Субъект как "диспетчер" личности

Актуальные публикации по вопросам современной психологии.

NEW ПСИХОЛОГИЯ


ПСИХОЛОГИЯ: новые материалы (2024)

Меню для авторов

ПСИХОЛОГИЯ: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему Субъект как "диспетчер" личности. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2007-11-01
Источник: http://portalus.ru

О.И. Мотков, кандидат психол. наук,
доцент каф. психологии личности Ин-та психологии им. Л.С. Выготского РГГУ

Попытки решить проблему определения сущности субъекта предпринимались в психологии неоднократно. При этом всегда вставал вопрос о логичном соотношении представлений о субъекте с представлениями о личности, и, шире, с пониманием сущности психики в целом. Очень важно осознать, что когда мы говорим о субъекте, то всегда подразумеваем организующие поведение психологические процессы, протекающие здесь и теперь, в настоящее время. Прежде чем рассмотреть различные подходы к пониманию субъекта и определить собственный взгляд на его природу и устройство, обратимся к мыслям об оперативности как важной стороне функционирования психики. Развиваемый в данной статье подход к пониманию сущности субъекта прямо связан с этим конституциональным свойством психической организации человека и животных.

Анализируя совершаемые здесь и теперь предметные действия, Д.А. Ошанин выделил две главные особенности оперативности познания. К ним относятся способность человека гибко переключаться с восприятия одних свойств объекта на другие, и способность оперативного образа быть регулятором дальнейших действий в данной ситуации (Ошанин Д.А., 1999). Найденные характеристики оперативности предметного действия и образа фактически выходят за пределы собственно гностических, отражательных процессов и подводят нас к более высоким уровням психики – уровням организации и регуляции поведения.

Развивая идеи Д.А. Ошанина, В.Н.Пушкин пришел к выводу, что "…процесс решения проблем является результатом функционирования некоторой целостной системы регуляции, в которой есть управляемый и управляющий уровни" (Пушкин В.Н., 1973, с. 9). И далее автор замечает, что "процесс анализа или гностической динамики есть процесс управляемый, подчиненный, имеющий свой регулятор. …Таким регулятором является некоторая мозговая инстанция, в которой кодируется цель деятельности, и итог, который человек должен получить в результате решения проблемы" (там же, с. 11). "…Представляется несомненным существование более высокого информационного уровня, который выступает как регулятор по отношению ко всей гностической системе. Этот уровень можно охарактеризовать как мотивационно-личностный или субъектный" (там же, с. 12).

Оперативность, рассматриваемая Д.А. Ошаниным, представляет собой скорее свойство личности человека, а не собственно гностических процессов. И действительно, в характерологии, в теориях черт и в соответствующих тестах гибкость, например, рассматривается как важная черта личности ("гибкость-ригидность" в известных тестах MMPI и СМИЛ, "ригидность" в тесте ИТО Л.Н. Собчик и в тесте "Самооценка психических состояний" Г. Айзенка). Эта черта во многом определяет гибкость мышления, восприятия и других психических процессов.
Очевидно, что понятие оперативности включает в себя и такие характеристики как скорость, быстрота психических процессов и внешних действий, а также ситуативность их протекания здесь и теперь, в данный момент времени и в данной конкретной ситуации. Причем в зависимости от контекста психологи делают упор то на скоростном аспекте оперативности, то на ситуативном, то на аспекте гибкости программирования и поведения. Известно, что скорость психического функционирования (темп) рассматривается как черта темперамента, т.е. опять же, как личностное свойство. Ситуативность так же, как мы увидим дальше, органически присуща ряду личностных образований. Есть основания полагать, что свойство оперативности проявляется на всех уровнях функционирования психики, в том числе и на организующем, управляющем ее метауровне - уровне личности. Оперативное построение поведения необходимо не только в профессиональной деятельности диспетчера, оператора, водителя, но и в обычной повседневной жизни любого человека (да и любого животного).

ГИПОТЕЗА

Я предполагаю, что в личности как центральном организаторе и регуляторе поведения по осуществлению потребностей имеется свой «диспетчер» - отдельный блок оперативной организации и регуляции жизнедеятельности. Необходимость появления такого блока в ходе эволюции связана с тем, что особенности постоянных и относительно устойчивых компонентов личности (таких как базовые потребности и эмоции, представления и ценности Я, образования опыта) не позволяют оперативно решать актуальные задачи здесь и теперь. Они достаточно жестко специализированы, консервативны и с трудом поддаются изменениям. Кроме того, в месте их дислокации, по-видимому, нет свободного оперативного поля для совершения тысяч соотнесений актуальной мотивации с внутренними возможностями действования, опытом и внешней информацией об окружающей обстановке. Нет в них места и для размещения формируемых здесь и теперь ситуативных общих целей и подцелей, ситуативных намерений, которые могут быстро изменяться при отсутствии прогресса в реализации общей цели и стоящей за ней актуальной потребности. "Выращивание" же вокруг каждой потребности, а их не менее двух-трех десятков, своего собственного оперативного поля было бы для природы крайне неэкономичным решением.

В процессе биологической эволюции для обеспечения более гибкой и тонкой адаптации у некоторых животных в нервной системе возник и закрепился специальный нейрофизиологический аппарат, имеющий «свободное пространство» - оперативное поле для соотнесения актуальных желаний с внешними условиями и внутренними возможностями, несущий оперативные управляющие функции (т.е. направляющие, организующие, регулирующие и контролирующие поведение здесь и теперь). Он и представляет собой оперативный блок личности. После рассмотрения различных взглядов на сущность субъекта мы рассмотрим нейрофизиологические и нейропсихологические данные, свидетельствующие в пользу этой гипотезы.

В структуре личности одновременно сосуществуют по крайней мере три уровня ее образований:
базовый уровень постоянных, изначально заданных генотипом составляющих - физиологических, психологических и стилевых потребностей, первичных эмоций и первичного Я;
относительно устойчивый уровень прижизненно образующихся на основе базовых элементов значимых активных долговременных желаний (мотивов), обобщенных значимых представлений о себе и их метаобобщенного выражения – интегрального Я, а также закрепившихся образований значимого опыта;
оперативный уровень формируемых здесь и теперь кратковременных и быстро сменяемых по мере нужды ситуативных целей и подцелей, ситуативных программ действий, ситуативных самооценок и ситуативных притязаний. Такое представление о структуре личности позволяет лучше объяснить само появление в ней относительно устойчивых образований Я, опыта и т.п. Мостом между постоянными изначальными компонентами личности и внешней по отношению к ней ситуацией (а это и тело, и исполнительная психика, и социальная и природная сферы) и является ее оперативный блок.

Все эти уровни прямо выполняют главную задачу личности – побуждают, направляют, организуют и регулируют поведение по удовлетворению актуальных потребностей. Т.е. все они несут управляющую функцию психической самодетерминации жизнедеятельности организма, самоорганизации его «хорошей» жизни. При этом важно учитывать, что постоянные базовые и относительно устойчивые образования личности побуждают и задают общее направление и общий стиль процессам оперативной организации поведения. Основную же работу по построению успешного поведения по осуществлению актуальных желаний здесь и теперь выполняет именно оперативный уровень личности.

Думается, что этот оперативный управляющий блок и имеет смысл считать собственно субъектом личности. Если под субъектом понимать свойство самодетерминации жизни в целом, то в этой тотальной самоорганизации участвует, конечно, вся личность. Но тогда теряется специфика понятия субъекта. В чем в этом случае его отличие от личности? Рассматривая оперативную самодетерминацию и самоорганизацию построения "хорошей" жизни как главную функцию субъекта, мы получаем возможность вычленения особой специфики именно субъекта как переднего края личности, работающего здесь и теперь в текущей жизненной ситуации и имеющего для этого специальный аппарат гибкого построения поведения.

