ФИЛОСОФИЯ (последнее)
Что мы имеем в виду, когда говорим об ответственности?
Актуальные публикации по вопросам философии. Книги, статьи, заметки.
Что мы имеем в виду, когда говорим об ответственности?
------------------------------
Встречаясь с многозначным пониманием некоторых слов, очень трудно не удивиться тому, как нам всем удается общаться друг с другом, и как мы благополучно, без ущерба для общего дела находимся в иллюзии понимания, пользуясь одними словами, но вкладывая в них разные смыслы. Так, психологи, разговаривая об ответственности со своими коллегами и клиентами, могут и не подозревать, что их часто понимают по-другому — совершенно не так, как им хотелось бы.
Еще Э.Фромм говорил, что существует “путаница” в определении ответственности [ 1], и настоящая статья не претендует на то, чтобы внести очередную “ясность”. Скорее она еще больше усложняет его, и я надеюсь, что появится больше вопросов, чем ответов.
Возьмем, к примеру, метафоры, в которые обрамляют понятие “ответственность”. Они реконструируются из наших повседневных выражений: “взять ответственность”, “повесить ответственность”, “разделить ответственность” и т.д. В одних случаях ответственность — это что-то неделимое, типа одежды или ноши, которую можно снять с себя, перевесить на другого. В других случаях, ответственность уже понимается как предмет, который можно делить на части, предполагая, по-видимому, что по мере деления он может уменьшиться. В некоторых случаях можно встретиться с персонификацией ответственности (ответственность “вынуждает”, “толкает” и пр.).
Толкуя понятие “ответственность”, Ф.Перлз предлагал прочитывать его буквально: “быть ответственным” значит “быть способным отвечать”. Казалось бы, все просто... Но тогда возникают вопросы, которых не было раньше, когда ответственность была номинализацией. (1) Кому (перед кем) отвечать? Другому человеку или только себе? Если только себе, то это одна ответственность, если еще и окружающим, то это уже нечто иное. (2) Какой имеется ввиду вопрос, и какой имеется в виду ответ? Например, если меня спрашивают: “Ты это сделал?” — то я способен ответить “Да”, “Нет” или как-то еще. Тогда с чем в данном случае связана моя ответственность — а) с любым ответом? б) только с положительным? в) с ответом, содержащим правду?
Э.Фромм предлагал версию “психологической ответственности”, которая, по его словам “просто” формулируется в ответе: “Я сознаю, что я это сделал” [ 2]. Однако и здесь не все так просто...
1.
Обратим сначала внимание на вторую часть этой формулы: “Я это сделал”. Предположим, что это — ответ на все тот же вопрос: “Ты это сделал?” Этот вопрос (а с ним и ответ) состоит из трех слов, и они не случайны — это разные элементы одной ситуации, обусловленные грамматическим членением высказывания на субъект, предикат и объект. Не здесь ли кроется многозначность в понимании ответственности? Ведь если последовательно сконцентрировать внимание на каждом из этих слов, например, с помощью смыслового ударения, можно получить три разные, а подчас противоположные, версии ответственности.
Ты это СДЕЛАЛ? Акцент на последнем слове предполагает, что человека спрашивают, совершил он некое действие или нет, и чаще его таким образом спрашивают, совершил ли он то, что должен был совершить. В этом случае мы говорим об ответственности как о “чувстве долга”. (Это самое распространенное понимание ответственности.) Долг может быть ситуативным (“Я пообещал — значит сделаю”, “Взял слово — держи”) или присущим социальной роли, статусу (долг матери, сына, гражданина, человека). Положительный ответ на поставленный вопрос — “Да, я это сделал” — характеризует человека социально ответственного, а отрицательный — “Нет, я это не сделал” — человека безответственного с социальной точки зрения.
Ты ЭТО сделал? Смысл этого вопроса может быть истолкован как интерес к тому, что именно сделал человек, то есть внимание акцентируется не на самом факте действия, а на результате, или — не на действии вообще, а на каком-то конкретном действии. То есть речь идет о способности человека выбирать то или иное действие. Любой ответ на этот вопрос, озвучивающий выбор человека, — “Да, я сделал это (а не другое)” или “Нет, я сделал другое”, — свидетельствует о принятии им ответственности за свой выбор.
