Статья посвящена вопросам возникновения и развития польской общины в Западной Сибири во второй половине XIX - начале XX в. Автор представляет данные о численности, размещении, хозяйственных занятиях поляков в Сибири до 1917г.

The article considers the problem of emergence and development of the Polish community in Western Siberia in the second half of the nineteenth - early twentieth centuries. The author adduces the data about the scope, areal dispersion, occupations of the Poles in Siberia before 1917.

Ключевые слова: польская община, Западная Сибирь, численность населения, экономика, хозяйственные занятия.

В отечественной исторической науке на протяжении длительного времени отмечается устойчивый интерес к формированию полиэтничного сибирского социума. Экономическая, социально-политическая деятельность отдельных национальных общин рассматривалась в работах историков различных направлений. Однако история отдельных общин до настоящего времени не получила полного отражения в научной литературе. Относительно истории польской общины XIX -начала XX вв. можно говорить о ряде работ российских и польских историков, в которых рассматриваются отдельные аспекты жизни сибирской полонии [1 - 9].

Первые поляки появились в сибирских городах в XVII в. Преимущественно это были военнопленные эпохи русско-польских войн. По условиям Деулинского перемирия 1619 г. и Андрусовского мира 1667 г. (Московские трактаты 1667 и 1672 гг.) между Россией и Речью Посполитой производился обмен военнопленными и возвращение их на Родину.

Резкое увеличение численности ссыльных поляков в регионе произошло после польских восстаний 1794, 1830 и 1863 гг. По объявлении амнистии поляки предпочитали возвращаться на прежнее место жительства. Так, например, по распоряжению генерал-прокурора Сената А. Б. Куракина в 1797 г. из сибирской ссылки были освобождены отдельные участники восстания 1794 г. [10. Ф. 329. Оп. 13. Д. 14]. Некоторые из сосланных, нашедшие заработок на новом месте жительства либо устроившиеся здесь в семейном отношении, предпочитали остаться. Во второй половине XIX в. польская община разрослась за счет лиц, высланных из польских губерний в административном и уголовном порядке на жительство (для дворян) и водворения (для крестьян и мещан).

Шайдуров Владимир Николаевич - канд. ист. наук, доцент кафедры истории Национального минерально-сырьевого университета "Горный" (г. Санкт-Петербург).

Делопроизводственная документация, отложившаяся в архивных фондах Российского государственного исторического архива (Санкт-Петербург) (РГИАСПб), позволяет судить о динамике роста численности польского населения во второй половине XIX в. по размеру католической общины¹. Так, по данным Второго сибирского комитета, на 1852 г. в городах Западной и Восточной Сибири (без Тобольска) проживали около 6 250 католиков, имевшие две приходские церкви в Иркутске и Томске. При этом, самая крупная католическая община была приписана к томскому приходу (2 400 чел.) [11. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 44. Л. 1]. Разумеется, это приблизительные сведения, включавшие в себя как ссыльных, так и свободное население.

До 1897 г. в России не было полномасштабных переписей населения, поэтому приходится восстанавливать картину по отрывочным данным, в том числе по однодневным переписям и статистическим материалам "Памятных книжек". Так, на 1869 г. в Томской губернии проживали 6 516 католиков (поляки составляли ок. 5 200 чел.) [12. С. 57], на 1884 г. их численность составила 6506 (поляки - ок. 5 200 чел.) [13. С. 6].

Восстановить примерную численность поляков в Западной Сибири возможно и по церковным документам. Так, из рапорта от 12 декабря 1872 г. томского курата архиепископу Могилёвскому, митрополиту всех римско-католических церквей Антонию Фиалковскому следует, что только "в томском приходе находится католиков приблизительно около 6 500. В том числе мужского пола около 5 550, женщин до 950. Проживающих в Томской губернии 5405 мужского пола, 945 женского пола, в Семипалатинской области 145 мужского пола, 5 женского пола" [10. Ф. 826. Оп. 3. Д. 76. Л. 26]. При этом курат указывает на то, что католики его прихода - поляки.

