Революционная Россия 1917 года и польский вопрос: Новые источники, новые взгляды. М., 2009. 336 с.

Непростые отношения России и Польши привлекают особенное внимание к совместным научным проектам, открывающим перспективы конструктивного диалога. Учитывая, что корни современных противоречий во многом кроются в перипетиях исторического взаимодействия двух стран, еще большую актуальность представляет обращение к поворотным моментам российско-польских отношений, к каковым, бесспорно, относится возрождение независимого польского государства на развалинах Российской, Германской и Австро-Венгерской империй. В совокупности причин, обусловивших столь благоприятное и радикальное решение польского вопроса в 1918 г., внешние факторы - Первая мировая война и российские революции 1917 г. - сыграли значимую, если не решающую роль.

Предлагаемый вниманию научного сообщества труд российских и польских ученых из столичных академических институтов, а также Московского и Торуньского университетов - результат работы международной научной конференции, приуроченной к 90-летию российских революций. В этой связи, понятной является цель сборника - показать взаимосвязь революционных процессов в России и решения польского вопроса, который авторы сборника понимают весьма широко, включая в комплекс проблем и обретение независимости, и определение формы государственного устройства, и оформление границ, и последующие взаимоотношения с советской Россией и СССР. Вторая по счету крупная юбилейная дата после методологического перелома в исторической науке обеих стран явилась импульсом к новому всплеску дискуссий о сущности и роли Февральской и Октябрьской революций и в то же время показала переход к более взвешенному осмыслению исследуемых процессов. Книга "Революционная Россия 1917 года и польский вопрос" под редакцией М. Волоса и А. М. Орехова иллюстрирует подобный подход. Авторы, пользуясь современными методами исследований, утвердившимися и новыми источниками, выстраивают обдуманную, аргументированную и плюралистическую концепцию переломных процессов 1917 г. и их последствий.

Сборник состоит из трех частей: по общим вопросам польско-российских взаимоотношений, событиям Первой мировой войны и Февральской революции, Октябрьской революции и Гражданской войне. Однако, как свидетельствует анализ работ, единой позиции по поводу сущности событий октября 1917 г., в отличие от "демократической революции", у польских и российских ученых нет. Если российские участники дискуссии однозначно признают их революционными по характеру, то ученые из Польши определяют как "Октябрьский переворот" (с. 121) или избегают концептуальных формулировок, используя нейтральную фразу "победа большевиков в ноябре 1917 г.". Вместе с тем и польские и российские ученые по замыслу и последствиям единодушно признают события 1917 г. в России масштабными, значимыми, переломными. Варшавский профессор Э. Дурачинский, статья которого открывает сборник, причисляет победу большевистской партии к ключевым событиям мировой истории (с. 7). Имеет смысл обратить внимание на то, как этот польский историк

раскрывает этапы, внешние и внутренние факторы формирования "империи Сталина", ее слабые и сильные стороны, подчеркивая роль советско-польской войны 1920 г. в провале программы мировой революции (с. 10). Самым же важным достижением "советской сверхдержавы", по мнению Э. Дурачинского, следует считать ее вклад в победу над третьим рейхом. Особенности польской критики сталинизма как следствия Октябрьской революции выявляет и российский историк В. В. Волобуев в статье "Западные социал-демократы об Октябрьской революции в России (интерпретация польских социологов в 1956 году)". Указанные статьи сборника - частный пример неугасающего интереса исследователей обеих стран к феномену Октябрьской революции, а продемонстрированное отсутствие однозначных подходов и оценок ее сущности и влияния еще раз доказывают научную значимость и политическую востребованность польско-российской научной акции, предпринятой в Москве в ноябре 2007 г. и ставшей ее итогом книги.

