СОВЕТСКИЕ ВОЕННОПЛЕННЫЕ В ПОЛЬШЕ В ГОДЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ И ПОМОЩЬ ИМ СО СТОРОНЫ ПОЛЬСКОГО НАСЕЛЕНИЯ

Польские историки неоднократно обращались к изучению судеб советских военнопленных на территорий оккупированной гитлеровцами Польши в годы второй мировой войны. В 1946 г. в "Бюллетене Главной комиссии по изучению немецких преступлений" С. Плоский опубликовал статью "Немецкие преступления в Лагерях для советских военнопленных в Польше". Многие аспекты темы нашли широкое отражение в работах Ш. Датнера, В. Гуры, Ю. Тобиаша, М. Юхневича, Я. Вильчура и др., а также историков из местных польских центров, прежде всего из Главной и окружных комиссий по изучению гитлеровских преступлений - Института национальной памяти, а также Военно- политической академии им. Ф. Дзержинского. Однако польские исследователи имели возможность использовать лишь польские и немецкие источники, а советские историки занимались этими вопросами недостаточно. Поэтому многие проблемы пока мало изучены, а некоторые - совсем не исследованы. Об этом свидетельствует, например, Тот факт, что из 808146 советских военнопленных, похороненных на нескольких сотнях лагерных кладбищ на польской земле, Идентифицировано всего лишь 611 человек¹ .

Такое положение создалось главным образом из-за препятствий вненаучного характера, прежде всего из-за отсутствия координации; работы ведутся по всей Польше разбросанно, а некоторые наши учреждения и издательства некритично следовали за меняющимся, но чаще всего негативным отношением в СССР к вопросу о красноармейцах, попавших в плен. Сказанные якобы Сталиным слова: "У нас нет пленных, есть только предатели" и трагические последствия такой оценки стали сегодня объектом критики в советском обществе. Сейчас положение изменилось, в связи с чем следует отметить заинтересованность нынешнего советского руководства, публицистов и историков, советской общественности судьбами военнопленных, вопросами надлежащего увековечения их памяти, в том числе мест захоронений. На польских землях такую работу на протяжении многих лет вел Совет по охране памятников борьбы и мученичества и его гражданские комитеты на местах. На многих могилах установлены памятники, обелиски и т. п., к ним возлагаются венки и цветы.

При проведении исследований по этим проблемам встречались и труд-

---

НАЗАРЕВИЧ Рышард - доктор исторических наук, профессор Академии общественных наук ПОРП (Варшава)

¹ Материалы Министерства администрации, местного хозяйства и охраны окружающей среды от 31.V.1978.

стр. 35

---

ности объективного характера. Власти германского рейха, рассматривавшие советских военнопленных как "недочеловеков", не вели их учета и какой-либо документации, поэтому истинные масштабы их трагедии известны нам лишь приблизительно, главным образом на основе результатов эксгумаций, проведенных после войны.

Работа органов юстиции Польской Народной Республики в связи с процессами над гитлеровскими военными преступниками, а затем исследования историков показали, что обращение с советскими военнопленными гитлеровских государственных органов, особенно полицейских и военных, было издевательством над всяческими нормами международного права, принятыми в цивилизованном обществе, и было гораздо худшим, чем обращение с военнопленными из других стран (часто также преступным). Началось с уничтожения большого числа польских военнопленных в 1939 г., в частности в Катовицах, Топольне (около Света), в Чепелёве, Туловицах (повет Сохачев), Замброве, в Мщонове, Гданьске² , что нашло отражение в ходе процесса над главными немецкими военными преступниками в Нюрнберге.

Преступления, совершенные гитлеровцами по отношению к советским военнопленным, стали первым массовым геноцидом, по существу еще до уничтожения миллионов евреев со всей Европы в лагерях смерти. Советских военнопленных в массовом порядке обрекали на голодную смерть, содержали месяцами под открытым небом раздетыми и разутыми. Определенные категории пленных, особенно комиссаров, представителей интеллигенции, евреев, а вначале и так называемых азиатов расстреливали на месте, а остальных - "при попытке к бегству", "за плохое поведение" и под любыми другими предлогами.