Разница между двумя названными видами ответственности проявляется в следующих ситуациях. Солдат, исправно (ответственно) выполняет свой долг, но в то же время он не отвечает за свой выбор, а подчиняется приказаниям командира. И, напротив, солдат, сознательно (ответственно) отказавшийся стрелять в другого человека может быть наказан за безответственное отношение к службе.
Социальная ответственность не предполагает, что человек может выбирать: он просто следует обязанностям, предписанным его роли. Конечно, он может выбирать саму роль, но выбрав ее, он далее обязан подчинить себя ее “функционалу”, иначе он прослывет “безответственным человеком”. Поэтому социальную ответственность можно также назвать ролевой ответственностью. Если ответственность за выбор предполагает, что человек каждый раз выбирает и отвечает за свой выбор, то в случае ролевой ответственности человек ограничивается одним выбором какой-либо роли в начале, а затем живет “по плану” этой роли. Экономический эффект ролевой ответственности налицо: не надо постоянно погружаться в экзистенциальные размышления по поводу своих действий [ 3].
Наконец, третий вариант ответственности.
ТЫ это сделал? Смысловое ударение этого вопроса имеет целью выяснить, кто совершил действие, то есть автора. Ответом “а, это я сделал” человек подтверждает свое авторство, ответом “Нет, это не я сделал” — отрицает его. Назовем эту ответственность авторской, или личной. Быть ответственным здесь означает признавать себя источником собственных поступков, мыслей, чувств и т.д.
И здесь, в случае авторской ответственности, мы можем увидеть, что она часто противостоит ответственности социальной. Признание себя автором поступка совсем не означает, что это обязательно социально ответственный поступок. Вот несколько примеров такой двойственной ответственно-безответственной позиции: сообщение по радио “Ответственность за террористический акт взяла на себя такая-то организация” подразумевает принятие на себя авторской ответственности, хотя сам по себе террористический акт социально ответственным действием назвать можно едва ли; осужденный (понесший ответственность), который не считает себя виноватым; ребенок, совершивший безответственное действие (например, обман) и признающийся в этом; муж, оставляющий семью и ответственно заявляющий своей жене: “Я больше не хочу с тобой жить”.
Более того, принятие и воспитание авторской ответственности проходит, как это ни парадоксально, через отказ от рассмотрения поступка человека с позиции социальной ответственности, то есть в какой-то мере через моральное обесценивание ситуации. Именно это помогает человеку признать себя автором поступка (а не “проступка” с точки зрения социальной ответственности) [ 4].
Исчерпываются ли этим возможные варианты ответственности? Вероятно, нет. По крайней мере в структуре ситуации, описываемой ответом “Я это сделал”, остались неучтенные элементы — незаполненные валентности данного высказывания. Например, в ответственности за выбор можно различить ответственность за выбор цели (“Для чего ты это сделал?”) и ответственность за выбор средств (“Как ты это сделал?”). Хорошо известно, что это далеко не одно и то же: человек, выбирающий какую-либо цель, может оправдывать этой целью средства ее достижения, то есть, другими словами, избегать ответственности за выбор средств. Или, напротив, если человек слишком разборчив в средствах, то в результате он может не достичь своей цели, то есть не выполнить свой долг (оказаться социальной безответственным).
2.
Теперь обратим внимание на первую часть формулы ответственности, которую предложил Фромм: “Я сознаю...” Смысл этого добавления в том, чтобы упростить проблему определения ответственности путем “очищения” ее от чувства вины и страха наказания, поскольку “психологическая ответственность”, по Фромму, “не имеет ничего общего с наказанием или виной” [ 5]. То есть просто: “Я сознаю, что я это сделал”, а, к примеру, не “Я виноват, что я это сделал”.