В числе авторов рецензируемого сборника корифеи российской исторической полонистики, исследовательский опыт которых позволил сконцентрировать интерес на узловых теоретических проблемах польско-советских отношений в контексте российских революций. В частности, этапы развития польской и советской историографии влияния Октября на польское национальное движение ярко и эмоционально описаны И. С. Яжборовской, по мнению которой всплески активизации "научного видения проблемы" происходили во время "оттепели", "гласности" и в наши дни (с. 28). Личное участие автора в описываемых событиях - многолетней идейной борьбе в формировании научной концепции - вызывает неподдельный интерес к статье. С. М. Фалькович в своей обзорной статье доказывает, что процесс восстановления независимого Польского государства, который следует рассматривать в тесной связи национального и социального движений, был длительным и охватил "по крайней мере три российские революции", а возрождение Польши стало возможным благодаря сочетанию всех внутренних и внешних факторов (с. 27).

Особенностям политики советизации Польши после Второй мировой войны посвятила свое исследование А. Ф. Носкова, которая называет переход к строительству социализма в Польше по сталинскому образцу "вторым пришествием Октябрьской революции" (с. 304). Данная работа, как и ряд других в издании, подтверждает широкое понимание составителями сборника проблемы воздействия российских революций на Польшу, охватывающее тематически многообразный и хронологически диверсифицированный спектр польско-советских отношений.

Исследование Г. Ф. Матвеева привлекает внимание нетрадиционной интерпретацией известных документов и направлено на пересмотр историографической традиции, отдающей предпочтение обращению Петроградского совета перед воззванием Временного правительства по польскому вопросу. По мнению автора, отсутствие опыта государственного управления у членов Петросовета, руководствовавшихся "текущими, сиюминутными политическими соображениями", провоцировало ряд конфликтов Польского государства с Россией (с. 86). В то же время позиция Временного правительства, исходившая из национальных интересов России, заключалась в объединении поляков трех государств с "учетом этнического, а не исторического принципа" при условии соединения Польши военным союзом с Россией (с. 89 - 90). Тем самым учитывались национальные интересы и условия безопасности России.

В обстоятельной статье И. В. Михутиной "Кто готовил советизацию Польши в 1918 году?" затронута проблема революции в Польше как одного из звеньев в цепи мирового пожара, который должен был разгореться из большевистской искры исходя из идеологических и оборонных мотивов, а также утилитарной потребности выживания советской власти (с. 261). Автор, по сути, единственный из российских историков - участников дискуссии, который пытается не только показать воздействие событий в России на политическое решение польского вопроса, но и обнаружить след поляков в революционных процессах. Тщательно проработанный документальный архивный материал позволил И. В. Михутиной раскрыть сущность весьма оптимистической позиции, а также действий группы польских революционеров во главе со Станиславом Бобиньским, показать причины краха идеи польской революции. В отличие от большевистского центра, которое "в тот период считало национальные части необходимыми и полезными для установления советской власти в очищаемых от оккупации областях", польские революционеры

провозглашали территориально-интернациональный принцип формирования вооруженных сил и настояли на том, чтобы дивизия, состоящая из польских частей, получила название "Западной". Такой подход, по предположению И. В. Михутиной, объясняется претензиями С. Бобиньского (комиссара Западной дивизии) и его сподвижников на литовские и белорусские земли (с. 266). Стремление польских социал-демократов получить военную помощь из Москвы для поддержки польской революции натолкнулось на отсутствие достаточных вооруженных сил у республики Советов в условиях Гражданской войны, что, по мнению автора статьи, "заморозило" реализацию планов экспорта революции в Польшу (с. 271). К тому же в самой Польше события развивались не по пути социальной конфронтации, а в направлении национально-государственного единства. Тем не менее польские революционеры разработали детальный план по перегруппировке и стягиванию польских частей со всех фронтов и занялись агитационной деятельностью. Расхождение планов польских и российских революционеров привело к тому, что в итоге С. Бобиньский был выведен из Реввоенсовета Западной армии и планы советизации Польши постепенно сошли на нет.

Большинство польских авторов, составляющих треть авторов сборника, сосредоточилось на теме участия поляков в революционных событиях на территории России.

Формирование Войска польского в Сибири на фоне происходящих здесь событий революции и Гражданской войны детально прослеживает в своей работе Я. Висьневский из Торуньского университета. По оценкам автора к концу Первой мировой войны на территории восточной части европейской России и в Сибири находилось 200 - 300 тыс. поляков с разной политической ориентацией, но объединенных идеей восстановления польского государства.