Директивы относительно этой акции геноцида Гитлер дал 30 марта 1941 г. на совещании высшего руководства вермахта, а приказ был сформулирован Верховным главнокомандованием вермахта, в частности в изданной 13 мая того же года "Юрисдикции Барбаросса". Каждый немецкий офицер был уполномочен проводить экзекуции без суда в отношении любого подозреваемого во враждебном отношении к Германии. В разосланном главнокомандующим сухопутных сил фельдмаршалом Браухичем 8 июня 1941 г. всем воинским частям приказе "относительно комиссаров" определялись категории советских пленных, подлежащих немедленному уничтожению, прежде всего работники политического аппарата Красной Армии³ . Осуществление этих преступных приказов было поручено специально сформированным (подобно тому, как это было в 1939 г. в Польше) оперативным группам полиции безопасности, прикомандированным Главным управлением безопасности рейха (РСХА) к отдельным крупным частям вермахта⁴ .

Местом преступлений, носивших характер массового геноцида, стали лагеря для советских военнопленных; крупнейшими на территории Польши можно назвать: сталаг 319 в г. Хелм, где было уничтожено около 90 тыс. советских военнопленных, сталаг 307 в Демблине (80 тыс.), сталаг 324 в г. Острув- Мазовецки (67 тыс.), сталаг 344 в Ламбиновицах (57 тыс.), сталаг 68 под Сувалками (46 тыс.), сталаг 56 в Простках (23 тыс.), сталаг 308 в Свентошове (20 тыс.), сталаг 325 в Замостье (28 тыс.), сталаг 367 в Ченстохове (17 тыс.), сталаг VIII С в Жагане (свыше 10 тыс.) и ряд других⁵ .

---

² Datner S. Zbrodnie wehrmachtu na jencach wojennych wdrugiej wojnie swiatowej. Warszawa. 1964, s. 62 - 84.

³ Ibid., s. 120 - 126; Chmielewski P. Zbrodnie hitlerowskie wobec komisarzy radzieckich. - Wojskowy Przeglqd Historyczny, 1976, N 2.

⁴ Datner S. Op. cit., s. 146 - 169; Судебный процесс по делу Верховного Главнокомандования гитлеровского вермахта. М. 1964, с. 109 - 113.

⁵ Datner S. Op. cit., s. 380 - 411; Obozy hitlerowskie na ziemiach polskich. Warszawa. 1979; Lukaszkiewicz Z. Zaglada jencow radzieckich na ziemiach polskich. In: Biuletyn GKBZHwP. T. V. Warszawa. 1949; Marczyk W. Jency radzieccy w niewoli

стр. 36

---

Советских военнопленных в массовом порядке уничтожали также в концлагерях "общего" типа и сжигали в лагерных крематориях Аушвица- Биркенау (Освенцима), Штуттхофа, Майданека, Гросс-Розена (в Рогозьнице) и других. Именно на них испытывалась эффективность действия газовых камер и автомашин смерти ("душегубок") и других технических средств уничтожения людей, которые впоследствии применялись в широком масштабе при уничтожении еврейского населения⁶ . Кроме того, многие военнопленные погибали в пути, при попытках к бегству, многие отдали жизнь в борьбе, вступив в партизанские отряды и т. п. Их хоронили в разных местах, часто до сих пор не установленных. Исходя из примерных данных, к приведенной выше цифре 808 тыс. военнопленных, похороненных на различных кладбищах, существование которых установлено на территории ПНР, следует прибавить еще не менее 200 тысяч. Можно утверждать, что власти третьего рейха уничтожили на польских землях свыше 1 млн. советских военнопленных, однако это лишь самые приближенные данные.