Более точно о численности польского населения Сибири можно говорить на основании опубликованных материалов Первой всеобщей переписи населения 1897 г. Отсутствие в переписном листе графы "национальность" заставляет реконструировать этническую картину по сведениям о родном языке и вероисповедании. По сводным данным переписи, за Уралом полония составляла ок. 30,5 тыс. чел. [14. Т. 72. С. 14; Т. 73. С. 52; Т. 74. С. 64; Т. 76. С. 18; Т. 77. С. 34; Т. 78. С. 76; Т. 79. С. 70; Т. 81. С. 50; 15. Т. III. С. 434 - 437], а на территории Западной Сибири проживали 13 274 поляка обоего пола, считавших польский язык родным, из них 5 745 - в Тобольской [14. Т. 78. С. 76], 6 387 - в Томской губерниях [14. Т. 79. С. 70] и 1 142 - в Акмолинской области [14. Т. 81. С. 50].

На рубеже XIX - XX вв. начался качественно новый этап в формировании польской общины Сибири: все большее значение приобретает добровольное переселение. Полония в это время формировалась за счет двух источников: ссыльные и их потомки и добровольные переселенцы из числа польских крестьян, военных, врачей, инженеров, которые приезжали в Сибирь в 1880 - 1890-е годы.

В адрес губернских властей поступало большое количество прошений польских крестьян, которые не могли вести успешное хозяйство вследствие малоземелья у себя на родине. Некоторые количественные данные о переселенцах из привислинских губерний содержатся в ежегодных "Обзорах" сибирских губерний. Так, в 1897 г. в Сибирь проследовал 251 переселенец, из которых 235 - самостоятельно. Общая доля этой группы была невысока и составляла всего 0,3% от общего количества переселенцев [16. С. 90]. В 1898 г. из Седлецкой, Плоцкой и Калишской губерний в Тобольской губернии водворилось 15 крестьян [17. С. 30]. Пик переселенческой активности в конце XIX в. пришелся на 1899 г., в течение которого в Тобольской губернии обосновались 70 семей в составе 375 чел. Наибольшее количество переселенцев приехало из Седлецкой и Люблинской губерний: 13 се-

¹ Поляки составляли среди католиков Сибири от 70 до 80%.

мей (56 чел.) и 42 семьи (234 чел.) [18. С. 39]. Особенностью польской аграрной миграции этого периода являлось преобладание переселенцев, которые следовали в Сибирь по паспортам, но без переселенческих свидетельств. Это заставляло сибирских губернаторов время от времени рассматривать и удовлетворять прошения крестьян на переселение [6. С. 243 - 244].

В фонде Переселенческого управления РГИАСПб сохранились дела о переселении крестьян из польских губерний в Сибирь. Анализ документов по Люблинской, Седлецкой и иным губерниям позволяет сделать вывод о том, что местные власти не всегда поддерживали этот процесс. В условиях несовершенства переселенческого законодательства комиссары по крестьянским делам находили поводы для отказа в праве на переезд. Так, например, негативное решение принималось в случае, если семья состояла из родителей и малолетних детей: чиновники заявляли, что они-де "не имели взрослых работников" [11. Ф. 391. Оп. 2. Д. 839. Л. 38об.]. Непременным условием для получения разрешения являлось наличие достаточных денежных средств - крестьяне должны были документально подтвердить свое материальное благосостояние. Однако и это не гарантировало получение разрешительных документов. Например, чиновники Люблинской губернии заявляли, что "каждый хозяин, располагающий имуществом в 500 руб., может при посредстве Крестьянского поземельного банка приобрести участок вполне доброкачественный в пределах Люблинской губернии и завести на эти деньги необходимый инвентарь", а потому "ходатайство просителей не заслуживает удовлетворения" [11. Ф. 391. Оп. 2. Д. 839. Л. 28]. Местные комиссары по крестьянским делам проводили среди желавших уехать в Сибирь "разъяснительную работу", стремясь удержать крестьян от переезда. Многие после подобных бесед оставались на прежнем месте жительства. Подобная ситуация объяснялась отсутствием достоверной информации о Сибири. К тому же для многих поляков она по-прежнему ассоциировалась с каторгой и ссылкой.

