"Варяжская проблема" и культ Бориса и Глеба
Актуальные публикации по вопросам развития религий.
"Варяжская проблема" и культ Бориса и Глеба.
"Russian Review". Stanford. 1978, N 2.
Статья американского историка Е. С. Райзмана "Культ Бориса и Глеба: остатки варяжской традиции?" посвящена традиции, связанной с почитанием на Руси Бориса и Глеба, которая, как утверждает автор, доказывает скандинавское влияние на формирование древнерусской культуры. Не будучи в состоянии найти заметные следы пребывания скандинавов на территории Восточной Европы, современные норманисты стремятся в настоящее время обосновать тезис о быстрой культурной адаптации варягов-скандинавов. Райзман, например, предлагает гипотезу, согласно которой мифологические представления скандинавов были перенесены на славянских богов и оказались тем самым приспособленными к местным условиям, сохранив при этом исходные черты, позволяющие говорить о варяжской традиции.
Соответствие скандинавских и славянских божеств автор считает, по-видимому, доказанным, ссылаясь на "сравнительную мифологию" французского историка Дж. Дюмезиля1 , одна из посылок которого состоит в том, что в религии протоиндоевропейского общества 2500 - 2000 гг. до н. э. функции богов были распределены соответственно социальному делению на жреческие, военные, плодородия. Элементы этой идеологии, по Дюмезилю, сохранились и после распадения индоевропейцев на отдельные ветви. В славянском языческом пантеоне имелись божества - носители последних двух функций, что послужило Райзману основанием для идентификации скандинавских и славянских божеств. Скандинавский Тор как бог грома отождествляется при этом с Перуном, который после принятия христианства нашел свое продолжение в святом Илье. Соответственно представления о Фрейре как покровителе скота были перенесены на "скотьего бога" Белеса, а затем на христианского святого Власия. Жреческие функции Райзман отдает Одину и стремится доказать, что культ Бориса и Глеба носит специфические черты поклонения главному скандинавскому богу. Однако для обоснования предположения о том, что варяги поклонялись скандинавским божествам, Райзману следовало выделить в древнерусском язычестве действительно скандинавские или хотя бы общие славянам и германцам (а не вообще индоевропейцам) черты. Известно, что языческий пантеон учитывал многоэтнический состав Руси и дружины князя, но германских божеств в нем не было.
Легенда о Борисе и Глебе подробно рассмотрена в дореволюционна и советской историографии. При этом установлено, что предание об убийстве Глеба в "насаде" ("кораблеце") на р. Смядне связано с находившимся вблизи монастырем, при котором впоследствии была построена церковь Бориса и Глеба2 . "Сказание о убиении Бо-
1 G. Dumezil. Mythe et epopee. L'Ideologie des trois fonctions dans les epopees des peuples indo-europeens. P. 1968.
2 А. А. Шахматов. Разыскания о древнейших летописных сводах. СПБ. 1908, стр. 77, 81.
стр. 166
риса и Глеба", в основе которого лежат отрывочные предания об этих святых, возникло в церковной среде с целью восхваления христианского поведения убитых братьев и является литературной переработкой, а местами и парафразом известных на Руси легенд о чешских святых X в. Людмиле и Вячеславе. Это сказание и послужило источником летописной статьи 6523 года3 . Райзман же полагает, что из чешского источника были заимствованы только стиль изложения и некоторые внешние подробности.
Самым существенным для идентификации культа Бориса и Глеба с культом Одина Райзман считает описание смерти Глеба. В легенде о Борисе и Глебе он отделяет историческую основу, связанную с междоусобной борьбой русских князей, от описания мученической смерти Глеба, которое, по его мнению, является отражением представлений о жертве в честь Одина. Скандинавские источники содержат рассказы о гибели короля (по другим источникам, королевского сына), повешенного на сакральное дерево и умерщвленного копьем. Такая смерть, пишет Райзман, является мученичеством во имя Одина. Истолковав слова летописи о том, что убийцы бросили тело Глеба "на брезе" между двумя колодами, как указание на то, что оно было подвешено "на березе", и сопоставив это место с текстом сказания о Борисе и Глебе, где говорится, что тело последнего было оставлено в дубраве между двумя колодами, Райзман заключает, будто Глеб был подвешен на сакральном дереве, березе, по одному источнику, и дубе - по другому, что и свидетельствует о пережитках культа Одина. Между тем Глеб, согласно легенде, был настигнут убийцами, когда он двигался по реке, отсюда логически следует, что тело его было найдено на берегу ("на брезе"), что, собственно, и отмечено в сказании.
Таким образом, предположение Райзмана о скандинавских мотивах в культе Бориса и Глеба есть следствие неправильного прочтения источников и не может быть аргументом, свидетельствующим о каком-либо скандинавском влиянии на древнерусскую культуру.
------
3 Н. Н. Ильин, Летописная статья 6523 года и ее источник. М. 1957.
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1518702212 в базе LIBRARY.BY.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций