НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ В НОВОЕ ВРЕМЯ. ОЧЕРКИ ИСТОРИИ

Актуальные публикации по вопросам философии. Книги, статьи, заметки.

NEW ФИЛОСОФИЯ


ФИЛОСОФИЯ: новые материалы (2024)

Меню для авторов

ФИЛОСОФИЯ: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ В НОВОЕ ВРЕМЯ. ОЧЕРКИ ИСТОРИИ. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2021-07-26
Источник: Новая и новейшая история, № 5, 2006, C. 248-250

М.: "Зерцало-М", издательский дом "Вече", 2005, 496 с.

 

Подготовленная преподавателями кафедры новой и новейшей истории исторического факультета МГУ коллективная монография (ответственный редактор В. С. Бондарчук) - работа в высшей степени новаторская и по выбору тем, и по методологии, и по использованным источникам. Она заполняет огромную лакуну, существовавшую в отечественной историографии из-за того, что национальными проблемами на протяжении последних десятилетий занимались главным образом в связи с освободительной борьбой и этническими конфликтами в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. В рецензируемой книге едва ли не впервые в нашей литературе успешно анализируются национальные идеи в Англии (глава I, Е. А.. Макарова) и Франции (глава II, Л. А. Пименова и Д. Ю. Бовыкин). Национальным проблемам Испании XIX в. в нашей историографии повезло несколько больше. Однако такого серьезного исследования "представлений о нации и национальном сознании" в Испании, как глава III (Е. Э. Юрчик, Н. В. Кирсанова), у нас пока не было. В главе IV "Представления о нации в Португалии" автор (Н. В. Кирсанова) идет практически по целине, поскольку новой историей Португалии, в отличие от средневековой и новейшей, у нас никто не занимался.

 

Заключительная группа глав посвящена государствам, появившимся на карте Европы в XIX в. Это глава V "Национальная мысль и национальное сознание в Италии" (В. С. Бондарчук), глава VI "Национальная идея и национальное сознание немцев" (А. С. Медяков) и глава VII "Идея нации и национальное сознание в Греции" (Т. В. Никитина, О. В. Петрунина).

 

Несмотря на то, что страны, которым посвящены отдельные главы, сильно отличаются друг от друга, книга представляет собой единое целое. Европейские национальные движения находились в постоянном взаимодействии - иногда путем прямого заимствования, иногда влияя друг на друга по контрасту. Формирование национального самосознания в Германии и Италии было тесно связано с борьбой против французской модели. В "периферийной" Греции сильным толчком для кристаллизации греческого национализма послужили утверждения немецкого историка Я. -Ф. Фалмерайера о славянском происхождении новогреческого народа, якобы не имеющего ничего общего с древними эллинами.

 

Анализируя эти сложные духовные процессы, авторы не ограничиваются чисто политическими источниками, хотя политическая публицистика используется чрезвычайно широко и умело. Большое внимание они уделяют религиозной литературе. Особенно это относится к главе об Англии, в связи с особым значением, которое имел протестантизм для становления английского (а также шотландского и валлийского) самосознания. Применительно к другим странам авторы также тщательно рассматривают религиозный фактор. В главах, посвященных Франции, Италии, Испании, Португалии, - это католицизм, в главе о Греции - православие.

 

Религиозные мотивы способствовали укреплению национального самосознания как сами по себе, так и благодаря серьезным произведениям литературы и искусства. Материалы из истории художественной культуры привлекаются авторами с высокой степенью свободы и компетентности. Можно говорить об органическом синтезе политической истории и культурологии как об отличительном призна-

 

стр. 248

 

 

ке этой монографии. При этом отметим, что речь идет не о региональных бардах, а о поэтах масштаба Данте и Шекспира, мыслителях масштаба Макиавелли и Фихте, композиторах уровня Моцарта, Вагнера, Брамса и Верди, наконец, об архитектурных памятниках, подобных Кёльнскому собору. В книге российскому читателю сообщаются имена, не столь известные, как приведенные выше, но достойные того, чтобы их лучше знали. Назовем хотя бы имя итальянского мыслителя рубежа XVIII-XIX вв. Винченцо Куоко, создавшего концепцию "пассивной революции".

 

Выдающиеся успехи представителей естественных наук в период национального возрождения тоже рассматривались как свидетельство избранности того или иного народа (прежде всего англичан). Однако, вне зависимости от физиков, поэтов и музыкантов, носителями национальной идеи в европейских государствах нового времени были прежде всего монархи: в Англии - Елизавета I, Георг III1, во Франции - Людовик XIV, в Италии - целая серия королей Савойской династии, от Карла-Эммануила I (XVII в.) до Виктора II-Эммануила (XIX в.)

 

Свежий взгляд на, казалось бы, хорошо известные процессы позволил авторам по-новому увидеть целые исторические эпохи. Часто мы до конца не осознаем, насколько остро стояли религиозные вопросы еще в конце XVIII в. Напоминание о том, что во время антикатолических беспорядков погибло около 700 человек, помогает пересмотреть традиционные представления об английской "сдержанности" и "терпимости", которые, возможно, применимы к викторианскому периоду, но не к более ранним эпохам. Современный читатель не всегда полностью отдает себе отчет в том, насколько исторически недавно европейские государства, особенно объединившиеся в XIX в., приняли свой современный более или менее однородный вид. В Германии, к примеру, накануне создания империи, речь шла о национальной антипатии южногерманских племен к северным немцам (с. 454). В Англии через многие десятилетия после объединения с Шотландией, имевшего место в 1767 г., лозунг борьбы с шотландским засильем в Великобритании стал знаменем популярного народного движения.