Но миграционный поток из польских губерний постепенно набирал силу. Так, в прошении о разрешении строительства католической церкви на имя тобольского губернатора коллежский советник А. С. Гриневицкий отмечал, что только "в г. Тара и Тарском уезде проживает до двух тысяч католиков" [11. Ф. 391. Оп. 2. Д. 850. Л. 4]. В докладной записке от 6 июля 1901 г. статс-секретарю А. Н. Куломзину он же писал, что нужно "делать хотя что-нибудь для переселенцев католического вероисповедания, переселившихся из Гродненской, Минской, Витебской и Могилевской губерний и поселившихся в поселках [...] Тарского уезда Бутаковской волости и других волостях того же уезда" [11. Ф. 391. Оп. 2. Д. 850. Л. 2 об.].

В годы столыпинской аграрной реформы в положительную сторону менялось общее представление об Азиатской России, чему способствовали многочисленные разъяснительные брошюры, издававшиеся губернскими переселенческими управлениями и иными организациями: крестьяне получили более достоверную информацию о местах водворения и условиях переселения, и это способствовало распространению среди польских крестьян миграционных настроений. На рубеже XIX-XX в. возникают обособленные этнические поселения, главным образом на территории Томской губернии [19]. Наиболее известным является пос. Белосток, основанный в 1899 г., который вскоре стал центром притяжения польских переселенцев. Здесь в начале XX в. был открыт римско-католический костел, который стал не только религиозным, но и образовательным центром. К 1916 г. в поселке насчитывалось уже 95 крестьянских хозяйств (516 жителей) [6. С. 245].

Статистические данные показывают весьма низкий уровень урбанизированности польских общин, средний показатель для которых составил около 25%. Эти данные лишний раз подтверждают факт водворения поляков преимущественно в сельской местности [15. Т. П. С. 2 - 5, 130 - 133, 322 - 325].

Дальнейшее расселение поляков в городах и сельской местности оказало влияние на их занятия. В частности, это выразилось в выборе экономических "ниш", которые, с одной стороны, позволяли полякам сохранять свое этническое единство, с другой - интегрироваться в сибирский социум.

Рассмотрим структуру занятости представителей польской общины относительно всего населения региона. Для этого используем сводные данные по Тобольской губернии [20. N 19].

Об источниках доходов польских поселенцев в Тобольске наглядно говорит одна из ведомостей однодневной переписи 1882 г., данные которой приведены ниже (см. табл. 1).

Таблица 1

Занятость поляков по сословиям и роду деятельности (чел.)²

Из приведенных данных видно, что значительная часть польского населения была занята в промышленно-ремесленной сфере (40%), крайне незначительная часть мещан, крестьян и ссыльных, составлявших тобольскую полонию, жила за счет собственных средств либо была задействована в транспортной сфере (1,7% и 2,9% соответственно). Наибольшую активность по родам занятий проявляли польские мещане и ссыльные, тогда как крестьянство было достаточно пассивным.

Польская община достаточно прочно обосновались в некоторых сферах, которые стали для нее со временем основной "экономической нишей". Так, например, среди тобольских ремесленников в 1882 г. поляки составили 10%, в ямском промысле - 6,5%, в промышленности - 5,6%, в торговле - 5,5% [20. N 19. Ведомость XVII, XVIII].