Из советских публикаций следует, что на территории Украины было уничтожено около 1 млн. пленных, в Белоруссии - свыше 800 тыс.; в Литве, Латвии и Эстонии - свыше 400 тысяч⁷ . Вместе с 1 млн. жертв в Польше это составит 3,7 млн. - без учета погибших на оккупированных Германией территориях РСФСР, а также на территории Германии и оккупированных ею государств или ее союзников. Западногерманский историк К. Стрейт подсчитал, что из 5,7 млн. советских граждан, оказавшихся в немецком плену, погибло 3,3 млн., то есть 58%. Подобные потери среди английских и американских военнопленных составили только 4%⁸ .

Это в определенной степени совпадает с данными Управления по делам военнопленных в Верховном главнокомандовании вермахта (ОКВ)⁹ . В отчете за 1 мая 1944 г. сообщается, что из советских пленных: умерло на сегодняшний день в лагерях 1981 тыс., расстреляно и передано в СД 1030157, погибло "в пути" 280 тысяч. Всего 3291157.

Наивысший пик в уничтожении советских пленных приходится на первый год советско-германской войны. По данным ОКВ, в период с 22 июня по 1 декабря 1941 г. на Восточном фронте было взято в плен 3806861 военнопленный. А из другого отчета следует, что на 1 января 1942 г. в лагерях находилось лишь 309128 (в том числе 53600 офицеров)¹⁰ . Несколько позднее на конференции в Экономической палате рейха, состоявшейся 19 февраля 1942 г., высокопоставленный чиновник германского правительства Мансфельд сообщил собравшимся, что из

---

wehrmachtu na ziemiach polskich w latach 1941 - 1945. Opole. 1987; Martyrologia jencow radzieckich na ziemiach polskich podczas okupacji hitlerowskiej. Bialystok. 1987; Wilczur J. Nie jestes samotny na swiecie. Warszawa. 1982. Мы не упоминаем здесь многочисленных работ, посвященных конкретным регионам и лагерям.

⁶ 3 ноября 1941 г. в лагере в Освенциме в рамках эксперимента было умерщвлено газом 600 советских военнопленных. Всего из привезенных туда 13 775 советских военнопленных осталось в живых 196 (Bradhuber J. Jency radzieccy w obozie koncentracyjnym w Oswiecimiu. - Zeszyty Oswiecimskie, 1960, N 4, s. 20).

⁷ Преступные цели, преступные средства. Документы об оккупационной политике фашистской Германии на территории СССР (1941 - 1944). М. 1963; Преступления немецко-фашистских оккупантов в Белоруссии 1941 - 1944. Минск. 1963, с. 8, 12; Nazi Crimes in Ukraine 1941 - 1944. Documents and Materials. Kiev. 1987, p. 13. Как отмечает Ч. Мадайчик (Madajczyk Cz. Polityka HI Rzeszy y okupowanej Polsce. Warszawa. 1970, s. 351), частичные данные содержатся в переписи мест массового уничтожения советских военнопленных, составленной Архивным управлением МВД СССР (Центральный партийный архив НМЛ при ЦК КПСС, л. 18646).

⁸ Streit Chr. Die sowjetischen Kriegsgefangenen als Opfer des nationalsozialistischen Vernichtungskrieges 1941 - 1945; см. также: Der Kommunist ist kein Kamerad. -' Der Spiegel, 1978, N 6, S. 84 - 97.

⁹ Datner S. Op. cit., s. 387.

¹⁰ Zentralarchiv der DDR Potsdam (далее - ZADDR) микрофильм 11052 и 1926; Архив Военно-исторического института в Варшаве, микрофильм 78 - 489.

стр. 37

---

3,9 млн. советских военнопленных осталось в живых только 1,1 млн., из них лишь 400 тысяч трудоспособных, остальные больны, в основном сыпным тифом¹¹ .

По расчетам Стрейта, из 3350 тыс. взятых в плен в 1941 г. красноармейцев, в конце января 1942 г. осталось в живых лишь 32,8%, то есть около 1 миллиона¹² . Это подтверждено также в письме Розенберга Кейтелю, в котором он 28 февраля 1942 г. жаловался на недостаток невольничьей рабочей силы. "Из 3,6 миллиона пленных осталось сегодня только несколько сотен тысяч трудоспособных. Большинство из них погибло"¹³ . Темпы уничтожения снизились позднее в результате изменения положения на советско-германском фронте, а также огромной потребности Германии в рабочей силе, когда из-за военных потерь потребовалось дополнительно мобилизовать миллионы немцев.

