С. В. МОРОЗОВ. ПОЛЬСКО-ЧЕХОСЛОВАЦКИЕ ОТНОШЕНИЯ. 1933-1939. ЧТО СКРЫВАЛОСЬ ЗА ПОЛИТИКОЙ "РАВНОУДАЛЕННОСТИ" МИНИСТРА Ю. БЕКА

М.: изд-во Московского университета, 2004, 528 с.

Книга докторанта кафедры истории южных и западных славян исторического факультета МГУ СВ. Морозова является результатом его многолетних, кропотливых научных изысканий в области истории внешней политики Польши 1930-х годов. Удачно применив в своем исследовании столь редко встречающийся в отечественной исторической науке геополитический подход, автор на примере польско-чехословацких отношений показал место и роль польской и чехословацкой внешней политики не только на уровне противостояния основных силовых центров предвоенных международных отношений, но и в системе "Запад-Восток", включая аспекты противоборства морских и континентальных держав. К заслугам автора следует отнести и то, что ему удалось через призму польско-чехословацких отношений проследить процесс генезиса второй мировой войны - от "пакта четырех" 1933 г. до Мюнхенского сговора 1938 г., распада Чехословакии и включения чешских областей Богемии и Моравии в состав "третьего рейха".

Кратко обобщив во введении предысторию польско-чехословацких отношений, С. В. Морозов выделил ряд исходных факторов, определивших напряженность и противоречивость этих отношений: различное восприятие России (для чехов она являлась "старшей славянской сестрой", а для поляков - одной из держав, покончивших с независимостью польского государства); острый территориальный спор по вопросу о принадлежности Тешенской Силезии (присоединение в 1920г. решением Конференции послов этого промышленно развитого района, на который претендовали обе страны, к Чехословакии, а не к Польше); отличие в геополитических интересах (поиски надежных союзников среди великих держав). Сумев привлечь архивные материалы, многие из которых впервые вводятся в научный оборот, опубликованные дипломатические документы, отечественную и зарубежную прессу, а также мемуарную и историческую литературу, С. В. Морозов убедительно показал, как вышеназванные факторы проявились во взаимоотношениях Варшавы и Праги в критические годы предвоенного десятилетия.

Своеобразием исследовательского подхода автора стало скрупулезное отношение к малозначащим, на первый взгляд, деталям. Тем не менее, именно это в сочетании с глубоким анализом проблем позволило С. В. Морозову провести высокопрофессиональное исследование. Один из примеров - терминологические новации автора. Он вводит понятие "Версальско-Локарнская система", трактуя ее как некий правовой механизм, предназначенный для так называемой мирной ревизии германских границ за счет, в первую очередь, славянских государств (от статьи 19-й Устава Лиги наций, предусматривавшей подобную ревизию, до решений Локарнской конференции, гарантировавших незыблемость западных границ Германии при отсутствии аналогичных гарантий для ее восточных границ). Следует отметить, что совершенствование терминологического аппарата не является для СВ. Морозова самоцелью, а представляет собой закономерный результат исследовательского процесса и позволяет глубже раскрыть суть происходивших событий. Так, политику, которую правительство Польши проводило по отношению к Чехословакии в течение 1934 г. в рамках так называемого "нового курса" министра иностранных дел Ю. Бека, автор называет "политикой искусственного дистанцирования". И это представляется справедливым, так как польские политики тогда, по образному выражению СВ. Морозова, "ловко крутили роман с Берлином" в предвкушении совместного похода на восток и стремились в максимальной степени дистанцироваться от чехословацких коллег, дабы иметь возможность присовокупить решение так называемой "тешенской проблемы" к реализации "восточных планов" Гитлера (с. 165 - 176).

С. В. Морозову удалось проявить новаторство не только в терминологических изысканиях, но и в содержательной характеристике внешней политики Польши. Основываясь на архивных материалах, содержащих секретные донесения советской разведки Сталину, опубликованных дипломатических документах и мемуарной литературе, автор сделал вывод о том, что наряду с Гитлером и Пилсудским планы нападения на СССР в 1935 г. готовили и военные круги Японии. Последние тесно сотрудничали с гене-

стр. 211

ральным штабом вермахта и главный штабом Войска Польского, вырабатывая общую линию действий против проекта Восточного пакта, который выдвигали СССР и Франция. В этом контексте уместным выглядит экскурс в прошлое: в монографии отмечается тот факт, что планы Пилсудского "вернуть былое величие Польше" путем привлечения на советский Дальний Восток Японии в 1935 г. были известным повторением на качественно ином этапе истории его более ранних проектов, когда в 1904 г. во время русско-японской войны он посетил Токио и пообещал поднять восстание в Царстве Польском (с. 202).