СУБЪЕКТ В РОССИЙСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

Владимир Соловьев так определял сущность субъекта: "Под С. психология разумеет активное самосознающее начало душевной жизни, которое противопоставляет себя внешнему миру и своим собственным состояниям, рассматривая их как объект …наша сознательная жизнь определяется в своем течении не внешними факторами, которые ее возбуждают, а нашими внутренними потребностями, запросами и целями. И значит, реальная основа или СУБЪЕКТ душевной жизни есть начало самопроизвольное, развивающее деятельность для удовлетворения своих потребностей"(Соловьев В., 2002).

Близкие рассмотренным В. Соловьевым функции З. Фрейд придавал инстанции Я (или Эго), в которой соотносятся побуждения и импульсы Ид (Оно) с моральными требованиями Сверх-Я (Супер-Эго), а также с реальными особенностями внешней ситуации и с внутренними возможностями удовлетворения требований Оно. С помощью структуры Я человек ищет приемлемые с моральных точек зрения способы удовлетворения нужд Оно, действуя частично по "принципу реальности". В результате здесь и теперь выстраивается некое компромиссное поведение (Фрейд З., 1991; 1996).

Подчеркивал самодеятельную сущность личности В.М. Бехтерев: "Итак, личность с объективной точки зрения есть не что иное, как самодеятельная особь со своим психическим укладом и с индивидуальным отношением к окружающему миру. …Только утрата этой самодеятельности делает человека вполне безличным" (Бехтерев В.М., 2000, с. 16).

"С.Л. Рубинштейн определял субъект как способ реализации человеком своей человеческой сущности в мире. Это определение предполагало качество субъекта как детерминанты осуществляемых им изменений в мире (активность), его способность к самостоятельности, самодетерминации (саморегуляции, самоорганизации) и самосовершенствованию" (Абульханова К.А., 2000, с. 23).

По С.Л. Рубинштейну, А.В. Брушлинскому, К.А. Абульхановой и др. "…субъект – это человек на высшем уровне своей активности, целостности (системности), автономности. …предельно индивидуализирован, то есть проявляет особенности своей мотивации, способностей, психической организации. …Человек не рождается субъектом, а становится им в процессе деятельности. Каждая личность есть субъект, но он не сводим к личности. …Субъект – качественно определенный способ самоорганизации, саморегуляции личности, способ согласования внешних и внутренних условий осуществления деятельности во времени, центр координации всех психических процессов, состояний, свойств, а также способностей, возможностей и ограничений личности по отношению к объективным и субъективным целям, притязаниям и задачам деятельности.
…Понимание категории субъекта отлично у разных авторов. Если для Б.Г. Ананьева ядерной структурой организации является личность, то для субъектно-деятельностного подхода – субъект… …Именно субъект рассматривается как ядро человеческой организации" (Сергиенко Е.А., 2000, с. 184-188).

В этом подходе остаются не ясными место субъекта в психике и в живом организме в целом, если он шире личности. Также непонятно, на основе чего человек вдруг становится субъектом «в процессе деятельности», если нет первоначальной генетически заданной его основы.

Субъектная активность рассматривается в современных статьях и книгах В.А. Петровского, О.А. Конопкина, А.К. Осницкого, В.И. Панова, Р.П. Ловелле, А.А. Волочкова и др. (Петровский В.А., 1993, 1997; Конопкин О.А., 1995; Осницкий А.К., 1996;. Панов В.И., 2006; Ловелле Р.П, 2004; Волочков А.А., 2003). В этих работах освещаются различные характеристики человека как субъекта, даются интерпретации феноменов субъектности.

В.А. Петровский главным признаком субъекта считает свойство самодетерминации своего бытия в мире. Он выделяет следующие "атрибутивные характеристики субъектности" человека: целеполагание, свобода, целостность и развитие (Петровский В.А., 1993, 1997а, 1997б). В данном подходе фактически отождествляются понятия "личность" и "субъект": "Быть личностью", таким образом, означает "быть субъектом деятельности, общения, самосознания" (Петровский В.А., 1997б, с. 6). Автором ставятся сущностные вопросы – является ли личность субъектом, т.е. господином самое себя, "что же именно …образует основу активности", может ли личность "свободно определять себя к жизни и даже смерти" (Петровский В.А., 1997а, с. 125-127). Один из его ответов - источником активности личности "является наше Я …в качестве модуса существования, средоточия жизни особой идеи: "Я есть причина себя" (там же, с. 125).
В.А. Петровский ищет наглядные проявления субъектности, казалось бы, не связанной и не определяемой изначальными потребностями и целями живого организма. И находит их в феноменах "неадаптивной активности" – в постановке и осуществлении рискованных целей (!) с непредрешенным исходом.
Можно ли считать такое самополагание человека преодолением "исходных форм устремленности", "неадаптивной активностью"?

Во-первых, известно несколько видов природных потребностей, на которые такие, на первый взгляд, "неадаптивные" цели работают – исследовательская мотивация, потребности в стимуляции, в самоутверждении, в могуществе, в компетентности, и др. (А. Адлер, У. Мак-Дауголл, Г. Мюррей, А. Маслоу, М. Цукерман, Э. Диси и Р. Руайан, Ш. Шварц и др.). Так что мы не избавляемся при их постановке от изначальных "телеологических отношений". Если есть биологические потребности, которые стоят за постановкой высокопроблемных целей, то, следовательно, такие цели нужны организму и по своей сущности являются потенциально адаптивными. Иначе, в случае их постоянной адаптивной непродуктивности, природа позаботилась бы о том, чтобы такого рода цели в дальнейшем в принципе не могли быть поставлены.

Во-вторых, действительно, такие цели субъекта в начальном периоде их осуществления, при столкновении с большой неопределенностью (как же все-таки решать задачу, куда же идти?), могут временно пошатнуть общую "привычную" приспособленность человека, дезорганизовать на какое-то время его поведение. Наблюдения поведения и самоотношения людей при решении ими самостоятельно поставленных или добровольно принятых сложных задач «игры 5» показывают, что в случае успеха у них происходит скачок в уверенности, в самооценке, в уровне адаптации. Т.е. люди осознанно ставят себе рискованные задачи, идут на возможное появление у них временной, ситуативной дезорганизации своей личности и поведения, чтобы все-таки в конечном итоге в случае победы поднять свою личность на новый, более высокий уровень, поднять общий уровень своей адаптации, силу своего субъекта. Такого рода цели и поведение точнее было бы назвать творческой адаптацией. Т.е. в активном "неадаптивном" целеполагании сохраняется природная адаптивная сообразность, целевая причинность. Человек всегда в чем-то уже преадаптивен или адаптивен, а в чем-то – еще нет. В нем всегда сущностно сочетается и то, и это, и служит в конечном итоге адаптации.

В.А. Петровский дифференцирует субъектные проявления личности на субъекта всей жизни, субъекта предметной деятельности, субъекта общения и субъекта самосознания, пишет о "мультисубъектной" сущности личности (Петровский В.А., 2007). Можно дать другое объяснение этой внешне наблюдаемой многосубъектности. Конечно, субъектные функции проявляются во всех рассматриваемых им видах поведения. Но из этого вовсе не следует, что в личности имеется множество различных субъектов. Виды поведения разные, и соответствующие им первичные мотивации тоже различны, а субъектная функция их самостоятельного целенаправленного построения принципиально одна и та же.