Преступное обращение с советскими военнопленными гитлеровцы обосновывали тем, что правительство СССР не подписало Женевскую конвенцию о военнопленных 1929 г., так называемую конвенцию Красного Креста. Но нацистские власти были осведомлены, что Советское правительство 1 июля 1941 г. приняло решение об обращении с немецкими военнопленными в соответствии с существующими международными конвенциями, а 17 июля 1941 г. сообщило шведскому правительству, что признает действующей IV Гаагскую конвенцию от 18 октября 1907 г. (подписанную Россией, в которой говорится, в частности, о гуманном обращении с военнопленными) при условии, что Германия также будет соблюдать эту конвенцию¹⁴ .

Несмотря на то, что гитлеровская Германия поступала вопреки всем нормам международного права, советские власти в отношении Немецких военнопленных придерживались условий конвенций, но предупреждали, что виновные в зверствах по отношению к советским военнопленным будут наказаны как военные преступники. С нотами такого содержания Советское правительство выступало 25 ноября 1941 г., 6 января и 27 апреля 1942 г. и позднее¹⁵ .

Хотя исполнителями акций по уничтожению и массовых экзекуций были в основном оперативные группы немецкой полиции и СС, а также местные органы полиции безопасности, ответственность за этот геноцид несет прежде всего вермахт, который организовывал лагеря уничтожения советских военнопленных и управлял ими. Сфабрикованная впоследствии на потребу бундесвера легенда о "рыцарственном и безупречном" вермахте позволила остаться безнаказанными почти всем его генералам и офицерам, ответственным за преступления против военнопленных, как, например, генерал-лейтенанту П. фон Виттасу, командующему по делам пленных Военного округа Генерального губернаторства (с 21 августа 1941 по 30 апреля 1944 г.), который после войны жил спокойно в Зальцбурге; или его преемнику генерал-лейтенанту Э. Гунцельманну, который после войны жил в Тегернзее¹⁶ . К. Стрейт отмечал: "Это массовое уничтожение советских военнопленных оказалось на сегодня действительно вычеркнуто из общественного сознания (в ФРГ). И потому, что здесь проживают тысячи пособников преступников, и потому, что уже вскоре после окончания войны началась "холодная война", которая позволила без всякой паузы продолжать создавать из СССР образ врага"¹⁷ .

---

¹¹ Datner S. Op. cit., s. 386

¹² Streit Chr. Op. cit.; Der Spiegel, 1978, N 6.

¹³ Datner S. Op. cit., s. 382.

¹⁴ ZADDR, микрофильм 11052; Datner S. Op. cit., a. 20 - 23.

¹⁵ Ноты Народного комиссара иностранных дел СССР В. Молотова. М. 1945.

¹⁶ Herzog L. Zbrodnicza dziatalnosc wehrmachtu w Generalnym Gubernatorst-wie. - Materialy z konferencji naukowej poswieconej zbrodniom wehrmachtu na ziemiach polskich. Warszawa. 1967, s. 74 - 75.

¹⁷ См. Streit Chr. Op. cit.

стр. 38

---

Осуществляя массовое уничтожение советских военнопленных, гитлеровские власти руководствовались не только принципами провозглашенной ими "идеологической войны", нацеленной на уничтожение социалистического государства, не только расистской теорией, ведущей к массовому биологическому уничтожению людей "низшей расы". Речь шла одновременно о том, чтобы сломить военнопленных психически, морально их уничтожить, а затем склонить людей, доведенных до смертного порога, надеть гитлеровский мундир и вступить в коллаборационистские формирования типа РОА (Русская освободительная армия), которой командовал А. Власов, УВВ (Украинская освободительная армия), в национальные легионы, вспомогательные полицейские формирования и т. д.

