JOHN BOWLE. Western political thought. An Historical introduction from the Origins to Rousseau. London. 1948. 479 p.

В своём выступлении на дискуссии по книге тов. Александрова "История западноевропейской философии" А. А. Жданов говорил: "Одержанная в Великой Отечественной войне блестящая победа социализма, которая явилась также блестящей победой марксизма, стала костью поперёк горла империалистов. Центр борьбы против марксизма переместился ныне в Америку и Англию. Все силы мракобесия и реакции поставлены ныне на службу борьбы против марксизма. Вновь вытащены на свет и приняты на вооружение буржуазной философии, служанки атомно-долларовой демократии, истрёпанные доспехи мракобесия и поповщины: Ватикан и расистская теория; оголтелый национализм и обветшалая идеалистическая философия; продажная жёлтая пресса и растленное буржуазное искусство"¹ .

Современная буржуазная историография, сознательно искажая историю, куёт идеологическое оружие американскому империализму, этому поджигателю третьей мировой войны. Особенно усердствуют при этом историки политической мысли. Вопросы идеологии всегда, даже во времена расцвета буржуазной науки, больше всего запутывались буржуазными учёными. Буржуазия никогда не хотела, да и не могла дать сколько-нибудь научный, объективный анализ действительных общественных отношений и их отражения в политической идеологии, так как такой анализ неизбежно вскрывает обречённость капиталистического способа производства, срывает мистические покровы с буржуазного государства и его органов. Естественно, что сейчас, в эпоху глубочайшего кризиса буржуазного государства и его идеологии, фальсификаторы истории вытаскивают из архивов и поднимают на щит самые реакционные политические теории, призывают человечество искать разрешение наболевших вопросов в политических учениях далёкого прошлого. Самое это прошлое подновляется, перетряхивается, реставрируется и подгоняется под нужные империалистам нормы.

Одним из таких фальсификаторов истории является доцент Оксфордского университета Джон Боуле, издавший объёмистый труд под названием "Западная политическая мысль". Эта книга, рассматривающая историю европейской политической мысли с древнейших времён до конца XVIII в., заслужила самые лестные отзывы буржуазной печати. "Экономист", например, пишет, что "в наше время, когда так сильны усталость и пессимизм, его (Боуле. - И. К. ) рассказ о происхождении западной традиции политической мысли заслуживает внимания широкого круга читателей". А известный лейбористский теоретик Ласки назвал эту книгу "поднимающей дух и даже возбуждающей", присовокупив: "Я думаю, что всякий, кто интересуется бесконечным приключением человеческого ума, не может не заинтересоваться этими, действительно проливающими свет страницами".

Что же так восхищает профессора Ласки? На этот вопрос ответить нетрудно. Книга Боуле сама даёт красноречивую характеристику вкусов лейбористских теоретиков.

В предисловии к книге автор обещает, как водится, дать "беспристрастное" изложение политических учений (стр. IX). Он отмечает актуальность воскрешения традиций европейской политической мысли. Что же привлекает его в этих традициях?

Прежде всего Боуле подчёркивает, что

¹ А. А. Жданов. Выступление на дискуссии по книге Г. Ф. Александрова "История западноевропейской философии" 24 июня 1947 г., стр. 41 - 42. Огиз. Госполитиздат. 1947.

человеческое общество находится "под сильным контролем атавистических, инстинктивных, часто недоступных логическому анализу сил, которые тем не менее и, может быть, именно по этой причине больше всего гармонируют с таинственными сторонами жизни" (стр. 15). Боуле демонстрирует таким образом свою любовь к иррациональному, отказывается от познания явлений и процессов общественной жизни.

Более того. Защищая религию, он цинично доказывает необходимость укрепления её во имя спасения загнивающего капиталистического общества: "Всякая магия, религия и наука в их различных формах имеют социальную функцию, будучи связующим звеном между правящими и управляемыми, и общество с низшей, но действенной религией, такой, как воинствующий национализм, легко может вытеснить более цивилизованное общество, в котором естественные связи разорваны, если эта цивилизация не сумеет развить собственных динамичных мифов. Мораль для современного общества кажется ясной" (стр. 18).

Таким образом, мракобес из Оксфорда откровенно предлагает найти, выдумать новые мифы и фикции для обмана народных масс. С этой целью он и пустился в историю политических учений. По его мнению, вся современная общественная наука "подтверждает аристотелеву концепцию государства, как общества с подразумеваемой общей целью" (стр. 25). Что стоят после этого все его разговоры о прогрессе науки!

Боуле излагает различные системы политических учений вне связи их с социально-политической историей, с историей классовой борьбы своего времени. Понятно, что он не вскрывает особенностей тех или иных политических систем. Например, особенности политической идеологии древнего Рима он объясняет тем, что "римский ум был не умозрительным, а практическим, военным, юридическим" (стр. 85). Причиной падения Римской империи он провозглашает "неудачу господствующих классов древности в деле цивилизирования массы рабов и подчинённых народов" (стр. 145).

