреволюционную деятельность, наша конституция и все наши законы также никогда не создадут даже самых незначительных удобств".

Этот постулат об ограниченности религиозной свободы, прозвучавший из уст одного из руководителей КПК, нес на себе отпечаток традиционной политической культуры Китая, главный принцип которой исходит из примата интересов государства над личными.

В соответствии с конституцией КНР государство имеет право и возможность контролировать международные контакты верующих граждан. "Религиозная организация и религиозные дела, - провозглашает 36-я статья конституции, - свободны от иностранного контроля". Закрепляя за конфессиональными организациями свободу "от иностранного контроля", конституция КНР на деле утверждает за государственными учреждениями возможности надзирать за контактами верующих соотечественников с зарубежными церковными кругами под предлогом ограждения китайских конфессиональных организаций от нежелательного, с точки зрения интересов государства, взаимодействия с иностранными организациями.

Свобода вероисповедания признавалась конституцией КНР как особенность менталитета индивидуума. Но пользование этой свободой, конкретные проявления религиозной деятельности в общественной жизни подлежали контролю со стороны государства. С этой целью при Государственном Совете (правительстве) КНР было создано Управление по делам религии, о чем было объявлено 10 ноября 1954 года. Оно явилось основным государственным учреждением КНР, которое было призвано непосредственно заниматься религиозной проблемой во всей ее совокупности. В его функции входило:

стр. 13


- регулярно исследовать и изучать религиозные организации и деятельность их персонала;

- контролировать все виды религиозной деятельности;

- руководить католиками и протестантами и собирать буддистов, даосистов и мусульман на регулярные собрания по обучению патриотизму;

- последовательно проводить религиозную политику центрального правительства;

- непрерывно пропагандировать среди религиозных вожаков и всех верующих политику государства в отношении текущей обстановки, чтобы поднять их политическую сознательность;

- сделать религиозных вожаков более близкими правительству;

- наносить удары по политически неисправимым реакционерам в религиозных организациях и сотрудничать с чиновниками службы общественной безопасности, чтобы утихомирить скрытых контрреволюционеров во всех конфессиях;

- принимать иностранных религиозных гостей.

ЧТО ТАКОЕ "ДВИЖЕНИЕ "САМ-ТРИ"?

Уже на первых порах существования КНР ее власти инициировали создание церковных организаций как средства своего воздействия на массы верующих.

В апреле 1951 года в Пекине на встрече правительственных чиновников и протестанского духовенства было официально создано Движение "сам-три" (самоуправление, самостоятельная проповедь вероучения и самообеспечение).

В июле 1952 года в Пекине состоялось подготовительное совещание, имеющее целью создание Общества мусульман Китая (позднее - Китайская исламская ассоциация). На заседаниях подготовительного совещания участвовали представители КПК. Спустя почти год, в мае 1953 года, была учреждена Китайская исламская ассоциация. Все восемь должностных лиц ее были членами КПК или известными деятелями в различных организациях "единого фронта", созданных КПК. Председателем стал Бурхан Шахиди, председатель правительства провинции Синьцзян (член Синьцзянского бюро КПК с января 1950 года), генеральным секретарем - Ма Юйхуай (партийный функционер в Пекине).

В июне 1953 года создана Китайская буддийская ассоциация. Генеральным секретарем ее был избран Чжао Пучу (после 1949 года занимал различные посты в правительстве КНР), вице-президентом - Шираб Чжалцо. Последний активно сотрудничал с правительством. В официальной биографии о нем говорилось так: "Тибетский буддийский старейшина достопочтенный Шираб Джал-цо с декабря 1949 года был заместителем председателя правительства провинции Цинхай. Отдавая себя единству родины, ездил по всей провинции Цинхай, проповедуя политику правительства по религиозному вопросу и в отношении национальных меньшинств; беспрерывно поддерживал соглашение из 17 пунктов по мирному освобождению Тибета; решительно осудил как ошибочную идею независимости Тибета, выступал за единство Китая; его уважали за патриотизм и чтили как патриотического старейшину".

В 1956 году создается Китайская даосистская ассоциация. На инаугурационном собрании присутствовал начальник управления по делам религии Хэ Чэнсян, заверивший участников собрания в поддержке правительства.

В 1956 году правительство инициировало создание общенациональной Патриотической ассоциации китайских католиков. В июле 1956 года в Пекине под патронажем начальника отдела по делам религий при Госсовете КНР Хэ Чэнсяна группа католиков учредила подготовительный комитет. Участников этого мероприятия учил "хорошо руководить католической церковью" премьер Госсовета Чжоу Эньлай. В июле 1957 года под руководством Хэ Чэнсяна была организована Национальная ассоциация патриотов-католиков.