Несмотря на угрозу смерти в лагере, несмотря на сознание того, что на родине их будут считать предателями, тысячи военнопленных не приняли предложений гитлеровцев. Они пытались разными путями бежать из транспортов, из лагерей, с мест принудительных работ. Многие при этом погибали, но некоторым удавалось вырваться на свободу во многих случаях благодаря беззаветной помощи польского населения¹⁸ .

Военнопленные бежали из лагерей по-разному. Часто это был групповой прорыв сквозь колючую проволоку, под огнем лагерной охраны. Один из таких побегов описывается в рапорте вермахта: "В ночь с 10 на 11 августа 1941 г. был совершен прорыв 121 пленного из сталага 307 Бяла-Подляска. 25 убито. 35 ранено. 37 пленных приведено патрулями обратно в лагерь"¹⁹ ; из лагеря в Седльцах 30 августа 1941 г. бежало свыше 100 человек, а 3 сентября из лагеря в Сухожебрах - 1 тыс. человек, которые вырвались на свободу с помощью поляков²⁰ . Только в период с сентября до середины октября 1941 г. из лагерей в Генеральном губернаторстве бежало 5500 советских военнопленных²¹ . 15 сентября из транспорта под Торунём бежало 340 военнопленных, а 28 сентября с поезда на линии Ченстохова - Ключборк 130 военнопленных, 48 из них были схвачены, многие "застрелены при попытке сопротивления"²² . 3 ноября 1942 г. из лагеря в Освенциме - Бжезинке бежало 100 военнопленных²³ . И таких рапортов вермахта было много.

Вопрос в побегах советских военнопленных нашел отражение в Бюллетене РСХА, предназначенном Для высшего гитлеровского руководства. 12 сентября 1941 г. в Нем обращалось внимание на растущее число побегов военнопленных на территории Генерального губернаторства. Причиной этого считали недостаточную охрану лагерей. Из сталага 307 в Бяла-Подляска бежало всего 500, из лагеря в Сухожебрах - 600, в Соколове - 100, из сталага 316 в Седльцах - 3400 советских военнопленных. Подчеркивалось, что беглецы "получают снабжение у населения, создают банды. Польское население им активно помогает, особенно польское движение Сопротивления"²⁴ .

Помощь польского населения советским военнопленным имела как стихийный, так и организованный характер. Как только на польской земле появились первые советские военнопленные, им стали помогать прежде всего организации, создаваемые коммунистами и другими левыми

---

¹⁸ Семиряга М. И. Советские люди в европейском Сопротивлении. М. 1970, с. 22 - 37; его же. Участие советских граждан в польском партизанском движении. В сб.: Под знаменем боевой дружбы. М. 1977, с. 97. По подсчетам М. И. Семиряги, с помощью поляков из лагерей военнопленных в Польше бежало не менее 65 тыс. советских военнопленных.

¹⁹ Цит. по: Jellenta S., Tobiasz J. Problem jeficow radzieckich na ziemiach polskich w swietle dokumeatow niemieckich z 1941 r. In: Najnowsze Dzieje Polski 1939 - 1945. T. X. 1966, s. 249.

²⁰ Ibid., s. 248 - 249.

²¹ Madajczyk Cz. Op. cit, s. 351.

²² Datner S. Ueieczki z niewoli niemieckiej 1939 - 1945. Warszavva. 1966, s. 227 - 228, 252.

²³ Ibid., s. 228.

²⁴ Bundesarchiv Koblenz, R 58/217.

стр. 39

---

деятелями, такие, как Союз освободительной борьбы, Общество друзей Советского Союза, Рабоче-крестьянская боевая организация, "Молот и серп" и другие. В своей прессе и листовках они призывали польское население оказывать всяческую помощь военнопленным. Эти организации позднее вошли в состав Польской рабочей партии, которая создала сеть комитетов помощи жертвам фашизма. Эти комитеты помогали всем преследуемым оккупантами и находящимся в опасности, облегчали бежавшим из плена военнопленным путь в партизанские отряды Гвардии Людовой²⁵ .

