Перевод и комментарии Ф. А. Коган-Бернштейн. Серия "Литературные памятники". Академия наук СССР. М. 1952. 196 стр.

Издание на русском языке знаменитого памфлета XVI в., направленного против деспотизма и тирании, восполняет значительный пробел в наших переводах классических памятников литературы. Автор "Рассуждения о добровольном рабстве" - французский поэт и политический писатель-гуманист Этьен Ля Боэси (1530 - 1563) выступил как политический борец в середине XVI века. Французский абсолютизм, завершивший консолидацию страны, где одновременно с развитием капиталистических отношений рождалась французская буржуазная нация, наряду с этой своей прогрессивной ролью с самого начала в отношении народных масс проявил все отрицательные стороны дворянской диктатуры: деспотизм королевской власти, борьбу против вольностей - местных, сословных и корпоративных, - бесконечное усиление налогового пресса, расточительность двора и аристократии, прямое ограбление народа и жесточайшее подавление всякого протеста, в особенности со стороны трудящихся масс, выносивших на своих плечах всю тяжесть нового порядка.

Абсолютизм задевал также интересы определённых слоев господствующего класса - крупных феодалов, которых он уничтожал физически либо политически, мощных организаций и корпораций "третьего сословия" и самоуправляющихся городов, у которых он отнимал вольности и привилегии, независимых корпораций, вроде французских парламентов, от которых он стремился добиться беспрекословного повиновения.

Одним словом, абсолютизм был явлением новым, властным и требовательным, и вокруг него кипели споры его защитников и противников. В этой обстановке вращался Этьен Ля Боэси, тесно связанный с парламентскими кругами. Он был молод, образован, блистал дарованием поэта и пылким красноречием. Как гуманист и знаток античности, он облекал свои политические идеи в тогу республиканских добродетелей и восхищался подвигом Брута, убившего Цезаря. Родина Ля Боэси - Юго-Западная Франция - в особенности потерпела от тирании абсолютизма и пережила ряд восстаний против невыносимого налогового гнёта и ненасытной жадности новой монархии (см. стр. 83 - 84). И поэт написал негодующий памфлет против всякой тирании и всяческого деспотизма и нашёл для своего негодования такие слова, облёк свой политический пафос в такую литературную форму, которая обеспечила его творению подлинное бессмертие.

Мы должны тут же оговориться. Ля Боэси никогда не был революционером и был далёк от народа. Но он всё же говорит о народе и противопоставляет народ тирану, и каждое последующее поколение вкладывало в эти понятия собственное содержание. Трактатом Ля Боэси пользовались "тираноборцы" - защитники вольницы прежних времён и противники не только абсолютизма, но и централизованного государства вообще. Им зачитывались, с другой стороны, демократические представители французского просвещения XVIII в., например, Жан-Жак Руссо. И даже такой подлинный крестьянский демократ, страстный обличитель дворянства, дворянской монархии и религии, как Жан Мелье (1664 - 1729), не находил иногда слов для обличения паразитизма господствующего класса более сильных, чем те, которые прозвучали за два века до него в памфлете замечательного французского гуманиста (см. стр. 681).

Трактат Ля Боэси печатался не раз во время французской революции XVIII в., во время революции 1830 г. во Франции. Он был переиздан будущим бойцом Коммуны Верморелем в 1863 г. и напечатан в немецком переводе издательством Германской коммунистической партии в 1923 году. В 1942 г. он появился в английском издании в ту пору, когда прогрессивные элементы английского общества вели борьбу против Гитлера и фашизма. Он не потерял своего значения и в наши дни. Когда Ля Боэси говорит о том, как тираны для сохранения своей власти подачками и милостынями заинтересовывают тысячи и миллионы "соучастников их насилий, жестокости и разврата", то перед нами встают знакомые картины пресловутой "американской демократии" с её моральным разложением, неслыханным взяточничеством и воровством чиновников бюрократического аппарата.

Памфлет Ля Боэси сопровождён большой статьёй, в которой переводчик и коммента-

тор - Ф. А. Коган-Бернштейн дала исчерпывающее историческое объяснение трактата и толкование всех терминов и мест, которые без таких объяснений были бы непонятны советскому читателю. Особое место среди приложений занимают интересная статья "Лев Николаевич Толстой и Ля Боэси" (стр. 94 - 110) и два небольших отрывка из этого сочинения в переводе Толстого (стр. 11 - 120). Л. Н. Толстой, ненавидевший российское самодержавие, считал весьма полезным довести до сознания русского народа памфлет Ля Боэси - "замечательную, - как он её называл, - статью французского писателя шестнадцатого века". Толстому не удалось осуществить свой замысел. Царское правительство конфисковало брошюры, в которых Толстой поместил извлечение из "Добровольного рабства", и тем подтвердило опасность этого сочинения для самодержавия.

Следует приветствовать также то, что издатели памфлета сопроводили его выдержками из сочинений и переписки Монтеня - друга и единомышленника Ля Боэси. Особый интерес представляет письмо Монтеня (стр. 154 - 170), в котором он рассказывает о последних днях и часах жизни замечательного французского публициста.

Сопровождающие текст "Рассуждения о добровольном рабстве" две статьи проф. Коган-Бернштейн представляют собой два небольших, но весьма ценных исследования: одно - об авторе памфлета, второе - об отношении к нему великого русского писателя Льва Николаевича Толстого.

Читатели этого интересного литературного памятника, несомненно, будут благодарны издателям, переводчику и комментатору, давшему необходимые разъяснения к тексту.