Я предполагаю, что скорее существует один и тот же универсальный механизм Субъекта, который выполняет здесь и теперь свою созидающую функцию по оперативному построению любого вида поведения для осуществления любой потребности или конкретизирующей ее цели. Такое устройство субъекта более логично и экономно для природы, чем образование в мозгу сотни различных механизмов для организации разных видов поведения по удовлетворению разнообразных потребностей. На это указывают и современные нейропсихологические данные.

О.А. Конопкин считает, что "субъектное бытие человека …обеспечивается системой всей человеческой психики и реализуется в разнообразных формах" (Конопкин О.А., 1995, с. 6). Наиболее существенным его проявлением является "произвольная осознанная активность, обеспечивающая достижение принимаемых человеком целей" (там же, с. 6). Всегда ли субъектная активность в полной мере осознается? Мои данные о решении задач «игры 5» показывают, что многие звенья оперативного анализа ситуации и выдвижения ситуативных целей и намерений не осознаются испытуемым.
Автор описывает интересную "нормативную", структурно-функциональную модель общих процессов саморегуляции. В ней даются следующие технологические звенья функционирования субъекта: "принятая (ОМ – жирно выделено мною) субъектом цель деятельности …субъективная модель значимых условий …программа исполнительских действий …система субъективных критериев достижения цели …несет функцию конкретизации и уточнения исходной формы и содержания цели …контроль и оценка реальных результатов …решения о коррекции системысаморегулирования" (там же, с. 9).

Действительно, все эти процессы составляют общую личностную функцию саморегуляции поведения. Но обратим внимание на то, что везде говорится о принятых человеком целях. А где же самостоятельное целеполагание, создание собственных целей? Какие компоненты (инстанции) личности отвечают за целеполагание и как они это делают? Этот аспект действования субъекта еще ждет своей разработки.

В подходе А.К. Осницкого выделяется особая характеристика активности человека – его субъектность. "Эта специфическая личностная характеристика позволяет рассматривать человека не как бесстрастного деятеля-исполнителя, а как пристрастного сценариста своих действий (на высших уровнях развития – даже режиссера) …" (Осницкий А.К., 1996а, с. 99). В ней объединяются "…возможные субъектные позиции…, которые приходится занимать человеку при решении задач. …Характеристики субъектных позиций могут определяться конкретными текущими задачами и личностно-стилевыми особенностями регуляции" (там же, с. 101). "Субъектность связана с определением самой личностью меры своей включенности в деятельность и меры собственного творчества, с интенциональностью субъекта" (Осницкий А.К., 1996 б, с. 9). Чтобы реально изучать проявления субъектности у учащихся, автор обращается к анализу структуры субъектного опыта, раскрывает функциональное содержание взаимосвязанных регуляторных задач, осуществляемых в любой произвольной деятельности, таких как целеполагание, моделирование условий, программирование действий, оценка результатов и коррекция.

Опять появляются вопросы: "Как возникают субъектные позиции? Кто (или что) включает в действие сам процесс целеполагания?"

Характеристики "субъектных позиций", видимо, могут частично детерминироваться и особенностями изначальных психологических потребностей в автономии, в саморазвитии, в компетентности и др. Можно предположить, что при слабой выраженности этих потребностей у человека слабее включается в этом направлении и оперативный аппарат субъекта. Конечно, важную роль играет и уровень созревания собственных параметров этого аппарата. От уровня их созревания, видимо, во многом зависит и общий уровень саморегуляции поведения. Также понятно, что опыт по своей сути не может быть механизмом действия субъекта, он может только использоваться в процессе функционирования этого механизма. Активность субъекта в конечном итоге и приводит к созданию нового значимого опыта.
Я предполагаю, что актуальные потребности в связке с первичным Я как бы включают (активизируют) первоначально оперативный блок субъекта и задают общее направление его активности. Ими инициируются процессы целеполагания и построения пробного поведения по своему осуществлению.

В.И. Панов предлагает интересное широкое понимание субъекта – "онтологическое как формы природного бытия. В этом случае и человек, и природа суть субъекты-носители всеобщих, универсальных закономерностей саморазвития природы…" (Панов В.И., 2006, с. 79). И далее он пишет: "…человек исходно рассматривается как активно действующая, саморазвивающаяся часть природы, которая реализует в своем самоосуществлении общие (единые) закономерности, обеспечивающие самоосуществление самой природы в целом" (там же, с. 80).
Можно только приветствовать такой общеприродный подход к человеку и согласиться с его основным посылом. Но опять возникает вопрос о сущности человеческой субъективности, и, более конкретно, ее месте в человеке и в личности.

Интересен подход к проблеме субъекта Р.П. Ловелле. «Личность в качестве саморегулирующейся системы… состоит из определенных подсистем, самой важной из которых является наивысшая инстанция принятия решений, (это будет одновременно и "Я" познающий" и "Я" действующий"). Эта подсистема занимается активными поисками информации …На основании … информации о мире и о себе самой, а также используя весь предыдущий опыт, данная инстанция принимает необходимые решения». (Ловелле Р.П., 2004). И опять вопрос - кто же направляет эту инстанцию и как она действует? Если это инстанция Я, то каковы ее сущностные характеристики, является ли она постоянным или оперативным фактором, или имеет место и то, и другое?

А.А. Волочков смело рассматривает и обосновывает трехфакторную модель психического развития, в которой наряду с генетическим и средовым факторами значительная роль принадлежит активности самого субъекта (Волочков А.А., 2003). В большом экспериментальном исследовании им доказана существенная роль активности субъекта младших школьников в их учебной деятельности. Эта роль оказалась выше, чем средового фактора (который был представлен в виде систем обучения по Занкову, по Давыдову-Эльконину и построенной по обычной схеме). Автор доказал односторонность традиционного подхода советской психологии к природе личности и к детерминации ее развития. К числу еще нерешенных им проблем следует отнести отсутствие четкого определения происхождения и места субъекта в структуре личности.

В.А. Барабанщиков отмечает, что "субъект выполняет роль стержня, или интегрирующего звена, объединяющего различные проявления (компоненты, модальности) психики и уровни ее организации" (Барабанщиков В.А., 2004, с. 4).
Верно. Только это объединение совершается субъектом здесь и теперь с помощью такого его интегрирующего центра как Оперативное Я (Мотков О.И., 2007). На уровнях же постоянной и относительно устойчивой личности такую интеграцию осуществляют, видимо, структуры первичного и интегрального Я.

Итак, с точки зрения большинства авторов, субъект – это некая система самодетерминирующих и самоорганизующих функций человека, его способность к самостоятельному принятию решений, самостоятельному построению и регуляции своей жизни, внутреннее начало, "развивающее деятельность для удовлетворения своих потребностей" (Соловьев В., 2002). У некоторых авторов субъектные функции связываются с работой особой инстанции Я, отдельного аппарата личности, ее координирующего центра, соотносящего внутренние требования и особенности с внешними наличными и возможными условиями протекания организуемого поведения и принимающего на основе оценки важности признаков этих требований и условий решения.

Однако у большинства исследователей трудно обнаружить четкое разделение между понятиями "личность" и "субъект", они фактически отождествляются. Именно в связи с этим фактом я и предлагаю рассматривать субъект в узком смысле как только оперативный управляющий аппарат личности.

Современные данные говорят о наличии изначальной биологической основы самодетерминирующих функций человека. Так, в статье Е.А. Сергиенко рассматриваются результаты экспериментальных психогенетических исследований младенцев, из которых следует, что «на самых ранних этапах развития человека он действует избирательно, планируя и контролируя взаимодействия с внешним миром» (Сергиенко Е.А., 2000, с. 191). И далее автор приходит к выводу о существовании врожденного уровня базовой, «первичной субъектности» (там же, с. 200-201). Эти выводы противоречат представлениям о том, что субъект – это только человек на высшем уровне своих личностных самоорганизующих проявлений и что субъектом становятся, а не рождаются.