Если сейчас взглянуть на обнаруженные ранее три вида ответственности (социальная ответственность, ответственность за выбор, авторская ответственность), то можно заметить, что страх наказания реально мешает лишь второму и третьему варианту: предчувствие наказания делает человека неспособным воспользоваться своим правом на выбор или признать свое авторство, в то время как социальная ответственность, напротив, питается этим предчувствием. Однако может ли ответственность существовать без чувства вины — этого естественного экзистенциального чувства, с одной стороны, и давнишнего врага людей, инструмента манипуляторов и мишени для психотехник, с другой. Не превращается ли “ответственность без вины” в пустое понятие, надобность в котором просто отпадает?
Прежде чем ответить на этот вопрос, предлагаю разобраться, что же в ней (в вине) виновато? Что не позволяет человеку спокойно, но не в смысле равнодушно, а просто без страха переживать ее? Не пойдем далеко за ответом. Он уже есть в вопросе — “без страха”. Тогда без страха чего? Чего я боюсь, когда меня обвиняют? Вероятно, все того же наказания, осуждения, отвержения... — то есть отрицательных для меня последствий, в том числе исходящих не только от других, но и от меня самого в виде самонаказания, самоосуждения и т.д. [ 6]
Однако способен ли я переживать вину без страха за некие неприятные для меня последствия? Существует ли вообще такая вина? И могу ли я чувствовать такую ответственность, которая есть просто ощущение вины без наказания? (“Безнаказанная вина” — это о другом.) Может быть, если убрать из нее страх наказания, то там, действительно, больше ничего не останется? А может быть, напротив, этот скрытый “остаток” на самом деле есть нечто гораздо большее, чем какой-то там страх наказания или осуждения — что-то, что можно было бы назвать “кзистенциальным трепетом”.
Определение ответственности как ощущения вины, освобожденной от страха наказания, открывает новые горизонты. Во-первых, она становится недоступной для разного рода манипуляторов (и психотерапевтов). Во-вторых, признание такой незаряженной страхом (но трепетом) экзистенциальной вины-ответственности дает возможность хотя бы на короткое время пережить впечатления иного масштаба. Ответственность буквально врывается в мою жизнь. (Хотя это вовсе не означает, что я становлюсь более ответственным в житейском смысле этого слова.) Только теперь я начинаю понимать, что я ответственен не только за себя, но и за другого. За другого не только из моего непосредственного окружения, но и за того, с кем мне хоть на мгновение пришлось столкнуться, и за тех, кто просто знает обо мне, и даже за тех, кто меня совсем не знает, но о ком знаю я (а это могут быть и австралийские аборигены), и, быть может, за тех, кто не существует даже в моем воображении. И это не только люди или другие живые существа, это окружающие предметы, окружающее пространство. Я ответственен как за свою квартиру, так и за чужую, как за пятна на одежде или своей репутации, так и за пятна на солнце и даже за невидимые глазу астронома черные дыры. На самом деле от меня (моих мыслей, слов, поведения) зависит все, что в данный момент существует на свете и будет существовать в будущем. И даже то, что существовало в прошлом. Ведь прошлое существует в памяти, а память тоже зависит от меня: буду, например, я сохранять это прошлое в своей памяти или памяти других людей, а если буду, то в каком виде...
* * *
Возвращаясь на землю, к нашей теме, рискну предположить, что чувство ответственности непременно должно быть наполнено каким-то важным для человека ощущением. Это ощущение есть некое отношение к своим действиям, мыслям, чувствам и т.д., некая социальная эмоциональная реакция, которая каким-то образом связана с другими людьми. Это ощущение может быть разной окраски: ощущение вины, страха, тревоги, гордости и пр. Это ощущение может быть разного масштаба: социального, микросоциального, экзистенциального, личностного и пр. Оно может быть связано с индивидуальным опытом человека, опытом других людей, с воздействием идеологии, культуры и пр. И конечно же, такого рода содержание понятия ответственности не может быть одинаковым для всех людей. Но оно должно быть, иначе “чувство ответственности” будет не чувством, а лишь пустой интеллектуальной констатацией, сухим безжизненным отчетом: “Я сознаю, что я это сделал”.