Пленным оказывали помощь также отдельные звенья подпольных организаций, особенно Батальонов Хлопских и Армии Крайовой. Печать этих организаций описывала преступления, совершаемые гитлеровцами против советских военнопленных²⁶ . Множество вызывающих потрясение описаний содержится в рапортах, направленных польскому эмигрантскому правительству в Лондоне.

В отчете Делегатуры правительства за период с 16 по 30 сентября 1941 г. говорилось: "Зверское обращение с советскими военнопленными представляет собой, наверное, наиболее позорную страницу немецкого варварства. В поступающих отовсюду достоверных сообщениях единодушно отмечается совершенно идентичное обращение, характеризующееся холодной жестокостью, тем более ужасной, что применяется это почти умышленно в отношении мужественного, заслуживающего уважения противника. Содержание в так называемых лагерях, под открытым небом, на голой земле, под дождем, на холоде военнопленных, лишенных перед этим обуви, одежды, одеял, многодневное голодание, приводящее в некоторых лагерях к людоедству, бесчеловечное обращение, побои, расстрел из пулеметов при попытке бунта и даже без всякого повода. Убийство за попытку бежать, за тень непослушания, за невозможность поспеть за другими при переходах, в конце концов уничтожение на месте - все эти зверства, несомненно, имеют целью массовое уничтожение военнопленных. Но не только военнопленных. Окружая и беря в плен "в котлах" советские войска, немцы рассматривают как военнопленных гражданское население мужского пола, уходящее вместе с армией на восток, а также схваченных на занятых территориях мужчин в возрасте от 16 до 60 лет. Ничего удивительного, что пленные возобновляют попытки бунтов или побегов из лагерей даже ценой жизни. Эти попытки становятся поводом для расправы с военнопленными в огромном масштабе"²⁷ .

Стихийную помощь пленным оказывали - руководствуясь как гуманными побуждениями, так и усматривая в пленных союзников по борьбе с немцами - прежде всего крестьяне. Они подбрасывали за колючую проволоку еду, одежду, лекарства, укрывали и кормили беглецов. Больным и раненым военнопленным оказывали помощь польские врачи и служба здравоохранения. Бежавшим из транспортов помогали укрыться польские железнодорожники. Такого рода формы стихийной помощи были проявлением общенационального сопротивления оккупации, попыткой помешать гитлеровским истребительным замыслам, были действиями в пользу советского союзника.

Оккупационные власти жесточайшим образом расправлялись с каждым, кто в какой-то форме оказывал помощь военнопленным. Это предписывалось специальной инструкцией ОКВ N 3058/41: "Следует не допускать никаких контактов между военнопленными и гражданскими лицами, а в случае необходимости даже применять оружие также против

---

²⁵ Назаревич Р. Роль ППР в упрочении польско-советской дружбы в годы второй мировой войны. В кн.: Очерки истории польско-советских отношений. М. 1979.

²⁶ Михта Н. Об отношении польского населения к советским военнопленным". В сб.: Под знаменем боевой дружбы, с. 123 - 126.

²⁷ Jellenta S., Tobiasj J. Op.cit., s. 241 - 244.

стр. 40

---

гражданских лиц... При малейших признаках сопротивления или непослушания следует поступать, отбросив щепетильность, в случае необходимости - применять оружие"²⁸ . Устрашению населения должны были служить также расклеиваемые объявления, в которых сообщалось, что за помощь военнопленным грозит смерть.

Ряд сел был сожжен, многие крестьяне расстреляны вместе с семьями за то, что укрывали бежавших из плена советских солдат. До сих пор у нас нет полной картины этих акций и количества жертв. Многочисленные примеры приводят в своих работах Ю. Тобиаш и Я. Вильчур. Больше всего жертв было в Люблинском воеводстве. В частности, в мае 1942 г. были сожжены села Корытыно, Волица-Уханьска, частично Майдан-Точемпски, Скоморохи-Дуже и Скоморохи-Малэ, а более 200 их жителей обоего пола и всех возрастов были убиты за помощь, оказанную военнопленным, устроившим групповой побег из лагеря в Хелме. Ряд таких преступлений оккупанты совершили в других регионах Польши. 16 июня 1942 г. за укрывание бежавших военнопленных было сожжено с. Райско в Белостокском округе, а 140 его жителей расстреляны. В. с. Каликув были расстреляны 5 человек, в том числе двое маленьких детей, а остальных жителей вывезли в лагерь. В с. Пшедместье в Жешовском воеводстве 2 мая 1943 г. гитлеровцы расстреляли трех женщин, в Высока-Стжижова - двух женщин и ребенка, 12 июня 1943 г. в с. Пстронгова - 12 человек²⁹ . Перечисление всех известных фактов заняло бы слишком много места. Впрочем, не все они до сих пор выяснены.