Следующий пример наблюдений за активностью маленького ребенка в области речи подкрепляет результаты Е.А.Сергиенко. «Он (ОМ – Вова, 15 месяцев) так мал, что даже не может выразить эту мысль при помощи слов, но мимика его не оставляет сомнений, что он считает глубоко неправильным то несоответствие между названием и вещью, которое …допущено нами. …почти бессловесный, он уже выступает с полемикой против нашего отношения к слову. Конечно, подражательные рефлексы ребенка …сильны, но ребенок не был бы человеческим детенышем, если бы в свое подражание не вносил критики, оценки, контроля. …Прочитал у …Н.Х. Швачкина, что уже с двух лет «ребенок начинает высказывать свое отношение к речи окружающих, замечая ее особенности, и даже критиковать речь своих товарищей». Только игнорируя …множество фактов можно утверждать, наперекор очевидности, будто ребенок механически, слепо, без раздумья и критики принимает от нас наше языковое наследие» (Чуковский К.И. ,1960, с. 147-149).

Кто учил ребенка самостоятельной оценке речи, критике несоответствий "между названием и вещью", контролю? Никто, это сущностные спонтанные проявления активной работы его наследственно заданного аппарата субъекта. Никто не учит детей и задавать вопросы о сокровенных тайнах мироздания. Дети спонтанно задумываются над устройством предметов и явлений природы, стараясь их лучше понять для более оптимальной организации своей жизни и для удовлетворения своей исследовательской потребности.

Представляется, что у младенца в его мотивационно-эмоциональной личностной сфере изначально существует постоянное базовое первичное Я – целостные метаощущение и метаобраз себя. В нем автоматически обобщаются все метасостояния потребностей и тенденций Базовой личности, в том числе и состояния его "Экологического Я" и "Я интерперсонального" (Мотков О.И., 2007; Сергиенко Е.А., 2000, с. 191, 198-200). Оно метаориентировано на поддержание благополучия всего организма, на удовлетворение всех актуальных потребностей и, видимо, обладает свойствами центрального метаорганизатора и метарегулятора поведения. Интегрирующая функция первичного Я проецируется сначала на относительно-устойчивый уровень личности. Здесь первичное Я насыщается более конкретными, но обобщенными значимыми, эмоционально окрашенными представлениями о себе, людях, природе, своими оценочными отношениями к ним. Оно превращается в интегральное Я, которому делегированы направляющие и управляющие метаориентации и метафункции первичного Я, и которое также со временем становится относительно устойчивой и малоизменяемой структурой, как и первичное Я.

По моей гипотезе, в оперативном блоке личности (субъекте) изначально существует оперативное поле, в котором в режиме здесь и теперь происходит анализ окружающей ситуации и внутренних возможностей с точки зрения актуальной потребности, конкретизирующих ее ориентаций, ситуативных целей и намерений. Интегральное Я проецируется в это оперативное поле в виде ярлыка, образуя часто неосознаваемую "точку Я" (Оперативное Я), которой передаются его организующие и управляющие функции для оперативной организации поведения здесь и теперь, в реальной наличной ситуации. Таким образом, постоянное первичное Я личности представлено в аппарате субъекта оперативным Я. Эта "точка Я" изначально, топологически организована в личности (и соответствующем мозговом субстрате) как поисковый, анализирующий и интегрирующий центр связей с актуальной потребностью и другими компонентами Базовой личности, с актуальными элементами Я-личности, блоком сознания, опытом, познавательными и психомоторными структурами (Мотков О..И., 2007).
Оперативное Я, включаясь здесь и теперь с санкции актуальной потребности в организацию поведения, несет в себе функцию изначальной метапроизвольной самоорганизации поведения – функцию частично осознаваемой целеполагающей активности, постановки целей и подцелей, построения плана их осуществления. Оно становится оперативным координирующим и интегрирующим центром, инициируя и стягивая на себя все производимые соотнесения ярлыка актуального стремления с могущей быть потенциально полезной внутренней и внешней информацией. Именно оно несет в себе свойство оперативной гибкости психической организации действий. Эта гибкость выражается в неоднократной смене ситуативной цели - принятии решения о построении новой цели (новой системы ориентиров и новой последовательности действий), вероятно более удачной, чем предыдущая, или, при неоднократных неуспехах, решения о прекращении деятельности.

Таким образом, субъект в лице оперативного Я – это разум личности, добывающий путем многократных соотнесений актуальных стремлений и имеющихся на данный момент условий аргументы в пользу осуществления той или другой актуальной потребности, продолжения или прекращения выстраиваемого поведения.
Он работает в своем оперативном поле, во-первых, с ярлыками - проекциями актуальных постоянных и относительно устойчивых личностных образований, с ярлыками релевантных этим образованиям элементов значимого опыта. Во-вторых – с воспринимаемыми здесь и теперь признаками и отношениями текущей жизненной ситуации.
В целом субъект является внутриличностным оперативным средством для организации лучшего поведения по удовлетворению базовых физиологических, психологических и стилевых потребностей. Его функции активируются базовой актуальной мотивацией и обеспечиваются специальным личностным аппаратом оперативной организации и регуляции поведения, в котором связующим, интегрирующим звеном является оперативное Я. В конечном итоге субъект призван обслуживать запросы Базовой личности.

НЕЙРОПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АППАРАТ СУБЪЕКТА

Анализ современных данных нейропсихологии и нейрофизиологии показывает, что существует специальная мозговая система, отвечающая, помимо прочего, и за оперативную организацию поведения по осуществлению потребностей и целей живого организма. Описанные выше функции субъекта очень сходны с функциями третьего функционального блока нейропсихологической модели А.Р. Лурия. Он называет его блоком "программирования, регуляции и контроля психической деятельности" (Лурия А.Р. 2002, с. 88).

"Человек …формирует планы и программы своих действий, следит за их выполнением и регулирует свое поведение, приводя его в соответствие с этими планами и программами; …контролирует свою сознательную деятельность, сличая эффект своих действий с исходными намерениями и корригируя допущенные им ошибки"(там же, с. 111). Образования этого блока находятся в первую очередь в префронтальных отделах лобных долей головного мозга, которые … называют "гранулярной лобной корой" (там же, с. 115). Эти отделы, но в гораздо меньшем объеме, есть и у животных. "Нормальное животное обычно стремится к некоторой цели, тормозя реакции на несущественные, побочные раздражители; …собака с разрушенными лобными долями реагирует на любой побочный раздражитель…отвлекается… что нарушает планы и программы ее поведения, делает ее поведение фрагментарным и неуправляемым. …животное, лишенное лобных долей, оказывается неспособным к …активному ожиданию… …лобные доли не только осуществляют функцию синтеза внешних раздражителей, подготовки к действию и формирования программ, но и функцию учета эффекта произведенного действия и контроля за его протеканием" (там же, с. 119-122).

Мы видим, что А.Р. Лурия все время говорит о построении поведения здесь и теперь, т.е. именно сейчас, в конкретной жизненной ситуации. Такая работа психического аппарата здесь и теперь по выдвижению, осуществлению и коррекции целей и является, с моей точки зрения, собственно оперативным функционированием личности. Следовательно, лобные мозговые структуры третьего блока, по А.Р. Лурия, отвечающие за функции такого оперативного программирования, регуляции и контроля, составляют отдельный оперативный управляющий блок психики.