Как уже говорилось в начале, я не пытаюсь окончательно разобраться в понятии “ответственность”, тем более я не хочу сбрасывать со счетов разные “неудобные” виды ответственности, пытаясь привести это понятие к одному знаменателю. Напротив, я предлагаю, во-первых, признать неустранимую многомерность этого понятия, а во-вторых, отвечать за свое понимание этого слова и за то, что это понимание может не соответствовать его пониманию другими людьми.
Примечания
1. Фромм Э. Душа человека. М.: Республика, 1992. С. 92.
2. Там же.
3. См. пример с курением в книге: Фромм Э. Душа человека. М.: Республика, 1992. С. 92.
4. См. пример "Что делать, если ребенок собирается стащить игрушку" в книге: Лэндрет Г.Л. Игровая терапия: искусство отношений. М., 1994. 252 с.
5. Фромм Э. Душа человека. М.: Республика, 1992. С. 92.
6. Опять "наказание"! Как часто вину ставят рядом с наказанием! До того часто, что их уже нельзя отделить друг от друга: если есть вина - значит должно быть наказание. Не мудрено, что и Фромм, и Перлз провозглашали путь к "настоящей" ответственности через освобождение ее от чувства вины.
Трунов Д.Г.
Доклад на III практическом семинаре по проблемам ТЭПП, Пермь, ОЦПППН, 17 мая 2000 г.
Об авторе Дмитрий Геннадьевич Трунов. Врач-психотерапевт, кандидат философских наук, член Арт-терапевтической ассоциации.
В настоящее время - психотерапевт в Пермском областном центре психолого-педагогической помощи населению, Проводит консультации, супервизорские и обучающие семинары.
Преподает в Пермском филиале Высшей Школы Экономики, в настоящий момент заведует кафедрой управления человечскими ресурсами. Преподает также в Пермском гуманитарно-технологическом институте, и в Пермском государственном университете.
------------------------------
Встречаясь с многозначным пониманием некоторых слов, очень трудно не удивиться тому, как нам всем удается общаться друг с другом, и как мы благополучно, без ущерба для общего дела находимся в иллюзии понимания, пользуясь одними словами, но вкладывая в них разные смыслы. Так, психологи, разговаривая об ответственности со своими коллегами и клиентами, могут и не подозревать, что их часто понимают по-другому — совершенно не так, как им хотелось бы.
Еще Э.Фромм говорил, что существует “путаница” в определении ответственности [ 1], и настоящая статья не претендует на то, чтобы внести очередную “ясность”. Скорее она еще больше усложняет его, и я надеюсь, что появится больше вопросов, чем ответов.
Возьмем, к примеру, метафоры, в которые обрамляют понятие “ответственность”. Они реконструируются из наших повседневных выражений: “взять ответственность”, “повесить ответственность”, “разделить ответственность” и т.д. В одних случаях ответственность — это что-то неделимое, типа одежды или ноши, которую можно снять с себя, перевесить на другого. В других случаях, ответственность уже понимается как предмет, который можно делить на части, предполагая, по-видимому, что по мере деления он может уменьшиться. В некоторых случаях можно встретиться с персонификацией ответственности (ответственность “вынуждает”, “толкает” и пр.).
Толкуя понятие “ответственность”, Ф.Перлз предлагал прочитывать его буквально: “быть ответственным” значит “быть способным отвечать”. Казалось бы, все просто... Но тогда возникают вопросы, которых не было раньше, когда ответственность была номинализацией. (1) Кому (перед кем) отвечать? Другому человеку или только себе? Если только себе, то это одна ответственность, если еще и окружающим, то это уже нечто иное. (2) Какой имеется ввиду вопрос, и какой имеется в виду ответ? Например, если меня спрашивают: “Ты это сделал?” — то я способен ответить “Да”, “Нет” или как-то еще. Тогда с чем в данном случае связана моя ответственность — а) с любым ответом? б) только с положительным? в) с ответом, содержащим правду?
Э.Фромм предлагал версию “психологической ответственности”, которая, по его словам “просто” формулируется в ответе: “Я сознаю, что я это сделал” [ 2]. Однако и здесь не все так просто...
1.
