Взаимная непримиримость

Актуальные публикации по вопросам развития религий.

NEW РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ


РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ: новые материалы (2024)

Меню для авторов

РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему Взаимная непримиримость. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Публикатор:
Опубликовано в библиотеке: 2004-09-29

АВТОР: Любимов Л.

ОПУБЛИКОВАНО: Искусство. Автор-составитель Т. Я. Вазинская. Минск "Лимариус". 1997. С. 398-400.




В русском искусстве XVII век был отмечен противоположными устремлениями и чаяниями, как и вся жизнь нашей страны накануне ее превращения из Древней Руси в Россию”.

Крупнейшим русским художником XVII в. был Симон Федорович Ушаков (1626—1686) взгляды которого разделялись очень влиятельными и авторитетными деятелями и которому благоволил сам патриарх Никон.

Совсем молодым он был назначен, в виде особого исключения, царским “жалованным” живописцем, писал фрески и иконы, сочинял рисунки для предметов церковной утвари из царского обихода, для монет и украшений на ружья, работал также как гравер, чертил карты и планы, выступал как теоретик искусства и был, по-видимому, замечательным педагогом и организатором. Он достиг большой славы и, хотя под старость пострадал от недругов, свыше тридцати лет фактически возглавлял все художественное творчество русского государства, получил за свои заслуги дворянство и оставил по себе память как о неутомимом и разностороннем деятеле на поприще искусства. Ушаков был несомненно, выдающейся личностью. В год его смерти царю Петру было всего четырнадцать лет, но как теоретик и практик, этот мастер предвосхитил в своей областа многое, что сложилось в русской культуре вместе с петровской реформой.

Так вот, Ушаков ставил живопись выше прочих видов “иконотворения” (то есть изобразительного искусства), потому что живопись “деликатнее и живее изображает представляемый предмет, яснее передавая все его качества”. В своем “Слове к любителю иконного писания” первым среди русских художников Ушаков сознательно и обоснованно требовал от живописи правдивого изображения “как в жизни бывает”. При этом ссылался на зеркало (в XVII в, впервые получившее широкое распространение в высших слоях русского общества). “Все существующее,- заявлял Ушаков,- благодаря чувству зрения может получить эту силу [то есть силу иконотворения] вследствие тайной и удивительной хитрости; всякая вещь, представшая перед зеркалом, в ней свой образ напишет... Разве не чудо этот удивительный образ? Если человек движется, и он движется; перед стоящим стоит, перед смеющимся смеется, перед плачущим плачет, или иное, что человек делает, и он делает, является всегда живым, хотя ни тела, ни души не имеет человеческих”. И, однако, Ушаков все же видел в искусстве нечто большее, чем простое воспроизведение действи тельности, ибо, указывал он, фантазия позволяет художнику “делать замысленное легко видимым”... И далее: иконотворение “везде было в великом употреблении ради великой своей пользы”, ведь образы, приносящие красоту, это “жизнь памяти, памятник прежде жившим, свидетельство прошлого, воз глашение добродетелей, изъявление силы, оживление мертвых, бессмертная хвала и слава, возбуждение живых к подра жанию, воспоминание о прошедших делах”.

Никто еще в истории нашей культуры не говорил с такой страстной убежденностью о величии и животворящей силе живописи.

Симон Ушаков сочувственно относился к реалистическому искусству современных ему художников Запада, которые “всякие вещи и бытия в лицах представляют и будто живых изображают”.

А для того чтобы и наши художники преуспели в таком изображении, он собирался издать подробный анатомический атлас. “Имея... талант иконописательства... не хотел я его скрыть в землю, но... попытался... выполнить... ту азбуку искусства, которая заключает в себе все члены человеческого тела... и решил их вырезать на медных досках”, —писал Ушаоов о своем замысле, который, по-видимому, ему не суждено было осуществить.

Ушаков хотел брать пример с западных мастеров, своих современников. Но у тех за плечами были опыт нескольких поколений, культура, унаследованная от великой эпохи Возрождения, охарактеризованной Энгельсом как “величайший прогрессивный переворот из всех пережитых до того временя человечеством”

Симон Ушаков был отважен в своих высказываниях, но на бунт в искусстве он, конечно, не смел решиться, да и не мог. Ибо такая попытка не была бы понята и простым народом, хоть и не раз открыто восстававшим в этот век против “неправд и нестерпимых обид”, но чья борьба протекала тогда опять же под знаком религии. Народ привык видеть в иконе предмет поклонения, на котором — “лик божества”, а не правдивый человеческий образ.

До нас дошло немало созданий Симона Ушакова, сыгравших определенную роль в становлении реалистического искусства. Именно благодаря им были преодолены ювелирная дробность и манерность Строгановской школы. Его небольшой “Архангел Михаил” (в Третьяковской галерее) уже не повисшая в воздухе узорная фигурка, а защитник правого дела, твердо шествующий по крутящейся под его ногами земле, между тем как за ним в голубой дымке вырисовываются в достаточно правильном перспективном сокращении фигуры святых. Это едва ли не лучшая работа Ушакова. То был мастер действительно высокоодаренный и прогрессивный, но озаренность его таланта не искупает основного греха его творчества. Вот его “Троица” (в Русском музее). Композиция — “рублевская”, иконная, условная, но от этого особенно грузными в своей грубоватой телесности кажутся ангелы, восседающие на фоне роскошной ордерной архитектуры за столом, уставленным утварью самой тонкой работы. Их фигуры вроде как бы объемны, но такая объемность не вяжется с их плоскостным расположением. От рублевской одухотворенности, отрублевской поэзии не сохранилось и следа. Или, например, “Богоматерь Кикская” (в Третьяковской галерее). Лица тщательно моделированы светотенью, они живы, и цвет их, “как в жизни бывает”. Но именно вследствие этого нас коробит вытянутая силуэтность фигуры ребенка Христа, полное несоответствие между ее чисто плоскостной угловатостью, изогнутостью и нарочито подчеркнутой жизненностью образа. “Насаждение древа государства Российского” (в Третьяковской галерее) — это, скорее, не икона, а картина, утверждающая преемственность царей из дома Романовых от прежних властителей, собирателей Русской земли. Композиция сложная, не согласованная в единое целое, не радующая и сочетанием тонов. Зато радуют правдивое изображение архитектуры Московского Кремля, а также живые портреты царя Алексея Михайловича и царицы Марии.

Симон Ушаков по праву считается одним из основопожников русской портретной живописи, так блестяще развившейся в следующем столетии.


Новые статьи на library.by:
РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ:
Комментируем публикацию: Взаимная непримиримость


Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.