Большой интерес вызывают данные, обнаруженные автором в архивных материалах, свидетельствующие о том, что в качестве "закулисного режиссера" антисоветских планов Германии и Польши выступили правительственные круги Великобритании (с. 200 - 202). Вместе с тем, в разработке этого сюжета С. В. Морозова можно упрекнуть в известной непоследовательности. Упомянув в начале работы в качестве одного из значимых факторов развития международных отношений в 1930-е годы непримиримое противостояние морских и континентальных держав, автор мог бы попытаться определить в этом противоборстве и роль Польши, ее место во внешнеполитических расчетах морских держав, и прежде всего Англии. Однако от обобщений подобного рода он воздержался. С. В. Морозов не обошел вниманием и одну из центральных проблем польской историографии - так называемые планы "превентивной войны" Польши против Германии. При ее рассмотрении автор - в отличие от многих своих польских коллег и американского историка П. Вандыча - использовал французские источники (дипломатические документы, прессу, мемуары известной журналистки Ж. Табуи), подтверждающие визит в Париж еще в январе 1933 г. сенатора Е. Потоцкого с письмом Пилсудского, в котором, среди прочих, был поставлен вопрос о своевременности проведения превентивной войны против Германии. Впервые в отечественной исторической литературе С. В. Морозов попытался прояснить связь событий, которые, на первый взгляд, не поддаются логическому объяснению: "Декларация пяти держав" от 11 декабря 1932 г., признававшая за Германией "равноправие в вооружениях"; правительственное совещание, проведенное Пилсудским через несколько дней в Варшаве, где было принято решение о переориентации польской внешней политики с Франции на Германию; визит в Париж Потоцкого, рассчитанный на отказ Франции от проведения совместных польско-французских действий в отношении Берлина; создание в марте-апреле 1933 г. атмосферы подготовки превентивной войны, включавшей антигерманскую кампанию в официальной прессе и концентрацию польских войск на границе с Восточной Пруссией (с. 65 - 66). Автор приходит к выводу, что смысловой подоплекой всех этих событий было применение польским правительством метода военно-дипломатического давления на Германию с целью "не столько нанести поражение "третьему рейху", сколько вынудить его пойти на переговоры с Польшей" (с. 69).

К числу достоинств работы следует отнести четкое разграничение, которое проводит автор при характеристике польско-германских отношений до заключения советско-французского договора о взаимопомощи от 2 мая 1935 г. и в более поздний период (с. 242 - 248). Если до весны 1935 года они - в свете совместных "восточных планов" - трактуются как партнерские, то в течение лета 1935 - осени 1938 г. Берлин был склонен относиться к Варшаве уже как к вспомогательному орудию в реализации германских внешнеполитических целей. С. В. Морозов отмечает, что польское правительство продолжало надеяться на участие в "восточной" политике Гитлера, тогда как последний к таковому начал относиться крайне скептически. Однако поскольку нацистское руководство опасалось советско-чехословацкого военного взаимодействия и ему была выгодна напряженность в польско-чехословацких отношениях, оно всячески настраивало пилсудчиков против ЧСР, одновременно делая вид, что нуждается в них в качестве союзников.