Постоянный представитель Польской академии наук в Москве М. Волос посвятил свое исследование сформированной Ю. Пилсудским еще в 1914 г. Польской военной организации (ПВО). На материалах Российского государственного военного архива он анализирует состав и деятельность Киевского центра (ГУ 3), который имел базы на Украине, в Крыму, на черноморском побережье и Кавказе в 1917 - 1918 гг., когда главным направлением деятельности организации декларировалась вооруженная подпольная пропагандистская политическая борьба против Германии и Австро-Венгрии. Несмотря на хаос, вызванный на территории России и Украины революциями, и получение финансовых средств для своей деятельности, пилсудчики не достигли намеченных целей. Они не смогли распространить свое влияние на польских солдат российской армии, добиться организованной переброски польских корпусов на территорию освобождающейся Польши, убедить представителей Антанты в искренности своих намерений. Поэтому автор справедливо оценивает результаты деятельности ГУ 3 ПВО как скромные (с. 213). Вместе с тем он акцентирует внимание на том, что, занимаясь накоплением информации о немецких и австрийских войсках, "белых" и "красных" частях российской армии, а также анализом политики противостоящих группировок, участники ПВО заложили основы польской разведки, криптологии, дипломатической службы, проработали вопросы формирования будущей армии, в том числе военного флота. Кроме того, деятели ГУ 3 ПВО, многие из которых в будущем заняли высокие посты в независимой Польше, имели возможность лично оценить воплощение большевистских идей и возможность их дальнейшей реализации.

Судьба польских участников Октябрьской революции является предметом многолетних исследований варшавского историка А. Коханьского, который напоминает о роли видных революционеров польского происхождения (Ф. Дзержинский, И. Уншлихт, Ю. Мархлевский, К. Радек, В. Боровский и многие другие) в создании советского государства. По мнению автора, антипольская политика Сталина началась уже в 1931 г., а в 1937 г. шло уже планомерное физическое уничтожение поляков в СССР. Отдавая должное проведенному при участии А. Коханьского установлению численности "польских интернационалистов", участвовавших в Октябрьской революции, а также погибших и отправленных в лагеря поляков, едва ли можно согласиться с правомерностью вычленения национальных факторов в политике репрессий 1930-х годов в СССР.

Профессор Торуньского университета В. Роман представила в сборнике комментарии и воспоминания польского дипломата и политика К. Трембицкого о Февральской революции в прекрасном переводе М. В. Лескинен. Ценность документа в том, что он дает возможность увидеть происходящее в 1917г. глазами рядового участника

событий, понять как из "балагана", "анархии" и "хаоса" демократической революции рождался советский колосс.

Обращает на себя внимание основательная архивная база многих работ польских авторов, чаще тяготеющих к эмпирическим исследованиям, которые органично дополняют общетеоретические статьи российских коллег. Подобные различия в подходах к выявлению и освещению проблем отражают характерные черты польской и российской исторических школ.

Существенно расширяет проблемное поле сборника статья российского специалиста по истории Первой мировой войны Г. Д. Шкундина, раскрывающая малоизвестные аспекты болгаро-польских отношений в 1915 - 1918 гг. Благодаря деятельности софийского бюро по печати польского Главного национального комитета, как убедительно доказывает автор, болгарская общественность и правительство стали проявлять заметный интерес к решению польского вопроса при помощи Габсбургов. Опираясь на российские и зарубежные архивные материалы, скрупулезный анализ болгарской прессы, собственные интервью Г. Д. Шкундин восстанавливает палитру пропольских настроений болгарских общественных и политических деятелей, определяя симпатии к полякам как "явные, глубокие и искренние" (с. 80). Вместе с тем автор делает верные выводы: болгары могли оказать полякам скорее моральную, чем реальную поддержку. Несмотря на это он подчеркивает ответный жест благодарности поляков, выразившийся в установлении с потерпевшей поражение в войне Болгарией официальных дипломатических отношений раньше других молодых государств Центральной и Юго-Восточной Европы. В контексте рассматриваемых вопросов историк не мог обойти сюжет выдвижения на престол Королевства Польского Кирилла Преславского, второго сына болгарского царя. Несмотря на то, что кайзер Вильгельм II, как и польский Регентский совет не рассматривали кандидатуру всерьез, Фердинанд, как полагает автор, все же надеялся сыграть на противоречиях между Берлином и Веной.