Так как центральная управляющая функция психики (т.е. побуждающая, направляющая, программирующая, регулирующая и контролирующая) является главной характеристикой личности, то на основании нейропсихологических и общепсихологических данных можно заключить, что в личности, помимо постоянных и относительно устойчивых компонентов (Базовой личности, образований Я и др.), присутствует и оперативный блок организации и регуляции поведения. Именно этот "диспетчер" личности и может быть назван собственно ее субъектом.

А вот еще один важный факт. "Больные (ОМ – с наследственной болезнью хореей Хантингтона) становятся неспособными организовывать и планировать даже самые простые ежедневные занятия. …проявляют отсутствие способности к самоорганизации для того, чтобы заниматься чем-нибудь самим. Без постороннего руководства они вялы и апатичны…отсутствие инициативы …вызвано нарушениями в стриарной области мозга, отвечающей за способность к организации …деятельности и за мотивацию поведения" (Лафренье П. , 2004, с. 61).
Эти данные свидетельствуют о том, что качество оперативных управляющих функций личности определяется в чем-то и работой рептильного мозга подкорки, частью которого и является стриарная область. Т.е. простейшие функции субъекта уже были у животных миллионы лет назад, и имеются даже у ящериц! С эволюционным развитием лобных долей они еще более усилились в сторону увеличения мощности когнитивной обработки внешней и внутренней информации, возможностей постановки и гибкой переустановки целей и их длительного удержания (См.: Прибрам К., 1966).

Интересно, что в относительно новой для человека ситуации в большей степени сначала активируются лобные отделы правого полушария головного мозга. По мере стандартизации и рутинизации поведения в данной ситуации становится все более активным и контролирующим лобный отдел левого полушария. "В действительности каждое полушарие мозга вовлечено во все когнитивные процессы, но их относительная степень вовлечения варьируется в соответствии с принципом новизны-рутины" (Голдберг Э., 2003, с. 79-82).

На особенности внутренней структуры оперативного блока личности проливают свет нейрофизиологические данные В.Б. Швыркова о существовании в мозгу "нейронов запаса" (Швырков В.Б., 1988). Это неспециализированные, "открытые" нейроны, которые могут загружаться на время какой-либо актуальной информацией, и, видимо, освобождаться от нее по мере осуществления цели и потребности. Особенно их много в лобных долях головного мозга человека. Возможно, что сеть таких нейронов и выполняет функцию оперативного поля субъекта, в которое проецируются ярлыки актуальных базовых образований личности и в котором строятся и содержатся ситуативные цели и намерения, а также релевантная информация из блока значимого опыта и из внешней ситуации. Следовательно, гипотеза о существовании оперативного поля в оперативном блоке личности получает весомые материальные аргументы в свою пользу.

Потенциал функционирования механизма Субъекта, возможности организации целенаправленного поведения увеличиваются с возрастом по мере созревания лобных мозговых структур. "…Префронтальные отделы …созревают на поздних этапах онтогенеза (в 4 – 8-летнем возрасте). …темп роста площади лобных областей мозга резко повышается к 3,5 – 4 годам… второй скачок приходится на возраст 7 – 8 лет" (Лурия А.Р., 2002, с. 117).
Т.М. Марютина в главе "Созревание головного мозга и психическое развитие" уточняет, что "появились данные, которые заставляют пересмотреть (ОМ – эти) представления. …существенное увеличение когнитивной компетентности в поведении 8-11-месячного младенца, традиционно объясняемое в категориях совершенствования когнитивных схем, фактически является результатом созревания фронтальных долей мозга ребенка и, как следствие, появления способности к торможению рефлекторного поведения" (Психология развития, 2001, гл. 4, с. 133). То есть способность к произвольной регуляции поведения (в виде задержки, оттормаживания и контроля импульсивных актов, постановки цели и планирования ее осуществления) – одна из главных функций субъекта – постепенно созревает и начинает действовать уже у младенца.

Рассматриваемое в данной статье представление о сущности и месте субъекта в психике создавалась с учетом в первую очередь этих нейропсихологических и нейрофизиологических фактов. В предложенной интегральной модели личности субъект представляет собой отдельную инстанцию, блок личности, не сводимый к другим блокам (Мотков О.И., 2007). Это важная внутренняя часть личности, но не вся личность. Ее нейропсихологическим коррелятом являются префронтальные отделы лобных долей мозга и стриарная подкорковая область (возможно, что к этому блоку можно отнести и другие образования лобной коры и подкорковые ядра, такие как амигдала и др.). Существенно, что в субъекте не содержатся какие-либо относительно постоянные мотивации, эмоции или значимые представления и схемы действий, как в других блоках личности. В нем не заключается какое-то длительно, стационарно присутствующее психическое «содержание».
Субъект – это «управляющий в имении», своего рода диспетчер в личности, ее разум. Он отвечает за ситуативную оперативную организацию, регуляцию, контроль и поддержание произвольного поведения. Нет активного включения в организацию поведения аппарата субъекта – нет и произвольной, "разумно организуемой" жизнедеятельности (Лурия А.Р., 2002; Прибрам К., 1966).

Что дает живому организму опроизволивание своих психических, физиологических и других функций? Оно позволяет находить более взвешенные, оптимальные способы удовлетворения своих потребностей и целей – с активным учетом внутренних возможностей и особенностей внешней ситуации. Субъект призван находить лучшие пути реализации мотиваций любого уровня.

СИТУАТИВНАЯ ЛИЧНОСТЬ КАК ВАЖНАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ СУБЪЕКТА

В ходе анализа процессов решения взрослыми испытуемыми малознакомых пространственно-комбинаторных задач игры "5" была выдвинута идея образования в аппарате субъекта временной Ситуативной личности (Мотков О.И., 1978). Объективная сложность задач определялась по степени деструктурированности "условия" относительно "цели" задачи. Она на высоком уровне значимости соответствует субъективной трудности решения. Экспериментальная серия состояла из заданий различной объективной сложности – 1:1:1:1:3:4. Неожиданный резкий перепад по сложности создает объективные предпосылки для возникновения состояний психического стресса у испытуемых.
Объективация ситуативных интеллектуальных намерений – ситуативных целей с конкретными ориентирами и каким-то планом решения – осуществлялась с помощью инструкции, в которой требовалось перед каждой попыткой решения сообщать, что испытуемый намеревается делать, чего добиваться в первую очередь. Время и число попыток решения задачи не ограничивалось. Трудность нахождения решения повышалась требованием находить оптимальное, кратчайшее по числу ходов решение. Все испытуемые были с высшим образованием, т.е. уровень их интеллекта был достаточен для того, чтобы решить предлагаемые задачи игры "5". Перед началом решения они опрашивались о мотивах участия в эксперименте, т.е. о первоначальных личностных ориентациях в данной жизненной ситуации.

Важнейшими показателями содержания намерений являлись их комплексность, гибкость и степень сохранения целеполагания – предварительной ситуативной целенаправленности процесса поиска решения. В комплексности намерений отражается уровень предварительного анализа задачи, отношений рассогласования и сходства между структурой элементов "условия" и структурой "цели". Обеспечение достаточной для решения комплексности намерений зависит от степени гибкости ситуативного целеполагания – числа случаев смены намерения на другое, и от степени сохранения ситуативного целеполагания – сохранения самого процесса выдвижения намерений в ходе решения задачи. (Возможно также, что степень комплексности намерений связана и с объемом симультанного видения признаков и отношений ситуации, и со способностью совершения одновременно большого числа их соотнесений друг с другом, и со способностью оперативного удержания в ситуативной цели сразу нескольких важных признаков-ориентиров и отношений-ориентиров).

