Ю. А. БОРИСЕНОК. Михаил Бакунин и "польская интрига": 1840-е годы

Статьи, публикации, книги, учебники по истории и культуре Польши.

NEW ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА ПОЛЬШИ


ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА ПОЛЬШИ: новые материалы (2024)

Меню для авторов

ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА ПОЛЬШИ: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему Ю. А. БОРИСЕНОК. Михаил Бакунин и "польская интрига": 1840-е годы. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2021-03-30

Ю. А. БОРИСЕНОК. Михаил Бакунин и "польская интрига": 1840-е годы. М. РОССПЭН. 2001. 304 с.

Жизни и деятельности Михаила Александровича Бакунина посвящена обширная литература. Однако его связи с польскими общественными деятелями, особенно в период первой эмиграции (1840-е гг.), долгое время оставались на периферии внимания исследователей. Монография кандидата исторических наук, заместителя главного редактора журнала "Родина" Ю. А. Борисенка успешно заполняет этот пробел. В книге впервые не только в отечественной, но и в зарубежной науке подробно рассматривается комплекс взаимоотношений известного русского радикала и поляков накануне и в период европейских революций 1848 - 1849 годов.

стр. 162


Автор справедливо полагает, что избранная им тема не утратила свою актуальность: "В условиях многообразия подходов и введения в научный оборот новых источников действительное место "конспираторов" и "разрушителей" в общественной жизни может быть определено точнее" (с. 3). Это наблюдение принципиально важно для проблем исторической полонистики XIX столетия: изучение имперской политики в отношении польских земель в составе Российской империи только начинается. Игнорировать накопленный десятилетиями опыт анализа и осмысления русско-польских революционных контактов недопустимо.

Основное направление исследования продолжает традиции, заложенные Н. М. Пирумовой и В. А. Дьяковым. В то же время, по мнению Борисенка, сформировавшиеся в историографии стереотипные подходы к деятельности Бакунина в польской среде в 1840-е гг. в большинстве своем непродуктивны. До сих пор распространены точки зрения о якобы присущих русскому радикалу уже в этот период "анархизме", "панславизме" и "славянофильстве", не изжиты и карикатурные образы Бакунина как "ярого врага марксизма" и "демона разрушения". Автор справедливо отметил, что и в 1990-е гг., не смотря на отсутствие идеологических ограничений, разработка темы велась на прежнем уровне, изменились лишь ориентиры - ряд российских авторов убежден, что Бакунин был родоначальником "тоталитарной идеологии и политики", польские же исследователи восприняли основные выводы "антиимперского" сочинения Я. Кухажевского "От белого до красного царизма", написанного в межвоенный период и впоследствии упрятанного в спецхран 1 .

Анализ практических контактов Бакунина в польской среде предваряет обстоятельное исследование теоретического наследия русского радикала и его современников, представителей левого крыла польского национально- освободительного движения. Привлекая многочисленные источники, автор убедительно доказывает, что деятельность русского эмигранта в среде поляков не была случайным эпизодом его биографии. "Критическое переосмысление и перенос на собственную почву достижений немецкой и французской политической мысли, а также постоянное обращение к прошлому и опыту освободительного движения создали фундамент для развития радикальных демократических тенденций, характерных как для Бакунина, так и для его польских современников в 1840-е годы" (с. 66). Общность политических программ представляла собой прочную основу для практического сотрудничества радикалов. В монографии отмечается близость взглядов Бакунина к программам И. Лелевеля и С. Ворцеля, Э. Дембовского и В. Дзвонковского, а также к идеологическим основам крупнейшей польской организации левого толка - Польского демократического общества (ПДО) и одного из его виднейших деятелей В. Хельтмана. Намерения поляков, всеми силами стремившихся восстановить независимость своей страны, прямо перекликались с романтическими планами Бакунина по сокрушению четырех "деспотических монархий" - России, Пруссии, Австрии и Турции.

На пути единения русского и польских демократов вставали серьезные объективные препятствия. Даже наиболее радикальным деятелям из числа поляков были свойственны стереотипные представления о границах Речи Посполитой образца 1772 г., не менее очевидны были и разногласия в конфессиональной сфере. В то же время, по верному замечанию автора, теоретические конструкции как Бакунина, так и польских демократов были подчинены интересам будущего "революционного дела", что значительно облегчало достижение взаимопонимания в практической плоскости.

