Документы. М. "Наука". 1998. 947 с.

Составители этого сборника Я. С. Драбкин, Л. Г. Бабиченко, К. К. Шириня выбрали в качестве стержня издания главный постулат коминтерновской идеологии - утверждение о близкой и неизбежной всемирной революции пролетариата. И в развернутом введении к книге, и в ее структуре, и в самих документах представлена динамика этой идеи на завершающем этапе ее эволюции, когда она наконец-то получила материальную основу для своего воплощения в жизни. Прочтя любой из разделов книги, мы понимаем, что как раз материализация духа этого постулата подкосила его. Гуманистический потенциал призыва к освобождению "проклятьем заклейменных" затерялся где-то в коридорах "генерального штаба мировой революции", как было принято называть Исполком Коминтерна в первые годы его существования.

Составители сборника не тратят время на поиски затерявшейся идеи - их больше волнует каждодневная деятельность всемирных революционеров. Документы рисуют не парадную, а реальную жизнь огромного аппарата, показывая его взаимодействие и с Красной армией, и с внешней политикой, и, конечно, с руководящими партийными структурами в СССР.

Специалист без труда представит себе те трудности, которые пришлось преодолеть составителям при отборе документов. Это, во-первых, огромное количество исходного материала, заслоняющее подлинные архивные находки массой бюрократической рутины, десятками копий одних и тех же документов на разных языках, неразберихой компетенции, особенно в первые годы существования Коминтерна. Во- вторых, это неисчерпаемое количество проблем и задач, за разрешение которых в рамках подготовки "всемирной революции" пролетариата бралась эта организация. Коминтерн поддерживал негритянское движение, феминисток, безбожников, боролся с буржуазным спортом и разрабатывал новую пролетарскую мораль, интересовался проблемами эсперанто и театра - список можно было бы продолжать до бесконечности.

Каждый из шести разделов книги мог бы быть развернут в самостоятельную публикацию. Составителям удалось сохранить верность основной теме, предпринимая порой интересные документальные экскурсы в сторону от нее. Критики вероятно пожелают, чтобы больше внимания было уделено взаимоотношениям Коминтерна и национально- освободительного движения, политэкономическому анализу европейской стабилизации, "левому повороту" коммунистического движения конца 20-х гг. и т. д. и т. п. С нашей точки зрения, эти идеи являются развитием главной темы. В сборнике читатель найдет целостный образ "генерального штаба мировой революции", свободный и от крайностей антиутопии ¹ и от советской апологетики.

Это стало возможным в силу того, что составители отошли от чисто хронологического принципа подачи документов - он сохраняется только внутри каждого из разделов и буквально заставляет вновь и вновь возвращаться к узловым моментам истории Коминтерна. И в то же время каждый из разделов продвигает изложение материала от основания этой организации, через период "бури и натиска" к военно- конспиративной и антифашистской деятельности коммунистических партий, вплоть до VII конгресса Коммунистического Интернационала.

Ограничение верхней границы публикации 1935 годом (до роспуска Коминтерна составители не дотянули каких-то семь лет) представляется вынужденным, но необходимым шагом. Наряду с техническими проблемами, упомянутыми во введении (с. 67), следует сказать и о том, что московский центр международного коммунистического движения во второй половине 30-х годов

стр. 159

не расстается с ролью жертвы - и сталинской внешней политики, и сталинских репрессий. Идея мировой революции не просто тихо умирает - она исчезает из коминтерновского лексикона даже в расхожей пропаганде.

Символично, что последние из публикуемых в издании документов (N 202-206, 211) свидетельствуют о сопротивлении значительной части аппарата ИККИ новому курсу, связанному с именем Г. Димитрова. Этот сюжет не только выводит читателя за поставленные составителями хронологические рамки, но и приоткрывает завесу тайны над причинами человеческой трагедии многих руководителей Коминтерна, обвиненных в подготовке "антисоветского заговора" в рядах вверенной им организации и безжалостно уничтоженных Сталиным в годы "большого террора".

Концепция сборника не идет вслед за тезисом Троцкого о "деградации коммунистического движения". Противопоставление различных периодов истории Коминтерна менее продуктивно, чем сопоставление его теории и практики, предложенное в издании. Наверное, это следовало бы более четко выразить во введении, где преобладает анонсирование публикуемых документов. Разобравшись с конкретными "секретными операциями" коминтерновских эмиссаров по всему миру, нельзя проходить мимо центральных вопросов о причинах появления и механизме функционирования последних в этой организации.

Начнем с оценки идеи мировой пролетарской революции независимо от ее коминтерновского воплощения. Во введении к книге она рассматривается как "недосягаемый идеал, вечно манящая путника звезда", и на сегодняшний день олицетворяющая благородную цель освобождения человека и человечества (с. 66-67). Возникает естественный вопрос: освобождения от кого и от чего? Если от "оков капитализма", то путь был правильный, но где-то пропустили нужный поворот. Эволюция Коминтерна дает наглядный пример, к чем ведет гипертрофирование идеалов в политической борьбе, и здесь есть о чем поразмышлять не только историкам, но и политологам.