Таким образом, ко второй половине 50-х годов в КНР по инициативе правительства были созданы общенациональные конфессиональные организации. В их общие задачи входило: любить и защищать родину, помогать правительству проводить религиозную политику. Такими были пункты присяги руководства основных конфессий на верность государству.

Создание общенациональных конфессиональных организаций происходило в обстановке борьбы карательных органов с нелояльными иерархами и верующими. Как заявил на 2-й сессии Всекитайского собрания народных представителей (июль 1955 года) министр общественной безопасности Ло Жуйцин, в мае-апреле 1954 года в провинции Хэбэй было раскрыто почти 200 убежищ, которые использовались тайными организациями под эгидой католической церкви. По его словам, "контрреволюционные элементы еще действуют под прикрытием религии".

Привязка отправления культа к определенной конфессиональной организации, связанной с правительством, что и служит доказательством "нормальной" религиозной деятельности, составляет характерную особенность взаимоотношений государства и церкви в КНР. Такой системы, которая ограничивает право человека на свободное отправление заповедей исповедуемой им веры, не было при предшественнице КНР - гоминьдановской Китайской Республике 4 .

В условиях китайской действительности, когда подлинным правителем Китая выступает КПК, законодательная и исполнительная власть отправляются не в соответствии со статьями конституции и правовых

стр. 14


актов, а согласно директивам КПК и личным указаниям ее руководства. Свобода вероисповедания, декларированная конституцией, в повседневной жизни не стала повсеместной реальностью.

Под сенью конституции, провозгласившей свободу вероисповедания, в 50-х годах в районах проживания тибетцев велась интенсивная атеистическая пропаганда, направленная, по сути, против интересов ламаистской церкви и всех тибетцев-ламаистов. Недовольство действиями властей вылилось во всетибетское восстание под лозунгом защиты веры. Кульминацией его стал мятеж в Лхасе в 1959 году. Следствием его явилось бегство далай-ламы, ламаистского первоиерарха, из Тибета. Международная комиссия юристов в 1959 году квалифицировала действия китайских властей в Тибете как стремление уничтожить там буддизм 5 .

Но если в данном случае преследования верующих имели место в одном регионе и касались лишь одной религии, то последовавшая затем "культурная революция" охватила весь Китай, и объектом ее нападок стали все религии.

ХУНВЕЙБИНЫ ПРОТИВ РЕЛИГИИ

"Культурная революция", инициированная в 1965 году высшим партийно-политическим руководством страны, затронула буквально все стороны жизни общества и, в частности, религию. Конституционно провозглашенная свобода вероисповедания оказалась анахронизмом, поскольку уничтожение "четырех старых" столпов (старая культура, старые обычаи, старые привычки, старое мышление) определяло программу действий новоявленных культуртрегеров - хунвэйбинов. Этот сценарий был не плодом стихийного порыва или спонтанного экстремизма неуправляемой молодежи: в его основе лежали директивы высшего партийно-государственного руководства КНР, отданные исполнителям и популяризируемые на страницах официальной печати.

В августе 1969 года в первом официальном заявлении о религии и церковных делах, сделанном с начала "культурной революции" "Хунци", научно-теоретическим органом ЦК КПК, говорилось: "Мы должны бороться с религией - это азбука всего материализма и отсюда и марксизма... Научный коммунизм и религия антагонистичны. Борьба за осуществление идеалов коммунизма во всем мире и "построение царства Христова на земле" несовместимы подобно тому, как огонь и вода" 6 .

Кампания богоборчества обрушилась на церковь как таковую в целом, все конфессии подверглись яростным ударам. "Красные охранники" громили и оскверняли храмы и монастыри, уничтожали изваяния богов и канонические книги, подвергали насилию и издевательствам служителей культа и пресекали любое проявление религиозности со стороны мирян. В Тибете в годы "культурной революции" местному населению было запрещено справлять традиционные празднества, как, например, праздник урожая, так как там наличествовали религиозные атрибуты. Мусульманам запретили совершать паломничества в святые места, буддистам - паломничества к своим святыням. Государственное руководство прекратило деятельность всех конфессиональных организаций и выпуск их изданий.

Но в 1978 году 3-й пленум ЦК КПК 11-го созыва не только скомандовал отбой, но и осудил деяния "культурной революции". Персонально виновниками беспорядков, которыми были отмечены 1966-1976 годы, объявили Линь Бяо и "банду четырех". Они принесли страдания верующим, говорилось в пропагандистских материалах нового партийно- государственного руководства высшего звена.