Обратим сначала внимание на вторую часть этой формулы: “Я это сделал”. Предположим, что это — ответ на все тот же вопрос: “Ты это сделал?” Этот вопрос (а с ним и ответ) состоит из трех слов, и они не случайны — это разные элементы одной ситуации, обусловленные грамматическим членением высказывания на субъект, предикат и объект. Не здесь ли кроется многозначность в понимании ответственности? Ведь если последовательно сконцентрировать внимание на каждом из этих слов, например, с помощью смыслового ударения, можно получить три разные, а подчас противоположные, версии ответственности.
Ты это СДЕЛАЛ? Акцент на последнем слове предполагает, что человека спрашивают, совершил он некое действие или нет, и чаще его таким образом спрашивают, совершил ли он то, что должен был совершить. В этом случае мы говорим об ответственности как о “чувстве долга”. (Это самое распространенное понимание ответственности.) Долг может быть ситуативным (“Я пообещал — значит сделаю”, “Взял слово — держи”) или присущим социальной роли, статусу (долг матери, сына, гражданина, человека). Положительный ответ на поставленный вопрос — “Да, я это сделал” — характеризует человека социально ответственного, а отрицательный — “Нет, я это не сделал” — человека безответственного с социальной точки зрения.
Ты ЭТО сделал? Смысл этого вопроса может быть истолкован как интерес к тому, что именно сделал человек, то есть внимание акцентируется не на самом факте действия, а на результате, или — не на действии вообще, а на каком-то конкретном действии. То есть речь идет о способности человека выбирать то или иное действие. Любой ответ на этот вопрос, озвучивающий выбор человека, — “Да, я сделал это (а не другое)” или “Нет, я сделал другое”, — свидетельствует о принятии им ответственности за свой выбор.
Разница между двумя названными видами ответственности проявляется в следующих ситуациях. Солдат, исправно (ответственно) выполняет свой долг, но в то же время он не отвечает за свой выбор, а подчиняется приказаниям командира. И, напротив, солдат, сознательно (ответственно) отказавшийся стрелять в другого человека может быть наказан за безответственное отношение к службе.
Социальная ответственность не предполагает, что человек может выбирать: он просто следует обязанностям, предписанным его роли. Конечно, он может выбирать саму роль, но выбрав ее, он далее обязан подчинить себя ее “функционалу”, иначе он прослывет “безответственным человеком”. Поэтому социальную ответственность можно также назвать ролевой ответственностью. Если ответственность за выбор предполагает, что человек каждый раз выбирает и отвечает за свой выбор, то в случае ролевой ответственности человек ограничивается одним выбором какой-либо роли в начале, а затем живет “по плану” этой роли. Экономический эффект ролевой ответственности налицо: не надо постоянно погружаться в экзистенциальные размышления по поводу своих действий [ 3].
Наконец, третий вариант ответственности.
ТЫ это сделал? Смысловое ударение этого вопроса имеет целью выяснить, кто совершил действие, то есть автора. Ответом “а, это я сделал” человек подтверждает свое авторство, ответом “Нет, это не я сделал” — отрицает его. Назовем эту ответственность авторской, или личной. Быть ответственным здесь означает признавать себя источником собственных поступков, мыслей, чувств и т.д.
И здесь, в случае авторской ответственности, мы можем увидеть, что она часто противостоит ответственности социальной. Признание себя автором поступка совсем не означает, что это обязательно социально ответственный поступок. Вот несколько примеров такой двойственной ответственно-безответственной позиции: сообщение по радио “Ответственность за террористический акт взяла на себя такая-то организация” подразумевает принятие на себя авторской ответственности, хотя сам по себе террористический акт социально ответственным действием назвать можно едва ли; осужденный (понесший ответственность), который не считает себя виноватым; ребенок, совершивший безответственное действие (например, обман) и признающийся в этом; муж, оставляющий семью и ответственно заявляющий своей жене: “Я больше не хочу с тобой жить”.
Более того, принятие и воспитание авторской ответственности проходит, как это ни парадоксально, через отказ от рассмотрения поступка человека с позиции социальной ответственности, то есть в какой-то мере через моральное обесценивание ситуации. Именно это помогает человеку признать себя автором поступка (а не “проступка” с точки зрения социальной ответственности) [ 4].