Оказалось, что успешность решения всей серии задач не связана с выраженностью этих двух показателей в процессе решения легких ситуаций, и наоборот, тесно связана с их выраженностью в решении трудных задач (р < 0,01). Показатели сохранения и гибкости целеполагания оказываются наиболее важными именно в стрессогенных ситуациях решения задач игры "5". Дезорганизация целеполагания (переход на случайный перебор попыток) влекла за собой резкое снижение уровня комплексности и гибкости намерений.
Часто при построении следующей попытки решения содержание ситуативных намерений менялось. Т.е. испытуемые легко отказывались от не очень удачного намерения и создавали новую ситуативную цель. Старое как бы стиралось в памяти. Эта особенность ситуативного целеполагания оказалась важной в дальнейшем для понимания характеристик функционирования субъекта.

Оказалось, что в 81% случаев конкретный ход построения пути перемещения фишек "условия" игры соответствует содержанию предварительно сообщаемых намерений. Это доказывает действительно регулирующую функцию ситуативных целей и намерений в поиске решения задачи. В некоторых случаях испытуемые переходили на случайное построение попытки, без предварительного намерения, или по ходу ее совершения генерировали новое намерение.
Я предположил, что у испытуемых в процессе целеполагания образуется особое временное личностное образование – Ситуативная личность. Она является как бы передним краем личности, находится на границе ее взаимодействия с окружающими внутренними и внешними сферами. Главными ее составляющими являются общие и частные ситуативные цели и намерения. Сегодня можно добавить, что эти образования связаны в оперативном поле субъекта с оперативным Я и проекциями актуальных мотиваций и тенденций Базовой личности и Я-личности. Они служат функциональной содержательной основой произвольной организации познавательного и иного поведения.

Было также обнаружено, что в ходе автоматического неосознаваемого обобщения внутрипроцессуальных затрат усилий и времени на решение малознакомых, но легких задач игры "5" у испытуемых образуется высокая ситуативная самооценка своих возможностей по решению данного класса задач и соответствующий ей ситуативный уровень притязаний на быстрое и легкое достижение успеха в данной деятельности. Т.е. эти самооценка и притязания определяют верхнюю границу, потолок затрат усилий и времени на решение данных задач и также включаются в оперативный концепт Ситуативной личности (систему взаимосвязанных временных личностных компонентов) на неосознаваемом уровне. На этот концепт переходит часть энергетического заряда первоначальных мотиваций участия испытуемого в эксперименте. Неосознаваемый перенос ситуативных притязаний в решение неожиданно трудной задачи ведет к столкновению высокой ситуативной самооценки с низкими текущими самооценками успешности хода решения трудной задачи.
Образованный в процессе решения легких задач ситуативный уровень притязаний является одним из важнейших внутренних факторов возникновения состояния психического стресса у испытуемых.

В исследовании была также поставлена гипотеза, что показатель сохранения ситуативного целеполагания (произвольности оперативной организации познавательного поведения по решению задач игры "5") отражает преимущественное влияние на процесс решения неинтеллектуальных, личностных факторов, и что последние будут ведущими, решающими в детерминации достижения успеха в трудных задачах, в ситуации переживания испытуемыми психического стресса.
Предполагалось, что эмоционально-волевые черты характера (т.е. характеристики стилевых потребностей Базовой личности) и устойчивые психические состояния испытуемых (т.е. особенности Относительно-устойчивого уровня личности) определяют качество ситуативного целеполагания и ситуативной организации осуществления целей и намерений, т.е. особенности Ситуативной личности и качество активности субъекта в целом.

Для доказательства этой гипотезы использовались та же стрессогенная методика игры "5", тест СМИЛ Л.Н. Собчик (Стандартизированный метод исследования личности – адаптированный для нормы многофакторный личностный опросник MMPI) и непрерывная регистрация кожно-гальванических реакций КГР по Тарханову в течение всего решения. Степень выраженности невротических состояний – депрессии, тревожности и др. – определялась путем учета результатов испытуемых по факторам эмоционального стресса, тяжести состояния и шкалам невротической триады СМИЛ.
Данные показали, что 90% испытуемых переживали сильные отрицательные эмоции при решении трудной задачи. Но некоторые из них сумели преодолеть временную дезорганизацию поведения в эксперименте, отвлечься от вызванного конфликтом между неосознаваемыми притязаниями и реальностью стресса, принять решение бороться до "победного конца". Другие же выходили из трудной ситуации путем или занижения самооценки, или обесценивания деятельности, что в конечном итоге приводило их к отказу от самого решения задачи (24%).
Степень выраженности невротических состояний тесно связана с неудачей (отказом) при решении трудной задачи (р < 0,01), с величиной дезорганизации ситуативного целеполагания (р < 0,01). В группе решивших трудную задачу выраженность невротических состояний по тесту СМИЛ достоверно ниже, чем в группе отказавшихся (р < 0,01). Ведущими чертами их характера являются инициативность, оптимизм, стремление к достижению цели и игнорирование неудач, склонность к риску, некоторая импульсивность и авантюризм. Они стремятся к самоутверждению путем достижения реальных успехов в деятельности. Лица женского пола группы решивших обнаружили выраженные черты мужественности. Для группы отказавшихся более характерно, в одном случае, преобладание состояний активно переживаемой тревожности, неуверенности в себе, избегания неудач. В другом – преобладание субдепрессивных состояний, реакций ухода из ситуации, требующей принятия важных решений и приложения систематических, длительных усилий. У мужчин группы отказавшихся обнаруживаются черты женственности в профиле их личности по тесту СМИЛ.

Проведенный анализ подтвердил гипотезу о ведущей роли черт характера (особенностей Базовой личности) и психических состояний испытуемых в детерминации их ситуативного целеполагания (активности их субъекта), выбора той или иной окончательной ориентации в процессе решения, эмоциональных характеристик и результата интеллектуальной деятельности, протекающей в условиях психического стресса. Уровень развития оперативного мышления, выявляемый при решении относительно легких задач "игры 5", и первоначальные ориентации участия в эксперименте не играют в определении этих характеристик значимой роли.
Эта закономерность справедлива и в отношении авиадиспетчеров: у решивших трудную задачу достоверно более высокий уровень развития эмоционально-волевых черт характера, чем у отказавшихся (р < 0,05). Интересно, что процент числа отказов от продолжения поисков оптимального решения трудной задачи у авиадиспетчеров даже выше (33%), чем в обычной группе (24%).
У части диспетчеров была обнаружена диспропорция между развитием когнитивных профессионально важных качеств и развитием черт эмоционально-волевой саморегуляции, что снижает их профессиональную эффективность (навыки оперативного мышления легких задач у них достоверно выше развиты, чем у обычных испытуемых - р < 0,01, при этом число отказов от решения трудной задачи также выше – 33% против 24% в обычной группе).