"ПАРТИЙНЫЙ ПОДХОД" К РЕЛИГИИ

Новое партийное руководство, взявшее в руки бразды правления государством, стремилось повысить в глазах народа значимость закона, ответственность чиновников за их соблюдение. В июле 1979 года вступил в силу "Уголовный кодекс КНР". Относительно религии в нем, в частности, говорилось: "Государственные служащие за незаконное лишение граждан свободы вероисповедания и нарушение обычаев и нравов национальных меньшинств при отягчающих обстоятельствах наказываются лишением свободы на срок до двух лет или исправительными работами".

Конституция 1982 года вновь провозгласила право верить в Бога.

стр. 15


В статье 36-й говорится: "Граждане Китайской Народной Республики имеют свободу вероисповедания". Далее конституция провозглашает: "Никакие государственные органы, общественные организации и отдельные лица не могут принудить граждан исповедовать или не исповедовать религию, не могут дискриминировать граждан за исповедание или не исповедание религии". И еще: "Государство охраняет нормальное отправление религиозной деятельности. Никто не может использовать религию для нарушения общественного порядка, нанесения вреда здоровью граждан и в ущерб государственной системе образования".

За понятием "государство", понятно, стоит, прежде всего, высшее партийное руководство. В самой конституции заложены условия для проявления партийно- административной бюрократией волюнтаризма. Само понятие "нормальная религиозная деятельность" уже определяет условность свободы вероисповедания. Что может оказаться за пределами нормальной религиозной деятельности, на практике решает не основной закон государства, а чиновник того или иного ранга сообразно обстоятельствам политического порядка или просто условиям момента. Как соотносятся, к примеру, врачебная практика лам или коранические классы при мечети с интересами здоровья граждан или государственной системы образования - все это не определено в законодательном порядке. Поэтому последнее слово остается за исполнительной властью.

Статья 36-я конституции оставляет множество вопросов. Так, например, не ясно, где пролегает граница между "нормальной религиозной деятельностью", которая охраняется государством согласно статье 36 (разд. 3) и "суеверной" практикой, наказуемой в соответствии с параграфом 165 "Уголовного кодекса". Критерии, разграничивающие их, заданы не законом, а практической деятельностью партийно- административных органов.

Религиями, с точки зрения государства, являются пять основных вероучений: буддизм, даосизм, ислам, католицизм, протестантство, которые имеют свои общеизвестные каноны, свое вероучение, ритуалы и институты, долгую историю и влиятельны во многих странах. "Нормальная религиозная деятельность" этих отличных друг от друга церквей охраняется конституцией. Наказуема лишь та религиозная практика, которая нарушает общественный порядок, наносит вред физическому здоровью граждан или государственной системе воспитания и образования. В то же время пресекается религиозная деятельность подпольной католической церкви, епархии которой отказываются от официальной регистрации и не входят в дозволенную государством общенациональную католическую организацию.

Провинция Хэбэй - один из оплотов подпольной католической церкви. Здесь было в обычае ежегодно совершать паломничество к тому месту, куда, как говорят католики, снизошла с небес Дева Мария, чтобы защитить христиан во время восстания ихэтуаней (1898-1901 годы). Последние выступали против всякого иностранного присутствия в стране, боролись с миссионерами и уничтожали соотечественников - христиан. В 1995 году святое место посетили 10 тысяч человек. Но с 1996 года власти провинции Хэбэй запретили паломничество.

Под "феодальным суеверием" подразумевается все, что связано с культом предков, гаданием по руке, предсказаниями и т.п. Такие "суеверия" конституция не защищает, и в определенных случаях они наказуемы, поскольку, в соответствии с официальной атеистической позицией КПК, обманывают народ. Таким образом, все религиозные объединения, не относящиеся к пяти официально признанным религиям, считаются "тайными реакционными обществами и ритуальными сектами" и не охраняются государством. Это особенно относится к традиционному культу предков.

Крайне неприемлемой считается "организация религиозных сект, использующих феодальные суеверия". Если такие секты создаются "с контрреволюционными целями", то это в соответствии с параграфом 99 "Уголовного кодекса" наказывается заключением в тюрьму, полицейским надзором или лишением политических прав до пяти лет. И хотя в "Уголовном кодексе" упоминаются лишь "ритуальные секты", на практике их не отделяют от "тайных обществ".

ДОКУМЕНТ N 19

Повседневная практика со всей остротой поставила в повестку дня вопрос о необходимости принятия особого "Закона о религии". С такой инициативой в марте 1998 года выступили члены Всекитайского комитета Народного политического консультативного совета Китая. Его необходимость мотивировалась отсутствием в Китае особого закона о религии, который определял бы права и обязанности верующих и властей. По мнению инициаторов законодательной инициативы, в "Законе о религии" должны быть четко зафиксированы положения, определяющие рамки легитимной религиозной деятельности, а также различия между религией и суевериями. Показательно, что законодательная инициатива в данном случае исходила снизу, а не сверху от высшего руководства КПК.