 

Север и Юг Франции жили в одном, централизованном государстве не один век. Тем не менее северяне, посещавшие Юг Франции в XVIII и XIX вв., чувствовали себя здесь чужаками, подобными "московиту, попавшему в Париж" (выражение Жана Расина, с. 135). Не понимая местного диалекта, они, в лучшем случае, могли заказать себе в ресторане обед. Только XX в., с его беспрецедентным развитием массовых коммуникаций, заставил широкие массы населения западноевропейских государств освоить свои собственные литературные языки.

 

В XIX в. объединение такой страны, как Италия, носило верхушечный характер и было делом рук активного меньшинства. На то, чтобы "создать итальянцев" (выражение сардинского премьера Массимо д'Адзельо), потребовалось намного больше времени, чем на "создание Италии".

 

Авторы далеки от абсолютизации тех ценностей, носителем которых были западноевропейские национальные движения. Многочисленные проявления ксенофобии, характерные для европейской патриотической культуры XIX в., заставляют задуматься о том, как они экстраполировались на современность. С одной стороны, европейскую культуру невозможно представить без таких произведений, как оратория Генделя "Иуда Маккавей" или "Набукко" Верди, с другой - человеконенавистнические заявления, например, Клейста не могут не вызывать ассоциаций с печальными явлениями европейской культуры XX в.

 

Хотя авторы абсолютно не гонятся за "актуальностью", при чтении книги постоянно приходится вспоминать о современности. Сейчас, когда в Эдинбурге заседает Шотландский парламент, а в Кардиффе - Валлийская ассамблея, многие страницы монографии воспринимаются по-иному. Вопрос о регионализации остро стоит и в Испании (где насущной проблемой начала 2006 г. стал вопрос о том, можно ли в Статуте Каталонии определять ее как "нацию"), и в Италии, где левая оппозиция обвиняет нынешнее правительство в том, что оно по наущению ломбардских сепаратистов из "Лиги Севера" пытается покончить с единством страны.

 

Разумеется, в Западной Европе вряд ли возможны политические землетрясения, подобные тем, которые в Центральной и Восточной Европе положили конец возникшим после первой мировой войны Чехословакии и Югославии. Более того, в такой стране, как, например, Португалия с ее унитаристской традицией, о чем пишет Н. В. Кирсанова в главе V (с. 314 - 315), попытка реформировать конституцию в регионалистском духе натолкнулась на сопротивление электората и была отвергнута на референдуме 1998 г. двумя третями голосов. Однако в европейском масштабе такие понятия, как Шотландия, Ломбардия, Бретань, многие из которых на протяжении большей части XX в. были лишь географическими или даже историческими, наполнились новым политическим смыслом. События последних десятилетий убедительно показывают, что прогресс далеко не равнозначен политической и культурной унификации и его не следует понимать так, как это делал молодой Ф. Энгельс, надеявшийся на "германизацию отложившихся Голландии и Бельгии" (с. 425).

 

В исследовании такого масштаба трудно было обойтись без мелких огрехов. Скажем, не совсем понятно, что делали "сенегальцы" на "красочных воен-

 

 

1 Почему-то в главе, посвященной Англии, не приводится знаменитая фраза Георга III "Я горжусь именем Британца". Вообще, автор главы несколько преувеличивает "германизм" Ганноверской династии (с. 116). Тот же Георг III, процарствовав в Ганновере в качестве курфюрста и короля около 50 лет, ни разу не собрался посетить свое небольшое королевство. Его правнук Эдуард VII, несмотря на явное немецкое происхождение, не считался в Европе германофилом.

 

стр. 249

 

 

ных парадах" с участием жителей "зависимых стран", поскольку Сенегал был не британской, а французской колонией (с. 118). Иудеи покинули Иберийский полуостров под угрозой смерти не в 1492 г. (с. 236), а несколько позже; кроме Испанского (т.е. Кастильско-Арагонского) королевства, еврейские общины существовали в Португалии (до 1496 - 1497 гг.) и в Наварре (до 1498 г.) Инквизиция в Португалии была введена не в 1521 г. (с. 321), а в 1536 г. У. Бересфорд вряд ли может именоваться "английским маршалом" (с. 330). Британская корона была не столь щедра на маршальские жезлы. Он имел ранг генерала в английской армии и маршала - в португальской. В Баварии никогда не было короля Леопольда I (с. 426), видимо, имеется в виду король Людвиг I Баварский. Историка великогерманского направления звали не Отто, а Онно Клоп (с. 452).

 

В главе IV утверждается, что "в населенном итальянцами Южном Тироле немцев практически не было" (с. 442). Даже после перехода Южного Тироля к Италии и проведенной по инициативе Б. Муссолини кампании заселения этой территории выходцами с юга Апеннинского полуострова немецкоязычное население Южного Тироля по-прежнему оставалось весьма многочисленным, в чем автор данной рецензии имел возможность убедиться во время посещения столицы автономной провинции Южный Тироль г. Больцано (Боцн) в 1988 г.

 

К сожалению, в книге не нашлось места для истории таких многонациональных государств, как Швейцария, Бельгия, Дания, для отдельного рассказа о положении этнических и лингвистических меньшинств в Западной Европе XIX в. и для анализа современных зарубежных теорий национализма и национальных теорий. Книга выиграла бы и от именного указателя.

 

В целом же рецензируемая монография представляет собой оригинальный и значимый научный труд, прокладывающий новые пути в отечественной исторической науке.

 

Р. М. Капланов, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН


Новые статьи на library.by:
ФИЛОСОФИЯ:
Комментируем публикацию: НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ В НОВОЕ ВРЕМЯ. ОЧЕРКИ ИСТОРИИ

© Р. М. КАПЛАНОВ () Источник: Новая и новейшая история, № 5, 2006, C. 248-250

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

ФИЛОСОФИЯ НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.