Оказавшиеся в Сибири поляки вынуждены были заниматься хозяйственной деятельностью. Для одних она становилась источником обогащения, для других -единственным источником дохода. Так, А. Ф. Поклевский-Козелл после выхода в отставку занялся предпринимательством. В 1845 г. он купил выстроенный в Тюмени пароход "Основа" (1838), один из первых пароходов в Сибири, который положил начало "Пароходству А. Ф. Поклевский-Козелл и К°", а после отмены в регионе откупной системы им были приобретены казенные винокуренные заводы, и он стал одним из первых производителей водки в Западной Сибири [20. N 3]. В дальнейшем в его руках оказались железоделательные заводы, золотые и асбестовые прииски, лесные дачи Урала и Сибири.

Другим примером могут служить многочисленные польские ссыльные, оказавшиеся в регионе после 1863 г. Так, например, Игнаций Пляпас был известен в Тобольске как один из лучших мастеров резьбы по кости. Первоначально он сбывал свои работы оказавшимся в ссылке богатым полякам, которые поддерживали его заказами, а в дальнейшем, когда значительная часть шляхты вернулась в польские губернии, он реализовывал на крупные суммы свои изделия оказавшимся в Тобольске иностранцам. Так, например, датский консул Мерк купил у него резных изделий из кости более чем на 400 руб. Покупателями были итальянцы,

² [20. N 19. Ведомость XVII, XVIII].

англичане, немцы. Заказы на работы из моржовой кости поступали также из обеих столиц. О коммерческом успехе свидетельствует тот факт, что И. Пляпасу удалось на выручаемые средства не только содержать семью умершего брата, но и скопить около 3 тыс. руб. [13]. Он не только возродил в Тобольске костяной промысел, который был поднят на высокий художественный уровень еще пленными шведами во второй трети XVIII в., но и подтолкнул к нему местное русское население. Правда, по оценке современника, подражатели были хорошими мастеровыми, но без "художественной закваски" [13].

Подобное распределение по сферам занятий во многом объясняется прошлым членов общин. В тобольской полонии представительство по сословиям было достаточно традиционным: 1/4 составляло дворянство (ссыльные дворяне составляли в Сибири ок. 1/3), почти половина поляков относилась к мещанскому сословию (47,4%), доля крестьянства была также достаточно значимой - 17,4% [20. N 19].

В 1870 - 1880-е годы многие поляки вернулись домой, однако наиболее предприимчивые предпочли остаться на новом месте жительства и продолжали свою деятельность. В значительной степени это объясняется тем, что бывшим ссыльным полякам было разрешено причисляться в купеческие гильдии, заниматься золотодобычей и другими промыслами. Те же, кто не находился под надзором полиции, были допущены в сферу государственной и общественной службы [21. С. 13 - 14]. Подобного рода правовые изменения привели к трансформации структуры занятости в польской общине, что было достаточно наглядно продемонстрировано результатами Первой всеобщей переписи населения 1897 г. Ее сводные данные позволяют реконструировать сферы занятости сельских и городских жителей по национальному признаку. Это позволяет определить структуру экономической деятельности как внутри этнической группы, так и относительно социума в целом. Так, в конце XIX в. в основной массе поляки были связаны с обработкой земли (43% семей), различных видов сырья (16%) и выполнением функций прислуги и поденщиков преимущественно в городах (15%) [14. Т. 78. С. 156 - 161].

Крестьяне стали одной из основных составляющих польской общины региона. Первоначально они выступали в качестве арендаторов казенно-оброчных статей³. Чаще всего на территории статей основывались небольшие поселения, а арендный договор оформлялся на одного из наиболее авторитетных членов общины. Иначе невозможно объяснить, например, факт аренды польским переселенцем Огинским в Каинском округе Томской губернии участка в 5 401 дес. [22. N 40]. Кроме того, встречались случаи аренды земельных участков небольшой площади [22. N 42]. Кроме того, в "Томских губернских ведомостях" достаточно часто можно встретить упоминание о польских крестьянах-переселенцах, проживающих в уже существовавших поселениях в различных округах губернии [22. N 15].