Законодательные акты, принятые в КНР в конце 70-х - начале 80-х годов, определили общие принципы статуса религии в государстве. В свою очередь, ЦК КПК для непосредственного руководства к действию спустил партийно-государственным функционерам так называемый документ N 19. В его вводной части разъясняются общие принципы подхода к религиозной проблеме в стране. Суть их в следующем:

1. Религия изживет себя сама только после длительного развития социализма и коммунизма.

2. В Китае много верующих. Некоторые религии исповедуют целые нацменьшинства. Религия имеет определенный массовый характер и во многих местах одновременно связана с национальным вопросом. Однако в прошлом в отношении религии прибегали к жестокому притеснению, в результате чего уже нанесен серьезный ущерб "безопасности государства", "национальному единству".

3. Из-за того, что в прошлом религиозных деятелей и всех верующих рассматривали как "объект диктатуры", а обычаи и привычки нацио-

стр. 16


нальных меньшинств - как религиозные суеверия, и проводилась политика яростных нападок, принудительных запретов, то это, наоборот, привело к тому, что религиозная активность в обстановке скрытности и разброда обрела некоторое развитие, привела также к тому, что антикоммунистические элементы смогли, используя этого рода условия, развернуть контрреволюционную деятельность.

4. Из-за того, что основная задача нынешнего этапа состоит в том, чтобы сплотить народ для осуществления "четырех модернизаций", в прошлом, когда в политике делали упор на идеологические различия между верующими и неверующими, на нападки на верующие массы, в результате "усилилось отчуждение между верующими и неверующими", "усилилось и обострилось религиозное рвение", "делу социализма был нанесен серьезный вред".

Соответственно доводились до сведения следующие практические установки религиозной политики:

1. Гарантируются "обычные" (нормальные) вероисповедания и религиозная деятельность. Однако никоим образом не разрешается религиозное вмешательство в государственное администрирование, юстицию и просвещение, запрещается детям младше 18 лет обучаться религии, покидать семью и идти изучать религиозные каноны в церкви и монастыри, воспрещается использовать религию для того, чтобы выступать против руководства партии и социалистического уклада, разрушать единство государства и национальную сплоченность.

2. Нужно бороться за сплочение духовенства, надо уделять серьезное внимание разного рода религиозным деятелям, однако "необходимо упорно и решительно проводить среди них воспитательную работу в духе патриотизма и соблюдения законов, защиты социализма, защиты единства отечества и национальной сплоченности". Одновременно следует добиваться, чтобы во всех духовных учебных заведениях планомерно воспитывали молодой отряд профессиональных священников, которые горячо любили бы отечество, защищали партийное и правительственное руководство, стойко держались установки следовать по пути социализма, обладали научными знаниями о религии, притом могли быть и в контакте с массой верующих. (То есть речь идет о том, что нужно, грубо говоря, идеологически переделать ранее имевшихся профессиональных священнослужителей и одновременно создать отряд новых профессиональных священнослужителей, послушных в деле лояльного проведения в жизнь политики КПК в отношении религии.)

3. Что касается "ошибочно возбужденных дел" в сфере религии против религиозных деятелей, то нужно вскрыть судебные ошибки; в отношении же тех, кто по-прежнему упорно придерживается антикоммунистической платформы, выступает против конституции, против социализма, нужно принимать строгие меры.

Хотя делается акцент на то, что марксизм противопоставляется любым религиозным учениям, однако в политической деятельности членам КПК можно и должно, объединяясь с "патриотами-верующими, составлять "единый фронт".

4. Известные буддийские и даосские монастыри, церкви, которые были известны в Китае и за его пределами или представляющие собой большую культурную ценность, нужно восстановить. Однако кроме сумм, отпущенных на эти цели, нельзя использовать другие средства. Следует прекратить ремонт храмов в деревне.

Установлено, что все места религиозной деятельности должны быть в ведении должностных лиц из отдела по делам религии; какая бы то ни была религиозная организация и какой бы то ни был верующий, не разрешается за пределами места религиозной деятельности распространять, проповедовать и пропагандировать религиозные учения.

5. Установлены восемь руководящих религиозных учреждений-ассоциаций. Их основные задачи: содействовать осуществлению политики в области религии, повышать "патриотическую" и "социалистическую" сознательность, осуществлять "совершенно обычную" религиозную деятельность. Должно усилить контроль восьми руководящих религиозных организаций за разного рода религиозной деятельностью и в отношении идейного преобразования верующих.