Особую страницу составляет помощь, которую советским военнопленным оказывали в лагерях польские военнопленные. 29 июня 1942 г. в лагере в Ламбиновице за это был расстрелян военврач капитан В. Лещиньский, а в январе 1943 г. - подпоручик К. Цыпель. В подземном трудовом лагере в Вадиме в мае 1944 г. был повешен Р. Свидерский из Кракова, а несколько поляков замучены за то, что крали еду и подкармливали голодавших советских военнопленных³⁰ .

Существенной и важной формой помощи было предоставление бежавшим из плена советским солдатам не только укрытия, возможности выжить и восстановить силы, но и создания им условий для активного участия в борьбе с гитлеровской Германией. Такие возможности существовали там, где создавались и действовали польские подпольные организации и их партизанские отряды. В отряды Гвардии Людовой, а позднее также Батальонов Хлопских и Армии Крайовой было принято много советских граждан разных национальностей, бежавших из плена, из концлагерей, из мест принудительных работ на территории Польши, Германии и других стран. Нередко, чтобы пробиться к ближайшим партизанским отрядам в Польше, им приходилось неделями и даже месяцами пробираться через немецкую территорию. Иногда они по дороге добывали оружие, но в большинстве случаев у них не было оружия, одежды, обуви. Все это они получали у партизан.

Отдельная проблема, также требующая тщательного исследования, - перебежчики из созданных немцами коллаборационистских формирований. Польские партизаны отдавали себе отчет, что многие вступали в эти формирования под угрозой голодной смерти в лагерях. В отряды принимали исключительно тех, кто приходил с оружием, взятым у немцев. Большинство оправдало оказанное им доверие и предоставлен-

---

²⁸ Ploski S. Zbrodnie niemieckie w obozach jencow sowieckich w Polsce. In: Biuletyn GKBZHwP. T. V, s. 305.

²⁹ Tobiasz J. Na tylach wroga. Obywatele radzieccy w ruchu oporu na ziemiach polskich 1941 - 1942. Warszawa. 1972; его же. Помощь населения Люблинского воеводства советским военнопленным в 1941 - 1942 годах. - Военно-исторический журнал, 1962, N 2; Gmitruk J. Dzis zabija wrog jenca sowieckiego, a jutro ktoregos z nas - Za Wolnosc i Lud, 1988, N 24.

³⁰ Wilczur J. Op. cit, s. 57, 83, 90, 154, 184 - 186.

стр. 41

---

ную возможность реабилитировать себя в борьбе. Все более многочисленные случаи дезертирства из коллаборационистских формирований вынудили германское командование перебросить большинство их весной 1944 г. из Польши на Западный фронт.

По подсчетам исследователей, в польских партизанских отрядах было 10 - 12 тыс. советских граждан, в подавляющем большинстве бежавшие из плена красноармейцы (остальные - это советские граждане, вывезенные на принудительные работы), из них примерно 8 тыс. сражались в отрядах Гвардии Людовой и Армии Людовой, до 2 тыс. - в отрядах Армии Крайовой и. Батальонов Хлрдскда³¹ . Когда в 1944 г. на польские земли начали прибывать, опережая перемещающийся на запад фронт, советские рейдовые и десантные отрады, большинство бывших военнопленных перешли в эти отряды. В середине. 1944 г. на оккупированных польских землях сражались около 18 - 20 тыс. советских партизан³² . Таким образом, более половины составляли, бежавшие из гитлеровского плена.