В начале XX в. часть поляков оказалась связанной с различными отраслями перерабатывающей промышленности. В это время на всей территории региона наблюдался бурный расцвет маслоделия. В отрасль была вовлечена значительная часть населения и финансовых ресурсов. На территории только Томской губернии, по данным 1911 г., официально функционировало более 1 800 маслодельных заводов, принадлежавших частным лицам, артелям, торговым домам [23]. Этот факт свидетельствует о прибыльности отрасли, продукция которой на 80% экспортировалась в Западную Европу. Поляки открывали заводы, которые по объему произведенной продукции уступали другим, но вносили свой вклад в развитие отрасли. Так, например, в Верхнеомской волости им принадлежало восемь

³ Казенными оброчными статьями являлись государственные недвижимые имущества (земли), отдаваемые в оброчное пользование, с публичных торгов.

предприятий, которые произвели в 1911 г. более 10 тыс. пуд. сливочного масла (21,3% общего объема) [23. С. 34 - 35].

В начале XX в. Алтай вследствие благоприятных природно-климатических условий и притока переселенческого элемента превратился в один из основных зернопроизводящих районов Сибири. Последнее вызвало к жизни развитие мукомольного производства, в котором поляки также приняли активное участие. Так, например, в 1904 г. варшавским мещанином Петром Пелем вблизи Барнаула была построена мукомольная мельница [24. Ф. 31. Оп. 1. Д. 181]. Поляки открывали небольшие предприятия не только в городах, но ориентировались и на сельскую местность. При этом они вынуждены были сталкиваться в новых условиях с определенными проблемами. Примером предпринимательской активности поляков в сельской местности может служить деятельность А. Ковальского, переселившегося со своим семейством в 1904 г. на Алтай. Выходец из Могилевского уезда Подольской губернии он прибыл по приглашению своего друга, который в многочисленных письмах указывал, "что здесь заселенность большая, нуждается в паровых мельницах и мастерских для исправления крестьянских сельскохозяйственных орудий" [24. Ф. 31. Д. 255. Л. 8].

До переселения в Сибирь А. Ковальский содержал мельницу в Бессарабской губернии. Основав небольшую мельницу на арендованном участке Локтевского имения, он столкнулся с первыми же сложностями. Они проявились, в первую очередь, в различиях действующего законодательства о промышленных предприятиях, выпускающих продукцию, облагавшуюся акцизом. Дело в том, что в Европейской России контроль за использованием паровых двигателей на производстве осуществлялся со стороны фабрично-заводской инспекции. В Сибири в это время она еще отсутствовала, а ее обязанности выполнялись различными органами, в том числе полицией, строительным отделением губернского управления и пр.

В марте 1907 г. возникшая переписка между А. Ковальским и томскими чиновниками позволила выявить противоречия, но еще до этого возникла конфликтная ситуация, с одной стороны которой оказался мелкий предприниматель, а с другой - представители полиции, настаивавшие на соблюдении действующего регионального законодательства. При этом служащие полиции действовали достаточно жестко, но последовательно. Первоначально ими было предложено мукомолу представить томскому начальству необходимые для открытия раструсной мельницы документы. Однако А. Ковальский постарался сослаться на законодательство, знакомое ему по прежнему месту жительства и продолжил эксплуатировать локомобиль [24. Ф. 31. Д. 255. Л. 8, 18]. Несговорчивость поляка привела к тому, что два года спустя с момента возникновения разбирательства по распоряжению Змеиногорского исправника шелковниковский пристав опечатал локомобиль [24. Ф. 31. Д. 255. Л. 18], оставив, тем самым, А. Ковальского без работы.

Возникшая ситуация заставила мукомола в сравнительно короткий срок изыскать средства для выполнения в надлежащей форме чертежа мельницы, двигателя, составления всех сопроводительных документов и отправить их в Томск. Это позволило ему получить 30 апреля 1909 г. разрешение на работу мельницы. Повторное открытие раструсной мельницы обеспечило мукой население близлежащих 15 населенных пунктов [24. Ф. 31. Д. 255. Л. 18 об.].