Исчерпываются ли этим возможные варианты ответственности? Вероятно, нет. По крайней мере в структуре ситуации, описываемой ответом “Я это сделал”, остались неучтенные элементы — незаполненные валентности данного высказывания. Например, в ответственности за выбор можно различить ответственность за выбор цели (“Для чего ты это сделал?”) и ответственность за выбор средств (“Как ты это сделал?”). Хорошо известно, что это далеко не одно и то же: человек, выбирающий какую-либо цель, может оправдывать этой целью средства ее достижения, то есть, другими словами, избегать ответственности за выбор средств. Или, напротив, если человек слишком разборчив в средствах, то в результате он может не достичь своей цели, то есть не выполнить свой долг (оказаться социальной безответственным).
2.
Теперь обратим внимание на первую часть формулы ответственности, которую предложил Фромм: “Я сознаю...” Смысл этого добавления в том, чтобы упростить проблему определения ответственности путем “очищения” ее от чувства вины и страха наказания, поскольку “психологическая ответственность”, по Фромму, “не имеет ничего общего с наказанием или виной” [ 5]. То есть просто: “Я сознаю, что я это сделал”, а, к примеру, не “Я виноват, что я это сделал”.
Если сейчас взглянуть на обнаруженные ранее три вида ответственности (социальная ответственность, ответственность за выбор, авторская ответственность), то можно заметить, что страх наказания реально мешает лишь второму и третьему варианту: предчувствие наказания делает человека неспособным воспользоваться своим правом на выбор или признать свое авторство, в то время как социальная ответственность, напротив, питается этим предчувствием. Однако может ли ответственность существовать без чувства вины — этого естественного экзистенциального чувства, с одной стороны, и давнишнего врага людей, инструмента манипуляторов и мишени для психотехник, с другой. Не превращается ли “ответственность без вины” в пустое понятие, надобность в котором просто отпадает?
Прежде чем ответить на этот вопрос, предлагаю разобраться, что же в ней (в вине) виновато? Что не позволяет человеку спокойно, но не в смысле равнодушно, а просто без страха переживать ее? Не пойдем далеко за ответом. Он уже есть в вопросе — “без страха”. Тогда без страха чего? Чего я боюсь, когда меня обвиняют? Вероятно, все того же наказания, осуждения, отвержения... — то есть отрицательных для меня последствий, в том числе исходящих не только от других, но и от меня самого в виде самонаказания, самоосуждения и т.д. [ 6]
Однако способен ли я переживать вину без страха за некие неприятные для меня последствия? Существует ли вообще такая вина? И могу ли я чувствовать такую ответственность, которая есть просто ощущение вины без наказания? (“Безнаказанная вина” — это о другом.) Может быть, если убрать из нее страх наказания, то там, действительно, больше ничего не останется? А может быть, напротив, этот скрытый “остаток” на самом деле есть нечто гораздо большее, чем какой-то там страх наказания или осуждения — что-то, что можно было бы назвать “кзистенциальным трепетом”.
Определение ответственности как ощущения вины, освобожденной от страха наказания, открывает новые горизонты. Во-первых, она становится недоступной для разного рода манипуляторов (и психотерапевтов). Во-вторых, признание такой незаряженной страхом (но трепетом) экзистенциальной вины-ответственности дает возможность хотя бы на короткое время пережить впечатления иного масштаба. Ответственность буквально врывается в мою жизнь. (Хотя это вовсе не означает, что я становлюсь более ответственным в житейском смысле этого слова.) Только теперь я начинаю понимать, что я ответственен не только за себя, но и за другого. За другого не только из моего непосредственного окружения, но и за того, с кем мне хоть на мгновение пришлось столкнуться, и за тех, кто просто знает обо мне, и даже за тех, кто меня совсем не знает, но о ком знаю я (а это могут быть и австралийские аборигены), и, быть может, за тех, кто не существует даже в моем воображении. И это не только люди или другие живые существа, это окружающие предметы, окружающее пространство. Я ответственен как за свою квартиру, так и за чужую, как за пятна на одежде или своей репутации, так и за пятна на солнце и даже за невидимые глазу астронома черные дыры. На самом деле от меня (моих мыслей, слов, поведения) зависит все, что в данный момент существует на свете и будет существовать в будущем. И даже то, что существовало в прошлом. Ведь прошлое существует в памяти, а память тоже зависит от меня: буду, например, я сохранять это прошлое в своей памяти или памяти других людей, а если буду, то в каком виде...