Возникновение Коминтерна связано с революционной волной в Европе после завершения первой мировой войны (с. 6-7), но оно неотделимо от захвата власти большевистской партией в России-события, никак не вписывавшегося в каноны марксистского мировоззрения. Появившись на свет под покровом всемирной идеологии освобождения, новая власть сразу же начинает диктовать свои "правила игры" внешнему миру. В. И. Ленин уже в 1918 г. говорит о "мировом большевизме" как о свершившемся факте. Это противоречит логике политического развития европейского рабочего движения, и последнее отвергает "руку Москвы" отнюдь не потому, что "правые лидеры социал-демократии отреклись от курса на социализм и солидарность с Советской Россией" (с. 10).

Не этим ли объясняется незначительное число тех европейских рабочих, кто был готов последовать русскому примеру на рубеже 20-х годов и дальнейшее сокращение их рядов в последующие годы? Тем большее внимание уделялось в Исполкоме Коминтерна тем, кто остался, проявив не солидарность, а готовность к безусловному подчинению советскому опыту. Совсем не после смерти Ленина, как утверждал когда-то Троцкий, революционного идеалиста в "генеральном штабе" сменяет иной персонаж - "солдат партии", исполнительный функционер, посылавший в Москву бухгалтерские ведомости и бюрократические отчеты о своей деятельности на фронтах классовых битв. Такого рода документов немало в сборнике (N 26, 27, 113, 122) и они позволяют на более широкой источниковой базе поставить вопрос о роли "человеческого фактора" в истории Коминтерна, увязать его с внутриполитической эволюцией большевистского режима в России.

Хотелось бы обратить внимание на то, что опубликованные в издании документы затрагивают более широкий круг проблем, нежели предложенная в заглавии тема, необъятная сама по себе. Составители просто не могли пройти мимо отельных "изюминок", отложившихся в архивных фондах. Чего стоит хотя бы письмо П. А. Кропоткина Ленину о несовместимости взятия заложников с идеалами коммунизма (док. N 59). Весьма подробно представлен в книге сюжет о "бриллиантах для диктатуры пролетариата", потерявший на сегодняшний день свое конъюнктурное звучание.

Обширные комментарии имеют самостоятельную научную ценность, вводя читателя в малоизвестный мир тайных операций Коминтерна. Засекреченность большинства действующих персонажей, недоступность их личных дел объясняет особое внимание исследователей к именному указателю в книге. К сожалению, в этой части нельзя не отметить ряд досадных неточностей. Так, деятель КПГ Э. Волленберг постоянно называется Волленбургом, ряд фамилий вообще не попал в именной указатель (Юровский, Пеге и др.). Не появилось ясности и в отношении

стр. 160

полулегендарного "генерала Горева" - П. А. Скоблевского, направленного осенью 1923 г. в Берлин для организации вооруженного восстания (с. 475).

Можно ли сказать, что после появления этого издания мы не столкнемся с документами, которые могли бы серьезно дополнить замысел составителей? К сожалению, нет. И дело здесь не в каких-то их огрехах - они свою работу выполнили с максимальной добросовестностью, а в затянувшейся административной закрытости центральных фондов архива Коминтерна - секретариатов Димитрова, И. А. Пятницкого, Д. 3. Мануильского. После 1994г. они как бы застряли на полпути к исследованию - формально не являясь секретными, материалы секретарей Исполкома Коминтерна так и не рассекречены. Те, кто был знаком с ними ранее, знают, какого качества документы там хранятся и как расширила бы наш круг знаний об истории межвоенного коммунизма их своевременная публикация.

Научной общественности давно пора помочь архивным работникам в решении этого вопроса. На сегодняшний день складывается парадоксальная ситуация - из Архива Президента уже переданы и рассекречены материалы секретариата Сталина и личные фонды его ближайшего окружения, а документы "второго эшелона" сталинской номенклатуры все еще остаются покрыты мраком тайны - явно вымышленным мраком, добавим. И ссылки на то, что историкам грядущих поколений тоже что-то захочется найти и опубликовать, здесь просто неуместны.

Книга стала рубежным событием в отечественном коминтерноведении. В обрамлении других сборников, посвященных отдельным сюжетам коминтерновской истории ² , она свидетельствует об успешном творческом содружестве Института всеобщей истории РАН и Российского государственного архива социально- политической истории (РГА-СПИ). А также и о том, что в историческом поиске не бывает конъюнктурных тем - в основе настоящего научного успеха всегда лежат академичность и основательность.

Примечания

1. См. ОРУЭЛЛ ДЖ. "1984" и эссе разных лет. М. 1989, с. 205.

2. Коминтерн и вторая мировая война. В двух частях. М. 1994,1998; Коминтерн и фашизм. М. 1999.