Бежавшие из плена красноармейцы, как правило, обстрелянные в боях и закалившиеся в ненависти к врагу, снискали себе всеобщую симпатию и признание со стороны товарищей по оружию - польских партизан и населения. Так формировалось на оккупированной польской земле братство по оружию поляков, русских и представителей других национальностей СССР. Это приобрело важное политическое значение, служило преодолению взаимных предубеждений и существовавших стереотипов. Некоторые из бывших военнопленных в ходе боев, становились руководителями партизанских отрядов, как, например, Ф. Ковалев, А. Василенко ("Сашка"), У. А. Адаманов ("Мишка-татарин"), Я. Сальников ("Яша"), В. Володин и многие другие, которых до сих пор с признательностью вспоминают бывшие товарищу по оружию и жители сел³³ . Они сражались вместе с подяками, погибали в борьбе, с общим врагом, но их все время мучила мысль, примут ли их, бывших военнопленных, в собственной стране. К сожалению, слишком часто их опасения оправдывались. Лишь некоторые из них дождались справедливого отношения. В ряде случаев им помогали свидетельства польских товарищей по оружию, полученные через Союз бордов за свободу и демократию.

Созданная на основании Декларации о советско-польском сотрудничестве в области идеологии, науки и культуры, подписанной В. Ярузельским и М. С. Горбачевым, совместная комиссия но изучению истории польско-советских отношений в марте 1988 г. приняла решение, что польские и советские историки займутся, в частности, изучением судеб советских военнопленных в Польше и помощи, оказанной им поляками. Это решение было продиктовано как необходимостью интенсифицировать исследования в столь важной с научной и познавательной точек зрения области, которая до сих пор была недостаточно освещена, так и политической целесообразностью - представить полную картину пройденных совместно мучений и совместной борьбы народов Польши и Советскою Союза.

Еще много недоработано и упущено в изучении судеб и мартирологии красноармейцев, находившихся в гитлеровском плену на территории оккупированной гитлеровцами Польши, их участия в партизанской борьбе, а также форм и размера помощи, которую оказывало им поль-

---

³¹ Семиряга М. И. Участие советских граждан в польском партизанском движении, с 98; Tohiasz I. Op. cit., s. 322 - 333; Gora W., Juchniewicz M. Walczyli razem. Lublin. 1972, s. 36 - 37.

³² Семиряга М. И. Участие советских граждан в польском партизанском движении, с. 102.

³³ Gora W. Z dziejow wspotdziatania partysssantow poiskich і radzieckich na ziemiach poiskich. Warszawa. 1958; Buzko N., Zamiinski W. Bojowe wspoldzialanie poiskich і radzieckich partyzantow w walce z niemieckim najezdzca. faszystowskim, In: Polsko-ZSRR. Warszawa, 1978.

стр. 42

---

ское население. Поэтому необходимо продолжать и интенсифицировать исследовательскую работу в этом направлении. Этим занимаются в Польше различные научные учреждения, в том числе Институт истории рабочего движения Академии общественных наук ПОРП, Институт истории народного движения при Главной комиссии Объединенной крестьянской партии, Военно- политическая академия им. Ф. Дзержинского, Военно-исторический институт, Главная комиссия по изучению гитлеровских преступлений в Польше - Институт национальной памяти и ряд других. При Исторической комиссии Главного правления Союза борцов за свободу и демократию создана специальная группа, в состав которой вошли, в частности, представители названных научных учреждений, а также общественных организаций, например, Общества польско-советской дружбы. Главное правление Союза борцов за свободу и демократию обратилось к польской общественности с призывом присылать информацию, воспоминания, документы, фотографии и другие реликвии, связанные с этой тематикой. Планируется проведение научно- популярной конференции и публикация собранных материалов в виде книг и статей. Все это необходимо делать в сотрудничестве с советскими научными учреждениями и организациями, занимающимися той же проблематикой. Было бы, в частности, желательно, если бы проводимые в Польше мероприятия, особенно научно-популярная конференция и издательская деятельность, имели совместный польско-советский характер.