* * *
Возвращаясь на землю, к нашей теме, рискну предположить, что чувство ответственности непременно должно быть наполнено каким-то важным для человека ощущением. Это ощущение есть некое отношение к своим действиям, мыслям, чувствам и т.д., некая социальная эмоциональная реакция, которая каким-то образом связана с другими людьми. Это ощущение может быть разной окраски: ощущение вины, страха, тревоги, гордости и пр. Это ощущение может быть разного масштаба: социального, микросоциального, экзистенциального, личностного и пр. Оно может быть связано с индивидуальным опытом человека, опытом других людей, с воздействием идеологии, культуры и пр. И конечно же, такого рода содержание понятия ответственности не может быть одинаковым для всех людей. Но оно должно быть, иначе “чувство ответственности” будет не чувством, а лишь пустой интеллектуальной констатацией, сухим безжизненным отчетом: “Я сознаю, что я это сделал”.
Как уже говорилось в начале, я не пытаюсь окончательно разобраться в понятии “ответственность”, тем более я не хочу сбрасывать со счетов разные “неудобные” виды ответственности, пытаясь привести это понятие к одному знаменателю. Напротив, я предлагаю, во-первых, признать неустранимую многомерность этого понятия, а во-вторых, отвечать за свое понимание этого слова и за то, что это понимание может не соответствовать его пониманию другими людьми.
Примечания
1. Фромм Э. Душа человека. М.: Республика, 1992. С. 92.
2. Там же.
3. См. пример с курением в книге: Фромм Э. Душа человека. М.: Республика, 1992. С. 92.
4. См. пример "Что делать, если ребенок собирается стащить игрушку" в книге: Лэндрет Г.Л. Игровая терапия: искусство отношений. М., 1994. 252 с.
5. Фромм Э. Душа человека. М.: Республика, 1992. С. 92.
6. Опять "наказание"! Как часто вину ставят рядом с наказанием! До того часто, что их уже нельзя отделить друг от друга: если есть вина - значит должно быть наказание. Не мудрено, что и Фромм, и Перлз провозглашали путь к "настоящей" ответственности через освобождение ее от чувства вины.
Трунов Д.Г.
Доклад на III практическом семинаре по проблемам ТЭПП, Пермь, ОЦПППН, 17 мая 2000 г.
Об авторе Дмитрий Геннадьевич Трунов. Врач-психотерапевт, кандидат философских наук, член Арт-терапевтической ассоциации.
В настоящее время - психотерапевт в Пермском областном центре психолого-педагогической помощи населению, Проводит консультации, супервизорские и обучающие семинары.
Преподает в Пермском филиале Высшей Школы Экономики, в настоящий момент заведует кафедрой управления человечскими ресурсами. Преподает также в Пермском гуманитарно-технологическом институте, и в Пермском государственном университете.
Опубликовано 24 февраля 2005 года
Новые статьи на library.by:
ФИЛОСОФИЯ:
Комментируем публикацию: Что мы имеем в виду, когда говорим об ответственности?
подняться наверх ↑
ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ
По стандарту ВАК Республики Беларусь
Стандарт используется в белорусских учебных заведениях различного типа.
По ГОСТу Российской Федерации
Для образовательных и научно-исследовательских учреждений РФ
Прямой URL на данную страницу для блога или сайта
Полностью готовые для научного цитирования ссылки. Вставьте их в статью, исследование, реферат, курсой или дипломный проект, чтобы сослаться на данную публикацию №1109258833 в базе LIBRARY.BY.
подняться наверх ↑
ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!
подняться наверх ↑
ОБРАТНО В РУБРИКУ?
Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.
Добавить статью
Обнародовать свои произведения
Редактировать работы
Для действующих авторов
Зарегистрироваться
Доступ к модулю публикаций