Наиболее информативной и крупной по объему является глава монографии, где исследуется развитие польско-чехословацких отношений после выхода Германии из Локарнских соглашений во взаимосвязи с усилиями Ю. Бека реализовать концепцию "интермариума", т.е. создать так называемый "нейтральный блок". СВ. Морозов показал, что в основе этого стремления лежало осознание польскими руководителями мысли о неизбежности в будущем военно-политического противостояния с Германией прежде всего по гданьскому вопросу (с. 294 - 295). Автор уделил пристальное внимание острой дипломатической борьбе, которую скрытно вели между собой Э. Бенеш и Ю. Бек. Чехословацкий президент пытался с помощью Парижа спровоцировать отставку польского министра, в то время как последний начал плести совместно с Берлином интригу против Праги, обвиняя руководство Чехословакии в связях с Коминтерном (с. 307 - 323). Автор подробно излагает причины обострения польско-чехословацких противоречий в связи с заключением в ноябре 1936 г. антикоминтерновского пакта, а также показывает истоки соперничества Варшавы и Праги в решении "румынской проблемы". Бек видел в Румынии потенциального участника проектируемого им "нейтрального блока", тогда как Бенеш нуждался в ее расположении в связи со строительством так называемой буковинской железной дороги, которая должна была соединить через румынскую территорию Чехословакию и Советский Союз (с. 323 - 247). Используя разнообразные документальные материалы, СВ. Морозов показывает, что к 1938 г. на чехословацком направлении произошло объединение усилий нацистской Германии, Польши и Венгрии, что привело к изоляции ЧСР внутри Малой Антанты и фактическому распаду последней. Детально проанализировав развитие польско-чехословацких отношений вплоть до Мюнхенской конференции и отторжения Польшей у Чехословакии Тешенской Силезии,

стр. 212

автор включил в свое повествование неизвестный ранее важный сюжет о действиях в этом районе польских диверсионных отрядов в сентябре 1938 г. (с. 419 - 241).

В монографии подробно изложены история развития польско-чехословацких отношений во время второй республики и причины краха концепции "интермариума". Автор на основе архивных материалов (включая впервые использованные при рассмотрении этой проблемы документы Центрального государственного исторического архива Болгарии) показал, что в то время правительство Польши потерпело двойное дипломатическое поражение: вначале от Венгрии, которая в марте 1939 г. не позволила польским войскам захватить часть закарпатской территории со стратегически важным участком буковинской железной дороги; а затем от Германии, когда в апреле того же года Гитлер объявил о денонсации польско-германской декларации о ненападении. Если в первом случае потерпела полное фиаско идея создания "нейтрального блока", то во втором случае произошло крушение результатов всей предшествовавшей внешнеполитической деятельности Бека.

С. В. Морозов своим исследованием заочно вступает в полемику с зарубежными историками. С 90-х годов прошлого века в западной и, особенно, в польской историографии широкое распространение получила идея исторического оправдания политики "равноудаленности" (от нацистской Германии и Советского Союза) и концепции "интермариума", которые сравнивают с британской политикой "равновесия" и "баланса сил". Автор, сопоставив на основе широкого круга источников цели и результаты внешнеполитической деятельности руководителей Польши в 30-е годы XX в., пришел к более правильному, на наш взгляд, выводу о том, что польское правительство проводило недальновидную и во многом авантюристическую политику, пытаясь вернуть своей стране "былое величие" за счет территориальных захватов при поддержке нацистской Германии.

Хотелось бы отметить, что наряду с серьезной в целом документальной аргументацией большинства утверждений автора, в работе встречаются и недостаточно обоснованные положения и выводы. К их числу можно отнести: попытку взаимоувязать некоторые внешнеполитические шаги Гитлера (такие, как уход Германии с конференции по разоружению и из Лиги наций) с раскрытием агентурной сети, созданной резидентом польской разведки в Берлине майором Е. Сосновским, похитившим германский мобилизационный план; тезис о последовательно миролюбивой (что верно по цели) и, по сути, безошибочной (что сомнительно по методам) внешней политике Советского Союза; чрезмерно жесткой представляется и характеристика внешнеполитического курса Великобритании как "империалистического" и "реакционного": в правящих кругах самой Англии шли острые споры по проблемам обеспечения коллективной безопасности в Европе, хотя надо признать, что вплоть до того, как в мае 1940 г. правительство возглавил У. Черчилль все решения принимались исключительно премьер-министром Н. Чемберленом - ярым сторонником так называемой "кливденской клики", желавшей столкнуть СССР и Германию. Тем не менее, изложенные выше замечания ни в коей мере не ослабляют общего благоприятного впечатления от исследования СВ. Морозова.

В. Н. Горохов, кандидат исторических наук, доцент исторического факультета МГУ