Значительное внимание уделено в книге практическим аспектам сотрудничества Бакунина и его польских знакомых. На основании разнообразных источников (в том числе и архивных материалов, впервые вводимых в научный оборот) Борисенку удалось скрупулезно, с мельчайшими подробностями восстановить близкую к действительности картину конспиративных и легальных контактов Бакунина с поляками в 1840-е годы. Масштабы деятельности русского эмигранта в среде "природных врагов" империи Николая I значительно превосходили как информацию, имевшуюся в распоряжении III Отделения, так и скромные признания самого Бакунина в "Исповеди" императору.

Общение с поляками стало важнейшим фактором формирования Бакунина как революционера. При активной помощи виднейшего польского историка и общественного деятеля Лелевеля он переходит от неясных симпатий к "польскому делу", к конкретной поддержке борьбы поляков и шире - всех славянских народов (включая русский) за независимость от "ига иноземных монархий". Среди эмигрантов русский радикал старается установить прочные связи с "людьми дела", посвященными в конспиративную сеть на территории всех трех частей разделенной Польши и в первую очередь Царства Польского. Автору удалось убедительно доказать факт совместной деятельности Бакунина и одного из виднейших конспираторов конца 1840-х гг. Дзвонковского, тесно связанного с "Организацией 1848 г." в "русской Польше" 2 (с. 176 - 182, 203 - 204). Материалы следствия над членами

стр. 163


этого "преступного сообщества" свидетельствуют не только о том, что идеи Бакунина были очень популярны и востребованы в среде конспираторов Царства Польского, а также и о непосредственной причастности русского эмигранта к попыткам организации "бунта" на этих землях. И. О. Паскевич, знакомый с содержанием "Исповеди" Бакунина Николаю I, не дал хода этим сведениям, прямо противоречившим "искреннему покаянию" узника Петропавловской крепости и вполне достаточным, по тогдашним законам, для вынесения Бакунину смертного приговора.

Вполне правомерен вывод, что деятельность Бакунина в польской среде, "постоянно натыкавшаяся на естественные разногласия и непонимание, имела в целом результативный характер" (с. 194), Уже к моменту начала европейских революций 1848 - 1849 гг. русский эмигрант установил прочные контакты с левым крылом деятелей польской эмиграции, сыгравшие затем заметную роль в его революционной биографии. Автор не склонен преувеличивать значение этих связей. Общеизвестно, что программные установки как Бакунина, так и его знакомых поляков не выдержали практической проверки: "Тем самым был доказан присущий им утопизм и несоответствие сложившейся ситуации - общая болезнь социально-политических теорий конца 40-х гг. XIX в. (включая и авторов "Манифеста Коммунистической партии")" (с. 273). При этом практическое революционное сотрудничество русского радикального демократа с польскими революционерами, скрепленное совместной вооруженной борьбой на баррикадах Дрездена в мае 1849 г., позволило Бакунину упрочить свой авторитет в польских кругах и возобновить контакты уже на новом уровне, после побега из Сибири в 1861 году.

Рецензируемая монография полезна сразу для нескольких направлений исследования истории XIX века. В ней с современных позиций отражены проблемы, актуальные для изучения проблем полонистики, отечественного радикализма и радикальных европейских общественных течений в целом. Хотелось бы надеяться, что автор продолжит работу над темой и обратится к проблематике польских связей Бакунина 1860 - 1870-х годов.

Х. Х. ХАЙРЕТДИНОВ.

Примечания

1. См. новейшее переиздание: KUCHARZEWSKI J. Od biatego caratu do czerwonego. Т. I - VII. Warszawa. 1998 - 2000.

2. Примечательно, что комментаторы недавней германской публикации о польских контактах Бакунина в 1847 - 1848 гг. разделяют точку зрения Борисенка на его контакты с Дзвонковским, но при этом ссылаются не на работы российского историка, в которых она высказана впервые в историографии, а на список членов ПДО в 1832 - 1851 гг., изданный в 1963 г. Л. Кравцем, где ни о чем подобном не говорится. См.: Fragmente zu internazionalen demokratischen Aktivitaten urn 1848 (M. Bakunin, F. Engels, F. Meilinet u. a.). - Schriften aus dem Karl-Marx-Haus. Heft 48. Trier. 2000, S. 263. Ср.: Lista czfonkow Towarzystwa Demokratycznego Poiskiego z iat 1832 - 1851. - Materialy do biografii, genealogii i heraldyki polskiej. Buenos Aires-Paryz. 1963, s. 33- 149.


Новые статьи на library.by:
ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА ПОЛЬШИ:
Комментируем публикацию: Ю. А. БОРИСЕНОК. Михаил Бакунин и "польская интрига": 1840-е годы

© Х. Х. ХАЙРЕТДИНОВ ()

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА ПОЛЬШИ НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.