6. Членам КПК строго запрещено исповедовать религию и участвовать в религиозной деятельности; тех, кто в течение долгого времени держится своего, не изменяется, должно заставить выйти из партии. Однако в районах проживания национальных меньшинств, из-за того, что религиозный и национальный вопросы связаны, во избежание отрыва от масс, к членам партии, которые оказались в изоляции и участвуют в религиозной деятельности, можно по-иному подойти, принять меры, используя неодинаковые методы. Если обнаружится, что среди верующих имеются члены партии, которые выступают против "четырех основных принципов" и магистральной политики, разрушают "государственное единство" и единство национальностей, тогда нужно без сожаления наносить по ним удары.

7. Нужно строго пресекать действия религиозных иерархов, которые, используя религию, занимаются антикоммунистической деятельностью; если после отбывания наказания и выхода на свободу они по-прежнему занимаются антикоммунистической деятельностью, то таких священников наказать с учетом отягчающих вину обстоятельств. Одновременно "вывернуть наизнанку учебные материалы" для обучения верующих масс.

В документе N 19 также акцентируются следующие моменты: религиозная работа - важная организационная часть деятельности партии по созданию единого фронта и проведению массовой работы; "усилить партийное руководство - это основная гарантия решения религиозного вопроса".

Свобода применительно к вопросу исповедовать религию или нет трактуется авторами документа N 19 двояко: "Одновременно с тем, что делается акцент на то, что людям гарантируется свобода вероисповедания, также нужно сделать акцент на то, что людям гарантируется свобода не исповедовать какую-либо религию. Это две стороны одного вопроса".

Как подчеркивается в излагаемом документе, существо политики в отношении религии следует рассматривать в динамике. На современном этапе считать главной целью энергичную помощь сплочению многонационального народа страны в деле совместного построения современного сильного социалистического государства, а в конечном итоге - "при непременном условии гарантии свободы религиозного вероисповедания, в ходе постепенного развития экономики, культуры и научно-технической деятельности, в ходе постепенного развития социалистической материальной и духовной культуры постепенно исчезнут общественные причины и гносеологические причины, дающие возможность существовать религии, и, дальше двигаясь, будет уничтожена религия. А уничтожение религии - в этом как раз и заключается самая главная политика в области религии в КНР".

стр. 17


ОТХОД ОТ ВОИНСТВУЮЩЕГО АТЕИЗМА

Законодательная и исполнительная власти предпринимают практические шаги по нейтрализации пагубных последствий "культурной революции" в сфере религии.

Возобновили деятельность общенациональные конфессиональные организации и к 1980 году вошли в состав Отдела единого фронта КПК. Были реабилитированы некоторые религиозные деятели, ранее обвиненные в антигосударственной деятельности. Государство выделяет средства на реконструкцию и ремонт известных культовых объектов.

Отступив перед стойкостью религиозного мышления или религиозных чувств, государственное руководство КНР вынужденно пошло на сосуществование атеизма, идеологической парадигмы КПК с религией. Государственный аппарат КНР, однако, не прекращает борьбы с ней. Но прибегает к иным, чем прежде, средствам - от более широкого ознакомления интеллигенции с религиозными догматами и практикой до лобовых атак со ссылками на авторитеты К. Маркса и В. Ленина. Так, в 1979 году, как сообщало агентство Синьхуа, на философском факультете Пекинского университета началось чтение лекций по буддизму, исламу, христианству, даосизму и ламаизму. Изучение религий, с точки зрения диалектического материализма, важно, так как религия, говорилось в сообщении, еще имеет определенное влияние в мире, и поэтому такое изучение будет способствовать пропаганде атеизма.

В 80-е годы воинствующий атеизм, возведенный ранее в ранг государственной политики, явно умерил свой пыл. Высказывания К. Маркса "религия - опиум для народа" и В.И. Ленина "религия - ядовитый опиум для народа" - краеугольный камень марксистского взгляда на религию. Относительно вышеприведенных суждений член центрального руководства КПК сказал на Второй рабочей конференции по Тибету в 1987 году: "Мы теперь не должны говорить публично так об этом в Тибете". Следом один из руководителей парткома Тибетского автономного района издал указания, чтобы не употреблять больше выражение "религия - опиум для народа". Но подобные суждения не означают, что атеисты-функционеры КПК примирились с усилением религиозных проявлений, которые являются прямым следствием падения доверия к КПК, в частности, в районах проживания неханьского населения.

Чтобы противостоять идеологической угрозе, Синьцзянская академия наук выпустила учебник атеизма, предназначенный для молодежи Синьцзяна. Книга, выпячивая на первый план негативную роль религии в истории Синьцзяна, предсказывает "долгую борьбу, чтобы уничтожить религию" 7 .