Решение польского вопроса предполагало размежевание польских и российских территорий, что, в свою очередь, неизбежно затрагивало интересы других народов, проживающих на западных окраинах Российской империи. Поэтому вполне логичным является включение в сборник работ, посвященных белорусскому (Д. Михалюк) и украинскому (Е. Борисенок) национальному движению. Актуальность исследования белорусского и украинского вопроса в ракурсе представленного в книге аспекта российско-польского взаимодействия заключается не только в проблемах признания и оформления этнических и государственных границ, но и в необходимости прояснения того, почему для народов, живущих рядом, последствия войны и революций оказались разными. Представляется, что для полной реконструкции контекста межнациональных отношений на западных окраинах Российской империи, неотъемлемых от процесса формирования польского государства, в сборнике, предлагаемом вниманию читателя, явно не хватает статьи, анализирующей литовские проблемы.

Политические аспекты польско-российской исторической взаимосвязи органично дополняются культурологическими исследованиями. В частности, многообразное влияние Октябрьской революции на польскую литературу 1920-х годов исследует известный российский филолог В. А. Хорев. Несомненно, "вздыбленный мир революционной России" стал мощным стимулом для творчества польских писателей, как критиков, так и апологетов левой идеологии. В. А. Хореев анализирует механизм революционного переворота и пророческий прогноз его последствий в "Сапожниках" С. И. Виткевича, идейные искания С. Жеромского, художественные эксперименты польских футуристов (Б. Ясенский, А. Стерн, А. Ват). Повествует не только о творчестве, но и о трагической судьбе пролетарских творцов В. Вандурского Я. Гемпеля, С. Р. Станде, противопоставлявших классовую и национальную литературу. Оценивая новаторские формы революционной поэзии, автор выделяет В. Броневского за верность польской поэтической традиции. В целом, по мнению автора, для польских сторонников Октябрьской революции была характерна ее идеализация.

Факторы, определившие специфическое восприятие России польским гражданским обществом 1918 - 1939 гг., пытается выделить в статье А. В. Липатов. Автор подчеркивает, что интерес к методам и средствам модернизации в СССР, нашедший отражение в прессе и публицистике, был обусловлен собственными схожими проблемами, а непосредственное соприкосновение с реальностью большевизма и Красной армией способствовало отличию польского

восприятия советской России от западноевропейского. Важным обстоятельством, формировавшим особенности видения русских и России поляками, по оценке автора, являлось также их более чем вековое взаимосуществование. В итоге, как указывает А. В. Липатов, антисоветские настроения польского гражданского общества не отождествлялись с русофобией и для него были характерны прорусские симпатии. К сожалению, достаточного документального подтверждения теоретическим обобщениям В. А. Липатова в данной статье не приводится.

Объектом исследования М. А. Крисань является национальное самосознание крестьянства Царства Польского, уровень зрелости которого определяется на основе изучения прессы для народа. Тщательный анализ источников, тем не менее, не позволил автору сделать определенные выводы о степени готовности крестьян к политической трансформации.

Разнообразие подходов, включающих методы исторического, социологического, историографического и литературоведческого анализа является несомненным достоинством книги, позволяет придать сборнику современное звучание и выявить новые грани поставленной проблемы.

Проблема взаимного влияния процессов 1917 г. в России и достижения независимости поляками не относится к числу малоизученных, но авторам удалось найти новые аспекты, открыть неизвестные документы, сделать шаг в направлении преодоления устоявшихся в науке представлений, сблизить позиции ученых двух стран, продемонстрировать пример объективного осмысления совместного прошлого. Надо надеяться, что книга привлечет внимание специалистов в России, Польше и за их пределами, а также станет стимулом дальнейших исследований сложных проблем российско-польских отношений.