Таким образом, можно говорить о том, что польская община в Сибири в течение второй половины XIX - начала XX вв. прошла достаточно сложный путь в развитии. Произошло значительное изменение в источниках ее формирования. Все большее значение начало приобретать добровольное переселение. Это, в свою очередь, привело к изменениям в сословной структуре и месту полонии в экономической структуре сибирского региона. Поляки заняли определенные экономические "ниши", которые позволяли полонии создавать более или менее благоприятные условия для самосохранения.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Шостакович Б. С. Поляки в Сибири в 1870 - 1890-е гг. Автореф. дис. ... к.и.н. Иркутск, 1974.

2. Lukaewski Z. Ludnosc polska w Rosji. 1863 - 1914. Wroclaw, 1978.

3. Масярж В. Поляки в Восточной Сибири (1907 - 1947 гг.). Автореф. дис. ... к.и.н. Иркутск, 1995.

4. Скубневский В. А. Польское население Сибири по материалам переписи 1897 года // Польская ссылка в России XIX-XX веков: региональные центры. Казань, 1998.

5. Качинская Э. Поляки в Сибири (1815 - 1914 гг.). Социально-демографический аспект // Сибирь в истории и культуре польского народа. М., 2002.

6. Масярж В. Миграция польских крестьян в Сибирь в конце XIX - начале XX века // Сибирь в истории и культуре польского народа. М., 2002.

7. Миловидов Б. П. Военнопленные поляки в Сибири в 1813 - 1814 гг. // Отечественная война 1812 г. Источники. Памятники. Проблемы. Можайск, 2009.

8. Сливовская В. Польская Сибирь мифы и действительность // Новая Польша. 2010. N 1.

9. Островский Л. К. Польское население городов Западной Сибири (1890 - 1917 гг.) // Гуманитарные науки в Сибири. 2010. N 4.

10. Тобольский филиал Государственного архива Тюменской области.

11. Российский государственный исторический архив.

12. Памятная книжка Томской губернии на 1871 г. Томск, 1871.

13. Памятная книжка Томской губернии на 1884 г. Томск, 1884.

14. Первая всеобщая перепись населения Российской империи. СПб, 1905. Т. 72. Амурская область. Кн. 2; СПб, 1904. Т. 73. Енисейская губерния; СПб, 1904. Т. 74. Забайкальская область; СПб, 1900. Т. 76. Приморская область. Кн. 2; СПб, 1904. Т. 77. Сахалин. Кн. 2; СПб, 1905. Т. 78. Тобольская губерния; СПб, 1904. Т. 79. Томская губерния; СПб, 1905. Т. 81. Акмолинская область.

15. Патканов С. К. Статистические данные, показывающие племенной состав населения Сибири, язык и роды инородцев (на основании данных специальной разработки материала переписи 1897 г.). СПб, 1912. Т. III; СПб, 1911. Т. II.

16. Обзор Тобольской губернии за 1897 год. Тобольск, 1898.

17. Обзор Тобольской губернии за 1898 год. Тобольск, 1899.

18. Обзор Тобольской губернии за 1899 год. Тобольск, 1900.

19. Из истории земли Томской. Сибирский Белосток. Сб. документов и материалов. Томск, 1998.

20. Сибирский листок. Тобольск. 1891.

21. Герасимов Б. Ссыльные поляки в Семипалатинской области (Краткий исторический очерк) // Записки Семипалатинского подотдела Западно-Сибирского отдела Русского географического общества. Семипалатинск, 1918. Вып. XII.

22. Томские губернские ведомости. 1883.

23. Указатель маслодельных заводов по Томской губернии. Составлено на основании данных за 1911 год. Ново-Николаевск, 1912.

24. Государственный архив Алтайского края.