Появление подобных публикаций - не результат рвения властей на местах, но отражение общеполитического курса государственного руководства. В "Документе N 162" Госсовета КНР (сентябрь 1989 года), на совещаниях по проблемам Тибета (октябрь 1989 года), о дальнейшей стабилизации обстановки в приграничных национальных районах (март 1990 года), на собрании председателей комитетов по делам национальностей (февраль 1990 года) четко указывалось, что в приграничных районах следует обратить особое внимание на усиление пропаганды марксистско-ленинского атеизма.

Жизнь заставила государственное руководство КНР публично признать положительную роль религии в общественной жизни страны. Религия в Китае содействует экономическому развитию и социальной стабильности. Об этом, как сообщала 20 января 1993 года газета "Жэньминь жибао", заявил член Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК Ли Жуйхуань на встрече о ведущими религиозными деятелями Китая. Религиозные организации, отметил он, сотрудничали в течение ряда лет с КПК и государственными структурами на различных уровнях и внесли ощутимый вклад в укрепление общественной стабильности.

Как известно, строительству социализма в КНР присуща так называемая китайская специфика. Можно сказать, что и отношения государства и церкви в КНР отличаются своеобразием. Они, в частности, разнятся методами воздействия власти на религиозную сферу. Среди них - сопричастность государства к подготовке кадров священнослужителей, утверждение иерархов в соответствующем сане.

В уведомлении о дальнейшем улучшении работы в области религии, изданном ЦК КПК и Госсоветом КНР в 1991 году, относительно религиозных учебных заведений говорилось: "Нужно оказывать поддержку и помощь патриотическим, религиозным организациям, чтобы они хорошо заведовали религиозными учебными заведениями, планомерно, организованно воспитывали отряд священнослужителей, которые любят государство, принимают руководство партии, твердо идут по социалистическому пути, защищают целостность государства и национальное единство" 8 .

УСТАНОВКА ПАРТИИ: "КАКОВ ПОП - ТАКОВ И ПРИХОД"

Традиционная политическая культура Китая зиждется на основах конфуцианской этики, которая исходит из примата государственных интересов над личностью. Эта парадигма определяет и отношения между государством и религией в КНР. Последняя - не личное дело сограждан, но общегосударственная проблема. "Каков поп - таков и приход" - эта сентенция применима к китайской действительности сегодняшнего дня, почему государ-

стр. 18


ство и проявляет всестороннюю заботу о настроениях пастырей, о их политической ориентации. Воспитание иерархов, проводников политики КПК в массах верующих - в этом заключается интерес государственного руководства в подготовке священнослужителей через систему религиозных учебных заведений.

Госсовет КНР субсидирует Китайскую исламскую каноническую академию. Правительство выделяет установленную сумму средств на теологическое католическое училище, на даосскую богословскую академию. В известной степени финансируя систему духовного образования, государство действует не из филантропических побуждений, а руководствуясь сугубо прагматическими целями.

Оно рассматривает религиозную организацию как одну из структурных составных китайского общества и на этом основании считает своим правом утверждать в сане религиозных иерархов. В этом отношении весьма показателен пример ламаистской религиозной организации.

В 1981 году скончался XVI гьялва-кармапа, глава ламаистской секты кагьюдпа. Согласно указанию последнего, монахи монастыря Чубу определили мальчика, в которого переселилась душа усопшего, и он был признан адептами секты как XVII гьялва-кармапа. Но для властей он стал таковым только после того, как 25 июня 1992 года управление по делам религий Госсовета КНР специально утвердило его в этом сане. Принимая юношу в Пекине, государственные руководители прямо заявили, каким им хочется видеть XVII гьялву-кармапу.

28 января 1989 года умер Х панчен-лама, один из двух ламаистских первоиерархов. 30 января правительство за подписью бывшего премьера Ли Пэна спустило директиву: поисками и идентификацией перевоплощения Х панчен-ламы занимается комитет демократического управления монастыря Дашилхунпо (традиционной резиденции панчен-лам), результат всей этой работы утверждает Госсовет КНР. Была задействована руководящая группа по поискам перевоплощения Х панчен-ламы. Состав ее и направление деятельности непосредственно определило высшее партийно- государственное руководство КНР. По словам представителя ЦК КПК Ли Жуйхуаня, членам группы указывалось на необходимость придерживаться патриотизма, признавать руководство центрального правительства.

Взяв решение вопроса о преемнике Х панчен-ламы исключительно в свои руки, партийно-государственное руководство КНР одновременно игнорировало историческую традицию, согласно которой инкарнация панчен-ламы конфирмуется далай-ламой, и он же выносит решение об избрании, если было больше одного кандидата.

ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ ГОССОВЕТА КНР... В ДАЛАЙ- ЛАМУ

Попытка далай-ламы назвать имя XI панчен-ламы была встречена правительством КНР в штыки. Оно объявило свое исключительное право утверждать нового панчен-ламу. Мотивировалось это прецедентом, положенным правительством дома Цин в 1799 году. Оно пожаловало таковое после того, как перевоплощение предыдущего панчен-ламы было идентифицировано посредством жеребьевки. Об этом заявил представитель управления по делам религии при Госсовете КНР 17 мая 1995 года корреспонденту агентства Синьхуа. 23 ноября 1995 года в присутствии представителя центрального правительства состоялась жеребьевка, было идентифицировано перевоплощение Х панчен-ламы. 29 ноября было оглашено решение Госсовета о признании его таковым. 8 декабря 1995 года под руководством и контролем представителя Госсовета Ли Теина состоялась интронизация XI панчен-ламы. От имени Госсовета Ли Теин вручил XI панчен-ламе золотой ярлык и золотую печать с текстом на китайском и тибетском языках. Принимая 12 января 1996 года XI панчен-ламу, председатель КНР Цзян Цзэминь наставлял его: "Партия и правительство надеются, что XI панчен-лама... станет защищать руководство партии, горячо любить отечество... горячо любить социализм... внесет свой вклад в защиту единства отечества, национального единства...".

Последним по времени официальным документом, излагающим позицию государства в отношении религии в КНР, явилась "Белая книга", изданная пресс-канцелярией Госсовета КНР в октябре 1997 года. Она показательна, в частности, особым отношением китайского руководства к христианству как таковому. Ксенофобия, традиционно присущая политическому мышлению китайской элиты на протяжении веков, в известной степени чувствуется и в ней. Ислам в истории Китая не раз выступал как фактор дестабилизации внутриполитической обстановки в стране. Но об этом в "Белой книге" не сказано ни слова, зато большое место отведено разоблачению "неприглядной роли, которую в период новой истории играли в Китае католическая и протестантская церковь".

ПОЧЕМУ БЫ ПАПЕ НЕ ВСТУПИТЬ В КПК?

Не давая заглохнуть в исторической памяти населения Китая представлению о негативной роли христианских миссионеров в жизни страны, Пекин преследует при этом вполне определенные политические цели внутри- и внешнеполитического порядка: заставить Ватикан от-

стр. 19


казаться от претензий на вмешательство в дела, которые правительство КНР считает своей прерогативой. Китайское правительство, заявляют в Пекине, желает улучшать отношения с Ватиканом. Однако для этого должны быть выполнены два условия: во-первых, Ватикан должен порвать так называемые "дипломатические отношения с Тайванем, признать правительство Китайской Народной Республики единственным законным правительством Китая, признать, что Тайвань является неотъемлемой частью территории КНР, во- вторых, Ватикан не должен вмешиваться во внутренние дела Китая под предлогом религиозной деятельности".

План Ватикана канонизировать 1 октября 2000 года 120 "святых", убитых в Китае, "с негодованием" встретили католики КНР. Такое поведение Ватикана, говорится в заявлении китайской католической церкви, игнорирует ее суверенитет. В этом заявлении перечисляются ошибки, допущенные Ватиканом: неверное решение, результатом которого был вековой запрет на католицизм в древнем Китае; требование Ватикана к китайским католикам оставаться "нейтральными" в отношении японской агрессии против Китая в 1937-1945 годах; Ватикан был первым, кто признал марионеточный режим Маньчжоу-го, созданный японскими империалистами, что серьезно задело чувства китайского народа; враждебное отношение Ватикана к КНР после ее основания в 1949 году и его поощрение выступать против правительства.

Религиозная деятельность иностранцев в КНР неизменно в центре внимания государства. Последний по времени пример тому - издание 26 сентября 2000 года "Правил управления религиозной деятельностью иностранцев на территории Китайской Народной Республики".

Всесилие бюрократии, которая нередко своими волевыми решениями подменяет конституционные акты, создает постоянные проблемы во взаимоотношениях руководителей религиозных конфессий с государством. Оно в лице высших государственных руководителей вынуждено специально наставлять чиновников управлений по делам религий корректно вести себя с верующими, чтобы они с доверием относились к политическому курсу государства.

В феврале 1998 года тогдашний премьер Госсовета Ли Пэн провел встречу с руководителями управлений по делам религий. Он призвал "активно направлять инициативу религиозных общин на содействие строительству социализма с китайской спецификой". В этой связи очень важно, подчеркнул премьер, правильно проводить линию партии в работе с религиозными общинами различных конфессий. Призыв премьера о правильном проведении политики КПК - признание того, что имеются негативные явления на местах во взаимоотношениях властей и верующих.