Итак, исследование показало, что в процессе ситуативного целеполагания возникают ситуативно-личностные образования как конкретизации более общих актуальных базовых потребностей, стилевых тенденций и мотивов поведения – возникает Ситуативная личность. Это, по нашему предположению, происходит в оперативном поле субъекта. Последующее осуществление ситуативных целей и намерений постоянно модулируется всеми тенденциями и склонностями Базовой личности, а также и образованиями Я-личности. Реализованная здесь и теперь общая ситуативная цель или подцель может больше ни разу не возникнуть в последующей жизни человека. Однако эти образования, в силу их мотивационной природы, следует относить к личности, к ее особому оперативному образованию – Ситуативной личности. Она постепенно образуется в блоке субъекта и достаточно легко изменяется в процессе организации поведения по осуществлению актуальных потребностей и мотивов.
Если ситуативные намерения и цели полностью исчезают после их осуществления, то ситуативные обобщенные самооценки и притязания, а также неоднократно найденные конкретные ориентиры и схемы действий, оцененные как успешные и тем самым смотивированные, могут запоминаться и откладываться в значимом опыте личности. Они в сходных ситуациях могут актуализироваться субъектом, заново осознаваться и использоваться для реализации близких по содержанию целей. Несколько таких использований может приводить к широкому обобщению и закреплению этих ориентиров и схем действий как значимых, относительно устойчивых личностных характеристик. Тем самым они из блоков субъекта и значимого опыта могут переходить и в блок Я-личности.
Уровень функционирования Ситуативной личности во многом определяется способностью ставить и удерживать цель, сохранять ситуативную целенаправленность и гибкость целеполагания, а также формировать комплексные по содержанию намерения. Эти способности являются фактически характеристиками субъекта. В стрессогенных ситуациях, при решении трудных задач, особенности работы субъекта в большей мере зависят от характерологических тенденций и мотиваций Базовой личности. Комплексность намерений может зависеть, видимо, и от уровня общего интеллекта.

ЭТАПЫ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ АППАРАТА СУБЪЕКТА

Психологическая работа оперативного блока личности – субъекта - может быть представлена в виде последовательности определенных организующих процессов. Аппарат субъекта оперативно побуждает и направляет, объединяет (интегрирует, координирует) и контролирует жизненные процессы, вовлеченные в единую "временную функциональную систему» для осуществления актуальной потребности. Т.е. субъект – это оперативный, гибкий системообразующий аппарат личности, в норме всегда работающий, тем не менее, на благо базовых, метанаправленных системообразующих факторов – на удовлетворение физиологических, психологических и стилевых потребностей.

Общее рассмотрение действий Субъекта позволяет выделить следующие основные этапы его функционирования.
1. В состоянии бодрствования в оперативное поле субъекта автоматически проецируются общее чувство Я (Первичное Я) и актуальная потребность (или потребности), образуя там свои ярлыки. Этим ярлыкам частично передаются управляющие и интегрирующие функции их "прародителей". Метачувство Я превращается в оперативное образование типа "Я хочу то-то" (его схема: "оперативное Я + ярлык актуальной потребности"). Актуальная потребность активирует оперативное Я, задает общее направление его действиям.
2. Человек, определивший свои актуальные желания с помощью этого оперативного образования (концепта), производит их анализ, соотнося с признаками внешней ситуации, своего внутреннего состояния, и аргументировано выбирает наиболее приемлемое здесь и теперь стремление для его последующей реализации. Принимается решение об организации поведения в направлении осуществления выбранного стремления, включаются механизмы ориентировки в ситуации.
3. Находятся потенциально значимые ориентиры в данной или будущей ситуации и ставятся ситуативные цели, конкретизирующие обобщенную направленность актуального стремления, и затем строится план предстоящего поведения (намерение) - гипотетически оптимальная схема ориентиров и действий по их осуществлению. План выстраивается на основе ряда соотнесений когнитивной схемы желаемого результата, имеющейся у любой актуальной потребности или цели, с признаками и отношениями конкретной жизненной ситуации, а также со своими внутренними значимыми схемами опыта, своими возможностями.
4. Далее человек-субъект (а в блоке субъекта проецируется в это время как бы весь человек) дает команду на реализацию пробного плана поведения.
5. В ходе его выполнения он следит за процессом поведения, оценивая промежуточные результаты действий с точки зрения приближения к желаемой цели или удаления от нее. Если цель достигается, то поведение по реализации данного стремления, потерявшего свою актуальность, прекращается. Оперативное поле субъекта освобождается от уже неактуальных оперативных образований для работы со следующей актуальной потребностью.
6. Если цель не достигается и актуальная мотивация достаточно сильна, то субъект с ее подачи активирует новый анализ ситуации, выдвигает новую ситуативную цель и план, организует его осуществление. Если цель опять не достигнута, то цикл повторяется, корректируются цель и неудачный план действий, совершается новая попытка осуществления стремления. И так далее - вплоть до достижения успеха или до отказа от реализации выбранного стремления.
7. После этого субъект как бы очищается от проекций в себе ярлыков личностных, когнитивных, речевых и моторных компонентов организации предыдущей деятельности и переключается на построение поведения по осуществлению новой потребности, мотива и цели.
Циклы коррекции плана выполнения общей ситуативной цели и последующего осуществления обновленного плана могут повторяться неоднократно, при решении сложных интеллектуальных задач – до 30-50 раз! (Мотков О.И., 1978). Оперативное, комплексное, иерархически построенное управляющее образование субъекта было названо оперативным концептом организации и регуляции будущего поведения (вот его пример: "Я хочу то-то, сделаю это там-то и таким-то путем"). Он является оперативным управляющим будущего и протекающего здесь и теперь поведения, оперативной мотивационной основой выстраиваемой функциональной системы поведения. Важно, что некоторые значимые результаты завершившегося процесса организации и регуляции конкретного поведения по удовлетворению определенных желаний и целей не исчезают, а сохраняются в блоке Значимого опыта. Более подробный микроанализ этапов субъектной организации поведения дает возможность глубже понять суть и динамику субъектных процессов (см.: Мотков О.И., 2007).

НЕРЕШЕННЫЕ ВОПРОСЫ

В ходе анализа функционирования субъекта появились вопросы, которые еще ждут своего экспериментального решения.
1. Важнейшая общая проблема самодетерминации личности, действия ее субъекта связана с удивительной широтой природных потребностей человека - с наличием у него большого числа изначальных стилевых и психологических потребностей, и с их потенциальной конкурентностью с физиологическими потребностями, а также с возможным соперничеством друг с другом. Понимание сложности потребностной сферы личности многократно повышается, если принять во внимание двойственную, полярную сущность каждой потребности. Отсутствие у человека изначальной жесткой иерархии широкого набора полярных базовых потребностей, наличие широкого круга часто конкурирующих между собой базовых психологических потребностей в автономии, саморазвитии и самогармонизации, компетентности, близких связях с другими людьми объективно затрудняет выбор направления поведения, усложняет работу его субъекта.
Как разрешаются внутренние противоречия и конкурентные отношения, возникающие иногда уже на уровне Базовой личности? Конкретнее, какие компоненты личности – или актуальные потребности, или структуры Я, или аппарат Субъекта - играют ведущую роль в принятии окончательного решения о том, какую актуальную потребность осуществлять здесь и теперь? И какие функции эти компоненты выполняют в ходе разрешения такого рода внутренних проблем?
2. Проблема разумной меры опроизволивания поведения. Известно, что импульсивность, торопливость человека в самых различных ситуациях - в общении, в обращении с опасными предметами, и др. - может приводить к печальным результатам. Вместе с тем и избыточный самоконтроль, стремление осознавать и контролировать все и вся также ведет к хроническому перенапряжению психики и, как следствие, к ряду заболеваний. Конечно, сам потенциал организации произвольного поведения, активность субъекта связаны с созреванием определенных характерологических черт, а также лобных долей головного мозга. Возможна ли субъектная самогармонизация, развитие умения вовремя собираться, проводить предварительный анализ обстановки и, наоборот, умения вовремя отпускать внутренние вожжи, ослаблять самоконтроль? У человека существует изначальная психологическая потребность в гармоничном функционировании. Поэтому нахождение разумной меры опроизволивания поведения, вероятно, возможно и необходимо.
3. Что определяет величину реалистичности и разумности личности? Есть ли мера общей оптимальности функционирования субъекта?
4. Проблема "свободы воли" - предельных границ произвольной регуляции жизни. В какой мере человек способен, например, произвольно продлить свою жизнь в телесном облике, скажем, до 1000 лет? Если это в принципе невозможно, то нельзя говорить об абсолютной свободе воли. Свобода человека всегда ограничена биологическими законами, поэтому, видимо, более реалистично рассуждать лишь об "относительной свободе воли".
5. Проблема места сохранения и функционирования незавершенных желаний и целей в личности. В субъекте иногда остаются ярлыки незавершенных целей, неудовлетворенных, но остающихся актуальными потребностей. Во-первых, где они находятся? Если отсутствует их реализация здесь и теперь, то, видимо, не в оперативном поле субъекта. Возможно, в блоке значимого опыта, в его проблемной части?
Или в субъекте имеется неоперативное "поле ожидания", в котором оседают мерцающие ярлыки желаний и общих целей, ждущие своей реализации. Во-вторых, если это так, то не ограничивается ли тем самым работа субъекта? Вполне вероятно, что ярлыки неосуществленных, но актуальных желаний забирают часть его энергии, дезактивируют какие-то зоны его оперативного поля (которые превращаются в зоны ожидания) и тем самым сужают его активную часть. Это может приводить к уменьшению густоты и силы возможных связей оперативного Я с актуальными мотивациями, с релевантными элементами значимого опыта и с образами текущей жизненной ситуации, снижая общий уровень оперативной организации и регуляции поведения.