Подобных нелепостей в книге сколько угодно. Вряд ли в ней есть хоть одна фраза (за исключением цитат из источников), которая не содержала бы в себе грубейшего извращения истории.

Но не это является главным. Смешно было бы ожидать подлинно научного исследования истории политической мысли от современного буржуазного историка. Заслуживает внимания другое: на протяжении всей книги проводится вполне определённая, притом архиреакционная политическая тенденция.

Конечно, в освещении "западной политической мысли" у Боуле не нашлось места для идеологии славянских народов. Тем не менее автор не упускает случая, чтобы, даже исключив из своего "исследования" Россию, протащить старую, антинаучную норманистскую концепцию, унижающую русский народ и его культуру (стр. 176).

Вся история политической мысли представляется Боуле в виде непрерывной эволюции, филиации идей, в которой прогрессивное отлично уживается с реакционным. Единственная революция, которую он рассматривает, - английская буржуазная революция XVII в. - представляется Боуле каким-то чужеродным телом, нарушающим, к счастью, ненадолго, "нормальную" линию развития.

"Республика и протекторат показали, что правление меча никогда не отражало политического инстинкта нации. В политической теории преемственность также никогда не порывалась. Локк, который говорит от имени классов, господствовавших в 1688 г., тесно связан с идеями Гукера, который писал в последние годы Елизаветы и был под большим влиянием средневековой мысли" (стр. 447). "Таким образом, английское политическое развитие никогда не теряло своей преемственности" (стр. 451 - 452)

Политические выводы из подобной концепции ясны: главной силой развития является консервативная традиция, следовательно, нужно чаще оглядываться назад, ..избегать скачков, чтобы традиция не прерывалась. Другой вывод, который Боуле навязывает читателю, сводится к тому, что развитие идеологии осуществляется не в форме борьбы, а в порядке постепенного единения различных систем. Поэтому нужно учиться как у прогрессивных, так и у реакционных мыслителей.

Боуле, например, объединяет таких антагонистов, как Руссо и Бёрк, в одну группу - "романтическая реакция". Отмечая консерватизм Бёрка, он тем не менее (а, вернее, именно поэтому) считает, что "современный мир" должен учиться у Бёрка "чувству органической и иерархической природы общества, признанию большей ценности качества, чем количества", и т. д. (стр. 452).

Таким образом, концепция Боуле зовёт к застою, реакции, возврату к давно прошедшим временам.

Боуле извращает реальную классовую сущность буржуазного государства с помощью фикций, заимствованных из старых политических доктрин. Он славословит фальшивую буржуазную демократию, видя в ней венец политической мысли: "Итак, к концу XVIII в. традиция справедливого, беспристрастного и обнародованного закона, применяемого ответственным и независимым судом, и ответственности правительства перед управляемыми и их взаимных обязательств, стала составной частью политического наследства Запада, особенно Англии, Франции и Северной Америки" (стр. 447). Однако Боуле видит необходимость найти новые средства для поддержания шатающегося господства буржуазии.

Одной из самых ходких идей в современной буржуазной политической теории, как и в дипломатической практике, является лозунг уничтожения национального суверенитета - боевой лозунг империалистических агрессоров, который неоднократно разоблачался советской делегацией с трибуны организации Объединённых наций. Расхваливаемый Ласки космополитствующий фигляр Боуле также проводит идеи уничтожения национального суверенитета, "поглощения национальных суверенитетов, которое является единственным надёжным лекарством"

(стр. 302), и клянётся, что национальный суверенитет мешает осуществлению идеалов человечества. Под "идеалами человечества" он понимает, очевидно, захватнические планы американского империализма и спешит расчистить пути для их осуществления. "Традиция единства европейской культуры подвергалась опасности из-за существования суверенных национальных государств. Сила национального суверенитета, идущая в разрез с традициями интеллектуальной свободы, устойчивого права, человеколюбия и личной свободы, была терпима в век ограниченного материального могущества. Когда же объединённые силы индустриализма и демократии были поставлены за этим опасным анахронизмом, существование основ европейского и мирового порядка оказалось под угрозой... Он (суверенитет. - И. К. ) угрожал и продолжает угрожать лучшим традициям европейской мысли и практики" (стр. 450).

Таким образом, не американский империализм, а традиции европейской цивилизации требуют отказа от принципа суверенитета! Так в форме "объективного" и "беспристрастного" изложения истории политической мысли Боуле преподносит историческое оправдание планов Черчилля и его учеников, вдохновителей и создателей Северо-атлантического пакта. Понятно, за что так хвалит его лейбористский теоретик Ласки.

Книга Боуле не имеет ничего общего с подлинной наукой. Но такие писания являются типичными для современной буржуазной истории политической мысли, они ярко отражают разложение буржуазной историографии, под видом научных исследований распространяющей яд космополитических идей современных претендентов на мировое господство.