Среди различных форм взаимодействия государства с церковью особо следует назвать периодические встречи представителей центрального партийно-государственного аппарата с духовенством. Эти встречи - своего рода инструктаж властями церковников. Как сообщало, к примеру, агентство Синьхуа, 15 февраля 1996 года в Пекине по инициативе отдела единого фронта ЦК КПК состоялось собеседование с участием деятелей религиозных кругов. Заместитель заведующего отделом единого фронта ЦК КПК Ли Дэчжу пожелал, чтобы они внесли новый вклад в межнациональную сплоченность, процветание и единство Родины. В свою очередь представители религиозных организаций, выступая с речами на собеседовании, заявили, что в будущем они будут как и прежде решительно выступать за строгое соблюдение законов, за интересы народа, за межнациональную сплоченность и единство Родины, прилагать усилия для осуществления текущего пятилетнего плана и перспективного плана до 2010 года, ради процветания и единства Родины.

В силу ряда причин проблема статуса религии в обществе остается для государства не разрешенной. Известный выход из положения оно усматривает в создании патриотического единого фронта верующих всех конфессий. Выступая 20 января 1993 года на встрече с религиозными деятелями, один из членов Политбюро ЦК КПК призвал партийные организации различных уровней уделять вопросам религии и взаимоотношений с верующими "большое внимание". Осуществляя принцип "единения и сотрудничества в политике и взаимного уважения взглядов", твердо проводя в жизнь этот принцип, мы, безусловно, подчеркнул он, сможем объединить патриотические силы в религиозных кругах и широкие массы верующих, создать патриотический единый фронт.

Вынужденное пребывание далай-ламы, которого ламаисты считают живым олицетворением Будды, за пределами Тибета, проявления воинствующего религиозного национализма в Синьцзяне, деятельность подпольной католической церкви - все это дает основание считать, что идея патриотического фронта верующих КНР под началом КПК еще ждет своего осуществления.

В 90-х годах большой резонанс в самом Китае и за его пределами получило дело синкретической секты Фалунь гун. В ее деятельности власти усмотрели угрозу общественному порядку, здоровью граждан, и в 1999 году секта эта была запрещена. Законодательным основанием послужило постановление высшего законодательного органа страны Постоянного Комитета Всекитайского собрания народных представителей. По Конституции Китая и его законам, как заявил председатель КНР Цзян Цзэминь американским журналистам, люди имеют свободу исповедовать любую религию.

В знак протеста против преследования секты Фалунь гун ее адепты прибегали к акциям протеста, вплоть до попыток самосожжения на площади Тяньаньмэнь, что было показано по китайскому и российскому телевидению. Эти события лишний раз свидетельствуют о том, что религиозный вопрос в КНР не теряет своей остроты. Он принимает неблагоприятную для правительства огласку за рубежом. Страны Запада и прежде всего США используют вопрос о правах человека в КНР (куда входит и свобода совести) для вмешательства во внутренние дела Китая. Гонения на политическую и религиозную деятельность в Китае неуклонно усугубляются, - утверждалось в ежегодном докладе госдепартамента США о соблюдении прав человека в 2001 году.


1 Bush, Jr.R.C. Religion in communist China. Nashwill. 1970, p. 268.

2 Конституционные и основные законодательные акты Китайской Народной Республики (1954-1958). М., 1959, с. 50.

3 Конституция Китайской Республики. Правительственное информационное бюро Китайской Республики. 1998, с. 4.

4 White M.K. Human rights trends and coercive family planning in the PRC. Issues and studies. Vol. 34, N 8, August 1998, p. 5.

5 Tibet and the Chinese People's Republic. Report to the International Commission of Jurists by Legal Inquiry Committee on Tibet. Geneva, 1960, p.3-4.

6 Religion in communist dominated areas. 1970, June. Vol. IX, N 11-12, p. 86.

7 Warikoo К. Ethnic religious resurgence in Xinjiang. Eurasian studies. Ankara, 1995/96. Vol. 4, N 2., p. 5.

8 Сюн Цзыцзянь. Чжунго далу цзунцзяо юаньсяо сянькуан фэнси - Чжунго далу яньцзю. 1996, т. 39, N 1, с. 37.


Новые статьи на library.by:
РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ:
Комментируем публикацию: КИТАЙ. РЕЛИГИЯ В ОБЩЕСТВЕ И ГОСУДАРСТВЕ

© В. КУЗНЕЦОВ ()

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.