Подведем ИТОГИ. Итак, субъект – это отдельный блок личности, ее "диспетчер", оперативный посредник между ее базовыми стремлениями и тенденциями и окружающей средой. Он отвечает и за ситуативное целеполагание, и за сохранение ситуативной целенаправленности поведения в процессе его совершения. В нем находится только оперативная информация, приходящая как изнутри, так и снаружи. В этом субъект близок исполнительному блоку сознания. Однако, в отличие от функции активирования и высвечивания информации «комнаты» сознания, субъект изначально имеет оперативные организующие и управляющие функции построения поведения, т.е. личностные функции.
Нарушения в функционировании субъекта выражаются в трудностях оперативной и гибкой организации поведения: в трудности постановки, удержания и коррекции актуальной цели, в нарушении функций планирования и контроля поведения, в потере самокритичности, в нарастающей ригидности поведения, и др. Теряется возможность целенаправленной творческой деятельности (А.Р. Лурия, К. Прибрам, Э. Голдберг). Результаты исследования показали, что в целом выраженность субъектных качеств увеличивается с возрастом.

ЛИТЕРАТУРА

1. Абульханова К.А. С.Л. Рубинштейн – ретроспектива и перспектива/ Проблема субъекта в психологической науке. Ред. А.В. Брушлинский и др. М.: Академич. Проект, 2000. С. 13-26
2. Барабанщиков В.А. Принцип системности в психологии/ Психология: Журнал Высшей школы экономики. 2004. Т. 1, № 3, с. 3-17
3. Бехтерев В.М. Психологическое определение личности /Психология личности в трудах отечественных психологов. Сост. Куликов Л.В. СПб: Питер, 2000
4. Волочков А.А. Активность субъекта как фактор психического развития (гипотезы, модели, факты)/ Психол. журн. 2003, том 24, № 3, с. 22-31.
5. Голдберг Э. Управляющий мозг: Лобные доли, лидерство и цивилизация. М.: Смысл, 2003 – 335 с.
6. Конопкин О.А. Психическая саморегуляция произвольной активности человека(структурно-функциональный аспект) /Вопросы психологии, 1995, № 1, с. 5-12
7. Лафренье П. Эмоциональное развитие детей и подростков. СПб: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2004 – 256 с.
8. Ловелле Р.П. Ядро личности, невротические симптомы и эффект психотерапии/ Статья в Интернете, ноябрь 2004 (http://www.terpsy.ru).
9. Лурия А.Р. Основы нейропсихологии. М.: Академия, 2002
10. Мотков О.И. Соотношение личностных и познавательных компонентов интеллектуальной деятельности в условиях психического стресса. Автореф. канд. дисс. М.: НИИ ОПП АПН СССР, 1978 (www.psychology.rsuh.ru/motkov.htm).
11. Мотков О.И. Как устроена личность. М., 2005 (www.inauka.ru/blogs/article63521html и ...63548html)
12. Мотков О.И. Природа личности: сущность, структура и развитие. М.: ГУП Воскресенская типография, 2007 – 248 с.
13. Осницкий А.К. Психология самостоятельности: методы исследования и диагностики. М.-Нальчик: Эль-Фа, 1996а; 126 с.
14. Осницкий А.К. Проблемы исследования субъектной активности /Вопр. психологии, 1996 б, № 1, с. 5-18
15. Ошанин Д.А. Предметное действие и оперативный образ: Избр. психол. труды. М.: МПСИ; Воронеж: МОДЕК, 1999
16. Панов В.И. Введение в экологическую психологию. М: Школьные технологии, 2006
17. Петровский В.А. Личность: феномен субъектности. Ростов-на-Дону: Феникс, 1993
18. Петровский В.А. Очерк теории свободной причинности /Психология с человеческим лицом: гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. М.: Смысл, 1997а. С. 124-144
19. Петровский В.А.Идея субъектности в психологии личности. Автореферат докт. диссер. М., 1997б
20. Петровский В.А.Индивидуальность и саморегуляция: опыт мультисубъектной теории. 2007 /на сайте http://bim-bad.reality.ru/working...
21. Прибрам К. Современные исследования функции лобных долей мозга у обезьяны и человека/ «Лобные доли и регуляция психических процессов». Ред. А.Р. Лурия и Е.Д. Хомская. М., 1966
22. Психология развития/ Ред. Марцинковская Т.Д. М.: Академия, 2001 - 352 с.
23. Пушкин В.Н. О системном подходе к анализу мышления/ Сб. "Экспериментал. исследование продуктивных (творческих) процессов мышления". Сост. Д.Н. Завалишина и А.М. Матюшкин. М.: НИИ ОПП АПН СССР, 1973. С. 9-14
24. Пушкин В.Н., Шавырина Г.В. О системности интеллекта /Вопр. психологии, 1972, № 5, с. 55-65
25. Сергиенко Е.А. Природа субъекта: онтогенетический аспект/ "Проблема субъекта в психологической науке". Ред. А.В. Брушлинский и др. М.: Академ. проект, 2000. С. 184 -203.
26. Соловьев В. Субъект в философии/ Брокгаузъ и Ефронъ. Энциклопедич. словарь. В 86 томах. 4 CD. М.: Адепт-ИДДК, 2002
27. Фрейд З. Введение в психоанализ: Лекции. М.: Наука, 1991. Лекция 31, с. 334-349
28. Фрейд З. "Я" и "Оно"/ в Хрест. «Теории личности…» Ред.-сост. Д.Я. Райгородский, 1996, с. 107-130
29. Чуковский К.И. От двух до пяти. М.: Сов. писатель, 1960, с. 147-149
30. Швырков В.Б. Системно-эволюционный подход к изучению мозга, психики и сознания./Психол. Ж., 1988. Т. 9, № 1



См. также:
1. Мотков О.И. "О парадоксах процесса самоактуализации личности" »



smile

У автора есть сайт: htpp://psychology.rsuh.ru/motkov.html.
Новые статьи на library.by:
ПСИХОЛОГИЯ:
Комментируем публикацию: Субъект как "диспетчер" личности

© О.И. Мотков () Источник: http://portalus.ru

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

ПСИХОЛОГИЯ НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.